Зимняя мечта

      Декабрь 1804 г.       Пруссия вместе с Российской Империей спокойным и размеренным шагом проходил по собственному саду при дворце. На улице уже выпал снег, конечно, не в таком количестве как у русского в стране, но немец и такому радовался. Всё же снег красиво переливался на солнце, как-то завораживал и дополнял пейзаж сада, так было и сейчас.       Декабрь в Пруссии был нехолодным, часто выглядывало солнце и редко когда поднимался вихрь. В такие солнечные дни удачно приехал Империя, чтобы навестить возлюбленного и обсудить некоторые темы, которые волновали обоих.       За этот год произошёл ряд изменений в Европе, вызванные приходом к власти младшего сына казнённой французской Королевы. Он объявил себя Французской Империей и официально принял этот титул, что, безусловно, не приветствовалось большинством стран Европы. Кто-то не принимал воплощение новой страны из-за способа получения этой власти. Он получил её в результате государственного переворота, свергнув своего старшего брата — законного наследника Королевства Франции. Кто-то презирал нынешнего лидера и руководителя страны, который не имел королевской крови. А кто-то по-настоящему опасался и старался держаться подальше от возникшего государства после революционных потрясений. В их числе был Пруссия, который лишь присматривался к поведению воинственной Империи, не решаясь как-то взаимодействовать с ним. Тем более идти в конфликт.       Немец ещё лично не обсуждал это с русским, только обменивались парой фраз в письмах, оставляя тему для этого разговора на потом, чтобы поговорить об этом при встрече. И наконец эта встреча состоялась у Пруссии, так ещё удачно подобрался денёк для прогулки. Если такая погода будет и завтра, Королевство обязательно в компании Императора прогуляется по улицам столицы.       — Твой император в добром здравии? — вежливо поинтересовался Пруссия, чтобы хоть как-то начать диалог.       — Да, Александр сейчас разрабатывает либеральные реформы, чтобы поддерживать свой авторитет среди дворянства, — кивнул Российская Империя. — Много чего планирует и уже показывал пару идей мне. Всё же такой либеральный курс это что-то новенькое после стольких лет, и ничего плохого я в этом пока не вижу.       — А какие именно идеи? — поинтересовался Король, скрестив руки на груди.       — Тебе всё расскажи да расскажи, — мило улыбнулся Империя, а позже добавил, чтобы это не выглядело грубо. — Это пока секрет, не нужно рассказывать о таких преобразованиях. Может, мой император вообще посчитает, что такое не нужно вводить? Или я хочу потом тебе похвастаться удачными реформами, — хихикнул русский, на что немец с лёгкой улыбкой закатил глаза.       — Хорошо. Я не обиделся. Преобразовывайте у себя, что хотите. Потом о результатах расскажешь.       — А как поживает твой король? — в ответ спросил Российская Империя, повернув голову в сторону Пруссии.       — Тоже не жалуется, всё с ним хорошо, — вздохнул немец, не зная, о чём ещё спросить русского, от чего возникла давящая тишина на пару минут.       Империя понял, что Королевству больше нечего сказать, а потому он тяжело вздохнул и, поставив по бокам руки, начал:       — Я наслышан, что к власти пришёл Французская Империя. Он осуществил государственный переворот? — спросил Император, глянув на своего возлюбленного, хотя прекрасно знал ответ, но необходимо было выбрать с какого вопроса стоит начать жгучую для них обоих тему.       — Да, — хмуро кивнул Пруссия, сжав между собой губы и посмотрев на русского в ответ. — Вернее совершил его нынешний император, но не стоит убирать вариант того, что Французская Империя знал о заговоре. И по счастливой для него случайности его брат, которого он сместил, через некоторое время скончался от болезни. Поэтому сейчас Империя завоевал единоличную власть и никто не сможет оспорить его влияние во Франции.       — Говорят, он настоящий стратег и великолепный полководец. Прославился в походах и войнах в Европе после революции, — недовольно прищурился Российская Империя, отведя взгляд от немца. — Полностью соответствует своему правителю, будто он его точная копия только является не человеком, а воплощением страны.       — Австрия сейчас очень зол из-за его прихода к власти, — признался немец, почесав затылок. — Я лично к нему не ездил, но часто видел его во дворце Священной Римской Империи. В последнее время учитель сильно болеет, я иногда заезжаю к нему в Вену…       — Ты до сих пор с ним контактируешь? Мне казалось после той войны, ты даже не желаешь слышать о нём, — удивился Империя, изогнув бровь.       — Нет же, — тяжело вздохнул Пруссия, глянув на возлюбленного. — Несмотря на то, что он пытался поставить меня на место и назначил Австрию своим наследником, я не обозлился на него. Всё же я ему многим обязан, он меня взял на воспитание, дал то, в чём я нуждался после смерти Тевтонского Ордена и… В целом, ты понял ситуацию со Священной Римской Империей, вернёмся к тому, о чём я говорил, — оборвал себя немец, вновь хмурясь. — Сейчас Австрия временно выполняет обязанности учителя и крайне не доволен тем, что какой-то француз посмел объявить себя Империей, так ещё на его коронации присутствовал сам Папа Римский. Ты понимаешь, к чему я клоню? — решил поинтересоваться Королевство у русского и неприятно поморщился, когда в лицо ударил холодный зимний ветер.       — Думаю, вся деталь ситуации в том, что на коронации присутствовал Папа Римский, верно? — предположил Российская Империя. Когда Пруссия кивнул, Империя продолжил. — Когда я объявил себя Империей, такого бурного возмущения со стороны австрийцев не было.       — Ты же сам понимаешь, какой вес имеет мнение Священной Римской Империи на всю Европу, в том числе на тебя, — выразительно оглядев Императора, сказал Пруссия. — Никто и никогда не мог быть на одном уровне с ним. Любая держава уважает учителя, даже если это неприятель. Когда на коронации Французской Империи появился Папа Римский, для Австрии это стало плевком в его сторону. Мол, тогда каждая Империя может назвать себя равной учителю. Понимаешь?       — Это имеет смысл, — кивнул русский, серьёзно задумавшись. — Таким шагом французы приравняли себя к одной из старейших стран Европы. Опираясь на их шаг, я или Великобритания после такого можем по соображениям Австрии иметь такой же вес на международной арене, как и его наставник.       — Умница, — без улыбки, но явно с одобрением сказал немец, иногда скидывая ноги вперёд, чтобы откинуть снег со своей обуви.       — Но что по этому поводу думает сам Священная Римская Империя? — спросил Император, изогнув бровь. — Ты же с ним разговаривал, да и Австрия не мог промолчать о таких потрясениях на международной арене.       — Я стараюсь с ним не говорить о политике, если он сам мне не задаёт таких вопросов, — ответил Пруссия. — Но я уверен, что он в курсе всех событий. О его позиции мне неизвестно, — пожал плечами мужчина.       Российская Империя на это ничего не ответил, лишь отвёл голову в сторону от Пруссии и сосредоточено смотрел себе под ноги, размышляя о том, что услышал от немца. Он уже участвовал в первой антифранцузской коалиции, из которой позже вышел, решив, что не будет жертвовать своей армией. Но русский старался ограничить влияние французов на дипломатическом уровне. Вторая коалиция была более успешной и русские войска одержали ряд побед в Северной Италии благодаря талантливому полководцу Суворову.       Но только свою пользу из этих побед Российская Империя не вынес. В Швейцарском походе его армия потерпела поражение из-за того, что осталась в одиночестве против превосходящего по численности противника, без продовольствия и с неправильной картой местности, любезно предоставленной австрийцами, по вине которых этот поход окончился неудачей. Австрийское Эрцгерцогство занял освобождённую армией России Северную Италию, Великобритания занял Мальту, оставив Империю ни с чем.       Это сильно ударило по чести и самолюбию не только Российской Империи, но и его императора — Павла Первого, разорвавшего дипломатические отношения с австрийцами и англичанами и заключившего соглашения с Францией и договор о нейтралитете с рядами Европейских стран.       