***
Дождь лупил по французским дверям, ведущим на балкон. Глаза мужчины были прикованы к розе под стеклянным куполом, излучающей слабое, розоватое свечение. Свет, излучаемый цветком, был едва заметен. Чудовище громко выдохнул, мохнатая рука прикоснулась к стеклу, охраняющему волшебное растение. Мысли в голове забегали с новой силой. Боль от воспоминаний промелькнула в лазурных глазах. Дверь за спиной скрипнула, мужчина обернулся, встречаясь глазами с женой. Тонкая рука коснулась плотной ткани, голубой рубашки. Красавица так же нежно огладила прохладное стекло, встречаясь глазами с Чудовищем. Она искала там ответы на многие свои вопросы и нашла. — Ты не можешь этого сделать. — Прошептала она, голос раздался взволнованным эхом, в полупустой комнате. Губы мужчины изогнулись в подобии улыбки, обнажая клыки. Им обоим воспоминания доставляли определённую боль. То, что пришлось преодолеть им на пути к любви, было огромным испытанием, и никто из них не хотел подобного снова. — Я уже делаю. — Ответил он без колебаний, таким голосом, который пресекал любые возражения. Но красавица не желала слушать. — Я не думаю что это необходимая мера! — Уже в полный голос заявила она, пытаясь донести до мужа свою точку зрения. Она видела, как Чудовище относится к младшему внуку и это доставляло ей боль, потому что она была вынуждена действовать также, но цель не оправдалась. — Мальчик безупречен почти во всем, чего ты желаешь, но ты всё также упорно твердишь, что он безнадёжен. — Местами голос срывался, Бель не могла сдерживать своих эмоций. Тёплые ладони, перехватили дрожащие женские руки, сжимая их в успокаивающем жесте, но женщина только продолжала распаляться, гневно приводя аргументы против его методов воспитания. Вместе с яростью, бушевал ещё и стыд, оттого, что она так долго и упорно позволяла обижать внука. — Нашей семье нужен наследник! — Прорычал мужчина, закипая от нравоучений. Карие глаза вперились в его, женщина замерла на месте, замолкая. Она поняла, что значат его слова. Кисти рук выскользнули из мужской хватки, она завертела головой в отрицательном жесте. — Ты не можешь идти на такой риск. — Со слезами в уголках глаз почти умоляюще прошептала она. Большие руки вновь потянулись к женщине, желая её успокоить. Гнев мужчины потихонечку сходил на нет. Красавица оттолкнула его, тогда он громко прорычал, совсем как тогда, когда она посмела ослушаться его приказа и проникла в западное крыло замка. В районе солнечного сплетения пронеслась волна колючего холода, распространяясь по всему телу, неосознанно, Бель отступила на шаг назад. — Мне все равно кто из них станет наследником, но это случится, нравится тебе это или нет! Бель развернулась и стремительно покинула комнату, громко хлопая дверью.***
Столовые приборы звенели о фарфоровую посуду, тишина была слишком тяжёлой. Эта комната всегда была сосредоточением всех самых неприятных эмоций для принца. Белоснежка тщательно пережёвывала пищу, изредка поглядывая в сторону внука. Хоук усмехнулся, сегодня он достигал невиданных высот в борьбе за цель, которую уже почти перестал преследовать. Внимание женщины льстило, но уже не было столь же желанным, как прежде. В какой-то степени это удивляло принца. То к чему он всегда стремился, померкло, словно звезда на утреннем небе. Любопытство закрадывалось в сознание принца, с каждым кусочком еды отправленным в рот. Взгляды женщины становились всё менее осторожными, принц чувствовал напряжение, он уже знал, что этот разговор ему не понравится. — Хоук! — Её обращение заставило тело принца ощутить волну холода. Взгляд ледяных, изумрудных глаз обратился к королеве. Алые губы Белоснежки изогнулись в подобии улыбки. Ей нравилась покорность, которую она взрастила во внуке, это было, пожалуй, единственным, что её устраивало. — Я не буду ходить вокруг да около, скажу как есть. — Призрачная искра вспыхнула в сердце принца, он снова желал невозможного, лишь потому, что сейчас это почти