Окрестности Камелота
Постоялый двор «Роджер»
Несколько часов безуспешного поиска показались Леону целой вечностью. Мужчине наконец посчастливилось найти предполагаемое место пребывания Элиана благодаря наводке одного неравнодушного прохожего, который услышал крики и ругательства с постоялого двора. Когда он рассказал ему о буйном темпераменте Элиана, дал его примерное описание, старик уверил, что видел, как юноша заходил на территорию этого места изрядно выпившим. «Хочется верить, что это не очередной ложный след и что старик не обознался, перепутав брата Гвиневры с кем-нибудь другим. За ценные сведения я уже вручил ему три золотых, а также обещал, что, если выйду вместе с Элианом, дам ещё пять. Заставляет меня сомневаться лишь одно: этот двор был всегда приличным местом, как же туда пропустили такого, как Элиан? И откуда он взял деньги, чтобы расплатиться в столь дорогом месте? Быть может, где-нибудь украл». Он ещё раз посмотрел на вывеску, собираясь с мыслями. Стоять здесь и размышлять есть пустая трата времени. Была не была, пора действовать. Отворив дверь, он оказался в просторном зале, полностью уставленном длинными деревянными столами. Под потолком располагались два светильника, выполненные из металла и являвшиеся чуть ли не единственными источниками света, отчего в помещении царила довольно загадочная обстановка. Здесь был и большой камин, сделанный из белого мрамора. Стоял он в дальней части комнаты, вокруг него находились удобные и мягкие кресла для тех, кто желал погреться у огня. На правой стене висели головы и рога различных животных, что свидетельствовало об охотничьем пристрастии хозяина заведения. Слева же была стойка, за которой устроился грузный и усатый мужчина. За спиной у него находились полки, до отказа уставленные алкоголем, а также небольшой ящичек с ключами от комнат. Из-за двери за прилавком, которая предположительно вела на кухню, периодически появлялись девушки с подносами, ловко сновавшие меж столов. Обстановка в «Роджере» довольно уютная: разношёрстная публика от обыкновенных пьянчуг до знатных купцов, которые тут проездом, размеренно гудела от разговоров, раздавался звон бутылок и стук стаканов. Ароматы копчёного мяса и душистого эля смешивались с запахом брёвен, из которых сложено это здание. И всё бы ничего, если бы зал вдруг не пронзил истошный крик парня. Он был столь громок, что некоторые посетители, подумав о чем-то плохом, поднялись со своих мест и попятились назад. Звук, перепугавший почти всех жителей дворца, доносился с дальней лоджии, наверняка построенной для особо уважаемых гостей. Она отделялась от всего общего пространства. Решив разведать обстановку, Леон не обращал внимания на посетителей, пытавшихся его остановить, и направился на звук и резким движением руки отворил дубовую дверь. Пред ним появилась ужасная и гадкаю картина. Два сильных амбала со всей силы скатили юношу со стола, сбив его телом остатки находящиеся на поверхности посуды. Упав на деревянный пол, юноша взвыл от боли, забился в угол и уставился на Леона, который из всех присутствующих показался ему самым адекватным. «Что, если это Элиан? Попасть в такую ситуацию вполне в его духе», — мелькнула мысль в голове у рыцаря. Сделав шаг поближе, он лицезрел молодого мужчину среднего телосложения, достаточно высокого роста. От нового удара Элиан оказался распластан на полу, на лице его красовались ссадины, губа была разбита, на ней запеклась кровь. По описанию мужчина был точь-в-точь похож на того, кто изображен с Гвен на небольшом рисунке. Пусть лицо заметно пострадало, но очевидного сходства не отнять. Для верности Леон достал лист пергамента и осознал, что не ошибся. Неизвестный выглядел на двадцать семь лет отроду, не больше. Кожа у него темная, глаза затуманенные не то от боли, не то от