Любовь и боль

      Больше недели Валерия находилась в больнице. И каждый день был попросту потрачен в пустую. Будующей маме были запрещены любые движения, переживания. Единственной радостью были книги, что так любезно привез ей Филипп.       Мужчина переживал за подругу и каждый день старался провести рядом с ней. Филиппу, вдруг, на миг, показалось, что у него появилась та самая семья, о которой он мечтал. Эта мысль плотно засела в его голове. В дни проведенные рядом с певицей мужчине все больше казалось, что Лера, как меленький ребенок, который постоянно требует контроля и беспокойства со стороны взрослых. Филипп старался выполнить каждый каприз беременной: не пользовался резким одеколоном, привозил ей свежие фрукты, что та очень хотела, искал для нее свежую веточку полыни, потому что очень захотелось ее понюхать и многое другое. Близкий друг был единственным, кто зал о деликатном положении женщины. И Лера очень надеялась, что и последним.       Валерия хоть и старалась создавать иллюзию, что все хорошо, подавленное состояние никуда не уходило. Каждый день, продолжала думать обо всем, что произошло по ее вине. Дважды она чуть не убила собственного ребенка, да и чуть сама не пересекла эту черту жизни и смерти. Но решить главный вопрос она так и не могла. С одной стороны певица была рада, что носит новую жизнь под сердцем, что слова врачей не подтвердились, что скоро она снова, стоя у зеркала, будет улыбаться отражению с округлившимся, уже прилично, животом. Но вот с другой стороны… подавленное состояние, тошнота, токсикоз, что мучал даже при одной мысли о еде, куча анализов и витаминов, постоянная сонливость, смены настроения… И самое главное, что не на кого положиться, что никто не подскочит в три часа ночи и не поедет в магазин, только потому что Лера хочет винограда. Никто не спросит, как прошло обследование и что говорят врачи…       Противостояние, в мыслях, не давало певицы ни минуты спокойствия.       Врачи в один голос твердили, когда девушка просила сделать ей укол обезболивающего, что эти боли на нервной почве и нехотя делали его. Каждый желал помочь певице, советом, что не плохо было бы обратиться к психологу и проработать с ним все проблемы. Выслушивая эти «необходимые» советы, Лера натягивала улыбку и обещала подумать, хотя их слова на долго не задерживались в ее мыслях.       Филип бросил все дела, ради Леры и пустил все на самотек. Мужчине было все равно на проекты, съемки и обязательства, он король эстрады и такое ему точно простят, намного важнее ему была Валерия. Каждый день он мчался к ней через весь город, попутно запоминая новый каприз, надеясь увидеть хоть сегодня ее настоящую улыбку. Но каждый раз было одно и то же, без эмоциональное лицо, тихий голос и пустота в глазах. Безусловно, Филипа радовало, что она звонила ему и просила привести что-то, что просила о чем-то именно его. Радовало и то, что она стала выглядеть куда лучше, чем тогда дома, что стала куда больше похожа на живого человека, нежели на зомби, кем была долгие недели. Но все это, казалось ему, мелочи, по сравнению с тем, что творится на душе и пока там руины, внешний вид — ничтожен.       За все дни, пока женщина была в больнице, певец выработал особый распорядок своей жизни. Проснувшись, не обращая внимания на звонки агента, он моментально, собирался и выезжал с парковки дома, звонил на знакомый номер, зная, что сейчас после мучительных гудков будет долгожданный ответ и заезжая в цветочный, за небольшим букетом цветов, ехал искать очередную бредовую хотелку, а приезжая к ней, усталость от бессонных ночей, испарялась. Весь день, он не отходил от кровати и покидал больницу лишь тогда, когда Лера уже мирно посапывала носиком в подушку, а медсестры в очередной раз напоминали, что приемные часы закончились. Возвращаясь домой мужчина не мог заснуть, крутясь на шелковых простынях, мысли не отпускали его в царствие сна, задерживая, почти до самого утра, в реальном мире. Из-за бессонницы он стал очень много пить, уже ни один вечер не обходился без бокала, а то и не одного, какого-нибудь крепкого алкоголя. До ночи с ней, а после крепкий алкоголь. Хоть он и не помогал, но вот это чувство эйфории, которое на какое-то время поглощает и подчиняет разум себе — помогало. Но на утро все оставалось также, проблемы и груз мыслей никуда не уходили, а только прибавлялись. хуже и проблемы никуда не уходят, а только прибавляются.       В один из таких дней, вновь вернувшись в больницу, выполнив новую просьбу, с пакетом яблок, Филипп долго смотрел на спящую женщину, не рискуя переступит порог палаты.       «Какая ж ты красивая — Перфилова!» — не сводя глаз с мило посапывающий подруги, улыбнулся певец собственным мыслям. «Интересно, а вообще реально построить с ней семью? Воспитывать чужого ребенка, считая его своим. Я буду отцом, а она — мамой. Это вообще реально, чтобы она была со мной и позволила быть рядом с ней?» — впервые появившаяся идея о создании семьи, чем-то теплым, отдалась в сердце. Воображение стало рисовать яркие картинки, их возможной семьи. Как маленькая копия Валерии впервые улыбнется, назовет его папой и будет бегать по просторному дому. — «Да нет, бред же!» — встряхнув головой, мужчина постарался выкинуть эти мысли, нехотя они отошли от сознания, но не окончательно покинули его.       