коснулось его пальцев. Важность, фальшивое чувство гордости за него, в этих неприступных глазах цвета турмалина. Это было всем, чего он когда-то желал. — Пожалуйста, говорите. — Тихо ответил он, выказывая тем самым свою готовность поступить так, как того желает она. Белоснежка отложила столовые приборы, сомкнула руки, в замок величественно подняв подбородок. В её глазах отражалось торжество, ей нравилась покладистость Хоука, готовность следовать каждому её слову. У него было то, чего недоставало Фале, несмотря на всю её идеальность. Любимая внучка, ставшая предательским разочарованием. И посредственный внук, обладающий слабым отголоском того могущества, которое могла себе позволить Фала. — Я думаю, что есть девушка, которая могла бы составить тебе хорошую партию. Маска равнодушия разбилась об идеально начищенный пол столовой. Хоук был готов ко всему, но только не к этим словам. Это означало, что весь его план с Роуз рухнет, а он не мог этого допустить, метка на руке обжигала кожу от одной только мысли, отказаться от Золушки. Это неимоверно бесило, как и то, что теперь он был во власти маленькой принцессы, как бы не хотел считать иначе. — Кто она? — Грубость в его голосе не удалось скрыть, но ему было наплевать. У принца было лишь два ответа на это предложение, и он был уверен, что даст отрицательный. — Роуз Золушка.***
Снова та же локация, шум воды и гул голосов снующих туда сюда студентов. Тот же запах сигарет и ежевики, доводящий до тошноты. Хоук перестал замечать, что этот фантомный аромат духов девушки стал его постоянным спутником. Сейчас его мысли были заняты гораздо более значимыми вещами. Столько деталей и планов, которые надо было подогнать под сложившуюся ситуацию. С одной стороны он был рад, таким образом, он мог угодить бабуле и себе. Но в этой цепочке было слишком много несоответствующих звеньев. Тревис хмуро разглядывал округу, в голове крутились тысячи мыслей. Скорое состязание за реликвию пугало его. Вариантов было множество, и просчитывать стоило каждый, даже тот, в котором он станет проигравшим. Принц не мог этого допустить. В голове снова зазвучал голос, годами запечатлевающий одни и те же слова, которые ранили и ломали юношу. Шатен выдохнул, трясущаяся рука потянулась к заднему карману джинс, пачка сигарет оказалась в крепкой хватке. Чирк по кремню зажигалки. Дым наполнил лёгкие, слегка притупляя надоевшие мысли. Амброзия подкралась к Хоуку, слегка задевая его пальцы своими. Принц удивлённо повернул к ней голову, где-то на фоне он слышал болтовню Роуз и Лин-Лин с Асторией. Его глаза нашли Золушку, убедившись, что она не смотрит в его сторону. — Что ты делаешь? — Прошипел он, откидывая руку девушки от себя. Амброзия нахмурилась, совсем не понимая, что изменилось. — Раньше тебе нравилось. — Произнесла она, перебирая пальцы. Хоук хмыкнул, отворачиваясь от неё. Девушка ставила его в очень неловкое положение. Он не мог отойти с ней, иначе Роуз могла что-то заподозрить, хотя судя по всему ее, не очень-то интересовало, куда он ходит. Разобраться прямо здесь, тоже было не очень хорошей идеей, и могло спровоцировать не нужный скандал. А он знал, что истерика неизбежна. Амброзия была слишком одержима им, чтобы молча согласиться разорвать их связь, которой, по сути, и не было. — Мне не нравится, что ты делаешь такие вещи на людях. — Наконец придумав, что ответить, произнёс принц. Сейчас был неподходящий момент, чтобы поставить девушку в известность о своём решении. Принцесса потупила глаза, совершенно не понимая, почему Хоук так отреагировал. Она знала, что всё это ложь. Раньше его никогда не напрягали подобные вещи. Паззл в голове медленно складывался. Чувство агрессии формировалось в районе солнечного сплетения. Амброзия крепко схватила Белоснежного за запястье, заставляя обратить на себя внимание. — Кто она?! — Прошипела девушка, точно змея. Хоуку очень не понравился её тон, а ещё больше вопрос, ему не оставалось ничего, кроме как