алкоголя в крови. Облачен он в серую рубаху, по виду достаточно изношенную, также на нём были чёрные штаны, по цвету походящие более на серые от плотного слоя пыли. «Кажется, я пришел вовремя, не то прикончили бы несчастного». — За что вы так его? Он живой человек, если виноват, предайте суду, — обратился Леон к тому, кто всё время стоял в сторонке, беспристрастно наблюдая за происходящим и оценивая насилие над юношей. По его выжидающим нотам во взгляде Леон сумел определить, что молчаливый человек являлся главарём в их «банде». — Тебе чего? Иди, куда шёл, — кинул один из его пешек. — Я из Камелота, командир всего рыцарского отряда и заместитель личной гвардии короля. Знайте свое место и имейте уважение. Итак, мне повторить вопрос, либо сами сообразите, что да как? — На этот раз голос звучал его властно и твердо, как подобает воину. Главарь стушевался, осознав, что это не тот, с кем можно говорить в таком тоне. Нахмурившись, он убавил пыл: — Прошу простить, я не знал, кто вы. А этого ублюдка мы бьём за дело, не просто так. Он прибыл к нам три дня назад и здесь «живет», — выделил последнее слово неизвестный. Одновременно с этим пронеслось эхо восторженной толпы, неустанно повторяющей: — Бейте его! Смерть лжецу! Поняв, что люд так просто не утихомирится, главарь резко ударил кулаком по столу. Получив желаемую тишину, он продолжил: — За это время он выпил десять кухлей эля и вместо того, чтобы заплатить за еду и любезно предоставленный ночлег, учинил погром, не дав и одного серебряника. Разве глас вашего справедливого закона благословляет подобное? — Нет. — Единственное, что сумел промолвить рыцарь. Он испытал стыд за действия Элиана, выражая своим видом неприязнь. А затем, решив, что пора уже сдвинуться с мертвой точки, Леон подошёл к главарю на расстоянии вытянутой руки, с деловым и предельно выгодным для мужчины предложением. — Предлагаю взаимовыгодный обмен. Я вам золото — вы мне парня. Идёт? По закону я имею право выкупить его. — И с чего же вы столь уверены, что обмен будет выгоден мне? Может, я лучше предам его суду, так и деньжат побольше получу. Но Леона, идущего напролом к своей цели, данный отказ не остановил. Он сменил стратегию, бросил кошель с золотыми прямо под нос главе, при этом проговаривая: — Я готов заплатить долг этого парня в полном объёме. Мужчина прыснул со смеху: — Пф. Хорошо, раз он столь нужен тебе, отдам за пятнадцать золотых. Его глаза загорелись от звенящих монет в кошеле. Он как и всё смотрящие любил золото, а потому устоять был не в силах. К тому же незнакомец создавал впечатление вполне габаритного и сильного мужчины, с таким лучше не воевать — проиграешь. А потому сделка — лучший из всех возможных вариантов. Завидев такую эмоцию в нём, Леон решил не томить ожиданием: — Тогда я заплачу вдвое больше. А именно тридцать монет. Накинул пятнадцать за доставленные неудобства. Можно ли считать сделку заключённой? Конечно, он бы расправился с ними всеми в два счёта, но это повлекло бы ненужный шум. А потому рыцарь предпочёл решить всё гуманно, пусть и в ущерб себе. — Вполне, он ваш. — Под строгий взгляд Леона он пересчитал монеты, а после жестом руки отдал приказ своим амбалам отпустить Элиана. Головорезы повиновались, пусть и вовсе нехотя. Элиан являлся лакомым кусочком для пыток. И если бы не Леон, то помучить его удалось бы ещё очень долго. — Вижу, с последними остатками совести ты распрощался ещё давно, — подметил Леон, взглянув на Элиана. Представить, что мужчина способен опуститься до такого уровня жизни, было сложно для знатного рыцаря. Осознав, что крик не подействует на юношу, Леон взял со стола кухель с ледяной водой и резко выплеснул его на парня. Нужно провести мужчину в чувства, так как от сильно избиения неустойчивый к боли юноша лишился их. Лишь придя в