Усыпанная звездами ночь куполом сверкала над головами шедших людей в сторону императорского белокаменного дворца. Маргарита, облаченная в черное платье с золотыми вставками на талии, плечах и на оголенных руках, вышла из машины. На ее плечи пала меховая накидка, спасающая от холода, — рядом с ней встал Дамиан, одетый в черный костюм с золотым колье на шее.
Они влились в черный ручей гостей, протекающий по каменной дороге.
Маргарита с опаской шла вперед. Она еще не знала, зачем ей нужно быть на балу. Может, то, что ей привиделось — было игрой больного подсознания? Но плохое предчувствие говорило об обратном. Может, сегодняшняя ночь прояснит ответами на все ее вопросы. Она впервые за месяц оказалась на свободе, но на шее по-прежнему ощущала невидимую цепь, за которую держал Дамиан. Он всю дорогу был рядом и показывал пальцем на отрубленные головы марлийцев, которые были наколоты на копья. Маргарита сразу отводила глаза, боясь среди них увидеть голову отца.
Внутри дворца было завораживающе красиво, но ни высокие потолки, ни окна в пол и ни позолоченные обои — не заставили ее чувства восхищения в тронном зале. Ей хотелось содрать кожу ногтями, чтобы не быть тут. Среди чужих.
На нее смотрели. Разодетые в черные одежды девушки тихо хихикали под нос, а мужчины отворачивались, видя рядом с ней Дамиана.
Представ около ступенчатого возвышения, на котором стоял трон императора Мансе, Дамиан склонил голову перед госпожой, восседающей с короной на чужом месте. Маргарита, ощутив, как мертвой хваткой впился в ее локоть Дамиан, тоже пала на одно колено, опустив голову.
«В жизни бы не поклонилась той, кто украл мой покой»
Но пришлось играть дурочку перед всеми врагами, а это значило: быть на их стороне. Она видела, как госпожа посмотрела на нее свысока, уже без того бывало интереса и с усмешкой на старческих устах, покрытых бордовой помадой. Она больше ей не верила, но Маргарите другого и не нужно: она влилась в доверие ее сынка.
— У Дамиана появилась девушка? — к ним подошли две девушки-близняшки: худые с большими головами и с сумасшедшими улыбками на устах. Словно приползли две кобры, переплетая свои змеиные хвосты.
— Рты закрыли, — грубо отвязался от них брюнет, явно не рад слышать, что такая безнадежная девушка, как она, стала для него кем-то. Но своим появлением они привлекали много внимания и навели уже слухи. Маргарите было плевать. Она держала лицо, стараясь вытерпеть эту долгую, как эту ночь, муку. Близняшки обошли Деккер, коснувшись ее обнаженной шеи ногтями, и слились с толпой гостей.
Значит, тут только присутствовали приспешники Мадины. Маргарита вдруг зацепилась взглядом за отрубленную голову императора, повешенную на тупой конец его жезла. Она пачкала обивку трона кровью и явно воняла, но Мадине было в удовольствие сидеть и наслаждаться своим превосходством. Деккер уже подавила тошноту, когда заходила сюда, вспомнив отрубленные головы на входе.
Мадина встала, поправляя полы черного халата, и вскинула руку с бокалом красного. Одна капля, упавшая на мраморный пол была так похожа на кровь, что Маргарите оставалось лишь держаться. Дамиан, который отлучился на минуту, вручил ей такой же позолоченный бокал с подозрительной красной жидкостью.
— Что это? — было глупо спрашивать, чувствуя носом запах железа.
Дамиан окинул ее насмешливым выражением лица и схватил ее за горло, прижимая к себе, чтобы прошептать в бледное ухо, облизывая его кончиком языка:
— Элдийская кровь. Ты выпьешь ее всю и без остатка.
Как же хотелось сжечь это место с этими людьми — единственное желание было сейчас в ее сердце. Мадина решила произнести речь, и неподалеку от нее стоял мэр этого города. Он был покрыт бледно-зеленой кожей, а зрачки словно утонули на глазном яблоке: мужчина был напуган до смерти, но покорно склонял голову перед ведьмой.
— Дорогие мои гости, сегодня в эту замечательную ночь мы гуляем, пока элдийцы собирают себя по костям. Мы пируем и наслаждаемся кровью их близких. Это наша земля, наш мир, и больше здесь не будет крови демонической. Марлийцы отказались быть на нашей стороне, оказавшись лицемерными шавками. Поэтому они погибли за этих демонов. Мы выпьем всю их кровь, чтобы не осталось ни капли, — с этими словами она притронулась губами к бокалу, залпом выпивая чужую кровь. Капли, не попавшие в рот, скатывались по ее шее, теряясь в складках одежды.
