Проект Э.Р.И.К.

Одна лампа в школьном коридоре погасла. Никто не рассчитывает на то, что её вскоре заменят или починят — ученики со временем пришли к пониманию, сколько усилий школа готова вложить в такого рода мелочи. Подобная асимметрия как бельмо на глазу, но Кайл способен без особого труда отмахнуться от вызываемого ею раздражения. Есть кое-что другое, куда более давящее, что вызывает в нём гораздо более острое волнение. Звонок прозвенел плюс-минус всего несколько секунд назад, но Кайлу этого более чем достаточно, чтобы успеть продраться через коридор. Рюкзак так и норовит упасть с его плеча. В спешке мальчик поправляет лямку, на мгновение испытывая сложности из-за веса. Он быстро его уравновешивает. Кайл уклоняется и лавирует между представителями одной из наиболее претенциозных клик в школе. Как только он добирается до своей цели, подросток приваливается к соседнему шкафчику прямо за тем, что принадлежит его другу. Стэн оживляется из-за неразборчивого шума, его глаза раскрыты так же широко, как и всегда. У Стэна всегда такой вид, словно он растерян или удивлён. Невероятно, но его брови поднимаются ещё выше на лоб. Он возится с чем-то в рюкзаке, который, в свою очередь, находится внутри шкафчика. — Я думал, что ты не пользуешься своим шкафчиком? — произносит Кайл, склоняя голову для лучшего обзора. Однако, чем бы он там не занимался, Стэн уже закончил, поэтому ничего интересного Кайл не видит. Он лишь ловит самый конец, когда друг застёгивает молнию рюкзака. Кайл учтиво отступает, когда Стэн вытаскивает рюкзак из шкафчика и с хлопком закрывает дверцу. Звук почти не слышен в какофонии коридорного шума. — Не пользуюсь, — подтверждает Стэн. Затем, пожав плечами, он закидывает рюкзак за спину. — Мне просто нужно было куда-то положить его на секунду… что такое? Прежнее расстройство волной накатывает на Кайла. Он закатывает глаза и стонет, выпуская наружу всю накопленную в нервах энергию. Рюкзак вновь грозит свалиться, и парень непроизвольно издаёт раздражённый звук, поправляя его. Снова. — Знаешь, что я ненавижу? — спрашивает он, наконец натягивая обе лямки вместо одной. — О-оу, — говорит Стэн. — Что же? — Я ненавижу хождение вокруг да около, — продолжает Кайл. Выходит намного резче, чем он рассчитывал, но сдержаться не получается. Говоря более коротко, он в бешенстве. Столь бурная эмоция набирает силу очень быстро, и что может быть лучше, чем избавиться от неё, выговорившись Стэну? Он всегда рядом, чтобы выслушать — пусть лишь отстранённо, и пускай ему на самом деле нет дела до жалоб друга. Он хотя бы притворяется. — А знаешь, что мы делаем на уроках литературы? Мы ходим вокруг да около, и я это ненавижу. Стэн мычит. — Ага, я уже понял. — По идее мы должны читать Шекспира, ты знал? — спрашивает Кайл, наклонив голову. Стэн снова пожимает плечами. — Ну, теперь знаешь. Короче, мы должны читать Шекспира — ключевое слово: должны. — Дай угадаю, — начинает Стэн, кивая Кайлу. Они отходят от шкафчиков и начинают идти в сторону столовой. — Вы его не читаете. — Именно! Подразумевается, что это продвинутый курс литературы, а мы весь прошлый месяц просто разговаривали об обсуждении Шекспира. Мы не читали Шекспира, а только разговаривали о том, почему его так важно читать, — Кайл не может сдержать усмешки. — Можешь в это поверить? Месяц! Это уже нелепо. — Ого, это, наверное, очень разочаровывает. Стэну пофиг на Шекспира. В этом Кайл уверен. У него такой тон голоса, мягкий и незаинтересованный, но они уже слишком погрязли в обсуждении. Кайл хмурит брови в знак извинения, но он почти уверен, что Стэн этого не замечает. Ещё всего несколько слов, и Кайл заткнётся. Он обещает это другу — пусть и безмолвно. — Ты и половины не знаешь, чувак, — говорит Кайл. Они заходят в столовую. Непрерывный поток школьников следует за ними. В очереди за обедом образовалось впечатляющее скопление людей. — Не помогает даже то, что нас учит миссис Джи… Не знаю, понимает ли она вообще, какая