себя, Элиан начал что-то бессвязное бормотать, а затем кое как поднялся с пола, попытался атаковать Леона с кулаками, но для тренированного и обученного рыцаря отразить удар неуклюжего юнца не составило никакого труда. Его руки оказались захвачены в крепкую хватку, а сам юноша потерял равновесие, вновь оказавшись опрокинутым. Леон склонился над ухом парня: — Либо ты идёшь со мной, либо я ухожу сам, а они раздерут тебя на мелкие куски за счёт оплаты долга. Решай сам. Я не намерен с тобой долго возиться. Только услышав эти слова, парень встрепенулся и резко вскочил на ноги, вновь почувствовав себя бодрым, а затем под угрожающие взгляды своих мучителей осторожным шагом последовал за тем, кто спас его от медленной, но верной смерти. Покинув злосчастное заведение, Леон без слов оседлал свою лошадь, а Элиан, ум которого прояснился до конца, пришёл в себя от долгой пьянки и задал разумный вопрос: — Кто вы? И зачем мне помогаете? Как я успел заметить, ваши действия вынуждены и исходят явно не от личной инициативы. Будь на то ваша воля, вы оставили бы меня на растерзание, — не удержался от сарказма парень. — Вижу, последние остатки здравого смысла ты всё-таки не пропил. На месте узнаешь, кто меня послал. Держим путь в Камелот. И да, забыл сказать, держи рот на замке, мне не по душе излишняя болтовня. На это Элиану не осталось ничего, кроме как согласно кивнуть и ринуться вдогонку за рыцарем, лишь со второй попытки седлая своего спокойного и миролюбивого скакуна.Почтовый отдел
Рыцарь вместе с новоприбывшим спутником оказался у двери почтового отделения, привязав свою лошадь к дереву. Жестом руки он приказал поступить ему тем же образом. Спустя мгновение Леон уже направился в сторону двери, как вдруг оказался остановлен глупым, как показалось мужчине, вопросом: — Где мы? И зачем прибыли сюда? — Ты что, никогда не был в почтовом отделении? — изумлённо парировал рыцарь и, получив согласный кивок, продолжил мысль: — Не перестаешь удивлять меня. Мы здесь, дабы оповестить твою благодетельницу, что уже скоро будем на месте. И только подумай сбежать — поплатишься за это жизнью, — входя в помещение, мужчина положил руку на рукоять меча. По глазам юноши стало ясно, что он всё уяснил. Рыцарь вошёл в здание, взял чистый лист бумаги и немедля написал для миледи краткое послание.Леди Моргана, Ваше поручение исполнено в точности, прошу Вас явиться к дому Гвен примерно через час. Мы прибудем туда.
С уважением, Сэр Леон. Перечитав послание и убедившись, что всё написано верно, рыцарь прикрепил его к лапке почтового голубя, отправив птицу восвояси.***
В Камелоте время близилось к рассвету. Солнце готовилось уже вот-вот выглянуть и осветить прекрасный город своими лучами. За целый час два наездника глаз не сомкнули. Они ехали галопом по полям и пустынным улицам в сторону, где располагалась маленькая, но уютная избушка Гвиневры. Въехав на столь знакомую улицу, где Элиан провёл всё своё детство, он резко остановил кобылу. Ему не хотелось встречаться с сестрой с глазу на глаз. Юноше было искренне стыдно пред ней, а потому он был не уверен, что сможет ещё когда-нибудь взглянуть в чистые и добрые глаза сестры. В той таверне Элиан опозорил честное имя их семьи, он это понимал, пусть до конца и сопротивлялся признавать свои злые деяния в открытую. Завидев такую реакцию юноши, Леон подъехал к нему поближе: — Хотя бы раз поведи себя как настоящий мужчина, отбрось сомнение и страх, своей трусостью ты позоришь честное имя отца, — рыцарь надавил на больное, а именно на память о почившим любимом человеке. К счастью, подобный метод подействовал. Это рыцарь осознал по прояснившемуся взгляду парня и тому, как он помчал вперёд по столь родной и близкой сердцу каменной дорожке. «Ещё не всё потеряно, раз его сердце до сих пор может биться чаще