* * *
После того странного вечера Маргарита не чувствовала изменений в теле. Но на следующий день всё поменялось в другом плане. Она начинала тренировку в одиночку, а кто получил второй этап вакцины – тренировалась на другой площадке с необычным оружием, которые по размеру были в два раза больше людей. На вид тяжёлый молот, что с трудом поднимут два человека, легко мог держать в руках Иван, заставляя от каждого удара им содрогаться в муках землю под слоем снега. Маргарита наблюдала за ними в сторонке, пробегая круг на лёгком морозе. У Милены была коса с длинным лезвием, остриё которого сверкало лучше кристаллов льда на снегу. Один взмах и стая чёрных воронов кружилась вокруг рыжеволосой, нагоняя иллюзию смерти. Это представление заставило испытать что-то непонятное внутри себя. Остановившись недалеко от них, Маргарита перевела дыхание, замечая только двоих на площадке. Аллы не было, как и Дамиана. Сложно было понять, с какими силами они пойдут против элдийцев. Она скептически относилась к планам госпожи. Поэтому и тренировалась, чтобы не умереть раньше времени и в последний раз увидеться с друзьями из Парадиза. Хотя она даже не знает, может ли их так называть. Прошло ещё несколько месяцев. Зима ушла, снег растаял, прохладный ветер вернулся на цветущую землю. Времени оставалось немного. Маргарита восстановила нормальный режим дня: достаточно ела, но иногда её посещали кошмары и ненадолго оставляли девушку наедине со спокойным сном. Она усовершенствовала навыки стрельбы, в том, в чём была лучше, совсем забыв про своё обещание не брать ружьё в руки. И уже готовилась ко второму этапу вакцины, поэтому от волнения и о неизвестных последствиях чувствовала себя растерянной. Её всё ещё бросало в дрожь от летающих ворон Милены, которые теперь часто сидели около окна и следили за ними глазами, как чёрные бусинки. Как-то раз она проснулась, ощутив сковывающую сухость в горле и поднялась с кровати. Рядом спала Милена, приобняв подушку руками и уткнувшись лицом в неё, а в другой стороне комнаты сопела Алла. Маргарита перелезла через рыжеволосую и минуту залипала в окно, где по крышам бродили вороны. В этот раз их взгляд был более кровожадным: в темноте ночи виднелся красный свет, исходящий из глаз ворон. — Вот же… собаки сутулые, — Маргарита не скрывала своей неприязни к этим птицам, но Милена лишь обреченно пожимала плечами, повторяя, что такова её сила, дарованная госпожой. В особняке было достаточно тихо и темно, что девушке пришлось зажечь свечу, тающую воском в банке, и спуститься вниз. Из всех, кто не спал, была стража, обязанность которой – следить за порядком в особняке. Маргарита добралась до кухни, выпила воды и уже хотела подняться наверх, как услышала странные, исходящие непонятно откуда, звуки. Словно кто-то ругался, и только стены не позволяли узнать богатство лексики этого человека. Она бы пошла наверх, если бы звуки не исходили снизу. Из самого подвала. Мадина запрещала им спускаться туда, говоря сразу же, что это не их дело, и тот, кто ослушается — будет наказан. Она хотела найти выход отсюда. Даже если поймают, возможно, избежит наказания, ведь всё это время строила из себя послушную ученицу, получив доверие госпожи к себе. Маргарита, чтобы не привлекать к себе внимание, прислонилась к стенам и аккуратно спустилась в подвал, вход в который прятался под старой лестницей. Было бы не так сложно, если был бы один коридор. Под землёй находилось множество коридоров, напоминающие лабиринт. Тусклое жёлтое освещение создавали керосиновые лампы. Маргарита обходила голоса мужчин, а если слышала их совсем рядом, то сворачивала в другую сторону. Где-то что-то капало, скребло и иногда был слышен писк мышей, но девушка с любопытством шла вперёд. Не слушала своё подсознание, которое так и кричало, что это плохая затея. Шла, сама не зная, что найдёт, но терять надежду не хотела. Одна мысль о том, что они смогут вернуться домой и для этого не нужно будет проливать чужую кровь, заставляла девушку спускаться всё дальше в глубину земли, которая в итоге привела в тупик. Перед ней стена, но если повернуть голову вправо, то её встретит ряд решёток, а в самом конце – дверь, ведущая в маленькую комнату. В узком окне было видно, как горела свеча в темноте. Маргарита подумала только о надзирателе, который охраняет эти клетки, изначально казавшиеся пустыми. Она хотела развернуться и подняться обратно наверх, но чей-то кашель