***
Февраль 1772 г. — Так приятно, что ты пригасил меня к себе, — позволил себе ухмылку Пруссия, скрестив одну ногу на другой. В этот раз немец не чувствовал себя каким-то зажатым: спокойно позволял себе «развалиться» на диване в кабинете русского, улыбался и показывал свои истинные намеренья, не скрывая эмоций. Это очень удивило Российскую Империю, но он прекрасно понимал, зачем Королевство делает это, и вовсе не был против. Просто сам факт того, что вечно холодный и отстранённый возлюбленный так быстро перестроился на открытость, не давал покоя Императору. — Мой дворец, наверняка, стал тебе вторым домом, — хмыкнул Российская Империя, отпив чаю. А на его высказывание Королевство Пруссия тихо посмеялся, ответив: — Это верно. Даже ты в моём дворце столько не появляешься, сколько я приезжаю к тебе. Не хочешь как-нибудь после завершения раздела приехать? Ты давненько у меня не был, — заметил мужчина, отставив свою, уже пустую, чашку в сторону. И снова хитро начал поглядывать на собеседника. — Да, почему бы и нет? — пожал плечами Российская Империя, лениво вставая со своего места. Подойдя к своему окну, русский наблюдал за тренировками части гвардейцев Измайловского полка. — Всё же хитрый ты, как змея, Пруссия, — хмыкнул Империя, чем вызвал довольную ухмылку от немца, который тоже поднялся со своего места. — Политика, — выдохнул с улыбкой Король, подойдя к Императору и обняв его со спины, положив свою голову ему на плечо, а руки разместив на сильной груди русского. — Раздел очень выгоден мне, но видишь, я не наглею и принимаю твои политические цели, поэтому беру лишь ту малую часть, что мне нужна. Всё же любовь слепа, заставляет заботиться о тебе, — саркастически добавил немецкий монарх, ухмыляясь своей шутке. Самодержец выразительно изогнул бровь и слабо ухмыльнулся, глянув на Пруссию, который блаженно прикрыл свои глаза, полностью расслабляясь, опиравшись о спину русского. — Только зачем ты привлёк Австрийское Эрцгерцогство? Чтобы убедить меня окончательно? Неужели так хотелось новых земель, что вспомнил о старом друге, который давно стал врагом? — спросил Российская Империя, поглаживая немца за подбородок большим пальцем. — Ты же умница, — хмыкнул Королевство, совершенно не выражая каких-то возмущений на прикосновения русского. — Сам ведь понял, зачем спрашиваешь? — с улыбкой спрашивал мужчина, а сам, осторожно и аккуратно, стал проходить ладонями по груди русского, иногда поглядывая на него без улыбки, словно спрашивал разрешения: можно ли ему вообще так делать? Российская Империя умилился такой осторожности Короля, а затем, тихо хихикнув, спросил: — Тебе интересно моё тело? Пруссия, я даже не заметил, как ты перестал держать дистанцию со мной, — приятно улыбнулся Император, наклонив голову к Пруссии. Он нисколько не соврал бы, сказав, что ему нравится эта открытость, которая исходит от любимого. А главное, она обращена только к нему, другие просто не смогут увидеть вечно холодного монарха таким. Немец фыркнул на высказывание и ответил с хитрой улыбкой, проходя носом по шее монарха: — Уже, думаю, пора. Да и не вижу, что тебе такое противно, но раз ты так говоришь… — скучающим тоном сказал немец, отстраняясь от груди Российской Империи, прекращая объятия, на что русский сразу же повернулся к Королевству лицом и сам обнял его одной рукой, прижимая к своему боку. — Прекрати строить из себя такого уж важного, — по-доброму усмехнулся Империя, после чего немного нерешительно наклонился к его лицу и оставил нежный, но короткий поцелуй в щёку, прикрыв глаза, а затем отстранился, мило улыбнувшись своему возлюбленному. Пруссия замер и расширил глаза от неожиданности. Русский его впервые поцеловал. Хоть и не в губы, но всё равно это был такой нежный и мягкий поцелуй…. Ни одна женщина его так чувственно не целовала, он никогда не ощущал себя таким довольным и смущённым одновременно, хотя в этих действиях не было ничего постыдного, без какого-либо извращённого подтекста. Сам для себя немец заметил, что его щёки покраснели, ощутив жар в их области. Это не скрылось и от Российской Империи, а потому он тихо посмеялся, а затем сказал: — Ты не ожидал такого? — спросил он. — Может, тогда ответишь мне тем же, чтобы быть квитами? — улыбнулся Император, указательным пальцем постучав по своей щеке, явно ожидая ответного поцелуя. — Много чести, — будучи таким же красным от смущения, сказал Королевство, усмехнувшись и скрестив руки на груди, пытался вытащить себя самого с этой неловкости. — Оу… — наигранно разочарованно сказал Российская