от любви к близкому человеку», — он натянул поводья и помчался за Элианом. Мужчина как первый рыцарь Камелота привык всегда и во всём быть первым, а потому и сейчас в столь простом действии не намеревался сдавать позиции. Юноша и Леон оказались на месте, спешившись с лошадей, мужчины тут же поклонились и заметили ожидающую у двери Моргану. — Доброго утра вам, миледи. На это приветствие девушка ответила согласным кивком и, обратив свой взор в сторону Элиана, заметила, как он отвел взгляд от неё, немедля потупив взор в пол. На подсознательном уровне Моргана почувствовала, как сильно волнуется Элиан. «Быть может, это от укор совести? Прекрасно, что она у него ещё осталась». — Госпожа, позвольте я вам всё об… И в то же мгновение его слух потрясли её твёрдые и уверенные ноты, звучащие в тоне голоса: — Не нужно этого, Элиан. У тебя ещё хватает совести разговаривать со мной? Ты вновь горько разочаровал меня. Посмотри же на себя в зеркало! В кого ты превратился? От тебя прежнего осталась лишь незримая тень. Разве проводить дни и ночи в таверне — достойное занятие для благочестивого мужчины? Из-за тебя сестра ходит вся в слезах. Она уже думала, что тебя где-нибудь убили и закопали, а ты, оказывается, всего лишь был занят грязными и бесчестными развлечениями, — со злостью пристыдила Моргана. «Если бы он не был братом Гвен, то уже давно как минимум находился бы в колодках. Но если я отдам такой приказ, пострадает и честь Гвен, чего допустить нельзя ни при каких обстоятельствах». — Примите мои искренние извинения, госпожа, клянусь, такого больше никогда и ни за что не повторится! Я совершил бесчестный поступок в первый и последний раз. Надеюсь на вашу милость, — опустил голову Элиан. — Так уж и быть, я поверю твоим словам. Леон им свидетель. Но уверяю, если ещё когда-нибудь посмеешь учинить нечто подобное, предстанешь пред нашим судом. — В первых словах девушки звучало снисхождение, а вот во вторых — открытая угроза. От этого Элиан оказался не в силах что-то произнести, единственное, что сумел сделать парень, — это кивнуть. Он стушевался и заметно нахмурился, что не укрылось от взора девушки. Моргана не обратила внимания на эти эмоции. Кратко постучав в дверь, она понадеялась, что Гвинерва уже не спит, и что её приход ранним утром в столь неожиданный момент не испугает девушку. К счастью, ожидания Морганы оправдались, и уже сквозь мгновение двери отворились. Оттуда выглянула слегка заспанная, взволнованная Гвен. При виде своей госпожи та тут же присела в реверансе, как подобает по закону. — Госпожа, у вас что-то произошло? Извините, ваш приход слегка обескуражил меня. — Всё в порядке, Гвинерва, прошу простить меня за беспокойство в столь ранний час. Но поверь, я имела на это значительные основания. — Под изумлённый взгляд Гвиневры она отошла в сторонку, открывая девушке взор на Элиана. Встретившись с братом взглядами, Гвинерва почувствовала, как глаза начали слезиться. Моргана слегка улыбнулась и подала ей белый платок. Гвен просияла и утерла выступившую влагу. От долгожданной встречи она испытала одновременно шок и радость, но чувство счастья, без сомнений, в её сердце преобладало. Она медленно подошла к брату поближе, но переизбытка чувств и эмоций девушка потеряла сознание, упав ему в руки, пред этим успев назвать имя единственного дорого сердцу человека: — Элиан… Уже как полчаса Элиан сидел у постели сестры, держа её за хрупкую кисть. У юноши пред глазами пролетела вся его жизнь, а главное он сумел осознать, сколько боли причинил родной любимой сестре. Наконец веки девушки зашевелились, реснички затрепетали, и уже сквозь пару мгновений она распахнула свои прекрасные большие карие глаза. Всмотревшись в лицо брата, осознав, что это действительно он, а не прекрасный мираж, Гвен села на кровати и крепко-крепко