Паук и Медведица\Медведица в паутине

Моуз покидала кафе нехотя, как можно дольше задерживая взгляд на вытянутом бокале с шоколадом и взбитыми сливками, посыпанный кусочками мармелада, за прозрачной витриной среди других пышных и красивых десертов. По их слегка небрежному виду можно было догадаться, что их приготовила не механическая творческая рука. Тедиорский бот на кассе безжизненно буравил пространство перед собой блеснувшей в свете ламп радужной линзой, и будь он человеком, обязательно бы осадил спешащих состоятельных клиентов и уговорил попробовать не только приглянувшийся Моуз десерт. Но клиенты спешили обратно в Сушь по срочному вызволению незнакомки из беды и не отвлекались на побочные дела. Разве что задержались ненадолго у Тачкомата, изучая тремя удивлённым глазами суматоху в главном Алом лагере. Налётчики сновали туда и обратно с оружием наготове, формировали отряды и тут же разбегались в разных направлениях от входа, словно ручейки с возвышенности, теряясь в залитой вечерним розоватым светом песочной долине. Оставшиеся занимали стрелковые позиции и проверяли укрытия и укрепления, сколоченные наспех из мусора со свалки. Зейн увеличил изображение своего текущего жилища в кибернетическом глазу и с довольным выдохом убедился, что оно осталось нетронутым. Неуловимым движением он подозвал к себе освобождённого из ящика СТР4Жа взамен разбитого и повернулся на голос. — Что они делают? — через стук молотков и мультинструментов произнесла с подозрением Моуз, тыча татуированный указательный палец на верхние этажи. Налётчики прибивали и приклеивали новые панели, увеличивая ширину защитного покрытия. Радикальный способ борьбы с тепловыми ударами. Только сейчас, в лагере, полном словно бы актёров на балу-маскараде, Зейн наконец сделал скидку по крайней мере одной женщине из рядов Алых, носившей и вряд ли когда-то снимавшей ребристые бронепластины на всём теле, в том числе щиток голове. Она сидела согнутой на крыше со сварочным аппаратом, вызвав понимающую улыбку у Флинта. Он вспоминал, как она временами медленно обходила границы и громко, чтобы её точно услышали, причитала: «И отчего я так вспотела?!» Или: «У меня же ничего в зубах не застряло?!» Или вот это: «Почешите мне кто-нибудь спину, эта жара меня достала». Чудаков здесь полно, и видно поэтому Зейн влился в Алую компанию, как прохладный ароматный эль между пышными грудями разносчицы в пабе. — Ой! Парниш, чё тут творится? — Зейн выцепил вопросом одного рыжего чудака с толстенными локонами, и тот вздрогнул. Панели и то, что едва годилось называться ими, забряцали у него в руках. — Тайрин собирается устроить град из бандитов! — вскрикивал он, делая короткие паузы. — Буквально бомбить! Сверху! Как у неё это получится, ума не приложу! Но она не бросается угрозами просто так! В прошлый раз она обещала бандитскую лавину, и этим утром она явилась! Ты, Искатель, там вроде был, и знаешь, что я не сочиняю! Ага, у паразитки прослеживалось явное влечение к стихийным бедствиям и, несомненно, преувеличениям. Налётчик уже собирался уходить, взрывая песок порванными непрактичными кожаными ботинками, но резко остановился. — А вы не пересекались с Вонном? Случайно там… — А должны были? Что подразумевало собой признание пропажи второго после Лилит командующего лица, и плотно повисшее между собеседниками молчание это только подтвердило. По правде говоря, прошло два дня или около того, но по повелению главнокомандующей Алые обязаны отчитываться каждый час и намного чаще при возникновении угрозы. Вонн не отчитался ни разу. Его можно было смело записывать в погибшие или, как показала практика последних дней, в перебежчиков, новобранцев фанатиков. Конечно же, не по своей воле. Любой, у кого ни спроси, скажет, что лично взвешенное решение не принимал, любой промыванием, шантажом и угрозами примкнул к кажущимся сильными безумного мира сего и желал одного только добра и ненасилия. Учиняя насилия. Пандорские боги, пусть случится так, чтобы Вонн остался верен Алым. Поговаривали, насколько чутко улавливал слуховой аппарат Зейна, этот бедный ублюдок — бывший бухгалтер, упавший с продвинутой гиперионской станции на планету, хуже которой в человеколюбии и неприемлемом уровне инфраструктуры потягается лишь парочка других в галактиках, и за какое-то ничтожное время не только уцелел, но и не спятил. Вдобавок, собрал вокруг себя кучку подчинённых, обожателей, потерял их, а потом собрал ещё одну… и снова потерял, если быть честными, но суть в другом: в его неоспоримой способности вести за собой. Пусть Вонн не соберёт очередную толпу обожателей, разделяющих любовь к нему наравне с близнецами. Тогда Алым, а вместе с ними и Зейну с девчулей, несдобровать. — Садись, Моуз, поспешим по своим делам, — попросил Зейн, заканчивая цифростроить гибкий и быстрый Курьер у плохо заметной песочного цвета консоли Тачкомата. — Пока они `щё актуальны. Сток