Империя, тяжело выдохнув. — Ты не хочешь меня целовать, потому что не умеешь? — решил немного «поиздеваться» над мужчиной Империя. — Да!... Стоп, что? — сразу же опомнился Пруссия, выпучив глаза от возмущения. — Ты, юнец, смеешь мне предъявлять то, что я не умею целоваться?! — сжал ладони в кулаки немец, будто намереваясь напасть на русского, а тот в свою очередь едва сдерживал смех, уже не понимая: красный возлюбленный от злости или до сих пор от смущения? — О, мы уже начали говорить о возрасте, интересно. Тогда, можно ли говорить, что я влюблён в старика? Напомни, в каком году ты родился? — спрашивал самодержец, наслаждаясь тем, как выводится на эмоции Король. — Прекрати уже! — злился мужчина. — Умею я целоваться! У меня, между прочим, было сто-о-олько опыта ещё до того, как тебя планировали! — гордо поднял голову немец. — Так докажи, а то я не верю, — хитро прищурился с лёгкой улыбкой Российская Империя, всё так же дожидаясь своего ответного поцелуя в щёку от любимого человека. Пруссия глубоко вздохнул, чтобы, наконец, успокоиться, а затем положил свои ладони на плечи русского и взглянул ему в его красивые голубые глаза. Чуть сжав плечи своего возлюбленного, немец выдохнул и, прикрыв глаза, медленно приблизился к его лицу. Русский улыбнулся и подставил щёку, но у Короля были другие планы, а потому, он повернул одной рукой за подбородок лицо самодержца к себе и накрыл его губы своими, перемещая руку с подбородка на затылок. Император удивлённо расширил глаза на действия немца, но отталкивать его не собирался, не идиот же. Самодержец приобнял Пруссию за плечи и прижал ближе к себе, прикрывая глаза от наслаждения и давая полную свободу поцелую возлюбленного, чтобы тот продемонстрировал свой «талант», дабы у русского больше не было сомнений в его искусности. В голове Королевства крутилось очень много мыслей. Но он был безусловно рад, что именно первый настоящий поцелуй, а не этот детский чмок в щёку, был за ним. Это был своеобразный повод для гордости за самого себя. И внутри не было места смущению. Чего он как маленький боится и смущается собственных чувств? Немец даже сам устал подавлять всё в себе, а потому хотелось показать, насколько искренен Пруссия с русским, показать, насколько он дорог ему через этот поцелуй. Для Российской Империи такой шаг со стороны Короля казался не просто сюрпризом, а настоящим подвигом. Всё же Император уже представлял, как романтично поцелует возлюбленного, иногда рисовал себе красивые картины этого события. Но то, что немец сейчас решился на это первым, очень удивляло и восхищало. Этот милый, нежный поцелуй совершенно не вязался с образом холодного монарха, который старается всегда контролировать свои чувства и не показывать их на публике. Лёгкие неприятно сдавило, и Пруссия понял, что нужно останавливаться. Нехотя отстранившись от манящих розовых губ самодержца, Королевство покрылся приятным, едва заметным румянцем, что выступил на его щеках, а затем быстро вытер свои губы тыльной стороной ладонью. Российская Империя стоял с точно таким же румянцем и, словно под гипнозом, повторил те же действия за немцем. — Ну, теперь убедился? — усмехнулся Король, скрестив руки на груди. — Не вижу, чтобы ты был также уверен, как пару секунд назад. — Я…. Кхм, — замолчал Империя, а затем ответил, улыбнувшись немцу уголком губ. — Признаюсь, я восхищён. Возлюбленный улыбнулся в ответ и прошёлся пальцами по щеке русского, едва касаясь ими. Мужчина с интересом наблюдал за эмоциями самодержца. Было в них столько удовольствия и детского восторга, что только больше удивляло и забавляло Королевство. Неужели какой-то обычный поцелуй может вызвать столько эмоций, казалось, у такого непредсказуемого и расчётливого Императора? — Ещё бы ты сказал, что разочарован, Россия! — хмыкнул монарх, а затем вновь обнял Императора, прикрыв глаза. — Следующий поцелуй будет с тебя, — пробубнил себе под нос Пруссия, на что Российская Империя тихо посмеялся, гладя любимого по голове, аккуратно проходя по затылку, чтобы не растрепать ему волосы.***
