Погребение мнимого

Он ничего не сказал. Не бросил с жестокой насмешливостью: «Вот он я — тот, кого ты ищешь, стою пред тобою!» Ши Цинсюань был столь решителен и непоколебим в своём справедливом стремлении, что демон Чёрных Вод уверился: открой он о себе истину этому ложному небожителю и определи для него в качестве кары самую жуткую и мучительную пытку — Цинсюань не дрогнул бы, не стал бы молить о пощаде, а принял положенное ему наказание как подобает. Наблюдая и существуя бок о бок с Повелителем Ветров не один десяток лет, Хэ Сюань знал, каким сильным и мужественным тот мог быть. Но принимать поспешные решения Черновод не желал. Ши Цинсюань явился к нему с повинной, и Хэ Сюань допустил для него возможность пересмотра вынесенного уже давно — заочно — приговора. Поэтому он предпочёл оставить свою личность в тайне от внезапно обретённого слуги и снова — наблюдать. Но если его ни о чём не ведающий заложник хоть в чём-то ошибётся… — Господин Хэ! — Ши Цинсюань, прервав размышления демона, нагнал его в коридоре. — Вы желали, чтобы я привёл себя в порядок. Я буду вам очень признателен, если вы покажете, где я могу это сделать. Хэ Сюань отметил усталый вид юноши, но ничего не сказал, и, развернувшись, направился вдоль сумрачных коридоров. Ши Цинсюаню только и оставалось, что последовать за ним. Черновод привёл навязанного ему домочадца в западное крыло своей резиденции, показал, где можно набрать воды и где нагреть её, потом отвёл в комнаты, обустроенные для омовения, и немедленно удалился, словно ни мгновением дольше не желал находиться подле падшего божества. Украдкой глянув ему вослед, Ши Цинсюань понурил голову, опечаленный: ему казалось, что Хэ Сюань всё ещё сердится на него за его безыскусный обман. Мысль о том, что он произвёл на господина дурное впечатление, невероятно удручала. И всё же ему дозволили остаться и даже пообещали помочь, поэтому Цинсюань твёрдо решил, что впредь больше не позволит себе огорчить хозяина Чёрных Вод. Пока он таскал из колодца воду, затем ею, уже подогретой, заполнял кадку для купания, печаль в его сердце несколько притупилась, вытесняемая вакуумом почти бесчувственной утомлённости. Раненая рука немного побаливала под повязкой, а бороться с сонливостью становилось практически невозможно. За эти несколько часов ставшего таким непривычным смертного человеческого естества Ши Цинсюань сильно истощился — физически и эмоционально. Но об утраченной божественной сущности юноша не сожалел. То, что он получил, не прикладывая никаких усилий, было с лёгкостью им отринуто. Всё, что он теперь желал — лишь с достоинством прожить отпущенный ему Небесами срок… В тускло освещенном помещении рассеянный взор Цинсюаня вдруг упал на светлую стопку чистых одеяний, аккуратно сложенных на лавке близ кадки для купания, и губ юноши коснулась нежная улыбка благодарности. Похоже, углубившись в собственные переживания, он совершенно неверно истолковал поведение мрачного хозяина Чёрных Вод, который, не обронив ни слова, исчез во тьме своих владений — только отнюдь не для того, чтобы избавиться от общества оплошавшего слуги, как надумал себе Ши Цинсюань. Напротив, он отнёсся к нему со вниманием, и пока юноша, явившийся в Чертоги Сумрачных Вод лишь с тем, что было на нём, был занят во дворе и на кухне, Хэ Сюань незаметно позаботился о его сменных одеждах. Когда же Ши Цинсюань, освежившийся, смывший с себя песок, застарелую грязь и дорожную пыль, возвратился в комнату, где впервые повстречался с Черноводом, то вовсе почувствовал себя крайне неловко… Потому что обнаружил кушетку, на которой прежде имел неосторожность задремать, постланной свежими простынями, убранной ранее отсутствовавшими подушками и уютно заправленной одеялом. — Я ведь прислуга, — растерянно прошептал Ши Цинсюань, осторожно, будто опасаясь снова совершить что-то неподобающее, присев на самый край подготовленной ко сну постели. — Не гость… Это мне надлежит постилать господину постель… — В этом нет необходимости. Из-за прозвучавшего внезапно холодного голоса Ши Цинсюань резко подхватился с кушетки, обращая взор к бесшумно вошедшему в комнату демону. Неспешно оглядев юношу, Хэ Сюань с удовлетворением отметил, что подобранные для него одеяния пришлись тому в пору, и пускай одежды его теперь не были столь роскошны и богаты, а отличались скромностью и строгостью, и Цинсюань в них не выглядел больше так броско, как в бытность свою божеством, но