Познание их невозможно

Нико ди Анджело расположили в лазарете Лагеря Юпитера. С ним рядом в роли верного наблюдателя сидела Хейзел и безуспешно пыталась поделиться с Нико собственными силами — увы, тот заснул крепко и неизвестно насколько. Первые часы Перси и Аннабет провели у койки сына Аида, обсуждая с Рейной, Фрэнком и Хейзел рощу Додоны. Сидящая в стороне в груде простыней и исписанных бумаг Элла изредка комментировала их беседу фразами: «Говорящие деревья шумят» «Голове Эллы больно» «Огонь плохо. Книга хорошо» «Корица для Эллы» Благодаря краткому рассказу Нико до его отключки, для Рейны и Аннабет стала ясна общая картина произошедшего. Которую они потом все же соизволили объяснить и всем остальным. — Роща Додоны — один из Оракулов. Самый древнейший, — пояснила Аннабет. — Судя по всему, Аполлон смог найти ее и получить пророчество. Теперь у полубогов есть направление, в котором они смогут двигаться. — И вернулся Лео, — тихо сказала Хейзел. Казалось, только новость о сыне Гефеста была для нее единственно важна. Кроме Нико, конечно. — И успел сжечь эту самую рощу, — продолжил Фрэнк. Вид у него при этом был вполне счастливым. Фрэнк кивнул в сторону Перси. — Эта деревяха ведь оттуда? Все уставились на тонкую веточку в руках Перси, которую до этого обнаружили в куртке у Нико, заботливо спрятанную. Ее обломанный край находился в удерживаемом Перси шарике с водой. Перси не был уверен, что помогает делу, но привычка ставить мамины цветы в воду оказалась сильнее него. Они уже попытались взять веточку с собой, когда несли Нико в лазарет, и с удивлением отметили, что она начинает усыхать и желтеть по мере отдаления от сына Аида. Неудивительно, что это первым заметил Фрэнк, у которого из-за личного опыта был пунктик на связи людей и кусков дерева. Так что вряд ли вода Перси могла как-то ухудшить или улучшить ситуацию. — Скорее всего, да. Нам остается только ждать пробуждения Нико, — Рейна наклонилась и мягко коснулась темных волос. — В этот раз его тело выглядит нормально. Думаю, ему просто нужно хорошенько поспать. Следующий день прошел без изменений. Аннабет в окно между лекциями успела посетить лазарет, но вернулась оттуда ни с чем. Нико продолжал спать, но Хейзел, которая уже сутки дежурила у его постели, отказывалась уходить. Лагерь Юпитера замер в нервном ожидании пробуждения посла Плутона. Рейна поднимала всю возможную информацию об известных полубогам Оракулах, но никак не могла связать их, Аполлона и общие события. Должно было быть что-то третье, это понимали все. Что-то, что Нико не успел им сказать. На второй день, освободившийся от учебных дел Перси заглянул в аудиторию, где шли занятия у Аннабет. В их расписании уже успели появиться узконаправленные лекции, и приходилось регулярно бегать друг к другу, чтобы поделиться новостями и состыковать планы. Ну и просто поцеловаться. — Иди без меня, — махнула ему Аннабет, когда Перси позвал ее в коридор. Они договаривались навестить Нико и Хейзел в надежде на какие-то сдвиги в истории. — Нас задерживают с тестом. Я догоню тебя, как только закончу. Это не займет много времени, Рыбьи мозги. В этом Перси не сомневался. Он прогулочным шагом миновал границу, перебросился парой слов с Терминусом и пришел в совершенно пустой лазарет. Кроме лежащего в отключке Нико там не было никого. Неловко оглянувшись, словно он вторгся в чье-то жилище, Перси приблизился к кровати с лежащим полубогом и замер. Нико ди Анджело можно было назвать умиротворенным. За месяцы, прошедшие после битвы с Геей, он вернул себе относительно здоровый вид. Болезненная худоба и бледность, которые напоминали о заточении в кувшине, спали. Нико все еще был бледный, но темные круги под глазами стали как будто светлее, а когда-то впалые щеки уже не так наводили на мысли об украшающих Царство Аида черепах. «Уилл