Истоки Зла

      Зима вступила в свои права немного раньше положенного времени, покрыв черную землю крупными белоснежными хлопьями, словно пыталась отправить весь мир в сон и дать возможность начать все сначала       Малефисента отвела взгляд от окна и на мгновение прикрыла глаза, не желая видеть свое собственное отражение. Она бы тоже хотела уснуть, возможно, навсегда. Ей до сих пор не верилось, что все это происходит с ней.       Она дернулась от тихого всхлипа и обернулась, стараясь не замечать фигуру в зеркале, но, посмотрев на сестру, она увидела то же самое.       Сегодня последний день траура. Прошел год с тех пор, как королева Марисса в последний раз видела солнечный свет.       Это время было сложным для всех. Малефисента старалась держаться ради сестры, которая всегда была более эмоциональной. Она даже не пререкалась с отцом, понимая, что ему тоже больно.       Вот только никто не жалел ее. Никто не думал о том, что и она нуждается в поддержке. Потому что королева Марисса уже год не входила к ним в комнату по утрам. Уже год она не навещала их со свечой в руках ночью. И больше она никогда не придет.       — Тия, — тихо позвала Мэл. — Нам нужно идти. Все будут ждать именно нас.       — Знаю, — выдохнула Селестия и сжимала черную ткань платья. — Мы должны.       Они услышали стук каблуков и одновременно повернули головы, все еще надеясь увидеть в проеме мать. Они не смирились. И вряд ли когда-нибудь смогут.       Но прямо сейчас в дверях им сочувственно улыбается Лия. У Малефисенты даже нет сил, чтобы как-то отреагировать на ее появление. Она кивает в знак приветствия и говорит уже заученные, бессмысленные, бесцветные слова в ответ на соболезнования. Мэл слышала их слишком часто за этот год.       Она наблюдает, как Лия обнимает сестру, прижимая к себе и шепча слова поддержки. Малефисента словно уже не находится здесь. Она смотрит, но не видит. Она слушает, но не слышит.       Порой Мэл казалось несправедливым, что все говорят о Лии как о «расцветающей розе» в самые неподходящие моменты. Казалось, идеальная принцесса способна покорить любого. Малефисента помнила, как на похоронах ее матери герцогини обсуждали «как прекрасно темный наряд принцессы Лии подчеркивает бледность ее кожи».       «Скорее бы она вышла замуж, — мелькнула в голове Мэл мысль, когда кузина осторожно подталкивала ее к выходу. — «Неужели она не боится, что ее сочтут старой?»       Предстояла самая неприятная часть: встреча не только с толпой придворных, но и с отцом.       Король Фанис всегда был довольно недружелюбным человеком, но после смерти жены он совсем… озверел. Если раньше он пытался укрепить свое положение при помощи союзов, то теперь большинство переговоров заканчивались военными действиями. Почти все магические существа были включены в составы войск и вынуждены как защищать границы родного леса, так и нападать на другие территории.       Ни Малефисента, ни Селестия не могли этому противостоять. Мама обучила их многому, но не всему. Селестия так и не научилась делиться энергией, а Малефисента так и не смогла принять истинный облик.       Отец пытался найти достойного учителя. Но Марисса была последней, кто владел знаниями такого уровня.       Король Фанис прекратил попытки и пообещал девочкам найти другой вариант.       Малефисента ему не верила.       Мэл моргнула и оказалась в бальном зале среди гостей. Она вновь принимала соболезнования, слушала слова о том, какой прекрасной была ее мама.       Вранье. Никто из них не знал королеву Мариссу. Она навсегда останется для них одной из королев в истории.       Селестия не выдержала и расплакалась. К ней подходили многочисленные тетушки, прижимали к груди, обещали, что все будет хорошо и что они будут рядом.       Тоже вранье. Они увидят их в следующий раз только на очередном празднике.       Мэл не плакала даже на похоронах матери, знала, что до ее слез на самом деле никому нет дела. Наверное, ее слезы закончились еще ночью, когда она прижимала к себе дрожащую Селестию и слышала крики короля.       Отца она заметила лишь один раз, а потом он вновь растворился в толпе и, возможно, больше не появился в зале.       Тогда Малефисента впервые в жизни захотела последовать его примеру.       Просьба отца была неожиданной и страшной. Стоя перед длинным столом в темном кабинете, Мэл и Тия замерли близко друг к другу, соприкасаясь плечами, словно вновь были маленькими девочками.       — Вы уже здесь, — отец отослал стражников, своими руками плотно прикрыл двери и занял кресло у камина, одарив дочерей улыбкой.       Девочки переглянулись, но подошли ближе и заняли свободный диван, который находился перед отцом.       — Итак, траур окончен, — налив вина в бокал, произнес Фанис. — Я знаю, какая сильная связь была у вас с матерью, но нужно продолжать жить. Я ведь обещал вам найти решение нашей проблемы?       Его воодушевление не передалось дочерям, поэтому они продолжали наблюдать за ним, не совсем понимая, о чем идет речь.       — Знаете, — Фанис отпил из своего бокала и облизал губы. — Вы чертовски похожи на мать. Я словно смотрю на нее молодую снова. Признаюсь, иногда это меня даже пугает. Но давайте вернемся к вопросу! — он широко улыбнулся. — К сожалению, ваша матушка так и не оставила нашему королевству наследника, поэтому нам необходимо обеспечить продолжение рода иным путем.       — Но ведь есть мы, — произнесла Тия и сразу же прикрыла рот ладошками. Перебивать любого старшего, а тем более отца, было запрещено.       — Верно, — Фанис отреагировал спокойно, словно ожидал подобного. — И вы мне в этом поможете. Раз я не смог воспитать сына, тогда займусь внуком, — он замер, наблюдая за их реакцией.       Селестия покраснела и опустила глаза, Малефиснта, наоборот, резко подняла свой и удивленно вскинула брови.       — Мама готовила нас к правлению. Это ведь наше королевство.       — Мэл-Мэл-Мэл, — разочарованно протянул король. — Из года в год я повторял тебе одну и ту же вещь, которую ты почему-то напрочь отказываешься запомнить. Может, сама поймешь, о чем я?       — Я слишком умная… — прошептала Малефисента.       — Шумная, резкая, смелая, упрямая. Люди не любят таких, Мэл. Особенно женщин. Я ведь говорил, как тебе нужно вести себя, чтобы заполучить прочное и достойное положение в обществе.       — Но мы сильнее любого человека. К тому же, никто не будет защищать магических существ. Ты и так используешь их…       — Мэл! — оборвала ее Тия, в ужасе хватая сестру за руку.       — В этом твоя проблема, Малефисента, — в голосе Фаниса не звучало холода или злости. Наверное, он смирился. — Но ты можешь превратить ее в свое преимущество. Только подумай, — отец немного наклонился в их сторону. Яркие огни камина отражались в его глазах цвета агатов, — как легко ты сможешь манипулировать своим мужем и получать желаемое. Мне нужен всего один внук. Но замуж должны выйти обе. Одна из вас навсегда останется в нашем королевстве и продолжит править вместе с сыном после моей смерти, но не волнуйтесь, я покину вас еще не скоро, а другая отправится в семью мужа и там сделает все, чтобы обеспечить Болотам выгодное сотрудничество и процветание. Вы обе послужите своему народу. Вы сделаете то, чего так желала ваша матушка.       Малефисента и Селестия молчали. Мама редко говорила о замужестве, но они знали, что это неизбежно.       Видя их замешательство, отец продолжил:       — Мы официально завершили траур, поэтому уже через неделю прибудет самый достойный кандидат из тех, что я смог подобрать. Я очень надеюсь, что одна из вас сможет вытерпеть его, потому что юный принц Кизарии, имеющий шестерых старших братьев, тоже будет стремиться угодить вам и подарить свои сокровища Топким Болотам. У вас есть сутки на то, чтобы дать мне согласие.       Мэл вновь перевернула мягкую пуховую подушку холодной стороной и прижалась к ней щекой. За окном ярко светила полная луна, ее свет отражался от невысоких сугробов и заставлял их сверкать. Ветер осторожно кружил легкий снег в медленном танце, тихо напевая свою песню.       Малефисента не могла уснуть. Она постоянно поворачивала голову к пустующей кровати и никак не могла понять, куда отправилась сестра в столь поздний час. Селестия ушла уже очень давно.       Раньше у них не было секретов друг от друга.       Раньше они всегда были вместе.       Но теперь многое поменялось.       Мэл слышала, как сестра тихо собиралась. Вначале она убедилась, что Малефисента спит, а затем быстро переоделась и выскользнула в коридор без света.       Селестия боялась темноты. И исчезать вот так было совсем не в ее духе.       Мэл зажгла свечу на прикроватной тумбочке, подождала, пока она ярко разгорится и накинула поверх ночной одежды зимний плащ, припрятанный под подушкой заранее.       Сестра уходила уже не в первый раз.       