***
— Да, командор Джонс отплыл вчера вечером вместе с восьмью своими людьми и пленными из Бастрора. — кивнула Ханджи. — Опасно было отпускать этого хмыря, или он резко стал святошей и полюбил остров? — хмыкнул Леви. — «Я хочу выбраться из гадюшника, наполненного отродьями» — звучит не очень доброжелательно, не находишь? — процитировала Ханджи. — Но, если бы оставили и его, и других воинов, проблем было бы ещё больше. Бастрор сейчас будет осуществлять дипломатические переговоры для обмена пленными, к тому же, эта война нас совершенно не касается. — И что же Джонс обязался сделать? Или ты его на добром слове пустила? — Мы сошлись на том, что, если встретимся ещё раз, непременно поубиваем друг друга, — нервно усмехнулась Ханджи. — По-моему конфликт с Марлией может только обостриться. — Не думаю, они будут слишком заняты своими внутренними делами. Если что, длиннобородый обо всём сообщит. — А? Ты про Зика…да, мы уже попросили Елену связаться с ним, чтобы яснее оценить ситуацию. Это было удивительно, но Джонс сказал, что правдиво доложит о случившемся, включая то, что Ванда отказалась разглашать тайные сведения Марлии. Хоть и говорил он о ней крайне пренебрежительно, называя не самыми литературными выражениями, я почти уверена, что он был удивлен молчанием Ванды. — Надеюсь, теперь они сожгут все эти чертовы эксперименты нахер. — сказал Леви, закидывая ногу на ногу. — Я тоже считаю, что они десять раз подумают, что делать с их архивными записями. — Ханджи замолкла, что-то обдумывая. — Как она? — будто бы разбавляя неловкое молчание, спросил Леви. — Очнулась? — Нет. Уже почти два дня прошло, но она всё ещё в коме. Но врачи дают положительные прогнозы. Ханджи вздохнула, залезая рукой в ящик в столе. Она вытащила оттуда небольшую коробочку и разложила на столе её содержимое. — А мне тут…вещи её принесли, представляешь? Колечко, сережки тут, брелочек какой-то, цепочка…когда я теперь ей всё отдам. — печально улыбнулась Зоэ. Леви стиснул зубы и внимательно посмотрел на предметы. — Цепочку отдай мне, очкастая. — еле выдавил из себя Аккерман, пытаясь показать равнодушие. Ханджи похлопала глазами, изображая непонимание, а потом хитро прищурилась и посмотрела на тоненькую цепочку с серебряными крыльями. — Ты что ли подарил её? Аккерман отвел взгляд: нужно, блять, Ханджи встревать, куда не надо. Можно было и просто отдать, не задавая лишних вопросов. — Я. Ханджи вдруг тепло улыбнулась, с её губ сорвался смешок, который не понравился Аккерману. Женщина пододвинула ближе кулон, и Леви одним быстрым движением забрал его и сунул в карман. — Я тебя совсем не узнаю, Леви. Когда ты в последний раз дарил что-то подобное? — добродушно проговорила женщина. — Она тебе нравится? Леви нахмурился и поджал губы. С кем с кем, а с Ханджи он не планировал обсуждать такие вещи, да и нечего тут было обсуждать. Зоэ всегда видела то, чего нет. — Что за чушь, Ханджи? Я тебе сопливый подросток? — отчеканил Аккерман, исподлобья смотря на командующую. Та подняла руки в примиряющемся жесте, немного опешив. — Всё-всё, не кипятись, я же не всерьез. — женщина убрала мешающуюся прядь со лба. — В наше время любовь вообще роскошь. Просто вспомнила, как ты вчера переживал за неё. — А мне радоваться, что ли, когда нашего главного инженера избили до полусмерти? — недовольно повел бровью капитан. — Всё-всё. Сказала же, капитан-грозовая туча, что пошутила. Вдруг в кабинет без стука вошел Моблит. — Ханджи, тут… — заметив, что женщина была не одна, он тут же вытянулся и поправился. — Командующая Ханджи, через две минуты прибывает корабль из Альянса с родственниками Ванды. Леви поднял брови вверх, он склонил голову, пытливо всматриваясь в невозмутимое лицо Зоэ. Та усиленно делала вид, что перебирает бумажки. — Так вот чего ты тут растрещалась о чувствах. Ясно. — Э-э-э, Леви, это тут совсем ни при чем. Просто формальности утомляют. — Ну-ну, не буду мешать вашим формальностям, — намеренно выделяя последнее слово, сказал Леви, вставая. — Я встречу их. — Уверен? Я попросила Армина, так что тебе необязательно… — Уверен-уверен. Бывай. Дверь за капитаном закрылась, и Моблит стыдливо потупил взгляд. — Прости, не знал, что ты не одна. — А? Ха-ха, да ладно тебе. В самом деле, что тут такого, мы ведь не в отношениях. — засмеялась Ханджи, отводя глаза. — Да, точно, проблем бы было… — согласился Моблит, неловко потирая шею.***