Поэтому Российская Империя сейчас был удовлетворён, искренне злорадствовал негодованию Австрийского Эрцгерцогства и тщательно скрывал свою радость. Всё же есть в этом мире справедливость, некий бумеранг, который вернулся австрийцам за их подлость. Только Империю напрягало стремление своего нынешнего императора к возобновлению союза с Австрией против французов. Неужели ему было не понятно по опыту его отца, что австрийцы не лучшие союзники для русских?       Но говорить этого Пруссии Император не стал. Всё же Александр Павлович лишь делился своими мыслями с воплощением страны. Может в конце концов откажется от этой затеи? По крайней мере, он на это надеялся.       — Хорошо, я тебя услышал, — выходя из своих мыслей, мягко сказал Российская Империя и взял возлюбленного за ладонь, потянув его к себе.       Это заставило немца остановиться и наклониться в сторону тянувшего его русского. Всего через долю секунд Пруссия оказался в крепких и тёплых объятиях Императора. Империя мило улыбался Королевству, влюблённо смотря в его удивлённое лицо.       — Ты всегда делаешь это так неожиданно! — улыбаясь, наигранно возмущался Король, подняв голову к верху, чтобы смотреть не в грудь Российской Империи, а ему в лицо.       Русский тихонько посмеялся, после чего чмокнул немца в холодный кончик носа и изогнул бровь:       — Ещё скажи, что тебе это не нравится, — хмыкнул Российская Империя, самодовольно блеснув глазами.       На это самодовольствие немец лишь фыркнул и зарылся носом в грудь Императора, скрывая там свою лёгкую улыбку от такой ситуации. Будет очень неловко, если кто-то их увидит здесь, обнимающихся возле беседки, до которой они дошли. Всё же их отношения оставались тайными. О них знали только столицы и пара городов, которые явно не будут распускать язык об их любви. Ни монархи, ни кто-либо на международной арене не догадывались об этом. Хотя Пруссии порой казалось странным, что в Европе ещё не разошлись слухи о том, что он неровно дышит к русскому или наоборот. Всё же, с кем бы ещё немец так часто проводил время и заключал столько соглашений и договоров о союзе, как не с тем, кто ему неравнодушен?       Но им же только на руку то, что Европа слепа и глуха, не замечая их любви. Тем более сейчас другим державам есть чем заняться: не допустить распространения гегемонии Французской Империи, так пусть этим и занимаются.       Пруссия иногда размышлял: что будет, когда все узнают об их отношениях? Немец не размышлял, кто может рассказать или как это вскроется, его волновало только будущее и последствия вскрытой тайны. Как это воспримут их монархи? На международной арене их будут презирать или назло стремиться настроить друг против друга?       Что бы не произошло Королевство одно знал точно. Никто и ничто не заставит их ненавидеть друг друга, сомневаться друг в друге или позабыть то, через что они прошли вместе за столько лет. Немец самолично разорвёт глотки тем, кто будет строить подобные козни, если будет нужно, мужчина будет бороться за их любовь, которая наверняка многих не устроит, если станет явной.       За столько лет его серой и однообразной жизни после смерти Бранденбурга Российская Империя стал тем самым лучиком света, за который монарх цеплялся все эти года. Этот лучик света показал ему иную сторону жизни, которую упорно игнорировал немец. Сторону тепла, любви и незабываемых приятных ощущений, которые сделали жизнь Пруссии только лучше. Намного лучше. И Королевство был безумно благодарен русскому за то, что подарил ему все эмоции, чувства и моменты, за то, что пошёл навстречу Королю… Полюбил его и дал почувствовать себя любимым.       Пруссия снова поднял голову к Российской Империи, глядя на него своими серыми глазами, которые впервые за столько времени так ярко излучали тепло. Немец помолчал пару секунд, пока русский с милой улыбкой разглядывал его, а затем сказал, медленно покрываясь румянцем:       — Россия, я люблю тебя, — случайно, будто озвучивая свои мысли, тихо сказал Королевство, ощущая, как его щёки пылали, но явно не от холода.       Эта реакция на собственные слова поразила Пруссию, а потому мужчина помотал головой, будто пытаясь стряхнуть румянец. Он вернул себе уверенный вид, вновь твёрдо, без лишних эмоций посмотрев на Российскую Империю, сделав вид, что ничего сейчас не говорил. Король расправил плечи будучи всё ещё в объятиях Императора и тяжело вздохнул, пытаясь перевести разговор на другую тему, ощущая собственную неловкость:       — Ты… Ты когда уезжаешь? — кашлянув, придал своему голосу уверенность Пруссия.       