Паук и Медведица\Медведица в паутине

Иными словами, Искатели облажались, если Таннис схватилась за свежую рану и рухнула на колени с воплем, который наверное разбудил всех варкидов в радиусе мили или двух. Голос её был сдавленный, гневный, усталый и испуганный одновременно, такой, что не возникло сомнений в том, что разговаривала с ними посредством телепатии не Лилит. «Патриция Таннис тоже сирена?! Вот это поворот», подумали оба её неудачных спасателя. Но подумали между делом, поскольку каждый занимался собственным спасением. Зейну, как вы помните, предстояло разобраться с пленившими его сетью карликами c недобрыми намерениями, а вот к Моуз поспешно вразвалку подходил открывающий рот в злорадстве ли, усталости ли, джаббер. Первую и единственную выпущенную им дробь Моуз избежала неловким уворотом и оказавшись вновь на спине больше наугад выстрелила своей из подствольника Серпа. На близкой дистанции дробовики точнее и смертоноснее, но от них также и легко увернуться. Джабберу не удалось, и он с трубным рёвом отлетел, смешно кувыркаясь, и приземлился на свои вмиг треснувшие очки. Моуз через боль живо встала, понимая чем придётся расплатиться из-за промедления, проковыляла несколько шагов и последними стихийными выстрелами превратила джаббера в ящеричный деликатес на скорую руку. З4ЛП даже не успел цифроотозвать своего питомца. Подумать только, робот, стадное, синтетическое существо, какое питало сравнимое с человеческим сострадание и каждый раз рвалось под пулями и гранатами спасать, отвернулось от них! Моуз захотелось увидеть, как внешне проявляет безысходность машина, считающая себя личностью. Она ухмыльнулась и перевела взгляд на сцену, в любой другой ситуации приковавшей бы её внимание без остатка. Сирена в действии! Редчайшее явление для пандорского иноземца. И она как раз устраивала «представление» на бис. Когда З4ЛП отшатнулся и посмотрел немигающим сенсором на свою металлическую культю, он замешкался, очевидно разрываясь между желанием врезать Таннис топориком ещё раз или нагнуться за Картой Хранилищ, со слепым упорством следуя приказу Близнецов. Моуз не представляла, что в этот момент Трой на тайной дальской базе свою моднявую причёску рвёт, не зная, как заставить перепрограммированую им жестянку действовать. На безмозглую снюхавшуюся порошком толпу можно накричать и непустословно пригрозить, а вот поди заставь обладающего своеобразными волей, личностью и интеллектом, способным анализировать поступающие команды! Не так-то просто! А может, причина его промедления вовсе и не связана с его робоморальными сражениями, вещущимися в стоядерном процессоре, а в сирене!.. Таннис, до этого терявшая инициативу, ошибку свою не повторила и вновь засияла. Очевидно, ранение здорово отрезвило её, и она решительно делала всё возможное для самозащиты (ещё кредит в копилку неорганизованности Искателей). Пойти на шаг смелый, ведомый неудержимой эмоцией, и для очень ограниченного числа людей в галактике — и ещё меньше на Пандоре — недопустимый. На убийство. Благо, повелевание любой техникой, снизошедшее на неё со смертью одного несчастного подростка, вынужденного служить безумному отцу-тирану в одном примечательном конфликте давным давно, весьма поспособствовали ей. Патриция Таннис снова болезненно вскрикнула — и З4ЛП превратился в источающее ослепительный белый свет существо, такое же, как сама сирена. Правда через пару секунд ее силуэт проявился и упал на песок, наводя страх своей безжизненностью, а вот З4ЛПа под резонансное кряхтение разворотило на сотни сверкающих деталей без шанса на опознание даже родным сборщиком. Моуз едва успела укрыться за одним из ящиков, которые здорово ей мешали в поединке с джаббером, мурапауком и скагом, то есть со всеми. Потому что не сводить глаз с мечущегося туда-сюда противника и его атак ещё ни одному бойцу не помешало сохранить жизнь, другое дело препятствия, возникающие на пути отхода… К счастью, в ближайшее время об этом можно было забыть. Зловредный робот отправился на станцию цифростроения вместе со своим острым топориком и ловушкой, и Моуз без опасения кинулась к Таннис. Упала коленом на угловатый артефакт, Карту Хранилищ, ойкнула и сунула себе в сумку, обещав подумать над ней позже. Вытащила ценой жизни пары воров-фанатиков отвоёванный обратно ТЫК-нож из чехла и порезала плотную ткань плаща и тонкую фланель рубашки раненой. Ставшими вмиг красными ладони она с силой прижимала участок кровоточащей талии. И позвала недовольно, когда услышала знакомый стрекот пуль техники: — Флинт! Где тебя носит?! Флинта принесло под откос и там его и оставило. Без изменений. Он пробовал — безрезультатно — выбраться: вошкался и елозил, только шире дырки на дорогущей ткани своей оставил. Он с досадой простонал. — Я б и рад с вамь поболтать, но долг зовёт, — флегматично заметил Зейн, косясь взглядом наверх. Такой близкий — всего два прыжка! — и недоступный одновременно. — `щё над вытащить девчулю из…кстати, вашу непорочную Железную Святую! В крайний раз, када я её видел, наньё нападал дикий джаббер! Слыхаль о таких? Ловкие и опасные гавнюки! В подтверждение его слов сверху по-человечески закряхтели и по-животному завизжали в сопровождении очередей. На тот момент