Сатору Номура перешел все грани дозволенного в поисках Юки. Клан Кудо-кай словно окончательно озверел, подрывая все устои мирного существования местных синдикатов в Токио. По городу то и дело гремели взрывы и перестрелки. Основной удар на себя принял клан Мацуба-кай в районе Тайто. Не меньший удар принял Сумиеси-кай, претерпев взрыв в одном из своих кабаре в квартале Кабуки-те.
Люди из Кудо-кай под видом ничем не примечательных гостей открыли перестрелку в подпольном казино, принадлежащем главе клана Мацуба. Три человека взяты в заложники. В виду последних сумасшедших событий, кубарем навалившихся от Кудо-кай на Токио, был созван экстренный сбор братской федерации бакуто под названием «Канто Хацука-кай», для чего Сано любезно предоставил стол переговоров в своем доме.
Братская федерация бакуто — союз из шести синдикатов японской мафии, делящих подпольный игорный бизнес в Токио:
Клан Мацуба-кай
— численность: около 400 якудза;
— подконтрольная территория: район Тайто;
— глава: Йошимаса Ито;
Клан Сумиеси-кай
— вторая по величине во всей Японии после Ямагути-гуми организация якудза, насчитывает около 4500 человек;
— подконтрольные территории: квартал красных фонарей в Синдзюку — Кабуки-те и Гиндза — район Тюо в Токио;
— глава: Исао Секи;
Клан Инагава-кай
— численность: около 3400 якудза;
— подконтрольная территория: район Минато;
— глава: Дзиро Киета;
— преимущество: клан состоит в союзе с Шинобу Цукасой — шестым главой Ямагути-гуми;
Клан Тоа-кай
— численность: около 700 якудза-зайничи;
— подконтрольная территория: Гиндза;
— глава: Есио Канэуми;
— преимущество: входят в состав Ямагути-гуми;
Клан Соай-кай
— численность: около 150 якудза;
— подконтрольная территория: префектура Тиба, граничит с Токио на юге;
— глава: Нобу Шиидука;
Синдикат «Брахма»
— численность: около 1000 человек, принадлежащих к мафии;
— подконтрольная территория: район Шибуя;
— глава: Манджиро Сано.
Главы шести синдикатов Токио, одетые в дорогие классические костюмы, собрались за большим переговорным столом в особняке Манджиро Сано. На повестке собрания — нападения клана Кудо-кай.
— Сатору Номура — не тот человек, который будет действовать сам, — Исао Секи лениво болтал виски со льдом в бокале, развалившись на длинном белом диване напротив главы «Брахмы». — У него предостаточно хороших смертников, чтобы сделать за него всю грязную работу. Так просто мы на него не выйдем.
— Значит, нужно убрать их всех, — отрезал Сано, одетый в дорогой белый классический костюм с черной рубашкой под пиджаком, сверкнув на собравшихся уставшими глазами из-под белокурых прядей.
— Если весь этот бардак из-за девчонки, почему нельзя убрать
ее в первую очередь? — прохрипел долговязый кореец Дзиро Киета, затягиваясь сигарой. Союзничество с кланом Ямагути-гуми безусловно его преимущество. Тем не менее Ямагути-гуми ненавидят клан Кудо-кай и все, что с ним связано, из-за давнего убийства одного из боссов Ямагути в первые годы правления Хидео Мизоситы.
— «Девчонка» — дочь Мизоситы, — слегка соскалился Сано, сжимая в руке с тремя дорогими перстнями на тонких пальцах бокал красного вина.
— Не будем забывать, что пешки Мизоситы прикончили в свое время нашего босса, — ухмыльнулся второй кореец — Есио Канэуми, гордясь тем, что его клан входит в состав Ямагути-гуми.
— Не будем забывать, что Хидео тогда не ограничился фалангами, а лично прикончил своих пешек, открывших огонь без его ведома, — Манджиро смирил Канэуми таким ледяным взглядом, что ухмылка тут же исчезла с его лица, и глава Тоа-кай лишь нервно поправил рукава бежевого пиджака вместо ответа.
— А в чем проблема предать огласке факт заточения наследницы клана и посадить за это Сатору? — Йошимаса Ито задумчиво сощурился на главу «Брахмы».
— Исключено, — отрезал Сано.
Он прекрасно знал, что, раскрыв миру настоящую историю Юки, хоть и с благородным намерением посадить в колонию издевавшегося над ней Сатору Номуру, это приведет к тому, что честь великого Хидео Мизоситы окажется запятнанной посмертно. А допустить этого по отношению ко всемирно уважаемому лидеру в мире якудза он просто не мог, хоть путь раскрытия тайны Юки и был самым простым.
— Как мы можем удостовериться в том, что девушка действительно жива? Может, Номура сам ее уже грохнул и просто выставил, как обычно, всех вокруг виноватыми, чтобы найти повод напасть? — Нобу Шиидука поправил галстук и сделал небольшой глоток светлого рома.
— Прошу простить меня за столь поздний визит, — Киеси Такаяма вошел в богато обставленный зал в сопровождении дворецкого. — Нужно было наведаться кое-куда по пути…
Все собравшиеся резко вскочили со своих мест, согнувшись в поклоне, и хором проскандировали: «Приветствуем Вас, господин Катамэ!»
Такаяма окинул левым глазом присутствующих, поклонился в ответ и занял место на диване рядом с Манджиро Сано.