Русский умилился такому простому, но искреннему признанию от немца. Пруссия редко говорил подобные слова, в основном «подобной ерундой», как выражался Королевство, занимался именно Российская Империя. Поэтому этот момент, это очевидное признание сейчас по-настоящему растрогало Императора.       — Я тебя тоже, — улыбнулся Империя и наклонился к Королю за поцелуем, прикрывая глаза.       Оба заметили, как обветрились их губы за такое время в саду, но поцелуй от этого не становился уродливым или неприятным. Он был таким же тягучим и нежным, таким же излучающим любовь, как и множество других.       Поцелуй продлился недолго, страны медленно отстранились друг от друга через пару секунд, но этих мгновений вполне хватило для них. Мужчины молча смотрели друг на друга с лёгкими улыбками на лицах.       — Обещай, что никогда не оставишь меня, — прошептал Пруссия, пристально смотря в голубые глаза монарха. — Обещай, что не забудешь и не усомнишься во мне.       — Обещаю, — не задумываясь, ответил Российская Империя, вновь прижав немца ближе к себе.

***

      Март 1805 г.       Российская Империя, скрестив руки на груди, сидел в карете и задумчиво поглядывал на вид улиц Копенгагена из едва прикрытого фиолетовой шторкой окна. Уже был вечер, поэтому небо давно окрасилось в тёмные тона, и лишь звёзды и растущая луна украшали чёрное полотно. Улицы столицы Дании были освещены только фонарями, находящимися вдоль домов и набережной. Рядом с Императором сидел Санкт-Петербург, который внимательно читал книгу в неяркой обложке, чтобы хоть как-то скрасить долгую дорогу и занять себя чем-то. Столица почему-то не решался начинать разговор с Империей первым, всегда ждал, что мужчина начнёт диалог, когда сам посчитает это нужным.       — Ты ведь никогда ещё не был в Копенгагене? — спросил Российская Империя, отвлекая парня от чтения.       Город встрепенулся и посмотрел на Императора, после чего улыбнулся уголком губ и ненадолго отвёл взгляд в сторону окна, будто любуясь видом иностранной столицы.       — Да, практически все договоры, которые заключались между нами были подписаны у нас, в России. Лично я в Данию не ездил, — пожал плечами Санкт-Петербург, после чего поправил непослушные волосы за уши.       — Я лично ездил в Копенгаген один раз, когда ещё велась Северная война, — сказал старший русский и слегка улыбнулся, подвергнувшись приятным воспоминаниям о тех военных успехах в войне со Швецией. — Но со мной тогда поехала Москва. Ты был ещё слишком мал, да и столицей не был.       — Тогда понятно, — кивнул город, а затем снова посмотрел в окошко и ярко улыбнулся. — Похоже мы приехали. Здесь будет проходить торжество? — спросил столица и повернулся к Российской Империи.       Император глянул в окошко со своей стороны и начал разглядывать площадь, на которую прямо сейчас выезжала карета русских. Видимо этот дворец построили меньше века назад, ведь он его совершенно не помнил. Здания комплекса были расположены в форме круга, в центре которого стоял изумрудный памятник мужчины, восседавшем на коне.       «Наверное памятник королю», — подумал Империя, стараясь внимательно разглядеть здания коричневых оттенков, среди которых располагался и Королевский дворец Амалиенборг.       — Да, видимо здесь, — ответил мужчина на вопрос Санкт-Петербурга и заметил, как замедлилась карета, проходя по дворцовой площади. — Скоро выходим.       Они ещё пару минут посидели в карете, а затем кучера открыли дверцы, вежливо дожидаясь, когда Император со столицей выйдут. Первым вышел город, тут же осматривая площадь, памятник и здания вокруг, не скрывая восхищения и любопытства. Всё же Санкт-Петербург всегда интересовался европейской архитектурой, это ему привил сам Империя. Поэтому такой интерес к дворцу Дании русского города был оправдан.       