зато, казалось, стал ещё изящнее и прекрасней. — Тебе прекрасно известно, что демоны не нуждаются во сне, — закончил свою мысль Черновод, неторопливо прошествовав к столику у постели. Он слукавил, конечно, умолчав, что и демонам при необходимости может потребоваться долгий спасительный сон. Едва Хэ Сюань договорил, как бывший Повелитель Ветров, опомнившись, принялся благодарить хозяина Чёрных Вод. — Господин Хэ, это было излишне! — с жаром воскликнул Ши Цинсюань, порывисто взмахнув рукой в сторону приготовленной для него постели, но, наткнувшись на тёмный колючий взгляд, в котором словно застыли острые опасные льдинки, забормотал сбивчиво и смущённо: — Не нужно было… Всё это. Не стоило… «Верно, — хмурясь, мысленно соглашается с ним Хэ Сюань. — Не стоило. Здесь не Небесная Столица. Здесь нет Мин И…» …Но привычка опередила здравомыслие, и он сделал то, что сделал. — Сейчас глубокая ночь, — бесстрастно произносит Черновод, оставляя на глянцевой поверхности столика тонкой работы гребень из светлого можжевелового дерева. — В отличие от демонов, человеку сон жизненно необходим… Он не смотрит на Ши Цинсюаня, не замечающего в действиях Хэ Сюаня ничего, кроме не заслуженной к нему доброты, не видит, как мягкий свет загорается в его красивых глазах, с теплотой провожающих удаляющуюся фигуру Князя Демонов. А Ши Цинсюань вновь поражён, насколько схож нрав хозяина Чёрных Вод с характером его дорогого друга Повелителя Земли. Как и Мин И, Хэ Сюань сперва отчитал, затем позаботился… На следующий день Ши Цинсюань, проснувшись, решил немедленно предстать перед своим господином и испросить для себя поручений. Однако, обойдя в поместье все комнаты, куда для него оказался возможным доступ, внутренний и внешний дворы и территорию вокруг Чертогов Сумрачных Вод, он нигде не обнаружил Хэ Сюаня. Идти через лесную чащу к берегу моря юноша не решился, опасаясь, что своими самовольными действиями может прогневать хозяина этих земель или повстречаться со здешними не вполне дружелюбными обитателями. И хотя немногословный Черновод не устанавливал — по крайней мере, устно — для него никаких запретов по перемещению в его владениях, по строгости речи и остроте его взгляда Ши Цинсюань и без слов рассудил, что беспечности и легкомысленности демон не потерпит. Раздосадованный, Цинсюань возвратился в свои покои. Ему так хотелось отплатить Хэ Сюаню за его доброту, славной работой и трудом от всей души отблагодарить за то, что, несмотря на проявленную им дерзость, согласился помочь с его желанием. Сделать ради приютившего его господина всё, что бы тот ни потребовал, как они условились с Собирателем Цветов под Кровавым Дождём. И как теперь он желал сам — от всего сердца. Между тем, долго предаваться хандре ему не позволило его хрупкое человеческое тело, настойчиво потребовавшее пищи. Чувство голода, давно позабытое за столетия в качестве божественной сущности, ощущалось сейчас особенно чутко, но смертный ныне юноша лишь воспрял от этого духом. Для него нашлось занятие. Хэ Сюаня тоже мучил голод. И он, казалось, стал лишь сильней и неуёмней за те часы, что Ши Цинсюань пребывал в его поместье. Повелитель Ветров говорил о вещах, которые слишком взволновали его, заставили — в очередной раз — по-новому взглянуть на невольного похитителя его счастливой судьбы. Чувства, что всколыхнул в нём Ши Цинсюань, словно истощили в хозяине Чёрных Вод всю его демоническую энергию. Он, Непревзойдённый Князь Демонов, один из Четырёх Величайших Бедствий, чувствовал себя омерзительно слабым. И слабость эта порождала чудовищный голод… В Чертогах Сумрачных Вод Хэ Сюань практически не держал никаких запасов. Играя роль Повелителя Земли, он не располагал временем для длительного пребывания в своей демонической резиденции. Содержать слуг до недавних пор ему тоже было без надобности, поэтому с обретением оного у Черновода закономерно возник вопрос — что же с ним делать? Хэ Сюань никогда не нуждался в услугах посторонних людей, со всеми делами всегда справлялся сам и даже в обличии Мин И не брал в свой дворец младших служащих, так что всю администрацию дворца Повелителя Земли представлял лишь он один. В качестве же Непревзойдённого Князя Демонов его окружали только стражи-невидимки, охраняющие его владения на суше, и костяные драконы да иные морские твари, оберегающие Чёрные Воды. Поэтому, не привычный распоряжаться прислугой, Черновод с трудом представлял, какое