Остальные, возбужденные речью, повторили за ней. Маргарита не хотела пить кровь, но видела, как ожидающе смотрел на нее Дамиан, быстро осушив свой бокал. Если она сейчас этого не сделает, то заставит его усомниться в ее преданности. Пригубив два глотка, ее чуть не вырвало; язык парализовало, а рвотный рефлекс требовал выплюнуть это наружу. Дамиан помог ей: схватил за затылок и другой рукой опрокинул бокал ей в рот. Девушке оставалось лишь сдержать слезы и захлебнуться в чужой крови. И когда он отнял бокал, она глубоко задышала, словно ее уже не один раз вырвало. Дамиан провел пальцем по ее дрожащим губам и собрал последние капли, слизав их. А после грубо схватил ее за голову и прижал к себе, так, чтобы глубоко вдохнуть носом запах ее волос. Маргарита сдержала писк, впиваясь ногтями в ладонь, чтобы не оттолкнуть его от себя.
— Уже хочу тебя, — прошептал он, чтобы только она могла слышать его намерения.
Но их прервал упавший на пол бокал с рук Мадины. Она, улыбнувшись окровавленными устами, объявила танцы, вернувшись на свой трон.
— Потанцуешь со мной? — выдала она на миг дрожащим голосом, прокашлявшись. Во рту присохла чужая кровь.
— Если ты хочешь, мать моих детей, — он потянул ее в омут танцующих. И Маргарите оставалось только удержать себя на ногах, ощущая на талии его руку и обращенный взгляд Мадины на них.
Музыка была настолько трагической, что все чувства лезли наружу, требуя свободу. Она закружилась с ним, утонув среди других, нагоняющих страх на ее сердце. И не знала, что ожидать в конце этого бала, тепля надежду, что сможет выбраться из лап своего садиста.
— Госпожа нашла себе новых воинов? — пришло время задать вопросы Дамиану, который не сводил с нее глаз и вёл за собой в танце переставными шагами.
— Сила Имир сделала преданных слуг моей матери непобедимыми. Им не нужны тренировки. Проклятье забирает у них память и дает чувство жертвенности ради своей госпожи.
— Она обычных людей сделала монстрами, — Маргарита не видела их оболочки, но все они были словно под гипнозом: с кровожадными улыбками и с взглядом лишенного рассудка. Все они были сумасшедшими, и Мадина упивалась их силой.
— Ты права. Но у тебя больше не будет шанса быть одними из них. Ты теперь принадлежишь мне, а госпоже — ты больше не нужна.
«Как славно это слышать», — хотелось сказать это вслух, но Деккер промолчала, задумавшись, что за силу имеет эта женщина. Что за магию, с помощью которой может перемещаться через миры и обращать людей в монстров.
В раздумьях, она не сразу поняла, что смотрит на одну рядом танцующую пару. Светлая макушка маячила перед ней все это время и казалось такой знакомой, что она обомлела и прервала танец.
— Что? Натанцевалась? — поинтересовался Дамиан и хотел взять ее за руку и увести, как она развернулась и побежала в сторону той пары.
Сердце, как умалишенное кричало в ее голове: что это он. Но не могло быть такого — Маргарита не верила. Когда оказалась рядом, то с замиранием сердца развернула светловолосого юношу за плечо, чтобы взглянуть ему в лицо.
Что?!
Маргариту будто оглушили по голове, чтоб вместо гула голосов она слышала звон, неверующее бегая глазами по его лицу.
— Ваня… — крепкая фигура юноши возвышалась над ней, облаченная в черную блузку, обнажающую сильную грудь.
Дамиан ее тут же одернул на себя, увидев стеклянные глаза, а по щекам уже текли слезы. Ее губы застыли в немом шоке, не в силах сказать то, что она увидела.
Он, заметив ее реакцию, только сладко улыбнулся. Его игрушка нашла другую игрушку.
— Что с ним? — Маргарита вновь развернулась, противясь его хватке, но только сильнее забавляла Дамиана. Ей хотелось коснуться родного лица: его кожа была будто фарфоровой, мужественные уста сжаты, брови сведены к переносице, а глаза… Она не могла понять, что с его глазами. Они были белесые, как у мертвеца, словно он был… слепым?