Российская Империя, выйдя из транспорта, расправил плечи и выровнялся, оглядывая окрестности. Они были не первыми, кто прибыл на торжество. Уже десяток карет находились на площади, кто-то также как русские буквально только что прибыл на место. Император посмотрел на невысокий дворец молочно-кофейных оттенков. Довольно скромно, но от этого он не переставал очаровывать красотой. Главный вход в здание был украшен интересной резьбой между окнами второго и третьего этажей, колоннами и другими архитектурными деталями, которые были свойственны стилю рококо, в котором был построен дворец. Тёмную крышу украшали кремовые статуи, стоящие на одном уровне с входными дверями.       Русский постоял так несколько секунд, оценивающим взглядом проходя по дворцу и приходящим гостям, которые неспеша заходили во дворец. Как только рядом с ним оказался Санкт-Петербург, Российская Империя повернулся к нему и мягко улыбнулся ему:       — Всё осмотрел?       — Не всё, но пока достаточно, — хмыкнул с лёгкой улыбкой столица, после чего продолжил. — Пруссию я не видел, скорей всего ещё не приехал или уже в зале. Он точно будет здесь? — решил поинтересоваться Санкт-Петербург, посмотрев на свою страну.       — Точно, мы списывались пару дней назад, — кивнул Император, после чего продолжил. — Ладно, пойдём, не всё же здесь стоять, — поправив рукава чёрного пальто, сказал он, после чего вместе с городом направился к входу во дворец.       Тут же их встретили дворецкие с вежливым поклоном и заученными словами о том, как они рады видеть Российскую Империю и Санкт-Петербурга у себя во дворце. Датчане тут же приняли верхнюю одежду русских, и один из дворецких указал рукой в сторону зала, объясняя, что именно там будет проходить торжество. Столица вежливо кивнул в ответ и вместе со своим Императором направился в зал.       Тут же русских встретила приятная и плавная инструментальная мелодия, которая до них доносилась ещё у самого входа. Молочные стены зала, которые были украшены золотисто-коричневыми узорами радовали глаза Империи. Невольно приподняв голову, мужчина заметил большую подвешенную хрустальную люстру, потолок также был украшен узорами, похожими на те, что присутствовали на стенах. Российская Империя аккуратно отряхнул ссор со своего чёрного мундира и стал внимательно разглядывать зал и личностей, которые уже оказались здесь. Из лично знакомых самого Императора здесь оказалось довольно много монархов. У противоположной от него стены стоял Швеция с бокалом с шампанским, непринуждённо болтающий с невысокой девушкой в голубом платье, которая в свою очередь поддерживала беседу, иногда мило улыбаясь шведу. Её русский ни разу не встречал, может это какая-нибудь столица? Здесь же русский заметил несколько немецких Герцогств и Княжеств, среди которых были Бавария и Вюртемберг, которые будто сторонились всех гостей, между собой о чём-то говоря, иногда перебрасывая взгляд на других стран. Может они кого-то ждали?       Рядом с Империей стояли Австрийское Эрцгерцогство в тёмно-сером мундире и Королевство Венгрия в бледно-зелёном платье, оба не замечали только что пришедшего на бал мужчину. Австриец был явно не в духе, он с недовольным выражением лица отпивал шампанское из бокала, в то время пока Венгрия обеспокоено что-то ему твердила. До русского доносились лишь обрывки фраз девушки:       — …Прекрати, Австри, — говорила она, также держа бокал в обеих руках. — Забудь хоть здесь об этом.!       — Было бы так просто… — тяжело выдохнул Австрийское Эрцгерцогство, после чего продолжил что-то говорить венгерке, но Император этого уже не слышал.       Что так возмущало австрийца? Или наоборот расстраивало? Болезнь своего наставника, или он всё ещё не может отойти от коронации Французской Империи? Но ведь столько времени прошло, может произошло что-то новое между этими двумя? Российская Империя не знал, ему оставалось только догадываться.       Среди гостей русский до сих пор не замечал Пруссию, видимо он ещё не прибыл сюда, хотя опаздывать ему не свойственно. Хотя, может немец успеет к началу, всё же Империя приехал раньше назначенного времени, как и большинство стран.       