схватка близилась к счастливому для Искателей концу. — Железная Святая здесь?! — зашептались между собой карлики. Другое их не интересовало ни на винтик. — Да ты лжёшь, чокнутый еретик. Выплёвываешь чушь волосатым ртом со своим смешным акцентом, — поржал с гоготом лысый в очках для подводного плавания и принял звонкую пятюню от почти такого же собрата. Снова нахмурился, и эту манеру зеркально повторил другой. Что ни говори, а карлики умели внушить тревогу. И не только тем, как небрежно сжимали в руках лёгкие винтовки и пистолет-пулемёты с выставленными вбок локтями. — Железная Святая, к твоему сведению, быстро отреклась от нас и вроде как даже померла, так что хватит плести нам околесицу, — довольным тоном пояснил их на вид командир: решительный, стоящий к Флинту ближе всех, кажущийся выше на пару дюймов и с грозной мордой. — Правд?! — прищурил глаз Флинт и почему-то замешкался, округлил рот, будто взаправду удивился. — А почему я тада не убедил её снять эт ужасное в своей сексуальности металлическое тряпье и не смог заткнуть её нескончаемые песни о вас, ребятках, замечательных миничеликах?! Упомянутые покосились друг на друга с высеченной на почти идентичных мордах озадаченностью. — Почему б вам не подняться и не проверить самим?! Несколько перевели взгляды наверх, откуда раздался единичный выстрел, пока другие ожидали подвоха от крепко связанного сетью и не сводили с него, расслабленного, глаз. Кажется, им всё же поступил приказ схватить еретика, иначе бы они не наминали вымя равнодушного времени, которое было совсем не против. — Обожди, парниш, — произнёс Зейн пристально смотря на ближайшего коротышку. Тот скривился и спросил, что он имел в виду. Зейн, открытый немалый, иногда даже честный в тех ситуациях, которые дают как следует отыграться или похвастаться, собирался ответить ему про беспилотника, еле ковыляющего на своих восьмерых или меньших подвижных конечностях вдоль откоса из-за пострадавшего в сражении со стихийными ракками реактивного двигателя, но его опередили. Сперва женское рычание, затем синтетический рёв и взрыв, заваливший небо множеством обломками. Мало удивлённый этими событиями Зейн скомандовал: — Действуй! На ближайшего карлика обрушился огонь. К тому моменту, когда он миновал стадию удивления сменившейся испугом, его щит уже лопнул, а застрявшие в животе пули обездвижили и заставили упасть в полуобмороженном, но определённо мёртвом состоянии. Карлики-побратимы с чистыми светлыми раскрытыми глазами ахнули и ступили назад, пока женский глубокий голос не отрезвил их: — Таннис умирает! Тащись сюда и открывай свою волшебную аптечку!.. Флинт! — Девчуль! Буд быстрее ветра… Как ток приведу доказательства твоего существования узколобым шутам! — Да что там с тобой такое?! — зарычала зло Моуз, встала с колен и кинулась к откосу. Пара камешков с подачи её подошвы полетела вниз и отскочила от пошарпанной обшивки СТР4Жа. Увиденное подняло её бровь кверху, а затем рассмешило. — Гулливер пленён лилипутами! — пропищала она бессмыслицу для окружающих. Моуз силой успокоила себя и схватилась за потревоженное пробитое бедро. — Я не буду терять время на спуск. Подданные, освободите Флинта и живо ко мне! — распорядилась она, радуясь возвращению роли Железной Святой, ну, или просто Святой, без Железа. И вернулась к теряющей сознание Таннис. Она бы и сама оказала помощь, ведь полевая медицина видала вещи и пострашнее горелки фанатского оружия или палки в зубах, но она всё же решила подождать человека со стерильными медсредствами. Поднявшиеся миничелики обожательски вытаращились на Моуз и по очереди боязливо прикоснулись к её плечам. Некоторых она погладила по макушке, и их взрослые лица с детской непосредственностью засияли в отсутствии света. Зейну тот же трюк пришлось бы проделать изрядно согнувшись или в приседе. Вот оно, спорное преимущество маленького роста! Он усмехнулся, пряча пп и доставая аптечку. В первую очередь он с безотчётной заботой протянул Моуз обезболивающее и обеззараживатель, убедившись, что она справится самостоятельно. Во вторую — присел перед на вид смертельно раненой, у которой слабо прощупывался пульс. В первую очередь вколол кровооостанавливающее и бережно подложил ей под голову снятую с себя куртку. Капсула цифромодуля нигде на одежде не светилась, что означало Таннис (и очевидно с одобрения Лилит) намеренно пошла на риск, дабы скрыть свою личность от разоблачающей политики Hyperion. По событиям прошедших минут Зейн понимал зачем. Но не одобрял. Хотя пара фонарей жадно проливала свет на площадку перед логовищем, но до бестеневых больничных ламп им было далеко, так что рассматривать рану пришлось при помощи сканера и в режиме повышенной яркости. Но и без них Зейн понимал, в каком серьёзном положении находилась учёная. Вокруг тела растеклась тёмная лужа, а сама рваная рана с неявными краями, представляла собой затухающее жерло вулкана, вяло проталкивающее бордовую кровь. Она казалось огромной по сравнению с кукольной фигуркой Таннис. Обманываться тем, не задеты ли внутренние органы, в частности кишечник и возможно почка, если анатомия сирен схожа с человеческой, не стоило. — З4ЛП или, точнее сказать, ПР3ДВ3СТНИК, заехал ей со злости своим