Проект Э.Р.И.К.

Сегодня Стэн не один. Вместе с ним в комнате Крэйг, он сидит примерно в тридцати сантиметрах от больничной койки на одном из стульев, что обычно стоят у окна. Кайл вдруг чувствует себя неуверенным и смотрит на Кенни с удивлением и шоком. На лице у Кенни страдальческая улыбка, попытка сохранить лёгкую атмосферу. Вот и всё, что может заметить Кайл при том минимальном количестве функций, на которые сейчас способен его мозг. Слабая попытка не потерять всякое самообладание в центре всей этой немыслимой поебени. Кайл сглатывает. А потом он злится. Кайл гневно фыркает. Лицо напрягается. Он делает шаг в палату. — Что он… Положив руку ему на грудь, Кенни останавливает Кайла прежде, чем тот потревожит безмолвное взаимодействие Крэйга и Стэна. — Не надо, — говорит Маккормик. — Всё хорошо, Крэйг не представляет угрозы. — Нет, представляет, — шипит Кайл. Он обвинительно указывает пальцем на палату, пусть сам и находится до сих пор более, чем в метре от самой двери. Он видит только окно, просвет в занавеске, серебряный дверной проём. Он представляет, как вламывается в больничную палату и душит Крэйга так же, как пытался всего на днях. Бог свидетель, он того заслуживает. — Это он пытался, блять, его убить. Даже несмотря на то, что Кайлу прекрасно известно, что случилось, даже несмотря на то, что гордыня победила желание Эрика спрятаться. Кайла тошнит от подобной мысли. Его тошнит, и, так как он не может винить Эрика (потому что Эрик бы узнал, не так ли?), он должен винить Крэйга. Потому что без Крэйга у Стэна с самого начала бы никогда не появилось тех долбаных наркотиков. Это просто логика. — Это он дал ему наркотики, — говорит Кайл. — Это он знал — он, блять, знал о рисках и всё равно отдал их, это он пытался убить его, Кенни, твою же, блять, мать. — Шшш, — говорит Кенни так, будто это должно как-то помочь, будто это должно как-то его убедить. Он пытается прикоснуться к чужому плечу. Кайл вырывается, не желая, чтобы его кто-то хватал. Кенни понимает намёк. Вместо это он просто указывает туда, где Крэйг теперь разговаривает. На секунду Кайлу кажется, что он говорит с ними, но парень быстро понимает, что это не так. Крэйг говорит со Стэном. Спустя секунду Такер склоняет голову, закрывает глаза и трёт свой лоб. — Слушай, — произносит Кенни. И отпускает Кайла. Кайл подходит, останавливаясь за шторой, чувствуя себя неловко при подслушивании одностороннего разговора, которого никогда не должен был услышать. — Но, эм… — бормочет Крэйг, делая резкий вздох после начала своей речи. На мгновение становится тихо, и Кайл выглядывает из-за занавески. Он видит, как Крэйг наклоняется и упирается локтями в колени, и наблюдает за тем, как дискомфорт, кажется, истязает всё его тело. Проходят секунды, и после окончания паузы Крэйг всего на несколько сантиметров придвигается к постели. — Но я думаю, что это как-то даже иронично? Ты никогда много для меня не значил, и мне было максимально всё равно, но теперь, когда тебя нет рядом… Голос предаёт Крэйга и ломается. — …теперь, когда ты не маячишь на заднем плане, я… Кайл снова отступает за занавеску, когда видит то, как лицо меняется Крэйга, как слезятся его глаза. Кайл хватается за складку шторы, заземляя себя её текстурой. — Я вдруг понимаю, насколько сильно скучаю по всей херне, которую ты устраивал, — продолжает Крэйг. — И насколько сильно я ненавижу себя за то, что… что позволил этому случиться, видимо, я не… Я не знаю, ладно? Я не знаю. Кайл не может себе этого представить. Голос Крэйга становится тихим, бормотание. — Заткнись, не смотри на меня так. Кайлу честно приходится выглянуть из-за занавески, чтобы убедиться, что Стэн не очнулся. Даже как-то жестоко вот так шутить. Желание задушить Крэйга снова возвращается, но его быстро перебивает память о том, сколько боли звучит в его словах. Сколько потерянности. — Я мог… остановить это? Я мог убедиться, что ты не… Я мог быть настойчивее, я мог ударить тебя по лицу или что-нибудь такое, не знаю, я, блять, не знаю, и я просто… — Кайл слышит шорох, но не отрывает взгляда от занавеса. Он отказывается снова выглядывать. Он не сможет вынести этой сцены. Он видит очертания сутулой фигуры Крэйга. Такер шмыгает; влажно, напряжённо и с дрожью. Старший брат в Кайле ощущает себя обязанным утешить его. Крэйг снова пытается заговорить. — Я просто… Но что-то, должно быть, ломается, потому что потом снова становится тихо. Слышится ещё шорох, а затем его дыхание становится прерывистым. Кайл плотно зажмуривает глаза, чтобы случайно не увидеть, как Крэйг плачет. — Всё кажется таким неправильным, когда ты не рядом и ничего не портишь, — говорит Крэйг. — И я ненавижу тебя за это, грёбаный идиот, я тебя ненавижу, потому что только теперь