Уже несколько часов прошло с того времени, как её одну заперли в маленькой комнатке без окон и с одной единственной запертой дверью. Ловушка. От начала и до конца это всё был тщательно спланированный ход действий, чтобы выманить её подальше от остальных и оторвать от внешнего мира.
— Да что такое!
Ванда в который раз безуспешно дёрнула ручку двери, замок которой старательно пыталась взломать оказавшейся под рукой шпилькой. Однако так просто такую тяжёлую махину не отворить, как бы она не старалась.
Вдруг резко дверь сама чудесным образом распахнулась, и в Ванду упёрлось дуло пистолета, отчего та машинально подняла руки.
Двое военных, кряхтя, втащили в комнату обмякшее в их руках тело в форме академии. Изувеченного человека Ванда не сразу признала. Только после того, как, не говоря ни слова, солдаты покинули помещение, не забыв при этом разок ткнуть в неё обжигающе холодным металлом, Палмер смогла подойти к раненому. В слабом свете сквозь кровяные побагровевшие синяки она разглядела знакомого.
— Инструктор? Каким же боком Вас сюда угораздило? — Палмер тут же попыталась усадить на скамью кашляющего кровью мужчину, который не мог вымолвить ни слова. — Что же они с Вами сделали…
— Ванда? — слабо прокряхтел Шадис в попытке рассмотреть девушку через застлавшую глаза пелену. — Тебя тоже сюда кинули? Вот же ж подлецы какие.
— Что там снаружи происходит?! Везде паника и суматоха! Отсюда слышно, как кричат люди.
— Восстание там происходит. Они называют себя йегеристами, последователями Эрена.
— А он сам где? Его же… — Ванда не успела договорить, как тут же со злостью ударила кулаком в стену, стёсывая белую кожу на костяшках пальцев. — Мы такие дураки. Проглядели, как у нас под носом образовалась революция. А ведь столько предпосылок было.
— Насчёт предпосылок не знаю, но сейчас там чёрт-те что происходит.
— И с Ханджи никак не связаться, и с ребятами, и с Леви. Да и дверь никак не выломать. Разве что у Вас в кармане нет ножа, — с какой-то надеждой проговорила Ванда, но, получив отрицательный ответ, раздражённо выдохнула, выпуская пар.
— Насчёт связаться… ты же вроде мозговитая, так? У меня в кармане была рация. Эти мальцы пропустили её, когда осматривали. Совсем ещё зелёные, не знают самых элементарных правил. Сможешь настроить её так, чтобы поймать сигнал командующей или ещё чей-нибудь?
В зелёных глазах блеснул яркий огонёк, и Ванда одним рывком, даже слишком резко, что Шадис зашипел от боли, выхватила у того рацию. Это был их единственный шанс на спасение.
Щурясь от недостатка света, Ванда дрожащими от волнения руками принялась крутить маленькое металлическое колёсико в попытке найти нужную частоту. В ответ получая лишь одни помехи.
Шадис неотрывно, прерываясь, только чтобы размять вывихнутое плечо, следил за её движениями.
— Ты ловко справляешься с заморской техникой.
— Конечно, я ведь многие годы с ней на «ты», — недавно хмурившаяся Ванда на секунду повернула голову и усмехнулась: — Лучше, чем с УПМ лажу.
Инструктор глухо засмеялся и тут же приложил руку ко рту, закашливаясь и сплёвывая кровь на каменный пол.
— Каждому своё, как говорится, — Ванда старалась не обращать внимания на состояние Шадиса, иначе вся сосредоточенность полетит к чертям, и они точно не смогут ни с кем связаться. — Вы какой по счёту выпуск тренировали?
— Сто девятый.
— Нехило Вы так разошлись. Почётный ветеран, — девушка тихо выругалась, когда вместо голосов вновь услышала помехи. — Леви много о Вас рассказывал.
— Капитан Леви? Много рассказывал? Только в твоих снах, должно быть, — проговорил Шадис и тут же понимающе кивнул. — Так между вами двумя разгорелось пламя любви. Не думал, что этот коротыш на такое способен.
— Коротыш? Надо будет запомнить на будущее. Он «обрадуется» такому прозвищу. Любви или нет, но он мне дорог. И прямо сейчас я очень хотела бы услышать, что у него всё в порядке. Да что такое, — Ванда разочарованно вздохнула и упрямо начала снова.
— Ты всё ещё не сдаёшься?
— А есть повод? Пока оно не заработает, я не перестану.
— Настырности тебе не занимать, — будто чтобы комнату не наполняла ненужная никому тишина, которая погрузила бы обоих в страшные и глубокие размышления, Шадис невзначай спросил: — Этому тебя Гриша Йегер научил?
Крайне быстро Ванда оторвалась от волнующей её рации и вперилась взглядом в инструктора, чьи и без того впалые глаза было совсем не различить в кровавом месиве, некогда бывшем его морщинистым лицом.
— С чего это Вы заговорили о нём?
— Я ведь когда-то обещал, что мы продолжим этот разговор.
— Когда это? — Ванда напряглась и стала перебирать в голове все возможные вариации того, при каких обстоятельствах речь могла зайти о Йегере. — Вспомнила! В нашу первую встречу после выхода к морю эльдийцев. Что ж, тогда, вероятно, я должна ответить. С Гришей нас связывала не общая деятельность. Он врач, а я ребёнок, который любил читать всякую запретную литературу. Поэтому и его я слушала с особой внимательностью. Он частенько нарассказывал всякого, что потом голова гудела.
— Он состоял в какой-то тайной организации? В отчётах так написано.
— Да, так же как и моя мать. Они хотели справедливости в отношении эльдийского народа. Там долгая история, что займёт не один час. Хотя, думаю, о многом Вы и так уже знаете.
— У него был ребёнок и… жена там, в Марлии, правда?
— Семья у него и правда была. До поры до времени я думала, что хорошая. Но недавно поставила этот факт под сомнение, — констатировала Ванда, на секунду просияв. — В этот раз должно получиться.
— Ты знаешь, кто нашёл Гришу за стенами?
— Разведчики, — просто ответила Ванда и тут же подняла пытливые глаза. Догадка родилась сама собой из-за его отчего-то погрустневшего лица: — Неужели Вы?
— Я тогда поверил в его глупую байку о том, что он…заблудился. Если бы я тогда был поумнее, то кто знает, может, жертв было бы в разы меньше, — Шадис утёр когда-то белым рукавом лицо, и ткань покрылась неряшливыми кровавыми пятнами.
