Rise again

Полудемоны вернулись в агентство, когда солнце уже было высоко в ярко-голубом утреннем небе.        Никто из них за время пути не произнес ни слова. Это и не казалось нужным — они достигли того странно-спокойного взаимопонимания, когда любой разговор был лишен какого-либо смысла. Они уже высказали друг другу все, что копилось в душе, и теперь наступило ожидаемое опустошение. Даже Данте, известный своим многословием, был молчалив, и это его вполне устраивало.        Охотник открыл входную дверь и переступил через порог. Он обернулся через плечо, наблюдая, как Вергилий проходит внутрь вслед за ним. В слепящем солнечном свете его фигура казалась призрачно-ненастоящей. Словно позабытый образ древнего воспоминания, расплывчатые черты которого ускользают от взора.        Данте посетила мысль, что все это — их совместная жизнь, возвращение брата из Ада, то, что Вергилий был прямо здесь и сейчас — кажется невозможным, словно один из его давних снов-мечтаний воплотился в реальность. Полудемон ощущал, будто это призрак, а не его близнец, молчаливо брел за ним, следуя шаг в шаг, и ему требовалось визуальное подтверждение того, что брат был действительно здесь. И, хотя в это и было так сложно поверить, человек позади него был реален — Вергилий был реален. Шелест развевающейся при ходьбе ткани плаща, звук приглушенных сухим асфальтом шагов не мог быть иллюзией. Как не могли быть нереальными пронзительно серые глаза, с немым вопросом смотрящие в ответ на застывшего в дверях охотника.        Данте покачал головой, давая понять, что все в порядке. Он пытался вырвать из сознания мысль о сюрреалистичности его новой жизни. Сомнения и тревога о том, что реальность может распасться, стоит ему на мгновение закрыть глаза — это было слишком для всегда самоуверенного потомка Спарды, вышедшего живым из сотен кровопролитных битв. Таких размышлений можно бы было ожидать от Неро, еще совсем молодого парня, но никак не от Легендарного охотника на демонов.        Просто возвращаться в агентство не в одиночку для него было все еще непривычно. Данте всегда жил в одиночестве, лишь изредка прерываемом Моррисоном, Леди или Триш. Хотя они были его партнерами по охоте, и им часто приходилось оставаться в агентстве на всю ночь или даже больше, все же они казались здесь чужими, не принадлежащими этому месту.        Данте в конечном счете всегда оставался один. После долгих лет добровольной изоляции от общества он привык к этому. И пустой дом, стылый и мрачный, стал его убежищем, а охота — единственным развлечением его, казалось, нескончаемой полудемонической жизни…        Звук захлопываемой двери отрезвил его. Данте встряхнул головой, прогоняя давнюю тоску — его вечную спутницу долгого, очень долгого существования. К удивлению, восстановить душевное равновесие оказалось довольно легко. В последнее время бороться со знакомым ему из прошлого унынием стало легче, ведь он редко теперь оставался в одиночестве.        Стоило ему оглядеть агентство и заметить гостя, как на лице его расплылась довольная улыбка. Данте не был уверен, что она выглядела абсолютно естественно, но другой он выдавить из себя сейчас не мог. Мысленно, он все еще был на выжженном солнцем поле, где так много нового открылось ему за последние несколько часов.        — Пацан! Уже соскучился? — насмешливо произнес Данте, проходя вглубь дома. Он окинул быстрым взглядом расположившегося за его столом Неро. Тот сидел на стуле, закинув ноги на стол, копируя извечную позу охотника «за работой».        Он выглядел более, чем расслабленно, но Данте чувствовал, что за спокойствием парня скрывалось нечто другое. Во взгляде читалось хорошо скрытое волнение в предчувствии чего-то большего. Неро словно разрывало изнутри от копящегося внутри напряжения.        