пропаж! Путь не подразумевал быть долгим: раскопки эридианских развалин велись почти под боком, — а когда было иначе?! Зейн мальчишкой не раз натыкался на них, не придавая значения. Курьер мчался на ускорении, его водитель не боялся упасть в пропасть, а по пути никто не бросался под колёса клацая жуткой клыкастой пастью-цветком или рассекая душный воздух пилотопором. Несколько поворотов, пара прямых участков, — и они на месте. В идеальном случае. Если бы с обочины их не окликнул механизированный голос, претендующий называться самым противным и назойливым в галактиках. Ветеран Алых Налётчиков, кого видеть приятнее, чем слышать (спорное утверждение). — Новобранцы! — выскочил на проезжую часть Трепляка и замахал своими тончайшими манипуляторами из стороны в сторону, то ли приветствуя, то ли подавая знак. — О, нет, — подумал и сказал одно и то же одновременно дуэт в Курьере. — Мы спешим. Важное поручение от Лил! Звиняй! — сказали они по очереди, не намереваясь останавливаться для бессмысленной болтовни. Их прокол. — Стойте! Здесь ловушка! — паникёрским повышенным тоном предупредил Трепляка и сложился в неприглядный ящик, видя, что глупые неопытные новобранцы не вняли словам самоназванного генерала Алых. Дорожный песок взорвался внезапно, и огромная П-образная зазубренная железка схлопнулась на Курьере, сперва снизу, подняв его передние колёса, а затем и сверху, клацнув строго по сидению стрелка. У Моуз был один шанс избежать очередного ранения, и она им воспользовалась — выпрыгнула и с бешеным стуком сердца оставила под собой смертельную автоловку, очень напоминающую древние простейшие механизмы для грызунов. — Мо…?! — испуганно оглянулся Зейн, выскочив сбоку водительского сидения. — …лодчина, — сразу же успокоился он, видя её высокий в условиях пониженной гравитации прыжок и размеренное приземление рядом. Перевёл взгляд на Трепляку, подглядывающего за ними из-за импровизированного века, защищающего его единственную оптику. — Всё обошлось! — вернул тот прежнюю форму и вскинул манипуляторы. — Я так рад! В следующий раз будьте внимательными и более чуткими к указаниям вашего командира, — назидательно произнёс он и заездил туда-сюда с заведёнными за заднюю панель манипуляторами, копируя человеческую позу. — У меня, между прочим, тоже важное поручение от Лилит! И кажется я с ним справился на отлично! Видите, как здорово работает эта автоловка! Ни один бандит не проедет! — радостно заключил он. — Но в неё попались мы, недоразумение! — Моуз была слишком зла, даже странно, что она выбрала столь мягкое ругательство. — И едва не погибли!.. Я едва не погибла! — Если Лил поручила те ловушки, в чём я сильно сомневаюсь, то те следовало проектировать их вдали от внутренних дорог! — Послушайте, ходят слухи, что бандиты планируют новое нападение. И наши ничего не подозревающие алые лагеря падут! Ведь только я занят настоящим делом и… — Как эт отодрать от нашего Курьера? — перебил его Зейн, не желая давать ему больше драгоценного времени. Своего в первую очередь. — Даю тебе пару секунд, — сердито добавила Моуз и наставила на него фанатское с ядовитыми цветами недооружие со штыком и горелкой. Трепляка сперва механически натужно посмеялся, не веря в их угрозы, но потом ойкнул и указал на тусклую кнопку строго посередине, которая освободила из хватки помятый, но всё ещё рабочий, Курьер. Через минуту Флинт резко остановилсяу скалистого свода, туско переливающегося сиреневым, взрыхлив всегда податливый блестящий песок. Вдалеке на западе, за забором в добрых пятнадцать футов высотой и несколько дюймов в толщину, запаниковал отряд бессменных дозорных, стерегущих едва ли не самое продвинутое сооружение на планете на текущий момент, Убежище-3. Оно высилось над простирающимися вокруг равнинами, как выплывший на поверхность кит. Гигантский транспортник, способный доставить Искателей и всех налётчиков в любое место в шести галактиках, где требуется чуток убийств и грабежа, особенно вместе. Зейн Флинт, как обожатель того и другого, отправился бы незамедлительно, если бы его не удерживало несколько обстоятельств. Спасение Таннис, которая и должна починить пропавшую и так и не найденную эридианскую карту, подсказавшую бы то самое место с лакомым Хранилищем, как раз было одним из таких. Ну, и конечно же то обстоятельство, что продвинутый транспортник был недалек от завершения, что по идее не должно стать проблемой, когда Лилит скомандует взлетать. Кстати о ней, громкие возгласы и что-то очень напоминающее словесную перебранку с порицанием каждой косточки некой послышалось из глубин эридианских раскопок. Моуз навострила уши, а Зейн прибавил громкости в своём продвинутом слуховом аппарате. Голос важный, надменный, угрожающий. Женский. Лилит. — Покажись, трусиха, и я поставлю тебя на место. Здесь и сейчас! — в бешенстве кричала она. — Ты конечно молодец, Огнеястреб, но всегда отстаёшь, всегда