— Только не говорите, что вините себя в этом. Гриша не дурак. Он бы нашёл, что сказать. И Вы всё равно бы ничего не узнали. Поверьте, он тот ещё проныра.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся Шадис, с видом вселенской усталости облокачиваясь спиной на стену. — Заделал Карле ребенка в первый же год брака.
— Это его жена в стенах, мама Эрена? Интересно узнать, какой она была.
— Великолепной женщиной с чистыми помыслами и добрыми глазами. Краше её я не встречал, хотя она ничем особым не выделялась в толпе. Но я выискивал её по походке. Она всегда упирала руки в бока, когда замедлялась.
— Так Вы любили её? — протянула Ванда и грустно улыбнулась. — И смогли уступить другому. Это...благородно.
— Я бы никогда не стал портить жизнь Карле. Она была счастлива с Гришей. Меня только интересует вопрос: как он мог, видя регулярно побитых разведчиков, ставящих на кон свои жизни, молчать?
— Было слишком рискованно выдавать себя до получения координаты. Инструктор, Вы не виноваты в том, что что-то не доглядели.
— Тебе-то почём знать?
— Мне кажется, что я угодила в ту же ловушку, — недовольно отозвалась Ванда и, пробурчав что-то про уменьшение частоты, пояснила: — Я подмечала некоторые детали, которые могли бы разоблачить йегеристов и раньше, но почему-то упорно не хотела доверять чутью и думала, что ничего подобного случиться не может. Поэтому, если я пытаюсь убедить себя в мысли, что я не всемогущая, чтобы знать всё и вся, то и Вы не должны. Я ведь права?
По маленькой комнате прошлась волна нервного, почти граничащего с отчаянием, хриплого смеха. Ванда сначала вздрогнула, но потом осознала, что даже такой странный гогот отвлёк её от дурных мыслей, в которых она погрязла до появления инструктора.
— Приём! Кто-нибудь меня слышит? Приём-приём.
Сердце вмиг затрепетало и забилось чаще, заставляя прижать рацию чуть ли не к самому лицу и с наслаждением вслушиваться в знакомый голос.
— Ханджи, приём. Господи, ты жива! Где ты находишься? Что происходит? Здесь йегеристы. Они устроили восстание, но мы не в курсе их дальнейших планов. Мы вместе с Китом Шадисом находимся в заключении в пределах стен. Приём, — с нескрываемым облегчением Ванда выдохнула и как ребёнок помахала перед собой рацией. Она и сама почти перестала верить, что получится хоть с кем-то связаться.
— Мы сейчас находимся в лесу. Про йегеристов я знаю. Зик с ними заодно. В импортном вине была его спинномозговая жидкость. Теперь все, кто его пил, в зоне риска превратиться в титана.
От испуга Ванда чуть не выронила рацию, прикрывая рот рукой. Это ведь то вино, которое она хотела попробовать, будучи с Леви в лесу гигантских деревьев. Но Зик же её и отговорил. Сказал что то плохое…
— Надо успеть к Леви! Его группа пила это вино! Ханджи, пожалуйста, если ты не… — в голове крутилось навязчивое: «он ведь не пил, не пил, не пил».
— Леви сейчас со мной, Ванда, — Палмер облегчённо вдохнула, сначала не замечая скорбные нотки в голосе, который то и дело прерывался помехами.
— Это просто замечательно! А то я распереживалась, что с ним что-то случилось. Можешь передать ему рацию хотя бы ненадолго, а?
— Как раз об этом…
— В чём дело? — Ванда насторожилась, улавливая сочувствующий взгляд инструктора, который, казалось, уже всё понял.
— Леви вёз Зика из леса, и рядом с ними разорвалось громовое копье. Очень близко.
— Что ты говоришь…он ведь в порядке? Он жив, Ханджи?
— Да, я обработала раны и хоть как-то их зашила. Получилось, к слову, неплохо, но…он очень сильно пострадал. Нет пару пальцев на руке и всё лицо и тело… — Ванда зажмурилась и прикусила губу, не желая принимать суровую действительность.
— Но он жив! Тогда передай ему рацию.
— Он пока без сознания. Я не знаю, когда он придёт в себя. Без должного медицинского оборудования просто невозможно делать какие-то прогнозы.
— Паршиво, — стиснула челюсть Ванда, пытаясь заглушить бушующие внутри чувства. Хотя на деле хотелось выломать стену и пуститься к нему на помощь. — А остальной отряд с Зиком?
— Мертвы. Про Зика ничего определённого сказать не могу. Громовое копье, несомненно, ранило его, но не думаю, что этот засранец так просто умрёт. Я смогла уйти вместе с Леви, пока Флок со своей бандой на что-то отвлеклись. И кажется мне, что это как раз таки был Зик.
— Что же делать! Что же делать? — Ванда схватилась за голову, пытаясь выстроить в голове наиболее правильный ход действий. Как же ей добраться до Леви? Она должна, нет, обязана быть рядом. От одной мысли, что с ним могли сделать, девушка впадала в ужас. — Ханджи, слушай. Я попытаюсь отсюда выбраться и попробую найти вас с Леви. Боже, передай ему, как только он очнётся, чтобы не смел переставать думать о чайной, — Ванда истерично усмехнулась, смахивая дрожащими руками маленькую слезу.
— Чайную? Наш капитан грезит мечтами о собственном деле? — Ханджи, похоже, тоже зацепилась за невпопад брошенную фразу, которая во время войны походила больше на шутку.
— Передай ему, что…
Резкий порыв ветра с силой отбросил Ванду к каменной стене, отчего голова загудела, приглушая свирепый рёв, доносившийся откуда-то сверху. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, что часть здания, где они находились, снесло в один миг, а перед глазами возникло огромное тело Атакующего титана.
— Инструктор, Вы целы? — сквозь вихрь, влетевший в полуразрушенную комнату, было сложно различить какую-либо речь, поэтому приходилось кричать.
— Да! Вот чёрт, — Шадис первым вскочил на ноги и подбежал к образовавшейся дыре. Но тут же отскочил, так как с потолка обвалился крупный кусок штукатурки. — Ситуация — дерьмо.
— Да я вижу! Там Эрен и… — Ванда вгляделась туда, куда смотрел Атакующий титан. Её губы задрожали, и она судорожно сглотнула. — Райнер…Порко.
— И не только, — через плечо бросил Шадис и спохватился настраивать УПМ. — Внизу много чистых титанов.