остановил её. Готова была поклясться, что этот звук точно издал не надзиратель. Было страшно подумать только об одной мысли, что Мадина держит под особняком тюрьму. И это явно было опасным решением. Да и стража ведёт себя несерьёзно – благодаря их расслабленности она с легкостью пробралась сюда. Если Маргарита уйдёт сейчас и не узнает, кого держит в заложниках Мадина, то будет корить себя за это. Всего лишь одним глазком посмотрит и уйдёт. Чем больше узнает, тем уверенней будет знать стоит ли доверять Мадине. Казалось, что с каждым шагом она отдалялась от света; становилось всё темнее. Девушка не могла разглядеть во мраке, кто был за решеткой. Побоявшись коснуться железных прутьев, прислушалась к чужому дыханию, которое будто сбилось из-за её присутствия. Маргарита была уверена, что там человек, и его темный силуэт доказывал это, что больше возникало вопросов к госпоже. Наверное ей все-таки стоит уйти, пока не заподозрили, что она тут. Только один разворот спиной к решёткам, один шаг, и Маргарита ощутила, как моментально кто-то оказался сзади. Длинная рука с грязной ладонью пролезла через прутья и накрыла её рот. От испуга девушка раскрыла губы, готовая закричать, но заложник сразу заглушил её крик. Другая рука обхватила за шею, больно припечатывая к прутьям. Маргарита тут же проглотила волнение, пытаясь успокоиться и найти подходящий момент вырваться. Всем своим телом ощущала чужую разгоряченную кровь. Задрожала, когда слуха коснулся тихий голос, ласкающий своим дыханием. — Тише… Маргарита, а то разбудишь старика, крепко спящего в комнатке. Ты ведь не хочешь лишать его сна? Присутствие знакомой энергии, слышимость этого голоса и эти длинные пальцы, властно держащие её — он ждал ответа. Девушке пришлось кивнуть, тихо замычав, чтобы он отпустил. Хватка ослабла, и Маргарита сразу вырвалась, оборачиваясь с замиранием сердца вместе с затихшим дыханием, выдавая свою реакцию на него. Она не устояла на ногах, рухнула перед ним на колени и в оцепенении рассматривала в свете старых ламп лицо юноши. Оно было сдержанным от лишних эмоций, но в то же время заложник мимолётно удивился её присутствию. Маргарита не верила в судьбу, в её дороги, ведущие по своей прихоти людей. Но этот элдиец был для неё личным проклятьем, которое никогда не покинет её жизнь, пока сам дьявол не даст благословенье, если не заберёт собой в пучину страданий. Зелёные глаза бесстрастно рассматривали растерявшуюся девушку. Его взгляд из-под длинных волос сорвал с неё обложку, вытащив содержимое наружу. Минута между ними продлилась как мучительный час, пока Маргарита переосмысливала, пыталась найти логическую цепочку, которая рвалась, когда обнаруживала тот или иной факт, препятствующий логике догадаться, почему он здесь. Эрен отвернулся от неё, потеряв интерес, и прошёлся к своей койке. — Что ты тут забыла? — всё так же тихо спросил её Йегер, уже зациклив взгляд на каменной стене в ожидании услышать её голос. Он знал, что от неё можно было ожидать эту знакомую ненависть в серых глазах, искаженные губы из которых вырывались проклятья; всю её непокорность перед ним, побуждающую сгорать его дотла. Маргарита очнулась, перебрав все варианты того, как он тут оказался. И не нужно быть дураком, чтобы понять, что это дело рук Мадины, мотивы которой теперь точно непонятны. — Я не обязана отвечать элдийскому дьяволу, устроившему по своей воле ад на этой земле. Ты отнял у меня дом, ублюдок! — вырвалось с дикой, необузданной болью в груди, со слезами на глазах, с судорожным дыхание и бессилием встать на твёрдую землю. Элдийский дьявол лишь хмурился, ощущая на своей коже сквозняк из каменных стен, и вслушивался в её тихий плач, который она пыталась заглушить ладонью. «По свой воле?», — пульсировало в его голове. Даже он не понимал, было ли это по его воле. Возможно, да. Он хотел, чтобы Парадиз жил без страха в ожидании следующего дня. Больше его удивляло, как тут оказалась марлийка. Но также понял, что она как-то связана с женщиной, забравшей его силу. Он видел её в путях, видел, как она обвила цепями Имир. Поставила своё клеймо на ней и безумно тянула губы в улыбке в сторону него. Он не чувствовал своего тела, когда оказался под развалинами стен Розы. Тогда красное небо, словно свежая пролитая кровь, заслонили мутные лица, и он потерял сознание, очнувшись в подземелье. Его задачу за него выполнила эта женщина, обладающая невероятной силой, что подчинила себе прародительницу. Маргарита не дождалась его оправданий, да и не рассчитывала на них. Стерев слёзы, встала на ноги и скрылась из его виду. Сбежала, чтобы не видеть. Эрену сейчас невозможно тяжело. Хотелось выплеснуть всю энергию, пропитанную злостью после её ухода. Маргарита. Она только что пролила какой-то луч тепла своим приходом, а он, изголодавшись по-родному, тянулся к ней, как щенок к матери. Но та вновь отдалилась от него, не дала того, что он хотел, оставив его в своих мыслях содрогаться от холода.От осени до весны