поручение вообще можно доверить Ши Цинсюаню как своему слуге. И ещё, зная честный и простодушный нрав Повелителя Ветров, Хэ Сюань не сомневался, что юноша по собственному же почину потребует для себя поручений. Размышляя об этом, Черновод жадно поглощал блюдо за блюдом в одной из самых дешёвых таверн на окраине Призрачного Города, радуясь подспудно, что его градоначальник ныне здесь отсутствует. Воображаемой насмешки Хуа Чэна над тем, что у Чёрного Бедствия настолько скудная фантазия, что он не может найти применение попавшему ему в руки бессильному мальчишке, и так было достаточно, чтобы испортить себе настроение. Хохочущего ему в лицо Кровавого Дождя он бы точно не вынес. Несмотря на обилие поглощённых яств, голод Черноводу утолить не удалось, а только притупить, как и всегда, так что стоило Хэ Сюаню возвратиться в Чертоги Сумрачных Вод — и он принялся терзать ненасытную утробу демона с новой силой. — С возвращением, господин Хэ! Ши Цинсюань, обнаружившийся на кухне, встретил хозяина Чёрных Вод приветливой улыбкой. Сон пошёл ему на пользу: юноша выглядел свежее и бодрее, чем вчера, только взгляд бирюзовых глаз казался несколько рассеянным, словно в чистый взор низвергнутого небожителя закралась лёгкая туманная дымка, что было неудивительным: полученное Повелителем Ветров потрясение вряд ли могло пройти бесследно. Тем более для такого чувствительного человека, как Ши Цинсюань… Его деятельный слуга что-то кашеварил, суетился над дышащей паром кастрюлькой, и Хэ Сюань подумал, что Цинсюань по сравнению с минувшей ночью стал немного раскованней, особенно когда принялся почти привычно болтать. Странно, но это обстоятельство успокоило в душе демона натянутой тетивой звеневшее со вчерашнего вечера напряжение. Как будто всё снова встало на свои места… — Извините, что влез без спроса… Но я так проголодался, что терпеть просто не было мочи. Правда, я нашёл лишь горсть риса и немного пшеничной крупы… Ши Цинсюань бойко развернулся, так что его тщательно расчёсанные и аккуратно собранные на затылке волосы плавно колыхнулись, снял своё варево с огня, разложил кашу по пиалам и, вновь оборотившись к подозрительно воззрившемуся на него демону, протянул Хэ Сюаню свою стряпню. — Изволите снять пробу? Каша имела вид весьма сомнительный, была разварена и слишком водяниста, но непрестанно требующий пищи желудок демона тут же скрутило голодным спазмом, и Черновод молча принял поданное ему блюдо. — Ужасно, — заявил Хэ Сюань, попробовав чужую стряпню. Каша была пресной и совсем безвкусной, а рисовая и пшеничная крупа практически растворилась в воде. Впрочем, из той капли запасов, что Ши Цинсюаню удалось наскрести в его пустых амбарах и кухне, ничего лучше приготовить было невозможно. — И правда, — согласился Ши Цинсюань, съев немного из своей порции. — Ну, я готовил-то в последний раз ещё когда был ребёнком, и то не вполне сносно… Тогда они с братом потеряли родителей. Ши Уду всё своё время посвящал самосовершенствованию, а он, желая быть брату полезным, пытался, как умел, стряпать. Конечно, с тех пор навыки Повелителя Ветров, целые столетия не знавшего человеческих забот, нисколько не улучшились. Услышав разочарованный вздох, Хэ Сюань оторвал взгляд от почти опустевшей пиалы. Всё это время Черновод, слушая Ши Цинсюаня вполуха, не прекращал есть. Блюдо было невкусным — не чета тем деликатесам, что подавали в Призрачном Городе, в Небесной Столице или людских ресторанах. Но это демона не заботило. Вкус для него имел второстепенное значение. Заметив, с каким изумлением Цинсюань глядит на его пустую чашу, Черновод нахмурился. С этой кашей было что-то не так. Сколь обильными угощениями ни потчевал его как своего лучшего друга Повелитель Ветров, он никогда не мог насытиться. Теперь Повелитель Ветров был обыкновенным человеком, который не мог позволить себе такие широкие жесты. Сейчас он мог преподнести Хэ Сюаню только чашку водянистой каши. Безвкусной. Горячей. Сытной… — Отправишься в мир людей с поручением, — демон немедленно ухватился за своё внезапное поразительное открытие. — Пополнишь запасы продовольствия. Ши Цинсюань с готовностью кивнул, однако взгляд его сделался необычайно взволнованным, будто он желал что-то сказать, но не мог решиться. — Доедай и выходи во двор, — приказал юноше Черновод. Чужое тревожное возбуждение он проигнорировал. Покинувший кухню демон уже не увидел, как нервно Ши Цинсюань закусил губу.