— Ч-ч-что?
Не веря своим ушам, Ванда ринулась в другой конец комнаты, чувствуя, как по лбу стекает горячая струйка крови. Но на неё обращать внимания не было времени. Ведь перед девушкой открылась страшная картина: огромное количество титанов четырех-пяти метров заполонило город.
Такие же, как и обычно: безобразные, с непропорциональными частями тела. Они постоянно кричали и неуклюже передвигались между домами, руша половину из них. Люди в это же время суетливо бежали в сторону стен, чаще всего натыкаясь на огромных тварей, которые либо давили тех ногами, либо поднимали ввысь и сжирали в один момент.
Ванда посмотрела вверх: дирижабли ворвались в белое, как снег, небо, окрашивая его в пугающие серые тона. В воздухе куча спускающихся куполообразных парашютов.
— Вторжение, — дрожащим голосом констатировала она. — Эй, Вы куда?
— Убивать титанов — мой долг перед человечеством, который я обязан выполнять.
— Стойте, погодите! А я..?
Перехватить инструктора не получилось, ибо тросы засвистели и унесли мужчину прямиком вниз, в полчище гигантов, оставив Ванду в разрушенном помещении одну.
Разумные титаны сцепились друг с другом, целясь руками и зубами в глотки. Своими действиями они разрушали всё, что попадалось на их пути. Ванда с ужасом подумала, что если она не уберётся отсюда, то будет похоронена под грудой камней.
Прыгать — шею сломаешь в лучшем случае. А если попытаться спуститься, итог будет примерно такой же. Так как постепенно разрушающаяся стена была покрыта гладким кирпичом.
— Чёрт, чёрт, чёрт!
Ванда бегло проверила рацию и с облегчением поняла, что та всё ещё работала. Это вселяло в неё надежду, что связь с Ханджи удастся поддерживать достаточно долгое количество времени.
Сзади послышался щелчок двери. Она открылась, а на пороге стоял испуганный Айзек, который помимо оружия держал в руке что-то смутно знакомое.
— Вы не ранены? Надо уходить отсюда! Держитесь за меня. Поднимемся в безопасное место.
Не успев толком сообразить, что происходит, она крепко обхватила шею парня и, пытаясь не смотреть по сторонам, уткнулась тому в плечо. Ванда услышала свист в ушах, а в животе появилось неприятное чувство тошноты. Они начали стремительно набирать высоту.
Открыла глаза Палмер только тогда, когда стояла на чём-то твёрдом. И обомлела. Она впервые была нигде-нибудь, а на огромной высоте - Стене. Продолжающие ожесточённо сражаться в городе титаны были просто крохами в сравнении с тем, где она находилась.
Колени непроизвольно задрожали. Перед глазами раскинулись широкие зелёные поля, а вдалеке темнел горизонт с неровной линией леса.
— Ты что делаешь? Разве ты не был в числе йегеристов? — Ванда пыталась унять панику, которая настигла её стоя наверху, и тут же перешла в «нападение». — Что ты задумал?
— Я знаю, знаю. И идеи Эрена, они…я хотел им следовать, но потом…я не смог. Не могу просто смотреть на то, что происходит. Брат бы этого не хотел, — Айзек отчаянно замотал головой и зарылся пальцами в волосы.
— Хорошо-хорошо, только ты успокойся. Не время для паники. Мне нужно в лес гигантских деревьев. Как можно скорее. И, наверное, медикаменты или…не знаю, что-нибудь.
В голове снова всплыл образ Леви: покалеченный и израненный, без сознания. Надо было спросить у Ханджи, что конкретно случилось, потому что мозг рисовал страшные картины, от которых хотелось сжаться и забиться в угол.
Ванда рвано выдохнула. По спине прошёлся холодок, но она мысленно твердила себе лишь одно: он должен выжить. Не смотря на всё, что они пережили и переживут в будущем. Это аксиома, которую Ванда не изменила бы ни при каких обстоятельствах.
— В лес…? Хорошо, но...точно! Забыл совсем. Шарлотта передала мне это, — он протянул небольшую тетрадь, которую до этого прижимал к себе. — Сказала: это важно, и Вы должны прочитать.
— Где она?
— С остальными. Проводит эвакуацию людей, — голос Айзека сорвался, и он замер, вглядываясь в полуразрушенный город.
Ванда пристально посмотрела на него и отстранённо бросила:
— Спустишь меня и направляйся на её поиски.
По лицу Айзека, на котором всё ещё главенствовал страх, было видно, что он смог немного обрадоваться. Удивительно, но, кажется, этих двоих связывало нечто большее, чем просто дружба.
Мысли Ванды снова вернулись к тому, что передала Шарлотта: старая пожелтевшая тетрадь, пропахшая сыростью, с размытыми чернилами на обложке. Но Палмер сразу узнала её. Когда она была в гетто, то вела что-то вроде дневника, который помогал ей собраться с мыслями, и так она представляла себя очень важным человеком. В детстве она думала, что все великие люди обязательно ведут дневники.
Среди одинаковых страниц были несколько на вид новых ярких закладок. По-видимому Шарлотта обозначила то самое «важное» о котором говорил Айзек.
От громкого отчаянного рёва Ванда чуть не выронила книжку из рук. Оглянулась: дела у титанов шли совсем тяжело. Все были измотаны и порядком устали. По её расчётам, они выдохнутся минут через пятнадцать, хотя Эрен был поразительно собран в этот момент.
Глаза забегали по строчкам, где корявым почерком были обозначены даты и короткие подписи к ним.
24 сентября.
Меня снова не приняли в марлийскую школу, но я не расстраиваюсь. Когда-нибудь они точно поймут, на что я способна, и сами будут просить, чтобы я ими командовала. Дома мама сделала печенье, пресное, но вкусное: сахар теперь в дефиците. А ещё я встретила странного человека, марлийского солдата, который был добр, разговаривал со мной, не срываясь на оскорбления. Офицер назвал его Крюгер. Теперь хочу найти его снова.
29 сентября.
Я замечаю Крюгера. Он дежурит в гетто по вторникам и пятницам. Я тайно за ним наблюдаю, почти как шпион. Пару раз меня поймали другие солдаты и прогнали. Но я всё равно хочу улучить нужный момент и поговорить с Крюгером. С другими эльдийцами он ведёт себя лучше остальных, когда на него не смотрят.
Может, он тоже состоит в каком-то кружке? Или я что-то надумываю. Но мне нравится думать, что среди марлийцев есть такие люди.