Император направился к столику с шампанским, чтобы взять оттуда один бокал. Теперь он остался один, Санкт-Петербург давно ушёл в другую сторону к столицам. В той приятной для русского компании были Дрезден, Мюнхен и Вена, которая радушно позвала его к ним, улыбаясь пришедшему. Столица России с облегчением вздохнул, когда увидел радостные лица других городов. Всё же столицы учеников Священной Римской Империи отличались от других европейских городов, они не так сильно держали друг на друга обиду, принимали очередной военный конфликт друг с другом как должное, привыкнув к этому. Они были немногими, кто был рад компании Санкт-Петербурга, принимали его будто младшего брата, ведь город много чего в заимствовал из немецкой культуры, часто посещал их. И такое обращение к нему от немецких городов не обижало, наоборот, ему было приятно, что его так радушно принимают его коллеги.       — Мы уже заждались тебя, — улыбнулась Вена, отбросив назад локон своих рыжих волос. — Думали, неужели русские не приедут?       — А потом вспомнили, что не в вашем стиле пропускать такие мероприятия, — хмыкнул Дрезден, скрестив руки на груди, на что Санкт-Петербург усмехнулся.       — Я давно не был на таких мероприятиях. Всё же занят работой, — пожал плечами город.       — Ага, знаем мы твою работу. Ездишь заключать мирные договоры то в Османскую Империю, то в Швецию, — посмеялся черноволосый мужчина, отпив немного шампанского.       — Как ты догадался, Мюнхен? — посмеялся в ответ Санкт-Петербург, забавно изогнув бровь.       Но на самом деле отчасти это было правдой. Для того, чтобы у русской столицы была практика заключения дипломатических соглашений, был опыт, который необходимо нарабатывать уже сейчас. И как на зло, много балов прошло мимо него из-за того, что он был в разъездах, правда не только в Османскую Империю или Швецию, хватало и других стран.       — Как у вас самих дела? Мы давно не встречались просто так, всё только формальность, — улыбнувшись, поинтересовался столица Российской Империи, на что сразу же стал получать ответы городов.       Российская Империя с улыбкой иногда поглядывал на счастливое выражение лица Санкт-Петербурга, который что-то рассказывал в компании немецких столиц. Всё же Император был рад тому, что его столица нашёл компанию хороших знакомых на европейской арене, не стал отшельником из-за своего возраста. Ему только недавно исполнился век, не удивительно, что многие столицы до сих пор не воспринимают его всерьёз, даже после стольких удачных побед его страны, после стольких успешных дипломатических миссий в другие державы.       Но Империя был уверен, что это временно. Пройдёт ещё немного времени, и Санкт-Петербурга будут уважать также, как и других столиц ведущих стран Европы, таких как Великобритании или Священной Римской Империи. Русский случайно повернул голову в сторону и увидел заходящего в зал Пруссию в парадном чёрном мундире и голубой лентой на груди. Мужчина уже хотел пойти к своему возлюбленному, непринуждённо поболтать с ним, как сзади Императора окликнули:       — Российская Империя? — услышал Империя за спиной незнакомый ему мужской голос.       Мужчина медленно повернулся к тому, кто его позвал и быстро оглядел его любопытным взглядом. Император его никогда не видел, это точно. Русые волнистые волосы были аккуратно зачёсаны в простую причёску, серо-синие глаза незнакомца с не меньшим интересом осматривали самого русского. Тёмно-синий мундир с белой вставкой на груди и животе прекрасно сидел на мужчине, подчёркивая его поджарое тело.       — О, это и правда вы! — приветливо улыбнулся незнакомец. Выглядел он довольно дружелюбно, но Империя ощущал, что что-то в нём не так. Будто что-то подсказывало, что не стоит всецело доверять на первый вид добродушному мужчине. — Я многое о вас слышал, Российская Империя, и давно хотел встретиться с вами лично, чтобы разъяснить некоторые вопросы и узнать вас получше. И, наконец, мне повернулась удача увидеть вас сегодня здесь! — активно жестикулируя, говорил он. Даже поставил бокал с шампанским обратно на столик.       — Надеюсь слышали хорошее? — не зная, как ответить ему, спросил Император, решив ответить мужчине приятной улыбкой.       — В равной степени, но больше, безусловно, именно хорошего, — хмыкнул с той же улыбкой незнакомец, после чего поставил одну руку на бок.       — Мне приятно, но… Мы знакомы? — спросил Российская Империя, заинтересовано изогнув бровь.       — Ох, простите, мне следовало сразу же представиться. Лично мы не знакомы. Но вы, наверняка, слышали обо мне и моих деяниях, — улыбнулся иностранец и снова взял в руки бокал с шампанским, после чего медленно сделал пару глотков, вкушая вкус напитка.       Перед тем как продолжить, новый знакомый русского снова поставил бокал с шампанским на стол и поправил рукава своего мундира.       — Меня зовут Французская Империя, — представившись русскому, монарх перестал так ярко и дружелюбно улыбаться, сдерживая лишь тень улыбки на своём лице в качестве вежливости, а затем протянул свою руку для рукопожатия. Сейчас француз ожидал реакцию Российской Империи на него.       И она последовала. Российский Император удивлённо приподнял брови, а его улыбка начала медленно сползать с лица. Но самодержец быстро взял себя в руки и, немного помотав головой, снова сдержанно улыбнулся и протянул свою руку в ответ.       — Приятно познакомиться, — спокойно ответил русский, как-будто никакого замешательства с его стороны не было.       Но это не скрылось от Французской Империи, а потому он тяжело вздохнул и убрал руку:       — Хотелось с вами познакомиться до того, пока обо мне или моём императоре вам не рассказали много чего плохого, — разочаровано ответил француз, продолжая изучать Российскую Империю взглядом, под которым самодержцу было очень неловко.       — С чего вы решили, что мне о вас уже кто-то поведал в таком негативном ключе? Даже если так, я не делаю поспешных выводов пока не встречусь с монархом лично, — спросил российский Император, решив переводить диалог с мужчиной на другой лад. — Моё удивлённое лицо свидетельствовало вовсе не о неприязни. Я не ожидал вас увидеть здесь, Французская Империя.       — Почему же? Мне казалось, это очень предсказуемо, всё же с Данией я не имею никаких проблем, — Французская Империя вернул себе лёгкую улыбку. Видимо поверил словам русского, от чего тому стало гораздо легче. — В отличие от некоторых пришедших сюда стран, — завершил свою мысль француз, хитро взглянув в сторону от Российской Империи.       Видимо русский был одним из немногих, кто не знал, как выглядит Франция. Только сейчас, проследив за взглядом француза Империя обратил внимание, что некоторые страны наблюдали за ними, будто стервятники, перешёптываясь между собой. Среди наблюдавших оказался хмурый Пруссия, он молча наблюдал за двумя Империями, скрестив руки на груди. Ему явно не нравилась компания возлюбленного.       Но взгляд Французской Империи остановился на Австрийском Эрцгерцогстве, который с явной неприязнью смотрел в ответ на француза. Долго такие гляделки не продолжились, а потому мужчина вновь повернул голову к Императору и стал ожидать ответа собеседника.       — Да, определённо. Я об этом не подумал, — кивнул Российская Империя, также отведя взгляд от Пруссии. — Вы говорили, что хотели что-то со мной обсудить, — напомнил русский.       — Ох, да. Это касаемо политики и наших неосуществлённых проектах касаемо Британии, если вы понимаете о чём я, — улыбнулся Империя. — Когда был жив ваш предыдущий император, он шёл на сближение с нами. Такое внезапное проявление холода к нашим отношениям волнует и меня, и моего императора. Это связано с деятельностью и предрассудками Александра Павловича? — спросил француз, перестав улыбаться, но выражения лица не стало озлобленным, лишь каким-то волнительным.       Российская Империя не ожидал такого разговора. Да, было очевидно, что французы будут задаваться подобными вопросами, ведь резкая смена курса могла их насторожить. Но больше всего русского волновало, что ответить на это. И ответить так, чтобы Французская Империя не воспринял это как враждебность.       — Вы уверены, что сейчас лучшее время, чтобы обсуждать это? — спросил самодержец. — Всё же скоро начнётся бал…       — Просто ответьте мне коротко. Это связано с вашим нынешним императором? Стоит ли Франции снова рассчитывать на наше сотрудничество, или вы предпочтёте соблюдать нейтралитет? А может снова вступите в коалицию против нас? — более мрачно предположил последнее монарх.       