Солас определенно пошел ему на пользу», — отстраненно подумал Перси. Эта мысль оказалась в большей мере уколом самому Перси, который сразу же почувствовал во рту прилив горечи. После войны с Кроносом некоторое время Нико оставался с ними в Лагере Полукровок. Но Перси был слишком поглощен победой и счастьем от того, что Аннабет ответила на его чувства, чтобы обращать внимание на какого-то мальчика. Их ведь было много таких. После возвращения памяти ничего не изменилось. Большую часть времени Перси на Нико злился — это было странное, поверхностное раздражение, которое затем позволило Перси ответно испытать всю волну собственной ничтожности, усиленную в несколько раз. И даже не только в отношении Нико — все проклятия, свалившиеся на него и Аннабет в Тартаре, подтверждали это. То, что он иногда упускал из виду. Как оказалось, Перси очень легко забывал своих друзей, с восхищающей самоотверженностью сменяя их на новых. Он забыл даже о Калипсо, о его вечном «если». Это в печальном смысле забавно смотрелось на фоне рокового недостатка Перси — быть готовым на все ради своих близких. Перси знал, что они с Аннабет выжили в Тартаре благодаря Нико. Благодаря тому, что Нико его когда-то любил. Но вот Перси вернулся из Тартара — и налаживать дружеские мосты уже оказалось поздно. — Перси? — он вздрогнул, ощутив прилив стыда, будто не просто стоял столбом у кровати, а воровал. Хейзел смущенно улыбнулась. — Я отходила… ну, мне надо было отойти. Аннабет еще в университете? Упоминание его девушки вызвало по спине Перси волну холодного пота. Наверняка, это какой-то лар летал за ним и коварно водил призрачными ладонями по его затылку и шее. Судя по взгляду Хейзел, увы, никаких ларов в лазарете в данный момент не наблюдалось, и данное ощущение было следствием не самых приятных мыслей самого Перси. — У нее тест, — промямлил он. Хейзел продолжала улыбаться, хотя улыбка была больше вымученной. Беспокойство за брата забирало у нее гораздо больше душевных сил, чем могло показаться на первый взгляд. Перси только собирался сказать что-то ободряющее или вообще перевести тему еще дальше на Аннабет и ее талант к скоростному прохождению тестов, как их интереснейшую беседу прервал свистящий шепот. — Перси?.. Сдавленно воскликнув, Хейзел бросилась к кровати Нико. Заметив сестру, тот слабо улыбнулся. Проглотив ком в горле, Перси отвесил себе мысленную оплеуху. Естественно, Нико позвал его — Перси просто элементарно стоял ближе к кровати, и, открыв глаза, Нико мог впериться взглядом только в него. Это ничего не значило и в этом не было ничего скрытого. Хейзел дала Нико выпить немного нектара и помогла приподняться на кровати. Пусть Нико и выглядел как сонный готический воробей с итальянскими корнями, он был вполне живым. — Я долго спал? — спросил Нико, окидывая взглядом лазарет. — Ты появился здесь позавчера, — Хейзел устроилась у него на уголке кровати, против чего парень явно не возражал. — Сегодня четверг. Нико удовлетворенно кивнул, что давало понять, что сроки не критичны и он не проспал что-нибудь важное. Войну с титанами, к примеру. — Я пойду позову Фрэнка и Рейну, — опомнился Перси. Мысли постепенно возвращались в нужное русло. — Рад, что с тобой все в норме, чувак. Ты здорово нас встревожил. После молчаливого благословления брата и сестры, Перси с почти легкой душой побежал на поиски. Он нашел обоих преторов в Принципии, обсуждающих усиление охраны туннеля и график смены постов. Услышав о Нико, Рейна и Фрэнк побросали все свои дела и растянутую на столе карту, и практически побежали в лазарет. Там уже сидела Аннабет. Конечно, тест не мог заставить ее надолго задержаться. Она с Хейзел расположилась на соседней от Нико койке и что-то увлеченно ему рассказывала. Перси успел услышать описание той самой лекции, во время которой Нико торжественно вывалился