3 октября.
Сегодня увидела, как Крюгера случайно поранил один из эльдийцев, и он быстро побежал за угол. А когда я проследила за ним, то увидела ПАР, который шёл из его раны. Я думала, что мне показалось, но потом на руке не осталось даже шрамика, он вмиг зажил. А я недавно прочла, что так могут только ТИТАНЫ. А это значит, я почти уверена, что Крюгер — титан!
П.С. А ещё Гриша сказал, что научит меня всяким медицинским штукам, и я смогу сама оказывать первую помощь!
Ванда непроизвольно усмехнулась, горько чувствуя носом острый запах гари. Воспоминания все вместе большим непонятным комом возвращались, кусочками врезались в память, рисуя странные образы в голове.
Одним движением Ванда перелистнула сразу несколько десятков страниц до следующей закладки, которая уже успела помяться.
12 марта.
Мы часто разговариваем с Крюгером. Он делает вид, что не хочет, но я-то знаю, что ему интересно. Но он не хочет рассказывать мне про своего титана. Только нарисовал его, но сразу сжёг. Я на него даже обиделась, но ненадолго, потому что побоялась, что он больше не придёт.
15 марта.
ВАЖНО!!!
Крюгер сам не заметил, как уснул на рабочем месте, а я успела обыскать все его карманы. Думала, что будет что-то связанное с титанами, но нет.
Во сне он много говорил. Но я не понимаю, что.
Пометка. Подумать позже!!!
Стены разрушены. Титаны восстали. Эпоха стен прошла. Гнев титанов настал.
И так всё время, как в бреду. Может это о стенах в Альянсе, но я не понимаю, какие титаны. В любом случае, буду думать дальше.
Надеюсь, умная я из будущего с этим разберётся!
Ванда перечитывала одну и ту же строчку раз десять, пытаясь понять смысл. Айзек глядел вниз, то и дело поторапливая её, но она, казалось, этого даже не замечала.
— Стены пали, пали стены. Наверное, речь об этих стенах. Но откуда он мог о них знать? Не сходится… — Ванда зажмурилась и принялась массировать виски, будто это могло помочь. — Хорошо, предположим, это действительно об этих стенах. Тогда титаны, которые восстали. Это про разумных и чистых, которые здесь сейчас? Нет. Тогда почему акцент на стенах. Значит…
Осознание настигло её настолько быстро, что она, подскочив на месте, не смогла сперва даже выговорить то, к чему пришла. Айзек испуганно смотрел на Ванду, опасаясь того, что мог сейчас услышать.
— Сваливаем отсюда! Быстро! Я всё объясню потом!
Повиснув вновь на крепких мужских плечах, Ванда отчаянно подталкивала Айзека к краю Стены. Теперь на каждый шум, слышащийся из города, она реагировала с большим страхом.
Оказавшись на земле, девушка судорожно принялась настраивать рацию, чтобы связаться с Ханджи. Но рядом тут же возник инструктор. Весь в крови, которая медленно испарялась с его одежды.
— Ты чего такая испуганная? Титаны обескуражили?
— Люди должны отходить от Стен! Срочно! Пусть уходят вглубь городов, но только не рядом со Стенами! — сквозь всеобщий хаос она пыталась докричаться до пары человек, стоявших рядом.
— О чём ты? Что происходит?! — вскричал Шадис, но всё-таки отдал приказ солдатам донести эту мысль до людей, толпившихся на краю города.
— Если я права, то в любой момент из Стен могут выйти Колоссальные титаны. Возможно, в этом и состоит план Эрена.
— Зачем?
— Я не знаю! Я до конца не понимаю. Просто уверена, что это так!
Ванда заметалась взглядом по сторонам и обернулась к инструктору, игнорируя лязг клинков и дрожь, которая возникала из-за шагов титанов.
— Я должна найти Леви и Ханджи. Правда должна. Вы справитесь здесь?!
— Иди, — Шадис кивнул и покрепче сжал поломанные наполовину лезвия. Сменных уже не оставалось. — Докажем Грише, что мы тоже способны защитить народ Элдии.
Инструктор вдруг по-солдатски выпрямился и приложил кулак к груди. От этого жеста всегда веяло чем-то особенным, воодушевляющим. Когда Ванда впервые его увидела ещё тогда, несколько лет назад, она подумала, что это обыкновенное армейское приветствие, которое сродни приложенной к виску руке.
Но это оказалось чем-то большим. Чем-то что оставляло отпечаток в сознании на долгое время, прибавляло уверенности, что всё, что ты делаешь, имеет смысл. Что ты сражаешься за благую цель.
Ванда приоткрыла рот, ноги снова задрожали, грозясь вот-вот подкоситься. Впервые в своей жизни, немного неуверенно, потому что она не знала, может ли позволить себе это, поднесла сжатую в кулак ладонь к груди, чувствуя бешено бьющиеся сердце. Значит, это ощущали все солдаты, отдающие честь? Помогает понять, что ты всё ещё жив.
Она взяла себя в руки и выдавила короткое «да» замечая в глазах Шадиса что-то похожее на глубокое уважение.
— Вот! Мисс Палмер, это поможет Вам добраться быстрее! — Айзек торопливо бежал к ней, ведя под уздцы гнедую лошадь. Ванда оттянула ворот рубашки и почувствовала, как коленки ещё больше задрожали.
Но выхода не было. Теплилась мысль, что она тысячу раз видела, как это делали, а однажды Леви даже учил её садиться в седло, хоть тогда Ванда и не особо внимала его урокам.
Пытаясь воскресить в памяти то, о чём говорил Леви, на мгновенье она вспомнила тот момент, когда их главной проблемой была не кровопролитная война, а завалы бумажной работы.
— Леви, отстань, я туда не залезу. Даже не проси меня.
— Ты серьёзно? Лошади испугалась?
Аккерман, находясь в седле, смотрел сверху на насупившуюся до невозможности девушку. Ванда, до этого следившая за его тренировкой, ни разу не помешала разговорами или действиями. Понимающе стояла поодаль и только внимательно наблюдала за тем, как лошадь легко перепрыгивала через препятствия.
— Ещё чего. Я просто не хочу. Вот и всё.
— Давай, всего раз. Хочешь, я могу остаться в седле, а ты сядешь спереди?
— Тебе так хочется посмотреть на то, как я трясусь от…
— Страха? — с издёвкой закончил Леви, видя, как Ванда поджимает губы.
— Волнения.