Леви увидел, как с корабля радостно сбежала маленькая девочка. Она была живой, веселой, постоянно прыгала и показывала пальцем в сторону леса. — Ого, это её сестра? Они совсем не похожи внешне, — приглядывался к маленькой фигурке Армин. — А там отец? Леви заметил, как с трапа медленно сходил пожилой мужчина и коротко кивнул. Девочка крутилась, жадно всматриваясь во всё, что её окружало, и остановилась взглядом на капитане. Она его узнала, потому что в следующую секунду радостно побежала в сторону Леви. Девчушка подлетела к нему со всех ног, обнимая. — Дядя Леви! Мы на острове, здорово?! Честер сказал, что мы теперь будем жить тут! Здорово как! А я смогу посмотреть на лошадок? Пожалуйста, дядя Леви! Девочка восхищенно смотрела на капитана, на что тот отвел хмурый взгляд. Рука непроизвольно опустилась на детскую голову, слегка потрепала её и отодвинула от себя. Армин широко раскрыл рот от удивления: капитан за подобным никогда замечен не был. — Всё, мелюзга. Не так быстро. — проговорил он. — А сестренка? Честер сказал, что она на острове! Я её так давно не видела, столько всего хочу ей рассказать! Где она, дядя Леви? — девочка стала оглядываться и немного поникла — Она нас не встречает? Почему? Аккерман стиснул челюсть, и сглотнул. Она ничего не знает о произошедшем, оно и к лучшему, что Ричмонд смолчал об этом. А вот по лицу отца можно было сразу понять, что он в курсе всего. Мужчина с трудом сдерживал волнение, тяжело шел и почти не обращал внимания на окружающие его вещи. Корво пожал руку капитану, затем Армину, представившись. — Алиса, ну куда ты убежала? — утомленно вздохнул Корво. — Папуль! Это дядя Леви, ты его узнал?! — радостно проговорила девочка. — Только вот сестренку не видно… — Она работает в другой части острова, пока не может приехать, — максимально уверенно сказал Леви, смотря на рассеянное кивание мужчины. — О-о-о, жалко. — девочка поджала губы и разочарованно выдохнула. Аккерман дал знак Армину, который тут же собрался и присел рядом с девочкой: — Как тебя зовут? Девочка осмотрела парня с ног до головы, будто только заметила его, и улыбнулась. — Алиса. — Я — Армин. Очень приятно с тобой познакомиться. Ты говорила о лошадях? Пойдем, покажу тебе наши конюшни и познакомлю со своими друзьями. Они тебе понравятся. Девочка снова просияла, терпеливо смотря на отца. Тот кивнул в знак согласия, и Алиса, полная предвкушения, вприпрыжку пошла за Арлертом. Мужчины остались один на один. Леви молчал, не имея представления, что и как ему сказать. Но Корво сам заговорил первый. — Хочу увидеть её, капитан. Это возможно? — по его голосу можно было понять, что он совсем убит горем. Леви кивнул, провожая мужчину до палаты. Идти туда снова не хотелось. После того, как объявили о том, что девушка в коме, Аккерман ни разу не посетил больничное крыло. Да и не экспонат она, чтобы глазеть на неё. Оттуда и так Шона чуть ли не силком выгоняли — её команда дежурила по одному в приемной, лишь мельком имея возможность увидеть Ванду. Медсестра особо против визита не была, особенно, когда узнала, что пришел отец пациентки, но строго предупредила, что в палате им можно задержаться не больше чем на десять минут. На лбу выступил холодный пот, когда он увидел лежащую на кушетке девушку. Её лицо, ранее залитое кровью, сейчас было чисто, и можно было с легкостью заметить все синяки и царапины на нём. Губа разбита, бровь рассечена, волосы небрежно лежали на подушке, руки вытянуты вдоль тела, одна из них в гипсе, к другой подсоединена капельница. Она была словно статуя: бледная, неподвижная, только грудная клетка равномерно поднималась и опускалась. Леви с трудом заставил себя посмотреть на Корво — по его щеке скатилась одинокая слеза. Он подошел и коснулся хрупкой ладони, склоняясь над ней. «Холодная, наверное» — подумал про себя Аккерман и помотал головой, вспоминая вчерашний день. — Девочка моя…прости меня, — прошептал Корво. — Я так перед тобой виноват. Ты так ради нас