На уровне инстинктов Данте ощущал, как чутье бьет тревогу. Но это не было ощущение опасности, скорее — предчувствие чего-то волнительного и давно ожидаемого. Воздух вокруг охотника будто заискрил от напряжения. Кровь в его венах вскипела от нетерпения. Внутренний демонический огонь начал пытаться вырваться наружу в предвкушении.        Он знал, что грядет нечто.        — Не дождешься, — тем временем ухмыльнулся Неро, скрещивая руки на груди. Он проследил за Вергилием, безмолвно исчезающем на втором этаже, и на мгновение его взгляд стал серьезным, будто спрашивающим, все ли в порядке. Когда Данте покачал головой, давая знак не вмешиваться, парень продолжил: — Есть новое дело.        — Наконец-то, — неслышимо для всех прошептал Данте, уже давно мечтающей о новой охоте. Они с братом часто брали заказы, но в последнее время не попадалось крупного дела. Но все они были лишь на зачистку территорий и убийство рядовых демонов. В них не ощущалось настоящего вызова. Да, полудемоны зарабатывали на них неплохие деньги, но они не получали от боя выхода эмоций, скрытой внутри силы и настоящего удовлетворения.        Но раз Неро пришел к ним, значит, это может быть нечто большее, чем обычная охота? Что заставит оказаться на грани жизни и смерти, когда за победу придется действительно бороться?        — Сам не справишься? — произнес Данте громче, скрывая волнительное предвкушение.        — Не вопрос. Но речь идет о заброшенных, испещряющих весь город подземных проходах, кишащих демонами. Не хотелось бы застрять там на месяц, пытаясь выловить всех в темноте, грязи и пыли, — поморщился парень.        — Тебе предложили зачистить городскую канализацию? Гиблое дело, — разочарованно фыркнул Данте, с тихим стоном заваливаясь на диван. Охотник запрокинул руки за голову, глядя в потолок. — Их там может быть сотни, тысячи, а территория настолько обширна, что даже втроем придется долго и муторно искать всех демонов. Легче постепенно уничтожать вырывающихся на поверхность.        — Легче? Да. Быстрее? Нет, — резко ответил Неро, скидывая ноги со стола и выпрямляясь. — Монстры до сих пор разгуливают на свободе. Нападения происходят каждый день. Человечество несет тяжелые потери, когда нам… просто лень приложить немного демонических сил и избавиться от проблемы?! Мы до сих пор на войне, Данте! Демоны все еще побеждают! Буквально вчера они напали на Кирие! — выпалил парень, с силой ударив ладонями по столу, и тут же замер, пытаясь взять себя в руки. Неро знал, что был излишне эмоционален и вспыльчив. Но он не мог успокоиться, ведь она была в опасности.        Когда его не было рядом, чтобы защитить ее.        Данте тяжело вздохнул, решаясь принять, казалось, худшее решение за последние месяцы. Охотник мог бы просто отказаться, но он помнил об их фамильном упрямстве. Неро мог взяться за заказ в одиночку, что обещало серьезные проблемы в случае его провала. Данте все еще надеялся переубедить парня, но похоже, ему предстояло принять участие в охоте.        — Как ты себе это представляешь? — не унимался полудемон. — Мы просто ворвемся туда, размахивая мечами в весьма ограниченном пространстве, надеясь, что на шум соберутся…кхм… все демоны? — скептически глянул на парня Данте, приподнявшись на локтях.        — Так, и в чем проблема? — не видел подвоха Неро.        — Ха, — улыбнулся охотник такой прямой логике. — А ты отчаянный.        — Ты будешь помогать или нет? — нетерпеливо спросил Неро, уже давно ожидая прямого ответа.        — Нет привычки бежать от боя, — завуалированно дал свое согласие Данте, в душе надеясь, что не пожалеет об этом.       

