Между свободой и рабством

      Скрипели вёсла, с помощью которых плавными поворотами передвигалась по нагретой солнцем воде старая лодка. Перистые облака на небосводе цвета топлёного молока следовали за слабым течением в озере. Другая сторона неба, граничащая с верхушками елей, была намного темнее; пахло дымом, который сгущался и поднимался, отпугивая птиц. Опять горел торф на болоте из-за высокой температуры, а лес страдал, готовый поделиться огнём с деревней. Белокурая макушка повернулась в сторону кривых деревьев, идущих в ряд по берегу и закрывающих густыми ветками путь к селению. Серо-карие глаза перевели взгляд с лесного пожара в сторону берега, обросшего мхом и ягодами. Светлые брови приподнялись, и юноше показалось, что на берегу лежал человек. Он прибавил скорости, гребя вёслами к пострадавшему. Как только нос лодки столкнулся с землёй, то и глаза молодого парня встретились с остриём ножа. Ваня мельком посмотрел сначала на бессознательного и внушительного по телосложению парня, узнавая в нём своего собутыльника из деревни, а после на другого человека, который, нахмурившись, не сводил от него своего острого холодного взгляда. Ваня поднял руки в мирном жесте и опустил вёсла, удержав равновесие в лодке. Терпел, когда незнакомец смотрел на него, как на что-то неприятное, продолжая враждебно корчить лицо.       — Тут недалеко мой дом. Если твоему другу нужна медицинская помощь, я смогу предоставить…       Темноволосый в раздумьях опустил нож, и только сейчас Иван обратил внимание на большой шрам, пересекающий глаз и задевающий сжатые уста. Он заканчивался на подбородке, и с ним соседствовал такой же шрам, только уже меньше. От брюнета не ускользнуло это. Хоть он и продолжил вести себя как дикий зверь, не подчиняющийся человеку, но внутренне смутился из-за своих шрамов, на которые частенько обращали внимание.       — Я подумал, что ко мне плывёт Зик, — сам себе буркнул брюнет, убрав нож за пояс. Ваня не понял, пока не заметил, как тот рассматривал его густую бороду, за которой каждое утро ухаживал Фадеев. Гордился, что смог отрастить такую хорошую растительность на лице, чувствуя себя мужественнее и увереннее. Он отвлёкся от своих мыслей и хотел потянуться к бороде и погладить её, но передумал. Одной ногой наступил на берег, удерживая лодку, и помог перенести тяжёлое тело к себе. Лодка покачнулась из-за веса, и парни не удержали пострадавшего, позволяя ему упасть лицом на дно лодки.       — Ой! — неловко воскликнул Ваня и поспешил поднять собутыльника, надеясь, что тот хмурый парень не покарает его за товарища, но он спокойно сел в лодку и даже не подорвался помочь поднять его. — У него пошла кровь из носа.       — Ему не привыкать, — темноволосый отвернулся в сторону: туда, где за болотом находился дом Вани.        Фадеев развернул парня лицом к небу, поджав свои ягодицы в дедовских штанах. Он думал, что ему всё-таки показалось, но перед ним лежал человек, которого видел неделю назад в деревне. Они даже представились друг другу. Вроде его звали Райнер… После крепкого кумыса, выпитого ими обоими, они мало что помнили, но Фадеев точно знал, что этот парень являлся хорошим мужиком и разделял с ним общие интересы. У внезапных посетителей болота была порванная и испачканная в земле одежда, да и ссадины с ушибами украшали их лица. Это насторожило его. Ваня покусывал внутреннюю сторону щеки и разрывался на несколько сторон, не зная, что и делать. Он не мог просто так привести незнакомцев в их дом, но Райнеру нужна была помощь, и тут только Маргарита смогла бы помочь. Ведь он больше по части простудных заболеваний, а здесь парень вовсе не дышит. И с другой стороны, ему нужно было в деревню, узнать, что творят йегеристы, которые так и не покинули селение.       