— Ну, привет, — улыбнулась, вышедшая из-за его спины, Алла. Она оценивающе оглядела девушку снизу до головы, обняв Ваню за руку. Маргарита следила за его реакцией, но на лице у него ничего не выражалось. Полное равнодушие– Думала, я больше тебя не увижу.
— Это ты с ним сделала? — вдруг внутренне спокойствие стало раскалываться на части и было готово в любой момент выпустить наружу гнев. Маргарита сжала кулаки до боли в ладонях, не веря, что Алла выжила после падения с обрыва. На ее лице был большой рубец, уходящий вниз, к декольте.
— Не твоего ума дела, — грубо выплюнула она. И больше не было той учтиво улыбающейся девочки, ее настоящая сущность вылезла наружу. Алла чувствовала соперниц, маниакально оберегая свое.
— Моего! — Деккер сделала шаг вперед и твердым голосом произнесла. — Что ты с ним сделала?
Дамиан не стал вмешиваться и отошёл в сторону, предвкушая представление. Остальные тоже перестали танцевать, обращая все свое внимание на них.
Алла передернула плечами от раздражающего тона голоса Деккер и решила поставить ее на место.
— Ваня вернулся к госпоже. Но ей больше не нужны сломанные игрушки. Она отдала его мне, лишив всех воспоминаний и сделав тупой бесчувственной куклой, которая принадлежит теперь мне. Но он меня разочаровал, повторял не один раз твое чертово имя, не осознавая этого, и я забрала возможность видеть, отравив его глаза своим паучьим ядом. Теперь он слышит только мой голос и подчиняется только мне. Теперь нет прежнего Ивана — есть только мой.
Маргарита была не в силах это слышать и наотмашь ударила брюнетку, повалила на пол, чтобы сесть сверху и продолжить наносить удары, пропитанные ненавистью и гневом. Алла истерично кричала, пыталась скинуть Деккер, пока ее лицо багровело и окрашивалось в кровь. Маргарита не жалела силы, что разбила свои костяшки.
— Ненавижу тебя!— она кричала ей это в лицо, роняя слезы от знакомой боли. Она вновь потеряла еще одного друга, не уберегла.
Но тут Маргарита почувствовала резкий удар под дых, которых откинул ее от Аллы. Она даже встать не могла, хватаясь за бок и поднимая голову в сторону того, кто сделал.
«Ваня» «Он ударил меня»
— Запинай эту суку, — прокричала ему Алла, поднимаясь на ноги.
Маргарита сдерживала всхлип, горько осознавая происходящее.
— Тише детка, ты же не хочешь, чтобы твоему слепому котенку я оторвал лапки, — Дамиан оказался рядом с Аллой, грубо поднимая Маргариту за локоть, не давая ей вырваться.
— Она не смеет больше подходить к нему! — не унималась брюнетка, ощутив свою проклятую силу. Лишь один укус паука лишит жизни этой девчонки, но Аккерман защищал свою игрушку, что сводило зубы от злости.
Маргарита чувствовала безысходность, хотела сорваться к Фадееву, докричаться до него и заставить вспомнить хоть что-нибудь, но крепкая хватка Аккермана не позволяла.
— Отпусти меня! — она впилась ногтями в его ладони, выворачиваясь и замечая, как из-под подола Аллы стали выползать маленькие паучки.
Но тут внезапная оглушительная волна достигла ее слуха. Стекла потрескались на больших окнах, осыпаясь на гостей градом осколков. Здание затряслось, большие люстры зашатались и погасли, а языки пламени обожгли белоснежные стены. Дым быстро заволок пространство, а мебель, картины, скатерти стали гореть в огне.
Маргарита ощущала себя в паникующей толпе, как рыба в консервной банке, она хотела ухватиться за руку Вани, но тот не видел ее; в его туманных глазах отражалось одно пламя огня, а Алла уводила его в противоположную от нее сторону.
Деккер не понимала, что происходило сейчас, но ее радовал огонь, покоривший это чертово место; радовали предсмертные крики людей; радовало то, что ей осталось немного: ее легкие наполнялись дымом. Тело слабело и становилось ватным, но Дамиан не дал ей остаться тут и, повалив ее на свое плечо, стал искать возможность выбраться из огненной ловушки. Через мутное слезящиеся полотно девушка могла увидеть черные силуэты, влетевшие из разбитых окон через занавес огня.
«Ребята!»
Элдийские разведчики на упм оперативно зачищали зал от людей Мадины. Госпожа, естественно, успела раствориться в воздухе, а те, кто был обращен в ее силе, стали мутировать и вырастать.