старалась, а я…я должен был что-нибудь сделать. Какая же ты сильная, милая… Леви в глубине души понадеялся, что, почувствовав присутствие отца, Ванда могла бы открыть глаза. Но это только глупые фантазии — девушка лежала неподвижно. — Сколько она…так? — вымученно спросил Корво. — Двадцать шесть часов, — коротко ответил Леви. — Врачи говорят, что её состояние налаживается, но неизвестно, когда она придет в себя. Корво ничего не ответил, продолжая смотреть на бледное лицо девушки. Как же ужасно он себя чувствует сейчас, наверное, словами не передать. — Она так похожа на свою мать в юности. — зачем-то добавил он. — Боже, не представляю, что бы было, если… Он замолк, даже не желая произносить вслух эти страшные слова. Аккерман заметил, что медсестра, вошедшая в палату, показывала рукой на дверь. Когда мужчины оказались на воздухе, Леви дал время её отцу прийти в себя, а потом сказал: — Это наша вина. Мы её не защитили. Я, в частности. Прошу принять глубочайшие извинения. — Ох, капитан, ну что вы. Кто знает, как бы оно было...уверен, Ванда бы сказала то же самое. Сейчас ничего не поделать. Да, она бы сказала то же самое, если бы могла. Но она, чёрт возьми, лежала и не открывала глаз. — Мы отправим вас за стену Роза. Там о вас позаботятся верные люди королевы. — Мы…не останемся здесь до её пробуждения? — Опасно. Нападение произошло только вчера, и мы не можем быть уверены, что предателей не осталось. К тому же здесь не лучшее место для детей. — Да, верно…Не знаю, как я буду врать Алисе. Она очень любит сестру, ждала встречи с ней днями. И тут такое… — мистер Палмер поник, но тут же гордо вскинул голову. — Нет. Нельзя раскисать. Ванда — удивительная девочка, она бы не хотела, чтобы её отец здесь нюни распускал. Она всегда говорила не переживать за неё. Мы должны быть сильными. Аккерман посмотрел куда-то вдаль, где можно было еле разобрать несколько взрослых и одну маленькую фигуры рядом с гнедой лошадью. — Удивительная… — протянул медленно он.***
Острая боль, а затем пустота. Ничего не чувствовалось, даже не ощущалась земля под ногами. Очень странное «ничего». Ванда осматривается — просто белая пелена. Она умерла? И что же? Рай, ад, перерождение? Здесь слишком свободно. Никого не видно поблизости, ни души. — Тебе ещё рано, милая. Голос вторил одно и то же и шел непонятно откуда. Ванда судорожно осматривалась, но вокруг по-прежнему было только пустое пространство. Голос казался очень знакомым, настолько, что вот-вот хотелось закричать ему что-то в ответ. — Мама… — выдохнула девушка, чувствуя, как теряет сознание.***
Ванда с трудом разлепила глаза, все ощущения разом вернулись. Она поморщилась от яркого света, всё тело страшно ломило, а в горле пересохло. Девушка попыталась пошевелиться, но быстро оставила эту затею — каждая клетка её тела чувствовала боль. Вдруг над ней нависла женщина среднего возраста в белом халате. Она почему-то суетилась вокруг нее и, обернувшись, что-то кому-то сказала. — Вы слышите меня? — повторяла женщина, склонившись над Вандой и проверяя приборы вокруг. — Г-г-где я? — слабо, почти неслышно, спросила девушка. — В больничной палате, мисс. Вы были в коме тридцать восемь часов. К медсестре подошел, по-видимому, врач. Она начала отчитываться ему о состоянии девушки, а тот кивал и осматривал её внимательным взглядом. — А…Бастрор? Я…в Бастроре? — обреченно спросила девушка. — Нет, Вы на Парадизе. Врагов удалось победить, и они ретировались к себе на родину. — заверил её врач. Девушка облегченно прикрыла глаза. — Так, всё в порядке… — Думайте сейчас о себе. Как Вы себя чувствуете? — врач трогал руки, шею девушки. — К-как б-будто, кх…пила неделю без перерыва, — шепнула Ванда и скривилась. —Отвратно. Врач немного опешил, но улыбнулся. — Ну, раз Вы находите в себе силы шутить, то не всё так уж отвратно. — Не ут-т-тешили, — слабо ответила девушка. — Вам предстоит период реабилитации, у Вас было сотрясение мозга. Впрочем, думаю, мы вас так подлатаем, что даже шрамов не останется. Ванда усмехнулась — сто процентов врет ведь или строит из себя важного специалиста. — Голова кружится. — девушка повернула голову на бок и зажмурилась. — Конечно, организм такой стресс пережил. Главное, что Вы очнулись, а остальное за нами. Через пару неделек мы вас на ноги то поставим. Отдыхайте пока, поспите и расслабьтесь. Ванда уже не слышала последние слова, потому что провалилась в сон.***
