Легенды арены: Повстанцы

      Два дня прошли для Рин как в тумане. Она ничего не помнила из того времени, и почти всегда спала. На третий же день её разбудил звонок, оповещающий о том, что пришло время того или иного пункта расписания. Мир вокруг был неожиданно чётким, а звуки больше не воспринимались как из-под воды. Обнаружила она себя на кровати полке в общей камере, разделяемой только ширмами. Это напоминало плацкарт в поездах Союза, но только следующая станция навряд-ли вообще будет. Это была уже не та камера содержания, в которой она находилась до этого. Стены были белыми, а люди не ходили. Царила полная тишина, лишь иногда раздавался кашель одного из пациентов. — «Вероятно, это мед пункт.» — подумала она. Но эта мысль полностью потеряла все оправдания, когда попытка пошевелиться успехом не увенчалась: руки и ноги были привязаны к кровати. — «Ага. Медпункт. Добро пожаловать на конечную станцию, отдел экспериментов базы Совета. Тебе крайне повезёт, если выживешь.» — вторглись в её голову чужие мысли. — «Ты кто?» — «Семьсот девятый, разумеется.» — «Спайк?» — «Да. Я на соседней койке.» — «А почему все молчат? И почему в этот раз учёные не поскупились на ширмы?» — «Не хотят разводить панику. Поверь, ты не хочешь видеть многих, кто сейчас умирает после операции, а если скажешь хоть слово — тебе тут же дозируют снотворного.» — «Я так понимаю, мы практически мертвы. К слову, я не ожидала, что ты телепат…» — «Я украл один чип. Моё ки — шипы» — «М-да… Слушай, так и не спрашивала. Ты явно в курсе происходящего, как давно ты сюда попал? И вообще, были ли эти штуки ещё до войны?» — «Я здесь около года. Думаю, это ответ на оба вопроса» — «Ясно…»       Из-за ширмы донёсся звук едущих носилок. — «Не повезло кому-то…» — подумала Рин. — «Из огня да в полымя» — с состраданием ворвался в её мысли Спайк в последний раз. — «Что?!» — только и успела подумать Снэйкен, перед тем как бригада врачей открыла её ширму. — Выживи! — Прокричал Спайк в след уже едущей носилке, за чем последовал звук укола снотворного.       Всё неслось очень быстро. Хотя Рин и понимала, что вероятно умрёт, но ей уже не было до этого дела. — «Вот она, последняя стадия похищения — безразличие…» — Подумала девочка, осознав всё происходящее. Внезапно она услышала звук открытия дверей, после чего ей в глаза ударил яркий и режущий глаза белый свет. — Восемьсот тридцать шесть. — отчеканил один из тех, кто её вёз. — Она на тот опыт со скелетом? — Задал вопрос, отмеряя вещество в укол один из хирургов. — Да. Она. — ответил тот же человек. — Переворачивайте её. — сказал хирург, и стал готовить инструменты.       Остальные врачи подошли к девочке и стали развязывать её, затем перенесли на стол.       Врач уже взял в руки укол анестезии. Внезапно, в кабинет ворвался молодой паренёк, вероятно стажёр. — Стойте! — прокричал он. — наживо, в отделе сказали наживо! Иначе не состыкуется! — Наживо? — спросил хирург. — А она выживет? Да, у неё высокий болевой порог, но... — У неё самый высокий болевой порог среди подопытных. Наживо, а там уж как повезёт. — договорил стажёр, после чего покинул кабинет. — Что происхо-.. —договорить жертва не успела, ведь ей завязали рот. — Начнём с позвоночника. — сказал хирург, занеся скальпель. — Готовьте протез!