на несколько шагов позади… — сочувственно констатировала Тайрин, и, судя по лёгким помехам, отвечала по громкой связи ЭХО. — О, нет, моя ошибка, — хрюкнула она от смеха. — Ты же Великая Отступница, ведь ты сделала подходящий своей гадкой природе выбор… — Тайрин драматически помолчала, осторожно и предельно ядовито добавив: — Спасая одну жизнь, ты погубила десятки… Проверь своих алых придурков, если ещё не догадалась! Моуз не стала ждать новых переругиваний и помчалась через просторную скалистую арку с прижатой к груди винтовкой, не опасаясь навредить недавно полученной и уже затянувшейся ране. Благодаря этому она и увидела на мгновение вспышку оранжево-красного света, бьющего до небес. Одновременно с ней громкая ЭХО-связь донесла последнее слово с донельзя манерным оскорбительным тоном: — Лохушка! Вероятно, Лилит во время телепортации этого так и не услышала. Будем надеяться. Как бы то ни было, Искателей волновали другие актуальные вещи. Строительный комплекс из чуть подпалённого домика, логовища, одним словом, но всё же лучше контейнера, и рядом генераторов с разногабаритными ящиками занимал небольшую ровную площадку перед высоким откосом. Шпили-фонари тускло лили свет на уходящую вниз узкую пещеру с чем-то эридианским. — Искатели?! — пошевелелилось тонкое тело целевого специалиста, и отлипло от стены неприглядного жилища с куполообразной крышей. — Лилит со всеми разобралась. Кажется. — Таннис поправила бордовые очки предположительно для людей с цветовой слепотой, спавшие на лоб. Всеми, в её понимании, была пандорская живность, представленная почему-то в полном наборе. Со сломанным хитином наружу валялась дюжина варкидов, содержимое сдутых мягких попок мурапауков и стайка расчленённых ракков. Несколько скажьих щенков и альф также пополняли эту странную звериную потасовку, произошедшую подле укрытия важной учёной. Важной настолько, что даже почётных налётчиков, Искателей, о её существовании и местонахождении Лилит умалчивала. Сильный запах горелых внутренностей пропитал душный клонящйися к вечеру воздух. Моуз, бывалая вояка, привыкшая и к неблагоуханиям дыма и распоротых тел, всё же поморщилась и закашляла, стараясь дышать неглубоко. Число и разнообразие хищных особей строго говорило в пользу неслучайности прошедшего здесь сражения. И весьма любопытном. Флинт напрягся, приготовил огненную пистолет, так и не успев высказать свои наблюдения. Поправил висящий на пояснице ПП, какой по классике разворачивающихся сценариев «хуже может быть всегда» пригодится в любой момент. Скоростной, взрывной и безотказный, он поможет оказаться в выигрыше. На скальном уступе далеко впереди появилась высокая объёмная фигура, движущаяся в направлении искателей и учёной. Внимательному Флинту показалось, что именно к ней. Точнее за ней. — Спрячьтесь, — скомандовал он и перевёл взгляд чуть назад, на Моуз, расслабленно положившей недооружие фанатиков себе на плечо. — Это ж наш дружок З4ЛП! Привет! Я слышала, теперь у тебя новое прозвище… — махнула она широко свободной рукой и раскрыла рот и глаза. — Ох, миничелики! Мои лапушки! Как давно я их видела! Флинт снова против желания обернулся проверить, в действительности ли интонация сложнохарактерной напарницы изменилась на придурковато-обожательную, или его слуховой датчик дал сбой. К сожалению, ответы на эти вопросы «да» и «нет». Она отреагировала на настоящую ораву лилипутов, фанатично окружившую гигантскую по сравнению с ними фигуру, их постоянное попискивание-верещание было слышно издалека. В том, что окружили они именно З4ЛПа, сомнений уже не возникло, при том что он снял узнаваемое бродяжное дырявое пальто, представ по-заводски голым, но с утолщённым металическим корпусом. Неловко это говорить, но похоже, что предательство пошло З4ЛПу на пользу. Он стал прочнее и выглядеть стильно: с мехом на воротнике и шипами на головном модуле, отливая зловещим рыжим под темнеющим Элписом. Стоило признать этот малоприятный факт, как включилась высокочастотная сирена, мгновенно нарезая височную область невидимыми ножами. Девушки стиснули зубы, застонали и опустились на колени, покамест Флинт, почти что получеловек-полумашина благодаря напичканной техникой голове, тольк зажмурился и постарался заглушить вредоносные дезориентирующие и вызывающие тошноту звуковые волны. Нелетальное оружие. Небывальщина для Пандоры. По мнению Флинта, это просто громкая и раздражающая штука, которая даёт знать о приближении чего-то ценного или кого-то важного. По меньшей мере, в мегаполисах. Искатели не знали, да и им и не дали это осознать, но в паре миль от них на главный Алый штаб напали аналогичным образом с использованием ультразвуковой пушки и, что наиболее любопытно, сиренской магии, в том числе с гравитационными сферами и кулаками, светящейся насыщенным сиреневым. Уцелевший налётчик расскажет подробнее об этом. Хотя разговаривать с ним в другое