обняла брата. Не размыкая их, она искренне поблагодарила госпожу: — Леди Моргана, благодарю, что возвратили мне брата живым и здоровым, я никогда не забуду того бесценного добра, которое вы для меня сделали! — Не стоит благодарностей, Гвен, я не могла видеть, как ты страдаешь. И поступила по велению совести. Мы ведь как-никак подруги, а потому должны помогать друг другу. Услышав данные слова, служанка согласно кивнула. Моргана обратила взор в сторону сгорающего от стыда Элиана: — Но ты даже думай, что всё так легко сойдёт тебе с рук. Более того, даже один день провести за праздными и губительными занятиями ты не сможешь, а потому, дабы очистить себе разум и укрепить дух, я нашла работу, которая придется тебе в самый раз. Жестом руки она подозвала Леона поближе, дабы он поведал юноше всю суть и серьёзность работы. Служба будет являться для него неким испытанием, которое, увы, пройти юноше не удастся, пусть никто из них и предположить не мог, что так всё обернется. Данное назначение приведёт не к добру, как полагает Моргана, а к беде для всего безвинного Камелота. — Элиан, с завтрашнего дня приступай к новым обязанностям. Сейчас у нас заканчивается посевная, лишние руки не помешают, к тому же заработаешь на хлеб для сёстры. Завтра в полночь, когда луна сойдётся с солнцем, твоим долгом будет исполнить важное поручение, которое покажет, возможно ли доверять тебе или же нет. А теперь слушай внимательно и запоминай. В полночь ты должен будешь встать в центр поля в место, где будет соединено сияние солнца и луны, положить стог сена, обагренный кровью животного. А затем, не оборачиваясь, немедля удалиться прочь. И самое главное! Ни при каких обстоятельствах не зажигай в эту ночь огонь. Это под строгим запретом. Если есть вопросы, можешь задать. — И с чего же я должен этим заняться? Разве моя сестра голодает? Я вам не раб и ничего не должен, — сдерзил Элиан, глядя прямо в глаза едва сдерживающегося Леона. — Твоя сестра до сих пор не голодает лишь благодаря своему трудолюбию и добросовестному выполнению вверенных обязательств. А вот у тебя, паршивец, два пути: либо пристать на моё предложение, либо же отправляться отсюда вон. Мы ведь не на каменоломню тебя отправляем, ничего сложного в доверенных обязательствах нет. Есть вопросы? — Вопросов нет, мне всё предельно ясно. Обещаю исполнить поручение добросовестно. Благодарю за прощение и возможность проявить себя. На эти слова Леон кивнул, сдержав в себе желание проучить брата Гвиневры, как следует. — Миледи, позвольте удалиться? Мне нужно возвращаться на службу. Наверняка меня уже заждались, — рыцарь повернулся к госпоже. — Да, конечно, можешь быть свободен. Благодарю за помощь, ты отдал мне свой долг лучшим образом. Откланявшись, сэр Леон покинул дом. — Гвен, даю тебе выходной, можешь провести наедине с братом целый день, вам это нужно, — уходя, дала своё слово Моргана. — Благодарю за милость, госпожа, это очень ценно для меня. — Гвен заметила улыбку леди, которую та подарила ей.***
С самого утра день Морганы наполнился различной рутиной. Девушка отпустила Гвен, и ей пришлось потрудиться над красивой прической и нарядом собственноручно. Настроение у леди было вполне хорошее, а потому она выбрала красивое платье в тон своим нежно-розовым губам. Дабы сменить свой образ, она приняла решение заплести косу. Таким движением она убила сразу двух зайцев: избавилась от высокой прически и дала себе выходной. Ничего не предвещало беды. На сердце Морганы от осознания, что она исполнила свой долг перед подругой, было легко и спокойно. Ей удалось вернуть Гвен не только брата, а ещё давно позабытую улыбку, которая ожила на её лице после тёплых объятий с братом. «Пусть Элиан мне не нравится, но он брат Гвен, а потому стоит относиться к нему надлежащим образом, не хочу её огорчать. Возлагаю надежды на то, что парень исправится и не будет заниматься сомнительными вещами. В противном случае мне придётся наказать его по всей строгости закона, чему Гвиневра уж точно не обрадуется», — рассуждала Моргана Пендрагон, которая пред важным совещанием решила прогуляться на свежем воздухе.Пять часов спустя