Новость о том, что Ванда пришла в себя, разлетелась довольно быстро, в частности, благодаря находящемуся в приемной Кристиану. Как только ему сообщили об этом, он пулей побежал докладывать своим друзьям. Вбежал в столовую с криками: «Очнулась! Пришла в себя!», так, что услышали все. Через дней пять Ванда уже могла сказать, что чувствовала себя хорошо. Конечно, в её ситуации понятие «хорошо» далеко не означало то, что она готова была выскочить вприпрыжку из палаты и пробежать кросс. У нее прошла тошнота, сильная слабость, и не так болело всё тело. Девушка уже могла нормально разговаривать и двигать свободной от гипса рукой. Её навещали редко, так наказал её лечащий врач, в основном, Ханджи и по паре человек из её команды. Никто даже не заикался об обстановке за пределами этого помещения, что часто раздражало девушку. Дни тянулись невообразимо долго, только спустя три недели она встала на ноги. Ванда ещё несколько суток умоляла выпустить её из палаты с условием, как штык, являться на проверку её состояния. Ей безумно хотелось выйти на улицу, забыть, что она пациентка. Врач был непреклонен, и только на третий день уговоров согласился, но лишь после полного снятия всех гипсовых повязок. Девушка ликовала: оставалось потерпеть всего ничего, и она покинет это удручающее место. — Капитан Леви, спасибо, что согласились потренировать нас вместе со своим отрядом, — заулыбалась Шарлотта. — Надо поддерживать себя в форме, а до этого времени совсем не было. Аккерман сухо кивнул, заставляя молодых наматывать круги вокруг общежития, где жили рядовые солдаты. Он старался не смотреть в сторону больничного крыла, поэтому нарочно встал к нему спиной. После пробежки Леви распределил ребят по двое для тренировки рукопашного боя. — Мира, ты отвлекаешься. Будешь ворон считать, я тебя точно собью. — протянул Кристиан. — Давай: выпад, рычаг, узел и подсечка. Сто раз уже делали. — Не всем быть такими бойцами, как ты. — фыркнула девушка, потирая ушибленное плечо. — Если тебе некого сейчас тренировать, то не надо цепляться ко мне. — А ты кого-то тренировал раньше? — заинтересованно спросила Саша, ловко увернувшись от атаки Жана. — Мисс Палмер. — мрачно буркнул он. — Правда? Тренировал своего начальника? — Я изначально был воином, только потом попал в команду. Мисс Палмер научила меня практически с нуля всему, что я сейчас знаю. А если я могу ей помочь, почему нет? — Смешно было бы, если бы мы тренировали кап…— Жан хотел было договорить, но тут же пугливо осекся и посмотрел на Аккермана. По его хмурому лицу было видно, что он всё слышал. — …ка-а-апризного ребенка. Вот умора, да? Кирштайн нервно засмеялся, другие шутку, видимо, не поняли. — Э-э-эй, ты быстро нашел себе новую ученицу, да? От неожиданности все остановились и замолчали. Голос был бодрый, но чуть хриплый, знакомый даже слишком, чтобы не узнать его с первых секунд. Кристиан повернул голову, и радостно подскочил к прибывшей девушке. — Мисс Палмер! Это не глюки у меня?! Да, точно, Вы! К Ванде подбежало несколько человек и обняло её. По её лицу можно было понять, что она рада здесь находиться. Все расспрашивали Ванду о её состоянии, о времени, проведенном в больнице. — Почему Вы здесь? — спросил Армин, замечая рядом с девушкой ещё одного человека. — Вы уже можете выходить? — Да, я упросила врача, только нужно быть аккуратной и регулярно ходить на осмотр. Я даже могу вернуться в капитанский корпус, — тепло улыбнулась девушка. — А как Вы здесь оказались? — похлопала глазами Шарлотта. — Только благодаря Моблиту. В первые недели две рядом со мной желательно, чтобы находился человек, который мог бы в случае чего помочь. Поэтому я попросила Моблита. Парень, стоящий рядом, приветственно кивнул, осматривая тренировочное поле. — Вы же хотели здесь остаться? — А? Да, наверное. Всё равно работать мне запретили, — Ванда недовольно поджала губы и нахмурилась. Моблит только усмехнулся. Девушка всегда была поглощена