***
Трейси подала отцу и другу по стакану сока. Ещё один она принесла для себя. Бальса же стремился как можно скорее закончить с делами на сегодня, чтобы встретиться с Эдгаром вечером. Иногда ему казалось, словно бы между ними периодически проскакивало какое-то странное напряжение. Юноша казался ему каким-то странным, нервным. Бальса также подмечал его усталость, но Голди убеждал его в том, что просто начал заниматься делами по дому чаще, ещё и помогает Виктору с работой иногда, поэтому приходится вставать рано. — Уже осень, — задумчиво произнёс Марк, — У тебя уже есть более тёплые вещи, мальчик мой? — Пока нет. — Изобретатель покачал головой, — Я потом как-нибудь пройдусь, посмотрю что-нибудь. — Я тоже с ним пройдусь! Выберем что-нибудь красивое, практичное и удобное! — выдала девушка. Отставив стакан в сторону, она принялась портить Луке причёску, отчего тот засмеялся. Марк добродушно улыбался, глядя на детей, которые вскоре начали дурачиться с роботизированной куклой. К юному изобретателю в доме он уже привык. Радовало его то, что они с Трейси хорошо ладили. Его дочь никогда не отличалась общительностью, но этот парень словно бы знал какой-то волшебный способ расшевелить её. Девушка начала чаще выходить на улицу, обзавелась новыми знакомствами. Даже стала приглашать местного мальчика-художника Эдгара на ночёвки. Марк знал, что Лука и Эдгар были знакомы ранее, но детали оставались для него под покровом тайны. Им с дочерью также была известна история изобретателя, и, разумеется, они искренне жалели его. Парень знал, что мог поделиться переживаниями с Резниками, но о некоторых вещах (как они с Трейси вместе решили) отцу знать не стоило. Где-то в глубине души мужчина искренне желал, чтобы его дочь вышла замуж за этого очаровательного парня. Так отец был бы спокоен, ведь доверил бы своё главное сокровище хорошему человеку. Он был уверен и в том, что его маленький магазин тоже остался бы под присмотром. Возможно, дети смогли бы превратить его во что-то более интересное, чем простая лавка часовщика. Оба были одарены умом. Если бы они в какой-то момент попросили его благословления — Марк дал бы его не задумываясь. Вдруг раздался стук в дверь. Все трое резко обернулись, а после переглянулись. — Эд, наверное, к тебе прискакал, — сказала Трейси Луке, пожав плечами. Молодой человек встал со своего места и направился к двери. За ней стояли странные, неизвестные ему мужчины. Парень глупо моргнул. Один из мужчин грубо оттолкнул его, и вся компания прошла дальше в мастерскую. Лука возмущённо вскрикнул. Марк, завидев незваных гостей, резко вскочил с места. Трейси громко ойкнула и спряталась за отца. — Резник! Здравствуй, друг! — воскликнул один из мужчин, широко раскинув руки. — Выметайтесь немедленно! — холодно бросил Марк. — Ну что же ты, Резник? Ладно уж, ты там созрел-нет? — безразлично произнёс другой незнакомец. — Я уже всё вам сказал и не раз. — Ну не хочешь сам говорить — пусть дочь твоя уже кивнёт! Ты же всё ждал, чтобы она выросла! — поддакнул третий. — Выметайтесь отсюда, пока за констеблем не послал! Марк Резник ещё никогда не терял самообладание перед Лукой. Сейчас же он был очевидно зол. Этих людей парень видел впервые, но, судя по реакции отца и дочери, они докучали Резникам уже довольно давно. — Зачем констеблей, Резник? Мы ведь ничего не делали! — воскликнул один из мужчин, — Просто пришли спросить. Ну ладно, зануда, уже уходим. Взгляд одного из мужчин вдруг упал на изобретателя. Всё это время молодой человек стоял в стороне. Странные гости ему совсем не нравились, потому он ответил мужчине недовольным взглядом. — А ты у нас ещё кто? Работник? Родственник? Дружок? — усмехнулся