топориком, — пояснила Моуз, воткнув шприц Доктора Зеда повыше жутких гематом на своём бедре, и зашипела от боли. Даже с обезболивающим эта лечебная сыворотка всё холодила нутро и неприятно била электричеством. Зейн раз попробовал, чтобы бесконечно убедиться в компетенции своей давней подруги Лив. И заказал несколько ящиков её сывороток с приятным эффектом лёгкого алкогольного опьянения. — А она его зажгла как фосфор?! Равноценно! — Моуз согласилась, но ей явно не терпелось посвятить Флинта в подробности. — Те тож прилетело? — Неа, джаббер поквитался. Но уже не сможет. Её удовлетворённая интонация дала понять обоим, что выигранный ими высокой ценой покой недолог. Промедление — роскошь непозволительная и опасная, тем более в списке характерных черт Флинта она не числилась. Он достал шприц с лечебным раствором, снял зубами колпачок и ввёл иглу выше колотого ранения. Эти шприцы — местное чудо от медицины, но и у них есть предел. Прежде, чем обработать края стерильной салфеткой, он пошарил в аптечной суме обезболивающее. Безрезультатно. Перевёл чуть прищуренный взгляд на Моуз, которая уже закончила с последствиями огнестрельного ранения дробью и осторожно, медленно присела рядом, чтобы помочь. «На неё ушло последнее. Не напрасно, но учёной придётся пройти через мясорубку». — Патриция, верн? Пэт, не теряй сознание, красотка, сосредоточься. Видишь мня? Не отводи взгляд. Мне нужно, чтоб ты вспоминала самое худшее в своей жизни. В красках и подробностях. — Зачем?! — шепнула громко потрясённо Моуз и сделала возмущённуцю мордочку. — П`тому что я стану `щё худшим её воспоминанием, — объяснил он до боли серьёзно и мрачно, будто трёхсотлетний вампир из фантастической мелодрамы. На Моуз слабо воздействовала его выспренность. — Надеюсь, я ошибаюсь. — Ха, не льсти себе. И не темни краски, ты же не знаешь, через что ей пришлось прой… — Прост держи её! Флинт начал обеззараживать края раны, вызвав протестующие вопли Таннис. Она завертелась как пойманный в сеть ракк, или как Зейн недавно, так что Моуз опешила и не зря спросила: — А нас она не поджарит?! — И перевела испуганный взгляд на полевого врача. — Самое время предложить ей твою элитную алкашку! — Зейн замямлил и отказался, ссылаясь то ли на тормозящую природу алкоголя, то есть отложенную мегаболь для Таннис, то ли на свою скупость, помня, как он нагло предложил ей воды. Тогда Моуз потребовала твёрже: — Доставай! В поле и ей, и её камрадам в отсутствии медикаментов приходилось зубы друг о друга перемалывать в мечтах хотя бы о капле горького этила. Иного средства всё равно нет. Флинт с неохотой доверил флягу Моуз, а сам достал двух сшивающих кожу мини-ботов и ненадолго в нерешительности застыл. Пилотопорик, раскалывающий черепа жертв заядлого робота-охотника однозначно нанёс серьёзную, близкую к смертельной, рану, и не разберёшь, то ли Леди Удача, возлюбленная Флинта и благоволящая ему, то ли загадочная сиренская стойкость или всё сразу не позволили искре жизни Патриции затухнуть… Но без стерильных инструментов, палаты и врача, соваться к ней внутрь было бы опрометчиво, так же как и оставить всё как есть. Последний приказ командующей Лилит заключался в спасении Патриции Таннис, и Зейн не рассчитывал её подводить. И не только потому, что видел в ней сексуально привлекательную и волшебством наделённую бабёнку, идеальную кандидатуру для интрижки и полноценного отдыха, спешу до вас донести. Хотя перспектива до прибытия помощи поддерживать Патриции жизнь, какой бы пропитанной страданиями при этом она ни была, выглядела незаманчивой. Особенно с роботом под боком, который не признавал теперь в них бывших членов стаи и общался при помощи пуль и других насильственных методов. Кстати о насилии, Таннис пришла в подобие сознания и выпучила глаза на испуганном бледном лице, когда по её губам потек драгоценный алкоголь. Она задрожала и старалась сплюнуть его, и Флинт на всякий случай протянул к Моуз ладонь, невербально донося: «больше не стоит». Когда раненая снова закрыла глаза, он включил ручной режим на медботах и посадил их рядом, готовясь в час по дюйму двигать их вдоль раны. В таком деликатном деле спешка не поможет. Если ей вообще что-то поможет. Зейн обернулся на станцию быстрого перемещения и цифростроения в придачу у входа в пещеру и зло прищурил глаз. «Раньше стоило им думать о профиле в Hyperion! И задолго до того, как я п`надобился! Не было бы таких проблем!» — Станция перемещения… — тихонько произнёс он осенившую его мысль. — Флинт…– из сосредоточения его понемногу выводил сперва еле слышный, а затем всё более настойчивый и раздражающий полушёпот: — Флинт! — …Что такое?! — Миничелики говорят, ПР3ДВ3СТНИК приближается! В задаче спасти Патрицию Таннис от карликов толку было мало. Но они согласились занять высокие точки и постоять настороже, если появится З4ЛП, он же ПР3ДВ3СТНИК. И будто это требовало от них много сил, все выразили неготовность атаковать. Будучи безраздельно верными и фанатичными они служили тем, кого считали достойным, могучим, внушающим трепет, способным. С тех пор как Тайрин завербовала Искательниц, а Трой перепрограммировал робота-Искателя, почти все карлики как один отвернулись от безбашенных в рядах Детей Хранилища ради