— Тебе ведь может это понадобиться. Когда-нибудь.
— Я инженер и титанолог. Разве что в гробу мне понадобится умение ездить верхом.
— Ну же, давай. Я ведь вчера слушал твои байки о звёздах.
— Не говори, что тебе было неинтересно. Ты даже вопросы мне задавал.
Ванда всё-таки подошла к лошади и немного неловко потрепала ту по чёрной, как смоль гриве. Протянутая мужчиной рука коснулась её макушки, обращая на себя внимание, крепко обхватила её запястье.
Нога попала в стремя, вторая же оставалась на земле. Ванда замерла в нерешительности. Конь к тому же как-то подозрительно чертыхнулся, и Палмер тут же захотелось оставить эту затею. Но её по-прежнему крепко держали.
Ванда взглянула в серые спокойные глаза. От этого и ей самой стало на миг совершенно спокойно. Казалось, если Леви всем своим видом показывал, что волноваться не стоило, то можно было расслабиться.
Оказавшись верхом на лошади, Ванда невольно вздрогнула. Лёгкая паника всё же одолела девушку, особенно когда она почувствовала, как конь начал топтаться на месте, перенося вес с ноги на ногу. Палмер неумело, осторожно взялась за поводья, не зная, что делать дальше.
На её сжатые до побеления костяшек руки опустились чужие, мозолистые. Леви слегка натянул повод и ударил пятками по корпусу лошади, тем самым направляя коня вперёд медленным свободным шагом.
Ванда ошарашенно смотрела перед собой, осознавая, что в данный момент она управляла настоящей лошадью! Почти сама! От этой мысли она слегка улыбнулась.
В шею уткнулось что-то тёплое, пускающее приятные волны мурашек по всему телу. Поднялось чуть выше, целуя в мочку уха:
— Вот видишь, ты искусная наездница, — хрипло протянул голос сзади, усмехаясь.
— Ты только руки не отпускай, иначе мы оба во что-нибудь врежемся.
— Ты себя недооцениваешь. Отлично справляешься.
— Меня похвалил сам капитан? Я могу хвастаться этим другим солдатам? И будет ли мне за это награда? — немного расслабляясь и облокачиваясь спиной на широкую грудь, спросила Ванда.
— По поводу награды не знаю. Но, думаю, найду время и заскочу к тебе в мастерскую. Ты сегодня одна?
— Да. Остальные заняты другими делами. И что же ты будешь делать, м? Я планировала задержаться, чтобы закончить с поручением Ханджи.
— Потороплю тебя, а в случае чего, доделаешь завтра.
— Ай-ай-ай, капитан! Что за непрофессионализм! — иронично заметила Ванда и тут же почувствовала, как руки Аккермана опустились ей на талию. Однако на это последовала незамедлительная реакция, которую Леви совсем не ожидал: — Руки! Леви, убери! Убери! Держи поводья! Я же сейчас тоже их отпущу! Мы упадём!
Глядя на испуганное, растерянное лицо Ванды, Леви глухо усмехнулся и лёгким поцелуем в макушку подал ей знак отдать поводья ему. От них она избавилась, как от огня, что опять же вызвало у капитана одну лишь улыбку.
Улыбку.
Скача на лошади, Ванда отдалялась от стен, надеясь только на одно — увидеть ещё хоть раз его улыбку, такую красивую, краше которой она в жизни ещё не встречала.
Но тут земля будто ушла из-под ног, а лесной пейзаж вмиг сменился другим, ранее ей неизвестным. Она стала лихорадочно оглядываться, останавливая лошадь.
— Я обращаюсь ко всем потомкам Имир. Меня зовут Эрен Йегер…
***
— Леви, Боже мой, тебе лежать надо! — Ханджи подскочила к капитану и тут же уложила его обратно. — Слышал, что сказал Эрен?
— Что произошло? Зик, взрыв, а потом…не помню, — слабо сказал капитан, всё более приходя в себя. Рука, казавшаяся неподъёмной, всё-таки сумела согнуться в локте, и Леви увидел безобразную картину, скрытую бинтами. — Он жив?
— Если ты про Зика, скорее всего, да. Но тебе бы лучше сейчас набираться сил. Без способностей к регенерации ты спасся просто чудом.
— А Ванда? Где она? Она жива?
— Я говорила с ней час назад. Она должна найти нас в скором времени. По крайней мере, уговор был таким. Её взяли под стражу йегеристы.
— Кто? Это последователи Эрена? Они так просто её не выпустят. Нужно её… — вторая попытка подняться так же не увенчалась успехом. Закашлявшись, Леви медленно опустился на землю.
— Понимаю, что ты сейчас испытываешь, но я верю, что она справится, — Ханджи истерически усмехнулась. — Готовься скоро увидеть свою ненаглядную.
— Только вот она не готова будет увидеть такое, — с отвращением сказал Леви, поворачивая голову в сторону командующей.
— Леви, вы не подростки, влюбившиеся друг в друга с первого взгляда. Она поймёт, —Ханджи принялась осматривать не первой свежести бинты, которые стоило бы сменить.
Вдруг рация зашипела, и оттуда донёсся знакомый голос:
— Ханджи, приём! Слышишь меня?
Леви напрягся всем телом и хотел было податься вперёд, но Зоэ понимающе похлопала его по плечу, беря рацию в руку так, чтобы обоим было отчётливо слышно всё, что им отвечают. Аккерман почувствовал немалое облегчение, что на другом конце Ванда была жива и, он надеялся, здорова.
— Мы тебя слышим. Ты уже на пути сюда, да? Я дам примерные координаты.
— Погоди, Ханджи. Я сейчас еду на нашу базу.
— Какую, к чертям, базу? — вместо командующей ответил Леви, приподнимаясь на локтях. — Ты с кем?
— Леви? Ты очнулся? Господи, я так переживала за тебя! Ханджи сказала, что ты был без сознания и…
— С кем ты? — уже с большим напором повторил Аккерман, чувствуя, как в груди зарождается беспокойство.
— Одна. Леви, я хотела, правда хотела найти вас, но…вы ведь слышали Эрена. Он хочет направить титанов на другие государства. Я не могу. Я просто не могу иначе. На базе я попытаюсь связаться с Честером, а он уже распространит информацию по всем странам, чтобы готовились к надвигающейся буре.
— На базе могут быть йегеристы. Направляйся сюда, и мы со всем разберёмся, — срываясь на хрип, проговорил Леви.