незнакомец. Остальные тоже обернулись на Бальсу. Он мог поклясться, что чувствовал их изучающие, прожигающие взгляды на своей коже. Лука не успел ответить им какой-нибудь резкой фразой. Марк опередил его: — Абсолютно не ваше дело. Выметайтесь отсюда немедленно! — Да уходим уже, уходим. Не кипятись, Резник! — смеясь, бросил один из незнакомцев. Несколько раз пихнув в плечо то Марка, то Луку, они все вскоре оказались за дверью. Один, однако, заглянул обратно: — Ну ты подумай ещё разик, Резник! И хорошо подумай. Знаешь, мало ли что! Часовщик хлопнул дверью перед его лицом. Он припал к двери и принялся вслушиваться. Когда звуки шагов, смеха, ворчания стали удаляться, он облегчённо выдохнул, добрался до своего стула и обессиленно рухнул. Трейси тут же подбежала к отцу. — Ты в порядке, отец? Всё хорошо? Ничего не болит? — взволнованно заговорила она, обнимая мужчину за шею. — Да, нормально, — отозвался мужчина, тяжело вздохнув, — Как же они мне надоели, Трейси! Лука не решился вмешиваться. Он лишь молча держался в стороне, стараясь не привлекать внимание. Это, наверное, его не касается, однако, часть его души требовала вмешаться и попробовать чем-нибудь помочь. Механик заметила волнение в его взгляде. — Они постоянно приходят, — пожаловалась девушка, — Надоели они нам с папой страшно! Как заноза в… в одном месте! Марк тут же прищурился от такого высказывания, но промолчал. — И что именно им нужно? — Бальса вскинул брови. — Они хотят, чтобы мы с отцом продали им мои разработки. Особенно часы. Ну, те самые, которые не так часто ломаются, помнишь? — Трейси обернулась к Луке. Девушка была очень опечалена. Парень согласно кивнул и серьёзно произнёс: — Я буду осторожнее в следующий раз. Прошу прощения. — Не извиняйся, мой мальчик, — покачал головой Марк, — Я сам тебя не предупреждал. Да и куда уж мы от них денемся? Всё равно они бы завалились в лавку рано или поздно. Трейси продолжала крепко обнимать отца. Он осторожно обнимал её в ответ. Впервые за всё время пребывания Луки в доме Резников, Марк показался изобретателю очень старым и слабым. Молодой человек тяжело вздохнул и медленно, нерешительно приблизился к Резникам. Возможно, сегодня он останется с ними дома. Эдгар должен понять.***
По первому зову Майка все трое примчались к дому старика Дяди Мурро. Они с Джокером срочно приехали, оторвавшись от труппы по каким-то непонятным причинам. Трейси заходила на участок купить немного свежих овощей, когда услышала душераздирающие завывания Печального Клоуна. Блондин быстро, сбивчиво рассказал что-то про цирк, какое-то происшествие и попросил Трейси помочь ему хоть немного успокоить Джокера. Девушка пообещала вернуться сразу же, как только забросит покупки домой. Лука собирался готовить обед сегодня. Нужно было отдать ему продукты. Бальсу она нашла, разумеется, в компании Эдгара. Очевидно, юноша решил забежать к своему парню на работу, чтобы немного отвлечь его от дел. Лучше бы Лука работал с таким же энтузиазмом, с каким обжимался с интервитой. Каждый раз, когда Трейси прерывала их двоих, ей было довольно неловко. Девушке бы и самой не понравилось, если бы её кто-то прервал, будь она с кем-то. Изобретатель относился к подобному довольно легко. Эдгар же закатывал глаза каждый раз, мог даже губы дуть и фыркать. Повезло им, что отец был в городе! Взволнованный вид подруги быстро заставил Луку отцепиться от Эдгара и обратить всё своё внимание на неё. И вот Майк уже ходил из стороны в сторону перед троицей, эмоционально вскидывая руки, громко топая ногами. Джокер же сидел на полу под одеялом, развернувшись спиной к остальным и громко рыдая. — Вот вы представляете? Украсть мои