время никто бы не захотел. И Флинт наверное бы лишился бы слуха вновь, не будь его сведения столь полезными. Ах, да, Зейн оказал механическое воздействие на слуховые рецепторы и подарил себе частичный покой, то есть полнейшую глухоту, хотя снизить ущерб от вредоносной пушки можно только если отключить её. Это Зейн и запланировал, набирая скорость, пока что-то круглое вроде многослойного фрисби не упало к его ногам и не подвесило в воздух в периодических вспышках бежевого света. Мучающий гул в голове запрещал размышлять над тем, что именно, зато привычка вызывать Двойника каждый раз, как возникнет любая подобная проблема, не давала осечек. Большой палец открыл защитную крышку и упал на красную кнопку цифроустройва, и немедля сверкнула зейнова копия по ту сторону гравиловушки. Следующее нажатие поставило Зейна на твёрдую землю, и он со свистом выдохнул. Моуз беспомощно болталась рядом и открывала рот, при этом крепко держа в руке расписанную винтовку. Дёргалась из стороны в сторону, пытаясь противостоять оковам ловушки, но только презабавно кувыркалась. Таннис сидела и часто дышала у стены жилища, не успев сдвинуться и на пару футов после его команды. Дамы в беде. Зейну Флинту придётся геройствовать. Ему не привыкать. Он навскидку выстрелил в ловушку, поймал упавшую Мозеру и поставил её на неустойчивые ноги. Тогда же гудящая в голове сирена затихла. Секунды все приходили в себя и восстанавливали слух, покамест лилипуты сверху не скорчили ненавидящие морды и не открыли огонь. Они пользовали лёгкое и скорострельное оружие бандитского производства, небрежно, со смехом и угрозами, не представляя особой опасности для бывавших в ситуациях гораздо тяжелее. Так думали оба, Моуз и Зейн, пока на передний план не вышли на подгибающихся ногах несколько пар лилипутов с водружёнными на тонкие мускулистые плечики тяжёлыми гранатомётами. Рука сама опустилась к тяжёлой бляшке ремня, чтобы активировать Барьер. Зейн рванулся к Таннис, наивно закрывающейся от пулевой и стихийной очереди порванными рукавами лёгкого плаща, взял её под руку и завёл в хижину. В какой, к сожалению не предусмотрели хоть какую-либо дверь… Всё было бы лучше затхлой тряпки. — ЭХО есть? Метнись куда поспокойнее! — скомандовал Зейн чуть испуганно смотрящей на него снизу вверх. Таннис помотала головой и подтвердила его опасения. Оказывается, учёную так усердно скрывали, что не выводили за пределы раскопок. Зейн и так рассчитывал оборонятся в любом случае до тех пор, пока Лилит не перенесёт своего важного кадра со странным, даже самоубийственным для Пандоры поведением. Она предельно ясно телепатически донесла, что присоединится. Но Зейн на всякий случай хотел уточнить, когда же всё-таки ей ждать. Он послал нейроимпульс на набор её ЭХО номера, а время ожидания потратил на помощь Моуз. Она в перестрелку втянулась раньше, чтобы было видно по её ритмичным прыжкам, уводящим её от взрывов ракет, и буквально безостановочной стрельбе и неограниченного магазина дехровской винтовки. Пули летели кучно и точно, перегружая щиты лилипутов и поджигая их, когда как их снаряды утопали в потрескавшейся на солнце почве. Полминуты Моуз создавала впечатление неоспоримой победительницы, ловкой и смертоносной, пока не нагрянул бич всех стрелков. Перезарядка. Хотя в её случае замена загоревшихся компонентов. Как метко заметил З4ЛП: «всегда в худшее время». Её сосредоточенные прищуренные глаза скользнули вниз, на занятые сложной процедурой руки, и уцелевший дуэт хитрых миничеликов с гранатомётом зарядил стихией точно в цель. Моуз вскрикнула и улетела за криво растянутый тент, защищавший загрохотавшие пожитки Таннис и кажется её столовую. Зейн тут же проверил её состояние по ЭХО и довольный её показателями направил пистолет на выгодно засевших на скальных образованиях, снимая их стрельбой очередями одних за другим. Несмотря на то, что летевшие пули оставляли огненный след, цели периодически застывали, стучали зубами и даже мёрзли. В конце концов с вызывающими жалость и сочувствие стонами они бухались вниз брошенными куклами и умолкали навсегда. Настала очередь непоколебимо стоящего в тылу З4ЛПа. Если он и был включён-жив, то не реагировал ни на противников в лице Искателей, на на смерти союзников. Всем досталось его ботское безграничное равнодушие. — Бушь следующим, ж`лезный приятель? Д`вай, я готов! — подразнил Зейн и попробовал достать его одним из своих оружий, но фигура будто мерцала, пропуская снаряды навылет. Зейн видел: у него есть спецоптика. Он сделал задумчивое лицо и произнёс: — Оставить голосовое сообщение по ЭХО. Контакт Лилит. Здаров, Лил, как делишки? Собираешься возвращаться, потому что Моуз немног ранена, Патриция Таннис немног напугана, а я немног озадачен. А ещё здесь З4ЛП, но он не нападает, но эт всего лишь вопрос времени. Какие указания? Этот звонок тоже останется без внимания. — Лилит не отвечает! — глухой