— Знал бы ты, как я хочу тебя увидеть… — всхлипывая, ответил голос по рации. — Клянусь, больше всего на свете!
—Тогда быстро разворачивайся и… — Леви стиснул челюсть и посмотрел на растерянную Ханджи. — Если с тобой что-то случится, я себе этого не прощу.
— У каждого из нас есть долг, верно? И мой, наверное, в этом и состоит. Я обязана предупредить как можно большее количество людей. И неважно, эльдийцы это или марлийцы, или кто-то ещё.
— Но ты идёшь на верную смерть!
— Прости, у меня очень мало времени. Меня преследуют титаны. Я должна, понимаешь? Ровно как ты и говорил.
От безысходности крик застрял в горле, растекаясь болью по всему телу, достигая кончиков пальцев, которые у него ещё остались.
Леви был одновременно и в ярости, и в смятении от мысли, что она сейчас совершенно одна, притом хочет проникнуть на базу, где её может подстерегать враг. Но он также и понимал, что когда-то сказанные им слова, которые он рассчитывал применить к себе, обернулись против него.
Он понял, как тяжело отпускать человека, зная, какая опасность его ждёт. Леви измученно лёг обратно, коротко кивая командующей.
— Хорошо, тогда поддерживаем связь каждые полчаса. Как только свяжешься с Альянсом, направляйся в сторону порта. Там есть и самолёт, и корабли. Ты сможешь уйти.
— Принято. До связи. Хотя постой! Передай Леви, что мы обязательно встретимся. Обязательно! И, пожалуйста, позаботься о нём, ладно?
— Он тебя слышит, — усмехнулась командующая, видя, как Аккерман отводит глаза, чтобы не выдать странное для него смущение.
— А она пусть действует осторожно, а не как всегда, — только и может бросить он, натягивая тонкую ткань, служившую ему одеялом посильнее.
***
— Два, три, четыре … — скрывшись в густой траве, Ванда наблюдала за людьми, которые расположились на базе. — Всего пять. Если выйти…может можно будет договориться и обойтись без кровопролития.
Глупая, крайне абсурдная надежда на перемирие возникла в её голове и стала настолько сильной, что Ванда, хоть и придерживая наготове отданный Шадисом напоследок пистолет, поднялась с земли.
Люди, заметившие её, засуетились и приняли боевые позиции. Будто они не замечали или считали нормальным, что издалека доносился мерный топот множества титанов.
— Давайте обойдёмся без жертв! Я не стану стрелять, если…
— Заткнись! Убейте её! Это Ванда Палмер! Она сбежала из-под стражи!
Ванда тут же сориентировалась, скрывшись за небольшим сараем. Чёрный пистолет поблёскивал в свете закатного солнца, окрасившего небо в багряные тона. Скоро и земля окрасится кровью. Хотя, что уж говорить, она уже впитывала её в себя, оставляя лишь тёмные пятна.
В зеркальном отблеске мелькнуло две тени. Пистолет, ставший продолжением руки, в один момент непомерно потяжелел.
Слева выскочило двое солдат, которые стали палить по местности без разбору. Ванда отскочила в сторону, вновь скрываясь за углом пристройки, предварительно два раза нажав на курок. Выстрелов с той стороны больше не было, лишь глухой звук падающих навзничь тел.
Ванда закрыла глаза, принимая тот факт, что вновь лишила двух человек жизни. Плохих, хороших — дело другое. Главное, что теперь они никогда не смогут увидеть, почувствовать, ощутить что-либо. Из-за неё.
— Нет, нет, нет. Ты ведь не тряпка! Не время нюни распускать, — отмахнулась девушка и прислушалась — сзади будто кто-то крался.
Теперь первой выстрелила она. Промахнулась, задев баллон с сжатым газом, который таким образом транспортировался в другие страны, и тут же припала к земле. Произошедший из-за простреленного баллона взрыв скрыл в пылающем огне ещё двух солдат, несколько секунд истошно кричавших от боли.
— Не смотри, не смотри.
Ванда, на ходу оцарапав о какую-то железку руку, не глядя по сторонам, ринулась в штаб.
Внутри было пусто. Тишину нарушали только её беспокойные шаги.
Связаться с Честером, на её счастье, получилось очень быстро. Голос был немного сонным, но он всё-таки выжал из себя деловитое:
— На связи Честер Ричмонд. Говорите.
— Честер, это Ванда! — взволнованно крикнула она, почувствовав, как из глаз брызнули слёзы. — Слушай меня внимательно! Колоссальные вышли из стен! Они идут в сторону моря. Не знаю, сколько времени им понадобится, но уверена, что на Марлии они не остановятся! Нужно предупредить всех! Срочно! Эвакуируйте людей! Умоляю!
— Твою мать! Ты серьёзно? Где ты сейчас?
— Это всё неважно! Главное то, что тебе сейчас нужно сделать! Честер, я не знаю, что ты обо мне теперь думаешь, но ты очень хороший друг. Я никогда не жалела, что мы встретились.
— Что за торжественная речь? Не думай об этом! Это я, дурак, так с тобой и не встретился. Трус, вот и всё!
— Неправда! Ты очень смелый! Наверное, просто лучший. Прости, мне надо уходить. Передай всем, абсолютно, даже Бастрору, что им нужно готовиться к вторжению.
Связь резко прервалась, оставляя Ванду смотреть на то, как беззвучно падают на железный стол крупные капли слёз.
Она быстро взяла себя в руки. Теперь мысли только о Леви и о том, как они встретятся. Нужно было спешить на восток, в порт. По пути Ханджи связалась с ней и рассказала, что они вместе с ребятами отправляются туда же, а значит долгожданная встреча даже ближе, чем она предполагала.
Внезапно Ванда остановилась, прямо посреди их некогда уютной базы. Встала, как будто приросла к земле. Взгляд приковал стоящий на станции поезд. Вихрь из мыслей и предположений создавал в голове неурядицу, которая напрочь выбила из неё всё остальное.
— Если баллоны с газом перетащить на поезд. А потом…
Ванда нервно сглотнула, а тело била крупная дрожь. Страх парализовал её с ног до головы и не давал ступить и шагу. Из глаз в который раз полились слёзы, на этот раз нескончаемым потоком.
Леви. Как она хотела быть с ним. Это тот человек, за которым она бы шагнула в самый ад, только бы не расставаться ни на мгновенье. Столько хорошего, столько тёплых воспоминаний хранилось у самого её сердца. И каждый раз оно больно кололо, когда мозг пропускал мысль о том, что они находятся далеко друг от друга.