химикаты! Сотворить это с Джо-Джо! Попытаться подставить меня! И как только наглости хватило! Да мы же… Мы же такие хорошие, понимаете? — А что именно случилось? — попытался уточнить Лука, — Бедный Джокер так рыдает, а ты ничего не рассказываешь особо. Майк вдруг остановился и глупо уставился на товарищей. Трейси тем временем старалась подлезть к Джокеру, который упорно отворачивался от неё и прятал лицо, продолжая рыдать. Эдгар с Лукой стояли чуть поодаль от них, ближе к Майклу. — Ох. Точно. Кто-то подмешал… — Этот козёл! — перебил его Джокер. — Серж подмешал кислоту в грим Джо-Джо, и он нанёс его, — тяжело вздохнул акробат, — Я всё ещё не понимаю, с чего ты взял, что это именно он! — Кто ещё мог это сделать! — вскрикнул клоун, — Козёл! Он меня больше вас всех вместе взятых терпеть не может! Эдгар непонимающе моргнул, но испуганные вздохи Трейси и Луки заставили его немного напрячься. — Подмешал кислоту? Он с ума сошёл? — тихо пробормотал изобретатель. Глаза его расширились от ужаса, — То есть… Лицо… Мортон медленно кивнул. Лука сделался ещё более испуганным. Трейси, громко ахнув, бросилась на сжавшегося в комок Джокера с крепкими объятиями, заставив того снова громко взвизгнуть и зарыдать громче. Механик (как она сама считала) не была слишком близка с Джокером и Майком. Скорее они были для неё приятелями. В детстве у Резник не было друзей. В городе в целом детей было не так много. Люди часто уезжали в города побольше, в центры. Играть было не с кем, поэтому девочка и проводила большую часть времени в мастерской отца, чинила часы. Потому, увидев маленьких детей, выступающих в цирке, куда девочку привёл отец, Резник была очень впечатлена представлением. Майк сам полез к ней знакомиться, когда глава цирка (как его там звали? Бернард?) по совету местных обратился к Марку, чтобы тот помог что-то починить. В городе на тот момент, кажется, не было ни одного механика, лишь часовщик, к которому за помощью приходили все. Разумеется, Резник прихватил с собой и маленькую дочь. Трейси через плечо пыталась заглянуть в работу отца, когда Майк начал пытаться привлечь её внимание разными трюками. С тех пор вместе они играли в свободное время каждый раз, когда цирк приезжал в городок. Пару лет спустя к коллективу добавился новичок — печальный клоун Джокер. Майк быстро представил его Трейси, пусть бедняга и ужасно стеснялся (но, честно говоря, Резник испугалась его больше, чем он её). Марк без вопросов отпускал дочь гулять с циркачами. Он был только рад тому, что Трейси с кем-то общалась. Луку они приняли крайне быстро. Майк верил, что друзья Трейси — это и его друзья тоже. Уж кто-то вроде Трейси точно бы не связался с плохой компанией. И теперь Джокер пострадал. Теперь его лицу уже ничто не поможет. В комнату вошёл дедуля Мурро с целым кульком разных вкусностей и чашкой травяного чая в руках. Он медленно подошёл к Джокеру, присел на пол рядом с ним, оставив угощения недалеко от него. Молодой человек оказался зажат между Трейси и Мурро. — Бедный мальчик… Я ведь предупреждал вас обоих, — тяжело вздохнул старик. Он принялся осторожно поглаживать Джокера по голове (а точнее по одеялу, покрывавшему его голову), — В этом проклятом цирке нет ничего хорошего. Нет и никогда не было! Джокер уткнулся в плечо дяди и зарыдал сильнее вновь. Всё чаще он стал кашлять от нехватки воздуха. Майк же вдруг свёл брови к переносице и сжал руки в кулаки. — Прекращай так говорить! Я знаю, ты не любишь «Хулабалу»! Знаю, что тебе очень не повезло в жизни, и… — Майк раздражённо зашипел, — Но они ведь… семья! — Никакая они не семья, — фыркнул Мурро. Старик повёл плечом, — Стала бы семья вредить Джокеру? Стала бы