Обстановка в зале совещаний была лёгкая и непринуждённая. Никаких особо трудных дел нет. Всё разрешилось быстро. Решив, что на сегодня хватит, Моргана с Артуром поднялись со своих тронов, дабы объявить об окончании. Резко и неожиданно для каждого из присутствующих взметнулся сильный порыв ветра сквозь открытое окно, а через дубовую дверь в помещение скользнула не то женщина, не то призрак. Она заставила многоуважаемых принца и принцессу от шока опуститься обратно на свои места, а остальных пораженно ахнуть. Некоторые, особенно слабые духом, лишились чувств, другие же начали беззвучно молиться, взывая к вышним силам о помощи. Лишь Моргана с Артуром пытались не поддаваться панике, но у наследника это получалось намного хуже. Сердце Морганы билось быстрей обычного, она едва держалась, но оставалась стойкой и решительной, так как понимала, что в данный момент они есть единственная опора и защита для мирных граждан. А потому, полностью выравнивая свое дыхание, девушка обратилась к неизвестной: — Кто вы? Прошу, представьтесь. — Пусть в душе у неё и кошки скребли, но показывать подобную слабость Моргана не собиралась, это было не позволительно для воспитанницы короля и государственной советчицы. — В миру меня звали Эвелина, леди Моргана. А сейчас я именуюсь Белой Женщиной, наверняка вы слышали мое имя в легендах, — то ли спросила, то ли утвердила она. А Моргана, услышав данные слова, забеспокоилась пуще прежнего, чётко вспомнив, как в детстве Гаюс рассказывал о ней. Если Белая Женщина явится, то быть беде. Она — предвестница смерти.***
Со дня рождения принцессы Морганы миновало несколько дней. Недавно ей исполнилось пятнадцать лет, а потому Утер сказал, что больше она не ребенок, пришла пора считать её достаточно взрослой девушкой, а значит, считаться с мнением юной леди. От того, что Моргана была всегда очень любознательной и стремилась постигнуть новые знания, она проводила немало времени в королевской библиотеке, сама выбирая, что по душе ей читать, а что нет. Навязывать точку зрения юной госпоже было опасно, так как она была остра на язык и не скупа на властные выражения. Самые взрослые и опасные книги уже давно убраны от любопытного взора девушки, отданы в личную библиотеку короля, расположенную в его покоях, а поэтому узнать нечто неприглядное не представлялось возможным. Но в один день благодаря недальновидности служащего Моргане посчастливилось найти одну запретную книгу, информация в которой впечатлила её до глубины души. Поэтому взволнованная принцесса побежала к Гаюсу ранним утром. Он немедля рассказал всё Моргане, не став ничего утаивать и менять: — Леди Моргана, я внесу небольшую ясность перед тем, как начну свой рассказ, — Гаюс отыскал старинную книгу, где были записаны легенды многих поколений. — Белая Женщина — это не один призрак, это обобщение определенных призраков. Давным-давно жила тут недалеко девушка — Эвелина. Она до безумия любила одного мужчину и прилагала все усилия, чтобы быть вместе с ним. Поговаривали, что она воспользовалась магией, чтобы околдовать его и влюбить в себя. Так они и поженились, а немногочисленные свидетели их свадьбы потом ещё долго молву разносили, что у жениха глаза стеклянные, а у невестки соломенная кукла за воротом лежала. Не поверил им никто, сумасшедшими называли. Со временем Эвелина полностью ушла в домашние заботы: вела хозяйство, любила мужа и всё было хорошо до того, как она узнала, что детей у неё не будет. Тогда же