А потом она вспомнила его слова. И снова треклятые: долг, честь, ответственность. Ванда с силой ударила ногой о землю, не желая принимать этих слов. Но слыша за собой приближающиеся шаги титанов, как роковой отсчёт часов, ноги сами сдвинулись с места, направляясь в сторону сарая.
— Прости, Леви.
***
— Приготовьте самолёт! Живо! Оньянкопон, попытайтесь управиться в двадцать минут. Большего времени у нас нет.
Ханджи прошлась мимо нескольких кораблей, осматриваясь по сторонам. Ни внутри, ни снаружи не было ни единой души. Это пугало, настораживало, постоянно возвращало её к недавним страшным событиям. Зоэ никогда бы не подумала, что им придётся убивать своих же. Никогда в своей жизни она не допускала такой мысли.
Но трупы солдат, которые лежали в нескольких десятках метров от неё, говорили об обратном.
— Чёрт! — выругалась она и, чувствуя откуда ни возьмись одышку, прижала руку к груди.
Внезапно из рации донёсся знакомый голос. Ханджи на секунду успокоилась, подумав, что Ванда, должно быть, уже скоро будет на точке встречи.
— Ханджи, вы уже достигли порта? — голос в рации был взволнован и срывался то на шёпот, то становился громче. Хотя, может, это были просто помехи.
Зоэ до дрожи сжала рацию в руке, что та вот-вот треснет под её напором, и обернулась на разбредшийся отряд. В голове невольно всплыли искажённые ненавистью лица тех, кого им пришлось убить.
— Мы готовимся к взлёту. Лучше скажи: где ты? У нас катастрофически мало времени.
— Знаю. Я уже хотела было направляться в вашу сторону, но тут…в общем, у меня появилась некоторая теория, как можно задержать Колоссальных титанов. И я решила, что обязана это проверить, — на другом конце послышался всхлип, нервно вырвавшийся из груди.
— Ванда, что ты хочешь сделать?! Ты хоть понимаешь, что к нам идёт целая их армия?! Какое «задержать»? Это ведь верная смерть!
— Ханджи, я…не знаю, что сказать. Я просто хочу защитить остальной мир от титанов. Это ведь мой долг перед человечеством, — Ванда отключила звук рации, но до Ханджи донёсся ещё один обречённый вздох.
— Не глупи! Ты ещё можешь успеть, если постараешься. Я тоже…попробую их задержать, — командующая опасливо обернулась, ловя на себе чужое пристальное внимание.
— Только не говори, что ты хочешь пожертвовать собой! Не надо, не надо, Ханджи. Отправляйся вместе со всеми на самолёт. Прошу. Это ведь моя обязанность. Я исследователь, я…
— Я тоже, — необычно спокойно ответила Ханджи, ожидая, пока голос в рации не перестанет издавать помехи. — Я тоже исследователь, как и ты, и имею полное право насладиться красотой титанов. За меня будет Армин. Он справится.
— Ты вообще о чём говоришь, Ханджи? Красотой? Этих тварей я никогда красивыми не считала! Перестань, пожалуйста! Я ведь...мы столько сделали. А Моблит? Ты о нём подумала?
— Он мёртв, Ванда. Погиб от рук йегеристов ещё в Стохесе.
Воцарилась гнетущая тишина, пару раз которую прерывал скрежещущий шум рации. Ванда включала её, чтобы что-то сказать, и тут же отпускала кнопку. Она не знала, что можно ответить. Все слова испарились.
Ханджи сделала усилие и, будто пытаясь состроить себя прошлую, бодро вздохнула:
— В конце концов, дай мне тоже погеройствовать! Я думаю, что сделала всё, что было в моих силах, — женщина услышала шум приближающихся шагов и усмехнулась. Рёв моторов, на сущие мгновения перебивающий поступь титанов, от которой сама Земля содрогалась, вдруг затих. — Только ты учти, что у тебя другая судьба. Ты точно не должна…точнее должна вернуться к нему.
— Эй, Ханджи. Что у тебя? Это Ванда на связи? Мы скоро вылетаем. Ей стоит поторопиться.
Капитан схватился за бок и тяжело вздохнул, словно в горле застряло что-то большое, препятствующее дыханию.
— Ты меня услышала, дорогуша. Мы с тобой самые крутые в мире исследователи!
— Ханджи…спасибо за всё.
Аккерман уставился на командующую, которая то и дело вглядывалась в лесную чащу, будто готовая сорваться туда в любую секунду.
— Что происходит?
— Ванда на связи. Хочет с тобой поговорить, — непринуждённо ответила Ханджи и передала Леви рацию, а сама побрела к самолёту, где уже столпилось немало народу. — Армина видел?
— Был вместе с Микасой у корабля Азумабито, — Леви неумело перехватил выскальзывающую рацию второй рукой. Взгляд в который раз вернулся к изуродованной конечности, на которой не доставало двух пальцев. От собственной беспомощности хотелось выть волком, но то, в каком плачевном положении они находились, заставляло его сдерживаться. — Я всё ещё не вижу тебя. Какие-то задержки?
— Леви…поговори со мной немного. Пожалуйста.
Женский голос, звучащий настолько отрешённо, в миг запустил по телу, на котором не осталось живого места, электрический разряд. Леви стиснул челюсть, не желая надумывать себе лишнего. Теплилась надежда, что возникшее в мгновение предположение окажется ложным.
— Не время для душевных разговоров. Не валяй дурака и скажи уже, где находишься? Если появились проблемы, я сумею к тебе добраться, только скажи, куда.
— Не нужно. Это будет лишним, — сквозь шипение он уловил, как Ванда шмыгнула носом, прерываясь на то, чтобы успокоиться. — Просто поговори.
— Нет! Ты что, всё ещё на базе? Какого чёрта ты там осталась? Живо сюда!
— Леви, у нас очень мало времени. Я просто хочу, чтобы ты знал, что ты самый лучший в мире человек, которого я встречала. И я всегда, — монолог плавно перерастал в истеричное бормотание. — …всегда тобой восхищалась и уважала. И тогда, на ярмарке, клянусь, я была так счастлива! Может, я никогда и не заслуживала такого счастья.
— Перестань, Ванда. К чему ты клонишь? Прекрати! — злость, вызванная осознанием происходящего, заставила Аккермана содрогнуться.
