Яблоко с мятой

      Прелести квартиры Ранмару можно не заморачиваясь пересчитать по пальцам одной руки. С дебюта группы хозяин появляется здесь нечасто. В основном, когда удаётся выцепить из своего графика парочку выходных, он именно здесь и ночует, но в остальное время удобнее пребывать в общежитии, где и к работе ближе, и посторонний шум от процесса не отвлекает.       Сама квартира находится в довольно захудалом районе, где вроде постоянно идёт стройка, но ничего нового уже давно не появляется. Жильцы считают, что чем строить новый дом, каким бы хорошеньким он не был, лучше стараться вкладываться в уже стоящие дома, улучшать их, чтобы нынешним жильцам было удобно. Таким образом, если в район уже никто не заедет, то хотя бы никому не будет надобности уезжать. В этих невысоких многоквартирных строениях живёт много пожилых людей, которым съезжать уже некуда, студентов и рабочих с той же самой стройки, которым квартиры выдаются на временное проживание. Именно так эту квартиру получил и Ранмару однажды – выдали, как работнику бригады. Сначала он жил здесь с соседом, но, когда большая стройка закончилась, бригаду расформировали, застройщики выехали из района, а Ранмару, оставшись в квартире один, решил, что хочет в ней остаться.       С тех пор внутри почти ничего не изменилось. Только если стены уже были не такие серые, как когда-то. Их украшали постеры с лицами различных рок-исполнителей, которые наделяли жизнью полузаброшенную квартиру, где всего было не более, чем достаточно. Ранмару любит держать вещи в порядке, поэтому вся одежда, посуда, обувь, бумага всегда разложены по своим местам. В первую очередь, ради удобства. Чтобы не пришлось что-то долго искать, лучше просто знать, где оно находится... Скорее, когда живёшь бешеным ритмом, чередуя работы одну за другой, такие вещи, как переодевание, умывание и еда сами доводятся до автоматизации. Иначе никак.       С дебютом QUARTET NIGHT свободного времени у Ранмару стало не столько больше, но теперь он рад, что занимается тем, чем горит его сердце – музыкой. Ей он готов посвятить своё время, тело и душу сейчас, пока выплачивает долг, и на многие лета вперёд. Его басс-гитара, его верная подруга всегда с ним. Это единственная вещь, которую он берёт с собой в квартиру на выходные. Его спутница по жизни.       Теперь Ранмару там, где должен быть, и эта квартира – его пристанище, где он наедине с собой, своими мыслями и музыкой.       Тёплый летний вечер. На кухне закипает чайник. Скоро должен подъехать Рейджи.       – Ран-Ран! Открывай, медведь пришёл, – только слышался голос из трубки домофона.       – Ради Бога, Рейджи, не ори... – Ранмару нажал на кнопку, чтобы открыть входную дверь. – Поднимайся, только тихо.       – Понял тебя.       Было бы просто фантастически, если бы Рейджи поднялся тихо, потому что Ранмару только сейчас понял, как выглядит вся происходящая ситуация. В не самый популярный район префектуры, к самому невзрачному в нём дому, где он жил не тужил столько лет, что к нему успели привыкнуть все окружные жильцы, только что подъехал дорогущий белый кабриолет, за рулём которого был айдол, чьё лицо сейчас во всех телевизорах, будь то дорама, реклама, Shining TV или любая другая передача, на всех плакатах Kotobuki Bento, которую держит его семья; и сейчас он поднимается сюда, в его квартиру. Вот чёрт, он ещё и приехал сюда с ним же... От расспросов будет не отделаться. Но что теперь, выгонять Рейджи за дверь? Будет ещё хуже. Была не была. Звонок в дверь. Ранмару открывает.       