И как он должен коротко, так ещё и максимально нейтрально ответить ему? Александр Первый действительно серьёзно задумывается о противостоянии Наполеону, организации новой коалиции. Но Российская Империя явно не будет сообщать этого французу.       — Я считаю, что нам стоит это обсудить позже при более удобной обстановке, вы не считаете? — спросил русский, улыбнувшись уголком губ собеседнику. — Правление Александра Павловича играет важнейшую роль, но думаю, что эти вопросы стоит обсуждать не нам, а нашим монархам, верно? Я сообщу моему императору о нашем разговоре, как только приеду к себе. А после мы можем устроить встречу, где разъясним все недопонимания. Вас мой ответ пока устроит? — спросил Император, сдерживая дружелюбие, от которого ему внутри становилось тошно.       Но Французскую Империю такое вполне удовлетворило, хоть ни на один вопрос мужчина не ответил. Француз улыбнулся и, прикрыв глаза, кивнул русскому:       — Хорошо. Вы правы. Политические вопросы, особенно такие важные, от которых зависит судьба наших дипломатических отношений, стоит решать в кабинете, а не на балу в компании стольких держав и столиц, которые станут лишними ушами. Вы же замечаете их взгляд на нас? — усмехнувшись, риторически спросил Император.       — Я рад, что вы понимаете меня, — кивнул в ответ Российская Империя.       — Конечно. Культурную и здравомыслящую державу легко понимать, — хмыкнул француз, после чего заметил, как в зал зашла виновница торжества, Дания: девушка с пепельными прямыми волосами и серо-голубыми глазами, одетая в бордовое платье. — Мне было приятно познакомиться с вами, Российская Империя. Но торжество вот-вот начнётся, поэтому я вас покину и вернусь к своей столице.       — Взаимно, Французская Империя. Я поступлю по вашему примеру, всего доброго, — ответил Империя, уже собираясь уходить.       — До скорой встречи, — с улыбкой кивнул в ответ французский Император и направился в противоположную от русского сторону.       Российская Империя с облегчением выдохнул, когда расстался с Французской Империей и устремился к толпе, которая заполнила середину зала, готовясь слушать речь датской Королевы, которая объявила бы начало бала. Император даже не знал, почему на него оказало внимание одно присутствие и разговор с французом. Он же такой же монарх как и все, почему русский в первые за столько лет побоялся сказать что-то не то? Это был страх? Не может быть. Несмотря на то, как прославился Французская Империя, самодержец не считал его своей угрозой, максимум опасался его революционного влияния на свою страну или ближайших соседей.       Пока Российская Империя находился в раздумьях, незаметно для него самого к его боку пристроился мужчина и резко одёрнул Императора за рукав мундира, на что русский встрепенулся и возмутительно повернул голову в сторону наглеца. Но увидев, кто перед ним, Империя тяжело вздохнул и недовольно поджал губы, тихо спросив:       — Что ты творишь?       — Я хотел это спросить у тебя! — шёпотом сказал Пруссия, чтобы никто не услышал их, пока Дания говорит свою речь. — Ты общался с Францией? О Чём? — начал засыпать вопросами возлюбленного немец.       — Это он ко мне первый подошёл. Я даже не знал, кто это, пока он не представился, — нехотя также тихо ответил Российская Империя. С чего бы ему вообще говорить об их разговоре Пруссии, будто отчитываясь? — Давай позже об этом поговорим. Ничего критичного нет, он мне не угрожал, не шантажировал. Лишь представился мне и спросил о моём новом императоре, вот и всё!       Говорить о том, что француза волновал Индийский поход, запланированный Павлом Первым и Наполеоном Бонапартом, и дальнейшее развитие их отношений, русский не стал. Про поход вообще никому не стоит говорить, он уже не осуществится, это Империя точно знал. А лишние разговоры об этом только повлекут за собой угрозы со стороны Британии.       — Ладно, не злись только, — вздохнул Пруссия, после чего отпустил рукав мундира Императора. — Просто я был очень удивлён, что он сам подойдёт к тебе для диалога. Не доверяй ему. Я видел, как он тебе любезно улыбался. Но ты не знаешь, что творится у него в голове, что за намеренья скрываются у него за радушной улыбкой.       — Знаю, милый. Знаю, — недовольно ответил русский и замолчал, вслушиваясь в речь Дании.