— Дослушай, пожалуйста. Ты так честен с собой в своих желаниях и убеждениях, что я тоже захотела быть такой же. Я не смогу ничем помочь на поле битвы, но…если у меня получится выиграть вам хоть немного времени, я готова к последствиям.
— Ты хочешь окончательно меня добить? Какой смысл стремиться выжить, если ты от жизни так просто отказываешься, а? Не думай, что только для тебя это всё было чем-то важным. За этот год я понял, что могу радоваться простым мелочам и сидеть не за горой отчётов, а с тобой на кухне и болтать о чём-то помимо службы. И что ты хочешь от меня услышать? Я уже не смогу тебя отпустить! Никогда, слышишь? Поэтому поднимайся и, — Аккерман через силу посмотрел на голову первого приближающегося Колоссального титана, который подминал под себя высокие пихты. — Умоляю, беги сломя голову сюда!
— Прости…я не могу, — захлебнулась в слезах Ванда. — Я не хочу умирать. Я хочу быть с тобой, очень хочу! Поэтому я постараюсь выжить. Но ты тоже, пожалуйста, постарайся! Мы остановим Эрена, а потом встретимся и…и я хочу услышать от тебя, что ты меня любишь, потому что…потому что я тебя люблю!
Леви окаменел, забывая и о раскалывавшейся голове, и о боли в спине, и о еле державших его ногах. Она произнесла эти слова! Сказала ему то, чего он ранее вообразить себе не мог. Его любят! Его правда любят! И кто? Та, ради улыбки которой Леви был готов свернуть горы, перебить всех титанов, которых только мог, лишь ради того, чтобы увидеть, как уголки её губ поднимаются вверх. Её прелестных аккуратных губ, которые она вечно поджимала, когда злилась, и выпячивала, когда ожидала трепетного поцелуя.
— Только не говори сейчас ничего, пожалуйста. Я хочу, чтобы мы встретились, и я смотрела тебе в глаза, когда услышу эти слова. Это будет наше обещание. Пожалуйста, Леви. Нам остался последний рывок.
— Ты уверена? — сдавленно произнёс он и тут же почувствовал, как рану на щеке защипало. С чего бы это? Леви быстро смахнул что-то влажное, проложившее дорогу до подбородка. — Другого выхода нет?
— Я не могу быть не уверена. Ты ведь меня знаешь. Я всегда знаю…что делать, — голос резко замолк, сменившись оглушительным грохотом, искажённым помехами. — Чёрт!
— В чём дело?!
— Мне пора, Леви. Как же у нас мало времени. Господи, если бы я знала.
— Я о многом хочу сказать тебе, — беспомощно выпалил Леви. — Прости меня! Прости, что я сейчас не рядом, хотя я...
— Не нужно. Я ведь всё понимаю. Зик, скорее всего, направляется к Эрену, поэтому...тебе тоже нужно туда. Это ведь твой долг, так? Мы...просто чуть-чуть разминулись, но потом обязательно встретимся!
— Ванда…постарайся, ради человечества. Прошу, — только и мог выдавить из себя капитан и закрыл лицо забинтованной рукой, которая отозвалась колющей болью. — Если не выживешь…я не смогу без тебя.
На другом конце рации, предварительно отключив её, чтобы Леви ничего не услышал, беззвучно плакала Ванда, смотря на приближающихся Колоссальных.
Поезд был подготовлен к тому, чтобы на всей скорости столкнуться с горячей обнажённой грудой мышц и сделать так, чтобы хотя бы первый ряд титанов содрогнулся и нарушил свой чёткий строй.
Последние приготовления были завершены. И теперь, облокотившись на панель управления, Ванда напряжённо смотрела перед собой.
Девушка то старалась не думать о Леви, так как в груди невыносимо ныло от невозможности увидеть его прямо сейчас, то, наоборот, пыталась вспомнить каждый день их совместных посиделок и тёплых уединённых прогулок. Леви никогда не любил говорить «свидания». Но Ванда нарочно называла их именно так. Потому что она всегда хотела подчеркнуть то, что они вместе. Что он, Леви, сам уговаривал её составить ему компанию, пока тот тренируется перед ужином.
И Ванда всегда находила время, чтобы подловить капитана где-нибудь в коридоре, дабы приобнять или шепнуть что-то об утренних новостях, взяв с Аккермана слово, что тот послушает всё в подробностях, когда они освободятся.
Первый титан ступил на территорию перед лесом, ведя за собой вереницу из таких же, как он, огромных чудищ.
Палмер повозилась с кнопками, и поезд, резко дёрнувшись, сдвинулся с места, набирая скорость.
— Мам, я всё делаю правильно, как ты и учила.
Титан подходил всё ближе. Воздух становился всё горячее, и теперь с каждым вдохом дышать оказывалось тяжелее. Ванда, хватаясь за поручни, резко побежала по вагонам в самый конец поезда. Мыслей, как ни странно, в этот момент не было. Они будто испарились, оставшись в вагоне машиниста, будто там им было и место.
Вот уже в конце коридора виднеется выход, в котором быстро мелькают поля с редкими деревьями на них. Поезд почти достиг своей цели, неумолимо двигаясь прямиком на голень одного из гигантов.
Ванда зажмурилась от порции острого, впивающегося в лицо воздуха и, не помня себя, прыгнула.
…
Леви вздрогнул и чуть ли не прилип к маленькому круглому окошку, откуда можно было видеть длинную цепь гигантов. Чёрные клубы дыма взмылись вверх, и один из титанов медленно стал падать лицом вниз. С оглушительным, пробирающем до костей ударом тот соприкоснулся с землёй. За ним, не сумев перешагнуть через огромное дымящееся тело, стал падать второй, а потом и третий.
Целая группа Колоссальных приостановилась, пытаясь миновать оказавшееся перед ними препятствие.
Она не умерла. Не умерла. Просто не могла умереть! Ванда должна остаться в живых. Она пообещала. А обещания в их отношениях всегда было принято исполнять. Никто не бросался пустыми словами ради забавы. А это значит, у них нет выбора, кроме как сдержать это.
В мыслях Леви твердил себе только одно — то, в чём он ещё час назад и не подумал бы себе признаться: он хотел выжить.
Хотел каждой клеточкой своего практически мёртвого тела, каждой сломанной косточкой. Жить! И не просто жить. Сама по себе жизнь была для него чем-то таким, что окажись он вновь напротив неё и посмотрев в её глаза, непременно утонет, захлебнувшись в их неизведанных глубинах.
— Я скажу тебе эти три слова. Клянусь тебе.