женский голос донёсся из хижины на первый взгляд до маразма очевидный. — Лилит нет! — более зловеще дополнила странная, а значит учёная или наоборот, едва ли расстроенным тоном. Зейн мысленно пожал плечами, обещаясь выяснить у неё этот момент позже. Сейчас он подбежал к лежащей враскоряку Моуз и молча вызволил из ящиков с инструментами. Она с большей нежностью отреагировала на его касания. То есть не вопила и не морщилась. — Снова слажала, — с унынием резюмировала она. — Стоило твоему Двойнику исчезнуть, как миничелики переключились на меня и очень постарались превратить в половник. — Не, — улыбнулся Зейн. –У них не п`лучилось, а ты х`рошо держалась. — И стоит держаться ещё! — взволнованно ответила Моуз. — Смотри! — Татуированный пальчик с накрашенным ногтем указал на небо. И как флинтское чутьё не определило раньше? На его спине с мишенью издавна шевелились редкие волоски. Приближалась размахивая рваными крыльями сверкающая стая ракков. И не обычных. Морозных. Свирепых и визжащих. Такими обладал только З4ЛП. И с такими наверняка справится что-то такое же проворное и смертоносное. С плеча Зейна сорвался в полёт отцифростроенный СТР4Ж, планируя по-птичьи. Ракки, расслабившиеся медленной наземной полуосознанной добычей возмутлись стреляющей летающей машиной и завизжали. Парочка погибла сразу, шлёпнувшись рваными тряпками на песочную землю, другая пара начала преследование за пародирующим грацию и скорость стрижа беспилотником — и это при паучьей конструкции! Остальные встретились со скорострельностью дальского и бандитского оружий, и только часть из них достигла цели и царапнула когтистыми крыльями сигнализирующий щит. — Мелкие заразы! Шлёпаные твари! — одновременно крикнули задетые Искатели опасных поручений вслед улетевшей стае голодных ракков обратно в загадочное цифровое хранилище в рукаве З4ЛПа. Над этой загадкой свежепосвящённые Искатели вместе с Амарой с усталостью в голосах размышляли перед сном какое-то время и больше шутили, пока в свет привалочного костра не вошёл сам З4ЛП и равнодушным тоном не опроверг все догадки тем, что взмах рукава — это жест дрессировщика действовать, когда как его ракки спокойно умещаются в рюкзаке. Зейн хлопнул себя по коленке, не ожидая шутки от жестянки, ведь он-то знал, что эта живность тесноту не терпит и потому размещает свои яйцевидные гнёзда подальше от сородичей. Но жестянка зловещей высокой и широкой фигурой уставилась на притихшего сидящего Зейна прищуренной оптикой. «Я не умею шутить». У него мурашки пробежали, и, он готов поклясться, не от ночных пандорских холодков. Но сейчас никакого «ракккзака» на ставшем злом роботе не было. Выходит, в негоднике З4ЛПе всё же установили модуль юмора, а исчезающие и тут же появляющиеся ракки суть любопытные технологии, которые таинственный ИИ не захотел раскрывать или даже магия. А может и хитрый фокус, ведь всего через секунду З4ЛП поднял металлический манипулятор и снова выпустил ракков на свободу. В полном составе. Распознавший цели СТР4Ж планировал, вертелся и выполнял другие пируэты, но его проворства не хватало. Ракки наконец попали в него морозной слюной, выведя из строя двигатели, и добили клювом. Беспилотник побеждённо свалился под откос. Предполагал бы Зейн, что будет лишаться по два СТР4Жа за сутки, он бы затарился большей партией! После успешной атаки ракки вновь вернулись к безмолвному хозяину, и тогда в них ударила взрывная очередь из пистолет-пулемёта, безотказно работающая в девяноста девяти процентах случаев (сказать по секрету, Флинт не встречал этот один процент, но по долгу профессии держал в уме из осторожности). Залпова броня вспыхнула взрывами, выдавив наконец из него механизированный стон. «Ты… ощущаешь боль? Столь необычно…», спросила у него Амара как-то, и остальные Искатели выразили то же недоумение. «Я не обладаю развитой нервной системой, подобно человеческим организмам, но продвинутой системой диагностики, сообщающей посредством звуков о получении того или иного ущерба. Для человеческих напарников. Мне нет в этом необходимости». Попадание не то разозлило, не то вынудило действовать, и З4ЛП скомандовал: — Время охоты! Расти мальчик, сожри их живьём! Парочка внизу уже знала, что последует за этими словами, и после переглядки разбежалась друг от друга. На скале появилась новая угловатая фигура, чёрная в закатном розовом свете и, совершив высокий прыжок, упала рядом с Моуз. Его куполом сопровождала густая бежевая радиационная аура. З4ЛП поднял манипулятор в неком жесте дрессировщика, и большой утыканный эридием рогатый скаг расставил ноги в стороны, принимая устойчивую позицию. Следом он ослепительно вспыхнул. «Нынешний З4ЛП окружил себя блестящими штуками или всегда был таким?!» Прицелившаяся было Моуз потеряла под ногами опору и намагнитилась к притягивающему взгляды скагу, будто сор к пылесосу, и с протяжным стоном упала спиной на камень. Флинт