семья подставлять тебя? — Фермер обнял печального клоуна немного крепче, — Тебе тоже стоит бежать, Майкл… Знаешь, пока тебе не сделали очень больно. — Нет. Нет, я не собираюсь уходить. — Акробат принялся быстро качать головой. Мурро мог лишь тяжело вздохнуть. Что ж, Джокер уже принял решение остаться здесь. В цирк он точно теперь вернуться не может. Куда ему ещё идти? — Я такой уродливый, — начал бормотать клоун. Всхлипы и кашель, разумеется, мешали ему говорить нормально, — Ни ноги нет, ни лица, ни чего-нибудь особенного! Натали точно теперь на меня даже не взглянет! Изобретатель хотел подойти ближе к клоуну, сказать ему что-нибудь успокаивающее, но слова застряли в горле. Что тут можно было сказать? Разве возможно как-то успокоить человека с такой ужасной проблемой? Кислота — это ведь не шутки! Доложили ли они о произошедшем? К удивлению всех собравшихся, Эдгар вдруг сделал шаг вперёд из-за спины возлюбленного. Он казался серьёзным, уверенным, немного раздражённым. Трейси тут же нахмурилась, а Лука рефлекторно потянулся к руке художника. Юноша не отреагировал на него. — Послушай, клоун. Прекращай реветь. Не знаю, что ты там прячешь под этой тряпкой, но уверен, что всё не так плохо. Любой недостаток можно превратить в достоинство, лишь бы смотрел кто-то понимающий. Ну, знаешь, хороший художник или любящий человек. — Валден заправил прядь за ухо, — К тому же, тебе бы стоило перестать цепляться за женщину, которая не отвечает тебе взаимностью. Люди — не интервиты. Они не привязаны к конкретному созданию, знаешь? — Голос художника вдруг странно надломился, — Никогда не поздно поменять своё мнение о человеке и уйти прочь. Туда, где тебе будут больше рады. Печальный клоун не перестал лить слёзы, но и не ответил Эдгару. На слова юноши механик согласно кивнула, мысленно подметив, что Валден довольно сильно изменился со времён их первой встречи. Он казался Резник каким-то более уверенным теперь. Наверное, в этом не было ничего плохого. Уверенность ему не помешает. Майк прикусил губу. Лука же почувствовал, как его сердце пропустило удар. Ему показалось, что он услышал нотки боли в голосе своего парня. Неужели теперь и его стала волновать их общая судьба? Молодой человек поспешил отогнать эти мысли. Совсем недавно Эдгар говорил ему, что готов к последующим проблемам. Наверное, ему просто показалось. Точно показалось. В его душе, однако, поселилось странное, пугающее, тягучее чувство, словно бы вот-вот должно было произойти что-то… неприятное.***
Внимание Эдгара вновь было приковано к Эндрю. Бледный, нервный мужчина молча нарезал овощи, и потому снял свои чёрные перчатки. Юноша следил за монотонными движениями его израненных рук. В особенности взгляд был прикован к кольцу, камень в котором переливался разными оттенками красного. Интересно, они правда работают? Из головы всё никак не выходил инцидент, произошедший с Джокером. Внутри поселилось какой-то странное, противное чувство. Эдгар слышал, что «сердца» интервит обладают какими-то целебными свойствами или чем-то таким. Интересно, будь у Джокера такой камень — стало бы его лицу хоть немного лучше? Возможно, художнику правда стоило бы раздобыть для возлюбленного один оберег. Так, на всякий случай. Если они правда помогают, то, его израненные пальцы хотя бы будут заживать быстрее. Разумеется, толку будет не слишком много, раз уж речь шла о Луке. Он быстро наставит себе новых шрамов! Однако, художнику казалось, что так ему самому будет немного спокойнее за мужчину. Поэтому, когда и Виктор, и Эндрю оказались вне дома, юноша решился на этот шаг. Разумеется, он мог бы просто купить кристалл на свои сбережения, но разве можно было так