служения троице отступников, у кого быстро с подачи сами понимаете кого появились титулы. То есть Железной Святой, ПР3ДВ3СТНИКу и Зловещей Сестре, которая повелась не отходить дальше пары метров от имеющей на нее больше всего видов и неестественного аппетита Тайрин. — Возьми мьё оружие, если надо, и разберись с ним! — Ожидавший подобный поворот событий Флинт нисколечки не напрягся. — У меня тут свои срочные дела, — нейтрально донёс он не сводя глаз с Таннис. Моуз немного опешила и посмотрела на его зад, где висел притягательный взрывной пистолет-пулемёт. — Уводи его от нас и обязательно вон туда! — кровавые пальцы в драной стильной перчатке указали на вход в пещеру, туда, где они оставили поеденный автоловкой Курьер. Моуз не успела спросить, зачем, как Зейн добавил: — Я потом объясню. Делай, как г`ворю! Ты способная, так что справишься, — любовно, по-отечески закончил он. Моуз ненадолго застыла, будто ожидала ещё более неподходящую для их вялопрезрительных отношений фразу, типа «я верю в тя». Но рядом взорвался песок, и она живо передумала ждать в пользу снять с подтянутого зада напротив оружие, отпрыгнуть подальше от Флинта и принять боевую стойку. Очевидно же, что ПР3ДВ3СТНИК сделал предупредительный выстрел. Он не промахнулся. Нелюди с навороченными оптическими датчиками вместо глаз и с манипуляторами, стабилизирующими любые отклонения прицела, не знали о промахах. Нечестно, если вы спросите меня или её! Он играл с ней, как играл любой из его питомцев с заведомо слабой жертвой. Только если его скаг разевал страшную пасть и выл, мурапаучиха била хитиновым лбом в землю, а джаббер крутился и дёргал себя за хвост, ПР3ДВ3СТНИК спустился с того же скального холма и надвигался на Святую медленно, со вкусом, как едкий прапорщик, желающий отчитать перепуганного новобранца лично. В манипуляторе он сжимал очищенный цифрой костяной топор с зазубренным лезвием, хорошо видный под светом стоячей лампы-аккумулятора. Она бы и рада противопоставить ему пять тонн чистой всесокрушаемой ненависти в лице двуногого танка, но он попал куда-то на тот свет для лучших боевых товарищей… Она не просто так ставила его в один ряд со своими живыми соратниками и соратницами, возможно он был для Моуз даже ближе, если она мылась с ним, спала и не пропускала ни один поздний ужин, чтобы тайком пожарить себе на огнемётах подножный корм. Пришлось задействовать второй талант. — Эй, железка полуразумная! Не трогай этих слабаков! — ПР3ДВ3СТНИК вроде как даже и не пытался, учитывая, что он флегматично прошёл мимо Флинта, закрывшего их с Таннис мерцающим куполом Барьера. Флинт тоже не шелохнулся. — Ведь ты пришёл за настоящим испытанием… — Где твоя могучая двуногая машина? — прозвучал знакомый синтетический голос. Как бы З4ЛПа ни меняли, звучал он по-старому. Святая чуть задержала дыхание и приоткрыла рот. Хороший вопрос, учитывая, что ответ сидел на поверхности виляя деловитым задом. — Там… где не будет давать мне значительное преимущество против тебя… — нашла колкий ответ и самодовольно улыбнулась. — Другими словами, её больше нет… — находчиво заметил он и добавил как обычно бесцветно: — Прискорбно. Это было настолько очевидно?! Занявшие наблюдательные места карлики ахнули в унисон, будто нанятая публика реалпредставления. — ПР3ДВ3СТНИК, я с тобой не проблемы собралась обсуждать, а драться, так что… — Он отнял у тебя твоего лучшего друга? — даже не кивая в сторону Флинта, подразумевая его призрачной интонацией. Что-то в его поведении обескураживало. Как минимум, он разговорился, чего раньше не делал. Святая замямлила, в связи с чем её легко перебили: — Объединим наши силы во имя великой цели, вознесения Близнецов! — ПР3ДВ3СТНИК развёл и приподнял свои манипуляторы, по-прежнему сжимая в одном ужасающий топорик. Святая попятилась, не желая попадать в область его — ни случайного, ни намеренного — поражения, и едва не наткнулась на забытый ужин Таннис, пережаренного скага на вертеле. — Усладим их и Смерти зов! Прольём кровь еретика! Второй шанс расквитаться с надоедливым подсракулеткой. Судьба щедра, стоит дать ей должное! — Девчуль, — осторожно прошептал в ухе Зейн по ЭХО-связи. — Знаю, мы не ладили и всё такое, и я пойму любой твой выбор, но…момента более гадкого, чтобы вновь поскажиться, ещё поискать…. Святая чуть приспустила флинтовский пистолет-пулемёт, задумавшись, как часто вот так взывали к её эмоциям, напирали на сострадание, на мягкость и понимание. На то, что она хрупкая чувственная женщина. Сослуживцы брали без спроса её личные вещи, а затем делали виноватые глазки и просили на них не дуться. Командование видело её привязанность к Медведю и обещало отдать после службы в личное пользование, — засранцы знали на что надавить! — но только втягивали во всё новые последние, как они говорили, военные операции. Женщину-контрактницу, чей долг Vladof давно уплачен! Мозера, увлёкшаяся в свободное время улучшать своего двуногого танка, вынуждена была буквально вымаливать запчасти и новое вооружение у прапорщиков и майоров. В обход воинского устава они просили кое-что взамен. Иногда пачкаясь, сперва робея, а затем стыдясь, на коленках она добивалась желаемого. Пленные умоляли пощадить их, плачась о семье, троюродных