Всплеск воды — и вёсла оттолкнули лодку от берега, направляя в нужную сторону. Как-то неловко было сидеть в тишине, да и Ваня не любил её, поэтому решил начать беседу первым, чтобы убедиться в том, что эти парни не связаны с йегеристами.       — Меня, кстати, зовут Ваня.       — Леви, — кратко ответил брюнет, смущая своим пристальным взглядом светловолосого.       Весь путь они провели в нервных гляделках друг на друга, пока не причалили к берегу. Лодку встретила Маргарита, державшая в руках корзину с грибами. Ваня старался не смотреть на девушку, ощущая недовольный, сверлящий взгляд. Спрыгнул в воду в своих больших сапогах до колена, потянув за толстую верёвку лодку, чтобы привязать к стволу дерева. А потом помог Леви поднять тяжёлое тело Райнера, бормочущего что-то на границе сознания и глубокого сна.       — Райнер… — неверующие прошептала Деккер, шире раскрыв глаза. Она хотела подорваться к нему, но застыла на месте, чтобы не привлекать внимания хмурого парня, которого видела на дирижабле. Он не казался дружелюбным, да и тогда заставлял её чувствовать перед ним страх. В груди зародилось облегчение, увидев живого Райнера, имя которого часто слетало с уст Рудика. Но она не позволила лёгкому чувству перерасти в радость и смерила флегматичным — от печальных воспоминаний о Брауне — взглядом, а позже отвернулась, боясь проронить хоть одну слезу. Повела их домой, в мыслях ругая Ивана. Её неприветливое молчание сразу же не понравилось ему; он надеялся, что не будет сегодня ночевать на улице.       В тёмном тесном коридоре пахло сухими травами и едой. Слишком домашняя атмосфера, к которой не привык Аккерман. Он бегло осматрел интерьер и надеялся, что тут более-менее чисто. Маргарита пропустила в дом парней, а сама осталась на улице в ожидании Вани, нервно поглядывая в сторону озера. Он вышел в коридор, переговариваясь с элдийцем, а после подошёл к ней, когда она поманила его рукой, надеясь, что тот хмурый брюнет не собирается подслушивать.       — Что случилось? — Фадеев осмотрел её взволнованное лицо и уже думал, что его будут отчитывать за то, что привёл незнакомцев.       — Бери удочку и беги к Эрену. Он ушёл на рыбалку. Тяни время, а я постараюсь до вечера сплавить их, — прошептала Маргарита, улавливая непонимание в мимике лица друга. — Темноволосый парень со шрамами — это элдиец с Парадиза. Он знает Йегера в лицо, тем более он ещё и военный. Второй тоже знаком Эрену — настолько близко, что ты не подозреваешь, кого привёл к нам домой.       — Ну и дела…. Я и не думал, что они… — Ваня прекрасно понимал, что Эрена лучше держать подальше от островных элдийцев для их же блага. Ведь Мадина в любой момент может действовать, а болото — единственное место, которое оберегало их от людей, а людей - от них. — Эрену сказать об этом?       Она отрицательно помотала головой: Йегеру сюда лучше не являться до вечера. Ваня тяжело вздохнул и, взяв удочку со скамьи, пошёл по заученной тропинке. Проводив взглядом его спину, Маргарита развернулась и на пороге столкнулась с мужчиной, который был заметно ниже её. Его взгляд по-прежнему пугал, но, натянув улыбку, она обошла его и поставила чайник на кухне, возвращаясь в зал.       — Мой брат поспешил обратно в деревню, да и мне к вечеру нужно туда, думаю, по пути отвезу вас туда же, как подниму вашего товарища на ноги.       Маргарита достала из шкафа травы и села на табурет рядом с Райнером, строя из себя актрису перед Леви. Замолчала, заметив, насколько было бледно лицо Брауна, и коснулась его, прислушиваясь к еле уловимому дыханию и догадываясь, что у того сотрясение головы.       — Ты сможешь его к вечеру поднять на ноги? — облокотившись плечом о косяк, спросил брюнет, следя за каждым её движением. Девушка непринуждённо кивнула, вернувшись на кухню, чтобы принести чайник и залить кипяток в тазик с подорожниками. Райнер в целом не ранен, но головой хорошенько приложился.       — Марлийка, из тебя плохая актриса. Делаешь вид, что не узнаешь этого придурка? — усмехнулся он, сверля стальным взглядом её профиль. Она задумчиво уставилась на Брауна, собираясь разложить распаренные листы подорожника на его лице.       — Я думала, вы не узнаете меня.       — На лица у меня хорошая память.       Она кожей ощутила знакомую энергетику. Девушка задержала дыхание и с замиранием сердца посмотрела на лицо, которое даже не портили шрамы. Вместо этого мужчины уже стоял Дамиан и сжигал её своим взглядом, губы искажались в крови, а брови непрерывно хмурились. Маргарита быстро отошла от наваждения, заметив вопросительный взгляд Леви, и в ответ ему помотала головой. Ей хотелось убежать от этого противного ощущения, но холод пробрался до желудка, сжимая его, а сердце в панике билось от кровожадности Дамина.       — Будете чай? — хрипло вырывалось из её рта, от чего она прокашлялась и подняла голову.       Леви выпрямился и кивнул; усталость давала о себе знать, но внешне он оставался непоколебимым. На кухне Маргарита быстро заварила чай из крепкой заварки, которую часто пила Айгуль, только в этот раз добавила созревшие лесные ягоды для вкуса. Время уже шло к обеду, старые часы тихо тикали, Маргарита стояла напротив Леви, пока тот сидел за столом, закинув ногу на ногу, и согревал горло горячей жидкостью. Ей было плохо, да и паника на фоне того, что Эрен все-таки вернётся сюда, заставляла думать о последствиях.       — Что-то произошло ведь? — она оглядела свежие царапины на его бледном лице, завешенном угольно-чёрными волосами. Леви отложил чашку в сторону, пробегаясь нечитаемым взглядом по марлийке.       — На Марли напало необъяснимое существо, больше похожее на гигантского паука. Оно пожирало и травило людей как настоящий титан. Было слишком ловким, а укус его маленьких паучков ядовит. Марлийская армия подбила создание, но оно незаметно скрылось. Без УПМ не справиться, но его у нас запретили, — заговорил он нейтральным тоном, решив всё-таки поделиться своими мыслями с марлийкой. Ему пришлось из-за бессознательного Райнера отступить и не рисковать. — Большинство было отравлено ядом. Хоть мы и жгли тварь и обстреливали, но попытки оказались бесполезными.       Маргарита удивлённо вскинула брови, моргая, и даже забыла про свой чай. Она видела, как Леви залез в эту картину воспоминаний, вытаскивал страшные слова, будоражащие кровь, а после его лицо приобрело привычное хмурое выражение. Она очень надеялась, что это никак не связано с госпожой. Титанов больше нет, но появилось какое-то чудовище, а может, их ещё и несколько — превосходящих самих титанов. Нескоро люди обретут мир, пока на свете есть такие как Мадина. Девушка вздохнула, тут же вздрогнув от кашля в соседней комнате, и, отставив чашку, поспешила к Брауну. Он пришёл в себя и уже собрался подняться с кровати, как она воспрепятствовала этому, укладывая обратно. Светлые брови хмурились, а лицо парня было напряжено. Он взглянул на девушку с зелёными волосами и тут же сглотнул, боясь признать, что перед ним стояла ведьма из сказок, которые рассказывала ему на ночь мама.       — Райнер, ты как себя чувствуешь? — она коснулась его лба поверх листьев подорожника, проверив температуру.       — Маргарита, это ты? — удивился он, не веря своим глазам. — Все думали, что ты умерла….       Видимо, да, так и подумали элдийцы, когда её украл Дамиан на глазах Жана. Она бы тоже свела свою пропажу к смерти.       — Эй, приходи в себя быстрее, вечером возвращаемся в Марли, — Леви встал позади девушки, а Райнер лишь поморщился от головной боли, а после коснулся рукой одного из листиков, собираясь снять, но девушка помешала ему, хлопнув рукой по ладони.

