Кривое зеркало

      Воропаев сидел за отдалённым столиком в уличной кофейне, цедя угольно-чёрный кофе без сахара. Москва заметно зазеленела, густо заблагоухала цветущей сиренью, холила горожан ласковым теплом и нежным майским солнцем.       Настроение Александра, что ещё утром было приподнятым, стремительно обрушилось вниз. Все его мысли крутились вокруг одного — она ему отказала. Не пожелала даже в ресторан сходить, общалась презрительно, с неприсущим ей никогда гонором. Что стало с той милой, добродушной Катей, которую ему однажды посчастливилось узнать? Вместо неё перед ним предстала роскошная дива, с томным взглядом и голосом. Она смотрела как-будто бы сквозь, с пренебрежением или даже некой брезгливостью, отхлестала его по щекам холодным высокомерием, коим он сам был наделён с лихвой. Он будто смотрел в кривое зеркало, что отражало его самого, но в другом, в женском обличии. В голове речитативом отзывались ее слова — «я позвоню Вам в субботу, если планы не поменяются», брошенные ему, словно кость собаке, для затравки, только бы закинуть поводок и затянуть посильнее. Он это понимал, как понимал и то, что приемы безотказно на него действовали, как бы ни прискорбно было это признавать. От себя такого, виляющего перед ней хвостом, было противно и мерзко. С отчаянием и яростью он репетировал вполголоса, как он при встрече даст ей отпор, непременно, но прекрасно понимал, что все это было пустой бравадой. Он знал, что всю неделю будет верно ждать ее звонка, пришлёт ей букет гортензий в четверг, а в субботу утром отправит к ней курьера со свежеиспечёнными круассанами. Глупо было сопротивляться очевидному. Он был на крючке. И у кого! У Кати Пушкаревой.       Александр продолжал машинально пить свой кофе, угрюмо вглядываясь в зелёную даль парка через дорогу, и попутно сбрасывать входящие от Ярославы. Что ему стоило поехать вечером к ней и заняться ни к чему не обязывающим сексом, броситься в омут ее идеального тела, забыться в теплом слиянии? Но он не мог. Что-то отвратило его от Яси, и это был не Жданов. Ему, извращенному цинику, даже нравилась эта игра. Он бы даже не прочь был посмотреть, как Андрей берет ее, подсказать, как ей нравится на самом деле, насладиться диким огнём ее глаз и хриплыми стонами, пусть и под другим мужчиной. Но в последние дни все изменилось. Что-то мешало ему снова шагнуть за эту черту. В голове все чаще появлялись мысли бросить всё, отказаться от мести, отпустить, наконец, Ярославу в свободное плавание. Пусть делает, что хочет. Их пути уже разошлись окончательно и бесповоротно. Ничего менять он не собирался.       С Ясей он познакомился восемь лет назад в одном московском казино. Она тогда была в компании какого-то толстосума, который, обнюхавшись коксом, проигрывал огромные деньги, даже не считая фишки. Смуглая стройная девушка рядом с ним сразу привлекла внимание Александра. Ее глаза-чёрные вишни смотрели лукаво, кокетливо. Она сразу заприметила его, улыбнулась, игриво поправляя копну вьющихся темно-каштановых волос. Саша улыбнулся в ответ и заказал ей вина, видя, что спутник ее уже почти невменяем.       Она стала его этой же ночью без лишних слов и сладких прелюдий. Это была грубая схватка на шёлковых простынях его широкой кровати. После финального броска в душе, он попросил ее не уезжать, остаться с ним до утра, чем впервые нарушил своё же правило — прощаться с женщиной сразу после секса, а утром проснулся от умелых ласк ее милого ротика. Осознавая всю ее развратность, Сашу тянуло к новой знакомой. Их встречи стали регулярными, а спустя год он сделал ей предложение. Яся была красива, образованна, умна. Что ещё было ему нужно?       После свадьбы они переехали в Германию, где уже обосновались с мужьями его сестры. Ярослава быстро с ними подружилась, особенно с Кирой. Они прожили вместе шесть счастливых лет, но его дурной нрав порой добавлял щедрую ложку дёгтя в их казалось бы благополучную семейную жизнь. Яся устала от диких приступов его гнева и ревности и сама подала на развод. Он удерживать жену не стал. Не имел таких принципов. Она пришла к нему сама, будучи уже свободной женщиной. Он был для нее, как наркотик, как опьяняющий дурман. И когда Воропаев предложил ей разыграть партию с целью проучить давнего врага, Ярослава конечно же согласилась.       «Перестань трезвонить. Я на встрече!» — Александр набрал короткую смс и, чертыхнувшись, выключил телефон. Подозвав официанта, он попросил счёт.       Все чаще хотелось все бросить и улететь одному, куда глаза глядят. Неужели четыре десятилетия его легкой, беззаботной жизни привели к тому, что он впал в тяжелейшую депрессию из-за женщины? Подобная слабость казалась ему оскорбительной и жалкой. Впервые в жизни он остро ощутил, каким несчастным, нервным и раздражительным он был. И как же хотелось простого спокойного счастья. Красивая внешность, положение в обществе, деньги, благодушный цинизм — все это теперь казалось ему слишком сомнительным утешением, недостаточным для того, чтобы обрести покой и удовлетворение. А что ему нужно было для абсолютного счастья? Инстинктивно, он уже понимал, но даже себе самому боялся в этом признаться.