своим делом, а тут получила отворот-поворот. Бернер вспомнил, как час назад она упрашивала Ханджи разрешить ей хотя бы час в день что-то делать. — И правильно, — кивнул Бернер, а затем обратил внимание на единственного человека, оставшегося в стороне. — Мне нужно уходить, Ванда, так что… — Да, поняла. Леви! — позвала капитана девушка. — Леви, ты не против, если я останусь. Доведешь меня до моей комнаты потом, а то Ханджи только тебе доверяет. Пожалуйста. Аккерману плеваться хотелось оттого, что теперь все внимание приковано к нему. А ещё это полудохлое «Леви» его тоже злило. Нечего ей было выбираться в таком состоянии на улицу, а теперь его и нянькой сделали. Если на неё посмотреть, то можно принять за призрака — темные уставшие круги под глазами, нездоровая бледность, синяки на лбу и запястьях, — врачи теперь слепые или что? — Молчание — знак согласия. Спасибо большое, Леви, — Ванда неловко улыбнулась, видимо, уловив странное недовольство капитана. — До встречи, Моблит. Тренировка продолжилась, Леви был, как обычно, строг и внимателен к деталям. Все движения, выпады, прыжки он оценивал. Ни с того ни с сего он стал в десять раз требовательнее, всё ему казалось недостаточным. Ни одного взгляда на Ванду, даже мельком. И раздражало ещё одно — он чувствовал, нет, знал, что она от него глаз не отводит. В голове он даже представлял эти потускневшие, опухшие глазенки, прикрытые бархатными ресницами. Ещё немного, и от её взгляда у него воспламенится рубашка. Леви услышал тихий хрип сзади и быстро обернулся. Ванда, держась одной рукой за живот, медленно опускалась на дубовый пень. Она беззвучно шипела, но как только словила на себе изучающий взгляд, отняла руку и отвернулась. Аккерман закатил глаза. «Ничему жизнь не учит» — пронеслось в его голове вместе с новой волной раздражения. Когда тренировка была закончена, отряд Леви ушел на перерыв, а команда Ванды, тепло попрощавшись с ней, поспешила на работу. Леви выжидающе смотрел в сторону девушки, думая, когда та соизволит встать, но она не двигалась. В конце концов он подошел к Ванде, остановившись ровно напротив. Она не замечала капитана, точнее, упорно делала вид, что не замечала, рассматривая сосновые шишки на ветках дерева. — Идешь? — от резкого голоса капитана Ванда сглотнула, но непроизвольно улыбнулась. Каким бы стальным Аккерман не был, девушка всё равно не чувствовала по отношению к нему никакого возмущения. Может, потому, что она наконец могла почувствовать всем телом свежий прохладный ветерок и без устали слушать трель жаворонков. Всё-таки, на дворе апрель. Самая пора для перемен и появления прекрасного нового. Ванда немного напряглась, чтобы подняться, но тут же поморщилась. В области ребер появилось неприятное колющее ощущение. Как ей сказал врач: это было нормальным явлением после недавних переломов. Организм должен привыкать к нагрузкам постепенно. — Да…минутку. — сдавленно сказала она. Леви недовольно фыркнул и сложил руки на груди. Девушка покрепче сжала кулачки — ей не нравилось быть слабой, особенно, в его глазах. Ванда, сдерживая вымученный стон, поднялась на ноги — вроде не так плохо. Даже боль уже почти не ощущалась. Она победно выдохнула и тряхнула головой. Капитан пытливо осматривал её, задерживаясь на особенно ярких ссадинах. Девушка немного поежилась и грустно улыбнулась. — Выгляжу не сахар, сама знаю. И это ещё раны немного затянулись. Я, наверное, сейчас только отпугивать людей и могу, — вздохнула она. Капитан продолжал смотреть на хрупкую фигуру, которая устало потирала шею и разминала руки. Ванда подумала, что, пусть сейчас и не самое подходящее время, она должна сказать то, что планировала, когда только шла сюда. — Ханджи сказала, что это ты принес меня в больницу. Спасибо тебе, Леви. Мужчина сказал сухое, даже чуть едкое «не за что» и про себя отметил, что состояние Ванды позволяло ей идти без поддержки. Да и вряд ли бы она её сама попросила. Шли молча почти до самого корпуса, только иногда Ванда останавливалась, чтобы отдышаться. Леви не ворчал, не подгонял девушку, только стиснув челюсть смотрел на её попытки выпрямиться. В какой-то момент голова резко начала кружиться, Палмер слегка