понимаю, как сильно я тебя не ненавидел, а ты можешь умереть, считая, что я тебя ненавидел, но я… Кайл накрывает рот рукой, пытаясь сделать вдох, борясь со жжением в глазах. —… я не ненавидел, — говорит Крэйг. — Я не ненавижу, ясно? Я завидую тебе из-за твоей глупой идеальной жизни и того, как для тебя во всём всегда был смысл, идиот, и я ненавидел то, что… что ты никогда будто этого не осознавал, и я ненавидел это, потому что всё всегда естественным образом складывалось для тебя как нельзя лучше даже после того, как ты сваливал на другой конец света и обратно, и… Крэйг заикается на этом слове. И. Он предпринимает несколько разных попыток, каждая более отчаянная, каждая более задыхающаяся, пока не теряет ход мысли и не замолкает. Кайл открывает глаза. Он сверлит взглядом занавеску, но быстро опускает глаза в пол. Он смотрит на потёртости на своей обуви, на плитки и думает о том, что ни в чём нет больше никакого смысла. Он задумывается. А если… — Я знаю, каково чувствовать себя одиноким, — произносит Крэйг. Кайл замирает, у него перехватывает дыхание. — Кажется, я так зациклился на своём одиночестве, что забыл о том, что другие люди тоже бывают одиноки. Кайл пытается думать, но вокруг слишком много шума. Слишком много фона, слишком много дыхания, слишком много речи. В считанные секунды он уже выглядывает из-за занавески, неуверенный в том, куда ему стоит смотреть, хотя сам не может оторвать глаз от Крэйга. — Я никогда не хотел, чтобы ты сделал это с собой, — произносит Крэйг. Спустя паузу он придвигается на оставшиеся несколько сантиметров и берёт Стэна за руку. Он просто держит её. — Я собираюсь перестать продавать. Кайл смотрит на лицо Крэйга, в его глаза. Он пытается отыскать «поверь мне» взгляд. Он пытается обнаружить обман. Он пытается столько всего увидеть, но находит лишь честные глаза, следы слёз на щеках и тусклое выражение лица. — Я хочу помогать людям, ладно? — говорит Крэйг. — Я не хочу причинять им вред. Крэйг встаёт, но продолжает держать Стэна за руку. Пальцы свободной руки он пропускает через его волосы. Это родственный жест или дружеский, как минимум. Странно видеть такое от чужака вроде Крэйга. Это кажется вторжением в личное. Внезапно Кайл осознаёт, что видел, как Крэйг делал со Стэном точно так же в понедельник во время обеденного перерыва, в день, когда он… — Всё хорошо, пушистик, — шепчет Крэйг, отпуская его руку. Он вытирает рукавами глаза и щёки. — Идиот. Кайл выходит из-за занавеса. Он делает несколько шагов вперёд, но останавливается, достигнув изножья постели Стэна. Он наблюдает за тем, как Крэйг возвращает стул на место у окна, после чего разворачивается. Он проходит пару шагов, прежде чем замечает Кайла. Они смотрят друг на друга. Пока Крэйг не отводит взгляд. Грудь Кайла сдавливает, эта кипящая ярость, эта злость, эта боль. Как он смеет? Как он смеет приходить сюда, как он смеет говорить, как он смеет отводить взгляд? Как он смеет? Кайл делает шаг вперёд, и Крэйг снова переключает на него внимание. Его привлекает движение? Что Кайлу нужно сделать, чтобы до него достучаться? Что Кайлу нужно сделать, чтобы понять? Стэн здесь из-за Крэйга. Кайл поднимает руку, готовый ударить его, готовый причинить ему боль, готовый драться, но Крэйг не реагирует. Крэйг не вздрагивает. Крэйг просто смотрит на Стэна, неуверенный и сбитый с толку, своими глазами голубого цвета. Вода. Крэйг совсем как ребёнок. И с этой мыслью Кайл думает об Айке. О том, как Эрик толкнул его на бордюр, о том, как Эрик ранил его, о том, как Эрик сломал брошь. О самом Кайле. Кайл не может ударить Крэйга. Не может. Он опускает руку Крэйгу на грудь и сжимает ею толстовку. Кайл притягивается его в объятья, крепко держась за ткань и лицом утыкаясь в чужое плечо. Жжение возвращается, и сдерживать его больше не получается. Парень тихо всхлипывает, вжимаясь в ткань чужой пропахшей сигаретами толстовки. Он может затеряться в её мускусном запахе, новом, но в то же время пробуждающем старые воспоминания. Как он не может перестать думать о первом разе, когда курил вместе со Стэном, о том, что он мог отказаться, и, возможно, если бы он попытался это прекратить, то он бы всё ещё был… — Мне так жаль, — жалко хнычет Кайл. Жалкий жалкий жалкий. — Мне так жаль, мне очень жаль, мне… Крэйг двигается. Он обнимает Кайла, неловкими и неуклюжими движениями похлопывает его по спине и говорит: — Всё в порядке… Кайл чувствует себя оторванным от чего-то, словно Стэн и Крэйг знают что-то, чего не знает он. Горло Кайла сдавливает, когда он осознаёт, насколько эгоистичным был всё это время. —… всё в порядке… Кайл не знал Стэна, не так ли? Совсем нет. —… всё в порядке… Но Кайл всё равно любит его. Он лишь продолжает плакать. Крэйг позволяет ему.