Это последнее, что она увидела, скрывшись с Дамианом в пустых длинных коридорах. Но брюнет резко остановился, понимая, что он успеет задохнуться от дыма, чем выбраться отсюда. Скинув девушку, которая находилась на грани сознания, на пол он осел рядом с ней, закашливаясь, а его тело покрывали воронья перья.
— Неужели оставишь меня? — из последних сил спросила Маргарита.
— Если демоны тебя спасут, то я вернусь за тобой, — сказав это, он обернулся вороном.
Маргарита ощутила чугунную голову на своих плечах и, не в состоянии больше бороться, провалилась в темноту.
* * *
— Командир, нижний этаж полностью очищен. Мадина успела скрыться, но — молодой солдат кинул на землю мужчину, умоляющего пощадить его. — Мэр Мансе, приближенный к ней, больше знает, где ее искать.
— Элдийцы, она во всем виновата! Я все скажу, только не убивайте, — он заливался слезами, судорожно дыша. Кирштайн тяжело вздохнул, кивнув своему подчиненному в сторону дирижабля, чтобы мужчину увели.
«Опять не густо», — и это раздражало его. Целый месяц его группа бегала за этой старухой. Узнать о том, что она устроила бал в императорском дворце, — была ценной информацией, но они вновь не успели. Половина чудовищ сбежало, половину — они убили. Армин доверил ему такую важную миссию, а он вновь провалил ее. А война на самом пороге. Два других государства, не жалея своих людей сражаются за какую-то ведьму, не зная правды. Все были слепы, а главные свидетели пропали: одного похитила женщина — паучиха, а другая — исчезла, как сквозь землю провалилась. Но Жан был уверен, что Маргарита была в лапах Мадины.
— Отряд, отступаем, — отдал он приказ. Было достаточно того, что пару монстров они успели зарубить. Оглядевшись по сторонам, Кирштайн понял, что не хватало еще одного члена команды. — Где Эрен?
* * *
Перерезав затылок змееподобному монстру, Йегер не торопился убирать лезвия, услышав приказ Жана, он не собирался возвращаться: Мадина все еще была не поймана и, наверняка, прячется где-то рядом.
— Эрен, нам нужно возвращаться, пока не прибыло подкрепление, — окликнула сквозь дым его Микаса. Помимо экипировки, на их лицах были кислородные маски, ведь сам дым, взорванный шашками, был удушающее смертельным.
— Ты иди, я проверю левое крыло, — он кивнул ей, препятствуя развалины с помощью упм, и скрылся в темноте.
Сама тишина в императорских стенах, запачканных сажей, встретила юношу, только баллоны с газом отражались эхом. Осмотрев оставшуюся часть дворца и раскидав шашки с дымом, он ничего не обнаружил и вернулся. Огонь поглотил главную часть дворца, поэтому Эрен искал другой выход. И через пару метров увидел лежащее тело и, наготове держа оба лезвия, он подошел ближе, присаживаясь на колено. С трудом мог понять, кто лежал, но перевернув девушку на спину, Эрен тут же уронил оружие и быстро стал снимать со своего лица кислородную маску, надевая на ее лицо.
— Боже, ты еще жива, — он облегченно выдохнул, прижавшись головой к ее груди, поймав спасающее его биение сердце. Убрав с лица светлые пряди волос и узнав знакомые родинки на ее коже, он готов был остаться тут с ней, чтобы разделить то потерянное время, за которое он так себя возненавидел. Подняв Маргариту на руки, он стал выбираться отсюда, держа ее так крепко, боясь, что она растворится иллюзией на его руках.
Он слышал свое имя на улице, выходя из обгоревшего дворца с Маргаритой на руках. Микаса с Жаном, единственные ожидавшие его на земле, подорвались с места, увидев на руках Эрена пропавшую девушку. Жан тут же поднял глаза к ночному небу, сглатывая тяжелый ком: неужели удача решила быть на их стороне?
* * *
Месяц назад мансийцы развязали войну, ввязав два другие, соседствующие государства. Приказ королевы Хистории — отдать Эрена мансийцам — сменился на приказ убрать с дороги ведьму, зовущую себя Мадиной и творившую беспредел. Когда все узнали о смерти императора мансийских земель, то Мадина хитро выкрутилась, свалив вину на Элдию. Афрантэ и Итрэйт, опасаясь за своих жителей, решили не ждать и выдвинуть войска в поддержку Мансе. Сами мансийцы так же были загипнотизированы лживой речью Мадины. Все боялись возвращения титанов, но никто из них не понимал, что сами монстры Мадины были главной опасностью. С помощью силы Имир она заражала мансийцев без проблем. А главных свидетелей устранила. Маргариту и Ивана знали все в лицо, они единственные, кто мог уговорить мансийцев не воевать.