Малефисента осторожно прошла по коридорам замка к заднему выходу. Она наблюдала за сестрой довольно долго и успела составить примерный план.       Сегодня как раз была подходящая погода.       Снегопад закончился еще вечером, поэтому следы туфелек принцессы можно было легко разглядеть. Малефисента покачала головой и, отломав ветку от дерева, принялась заметать их, не забывая про собственные.       Таким образом она дошла до конца сада, по которому они часто гуляли, и среди высоких кустов услышала голоса. Мэл пригнулась, скрываясь среди веток, и постаралась слегка раздвинуть их, чтобы увидеть хоть что-нибудь.       Спустя пару секунд мучений она смогла разглядеть спину сестры и высокую фигуру рядом с ней.       — Это мой долг, Эльмар, — произнесла Тия. Ее голос дрожал, словно она изо всех сил сдерживала слезы.       — Так давай сбежим! — ответил ей отчаянный мужской голос. — Тия, твой отец — вот самая большая проблема. Если ты исчезнешь, то он никогда больше не сможет контролировать тебя!       — Я не могу предать свой народ.       — Это погубит тебя!       — Я не могу оставить сестру! — закричала Тия, уже не пытаясь сдерживаться. Она взмахнула руками. — Только благодаря ей я пережила этот год! Я не могу поступить так с ней! Не могу! Не могу! Не могу!       — А я? — загадочная фигура скинула капюшон, и Мэл, прищурившись, смогла рассмотреть бледное лицо, грустную улыбку и, главное, слегка заостренные уши. Он не был настоящим эльфом, но определённо имел их черты.       «Полуэльф, — мелькнуло в голове у Малефисенты. — Она ведь когда-то говорила о… любви».       — Неужели я ничего не значу для тебя? — продолжал недо-эльф. — Твоя сестра наверняка желает тебе счастья. И я обещаю обеспечить его! Просто доверься мне, Селестия.       «Если она уйдет, то я останусь одна, — неожиданно поняла Мэл. — Наедине с отцом. Но ведь Тие всегда нравились на эти балы, званные ужины, кристины. Она умеет находить к людям подход. Она знает, как им понравится. Селестия идеальная принцесса и будущая королева. Или же она, в отличие от меня, хорошо претворялась? Но я не смогу без нее!»       — Я люблю тебя, — Тия обняла эльфа. — Но сестру я люблю больше. Малефисента — самое ценное из того, что у меня осталось. — Она отошла от него, наверняка виновато улыбаясь. — Мне пора, если Мэл проснется и не застанет меня на месте, то будет волноваться. Прости, Эльмар, думаю, мы больше не увидимся.       Мэл, стараясь подвинуться ближе, слишком сильно надавила на ветку, и она громко треснула.       На то место, где она скрывалась, посмотрели две пары испуганных глаз.       — Нет! — зашептала Тия. — Нет! Нет! Там не может никого быть.       — Кто бы ты ни был, — громко произнес Эльмар, — лучше покажись сейчас!       Он сделал шаг в сторону кустов, но Селестия остановила его.       — Если там стражник, то тебе не жить!       — Это всего лишь я! — крикнула Малефисента и, выбравшись из своего укрытия, принялась отряхивать одежду, чтобы не смотреть на сестру. — Во-первых, тебя следовало бы замести следы. Во-вторых, я не понимаю, как ваши крики до сих пор не слышны во дворце. Наверное, до этого вы занимались другими, более тихими делами.       Мэл все же подняла взгляд на сестру. Селестия сразу же отвернулась, покраснев, чего не скажешь об ее герое-любовнике, продолжавшем сверлить Малефисенту недовольным взглядом.       — Нам нужно идти, Тия, мы все же принцессы, и иногда нами интересуются.       Сестра подчинилась ей молча. Эльф сразу же скрылся среди деревьев, а у Мэл совсем не было настроения разбираться во всем прямо сейчас.       Они вместе заметали следы на обратном пути. Ни одна из них не знала, который час, но никаких признаков рассвета еще не было заметно, значит, их маленькое приключение останется в тайне.       — Тебе следовало рассказать мне раньше, — все же произнесла Малефисента, когда они закончили заметать следы и очищали обувь от снега. — Я бы поняла.       — Знаю, — выдохнула Селестия. — Мэл, прости, я так боялась.       Селестия попыталась посмотреть ей в глаза, но Малефисента наклонилась и сделала вид, что расправляет края мокрой накидки.       Тия не стала ей мешать, а покорно замерла рядом.       — Пока тебя не было, — не разгибаясь, начала Мэл. — Я обдумала слова отца. — Она выпрямилась и посмотрела сестре прямо в глаза, такие же зеленые, как и ее собственные, — я соглашусь на помолвку с принцем.