***

       Голоса Данте и Неро эхом распространялись по агентству. Звуки их оживленной беседы долетали и до второго этажа, где Вергилий стоял, прислонившись к стене напротив лестницы, и слушал их разговор.        Полудемон медленно постукивал рукоятью катаны по плечу, раздумывая. Его взгляд, слегка рассеянный, не был направлен ни на что конкретное. Мысли Вергилия были полностью заняты словами Неро, отчетливо слышимыми с первого этажа.        Он знал, что все разрушения и смерти в этом городе были делом его рук. Как и Темен-ни-Гру, Клипот стал настоящей катастрофой для человечества. Тысячи убитых людей, сотни разрушенных зданий — город превратился в настоящий хаос из мертвых тел, окаменевших корней и искрошенного в пыль бетона. Редгрейв заполонили бесчисленные монстры, отчаянно голодные и требующие крови. Они бродили по темным улицам до сих пор в поисках новых жертв.        Воздвигая Клипот, он не думал тогда о последствиях. Ничто в тот миг не было важнее его цели. Им двигало желание силы, затмевающее собой все остальное. Вергилию было все равно, что случится с человечеством.        Но теперь…        Странное чувство, словно тяжесть в груди, не покидало его. Что-то внутри давило, тянуло, дергало, не давая передышки. Делать вдох становилось тяжелее с каждой секундой, будто невидимые оковы оплели его ребра.        Это чувство… это же было давящее ощущение причастности, ответственности за все смерти?        Нет, что-то намного глубже, темнее. Что отравляло горечью воздух в легких. Что заставляло болезненно оскалиться и крепче сжать Ямато в руках.        Поглощающая, опустошающая вина. Сожаление. Ощущение совершения настоящей, серьезной ошибки.        Вергилий всегда стремился стать равным отцу. Но в лихорадочном бреду, в котором полудемон существовал последние десятилетия, Вергилий забыл, что Спарда любил этот мир с его противоречащими самим себе обитателями. Отец защищал людей долгие года, ценой своей жизни делая человеческий мир более спокойным местом. В отличие от Вергилия, он никогда не говорил о своем демоническом наследии, как о чем-то безумно важном и заслуживающим гордости. Он был просто самим собой, независимо от происхождения. В его демонической душе было место любви и состраданию, и он проявлял его, ничуть не стыдясь человеческих эмоций.        Но из всех воспоминаний от отце, его словах и поступках Вергилий помнил прежде лишь о струящейся по телу Спарды мощи. Ощущение настоящей, непобедимой силы в прошлом омывало полудемона, словно успокаивающий поток теплого воздуха. С отцом он чувствовал в детстве безопасность и защищенность.        Пока Мундус не отнял это у него.        И тогда Спарда стал навязчивой идеей. Его сила, с которой невозможно было даже подумать о том, чтобы сравняться, превратилась в мечту. Вергилию нужно было стать таким же могущественным. Чтобы после стать сильнее отца, проигравшего Королю Ада.        Но при этом Вергилий упускал самое важное — причину, ради которой стоило сражаться. Спарда сражался за других, Вергилий же — только ради себя.        И в итоге сила как самоцель не оправдала себя. Жизнь полудемона превратилась в бесконечную борьбу, без смысла и конца. Он стал бездушным монстром, сродни тем, которых Спарда уничтожал ради благополучия мира и его семьи.        Еще совсем недавно Вергилию было все равно на людей. Они могли умереть прямо на его глазах, и его ледяное сердце бы даже не дрогнуло. Но теперь, когда он жил среди них, невозможно было оставаться беспристрастным.        Невольно, он привык к окружающим его людям. Их сущности оказались куда более глубже и многограннее, чем он мог представить. Теперь он мог понять Спарду, который был заворожен человечеством. В отличие от большинства демонов, ведомых лишь голодом и жаждой власти, люди не были животными в прямом смысле этого слова. Помимо базовых нужд, им требовалось нечто намного большее. Из чего родилось искусство и поэзия, любовь и сострадание — то, что недоступно было зверю, называемому демон.        И теперь Вергилий понимал, что он был куда более похож на человека, чем на демона. Даже находясь в Аду, он стремился к книгам, а не простому, инстинктивному захвату таких богатств, как хорошее убежище и источник еды и воды. А вместо иступленного желания крови им владела идея, ради которой он был способен идти на жертвы.        