из тени. Появление Перси в компании Рейны и Фрэнка сдуло теплую атмосферу как проколотый воздушный шарик. Им предстояло задать много важных вопросов, а Нико — на них отвечать. Рассказ внес достаточно ясности в происходящее, чтобы успеть помянуть добрым словом весь пантеон олимпийских богов. Смертный и прыщавый Аполлон. Триумвират, приложивший руку ко многим бедам и пытающийся контролировать всех пятерых Оракулов. Дочь Деметры, отдающая бывшему богу приказы. Пифон. Дельфийский Оракул. Кто-то в очередной раз собирался захватить мир. В этот раз хотя бы полное уничтожение человечества не планировалось, и всю их компанию радовало только убеждение Нико, что он не почувствовал ничью смерть. По крайней мере, время порассуждать у них имеется. — Итак, — хмурясь, Аннабет смотрела в свой лекционный блокнот. Страница была исписана важными, на ее взгляд, деталями из рассказа Нико. — Роща Додоны каким-то образом оказалась в лесу Лагеря Полукровок. Вы нашли ее, и Аполлон смог получить пророчество на поиск следующего Оракула. Роща сгорела, но ее можно возродить благодаря этой веточке. Они кивнула в сторону тумбочки рядом с кроватью Нико, где все это время в стакане с водой стояла полуиссохшая ветка. — И сколько лет на это потребуется? — спросил Фрэнк, тут же поправив себя. — Или веков? Как вообще Лео умудрился спалить рощу, когда в задачи входило спасти ее?! Неужели нельзя было потушить? Нико, который все это время сидел подобно царю — под теплым одеялом и с кучей подушек под спиной, скривился. — Как бы ни было больно это признавать, но Вальдес спас нас. Нерон использовал греческий огонь. Первым делом сгорели бы привязанные к столбам ребята, и мы бросились спасать их. Аполлон с истерикой бегал вокруг и орал, что его лучшие потомки не должны превратиться в греческий шашлык. — Как мило, — вырвалось у Перси, и Аннабет шикнула на него. — Несомненно, — каменному лицу Нико можно было позавидовать. — Пока мы оттаскивали ребят, параллельно отбиваясь от Нерона, огонь уже приблизился к роще. А войны у Нерона… ну, от них, как от мошкары не отмахнуться. В этот момент сверху и спикировал Лео на своем драконе. Они проломили купол в роще, Фестусу в ноздрю угодила какая-то ветка, и он чихнул. — И сжег рощу. — И сжег рощу, — подтвердил Нико. — Но, сожги там все греческий огонь, она была бы уничтожена полностью. Без возможности восстановления, если верить Мэг. Перси уже с самого начала рассказа был заинтригован этой девчонкой. Дочь Деметры по описанию Нико представлялась весьма устрашающей. — Ты веришь ей? Если она прислужница Нерона, то это может быть подставой для Лагеря Юпитера, — Рейна не выглядела особо счастливой от того, что им придется верить потенциальной предательнице. — Мне ничего другого не остается. Она отломила веточку, пока там все полыхало, и всунула ее мне, что-то бубня себе под нос. Я сразу же скользнул в тень. Так что теперь я… эээ… проводник. Аннабет закрыла блокнот и спрятала его в сумку. — Случайность с Лео действительно оказалась спасением, — она окинула взглядом ребят. — Греческий огонь спалил бы там все под корень, уничтожив и почву. Он бы прошел по корням в самую глубину, под землю. Огонь Фестуса устроил там пепелище, лишив греческий костерок такой радости. То, что уже сгорело — повторно не сгорит. Но огонь Фестуса уничтожил только верхние слои, и мы сможем «перенести» рощу Додоны сюда. Через Нико. Сама мысль о том, что сын Аида был способен послужить проводником для возрождения группы деревьев звучала дико. Но он сын Аида, тот муж Персефоны, она дочь Деметры… В мире богов всегда можно найти какую-то косвенную связь. Нико окинул их всех невеселым взглядом. — В общем, я пополню вашу компанию, пока эта ветка не вырастет тут в новую рощу. До тех пор она будет черпать силы от оставшихся в Лагере Полукровок корней. Через меня.