качнулась и быстро присела на корточки, чтобы не упасть. Методично потирая виски, она и не заметила, как капитан присел рядом с ней. — Долго из себя непонятно кого строить будешь? — беззлобно спросил он, видя, как на её лице отразилось непонимание. — Да в порядке я. Голова у всех кружится. — слабо сказала девушка. — Только в таком состоянии, как у тебя, не все бывают. Леви посмотрел на Ванду — ну как ребенок, честное слово. В глазах застыла детская обида, смешанная с яростным отрицанием. Аккерман по неведомым ему причинам усмехнулся, чем вызвал полную растерянность у собеседницы. — Насмехайся, давай, над бедным больным человеком, — шутливо сказала Ванда. — Полежал бы месяц в четырех стенах, я бы на тебя посмотрела. — Встать хотя бы можешь? — поинтересовался Леви и цыкнул. — Скажу Ханджи, что рано тебя выписали. — Нет! — вдруг запротестовала девушка, чуть не свалившись с корточек. — Только не говори никому! Ну, Леви, не будь бесчувственным козлом. — С чего бы? — Там скука смертная, а у себя в комнате я хотя бы смогу без дотошного надзора книгу почитать. — Тц, свалишься, вот весело будет, да? — надменно заметил Леви. Аккерман встал и протянул руку девушке, на что та, без колебания, приняла помощь. Он еще немного поддерживал её, до момента, когда Ванда утвердительно кивнула, что всё хорошо. — Я пойду к врачу схожу, скажу о своем самочувствии. — она кивнула в сторону больничного крыла. — Не хочешь позже встретиться? Вопрос был задан без всяких увиливаний. Леви мог бы удивиться её прямоте, но давно уже привык к характеру девушки, поэтому только изогнул бровь, ожидая разъяснений. — Зачем? — Чаю попить. — пожала плечами девушка. — Ханджи сегодня в Сину едет вместе с Моблитом и Майком, а ребята ночуют на объекте. — Последним вариантом оставила? — Нет, я так и так думала позвать тебя. — всё так же просто проговорила Ванда. — Так что? — Работаю, — отчеканил Леви, замечая странную блуждающую улыбку на лице девушки. — А Ханджи сказала, что ты не занят… — с легким укором протянула она. — Ну и ладно. Твоё право. Мужчина нахмурился и скривился: стыдить вздумала? Явно не по адресу она явилась. Ну и что, что он слукавил. А чего это она так вдруг спохватилась проводить с ним время? Нечего разглагольствовать, как будто, он не найдет, чем ему заняться. Ванда торопливо попрощалась с капитаном, направляясь в сторону больницы, где её встретила медсестра. Аккерман проследил за девушкой и, круто развернувшись на носках, пошел прочь. И всё-таки вечером вечно хмурый капитан не находил себе места. Кровать жесткая, стул неудобный, а свет, исходящий от лампы, слишком желтый. Сев читать книгу, он перечитывал одну страницу по нескольку раз, потому что мысли уводили разум совершенно в другую степь. Он посмотрел на часы — полдесятого. Время не то, чтобы позднее, но в будние дни все обычно только и делают, что сидят по своим комнатам. Леви утомлённо приложил руку ко лбу. Невыносимо. — Невыносимо. — повторил он вслух, поднимаясь со своего места и выходя в коридор. И вот, спустя пару минут, Леви, как глупый юнец (по его мнению), стучал в закрытую дверь. Если сейчас какой-нибудь офицер решит прогуляться перед сном, его самообладанию придет конец. За дверью была тишина, и он уже подумал, что, скорее всего, Ванда нашла себе компанию на вечер. Эта мысль отозвалась в груди неприятным покалыванием. Леви не знал, почему он не ушел после первых тридцати секунд, а продолжал пялиться на дверь. Сама то она точно не откроется. А может, девушка и вовсе специально не открывала. Тогда уже Аккерман бы всерьез разозлился. — Леви? Капитан быстро обернулся на звук — позади него стояла Ванда. Волосы девушки свисали крупными мокрыми прядями у лица, на ней была розоватая сорочка на тонких бретелях, в руках была повседневная одежда. Гостей, видимо, она не ждала. — Ты чего в таком виде? — Да вот, в душ сходить решила. Пока никого нет, можно было и спокойно до комнаты пройти. Не ожидала тебя увидеть, — сказала слегка опешившая девушка. Леви невольно проследил за движением стекающей по волосам капли — она упала на оголенное нежное плечо, затем по ключице, прочерчивая блестящую дорожку вниз, и скрылась за легкой