* * *

      — Ты быстро вернулся, — Эрен сидел на мостках, в одной руке у него была самодельная удочка, а в другой бутерброд. Ваня сначала посмотрел на пустое ведро, которое и так говорило, что улов такой себе, а после на парня и, задрав штанину, присел рядом, скрестив ноги.       — В деревне всё нормально. Тоже захотел порыбачить, — соврал Фадеев, закидывая поплавок рядом с поплавком Эрена. Тот понимающе промычал под нос и скучающее вздохнул.       — Кажись, сегодня рыбы не будет, — он сидел тут целых три часа, а толку не было. Обнажённые плечи покраснели от палящего солнца, а тон кожи стал более смуглым. Эти слова заставили Ваню засуетиться, он пытался придумать, как задержать Йегера до вечера.       — Да ладно, посидим, поговорим. Маргарита устроила генеральную уборку, сказала, что до вечера лучше не являться. Представляешь, сегодня она вообще не в настроении, — без единой паузы выпалил он, пытаясь его отпугнуть хотя бы этим.       Йегер задумчиво поднял голову, всё равно получая удовольствие от тепла солнечных лучей. Маргарита часто вела себя серьёзно, но и улыбаться она тоже умела. Он даже не знал, что являлось причиной плохого настроения девушки, ведь с утра она мило улыбалась ему, читала книгу на улице и наслаждалась горячим чаем. В её глазах ничего не было, кроме умиротворённого спокойствия. Эрен хотел знать больше о марлийке. Хоть они стали постепенно налаживать отношения, но в то же время иногда ощущался холод и её отстранённость. Она боялась чего-то или кого-то… И не хотелось думать о том, что девушка когда-нибудь отвернётся от него. Оставит одного, назвав всё это чистой ошибкой. Присутствие Фадеева не позволяло погрузиться на дно своих бесконечных переживаний о будущем. Парень вёл себя странно, скованно и подозрительно поворачивал голову в сторону хижины. Из-за его поведения Эрен имел право подумать о плохом, сжимая в пальцах удочку.       — С Маргаритой всё хорошо, Вань?       Фадеев посмотрел на поплавок, который покачивался из-за ряби на воде, и резво закивал головой. Убедил посидеть хотя бы немного и не знал, почему оттягивал неизбежное. Вечер ещё нескоро, да и он понятия не имел, как удержать этого засранца, который слушал только себя. Пару рыбешек, словно в конвульсиях, хлестали хвостом на дне ведра, а их жабры панически раскрывались, требуя кислорода. Ваня поймал сколько смог, а Эрен скучающее наблюдал за всеми, кто их окружал: была ли это мимо пролетающая стрекоза, или ветер, касающийся камышей и заставляющий покачиваться в медленном танце, или солнечные лучи, плавно ложащиеся на рябь воды. Скукота.       — Ну, Эрен… Стой! Давай ещё посидим, — Ваня подскочил с места следом за ним. Эрен стоял во весь рост и надевал на своё тело льняную рубашку, непроизвольно хмурясь не только от солнца. Не слушая Ивана, он отвернулся и пошёл вперёд с мыслью увидеть сейчас марлийку. И сказать ей всё, что думает. Всё, что чувствует. Будет говорить об этом часто, пока она не поймёт, что сделала с его сердцем.       Ваня раздражённо цыкнул, а голова заболела из-за пытливого мыслительного процесса; он старался придумать что-нибудь, чтобы остановить его. Напряжённое лицо расслабилось, обрывая все мысли в голове, едва напротив них застыл Леви, сжимающий губы в тонкую линию и сдерживающий свой порыв бранной лексики. За одну секунду на лице Аккермана проскользнуло множество эмоций.       — Капитан, — вылетело единственное слово из уст Йегера, и он сжал рукой ткань рубашки в районе сердца.