Открывает и пребывает в приятном шоке, какой бывает, когда готовишься открыть шкаф и увидеть в нём запылившегося мёртвого таракана, а видишь пакетик конфет, который мама купила к чаю и тебе не сказала. Настолько приятный шок. В том, кто переступил порог небольшой квартиры, нельзя было узнать звезду телеэкранов, но можно было узнать Рейджи. У него на голове темно-синяя кепка, а на лице того же цвета очки; все волосы кроме чёлки, виднеющейся из-под козырька, убраны в хвост на затылке; вместо светлой рубашки и шорт теперь большая черная футболка с двумя белыми параллельными полосами по низу, заправленная в прямые джинсы. На ногах высокие кроссовки на шнуровке. Видно, что он старался одеться так, как позволяет температура на улице, которая в разгар сезона держится на высокой отметке достаточно долго, но у Ранмару возникло несколько вопросов. Когда? Как? И где он успел переодеться? Думать над тем, зачем он это сделал, не приходилось, потому что этот новый наряд слишком сильно напомнил Ранмару о том, как ещё днём он тем же способом старался скрыться от лишних глаз. Было интереснее узнать, что Рейджи несёт в небольшом бумажном пакете, который хозяин квартиры не сразу заметил в правой руке гостя.       – Приветик, – Рейджи мимолётом похлопал Ранмару по плечу в знак приветствия и проскользнул за его спину, к стойке с обувью.       – Ага.       Пока Ранмару закрывал за ним дверь, тот успел повесить кепку на крючок и принялся менять кроссовки на тапочки, которые хозяин ему предложил. Закончив это дело, Рейджи выпрямился, взял свой пакет в обе руки и протянул его Ранмару.       – Держи, тебе подарочек!       Этот парень полон неожиданностей. Ранмару это уже давно знает, поэтому на все его выходки обычно реагирует спокойно. Он принял пакет, лишь слегка удивившись. На нём написано «Радость ваших глаз».       – У меня вроде не новоселье, чтоб ко мне с подарками ходи-и-и-и... – получатель неожиданно сам для себя сильно изменился в лице, его серые глаза округлились и запылали, выказывая долю восторга. – Вау! Рейджи, сколько с меня?       На дне пакета таились те самые фиолетовые контактные линзы. «Точно, я же так и не смог их купить сегодня».       – Я же тебе говорю, это подарок, – Рейджи был горд своим поступком и доволен реакцией Ранмару, который сейчас места себе не находил. – Носи с удовольствием.       – Нет, я отдам. Я бы и сам сходил за ними завтра. Кстати, где ты их купил? Дай мне номер магазина. Я... – Ранмару прервался из-за того, что Рейджи прописал ему щелбан. – Айч!       – Ран-Ран, успокойся, ты мне ничего не должен. Я просто подумал, что это, – указывает пальцем на пакет, – тебе сейчас нужно. Лучше налей мне чаю, как обещал. За свою крутость денег не беру!       – Да ты же всю жизнь только этим и зарабатываешь.       – О, так я, по-твоему, крут? – он рассмеялся.       – Ой, заткнись уже, а.       – Ты такой холодный...       И они пошли на кухню.       Ранмару никогда не думал, что у него на кухне будет кто-то сидеть и вот так, мирно рассуждая о жизни, попивать кофе. В этой квартире никогда не было гостей. Тот сосед не в счёт. Они с Ранмару практически не разговаривали. Бывало, изредка переглядывались, мол «выключи свет» или «убавь громкость», но на этом всё. Это было мирное сосуществование, где никто никому не мешал. От того парня здесь больше ничего не осталось, как и воспоминаний от такой «общажной жизни». Ранмару не был одинок, но и не был сильно окружён компанией. Приглашать в гости было некого. Но вот же он – Рейджи. Удивительно, но рядом с ним серая опустошённая квартира, со всеми её тёмными углами, приобретала какие-то немыслимые краски. Через окно на кухню просачивался последний вечерний жар заходящего солнца, которое, издавая свой предсмертный крик, хваталось за землю коротенькими, угасающими лучиками, и никак не хотела уходить за горизонт. Рейджи впитывал в себя эти лучики, как солнечная батарейка. Как подсолнух, он поворачивается к ним навстречу, улыбается их прощальному теплу и так им становится от этого спокойно, так благодарно, что они перестают сопротивляться и смиренно уходят за границы видимого этими серыми глазами мира, чтобы сделать круг, а завтра вновь увидеть его лицо – живое, участливое, сочувствующее, затронутое опытом, но не затронутое возрастом... Где бы Рейджи не находился, он всегда на своём месте, везде ему рады. Он настоящая звезда, если не чёрная