оттащить девушку подальше от команды. Девушки уже бросали в их сторону взгляды, и Белоснежный был напряжён как никогда. Гадюка срывала его планы, что только укрепляло его уверенность, в своём решении. Как только они скрылись за высокими зарослями кустарника, принц оттолкнул от себя девушку. Амброзия ударилась о ствол дерева, шершавая кора впилась в кружева платья. Зелёные глаза расширились толи от гнева, толи от ужаса, который она испытывала сейчас перед Хоуком. Его руки были расставлены по обе стороны от её лица, чтобы заблокировать пути к отступлению. Аромат её духов почти отравлял своей невыносимой сладостью. — Сколько раз, я тебе говорил, чтобы ты не вмешивалась в мою личную жизнь. — Он говорил спокойно, почти безразлично. Но холодные изумрудные глаза пылали яростью. Она почти могла различить пляшущие язычки пламени в его радужке. — Я твоя личная жизнь. — Выпалила она, прекрасно осознавая, что это её личная ложь, в которую она заставила себя поверить. Хоук улыбнулся одним уголком губ и отрицательно покачал головой. — Нет, тебя я только трахаю, когда мне это необходимо. — Он упивался этой болью в её глазах, чувствовал, как любящее сердце глупой принцессы разбивается, о безразличие принца. От того, что он всего лишь её использовал. Всегда. А она была не против. Слезы собрались в её глазах. Он ненавидел, когда женщины плакали, и впервые видел, как плачет она. И это не вызывало в нём никаких чувств кроме отвращения. — Ты мне больше не нужна. — Произнес, убирая руки с дерева. — Я не хочу, чтобы ты каким-либо образом вмешивалась в мои дела. Отныне между нами нет ничего. — Договорив он развернулся. Девушка рухнула на землю, пачкая капроновые колготки. Всхлипы становились всё громче и безобразнее. — Нет, постой, пожалуйста! — Воскликнула она изменившимся голосом, протягивая руку ему в след. Хоук не остановился, его ровный шаг не сбился с заданного ритма. — Я изменюсь, только не бросай меня! — Кричала девушка всё громче. Она так унижалась перед ним, совершенно не заботясь, видит её кто-то или нет. Она была зависима от него как от тяжёлого наркотика. Хоук усмехнулся тому, насколько жалко повела себя девушка.***
Звезды медленно зажигались на ночном небе, перемигиваясь друг с другом. Растущая луна украсила небо едва видным полумесяцем. Лин-Лин улыбнулась, вдыхая аромат роз, и плотнее закуталась в шерстяную шаль. Буйные заросли цветов так и манили своей красотой, и девушка шла, поддаваясь этому зову. Ей было совершенно безразлично куда, заведёт её эта манящая неизвестность. Здесь, она чувствовала себя комфортно. Все тревоги испарились уносимые волшебным ароматом растений, и она тонула в этом забвении. Погружаясь все глубже, не имея возможности насытиться этой пустотой в голове. Тусклый свет, исходящий от стеклянной постройки, освещал полянку, на которую забрела девушка. Принцесса остановилась, разглядывая это место. Стекло, удерживали толстые завитки роз из золота, создавая шикарное зрелище. Если приглядеться, можно было разглядеть склонённого над мольбертом юношу. Его движения были пропитаны изяществом и любовью к своему занятию, он работал так самозабвенно, не обращая внимания ни на что вокруг. Лёгкая волна приятного тепла, прошлась по телу, слегка пощекотав под грудью. Девушка почувствовала, как приподнялись уголки губ. Тревис вновь писал портрет, полностью погрузившись в свои красочные фантазии. Снова с картины смотрели пронзительные зелёные глаза, которые были сравнимы только с изумрудами самого насыщенного оттенка зелёного. Иссиня-черные волосы струились по спине и плечам, слегка завиваясь на кончиках. Но больше всего завораживала сияющая улыбка, которую так просто было изобразить и чертовски сложно увидеть в реальности. Волна необъяснимого тепла окутала принца, когда он отвёл задумчивый взгляд к прозрачной стене. Одинокий силуэт девушки стоял среди розовых изгородей, в голове создался неповторимый образ, который принц позволил себе запечатлеть в сердце. Он