* * *

      — Знаешь, я настолько был подавлен смертями других, что смерть Рудика показалась лишь обычным последствием — что это так и должно быть, — сжимая пальцы в кулак, Райнер тихо говорил и не смотрел на девушку, сидящую напротив него. Не хотелось видеть на её лице горькой боли — он готов был понять, если она не простит его за своё гребаное поведение в отношении к Рудику.        «Любовь не знает, что такое гендер и нация. Она любит только сердца людей», — было для неё истиной с самого детства. Маргарита не имела права ненавидеть Брауна. У него был свой выбор. Тогда она не понимала его и не старалась понять, ведь чувства Рудика для неё были важнее. А сейчас перед ней сидел бывший носитель бронированного, ощущающий всеми фибрами души вину за то, что в последние дни жизни Магат не уделил ему внимания.       — Райнер, прекращай, — она заставила его умолкнуть. Всё, что случилось — уже не изменишь. Его подавленное состояние влияло и на неё. Парень изменился с последней встречи, раньше он выглядел намного хуже, как и она после осознания, что все мертвы в Марли. Но Райнер ощущал самую настоящую вину за свои поступки, он так давно хотел, чтобы сам Эрен покарал. И он заплатил смертями невинных людей за свою главную ошибку.       Маргарита вынырнула из паутины давящих чувств и, окончательно придя в себя, посмотрела в сторону кухни, где в дневном свету летали крошки пыли, оседающие на поверхности. Встала и с паникой, колющей сердце, побежала на кухню, где никого не было.       — Леви… Куда он смылся? — она не хотела думать о том, что он пошёл в сторону озера. Зачем? Неужели он заметил, куда Ваня направился? — Чёрт…       Она столкнулась в коридоре, со вставшим на ноги Райнером, и тот измученно одарил её непониманием, стараясь заглянуть в глаза, убегающие от его зрительного контакта. Маргарита сорвалась, распахнув дверь, и, ничего не объясняя, побежала, удерживая страх в груди, а Браун, естественно, рванул за ней следом. Не самое лучшее предчувствие подбиралось к ней со спины и висло на плечах, касаясь невидимыми руками её горла. Девушка бежала не смотря под ноги и спустилась по неровному холму, ведущему к исчезающему озеру. Остановилась, положив ладони на колени, отдышалась и остановила взгляд на железном ведре, которое перекатывал по земле поднявшийся ветром. Слух уловил кровавый кашель, хрипы, ругань и удары. Небо застелило тёмное полотно облаков, прячущее солнце. Рябь на озере превратилась в волны, а ветер колыхал подол её длинной юбки. Всего в пару метров от Маргариты лежал Эрен, согнувшись от удара в живот, а над ним хищником возвышался Леви. Он харкнул в сторону, и, не контролируя своё тело, сел на бёдра Йегера и начал бить его по лицу. Сдерживал рвущиеся ругательства сквозь зубы и раскрашивал холст лица красками крови. Позади марлийки с помутнением во взгляде остановился Райнер, даже не смея сделать шаг вперёд к обезумевшему Аккерману и остановить его. Маргарита, с трудом переставляя ноги, подходила ближе, замечая, как трава под ними впитала в себя красный, и её тут же, в одну секунду, перехватили за талию, не позволяя вмешиваться. Прижимал к своей груди её Ваня, всё это время наблюдавший за этой сценой, но почему-то и сам не мог объясниться перед собой: почему позволил? Деккер в его руках хотела вырваться, но попала под одну волну настроения с Фадеевым. Они разрешали Леви, которым двигала душевная боль, причинять физическую Эрену. Он заслужил это? Или всё-таки Маргарите было больно смотреть на то, что Йегер даже не сопротивлялся и принимал всю злость своего земляка?       — Это не наше дело, — как факт сказал Ваня и не отпустил её. — Это один из Аккерманов, тебе лучше близко не подходить. Эрена, видимо, всё устраивает.       — Эрен будет злиться на нас.       «Я сглупила и ничего не сказала ему».       Погода моментально испортилась, вот-вот — и мог начаться дождь; верхушки деревьев гнулись и скрипели, а воды в озере стало меньше. Лес бушевал от боли, причинённой пожаром. Плакал из-за незваных гостей по ту сторону болота. Втроём они вернулись домой, оставив Леви с Эреном наедине. Аккерман немного успокоился и просто сидел рядом, копаясь в себе, а Эрен не смел отходить от него. Начался дождь, холодными каплями смывая кровь с земли.       Маргарита смотрела в окно и молчаливо сидела на диване, кусая нижнюю губу и обнимая колени. Перед ней был лишь взгляд зелёных глаз, который запал ей в сердце и не давал покоя. Эрен просто врал. Врал, что не сожалел о случившемся. Врал, что они все заслужили это. Просто посмотрев на него, она видела прорисовывающееся, настоящее сожаление. Он послушно принимал боль Леви, который взял всю ответственность на себя. В каждом ударе передавал слёзы людей. Бил его за крики мольбы, за множество павших солдат, за то, что им приходилось идти друг против друга. Райнер сидел рядом с ней и рассказывал всё, что они пережили во время гула земли, хотел донести ей, почему он понимал Аккермана и восхищался его непоколебимой душевной силой. Этот мужчина не сломился, когда все его люди умирали из-за титанов; когда им приходилось убивать своих же — тех, кто раньше жертвовал собой ради мира. Райнер перечислил всех умерших за свободу и даже упоминал о Тео Магате, который почётно умер за мир на земле. Маргарита не просила его останавливаться, хотела ощутить всё это на себе. Просила продолжать, хоть на её лицо было больно смотреть, — лишь бы она не слышала плач леса.       Ваня приготовил ужин и стоял в коридоре, не торопясь звать их, и вслушивался в голос Райнера. Он никогда не разговаривал с ним на серьёзные темы. Знал только о том, что он из Марли, и их обсуждения останавливались на разных сортах вина и на красивых девушках в деревне. Маргарита же сидела напротив, будто боялась сделать лишнее движение, а её ресницы дрожали, когда она не отрываясь слушала речь Брауна. Она познала то самое разочарование в жизни, была частью этого мира — в отличие от него. Ведь Деккер продолжала думать о том, кто она сейчас. И когда он хотел помочь вспомнить её же семью, то было такое ощущение, что этого ей не нужно. Честно говорила ему, что видит только образ отца — мистера Деккера.       Входные двери открылись, пропуская мокрый ветер, а вместе с ним на пороге встали промокшие до ниточки Эрен и Леви, и последний придерживал ослабшего Йегера. Диван освободили, уместив туда Эрена. Длинная чёлка прилипла к смуглой, разгорячённой коже, на которой затаились капли дождя. Нос, губы, как и скула — разбиты в кровь, стекающую маленькими каплями по подбородку к шее, обречённо падая кляксами на хлопковую рубашку. Глаза сомкнуты, но брови нахмурились от звуков копошения около него. Маргарита наклонилась над ним, задержав дыхание, и коснулась платком его посиневшей щеки, сдерживаясь от нахлынувших чувств; дёрнулась всем телом, когда моментально перехватили её запястье, крепко сжимая в дрожащей руке. Его оставили одного наедине с ней. Глаза Йегера всё ещё блестели и были похожи на темнеющие воды, затягивающие на самое дно и забирающие весь кислород из лёгких.       — Прости меня… — она первая вымолвила два слова, которые, будто залечат его сердце.       