не предпринимал никаких действий до сих пор, однако стоило скагу с говорящим именем Мистер Кусь раскрыть внушающую трепет пасть цветком перед хрупким телом Моуз, как знакомая шипящая со взрывными пулями очередь заставила того болезненно заскулить и броситься в сторону. Не теряя времени скаг заложил вираж и свирепо прищурившись понёсся на Зейна, чья скорость может и была выше, даже если тот бежал задом, но не спасла. Поляна вдоль откоса, заставленная ящиками с различным инвентарём, узкая и полная препятствий, вынудила поставить осторожность выше расторопности, то есть обернуться, тем самым угодив в когтистые лапы. Зейн не задумался, а скорее сравнил силу, с которой его роняли на землю за последние пару дней: эридиевый рогатый лоб мутировавшего скага и съехавшая с троса ботинками вперёд Моуз одинаково вышибали дух! — Я не знаю, как помочь вам, но надеюсь, вы будете в порядке. Я в вас верю.? — из наушника и динамика ЭХО донёсся малознакомый женский неуместно оптимистичный голос, не умеющий подбадривать, и только подгорчил и так дурно пахнущую ситуацию. Кусь взгромоздил обе когтистые трёхпалые лапы на бронированную грудь Зейна и победно беззвучно полаял, разбрасывая вокруг слюни. — Да, мой мальчик! Я хочу этот трофей! Здесь может быть один альфа! — пышущий синтетическим громовым пафосом воскликнул З4ЛП. Когда тройные челюсти скага приближались к зейновому лицу, он закашлялся в радиационной дымке, какой не надо много времени, чтобы вслед за щитом пожрать нежную человеческую кожу. Флинт больше надеялся, чем рассчитывал, что напарница отплатит ему той же добротой и реакцией, освободив из капкана под названием риск остаться без головы. Спасёт его, одним словом. Но она медлила, видимо осознанно готовясь увидеть мучения того, кто не стал — и не станет — ей другом. Тем временем он уже почти нажал на кнопку цифроустройства, как делал всякий раз, когда…ну, вы и так знаете. Только за микросекунду до в бесформенную укрепленную неразрушимым эридием голову отправились бабахающие снаряды Серпа, заставляя скулить и отпрыгнуть прочь от жертвы и почти что добычи, каким на время оказался Зейн. На удивление, с Мистера так и не Укуся в разные стороны полетели сиреневые крошки, а затем куски шершавой бугристой кожи с густой тёмной кровью. Моуз ненадолго отвлеклась на перезарядку и возобновила хладнокровную стрельбу, уложив на песок скулящее и конвульсирующее животное, которое не раз и не без осторожности трепала за морду полторы недели назад, умиляясь его добродушным отрыжкам и пердежу. Зейн тоже трепал, но он не обманывал бы себя ложными представлениями, если сейчас прибавивший в весе огрубевший щенок пытался их убить. — Нет! Мой зверь пал! — послышался взволнованный синтетический рёв, и З4ЛП немедля отозвал своего скага, исчезнувшего в цифровых артефактах. Несколько секунд на Искателеей давила непривычная, но приятная тишина. Разве что-то еле слышимое скреблось неподалёку, наверное ящерица. — Я думал, ты нарочно, — глубоко дышал вставший Флинт, выдыхая со свистом. Отряхнулся. — Медлила… с выстрелом. — Возможно, — хитро ответила Моуз, привычно положив винтовку на плечо. — Хотела увидеть отчаяние в твоём оставшемся глазу. — Ооо, нет, девчуль! — обрадованным тоном возразил он. — Ты вряд ли его увидишь, я слишком способный и самоуверенный, чтоб отчаиваться. Как правило, мне удаётся…всё! — Ха! Погляжу на то, как тебе удастся усмирить З4ЛПа и спасти нас, Флинт! — с недоверием бросила ему вызов. Оба обратили взгляды на непривычно молчаливого и бездействующего робота, который вторым — после, разумеется, Флинта — кидался в сражения пролить кровь во имя Смерти, явно одушевлённой им и к какой он очевидно питал только ему понятную симпатию. А сейчас угомонился, осторожничал. Искатели ожидали от него нового фокуса, мысленно подсчитывая состав его зверинца. И ожидания обоих З4ЛП не обманул, когда те ощутили дрожь земли за своими спинами. — Вперёд, девочка, победи и съешь побеждённых! Флинт ругнулся и приготовился занять уступ повыше, подумав было на пескоройку, но это к его радости или сожалению оказался мурапаук с довольно большим мерцающим тусклым зелёным брюшком, чтобы не мешать ему зарываться под землю. Как бы то ни было, ручной мурапаук З4ЛПа обладал и другими талантами, которых следовало опасаться. Зейн крепко обхватил рукоять своего ПП. Ситуацию в самом деле переросла в серьёзную, если он переключил огонь очередью на автоматический лёгким несколько ласковым движением большого пальца. И началась стрельба. Осторожная. После того, как Зейн предупредил зажавшую спуск Моуз о прочном рикошетящем панцире на головогруди и передних конечностях, отражающем все пули в стрелявшего. Он знал о чём говорил: пара шрамов от пулевых ранений на его теле принадлежали преследовавшему его мурапауку. Очень большому, сердитому и потому опасному. Другие Флинту шрамов не оставляют. Мурапаучиха, известная