тканью. Сорочка в некоторых местах бессовестно прилипала к телу от влаги, и тем яснее очерчивала изгибы женского тела. Одно влажное пятнышко опасно расположилось на самой груди, подчеркивая небольшой выступ. Было только одно большое «но» — сейчас её руки, шея, ноги, даже лицо, отражали недавно минувшие события. Леви сглотнул, не отрывая взгляда от неё — девушка всё равно будоражила сознание даже такого человека, как капитан. Хотя, почему «даже»? Аккерман вдруг опомнился, коря себя в собственной глупости. Не хватало ему и правда вести себя как последний девственник, впервые увидевший женщину. — Ещё немного и ты окончательно меня разденешь, — цокнула языком Ванда, совершенно не чувствуя смущения. — Ты щеголяла в таком виде по всему корпусу, — парировал капитан. — Говорю же, мне до душевой пара шагов, а моя комната почти с краю. Так, зачем ты пришел? — А то сама не догадываешься. Ванда вдруг по-детски просияла и открыла рот в немом восхищении, но почти сразу на место искренней радости пришла лукавая улыбка. — А говорил, работы много… — протянула девушка, ехидничая. — Перерыв, — отмахнулся капитан. — М-м-м, ну, если меня удостоили такой чести, я немедленно надену что-нибудь поприличнее и выйду. Ванда закрыла за собой дверь, оставляя капитана глупо стоять и дожидаться её. Леви успел несколько раз пожалеть, что его нога пересекла порог комнаты сегодня. И всё же он почувствовал облегчение, когда девушка снова вышла. Теперь на ней были длинная юбка и выпущенная свободная рубашка. — Идём? — инициативно спросила она. — С воспалением легких слечь хочешь? — ворчал Леви, кивая на мокрые волосы. — Ветра то в помещении нет. Чаем согреюсь. — отвертелась Ванда, и, прищурившись, с долей самодовольства добавила, — Но спасибо за заботу. Леви закатил глаза, уступая дорогу девушке. — Сам заваришь или мне доверишь? — Я сделаю. Ванда села за широкий стол из дуба и принялась наблюдать за движениями своего собеседника. Он даже простой чай заваривал так, будто это отточенный набор упражнений. Холодная статуя капитана Леви давно не казалась такой уж холодной, что бы и как бы он не сказал. В его компании девушка ощущала себя необычно спокойно, и ей нравились чувства, которые она испытывала. Она сама не знала, почему именно он, именно Леви, отдавший свое сердце, разве что, службе. Перед ней поставили чашку с черным чаем, от которого исходил легкий сероватый пар. Девушка глотнула и довольно прикрыла глаза: определенно, она хотела именно этого. Терпкий вкус напитка и мягкий привкус мяты создавали вместе идеальное сочетание. Без мяты чай был бы, по мнению девушки, горьковат, но с новыми нотками он раскрывался совсем по-другому. Ванда удовлетворенно вздохнула, оглядывая беспристрастного капитана. — Вкусно, как всегда… Леви кивнул, продолжая рассматривать в тусклом свете черты лица Ванды. Он всё никак не мог понять: почему она? Ни одна девушка раньше не заставила бы его делать то, что он делал вместе с ней. Скорее всего, он просто полный тюфяк, раскисший в тепличных условиях. — Я рада, что ты всё-таки зашел. — вдруг сказала Ванда. — Почему раньше не приходил? Ни разу за месяц. И снова вопрос в лоб, от которого никак не отвертеться. Леви долго пронзительно смотрел на девушку — ни тени испуга, только ожидание ответа вперемешку с грустной улыбкой. — Зачем бы мне приходить? У тебя было много посетителей. — Уж прям много, — помотала головой Ванда. — На минутку можно было забежать по пути на тренировку. — Один раз было. Ванда непонимающе уставилась на капитана, пытаясь вспомнить, когда успела пропустить визит мужчины. Ну, в самом деле, он же не приходил к ней ночью, пока она спала. — С твоим отцом. — А, когда я была в отключке, — рассеянно сказала девушка и вымученно выдохнула. — Боже, я так рада, что отец и Алиса в порядке. Места себе не находила, пока Ханджи не сказала, что они в безопасности. Наверняка они были вне себя от радости, когда сюда попали. Жаль, я не увидела этого. — Твой отец выглядел не очень-то счастливым, — капитан поморщился, а девушка быстро замолчала. — Да…представляю, как напугала его. Хорошо ещё, что Алисе не сказали, она бы точно шумиху навела. — Когда поедешь к ним? — Не