поступить? Да и мог ли он доверить кому-то другому заботу о своём возлюбленном? Ну, разве что Резникам. Немного. Самую малость. Только из-за того, что они приютили его. Как-нибудь Валден заберёт у них Бальсу, и они вместе переедут куда-нибудь на новое место, где останутся лишь вдвоём. Возможно, он будет немного скучать по Виктору и Эндрю, но такова была тяжёлая судьба интервит — они должны лишаться всего. Эдгар вытащил из ящика все бинты, что у них были, на всякий случай взял и полотенце. Вдруг крови будет так много, что одними бинтами он её не остановит? Откуда юноше знать строение камня? Итак, разложив всё нужное перед собой на столе, Эдди медленно расстегнул белую рубашку, немного испачканную красками, которые уже не отстирывались. Только теперь юноша заметил, что его руки дрожали. Наверное, это было нормально. Кто бы не волновался в такой момент? На всякий случай интервита ополоснул и протёр молоток. Он почти выронил его, но умудрился удержать и крепче прижал к своей груди. Мысленно художник успокаивал себя. Он ведь уже проходил через это! Всё будет в полном порядке! Валден сделал глубокий вдох и решил заткнуть свой рот перчаткой, чтобы не закричать от боли. Адская боль пронзила всё его тело, когда он ударил себя по камню. Он собственноручно повредил самую чувствительную часть своего тела! На пол упали крохотные кусочки красного камня и небольшие капельки крови. Эдгар понял, что таких крошек будет мало, потому нанёс себе ещё один удар. Более сильный в этот раз. Крик был вновь заглушён перчаткой. Из-за кашля на неё тоже попало немного крови. Довольно крупный кусок упал на пол, а следом за ним повалился и юноша. Эдгар упал на колени и скорее отбросил окровавленный молоток в сторону. В глазах потемнело, дышать стало очень тяжело. Он должен будет убрать это всё до возвращения опекунов. Оправдается он как-нибудь потом. Кое-как Эдди дотянулся до полотенца и бинтов, крепко прижал ткань к груди. Это ничего! Кровь скоро остановится, он это знал! Главное — Эдгар смог добыть достаточно крупный кусок кристалла и остаться в живых! Эндрю пришёл в ужас, увидев кровь и жуткую рану на груди Эдгара. Мужчина сильно запаниковал. Виктор же сделался ещё более бледным, чем обычно был. Виктор успокоился довольно быстро, в отличии от своего паникующего партнёра. Могильщик принялся обвинять себя в том, что не уследил за художником, пока тот молча наблюдал за хождениями Кресса по комнате и дул губы. — Что ж, ты хотя бы в порядке, — вздохнул Гранц. Осторожно он принялся обрабатывать рану на кристалле, словно бы уже знал, что должен делать. Мешать Эндрю «выпускать пар» мужчина не стал. Успокоит его как-нибудь потом. Эдди он решил поставить в приоритет. И вскоре интервита вручил этот жуткий подарок своему возлюбленному. Лука тут же побледнел и даже не сразу взял кристалл из рук юноши. От мысли о том, как Эдгар собственноручно выбивал из своей груди этот кусочек камня, его затошнило. Парень прикрыл рот руками и закашлялся. — Всё в порядке? Лука, тебе нехорошо? Ты болен? — обеспокоенно спросил Валден. Он потянулся к возлюбленному, но тот резко ударил его по руке. Эдгар опешил. — Я болен? Я-то в порядке! А вот ты с ума сошёл! — принялся бормотать Бальса. Он прижал руки к своей груди, лишь бы художник не смог отдать ему эту гадость. Перед глазами вновь стояла та самая картина, от которой он лишь недавно кое-как избавился. Голова молодого человека тут же разболелась, а глаза защипало от выступивших слёз. Вита лишь глупо моргнул, быстро взял себя в руки и тяжело вздохнул. — Ты стал таким сентиментальным, Лука. — Валден потянулся к чужому лицу одной рукой и принялся пальцами утирать слёзы, — Взбодрись