дыра, потому что стоит ему появиться, он сразу притягивает на себя все взгляды, словно мир – это шоу, а Рейджи – его центр. Его влияние огромно и через экраны и радио оно распространяется всё дальше. А сейчас этот потрясающий человек сидит у Ранмару на кухне, пьёт дешёвый кофе из пакетика «3 в 1» и смотрит в окно, из которого вид на двор, где одна машина темнее другой (кроме одной, на которой приехал Рейджи), и на другой дом, точно такой же, как этот. И даже здесь он, заполняя собой всё пространство, так хорошо смотрится. И квартира уже не серая, и не заброшенная. В ней так легко дышится.       – Слушай, – Рейджи немного мнётся, стараясь сказать это как можно аккуратнее, – о том, что произошло сегодня... – Их глаза встречаются. – Хочешь поговорить об этом?       Ранмару был бы не против ещё немного послушать Рейджи. Его голос позволяет расслабиться, оставаться тут, на поверхности, не углубляясь ни во что. Идти туда, во тьму, полную тайных страхов и разочарований, у Ранмару совсем нет сил, но Рейджи тоже здесь. Если он проявляет желание побыть его проводником сегодня, то почему бы нет?       – Я не настаиваю, просто подумал...       – Что мне сейчас это нужно?       – Да!       Страшно. Что если воспоминания опять нахлынут, как тогда в машине? Больше не хотелось об этом думать сегодня, но Ранмару кажется, что пока Рейджи рядом, всё будет хорошо. К тому же, он дома, а перед ним сидит человек, который даже если и не сможет его понять, то хотя бы выслушает, не станет над ним смеяться, а в худшем случаем просто сопереживающе помолчит. Хочется излить душу.       – Хорошо, я расскажу тебе кое-что о своём прошлом.       Это был достаточно долгий рассказ. Пусть Ранмару и старался обозначить всё в общих чертах, чтобы не нагружать лишним собеседника, деталей было много. Самая главная из них этот рассказ завершала:       – Я уже давно смирился с произошедшим. Воспоминания искажаются со временем, и вот я даже лица этого старика не помню. Поверить не могу, что что-то всё-таки осталось и, вспомнив это, я словил паническую атаку. Их не было больше года. А ты...       Впервые за весь монолог, Ранмару поднял глаза на Рейджи. Тот сидел напротив него с изумлённым видом. Затаившись, он тихо слушал всё, что ему рассказывали и, судя по всему, старался сдерживать слёзы. Находящегося под впечатлением, его сейчас не заботило в этом мире ничего, кроме Ранмару, его истории, его жизни. Он даже не допил свой кофе.       – Рейджи, ты вытащил меня из кошмара. Я думал, что умираю, пока...       Неожиданно стало стыдно. На щеках румянцем выступили воспоминания о тёплых ладонях, что всего несколько часов назад его же и утешали...       – Ран-Ран... – Рейджи немного взбодрился, почувствовав, что история подошла к концу, и, не стесняясь, начал плакать. – Ты такой сильный.       – Это я-то сильный? – реакция слушателя удивила Ранмару, но он не дал ему этого понять, отвернувшись в сторону.       – Именно, – сказал он твёрдо, – ты столько пережил в одиночку. Я бы так не смог.       «Ты бы так не смог... Я не хочу, чтоб ты повторял мою судьбу, проходя через всё это. Тебе это не нужно». Когда-нибудь Ранмару скажет это вслух, но не сегодня.       – Я очень хочу тебя обнять, – Рейджи был настроен решительно. – Можно? Скажи, что можно.       – Потому что мне это нужно? – весьма пессимистично настроено процитировал Ранмару.       – Считай, как хочешь.       