И тут после нападения на императорский дворец отряд Жана находит Маргариту. И благо она еще была жива. Вместе с ней разведчики прибыли на секретную базу, находившуюся под землей. Здесь жили те мансийцы, кто не доверял ведьме. И они приняли элдийских воинов под свое крыло.
Маргариту поместили за решетку, сковали её цепями и принесли аппарат для поддержки дыхания. Они не были уверены, что она могла быть не опасна.
Прошли сутки, но девушка так же лежала без сознания. Армин тем временем не торопился отправлять письмо королеве об ее находке. Все таили надежду, что Маргарита была необращенная. Мэр, которого допрашивали, знал только то, что она состоит в отношениях с Дамианом. Это крайне поразило остальных и лишило надежду на то, что это их настоящая Маргарита.
Проснулась снежная буря, накрывшая небольшую деревеньку, прячущую базу элдийцев под землей. Команде Жана дали время на отдых до следующего наступления, к которому присоединится Готлоб, опытный воевода, в команду которого входила Саша и Конни.
У всех разведчиков были свои задачи, которые они старались выполнять тихо, но неожиданно для врагов. Армия йегеристов была присоединена с оставшимися выжившими марлийцами и воинами, отправленными Азумобито. Они держали блокаду против трех государств на главном фронте. А обращенные люди монстрами упали на плечи, тех, кто убивал уже титанов и знал, как это правильно делается. И у этих же монстров было одно слабое место, как и у титанов — шея.
Вот и Маргарита, скорее всего, стала одной из них. И если она проснется, разведчикам останется один выбор: убить ее. Никто из друзей не хотел этого делать. Перестав посещать Деккер, ребята решили сделать вид, что вовсе ее не находили. Кроме Эрена. Несмотря на то, что она могла быть обращенной, все равно ночами и днями оставлялся рядом с ней. Хоть Армин пытался его образумить, что это могло быть опасно, но Йегер места себе не находил. Он читал ей книги, рассказывал, как проходила обстановка на фронте, делился мыслями и чувствами, а после, в ответ молчанию, понуро опускал голову, придвигая стул ближе. Он не боялся ее и только касаниями мог передать свои чувства, грызущие и лишающие его сна и еды. Эрен понимал, какой он еще ребенок, слепо заревновав девушку к другу. Да и мысли о том, что если бы свершилась казнь над ним, то Маргарита просто сдалась бы после его смерти. Он хотел для нее лучше, но наоборот все испортил. Часами раскаивался перед ней, сидя рядом и грея ее ладони в своих. Тихо плакал, смотря на ее безмятежное лицо под кислородной маской, и молился, чтобы она оказалась не обращенной.
В большом помещении, около круглого стола собрались почти все из разведки. Рядом с ними ходила женщина Рая, преподнося, готовую своими руками, еду. Она напросилась быть их поваром и каждый день готовила на отряд разведчиков. В помещении было тепло благодаря растопленному камину и расстеленным шкурам убитых зверей на полу.
Ребята, принявшись обсуждать дальнейший план действий за ужином, заметили, что Эрен так и не вернулся. И это не было удивительно, его почти никто не видел. Поужинав, они не торопились расходиться, в камине тлели угольки, согревая пространство теплым воздухом.
— Он опять у Маргариты? — поинтересовалась Энни, сидя рядом с Армином на диване и кутая их обоих в плед. Напротив них сидели Жан с Микасой, Кирштайн всячески ухаживал за ней, то подносил теплую накидку, то парное молоко. Саша Конни и Райнер, который прибыл с Леви, сидели на шкуре медведя, попивая пиво и играя в карты на дурака. Леви единственный, кто сидел за столом, на котором была развернута карта, с чашкой чая.
— Нужно было не впускать его к ней. Только хуже будет, если она окажется обращенной, а он потеряет дух воина, — сделал замечание Аккерман.
— Нам стало жалко его, — сказал Армин, он никак другой был ближе к Эрену и знал все его мысли и чувства. — Он сейчас не может простить себя за то, что поссорился тогда с ней.