прапрадедушках и учителях пилатеса, а потом кидались зажигательными смесями и нападали со спины с заточкой. Все они гнусно лгали и манипулировали ею. Но она уже не была наивной и доверчивой терпилой Мозерой Андреевной. Она стала безбашенной Моуз с тех пор, как бросила отряд вскармливаемых паскудным начальством неудачников умирать и смоталась на отдалённую пограничную планету, где её безусловно признают погибшей и не станут искать ни при каких обстоятельствах. Она стала Моуз со своим взвешенным мнением и запредельным чувством собственного достоинства… Которое и бросило её на дно ямы под названием «костяная пыль»…. Кстати, почему у неё голова не раскалывается?! Не в этом суть. Флинт был гадок. Чудовищен иногда. Но он не заслуживал смерти от её руки или его манипулятора. Не сейчас, по крайней мере. Сукин сын уничтожил её любимейший танк и подписался на страшные пытки в недалёком будущем и возместить ущерб! Пока она не придумает чего поизобретательнее. — У меня на него свои планы! — закричала ревностно Моуз и застрекотала взрывной очередью. Кажется, она услышала облегчённый выдох в ухе своего заклятого напарника. Снаряды прошли мимо ставшего прозрачным робота. Он не посмеялся, что для копирующего человеческое поведение было бы уместно. Вместо этого он низко погудел. Карлики громко ахнули снова. Их политика невмешательства в распри своих кумиров раздражала. По крайней мере, они думали своей головой, а не наркотическим туманом-автопилотом. Не бросающим их в бой-смерть по первому требованию. — Я видел тебя в бою, Железная Святая. Ты достойно дралась с моей стаей. В последний раз предлагаю сотрудничество. — ПР3ДВ3СТНИК сжал в кулак во многом напоминающую человеческую руку манипулятор, свободный от топорика. — Переходи на сторону триумфаторов и пожни их блага. — Знаешь что, железка, может тебя и не одурманили, а это, поверь, хуже, но процессоры твои соображают очень туго! Если ты не просёк, что Близнецы здесь злодеи, а не гордого одиночества еретик или Алые. Они… — Значит, ответ нет. Я услышал тебя, Железная Святая. Ты сделала свой выбор. На металлической спине ПР3ДВ3СТНИКа отцифростроилась длинноствольная снайперская винтовка. Тем временем проливающий пот над заращиванием колотой раны Зейн сделал себе передышку, взглянул на измученное бесцветное лицо Таннис, наклонённое набок, и взял её запачканную кровью руку в тактической перчатке. — Прости, милая, я сделал всё возможное. Остальное за тобой, — одними губами попрощался он c почти незнакомкой. Привстал и обернулся на затихших собеседников. Вид выхваченного роботом оружия ему очень не понравился. — Девчуль! Береги голову! Как угодно скачи, но не попадайся! Пуля Монокля снесёт её через твой хвалёный щит и вряд ли сделает остановку даже в скале! Я его отвлеку, беги! Безошибочно отработанным жестом нашёл в кармане куртки цифроустройство и поставил рядом Двойника с коррозионным пистолетом. Он успел выпустить несколько шипящих очередей, осветивших розоватые сумерки зелёным светом и прошедших насквозь гадкой цели. Двойник сгинул секунды спустя от попадания оглушительно отразившейся эхом от здешних скал пули Монокля и распался на блеснувшие раз цифровые осколки. — Или не отвлеку… Шлёпаный Jacobs. Умеют же делать уронные пушки…– ругнулся он, не решаясь указывать на их черепашью перезарядку, и суматошно задумался над тем, чем помочь Моуз. В ухе закричал капризный голос: — Я правильно поняла, не отвлечёшь?! Ты сдурел там что-ли?! Последовательно слышались щёлчок передёргиваемого затвора и раскатистый винтовочный выстрел, раз за разом, через машинно-точный интервал, когда как стрекот из — его — пистолет-пулемёта был прерывистым и случайным. Спор с участием оружия бывших Искателей смещался, как и надеялся Зейн, к станции перемещения и дальше, позволяя осуществить ему эпохальную и одновременно жестокую хитрость. Как бы там ни было, перепрограммированная железка не поддавалась на уговоры, к тому же друзьями они так и не успели стать. Гордыня, эгоизм и конечно грамотное распределение боевых ресурсов по полям сражений командующей стали тому причинами. Даже если бы они подружились, вряд ли бы что-то встало на пути наёмника в бегах, изголодавшегося по женским теплу и упругости, прерванного не то что со спущенными штанами, а с намерением спустить штаны слишком много раз, чтобы не зарычать. Так ведь? Грохнул бы он железку ради прелестной титьки или мягкого подобного?! Железки-то он уважал и любил, — все эти гладкие платы, сети микросхем, цепи питания, цилиндрики процессоров, м! — и видел в З4ЛПе, совершенной мыслящей машине, как минимум презабавного собеседника на многие ночи перед костром вперёд. До этого вечера. — Пошутил к`нешно, девчуль! — чуть с опозданием ответил размышляющий Зейн, заготовив световые клинки и коррозийный пистолет, и рванул вслед за Моуз. — Дай мне секунду. С меткими стрелками расправлялись двумя путями: гадким и очень гадким. Так как разнести гранатомётом к шлепеням его местоположение в данный момент невозможно, умудрённый опытный наёмник ведя постоянный огонь на вытянутой руке помчался к ПР3ДВ3СТНИКу. Он на всякий случай скакал влево-вправо, но металлическая спина недруга, впитывающая стихию, не шелохнулась. ПР3ДВ3СТНИК