она снисходительная. — Большинство снисходительных людей этого не осознают, верно? — вставляет свои пять копеек Стэн. Они скидывают рюкзаки за своим обычным обеденным столом. Кенни уже здесь. Он имитирует сражение на мечах с Баттерсом, используя стебли сельдерей в качестве оружия. После короткого перерыва на обмен приветствиями Стэн и Кайл отправляются в очередь за обедом, хотя у Брофловски еда с собой. Сопровождать Стэна в очереди уже стало привычкой. Просто такой уж у них порядок вещей. Стэн продолжает: — Например, та секретарша, ты же её помнишь? — Конечно, помню. Суровая Терри. — Ага, суровая Терри… — Стэн замолкает. Кайл наблюдает, изучает то, как Стэн убирает руки в карманы свитера. Они останавливаются в конце очереди. Стэн закатывает глаза. — Пошла она нахер, эта Терри… помнишь, когда мы только начали сюда ходить? Мой шкафчик был так забит барахлом, что не открывался. — Ага. — Ага, — повторяет Стэн. — На второй неделе, по-моему, это была среда, я захотел убрать туда куртку. Не смог открыть шкафчик. Спустился в офис секретаря, чтобы попросить о помощи, но, конечно, это было слишком сложной задачей для глупой Терри. — Она вызвала тебе дежурного, да? Стэн кивает. Он поднимает руку к лицу, изображая телефон, и начинает парадировать Терри и то, что она сказала. — Алло? Привет, может помощник из числа студентов спуститься в главный офис и научить ученика пользоваться шкафчиком? Спасииибочки. Кайл фыркает, прикрывая рот ладонью. Стэн прячет обе руки обратно по карманам. — Так что я усвоил урок и больше не пользуюсь шкафчиками… но ей повезло, что я тогда был укурен, — говорит Стэн. Он шутит — улыбается, качает головой, но Кайл непроизвольно ощущает дискомфорт. Первый год старшей школы выдался херовым для Стэна. Однако они этого не обсуждают. Какой смысл? Стэн виделся с психотерапевтом, ограничил курение, начал принимать таблетки… и он больше не злится на Кайла. Неприятно ли это? Конечно. Кайлу бы хотелось, чтобы Стэн навсегда бросил курить. Более всего прочего, ему бы хотелось, чтобы они вернулись к тому, как всё было между ними раньше. Они добились значительных успехов. Всё просто… не так, как прежде. Мальчики продвигаются дальше по очереди. Они шутят, беседуют о том идиотизме, что увидели по телеку, изображают и делятся друг с другом историями о том, как у каждого прошло утро, но молчат о том, что действительно важно. Кайл видит мозоли на руках у Стэна и инстинктивно трёт собственные ладони, чтобы избавиться от фантомного ощущения грубой текстуры. Кайл видит то, как глаза Стэна — всегда, всегда расширенные, словно он удивлён — наполовину прикрываются, когда он набирает пин-код для оплаты обеда. То, как выражение его лица проясняется, когда он демонстрирует раздатчице еды фальшивую улыбку. То, что он стал выше, чем был раньше, то, как он повзрослел, как он то, как он сё, то, какой он сам по себе. Они молча возвращаются к обеденному столу. Кайл садится рядом со Стэном. Кенни и Баттерс всё ещё сражаются на сельдереях. Баттерс что-то вытворяет, и палочка сельдерея вылетает у Кенни из руки. — Защищайся! — дьявольски сияет Баттерс. Кенни ахает, хлопая ладонью по груди. Другой рукой он хватается за стол, театрально отыгрывая сцену. — Ты умертвил меня, о тёмный рыцарь! — произносит Кенни, оплакивая своё поражение. Он валится на стол. Баттерс победно поднимает кулак в воздух. Он по-детски смеётся над тем, что победил своего заклятого врага или что-то такое. Кайл, честно говоря, перестаёт слушать. Он больше занят собственным рюкзаком, в котором роется в поиске обеда. Парень игнорирует папку с тетрадями, пенал… ему не помешало бы разобрать содержимое. Давненько он этого не делал. Подросток вынимает изнутри коробку с ланчем, кладёт её на стол и принимается распаковывать еду, которую этим утром аккуратно сложила его мама. Он говорил, что сам может сделать себе обед, но она настояла. Женщина сказала, что ей это нравится. Кайлу это кажется странным, но он не