Микаса, ощутив трепетное касание на своей руке от Жана, подала голос:
— Мэр Мансе сказал, что она состоит в отношениях с Дамианом. Вы сами видели на ее коже куча засосов, другого варианта и не может быть. Она больше не та Маргарита, которую мы знаем, — девушка могла представить, что ощущал сейчас Эрен, узнав об этом.
— И что же будем делать? — включился в разговор Конни. — Я вот не смогу ее убить. Она спасла Сашу и стала дорога нам всем.
Саша непроизвольно прикусила губу, поддерживая мысль Конни.
— Отпустить мы ее тоже не можем, — подумал Леви. — Если она очнется, то я все-таки возьму на себя эту ответственность, главное, Эрена уведите от нее.
— Разве мы ничего не можем придумать? Должно существовать противоядие от этого проклятья… — спохватилась Саша, отбросив карты: они серьезно сейчас решают убить ту, кто старалась им помогать.
— Есть, и это — убить Мадину, пока она всех не обратила, — пожал плечами Райнер.
Все тут же замолчали. Время близилось к поздней ночи, и разведчики решили разойтись по комнатам. Только Жан и Микаса остались наедине в тишине и в своих раздумьях.
* * *
Маргарите уже не впервые было просыпаться на новом месте с режущей головной болью.
Глаза с трудом распознавали очертание потолка, а на ногах была ощутимая тяжесть. Приподнявшись, она замерла, увидев голову Эрена на своих бедрах, укрытых одеялом. Ей сразу стало казаться, что ей все снится. Сняв с себя кислородную маску и протянув руку к нему, она замерла, уставившись на оковы, цепь которых тянулась от стены к ее запястью. Не придав этому значения, она все же коснулась дрожащими руками его убранный в гульку волос. Сердце кровью обливалось, а в горле стоял ком от того, что он живой и находился рядом в ожидании, когда она очнется.
— Эрен, — голос совсем охрип, что она не узнала его. Погладив элдийца по голове и разгладив пальцем недовольные морщины на его широком лбу, Маргарита пошевелила ногами, чтобы разбудить его. Что и получилось. Йегер очнулся, резко приподнявшись и выпрямившись на стуле, и уставился на нее широко раскрытыми глазами.
— Маргарита, — его губы медленно зашевелись, произнося имя с придыханием. — Ты помнишь меня?
Эрен знал, что обращенные лишены памяти и ведут себя безумно, но на ее лице читалась чистая осознанность.
— Что? — ей было тяжело понять, что он имел в виду. — Почему ты так на меня смотришь? Что случилось?
— Маргарита, скажи мне, как звали бабку на болоте, которая помогла скрыться нам от Мадины?
Маргарита лишь сильней нахмурилась: они впервые за месяц встретились, а он задает такие вопросы, будто между ними ничего не было.
— Ты издеваешься надо мной?
— Скажи! — он даже встал с мест, нависая над ней грозовой тучей. — Пожалуйста…
— Айгуль ее зовут, и она умерла…
Эрен хотел тут же сорваться и заключить ее в объятья, но резко остановил себя, грустно посмотрев на ничего непонимающую Деккер. Она приподняла перед собой руки, показывая их ему.
— Почему меня заковали?
— Эрен, ты как долго будешь… тут… — клетка без шумно открылась, впуская внутрь Микасу и Жана, последний достал из кармана нож, направив лезвием на Маргариту.
— С вами все хорошо? — девушка немного испугалась их реакции на нее, так до конца не осознавая, почему они себя так странно ведут.
— Она не обращенная, — голос Эрена тут же стал неживым. Сказав это, он решил покинуть клетку, не в силах больше смотреть на девушку. Сердце разрывалось пополам в желании коснуться ее, но он и, правда, больше не имел права делать ей больно.
— Маргарита, проснулась! — Жан тут же отшвырнул нож, побежав открывать колоды на ее запястьях, отчего чуть не получил по голове от блондинки за странное поведение.
Эта ночь оказалась облегченной и бессонной для всех, кто не верил, что их Маргарита — необращенная. Они откармливали ее, поили и расспрашивали, где она была весь этот месяц.
Ей пришлось сквозь неприятные моменты рассказывать все, что с ней происходило. И только Эрен не решался выйти к ним, прячась за стенами коридоров и слушая ее голос. Он был зол на себя и на сынка Мадины и хотел уже сорваться в снежную бурю и найти этого урода, посмевшего тронуть его Маргариту. Но тут же одергивал себя, понимая, что больше сам не сможет подойти к ней.