разве что медленно шёл вперёд, сокращая расстояние между ним и Мозерой, распластавшейся за скальным выступом. Она нажала кнопку выброса опустошённого магазина и потянулась к цифровой кобуре за новой, вставила с щелчком, управившись за секунды две. К оружию DAHL очень легко привыкнуть! Понятно, почему Зейн Флинт к нему неравнодушен, ведь старички ценили простоту и удобство. Над головой пуля выгрызла часть камня, как предупреждая о приближении ПР3ДВ3СТНИКа, так и призывая покинуть временное укрытие. Моуз нырнула под их оставленный Курьер и вылезла с другой стороны, увидев, как Зейн подбежал с готовым световым клинком, отливающим мягким жёлтым. — Наконец доковылял… Смекнув, что у неё есть время сесть в Курьер и как минимум свалить отсюда, Моуз не внимая осторожности схватилась за рамы водительского сидения и подпрыгнула. Пуля из Монокля прошила насквозь и так за сегодня настрадавшийся багги (благо, что Искатели сами покроют все ремонтные работы) и врезалась в брызнувшую кровью икру. Моуз ругнулась и взвыла, бережно опустив ступню на педаль. В некоторой мере к счастью, та выпущенная пуля стала последней, прежде чем Зейн ввязался с метким синтетическом стрелком в рукопашный бой. Он подцепил снизу-вверх двумя зубцами клинка старое творение оружейной мысли Jacobs и одновременно схватился за дуло, стараясь вырвать из железных манипуляторов. ПР3ДВ3СТНИК и его минимум триста фунтов явно были сильнее и отдавать винтовку не желали. Сопротивление железки сводило все человеческие усилия на нет, намекая сменить тактику. Обоим. ПР3ДВ3СТНИК в какой-то момент потянулся за беспроигрышным в ближнем бою и зарекомендовавшим себя топориком, а Флинт оказался достаточно внимательным и прытким, чтобы отпрыгнуть и избежать его режущего радиуса. Можно сказать, меткий стрелок почти обезврежен, вынужденный переключить своё внимание на того, кто знает, как выпутаться из любой затруднительной ситуации. За ПР3ДВ3СТНИКом сверкнул бирюзой Двойник и в слегка бешеном машинном темпе принялся махать своим клинком. Зейн оставил большой палец на кнопке цифроустройства и достал пистолет, ввязываясь в танец, в котором нет победителя, кроме него самого. Он ловил топорик клинком и отводил его или подныривал под ним, время от времени постреливал и менялся местом с Двойником, вызывая протесты у обладателя низкого машинного голоса: — Ты бьёшься без всякой чести, еретик! — Сказал заведующий зверинцем с фан-группой миничеликов! Моих миничеликов! — Зейн чуть замёрз, удивлённый, почему его шутка — ну, почти его — прозвучала через наушник женским голосом, и взглянул на зарычавший Курьер. Моуз вжала педаль газа и вывернула руль, описав широкую дугу, и вьехала на полной скорости в обернувшегося на фары ПР3ДВ3СТНИКа, занятого обоими Зейнами сразу. — В сторону, старый! Настоящий Зейн успел отпрыгнуть на безопасное расстояние, однако цифровой Зейн застрял в бампере и продолжал наносить удары ПР3ДВ3СТНИКу, притом что последний стал представлять из себя груду помятого и расколотого бряцающего металлолома разной ценности, раскиданного по окрестности. Мозера нажала здоровой ногой на тормоз прямо рядом с канавой с потревоженными скагами и вылупилась на сияющего неубиваемого Двойника перед собой. Тот несколько секунд поддерживал холодный зрительный контакт, затем распознал новую угрозу и развернулся подтянутым задом, в точности передающим великолепные физические данные владельца, и стал освещать ночную синюю тьму коррозийными снарядами в воющих скагов. Бедняги. — Так-так, хвать с тя, приятель. — Зейн свернул Двойника долгим нажатием кнопки и хотел было отвернуться и отправиться назад, но с весёлостью в голове бросил: — Ловко придумано, Моуз! — Ага, мы прям отличная команда, будь ты более расторопным… — она зашипела и приложила ладонь чуть выше ранения. Нога бешено пульсировала. — Прости? Я так полагаю, ты опять ранена, но прежде я обязан кое-что сделать. И у мня в запасе не так мног врем… Не дала договорить и почти сбила его с ног группа лилипутов, решительно и быстро топающая к своей Святой без Железа. Один держал на уровне груди прямо как драгоценность лечебную сыворотку. Понимая, что маленькая Моуз в надёжных ручках, Зейн прошёл дальше, бросил мимолётный взгляд на прежнюю почти бездыханную Таннис в окружении Барьера и присел с пистолетом напротив раскрытой, как металлический золотистый цветок, Станции цифростроения. Многие бы, — нет, все! — осудили и кинулись с оружием за его попытку посягать на святое изобретение эридианцев и хитро присвоенное Hyperion. Изобретение, позволяющее перемещаться в различные точки дырпланеты, чтобы не огрести по орехам, но если этого всё же не миновать, то иметь полное право ни много ни мало воскреснуть! Правда, ценой потери памяти последних минут жизни, нескольких тысяч кредитов, ну и возможных душевных отклонений. Мелочь же, ну! Гиперионские учёные думают о нас и позволяют ошибаться на пути исполнения желаний. Сколько угодно раз! Кроме того, головастые гиперионские учёные догадались укрепить почти своё изобретение невероятно мощным энергополем и титановой бронёй, как у танков, если перестрелка рядом или что похуже окажутся жарче пандорского солнца. Они обеспечили нам будущее. И Зейн намеревался