немного ради меня. — Зачем ты сделал это? Эдгар, ты мог свести себя в могилу! — подрагивающим от ужаса голосом выдал изобретатель. — Я готов на большее ради тебя. Это для твоего же блага, пойми! Если это может защитить тебя хоть от чего-то… То я обязан дать тебе это, — с лёгкой, печальной улыбкой ответил интервита. Глубоко раненый Бальса немного наклонился к вите, и Эдди с радостью соприкоснулся своим лбом с его. Продолжил говорить юноша ещё тише: — Не знаю, что на тебя нашло, но не волнуйся обо мне. Я в порядке. И я хочу, чтобы с тобой тоже всё было хорошо. Обещай, что будешь носить его с собой, ладно? Так мы всегда будем вместе, и я смогу защитить тебя. Хотя бы иногда. Художник осторожно распустил хвостик возлюбленного и запустил руки в его локоны. Разумеется, будучи под впечатлением от своих воспоминаний, Лука не мог сопротивляться. Он и заметить не успел того момента, в который его маленькая фарфоровая куколка успела так измениться. Эдгар словно бы вдруг очень быстро вырос, решил взять всё на себя. Бальса почувствовал укол вины, когда в голову закралась мысль о том, что это произошло из-за него одного. Могли ли его слова так повлиять на Эдди? Неужели он начал видеть Луку настолько слабым, что решил заботиться о нём сам? Сказывалось ли влияние Виктора и Эндрю? — Только если ты обещаешь больше не делать глупостей ради меня. — Этого я обещать не могу. — Эдди, пойми… — голос изобретателя предательски дрогнул. В этот самый момент Эдгар смог вложить часть своего «сердца» в его руку, — Я не могу потерять и тебя тоже. Интервита лишь прикрыл глаза. Рука молодого человека оказалась на его груди. К своему ужасу, Лука нащупал углубление в кристалле под рубашкой Валдена. Одной рукой вита расстегнул пару кнопок, чтобы позволить чужим пальцам дотронуться до кристалла. Пусть его внутренний голос и кричал от смущения, юноша знал — так нужно. Дрожащие пальцы осторожно коснулись неровного углубления, и Эдгар почувствовал жар на своих щеках. Возлюбленный же вздрогнул, прикусил губу и чуть крепче сжал осколок в своей руке. И когда Трейси нашла его сидящим на полу в своей комнате, она сразу догадалась, что между ним и Эдгаром произошло что-то плохое. Молодой человек тихо всхлипывал, его красные глаза были полны слёз. Кое-как он смог разжать дрожащую руку и продемонстрировать обеспокоенной подруге то, что довело его до такого жалкого состояния. Сердце девушки пропустило удар. И как только Эдгар мог быть настолько жесток?***
В последнее время недоброжелатели зачастили к ним в гости. Хоть Лука и Трейси почти не пересекались с ними, по лицу Марка всегда можно было догадаться, что мужчины заходили поговорить. В такие дни мужчина был мрачнее тучи. Боже, он бы никогда не посмел продать разработки своей дочери конкурентам, даже если бы она сама того пожелала! Неужели так сложно понять его отцовские чувства? Трейси всегда была, есть и будет его главным сокровищем и радостью. Для неё, ради неё Марк сделает всё на свете! Теперь же у него словно бы было двое детей. Всё больше Марк начинал переживать, что эти уроды попытаются как-нибудь навредить и мальчику. К сожалению, он оказался не в том месте не в то время… Мужчина тяжело вздохнул и продолжил копаться в механизме. Лука приблизился к нему со стаканом воды и осторожно подал часовщику. Марк с благодарностью принял воду, за которой сам парня и отправил. — Всё нормально, мистер Резник? В ответ часовщик мог лишь соврать. Он не настолько жесток, чтобы грузить детей этими проблемами. Им не нужно было знать больше, чем они уже знали. К тому же в последние пару недель и Трейси, и Лука казались какими-то более встревоженными, чем обычно, однако, ничего не