— Дочь Мизоситы жива и здорова, — Киеси поправил рукава хаори, ища в них любимые сигареты. — И всю неделю находилась в клане Ямагути, — он перевел взгляд на корейцев.
— Но-о… — Есио Канэуми на секунду опешил от такого заявления заместителя главы Ямагути-гуми.
— Никаких «но», — отрезал Такаяма, прикуривая сигарету и щуря левый глаз от дыма. — Наследница Хидео под моей личной защитой.
В зале повисла благородная и почтительная тишина.
—
И, к сожалению, — продолжил Киеси Такаяма, — она знает,
как остановить свой клан в Токио, — он перевел холодный взгляд на Манджиро, отчего тот крепче сжал бокал с вином в руке.
***
Санзу уговорил Рана съездить в кабаре, в котором он не был с другом весь месяц (как раз начиная с того момента, когда в жизни Рана появилась Юки) и немного развеяться.
Хайтани-старший два часа недовольно пялился на разноцветную неоновую сцену, пестрящую пуховыми нарядами танцовщиц с кислотным макияжем. В это же время Санзу был доволен, как мартовский кот, развалившись в мягком бархатном кресле вип-ложи.
Когда выступление закончилось, верхушки «Брахмы» прошли за кулисы, где девушки выстроились перед ними пестрящим парадом — традиционный «подарок от заведения» для Рана и Харучие — возможность провести ночь с танцовщицей. Санзу, облизнув кончиком языка тонкие губы, расплывшиеся в довольной ухмылке, тут же увел двух девушек в красных платьях.
Ран пристально оглядел пестрый парад, словно ища среди раскрашенных женщин что-то конкретное. Разочаровавшись окончательно в потраченном времени, он недовольно нахмурился и двинулся к выходу, бросив растерянным девушкам вежливое: «Приношу свои извинения, дамы, но я оставлю вас сегодня на Санзу».
Хайтани-старший пинком распахнул входную дверь квартиры, скинул ботинки и в ярости влетел на кухню в поисках своего любимого темного рома. Он рывком скинул пиджак и уселся на стул, вцепившись в волосы. Он был взбешен на самого себя. Что-то внутри него шло наперекосяк. Все шло не так. И его искренне это раздражало.
Риндо вплыл на кухню, держа в руках какую-то книжку и окидывая брата слегка хитрым взглядом с легкой улыбкой на самом краешке губ.
— У меня для тебя сюрприз, — младший брат похлопал по плечу Рана, еще больше расплываясь в предвкушающей улыбке.
— Ага… — Ран отхлебнул ром из бокала, — Харучие уже попытался меня удивить…
— Нет, — Хайтани-младший закатил глаза. — Мой сюрприз тебе точно понравится.
Ран недовольно прищурился на младшего брата и побрел за ним в свою комнату.
Длинная растянутая белая футболка Рана была ей по длине чуть выше колен. Тонкие черные волосы аккуратно лежали на плечах. Синие глаза на фарфоровом лице словно светились в приглушенном освещении прикроватной лампочки. Небо и земля по сравнению с парадом раскрашенных девиц, которые буквально полчаса назад стояли в шеренгу перед Раном Хайтани.
Он замер в дверном проеме, как выточенный из гранита, и выронил из рук бокал с ромом, даже не среагировав на звук разбившегося стекла. Хайтани-старший поднял сиреневый взгляд полный смятения на этот белый умиротворенный фарфор лица. Недовольно протер глаза, будто ему все это снится, медленно выдохнул и побрел к своей кровати, на которой сидела его драгоценная Юки.
— Да ты охуела что ли… — шепотом выдавил Ран, осторожно садясь на кровать, все еще не веря своим глазам.
Юки подвинулась к изголовью кровати, поправив под спиной подушки, виновато обняла свои колени руками и внимательно смотрела на острые черты лица, на котором подергивались скулы оттого, что Ран с силой сжимал и разжимал челюсти.
Риндо победно улыбнулся и вежливо закрыл дверь комнаты, оставив их наедине.
Хайтани-старший медленно потянулся рукой к ее фарфоровой щеке, повторяя шепотом несколько раз растерянное
«Почему?..»
Вот оно. То самое щемящее чувство внутри, никак не дающее ему покоя. Этот нервный импульс, что летел уже внутри него с молниеносной скоростью по всей сеточке нервных сплетений. Ничего бы не случилось внутри него, если бы Юки не положила свою миниатюрную теплую ладонь поверх его и не зарылась щекой в его ладонь поуютнее.
На свалке души Рана Хайтани ударила грозовая молния. В самое сердце этой помойки, раскидав весь мусор и оставив в центре голый пустырь. А на пустыре сидела, обнимая одной рукой свои колени, а другой держа его за ладонь на своей щеке, Юки.
***
Собрание в доме Сано закончилось, и верхушки альянса «Канто Хацука-кай», озадаченно перешептываясь о подведенных итогах и прописанном плане дальнейших действий, побрели к своим дорогим автомобилям.
— Господин Катамэ, — Манджиро любезно проводил вакагасира главы Ямагути-гуми до его машины. — Мне стоит поставить Хайтани в известность?
— Я думаю, Юки сама должна ему обо всем рассказать, — Киеси Такаяма нахмурил густые угловатые брови и прищурил на главу «Брахмы» левый глаз.