уничтожить его. В определённой области. Его окружили несколько переглядывающихся лилипутов с пистолет-пулемётами. Флинт обернулся, бегло осмотрел их озадаченные лица и понял — стрелять они не собирались. — Что ты задумал, Еретик…и друг Железной Святой? О, уже заработал в их рядах повышение. Всего навсего потребовалось рисковать шкуркой ради их любимицы. Не раз и не два. — Отключить Станцию цифростроения. Опережая ваши вопросы, я знаю как! Разузнал тайны-тире-дружил с Hyperion. — Лилипуты без всякого понимания закивали. — Девчуля, — позвал Зейн по ЭХО, — и по совместительству владычица лилипутов, не могла б ты отозвать своих подданных? Они мня немног нервируют. Мне нужн сосредоточиться. — Зейн прошёлся ладонью по боковой обшивке Станции, нащупывая кнопку принудительной авторизации и щиток. — А я как раз хотела узнать, зачем послушалась тебя и подставила свою икру под пулю. — Моуз по прежнему сидела в Курьере, осторожно подняла простреленную ногу и медленно покрутила лодыжкой, оценивая работу лечебных наноботов из шприца Доктора Зеда, за минуты подлатавших её мышцу. К счастью, пуля лишь задела её. — Мне уже лучше, опережая твой вопрос. — Именно это Зейн и хотел услышать. Кажется, с ней она предостаточно настрадалась за двое суток. — Хочешь «отрезать» ПР3ДВ3СТНИКа от станции? Я не местная, но успела узнать, что эти штуки защищены от физического и программного воздействия. Пандорские бандиты задолго до того, как стали Детьми Хранилища, по-разному выдурялись, но даже царапины на станциях не оставили. Будет интересно взглянуть преуспееешь ли ты, Флинт, которому удаётся всё… — поддела она его усмехающимся полушёпотом, сама до конца не осознавая, как эротично прозвучала. Флинт отдал мысленную команду наушнику записать её последние слова. Теперь разобраться с железкой и побыстрее стал вопросом не столько будущего покоя, сколько гордости. Несмотря на отсутствие, — а, честнее сказать, потерю, — глушилки, обладали которой исключительно гиперионские ремонтники (и те, кто ворует их личину), Зейн Флинт много лет назад вживил в голову микроустройство, благодаря которому не только управлял подручной техникой и вместе с тем гарантировал себе гарантию на ненападение, но и распознавался сетями чем захочет: хоть пылесосом, хоть космолётом! И без проводов! При желании он мог подключиться напрямую через порт на шее рядом с сосцевидной мышцей. Зейн Флинт — человек-машина, а всё благодаря плате меньше дюйма! Вынув из внутреннего кармана порванной куртки унипровод, он надумал сперва перегрузить приёмник Станции какими-нибудь путаными данными, как минимум отдаляющими во времени повторный визит ПР3ДВ3СТНИКа и как максимум вызывающими сбой в системе. Видеоданные беспилотника и весь массив его с Двойником команд вполне сойдут за таковые. На десерт он бережно, избегая повторного заражения собственной системы, закинул архив с пронырливым давним недругом-червячком, из-за которого как-то раз видел презабавные искажения, либо порно в своём глазном импланте. Одновременно с этим Зейн пробовал авторизоваться, но получал каждый раз от станции отказ, поскольку в данный момент она готовила процедуру цифростроения свежераздавленного пользователя. Но мешкала. Похоже, зейновский инфомусор немного её озадачил, если так выразиться. Для борьбы с ним интеллект станции перенаправил мощности с внешней защиты на внутреннюю. Поблагодарим гиперионских конструкторов хотя бы за то, что они предусмотрели защиту от программных и физических атак своему ценному изобретению. Но не от двух атак одновременно, то есть не от Зейна Флинта, который, к их несчастью, задался целью сломать Станцию цифростроения. Довольный он выдернул провод и убрал руку, не ощутив покалывающие кожу вибрации энергии, привстал и наставил пистолет. Он расстрелял магазин, и зашипевший и запузырившийся щиток повис и отвалился, обнажив ровный вертикальный ряд проводов из сверхвысокого молекулярного плотнотилена, мультизадачных ядер, микропроцессоров и прочих продуктов высоких технологий. Станция цифростроения вот-вот выйдет из строя! На такое событие и Моуз устало доковыляла, любовно прижав к груди пистолет-пулемёт. Непрерывная очередь коррозии с каждой секундой превращала в сплавленную источающую дым и удушающий запах массу, и любопытная публика, включая Моуз и Зейна, предпочла отойти на более безопасное расстояние. Как вдруг цифровой считыватель загорелся и стал в тёплом свечении восстанавливать ПР3ДВ3СТНИКа прямо перед ними. Зейн в три движения перезарядил магазин. — Неужто опозда… — начала было растерянно Моуз, как её перебили. — Стреляй в кристаллы-«глаза»! Совместная стихийно-взрывная пулевая очередь не оставила от почерневшей Станции работоспособного места. Свет погас. Цифростроение прервалось. — Фух. Кажица, всё, — Зейн символично стёр пот со лба и улыбнулся. — Не, мы не опоздали. Не совсем, по меньшей мере. Имелся риск, что какая-нить другая Станция его б выстроила, получив сведения о неисправности этой. ПР3ДВ3СТНИК потерепел поражение, а его миничелики стали её. Моуз тоже улыбнулась. Пошире. Она тоже не подружилась с роботом, хотя и хотела. У них было много общего, поболее, чем с другими Искателями. — Как учёная? — с меньшим безразличием узнала