жалуется. — Парни, а вы видели вчерашний эпизод Терренса и Филиппа? — вдруг спрашивает Баттерс, придвигаясь поближе к столу. Тот неустойчиво шатается. Кайл стреляет в него сердитым взглядом. Баттерс, естественно, ничего не замечает. — Это шоу ещё выходит? — интересуется Кенни, оживившись. Баттерс выглядит почти что оскорблённым. — Конечно, оно ещё выходит! — Сколько их уже крутят? — спрашивает Кенни. Он бросает взгляд на Кайла. Кайл, однако, не может ответить; он сам без понятия. Он пожимает плечами. Никто другой не предлагает ничего существенного, и Кенни воспринимает это спокойно. Стэн начинает наматывать на вилку небольшую горстку пасты. — Он был так хорош! — добавляет Баттерс. — Они прям обретают второе дыхание. — Почему ты до сих пор это смотришь? Тебе не кажется, что сейчас это немного… ну, дерьмо? — спрашивает Стэн. — Ох, только не это снова, — стонет Кайл. Выражение лица Стэна меняется, и Брофловски задумывается, всего на мгновение, не задел ли он каким-то образом его чувства. Но да пофиг, так ведь? Стэн, наверное, ранил чувства Баттерса… но это всё в шутку. Они оба скоро забудут об этом. Кайл открывает контейнер с кусочками огурца. — Точно, — говорит Стэн. — Извини. Они приступают к еде. По крайней мере, Кайл и Кенни. Баттерс всё ещё занят пересказыванием вчерашнего эпизода. Он не замечает, как Кенни крадёт кусочки его салата — а если и замечает, то не обращает на это внимания. Стэн продолжает тыкать вилкой в свою еду, но не есть её. Баттерс с большей жадностью сыплет описаниями, когда приближается к самой классной части. Кайл толкает локоть Стэна. — Чувак, ты есть собираешься? — спрашивает он. Стэн оглядывается так, словно его подловили на чём-то криминальном. Этот вид вернулся, этот нормальный вид, вид замешательства и удивления. Тот, из-за которого он выглядит… ну, не важно, окей? Заткнись. Кайл отводит взгляд, кивая на чужую порцию. — Я ем, — говорит Стэн. — Нет, совсем нет. — Совсем да. — Ага, ладно. Кайл закатывает глаза, Стэн суёт в рот полную вилку пасты, а далее становится тихо. К тому моменту, когда Баттерс заканчивает в красках описывать эпизод, полный шкодливых шуток, его салат уже целиком исчез. Кенни доедает последние помидорки черри, которые осторожно украл одну за другой и теперь держит у груди. Он закидывает их себе в рот и целенаправленно разжёвывает. — Оу, эй! — вскрикивает Баттерс. Он хмурится. Видимо, блондин всё же не заметил хитрый манёвр Кенни. Он дует губы. — Мне нравятся помидоры… Кенни поднимает брови и предлагает вернуть их Баттерсу, однако тот отрицательно мотает головой и говорит, что он может их оставить себе. Всё равно у него ещё есть паста с томатным соусом. Это нелепый спор, и Кайл не может удержаться и не посмеяться немного. Баттерс слегка глуповат, но это Баттерс, поэтому удивляться здесь особо нечему. Мало-помалу они один за другим заканчивают с обедом. Стэн как-то умудряется доесть пасту и салат, а помидорки Кенни исчезают, казалось бы, за несколько секунд. У Кайла ещё остаётся небольшой кусочек хлеба, но доесть его он сможет позже, если захочет. Сперва он убирает за собой. Стэн берёт свой поднос и уходит, чтобы выбросить остатки еды в ближайший бак и оставить поднос на тележке рядом с ним. Он возвращается. Баттерс и Кенни пытаются возобновить битву, в этот раз на карандашах. Звенит звонок. Прежде чем Кайл успевает встать, Стэн пихает его локтем в бок. Не задумываясь, Кайл возвращает действие, а после поднимает взгляд. У Стэна на лице привычное выражение. Оно сочетается с лёгкой улыбкой, спокойной и сдержанной. Улыбка становится чуть шире. — Увидимся на седьмом, — говорит Стэн, и Кайл кивает. — Увидимся на седьмом. Кайл закидывает рюкзак на плечи и уходит из столовой. Стэн, Кенни и Баттерс разделяются с ним в коридоре. Школьники идут мимо него и обгоняют, оказываясь впереди. Свет в коридоре по-прежнему неисправен. Кайл суетливо потирает руки — пытаясь притвориться, что нормально вот так смотреть на губы своего друга.