как Безродная, пользовалась осторожностью Искателей и старалась как держать их перед своими четырьмя бездонно-чёрными глазищами, так и, свернувшись в шар, сбивать их как кегли в одной странной полуспортивной игре из древности. Как только первой под его удар попалась нерасторопная коротконогая кряхтящая Моуз, Зейн справедливо решил избавить себя от подобной участи и поставил рядом Двойника, без меры истощающего боеприпасы со складов DAHL — за одно только это свойство Флинт не побоялся напичкать голову электроникой! — в текущего врага. Пули летели во все стороны, будто рванули торрговские праздничные огнецветы, свистя и затихая в отвесных скалах. Панцирь Безродной чернел от взрывов, зияя мелкими выбоинами. Она размахивала острыми длинными лапками и тихо шипела, когда в её крупное округлое брюшко попадали снаряды, брызгая вокруг светлой гемолимфой, медленно голубеющей на воздухе. Так как кровеносная система мурапаукообразных, в частности сердце, расположено на спине, ближе к внешней оболочке тела, то и смерть Безродной наступила почти сразу. — Девочка моя, вставай, вставай! Мы через многое прошли и сколько нам ещё предстоит! — довольно оптимистично заверил З4ЛП умирающую, но всё же взмахнул милосердно рукой и тоже перенёс её в безопасное место при помощи цифротехнологий. Зейн вернул беспокойный взгляд к напарнице, дёрнул головой, интересуясь её самочувствием. — Ушиблась. Ерунда. — Махнула рукой с деланной мордочкой. Потом вспомнила о колотой ране и отодвинула ткань запачкавшейся сорочки. — Вроде в норме. — Не помнишь, девчуль, держал ли З4ЛПа на привязи когот ещё? Актуальный вопрос обсудить Искателям не дали, вместо этого наглядно показав ответ. Изредка говорящий робот наконец сделал несколько шагов вперёд и встал у края обрыва, привлекая внимание. С ним рядом появилось порождение клятых Эдемов: горбатый джаббер в больших очках и с дробовиком, вызывающий большее беспокойство. Он покрутил перед своим хозяином хвостом и потёрся о металлическую ногу. З4ЛП, будучи чуточку сентиментальным, погладил того по гривастой макушке. Зейн было хотел начать дружескую беседу и пригласить знакомого выпить чашечку масла или на сеанс косметического механика, покамест его тварюшку бросить где-нибудь в аналоге детской комнаты в резервуаре с разноцветными мясными шарами, как послышался приглушённый женский тон, к которому на Пандоре почему-то быстро привыкаешь и не злишься. Даже если слышишь его последним в своей жизни, оборванной кипятящим внутренности кислотным снарядом, например. — Вы уже справились? Можно выходить? З4ЛП ленным движением из-за спины достал жёлтый гладкий гранатомёт, который от используемого Элли Бича отличался лишь тем, что был на порядок опаснее. Коллекционер редкого оружия узнал один из своих экземпляров расширив глаз. — Нет! Таннис! — слегка нервно ответил Зейн. — Не выходи, пока в твоём логовище не станет слишкомног дырок, шипения, едкого запаха иль всего вместе! Пара секунд тишины, и голос повторился: — А что если станет? — не унималась любопытная Патриция. Торрговский гранатомёт выплюнул симпатичную крутящуюся сферу, после каждого оборота извергающую по зелёному сгустку из своих аккуратных октогональных отверстий. Чтобы не проверять способность щитов поглощать их, ни терпеть — нервным окончаниям под кожей, Зейн схватил озадаченную напарницу и дёрнул вслед за собой за покосившееся и пострадавшее от пожара — видимо силами Лилит или безбашенной живности — логовище. Он припёр Моуз своим телом к ящику так плотно, что та заскулила от боли. — Подвинься! У меня щит объёмнее твоего! Он справится! — Надо ж, а кровоточишь ты чаще мня! — справедливо возразили ей с ухмылкой. — Сиди и не высовывайся! Кислотные самонаводящиеся снаряды лениво летали поодаль и вокруг них, слепо натыкаясь на многочисленные преграды в виде ящиков и исследовательской аппаратуры, умирая в небольших кислотных шипящих взрывах. Стоило всё же похвалить Таннис за любовь к беспорядку, потому как она обеспечила Искателей укрытиями во время нынешней осады. В тесноте, обеспечиваемой Зейном, пахло потом через дышащее льняное одеяние с ультра-прочно-дорогим вкраплением синтетики, еле уловимой туалетной водой и маслом для воронения, которым покрывают всё оружие DAHL, придавая им матовый блеск и защиту от погодных условий и механических воздействий. Моуз принюхалась с улыбкой. И заморгала. Перед ней медленно переваливалась кривляющаяся бежевая в пятнах фигурка неведомой тварюшки З4ЛПа. Она тоже принюхивалась, искала их. Моуз приоткрыла рот и перевела взгляд на лицо Зейна, а затем ниже, на его пояс. Рука в перчатке со светящимися костяшками тянулась бережно активировать Барьер. Джаббер издал торжествующий рявкающий трубный звук и оскалился всеми четыредесятью-пятьюдесятью ровными зубами. Навёл дробовик, очень похожий на флагман Jacobs, на Адоход, вышибающий мозги даже алмазобетону. Ходили слухи, что