Моуз. Флинт вместо внятного ответа долго всматривался в неё. Стоило догадаться. — Лилит? Глухо. Элли? — Для наглядности своих действий Флинт прислонил кровавый палец к наушнику. — Тоже. Кто-нибудь из лагеря? Алые? На эт частоте хоть кто-нить ответит? Молчите, ток если мертвы. Шлёпень, неужто… — Искатель? — поинтересовался голос в наушниках обоих. — Это охрана Убежища-3 из лагеря Алых неподалёку. Вам нужна помощь? Они тоже были в неведении, почему главный штаб и свалка Элли сохраняли радиомолчание, но догадывались, что следовало это разведать как можно скорее и соблюдая осторожность. Несмотря на важность их миссии, они разделились надвое, одной группой на Грузовиках мчась к Искателям и раненой Таннис, а другой — к штабу во всеоружии. Патрицию Таннис разместили в одном кузове с парой сопровождающих, включая Зейна, Моуз же составила компанию Алым после того, как нехотя попрощалась с миничеликами, попросившими время совершить панихиду по их любимцу. Грузовик резко тронулся и тряхнул пассажиров, а Моуз приковала свой рассеянный взгляд к рассевшимся вокруг бывшей Станции, к плачущим и воздевающим руки в ночному небу, к зажигающим свечи, к плетущим из сухостоя траурные венки. Такие сострадательные, такие милашки! Они обходились с ней так любезно и нежно, как не обходились в отчем доме, полном требовательных детей, её братьев и сестёр. В плену у фанатиков именно миничелики тайком поили и подкармливали её, бросались комплиментами о её выдержке и внешности, держали за руку и гладили, когда не пойми чем стерилизованные чернильные иглы дырявили кожу. Сразу видно: они любили людей. Сильно любили, даже употребялили в пищу. Но и к роботам похоже испытывали далеко не равнодушие. Ей, выходит, стоило держаться таких людей, пусть и со стращающими вкусами и потаканиями насилия или манией уничтожать то, что ей любимо, защищаясь аргументами «во благо» или «не было выбора». Ведь они ухаживали, заботились о ней, смягчали градус безумия и тяжесть сложностей, навалившихся на неё с тех пор, как она выбрала путь воительницы. Грузовик, грохоча, прорыл шипастыми колёсами песочные борозды и растряс пассажиров. Размышления Моуз вместе с ними. Она вздохнула и спрыгнула с кузова, готовясь к очередной перестрелке. Алые и так на удивление протянули довольно долго, ввязавшись в заведомо проигрышную войну с тысячами дыркоголовых последователей близнецов при поддержке наркотиков и обещаний славы и богатств. На что вообще они рассчитывали со своими бродягами и толстой тёткой с командой механиков?! Да, у них была сирена со сверхсилами, как выяснилось недавно, даже две, но похоже им теперь обеим кирдык. Если вы хотите знать, Моуз в мыслях каждого Алого представляла в ярком и большом погребальном костре. Иначе почему они молчали?! Не вечеринку-нежданку же они приготовили, в конце концов. Она убрала пистолет-пулемёт с предохранителя и сжала удобную рукоять покрепче, до хруста в костяшках. Теперь он был её. «Фанатики вывернули мои карманы и выкрали всё оружие. Только Серп ухватила. Я бы не отказалась от чего-нибудь взрывного и бабахающего…», в воздух мечтательно пролепетала Моуз, чтобы её услышал закряхтевший Зейн, бережно взявшийся за самодельные носилки с Таннис. «Забирай мой Каосон», приветливо позволил он. Ожидаемо, поскольку Моуз не раз слышала за сегодня, как сладко говорила его щедрая душонка, и обращалась конкретно к ней. «У мня в хранилище есть `щё. Буим в лагере, я те подкину. Эта фраза если Моуз не возбудила, но очень воодушевила. Пушки! За так? Заверните все и каждую! И сейчас она вновь не без наслаждения планировала её использовать. Только надёжды её не оправдались: стоило завернуть за знакомый песчаный холм за свалкой, где непреспрестанно проливалась густая черная жижа, ранее именовавшаяся водопроводом. Когда-то там водились грязные скаги, но их давно убили, сожгли и на всякий случай завалили норы. Примерно то же самое сделали и с главным штабом. При взгляде на него, развороченного, казавшегося неприступным и грозным из-за массивных металлических пластин и шипов, ныне прожжённых насквозь и согнутых, качающихся, будто содранные обои, и на пугающее число эридиевых болванчиков, замерших в позах озлобленного сопротивления, непокорности, сердце падало. Зейн уже был там, прибежал первым минуя разбросанные тут и там обломки укреплений и машин. Ходил от одной остроугольной фигуре к другой, растерянно всматриваясь, пытаясь понять, опознать в них Лилит, а лучше не опознать вовсе. Он вновь позвонил ей и коснулся пальцами, по-прежнему измазанными в его и Патриции Таннис крови, к протянутой руке одной из фигур, лишённых жизни, высосанной несносными подростками. Ответа не последовало. Надежды Зейна в свою очередь не оправдались тоже. Разлетелись на мельчайшие части, как белый и пушистый долгоухий грызун от торрговского лазера, разбросав мех и внутренности на милю вокруг. — Снимаю тебя с крючка, — дала понять Моуз как можно более не ядовито, приблизившись почти неслышно. — Ты больше не обязан спасать меня, чтобы понравиться Лилит. Красотки-сирены ведь больше нет в живых. Она не поняла, что её заставило замолчать и не поддеть «Флинта, которому удавалось всё». Наверное отчаяние, которое отчасти разделяла вместе с ним.