рассказывали. Хоть Резник и волновался, но настаивать на честности не мог. Бальса неловко улыбнулся и направился к своему обычному рабочему месту. Марк знал, что юноша горел идеей создать вечный двигатель, но пока что работал над чем-то другим. Большая часть его экспериментов включала в себя электричество, и потому Резник мог лишь молиться, чтобы Лука случайно не ранил себя. Остановка сердца в случае сильного удара электрическим током ведь обеспечена! Парень же уверял, что знает своё дело. Марк решил не донимать его своей излишней заботой. Он ему не отец, даже не дальний родственник. Мужчина вытащил из кармана свои часы и взглянул на стрелки. Трейси задерживалась. Она обещала быстро вернуться с запчастями. Наверное, заболталась с кем-то. За такое отец бы точно не стал на неё злиться! Что ж, раз уж дочь опаздывала, то у мужчины появилась ещё пара лишних свободных минут. Марк присел на стул и принялся молча наблюдать за Лукой. Молодой человек что-то бормотал себе под нос, тихонько хихикал. Любовь к своей работе Резник уважал. Мужчина прикрыл глаза и принялся вслушиваться в мелодичное тиканье часов. Тик-так… Тик-так… Он уже так стар. Тик-так… Тик-так… Интересно, успеет ли он ещё на свадьбе дочери побывать? А внуков понянчить? Тик-так… Тик-так… Марк сильнее сжал любимые карманные часы в руке. Вот будет помирать — передаст их Трейси вместе с лавкой. На память. Тик-так… Тик-так… Интересно, захочет ли она вообще помнить его? Марк не считал себя лучшим отцом. Не раз ему казалось, что он всегда делал недостаточно для своей маленькой, но такой гениальной девочки. Мужчина всегда стремился дать ей всё лучшее. Тик-так… Тик-так… Тем временем Трейси возвращалась домой в компании Виктора, Эндрю и Эдгара. Они пересеклись на улице случайно, почтальон и механик разговорились, и, раз уж им всё равно было по пути, мужчины решили проводить Резник до дома. Виктор с Эндрю взяли её пакеты. Эдгар же уже желал поскорее увидеть глупое лицо возлюбленного. А ещё его несколько смущали взгляды, которые в его сторону кидала Трейси. Ей словно бы было что сказать, но она предпочла оставить это при себе. Компания уже подходила к дому Резников, когда Виктор вдруг заставил механика остановиться, осторожно коснувшись её плеча. — Мне неловко просить тебя об этом, Трейси, но… У вас сейчас очень много работы? — спросил почтальон. — Нет, там сейчас почти ничего и нет. Ты что-то хотел? — Девушка легко улыбнулась. О чём бы Виктор не попросил, она с радостью починит это для него! Мужчина нравился ей своим лёгким характером и вечным желанием всем помочь. Гранц показал ей свои наручные часы, стрелки на которых замерли в одном положении. Резник осторожно сняла их с его запястья и повертела в руках. — Встали сегодня и не заводятся. Можешь посмотреть на досуге? Трейси согласно кивнула в ответ. — Почему просто не купить новые? Я оплачу, — предложил Эдгар, вскинув брови. Теперь у них были деньги, и потому он не понимал причины, по которой почтальон отказывался от его предложения не в первый раз за день. Мужчина вновь покачал головой. Художник фыркнул. — Зануда! Девушка уже хотела сказать Валдену пару «ласковых» слов, но лёгкий смешок Виктора заставил её расслабиться. Что ж, его это хотя бы не задело. Эндрю, который всё это время нервно озирался по сторонам, таки вцепился в плечо почтальона и, кажется, собирался о чём-то спросить, но не успел. Раздался громкий взрыв. Все взгляды теперь были устремлены на небольшую горящую пристройку у дома Резников. Сломя голову Трейси бросилась в сторону горящего здания, наспех запихнув часы Виктора в карман комбинезона. Машинально мужчины побросали пакеты на землю и побежали следом за ней.