не заметил, как поднялся со стула и оказался на улице. Никакого плана у него не было, он просто хотел оказаться как можно ближе к девушке. Позволить своему сознанию успокоиться и забыться в её незабываемом запахе, который преследовал его, куда бы принц не пошёл. — Привет. — Тихо поздоровался он, совершенно не понимая, что он делает. — Привет. — Прошептала она, словно разучилась говорить в полный голос. Всё это было так странно, но до сладкой дрожи прекрасно. Они смотрели в глаза друг другу, не в силах оторваться. Тревис первым прервал затянувшееся молчание. — Ты, наверное, замёрзла? Не желаешь зайти на чашечку чая? — Принц протянул ей руку, которую она приняла слегка поколебавшись. Тепло окутало её прохладную ладонь, посеяв в сердце девушки маленькую искру. Она следовала за ним, словно заколдованная, потерявшись в этом нежном прикосновение. Стоило войти в комнату, как принцессу окутал запах жасмина, вперемешку с успокаивающим ароматом лаванды. Глаза забегали по внутреннему убранству помещения. Вазы с ароматным цветком наполняли почти всю комнату, девушка вновь невольно улыбнулась, наслаждаясь своим любимым ароматом. — Присядь. — Попросил принц, а сам удалился на маленькую кухоньку, состоящую из плиты и нескольких тумб. Девушка продолжила осматривать помещение. Взгляд зацепился за незаконченную картину. Сердце затрепетало в груди, когда она поняла, что это её портрет. Аромат лаванды заполнил нос, когда принц протянул ей чашку, наполненную фиолетовым напитком, с лиловыми лепестками. — Да, я нарисовал ещё один твой портрет. — Произнёс Чудовище, проследив за взглядом девушки. Принцесса приняла напиток из его рук, делая аккуратный глоток. Тепло медленно заполняло каждый замёрзший участок, приятно согревая, лаванда приятно окутывала воздух вокруг. Принц рухнул на диван рядом с ней. — Ты очень красиво рисуешь. — Только и ответила девушка, восхищение в её голосе согревало душу принца. Тревис улыбнулся. — Спасибо, я лишь изображаю то, что вижу перед собой. — Всего одна фраза, так глубоко тронула недоступные прежде участки её истерзанного сердца. Тон этого голоса мог бы уничтожить весь негатив без остатка, только если бы она позволила. Но девушка не могла. Слишком крепко в её разуме засели слова бабушки. — Эта картина, слишком прекрасна, для реальности. — Тихо произнесла девушка. Тревис покачал головой, доставая из вазочки одинокий цветок жасмина. Изящные пальцы огладили хрупкие лепестки. Одним движением он заправил цветок за ухо принцессы. Она вновь стала его видением, сошедшим с рисунка, необъяснимо прекрасная, как бы не выглядела. — Неправда, я уже говорил тебе, но готов повторять множество раз, пока ты не поймёшь эту простую истину. — Улыбка парня была до невозможного притягательной, и это одинаково пугало и притягивало китаянку. Она вновь стояла на краю пропасти, но позволит ли она себе упасть. В её случае был один шаг либо сорваться в туманную неизвестность, либо же ступить назад. — Твой единственный недостаток — ты само совершенство! Стены, которые она с таким трудом возводила вокруг, рухнули, почти обнажив истинное лицо Лин-Лин перед Чудовищем. Это то, чего она сейчас хотела больше всего, но и то, чего до дрожи боялась. Один шаг. Одно слово «да или нет». Это было так просто, только не для неё. Пропасть раскрывала свои сладостные объятия, страх сковывал сознание. — Прости. — Прохрипела девушка, не в силах сохранять остатки самообладания. — Я не могу. — Повторила она, мысли проносившиеся в голове одной, сплошной стеной. Полупустая чашка лавандового напитка с громким стуком приземлилась на подлокотник дивана. Девушка вскочила с места, не имея сил посмотреть в глаза принцу. Дверь громко хлопнула. Дождь обрушился на сад роз, порывами холодного ветра срывая красные лепестки и ломая толстые, шипастые стебли. Сверкнула змеящаяся молния. Эмоции Тревиса обрушились на страну сказок, разрушительная сила вырвалась за края переполненной чаши. Шаг был сделан.