знаю. Была бы возможность — уже давно бы рванула к ним. Но в таком состоянии, с таким лицом…да и врач не пускает. — Тебе с таким раскрасом год ходить, если не больше, — недовольно фыркнул Леви, на что девушка рассмеялась. — Леви, ты загнул. Через пару месяцев даже шрамов на лице не останется. Честер передал какие-то особые мази, которые помогают ускорить процесс заживления, так что недолго тебе видеть меня такой. — И хорошо, — глухо ответил Аккерман. Мужчина заметил, что Ванда, будто, нервничала, постоянно крутя в руках чашку. Он был точно уверен, что девушка хотела что-то сказать, но не решалась. — Мнешься, как будто с незнакомцем сидишь. Ванда тоскливо улыбнулась и посмотрела на капитана. — Вспомнила, что потеряла твою цепочку, представляешь? Ханджи отдала мои вещи, а её нет. — И чего кислая такая? У тебя этих побрякушек полно, — пытливо спросил Аккерман, подсознательно зная, что ответит девушка. Но ему хотелось услышать это от неё. — А ты на комплименты напрашиваешься. Что ж, я повторю: мне она была очень дорога. — девушка потерла кончик носа и отвела взгляд. — Купишь новую. — А ты подаришь новую? — поморщилась Ванда. — Уже не то. Аккерман не смог сдержать легкую улыбку и встал. Медленно он зашел за её спину и пошарил в кармане. Ванда почувствовала, как что-то холодное опустилось ей на шею. Она посмотрела вниз и не смогла сдержать смешок. Кулон с крыльями. На месте. Ванда отметила, что Леви не возвращается, продолжая стоять позади неё. Мужчина аккуратно опустил руки на её плечи, поглаживая большим пальцем синюю отметину. Черт бы побрал тех, кто её тронул. Ванда выпрямилась и теребила кулон на шее. Часть Аккермана хотела бы видеть, как она реагирует на его действия. Теперь, когда он не встречался с ней взглядом, Леви наклонился над её ухом, вдохнув при этом легкий цветочный аромат шампуня. Этот запах дурманил разум, хотелось всецело дышать только им. Опасно. В каком же опасном положении они сейчас находятся. «Нельзя, нельзя, нельзя» — вторило сознание, но он не отстранялся. — Я переживал, дурочка. Эти слова заставили девушку затаить дыхание и слепо посмотреть в пустоту. Она не видела Аккермана, только ощущала его присутствие: горячее дыхание, методичные прикосновения, чуть хриплый голос. — Я потерял много близких людей и не хочу потерять и тебя. Всё. Это полный крах железной маски . Он открылся ей, признал, насколько девушка важна для него. Леви облегченно вздохнул — стало проще, пусть и ненамного. Всё ещё непонятно, как ему поступать дальше, как продолжать держать её на безопасном расстоянии. Ванда тихо усмехнулась, поворачиваясь в сторону и сталкиваясь лицом к лицу с капитаном. Его темные сероватые глаза были особенно ясными. — Не обольщайся так. А то ты, разве что, от счастья не прыгаешь. — Ой, какие мы важные. — покачала головой девушка. — Кто ещё тут прыгает. Леви смотрел сверху вниз на белесую макушку. Уже не отвертеться, но всё равно на сантименты нельзя распыляться. Пусть, и сказал он такие смелые слова, но это не значило ничего из ряда вон выходящего. Просто волнение за человека, который ему помогал раньше. Ничего большего. Совершенно. Абсолютно. Один-один. Так ведь? Мужчина даже слегка кивнул, пытаясь ещё больше удостовериться в своих мыслях. — Как же приятно наконец это услышать. — Аккерман отстранился и вернулся на свое место, всё ещё чувствуя приятный аромат её волос. Вдруг Ванда стала наигранно серьезной. — Так, а когда отрабатывать будем? — Что? — Месяц без визитов в больницу. Думаешь, я забыла, с чего мы начали? Я имею право требовать что угодно. Поединок, например, — твердо сказала она, самодовольно ухмыляясь. — Сдурела? Сначала падать перестань через каждые сто метров. — к Аккерману вернулось привычное выражение лица. — Не падала я! Отдыхала просто…да и я наперед с тебя слово беру. Когда позволят, ты обязательно должен со мной потренироваться. — Зачем это? — Мне нужно будет приходить в форму. Ой, да все хотят потренироваться с капитаном Леви, — хмыкнула девушка. — А многие и просто хотят. Послышался тихий женский смешок. Аккерман закатил глаза и фыркнул себе под нос. — Сначала на ноги встань, хромой борец. — с сарказмом сказал капитан.