Но они даже не дошли до его помутневшего разума, обрывая её извинения своим гневным всплеском:       — Почему вы ничего не сказали? Почему? Зачем вы всё скрываете и даже йегеристов, которые убили Айгуль? Я что-то делаю не так? Или ты всё ещё боишься меня? — откинул её руку от своего лица, явно злясь на неё. Все новости, которые происходили в деревне, знали только они. Он доверился им, забыл о своих мечтах и желаниях вернуться домой ради безопасности его народа. Но и тут он почувствовал себя чужим. Если бы с ними поговорили, то он бы постарался что-нибудь придумать. Его вновь обрекли попасть в когтистые лапы гневу, питающемуся всеми клетками его разума. Он страшился полностью окунуться в это чувство, причинить боль дорогим людям и не хотел больше видеть искажающее в ненависти лицо Маргариты, — только её светлую улыбку.       — Мы не хотели тебя тревожить.       Маргарита сдерживалась, чтобы вновь не коснуться его, не пряча виноватый взгляд и полностью погружаясь в его омут глаз. Кровь на его лице была грязная, хранившая угасающее тепло, хотелось стереть её с кожи своим же платком, вылечить и согреть юношу от холодного дождя. Эрен достойно выстоял перед Леви, принял всё на себя и даже первые слёзы капитана на холодных серых глазах.       — Да, это всё объясняет, — зло прошептал он, напрягая челюсть. Всем своим видом пугал, и Маргарита отошла от него. Несмотря на боль, Эрен поднялся и начал загонять её в ловушку. Вот-вот цепь порвётся, и он накинется на неё, как обезумевший зверь. Ей хотелось верить, что Эрен не сможет больше позволить этому чувству затуманить его голову. Но с каждым шагом вера угасала, а он прижимал её к стене и не давал больше другого выхода. Ему надоело терпеть её недоверие к нему. Эрен смог ей открыться, показать настоящего себя таким, каким был раньше, но было больно знать, что ему не доверяли.       Ладони Маргариты нервно легли на широкие плечи, и она забыла обо всём, закрыла свой страх и стойко терпела, не сдвигаясь с места. Впитывала его гнев, пропуская через себя. Но только одно действие с его стороны, и замок сломался в её сознании. На свободу вырвался страх, ломая её и делая слабой. Его ладонь поднялась, касаясь шеи, и девушка сглотнула, начиная задыхаться от неприятных воспоминаний. Образ Эрена растворился, и перед ней возвышался Дамиан из той ночи. Кровь отпечаталась на его щеке, губах и шее, и с ней его ненависть оставляла свои следы, сжимая в тисках горло так, что она не чувствовала под ногами пол. Ладони сжались в кулаки и с отчаянием слабо ударили по плечам Эрена. Сам дьявол, страшнее самого Дамиана, вернул её на место и нависал над ней, касаясь бьющейся под кожей вены. Пожирал её взглядом, в котором отверженная боль скрывалась за огнём гнева в зрачках. В любой момент ладонь готова была сжаться на её шее, но покоилась, очерчивая пальцами невидимые узоры на коже.       — Признайся, что вы ещё скрываете от меня?       Маргарита гордо молчала, но его слова вызывали лишь предательскую дрожь в теле. Эрен ломал себя перед ней, вновь и вновь, и он знал, что будет сожалеть об этом.       — Эрен, успокойся, — чужая ладонь накрыла его плечо в предупреждающем жесте, вытаскивая из пожирающей пучины его эмоций. Ваня стоял позади их, как барьер, препятствующий слиянию неизбежного. — Не с теми играешь, мальчик.       Он никогда не был так серьёзен, как сейчас, контролировал внутреннюю злость, вырывавшуюся в виде желания защитить дорогого человека. И если бы Эрен посмел её тронуть, то не пожалел своей силы украсить свежей кровью его физиономию. Йегер, не раздумывая, отпустил Маргариту и развернулся к Фадееву. Они были почти одного роста, но на пару сантиметров блондин был всё же выше и смотрел на него сурово. Эрен лишь слышимо хмыкнул, разбудив спящего зверя внутри Вани. Только час назад они спокойно сидели, рыбачили, а сейчас готовы сцепиться, разорвать друг другу глотки.       — Ты больше не посмеешь причинить боль моей подруге, я не позволю, — пазл в голове сложился, показывая причину ежедневного угнетающего настроения Маргариты в Мансе. Он старался не трогать её, но видел, как Милена пыталась забрать её из омута терзаний. Теперь знал, что виной всему был Эрен Йегер, как теперь его прозвали — дьявол, вышедший из рая и обрушивший свой гнев на грешников.       Кислород в зале настолько был пропитан напряжением, безжалостно давящим на саму девушку, что она не выдержала, схватила накидку и хлопнула входной дверью. На секунду усилился звук ливня, переключив внимание парней. Коридор погрузился во мрак, Ваня не хотел оставлять её одну и, наплевав на Йегера, вышел на улицу, получая только стихийные пощечины, отрезвляющие холодом. Силуэт девушки быстро растворился в дожде и ветре.       — Ей нужно побыть одной, — Райнер оказался позади Фадеева, не переступая порог, тщательно прожевывал хлеб и запивал его молоком. Эрен наоборот скрылся на чердаке, даже не откликнувшись на голос Брауна.       — Мы все трое виноваты, но как малые дети не можем спокойно поговорить, — осознав это, Ваня вернулся в хижину, почувствовав дикую усталость от пережитых за день чувств.       Но они так и не оставили его в покое. Тревога и страх не дали ему спокойно отдохнуть, заставляя переживать за Маргариту. Куда она побежала в такую погоду? Вгрызаясь в собственный кулак, он сидел на диване и смотрел в окно. Прошло пару часов, дождь прекратился, но было темно, солнце не выходило и не решалось показывать вечерний закат. Но это было неважно, потому что Маргариты так и вернулась. Ваня искал её по всему двору, но не нашёл и только погодя заметил, что лодка исчезла, а значит, она была в деревне. Он с неугомонившимся страхом в сердце побежал в сарай, зная, что у Айгуль в запасе была ещё одна лодка, дерево которой сгнило из-за прошедших годов и покрылось мхом. В деревне ведь сейчас небезопасно; несмотря на протесты селян, её всё же оккупировали. Жители с трудом достали ему разрешение на въезд в селение, нуждаясь хоть в каком-то знахаре после смерти Айгуль. Он разнёс весь сарай, чтобы достать эту лодку. Под шум и грохот пришёл Эрен, молча стоявший у входа, пока Ваня стаскивал лодку со ржавых цепей.       — Я пойду с тобой, — без колебания решил он. Этой ночью он вряд ли уснёт, если не попросит прощения у Деккер. Хотелось посмотреть на неё уже без злости, убедиться в появлении света в радужке её глаз и поблагодарить за то, что позволила его сердцу жить.       — Нет, следи за Райнером и Леви. Тебе опасно там быть, уже сам знаешь почему, — строгим голос отчеканил парень, словно отец, не разрешивий сыну идти гулять. Но Йегеру, к не удивлению Вани, не понравился ответ. Его рука легла на дно перевернутой лодки, препятствуя, а в его глазах читалась уверенность в своих желаниях. Иван тяжко вздохнул и всё-таки отступил, разрешив ему помочь поднять лодку и поехать вместе за Маргаритой.       На улице пахло сырой землей, облака плотно слились в единое полотно, выжидая время, чтобы вновь пролить не одно ведро воды. Райнер стоял на крыльце, наблюдая за тем, как, не обращая на него внимания, мимо прошли Эрен и Ваня с лодкой в руках.       — Вам помочь, парни?       Леви тоже вышел, толкнув Брауна в сторону, чтобы тот не загораживал выход:       — Мы с вами. Нам нужно попасть в деревню и узнать о положении дел в Марли, — преследуя только свои интересы, Леви последовал за ними, и Фадеев, который не планировал тащить за собой целый табор, лишь закатил глаза.