опять по деревне молва пошла, что это последствия магии. Но супруги недолго горевали и решили взять себе приемного ребенка, беспризорника с улицы. Однако не успели. Через несколько дней после этого решения Эвелина замертво упала на рынке. Как позже выяснилось, отравили её, причём не просто ядом, а порошком печени отравленной рыбы, которую буквально несколько месяцев назад привезли торговцы с востока. Мало кто тогда знал, что она ядовита, да погибло много людей и все быстро смекнули, на чём вина лежит. Так и померла тогда уже не молодая Эвелина, не смогла смириться с этим и отпустить, ведь предал её муж, так Белой Женщиной и стала. Иногда их называют заблудшими душами, ведь они не могут уйти с нашего мира, потеряв от ненависти и злобы ориентир и свернув с дороги. С давних времён считается, что они есть предвестники смерти, но смерти еще не предрешенной. Когда коснется призрак смертного, то опасность ему грозит, однако спастись он ещё может. Эвелина уже долгие годы является призраком Белой Женщины, но никто не может помочь ей отпустить свою ненависть. Ведь чтобы наконец освободиться от оков ненависти, ей нужно пересилить себя и помочь мужчине-смертному. — Гаюс, мне страшно! Вдруг эта женщина придёт за мной или за близкими мне людьми? На эти слова мужчина улыбнулся, а затем погладил девушку по волосам, промолвив при этом: — Не бойся, дитя моё, пока я рядом, никто и никогда не обидит тебя.***
Моргана вновь посмотрела на неё. Выглядела она совершенно не как призрак, с виду Эвелина была похожа на обыкновенную, можно даже сказать красивую женщину, от внешности которой сотни лет назад сошли с ума многие из мужчин. И всё бы хорошо, если бы не пара зловещих предметов, находящихся в её руках, словно предупреждающих об опасности. В правой — странный тонкий посох около полуметра в длину, вырезанный из белой ивы, а в левой — небольшой стог сена, пропитанный рубиновой кровью, которая капала призрачными каплями на пол, создавая атмосферу смерти, приближающиеся к ним с каждым шагом. Сама Эвелина была облачена в жемчужно-белое платье с темно-нефритовыми лентами и воротником. Девушка обратилась к совершенно обескураженному Артуру, глядя своими пустыми глазами в его небесно голубые. С загадкой Эвелина изрекла одну единственную фразу, от которой у всех присутствующих прошел мороз по коже: — Тот, кто новоприбыл, принесёт беду. Тот кто новоприбыл, горе приведёт. И Смерть вас всех с собою заберёт. Призрачная дева стремительным шагом подошла к принцу, который от шока был не в силах пошевелиться. Девушка осторожно прикоснулась тыльной стороной ладони к щеке Артура, не разрывая их зрительный контакт, словно держа его в тисках, гипнотизируя. Отпустив принца, призрак обратила взгляд полный боли в сторону Морганы. Принцесса только опомнилась и собралась позвать стражу, но Эвелина столь резко, как и возникла, пронзительно закричала. Стены, потолок и пол затряслись, будто звук, исходящий от Белой Женщины, осязаем. Будто он может разрезать не только воздух своей тяжестью, но и каменные стены замка. Все вокруг куклами повалились на колени, зажимая ладонями уши, только чтобы не слышать этого. Казалось, что это — самая страшная пытка, самое опасное оружие, самое жестокое наказание, от которого на человеке не останется живого места. Ничего не останется. Мгновение — и тишина. Люди всё еще пребывали в непонимании, кто-то привалился к стене, кто-то лежал, словно утратив свой разум и душу. А принц, на дрожащих ногах поднявшийся с трона, резко лишился чувств и упал, едва дыша. Холодный как лёд. Его тело начало трястись, в глазах потемнело, и единственное, что сумел разглядеть Артур перед тем, как провалиться в бездну, — обеспокоенные глаза сестры, во взгляде которой смешалось всё. Но самая сильная эмоция — страх за жизнь будущего короля.