Ранмару считал, что с ним сегодня что-то не так. Будто он не во власти самого себя. Он просто устал. Это опасно. Стоит отправить Рейджи домой уже сейчас, когда он достаточно услышал, но что-то в парне не хочет его отпускать, словно чувствует, что за него можно ухватиться, попасться на эту удочку. Жалеть потом не придётся. Он нехотя встаёт из-за стола и, пожав плечами, раскрывает руки. «Валяй» – читает в этом жесте Рейджи и, подскочив со стула, сжимает Ранмару в объятиях, обхватывая его под руки. Сначала он чуть не сшиб его с ног, но, приняв устойчивое положение, парни застыли на месте. Стало тихо. Первые несколько секунд в объятьях Рейджи, казалось, продлились целую вечность. Ранмару понял, что всё это время не дышал. Это вынудило его несколько раз сделать искусственные вдох и выдох, чтобы не задохнуться. Потом, немного расслабившись, он всё-таки обвил Рейджи руками. «Тёплый, очень тёплый. Я чувствую, как он дышит...» Боясь, что Рейджи может почувствовать дрожь, с которой Ранмару положил руку на его темноволосую макушку, он неосознанно начал перебирать пальцами каштановые локоны. Они всё ещё пахли шампунем и, будучи очень мягкими, щекотали обгоревшую на солнце кожу. «Я думал, он ниже...» Голова Рейджи, слегка надавливая на ключицу, спокойно ложилась ему на плечо, которое обжигали разгорячённые слезами сострадания щёки. Эти двое впервые настолько близко друг к другу. Хотелось бы, чтобы эти мгновения продлились чуточку дольше. Ещё бы несколько секунд, взамен на вечность, прошедшую с того момента, как Ранмару последний раз вот так обнимали... Но счастье не может длиться вечно. Рейджи первым стал разрывать объятия. Сперва он расцепил руки за его спиной, потом поднял голову с плеча, а затем и отстранился всем телом. Не имея сил предотвратить неизбежное, Ранмару делал то же самое и чувствовал, как в груди у него что-то сжимается. Он счёл себя жалким, думая о том, что желает большего. Они снова стояли друг напротив друга. Рейджи утирал запястьем остатки слёз со своего лица.       – Ран-Ран, я бы хотел остаться подольше...       – Так оставайся, – выпалил он, не подумав.       – Но сейчас мне нужно ехать в агентство.       – У тебя выходной.       – Знаю, но Рюя сказал, что это важно и не терпит отлагательств, а я итак...       – Потратил слишком много времени на меня.       – Нет! Не говори так!       Он не врёт. Ранмару это ясно видел и понимал, что иначе нельзя, но что-то по-прежнему спирало ему грудь. Кивнув головой в сторону прихожей, мол «пошли, я тебя провожу», он тяжело выдохнул. «Хьюга, при всём уважении...»       Рейджи спешно стал менять тапочки на кроссовки и натягивать кепку. Ранмару наблюдал за ним, стоя около стены. «Ему следовало бы меня проклинать, ведь из-за меня он едет в офис так поздно».       – Рейджи.       – Да, Ран-Ран? – но глядя на Ранмару, он улыбался самой светлой улыбкой, какую только можно было представить, благодаря чему, отпадали все мысли о том, что Рейджи мог хоть каплю его ненавидеть.       – Сейчас половина девятого. Ты снова будешь работать в ночь?       – Снова? Неужели я так часто остаюсь...       – Не переводи тему.       Рейджи виновато опустил глаза, из-за чего Ранмару стало совестно.       – Прости...       – Не извиняйся, – он закончил переодеваться и встал напротив дверного проёма. – Это правда.       Рейджи повернул ручку на двери и она открылась, издав приглушённый жалобный стон.       – Надеюсь, ты согласишься, что мы хорошо провели время сегодня. Спокойной ночи, Ран-Ран! – он уже отвернулся и был готов сделать первый шаг за порог, но почувствовал, как его ухватили за запястье.       – Рейджи, – Ранмару создал долгую паузу, стараясь собраться с мыслями, слова застревали в горле, – спасибо, за всё, что ты сегодня сделал.       Тот, к кому была обращена благодарность, был ей очень рад и в очередной раз одарил Ранмару лучезарной улыбкой. Потом он ответил ему коротким «Пожалуйста» и, помахав ручкой на прощание, вышел из квартиры, закрыв за собой дверь.       Ранмару, оставшись один по эту сторону двери, внимательно вслушивался, ожидая, пока по ту сторону утихнут шаги, а за окном прекратится шум мотора машины, и аккуратно приложился лбом к прохладному полотну. Глухой стук с эхом пронёсся по квартире. Её хозяин развернулся к двери спиной и оглядел своё жилище сверху донизу: бледные лампочки, светящие белым светом, серые стены с безликими изображениями на них и пара окон, из которых видны машины, одна темнее другой, и дом, что точно такой же, как этот. «Как здесь пусто...»