22 сентября 1772 г. Таким отчаянным Речь Посполитую ранее никто из присутствующих не видел. Разделы собственной территории болезненно сказались на Короле, от чего он всего за пару месяцев сильно исхудал, тёмные круги под глазами старили его, несмотря на то, что он был ещё молод. В руках монарх нёс три документа, где были ратифицированы насильно присоединённые территории. Теперь это не его города, не его земли. Они поделены между «союзом трёх чёрных орлов», так их прозвали на родине поляка за их герба. И дать отпор трём сильным державам, к сожалению, Речь Посполитая не мог. Монархи просто до заключения документа заняли нужные им территории своими военными частями, а сами для убедительности приехали в саму Варшаву, требуя скорости всей формальности от поляка. Выйдя на площадь, Речь Посполитая посмотрел на трёх монархов, которые возвышались, сидя на своих лошадях. Пока он шёл к ним, Король успел рассмотреть лицо каждого. Довольное и высокомерное выражение Австрийского Эрцгерцогства, хищное и злорадное лицо Королевства Пруссии. Поляк думал, что всё, что их связывало далеко в прошлом, возможно, немец даже забыл о том, что он был польским вассалом, ведь Королевство тогда был маленьким. Но по этому недоброму серому блеску глаз, Речь Посполитая понял. Это один из мотивов мести, косвенный или потаённый личный. Неужели Пруссия всё помнил? Или же ему об этом рассказал Священная Римская Империя? И последний виновник торжества. Российская Империя. Речь Посполитая считал, что обрёл хорошего союзника, как минимум, и друга, как максимум. Все конфликты были только между поляком и отцом русского, а потому можно было уверено полагаться на помощь Императора, ведь ничего плохого в политической сфере он ему не успел сделать за всё своё правление. Но поляк до сих пор не понимал сам для себя, что буквально находится, если не под властью Империи, так под его контролем точно. Как раз по нему нельзя было сделать какие-то выводы. Он не выражал никаких эмоций, оставался хладнокровным и спокойным, внимательно следя за каждым шагом приближающегося Речи Посполитой. Иногда русский бросал быстрые взгляды в сторону беседующих Австрии и Пруссии, показывая им, что присутствует в диалоге и всё слышит, просто никак в нём не участвует, полностью погружаясь в собственные мысли. — Я уже объявил своим министрам, кто из них станет ответственным за определённые города и территориальные единицы… У меня такие планы! — довольно говорил Австрийское Эрцгерцогство, активно общаясь со своим бывшим врагом. — А у меня в планах встретиться с давними знакомыми, которые давно сбежали сюда, — хмыкнул с лёгкой улыбкой Пруссия, а затем повернулся к возлюбленному, заметив, какой он отстранённый. Чуть наклонившись в сторону Российской Империи, немец щёлкнул пальцами перед его лицом и ухмыльнулся, глядя на него. — Хватит быть таким отстранённым, милый, — тихонько шепнул ему это обращение Королевство, после чего взглянул на австрийца, чтобы убедиться, что он не услышал. Благо этого не произошло. — Хоть как-то поучаствуй в диалоге, расскажи о своих планах, — подзывал русского к себе Король. Российская Империя изогнул бровь и чуть прищурился, взглянув на Пруссию. После чего неспешно, но тихо ответил: — У меня ещё особо планов нет, потому что ты всех их поменял в один момент, — говорил он это спокойно, но вот сильная хватка уздечки коня не скрылась от взора Королевства, что свидетельствовало о злости русского. — Не злитесь, — говорил в полный голос Пруссия, привлекая австрийца к их диалогу, на что тот среагировал сразу же, с интересом поглядывая на своих товарищей по разделу. — Ничего такого же не случилось! Вы так же будете контролировать деятельность Речи Посполитой, вдобавок получили часть земель, которые ещё давно, во времена Древней Руси принадлежали вам по праву. Вы оказались только в плюсе, Российская Империя. Я ведь верно говорю, Австрия? — Безусловно, — хмыкнул австриец, поставив одну руку на бок, после чего добавил. — Или вам просто досадно, что мы воспользовались положением поляка и немного взяли земель? Но в чём тогда причина? — Ни в чём, Австрия, — всё же позволил себе лёгкую улыбку Российская империя, взглянув на Эрцгерцога. — Просто я сейчас размышляю о будущем этих земель в составе моей Империи. Я совершенно не зол, что земли достались вам. Почему я должен быть раздражён? — спросил в ответ русский, скрывая нервные нотки в голосе. «С подачи Пруссии ты оттяпал себе территории, он сам захватил выгодные ему земли, а мне в качестве компенсации дали восточные земли заметно моего влияния на Дунае!» — пронеслось в голове Империи. Пока австриец и русский создавали атмосферу милого и добродушного разговора, Пруссия высматривал в толпе поляков на площади знакомые лица. Они должны быть здесь. Они обязаны быть здесь, чтобы поговорить с немцем. Если города остались у себя, то придётся ехать к каждому за этим разговором. Слишком много времени прошло, им есть о чём поговорить друг с другом. И вот, от взора Пруссии не скрылось знакомое лицо девушки. Точно