его использовали вместо шахтёрской дробилки! Барьерский купол блеснул быстрее, чем искры из резного раскалённого дула джабберского оружия, отправив дробь куда угодно, но только не в живых существ. — Держись рядом и стреляй! Зейн потянул за женскую талию и быстро попятился к испещрённой коррозионными сгустками площадке. Обоим не была чужда стрельба в движении, более того, оба понимали тактическую ценность бега в условиях требующих самое дорогое — твою жизнь. И поэтому больно слаженно перемещались в пузыре, защищающем их от любого урона, и стреляли с меткостью, которой бы позавидовал сам З4ЛП. Ну, по меньшей мере одному из них. Видно было, что Моуз, периодически охлаждающая оружейный ствол на воздухе, предпочитала менее точное в пользу более площадного и уронистого оружия. Бахающего и ухающего, как и безбашенные ряды фанатиков. Не зря они нашли общий язык первыми в безрадостные дни плена. З4ЛП тоже нашёл, в особенности после того, как его отключили ЭМИ-ловушкой, поджарившей всё платы, и перепрограммировали с целью служить только повелению «богов», прибавив капельку осторожности и снизив до минимального значения пафосную словоохотливость. Иначе кто будет слушать самих близнецов и их кровсляции?! Стоило на небольшом поле сражения стать чуточку спокойнее, он подбрасывал новый исторгающий кислоту шар. Видимость резко ухудшилась, добавляя хаотии и проблем стреляющим почти без остановки Искателям, и так занятым вредным питомцем. К сожалению для них, к обладанию крепким силовым щитом джаббер и его изворотливая природа совершали пируэты и отскоки с грацией, дающие фору даже СТР4Жу. Но до тех пор, пока одна из пуль не поджарила длинный пятнистый хвост. Джаббер трубно взревел и ловко, весьма по-человечески (или по-роботки, чьим ярким примером выступал З4ЛП), поменял дробовик на гранатомёт. — Твой купол выдержит? — справедливо озаботилась Моуз. — Должен, — с несколько затянутой паузой прозвучал ответ. — Но на всяк случай разделимся. Зейн оставил Моуз у солидного укрытия из аппаратуры, в котором она уже бывала при падении, набрал скорость и через несколько прыжков скатывался в глубокую канаву. Грохот трёх последовательных взрывов позади дал ему понять, что он поступил верно, рассредоточив внимание скалящегося от злобы и азарта джаббера. Погаснувший блеск вокруг дал ему понять, что Барьер сложил свои полномочия, и Зейн готов поклясться, что делал он это с завидным постоянством в критически неподходящее время. Равно как и перезарядка. Потому что Флинт оказался на затемнённом дне канавки, куда падал насыщенный розовый свет Элписа и рисовал рядом тени весьма длиннее тех, кто их отбрасывал. — Здравствуй, будущий труп! — с обрадованным гоготом поприветствовал одетый в лёгкую броню карлик в окружении таких же ни дать ни взять как он. И швырнул металлическую сеть, молнией схватившей Зейна и пригвоздившей его к земле. Острые края, порвавшие прочную ткань, оставили глубокие царапины на опасливо вытянутой шее и придавленных к телу руках, выпустивших оружие. Пленник ловушки успел только ойкнуть и застонать, суматошно оценивая новое положение. Тем временем на пару десятков футов повыше Моуз увидела, что гранатомётные снаряды с грохотом разорвались в скале, воспользовалась заминкой джаббера и вытащила безотказный Серп. Выскочила из укрытия с готовым выстрелить оружием и встретилась с коварной дробью, вылетевшей раньше. Она прилетела ровно в верхнюю часть бедра, запустив Моуз кружить в воздухе и упасть на каменную крошку с побелевшим сознанием. Джаббер трубно заликовал, схватил себя за кончик хвоста и потянул, одновременно виляя задом. Привычно обернулся на хозяина, который как раз появился полусогнутым из дверей логовища, держа в одном манипуляторе испуганную Патрицию Таннис, а в другом — свой зубчатый топорик из кости какого-то животного. Может, непослушного питомца. Джаббер и восстановившая зрение Моуз, приподнявшись на локтях, видели, что З4ЛП держал расширяющийся кверху цилиндр, переливающийся глубоким сиреневым, ту самую Карту Хранилищ, и рычал на тихо постанывающую Таннис. Требовал от неё нечто, на что получал отказ. Она пятилась, а он её преследовал, пока в какой-то момент не схватил её засветившуюся сквозь одежду руку. Потом произошло нечто одновременно внезапное и шокирующее. Такое, что по первой и по второй Моуз списала на помутнение рассудка. Возможно бы и Зейн не поверил, если бы где-то не делал старческий перерыв. Патриция Таннис, оберегаемая Лилит специалистка по изучению эридианцев, в белой вспышке расплавила схвативший её манипулятор в голубых искрах, и сжимаемая до того металлической пятернёй Карта Хранилищ невредимая упала на утрамбованный песок. З4ЛП издал продолжительный болезненный скрежет и без замаха ударил своим топориком. Не ожидавшая подобного поворота событий Таннис застыла и с увеличенными глазами уставилась на лезвие, целиком вонзившееся в её бок.