30 марта 2022 г. в 16:23
Подружиться с апатией было единственным вариантом. Ты делишь с ней одну кровать, становишься бесчувственной и воспринимаешь всё в серых тонах. Благо Маргариту оставили в покое, дали время прийти в себя. Своим состоянием она вызывала волнение у Милены, которая, правда, хотела понять, что та переживала изо дня в день. Но Маргарита ничего не рассказывала – просто не хотела вспоминать. Эта девушка старалась в свободное время не оставлять её одну, несмотря на рекомендации отсутствия посторонних лиц в комнате. Позже Маргарита всё равно вовлекалась в разговор после очередного монолога Милены. Улыбаться ей для рыжеволосой было неким счастьем, в такие моменты она ощущала, что живёт и наслаждается каждой секундой. Благодаря подруге Деккер постепенно отдалялась от апатии. Третья соседка по комнате — Алла – в один день потеряла интерес к новенькой, заметив, как обе девушки сблизились друг с другом. Заостровцева поменяла свою тактику, стала эгоистичной и если ей что-то не нравилось — бежала жаловаться Мадине. И это поведение не осталось незамеченным. Милена являлась очень живым человеком, эмоции гнева и ярости в ней тоже присутствовали. Она не давала себя подавить какой-то девчонке, которая постоянно прячется за спиной госпожи. Впервые Маргарита увидела настоящую ссору девушек, и сравнить это можно было с любым стихийным бедствием. Милена менялась в лице, чуть краснела от злости и кричала на Аллу так, что её слышали в коридоре посторонние уши. Даже доходило до угрозы выдрать Заостровцевой волосы, что довело Аллу до лживых слёз, в которые поверила Мадина. Маргарите было немножко неловко, что из-за неё ссорились девочки, поэтому попросила отдельную комнату на некоторое время. Милена лишь настаивала не винить себя, ведь она не собиралась просто так оставлять избалованное поведение Аллы.
И после очередного кошмара Деккер проснулась одна в комнатке. Откинув одеяло, заметила за окном солнечную погоду, но была уверена, что там холодно. Только в этот день девушка решила жить дальше, забив гвоздями свою внутреннюю боль, в объятья которой отдавалась, а она насыщалась её сладкой и так израненной душой. Воины, несмотря на долгие тренировки, каждый день поддерживали себя в форме. И постепенно Маргарита привыкала к новой жизни, к местности и к правилам. Даже нашла общий язык с неразговорчивым Иваном, который не оправдал её первое впечатление о нём и часто шутил глупые шутки, от которых заливалась смехом Милена. А Маргарите, как бабушке приходилось объяснять сленговые слова, помогая прояснить моменты из детства. Иван был талантливым воином, старался не уступать Дамиану в силе. Аккерман являлся для него соперником, благодаря которому у него был стимул стараться и не сдаваться. Сын госпожи продолжил вести себя заносчиво, задевая Деккер обидными словами, и Милена каждый раз заступалась за неё, что тронуло её сердце. У неё никогда не было именно подруги, с которой получилось бы быстро сродниться настолько, чтобы одна голова была на двоих. Они вновь жили втроём в одной комнате, но Алла не изменила своего отношения к ним и продолжила подражать Аккерману. С одной стороны были подозрения, что у неё, возможно, есть какие-то отклонения, и после долгого разговора об этом девушкам стало жалко Аллу. Всё-таки с её стороны было глупо вести себя так и всё докладывать нагоняющей на всех страх Мадине. Каждое утро они вставали вместе, завтракали, тренировалась, иногда выбирались в город, чтобы выполнять поручения госпожи. Бывали и тяжёлые задания, например, участие в поиске убийц или воров. За каждое удачно решённое дело их вознаграждали, а вся похвала уходила Мадине, которой было только на руку зарабатывать доверие мансийцев. В первые два месяца было максимально тяжело Маргарите. Их тренер отпускал раньше воинов, а с ней Корделия могла заниматься до вечера, высасывая все силы, как энергетический вампир.