такое же лицо, как в их последнюю встречу, даже та же эмоция, которую запомнил Король. Волнение от неизвестности. Королевство прищурился и позвал к себе пару солдат, чтобы сопроводили его. Заметив действия мужчины, Российская Империя нахмурился и окликнул его, как только Король направился к толпе: — Пруссия, вы куда?! — непонимающе спросил русский, собираясь направиться за ним, как вовремя взял себя в руки и подавил это желание. Будет слишком подозрительно. Пруссия мчался к той женщине, которую так удачно увидел. Нужно поговорить с ней сейчас, не оттягивая этот мучительный диалог на следующий раз! Она словно бежала от немца, по пути натягивая на свой мундир лёгкое, чёрное пальто от ветра. Остановилась город лишь тогда, когда Королевство громко окликнул её: — Данциг! Нам нужно поговорить! — спускаясь с лошади, громко крикнул Пруссия, решительно идя в сторону женщины. Солдаты начали отгонять гражданских и дворцовых людей в стороны, давая своему правителю поговорить с городом наедине, чтобы никто их не услышал. Данциг обернулась к Королевству, уже к своему правителю, и волнительно, даже с каким-то страхом смотрела на него. Золотистые волосы спадали с плеч, зелёные глаза разглядывали Пруссию, который оказался так близко к ней спустя столько веков. Она помнила его ещё маленьким мальчиком, наследником Тевтонского Ордена, от которого она сбежала вместе с другими городами к полякам, попросив у них помощи от тирании Ордена. Женщина уже знала, какой диалог предстоит, а потому уже выстраивала в голове, что будет говорить немцу, как будет оправдывать свои действия. — Пруссия… — опустив взгляд, Данциг тяжело вздохнула. — Какой у тебя разговор ко мне? — Почему ты сбежала с другими? Почему вы предали отца и обратились к полякам? Почему оставили меня, когда мне так вы были нужны?! — немец пытался сохранять спокойствие, но по его взволнованному виду было понятно, что он испытывает. — Пруссия, — подняла на него пропитанный грустью взгляд город. — В то время нам было сложно, — сразу переходя к делу, начала оправдывать свои действия женщина. — Твой отец, Тевтонский Орден, он был… Не в своём уме, ты сам прекрасно помнишь его манию господства и к чему она потом привела государство и тебя самого, — тяжело выдохнула город. — Мы попросили помощи у Польши, так как нам казалось это правильным решением и…. Скажу правду. Мы не пожалели, нам предоставили большую автономию… — Тогда почему вы ни разу не появились рядом со мной, даже когда я стал вассалом? Тогда же было гораздо проще хотя бы встретиться со мной! — спрашивал Король, сжав ладони в кулаки, но не от злости, а чтобы сдержать эмоции. — Нам не давала этого делать Польша, опасалась, что мы произведём какое-то опасное влияние на тебя или захотим вернуться, только уже в твой состав, — призналась Данциг. — А потом ты перешёл под контроль Священной Римской Империи, но там уже… Мы и не пытались связаться, думали, что ты не хочешь нас видеть. — Думали, что Орден промыл мне мозги, и я считаю вас предателями? — предположил Пруссия, а город утвердительно кивнула и хотела ещё что-то сказать, как её прервал Австрийское Эрцгерцогство, который подбежал к бывшему другу. — Пошли, там Речь Посполитая принёс документы, потом ещё поговоришь. Времени полно будет, — сказал австриец, только мимолётно глянув на женщину. Пруссия сурово кивнул и взглянул на город, после чего та слабо улыбнулась ему уголком губ и сказала: — Мы обязательно поговорим вчетвером и всё разъясним друг с другом. Как ни как, мы теперь часть твоего Королевства, — Данциг пожала плечами и поправила воротник своего пальто. Королевство улыбнулся уголком губ и кивнул ей, подзывая солдат к себе и освобождая город от своего общества, вновь взбираясь на лошадь, следуя обратно за Австрийским Эрцгерцогством на место, где их ждал Российская Империя и Речь Посполитая, который держал нужные ратифицированные документы. — Приятно иметь дело с таким благоразумным правителем, — саркастически сказал Австрийское Эрцгерцогство поляку, когда получил документ. — Можете продолжать своё правление спокойно, Речь Посполитая, — продолжил в том же духе Пруссия, уже планируя свой дальнейший контроль над правителем, каким владеет Российская Империя. Только ему не нужна политическая, ему не нужны свои ставленники во дворе поляка. Он будет контролировать и сдерживать с помощью экономики. Теперь, когда он получил западную часть территории Речи Посполитой, это будет вполне возможно, поэтому долго немец заставлять ждать монарха не будет и перейдёт к действиям сразу.