Певец сидел у кровати и не отводил глаз с ее лица, боясь упустить момент пробуждения. Ждать его, оказалось, не долго. В палате стоял аромат свежих яблок, что так хотела девушка именно он и разбудил ее. Проснувшись певица улыбнулась другу, но стоило ей вспомнить про яблоки, как смех накатил.       — Какие же вы беременные не постоянные! — подвел итоги, смеясь, после слов Леры, что яблок она больше не хочет, а хочет мороженого, Филип.       — Но не убирай их далеко… — взяв кусочек яблока, сказала девушка, виновато опустив глаза. Эта картина в новь подтвердила мысли мужчины, Лера — это маленький и еще невинный ребенок. Он улыбнулся ее словам, протягивая тарелку с фруктами.       Валерия стояла перед окном, поглаживая живот и смотря куда-то в даль, наслаждаясь тишиной, которую прервал мужчина. На зашедшего гостя она не обратила внимания и у него было время насладиться женщиной. Киркоров рассмотрел свою возлюбленную полностью. Бледная, уставшая, грустная, без вечных масок, такая же как и он сам. Он с трудом решился разрушить эту идиллию, окликнув ее по имени.       Улыбнувшись, она натянула пародию счастья, будто все хорошо, виновато посмотрела на него. Впервые за эти дни она выразила хоть какие-то эмоции и для мужчины это уже было радостью. Филипп обнял Валерию, и она была рада тому, что он рядом с ней, потому что видит в этом человеке поддержку. Пусть это не Иосиф, но и он ей был нужен. Певица понимала, что с ним она может быть без масок, без игры, такая какая есть, с проблемами, трудностями и быть с ним честной. Но опасалась подпустить его чуть ближе, раскрыв всю душу перед ним.       — Лера, я так счастлив, что ты и твой малыш в порядке. — он говорил это искренне, девушка чувствовала, она крепче прижималась к нему, чтобы выразить благодарность за все, что за последнее время он сделал для нее.       — Спасибо, что рядом, что терпишь мои капризы. Спасибо. — у него эти слова вызвали какую-то слишком странную реакцию. Ему захотелось накрыть ее губы поцелуем, в душе появились бабочки, которые будто щекотали его. Для самой же певицы эти слова были лишь благодарностью за все.       — Ты мне дорога, я не могу без тебя, — для Валерии его слова, как знак их дружбы, доброты по отношению к ней. — Когда тебя выпишут, ты переедешь ко мне и это не обсуждается! — не понимая зачем, но он желал ее видеть рядом с собой, в своем доме… возможно на него так повлияли слова врача, что ее нельзя оставлять одну, пока та не придет в себя.       — Ты шефство надо мной взять решил? — усмехнувшись, она чуть отстранилась от друга, чтобы посмотреть в его ясные глаза. Девушке приятно, что он переживает и помогает, что заботится о ней. «Главное, чтобы эта забота не задушила меня.» — подметила певица, но не захотела озвучивать.       Мужчина понимает, что влюбляется, все больше и больше, что он действительно любит ее. Но он не может признаться в этом своей возлюбленной, желая подавить в себе эти глупые чувства, понимая, что ничего не выйдет. Филипп знает, что она любит другого, ее глаза на Иосифа смотрят по-особенному. Сколько бы боли он не доставил женщине, она его любит и будет любить. «Как дура…» — не пытаясь этой фразой переубедить или вразумить, она остается лишь в мыслях, так никогда и не озвученной. У него не получается перестать о ней думать, перестать переживать. Он видел ее всю: видел её обнаженную и израненную душу, которая разбита; видел её боль, которая начинает сжигать и его самого; видел до непристойности честную и убитую; видел счастливые глаза, что горели жизнью и потухшие, тоже видел.       И вот, вновь Валерия одна в привычной тишине. Он ушел намного раньше обычного, что-то говоря о работе, что необходимо поехать на встречу с директором шоу, но Лера не вдавалась в подробности и отпустила, пообещав, что напишет, как ляжет спать. Взяв одну из книг в руки, все никак не могла отдаться чтению полностью, не осознавала, что читает, мысли были заняты другим. Женщина продолжала корить себя за неосторожность, за безразличие к собственной жизни и жизни ребенка.       Малыш не виноват в том, что творится с его родителями. Дети в этом не виноваты. Они не должны страдать за грехи их родителей. Она поклялась ему, что такого больше не повторится, что она приложит все усилия, чтобы он был здоров, счастлив и жив, если это решение будет принято в ее сердце. Валерия верит в то, что сможет справиться со всеми трудностями, которые подбрасывает судьба. Ведь однажды она с этим справилась, значит сможет сделать ещё раз.       Певицу гложет один вопрос — почему в ее жизни сейчас так много Киркорова? Для чего он приходил к ней и сидел до победного у квартиры? Чего он хотел? Почему он решил тогда вернуться и почему предложил жить у него? Зачем звонит каждый день, узнавая, что хочется и покупает это, зачастую объехав весь город в поисках?.. Но Валерия, слишком устав от проверок от судьбы, не хочет замечать какой-то подвох, у неё нет желания читать между строк. Пусть и читать особо не приходилось, она не замечала слишком очевидного. Хочется верить в то, что он делает это от души, а не ради достижения какой-то своей цели.       Но больше всего ее интересует — почему тот, кого она любит и кто любил ее не пришел? Не пришел зная, что она в больнице, зная, что это касается их ребенка? Но, как жаль, что она не знает, что он об этом, так и не узнал… Если бы Иосиф знал, что с его любимой что-то случилось, он бы в ту же секунду оказался рядом и не важно что произошло между ними. Все проблемы стали бы не важными…