В одну холодную ночь, когда за окнами завывал метель, Мадина собрала учеников у себя в кабине. В приглушенном освещении Маргарита рассматривала дубовый стол, на котором находилась кипа бумаг. Шкафы с книгами и кожаные диваны — все было выдержано в одном стиле. Мадина села напротив в кресло, где рядом стоял металлический столик с содержимым из медицинской аптечки. Кроме Маргариты, которая только ступила за порог кабинета, как сразу словила какое-то помутнение, будто дышала не кислородом, а углекислым газом, остальные ребята вели себя спокойно. Карл тоже присутствовал, что навеяло ей о том злополучном дне, когда появилась на операционном столе в помещении без мебели. С осунувшимся лицом мужчина взглянул на замершую у порога Деккер, наслаждаясь её потерянностью, а голос Мадины заставил вынырнуть из толщи воды неприятных ощущений:
— Маргарита, ты не бойся, присаживайся, — учтиво улыбнулась женщина и в приглашающем жесте указала на диван. Дамиан был единственным, кто стоял рядом с Карлом. Он скрестил руки на груди и отклонился спиной к стене, прячась от света ламп. И снова был недоволен чем-то.
Русоволосая не стала испытывать терпение госпожи, сев рядом с Миленой, которая сразу же взяла её за руку. С виду и не скажешь, что они переживали, но Милена в тайне от всех сжимала её ладонь своими дрожащими пальцами. Хотела зацепиться за что-то, что успокоило бы её.
— Дети мои, хочу поздравить вас с успехами и сообщить о втором этапе нашего плана.
Из-за её скрипучего голоса по телу бегали мурашки. Маргарита старалась не сводить взгляда с мужчины и следила за каждым его действием, пока Мадина говорила: тонкая иголка набирала мутную жидкость бирюзового оттенка, которая сверкала при свете ламп, а сам шприц находился в белоснежных перчатках мужчины. Он двумя пальцами легонько постучал по нему и присел около Аллы, которая заранее завернула рукав для тонкой иглы – та впилась в её кожу, как прилетевший комарик за свежей кровью. Паника подобралась к горлу и сдавила Маргариту в лёгком удушении. Никто не предупреждал о каких-то этапах вакцины и о плане госпожи. Даже Милена промолчала. У Деккер была плохая ассоциация с этими шприцами из-за воспоминаний о том, как бесчеловечно марлийцы пытали элдийцев спинномозговой жидкостью Зика, которая превращала их в неразумных титанов. Она ожидающие перевела взгляд на Мадину в попытке добиться объяснений. Карл уже стоял напротив Вани, распаковывая новый шприц, вставляя иглу и набирая жидкость, не имеющую химического запаха. Парень отвёл взгляд в сторону, который на секунду потух; рука безвыходно была протянута. Он резко вздрогнул, когда рядом с ним начала качать то в одну, то в другую сторону Алла, напевая под нос непонятную песню. И только Маргарита не понимала, куда она попала.
— Риточка, я вижу страх в твоих глазах. Ты прекрасно стараешься и радуешь меня с каждым днём своими успехами. Не зря я выбрала такую трудолюбивую девочку, — неожиданно похвалила её женщина, сложив ладони вместе от радости. Отвлекла её от того, когда успели вколоть следующий укол Милене. Рыжеволосая сразу расслабилась, как и пальцы в ладони Маргариты, и прикрыла глаза, впадая в глубокий сон и теряя связь с ней. Паника уже запрещала Деккер нормально дышать, невидимыми руками продолжала сдавливать грудную клетку. Карл напротив неё загораживал темнеющий взгляд Аккермана, который всё это время прожигал их на дне зрачка.
— Для тебя это будет первый этап вакцины. Не бойся, она создаст иммунитет и даст больше сил и энергии твоему организму. Тебя будет клонить в сон, но это не страшно. Вам всем нужно пройти три этапа, последний будет уже на острове Парадиз, когда мы вторгнемся на их проклятую землю.
Слова Мадины не внушали доверия, но руку она подставила. Если её ученики проходят это второй раз, и от первого они нормально себя чувствовали, то, наверное, незачем было волноваться.
Что-то чужое попало в кровь, когда вынули из её кожи иглу, а Карл криво усмехнулся в лицо, заставив девушку в страхе шире открыть глаза. Но тут же будто ниоткуда на неё свалилась усталость. Она прикрыла тяжёлые веки и тихо выдохнула. Разум и тело забрал мрак, затянув в своё болото, наполненное смолой, полностью поглотил девушку и лишил света в глазах.
— Матушка, почему я не достоин этой силы? — наконец-то, когда они все уснули и перестали раздражать его своими глупыми лицами, спросил Дамиан, отталкиваясь от стены и вызывающе смотря на женщину.
— Ты многого достоин, Дамиан. Не говори так. В тебе течёт кровь Аккерманов. Кровь убийц и прислужников, которые бессмертны ради одной цели.
— Знаю. Эта демоническая кровь элдийцев. Ненавижу её. Я мог быть намного сильнее, если бы вы дали мне эту силу, — шипит, как змея, готовая в любую минуту цапнуть. Дамиан, сжав ладонь, будто в неё вонзили тысячу игл, покинул кабинет. Объяснять одно и тоже ему не нужно. Он очень зол, ведь так надеялся, что все-таки в этот день получит первый этап вакцины.