Осознав в себе человеческие черты, он больше не видел в людях жалких, недостойных его внимания существ. Конечно, это распространялось не на всех. Лишь единицы заслуживали его расположения, но все же…        … ему бы не хотелось, чтобы некоторые из них окончили свои жизни раньше отведенного им срока.        Вергилий откинул голову назад, легонько ударяясь затылком о стену. Он усмехнулся подобной мысли. Полудемон никогда бы не подумал, что его жизнь настолько сильно поменяет курс. Но в подобном существовании отсутствовала боль, истощение, голод и безумие. Поэтому он был не против остаться в мире людей рядом с братом и Неро.        В молчании, он продолжил слушать диалог охотников. Стоило парню мимолетно упомянуть нападение на Кирие, как Вергилий нахмурился еще больше. Совсем недавно он спас девушку, которая оказалась в опасности… из-за него? Конечно, из-за него. Ведь именно после Клипота демоны начали появляться на улицах.        Ему захотелось вдруг воскресить тех демонов, чтобы убить их еще раз. И снова. И снова. Они не были достойны той быстрой смерти, которой он их одарил.        Из-за них память о неверном выборе между силой и жизнями тысяч людей, сделанном в безумном порыве победить свою слабость, всплывала в сознании. Теперь он знал, что ошибся. Сила не стоила ни его, ни чьей либо еще разрушенной жизни. Желание всемогущества изломало его, захватив разум и волю.        Но может хватит напоминать ему об этом постоянно?! Каждый день, каждую минуту, стоит выйти за порог, как уличные разговоры о демонах, убитых мирных жителях, разрушенных кварталах доносятся до чуткого слуха полудемона. Он помнит, что это он сделал. Помнит, что вся ответственность лежит на нем.        Но хотя бы на один день, можно замолчать?!        Злость вспыхнула мгновенно, словно абсолютно сухая хвоя, загоревшаяся от крохотной искры пламени. Он искренне ненавидел демонов, оставшихся в человеческом мире после исчезновения Клипота.        Помещение вокруг стало слишком тесным, стены давили своей невзрачностью и пустотой. Сила внутри него бурлила, ища выход, и Вергилий знал, где можно ее применить. Сотни, тысячи демонов таились в подземельях под городом.        Так чего же он ждет?        Перехватив катану другой рукой, Вергилий спустился на первый этаж. Ни одна ступень из ветхого, старого дерева не скрипнула под его ногами. Никем не замеченный, он отошел от лестницы и плавно двинулся к охотникам.        Они все так же непринужденно вели беседу, перебрасываясь смутно похожими друг на друга остротами. Атмосфера между ними была спокойной и доверительной. Именно так, наверное, и должна ощущаться семья. Полудемон не знал точно — он никогда ни с кем не чувствовал подобного. Вернее, он помнил о чем-то подобном в детстве, но это было так давно, а он прошел через столь многое, что прошлое казалось хрупким миражом, ломким на вид.        Стоило Вергилию сделать шаг по направлению к Данте и Неро, как все исчезло. Оживленный разговор резко затих, словно присутствие полудемона автоматически приравнивалось к угрозе, требующей внимание обоих охотников.        Напряжение длилось всего несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы почувствовать себя абсолютно чужим.        Данте отмер первым. Как можно более расслабленно, он произнес:        — Неро предлагает новое дело. Оно совершенно не рентабельное, вероятно долгое и бессмысленное. Скорее всего, мы не сможем выловить всех демонов и нам не заплатят, но…        — Я согласен, — медленно и четко произнес Вергилий, с затаенным удовлетворением замечая, как гаснет надежда в глазах Данте.        Брат надеялся, что он откажет, и они вместе убедят Неро не браться за охоту?        Тогда это дело становится еще более заманчивым.        — Отлично, — сказал Неро, с ухмылкой переводя взгляд на Данте. — Так ты согласен или нет?        — Ладно-ладно, — поднял руки Данте, сдаваясь. — Когда начинаем?        — Сейчас, — Вергилий открыл входную дверь, впуская внутрь прохладный ветер.        Его решимость настораживала охотников. За столь внезапным желанием работы скрывалось нечто тревожащее их демонические инстинкты. Но оба рассудили, что стоит оставить это на некоторое время.        У них есть новый заказ. Остальное подождет.