Эйла Охотница-за-Кошмарами

      На этот раз сгоревшие, покрытые черной сажей, деревья сменились зеленым, лиственным лесом. Эйла узнала пейзаж вокруг себя. Скорее всего, она где-то во владении Рифт, вот только где?..       Она задрала голову, пытаясь прикинуть по положению солнца, сколько сейчас времени и определиться с расположением сторон света. Увы, густая пелена облаков не дала ей этого сделать. Шут его знает, где солнце. Вроде светло, а вроде…       Она прислушалась. Грохот где-то вдали. Причем такой, как будто кто-то крошил вершину Глотки Мира. Может, так оно и есть?.. Она побежала на звук, пока не вышла на дорогу, а там — и на совершенно пустое поселение.       Айварестед. Она узнала его. Правда, здесь почему-то не было ни единого жителя, но эти домики были ей знакомы.       Эйла подняла голову на Глотку Мира и обомлела. Огромный, черный дракон сминал ее вершину; он крыльями обнимал ее ледяную шапку, а лапами, судя по всему, снес Высокий Хротгар. Теперь ясно, куда делись все жители поселения.       Подождите… Это что, Алдуин?..       Да, это он. Все. Это конец. Конец всего, что она знала. Пожиратель Мира пришел, и теперь все, что она знала и любила, перестанет существовать.  — Знаешь, почему так? — Эйла услышала чей-то вкрадчивый шепот. — Потому что ты убила Сигрид.  — Я? Я не убивала ее.  — Вспомни. Ты лично перерезала ей глотку. Она была жива! Ты могла ее спасти! Но вместо этого прикончила.  — Хирсин сказал…  — Хирсин наврал. Ты же знаешь, что Сигрид ему никогда не нравилась. К тому же, с чего бы ему помогать своему щенку? Не тебе ли знать, что он редко помогает выживать своим охотникам. Не тебе ли знать, что он считает слабостью просьбу о помощи? С его точки зрения, хорошему охотнику молитвы не нужны. Была ли Сигрид хорошей охотницей?  — Она была лучшей.       К горлу снова подкатил горестный ком. Она убила собственную жену… Стоп. Это был всего лишь сон. Дурной, но сон. И там, в сгоревшем Доме Теплых Ветров, была не Сигрид, была даэдра.       Кажется, Вермина снова пытается ее обмануть. В этот раз у нее точно ничего не выйдет.       Эйла обратилась в волка и со всех лап помчалась ввысь, на пять тысяч ступеней, к Высокому Хротгару, сквозь пламя, дым и снег, летящий прямо в глаза. Замок Седобородых, как она и предполагала, был растоптан драконом, но так даже лучше — не придется стучаться и пытаться пробиться сквозь них.       Настоящие Седобородые наверняка сейчас сидят в настоящем Высоком Хротгаре и не ведают, что творится здесь, в царстве Вермины.       Она миновала все преграды, оказавшись, наконец, на вершине, где, по рассказам ее супруги, когда-то сидел Партурнакс; сейчас старика здесь не было, но был его брат — Алдуин, огромный, страшный, черный, как смоль, со злыми красными глазами.  — Ну и зачем ты пришла? — голос дракона был тяжел и груб. — Смерти ищешь? Подожди — она придет со смертью всего мира.  — Я остановлю тебя.  — Ха-ха-ха! — он запрокинул голову, засмеявшись. — И как ты планируешь это сделать? Довакинша мертва. А ты… Ты — лишь жалкая смертная.  — Откуда знаешь?  — Думаешь, взор дова не способен показать мне такие вещи? — он фыркнул, нагнувшись к ней и впившись взглядом в самое ее сердце, и ужас парализовал ее. — Ты — ничтожная псина. Признай это. Ты убила свою жену. Признай и это тоже.  — Это была даэдра.  — Откуда знаешь, хах? — Алдуин оскалился. — Поверила Хирсину? Зря. Он и не такое скажет. Ведь Сигрид никогда ему не нравилась, верно?       «Это не Алдуин. Это Вермина!», — догадалась Эйла, и дракон засмеялся над ее догадливостью.  — В уме тебе не откажешь, псина. Но это тебе никак не поможет. Довакинша мертва, и именно ты убила ее. Некому остановить Алдуина в этом кошмаре.  — Мы находимся во сне. Здесь все, что может Сигрид, могу и я. Защищайся, тварь!       Дракон засмеялся, и в голосе его появились легкие даэдрические нотки, подтверждавшие догадку Эйлы. Пользуясь заминкой, Охотница пожелала, чтобы сон приподнес ей щит и топор ее жены, и стало так; когда лже-Алдуин опустил голову, чтобы укусить назойливую нордку, он получил по зубам.       Несколько клыков вывалились из его пасти.  — Ты такая смешная, когда беззубая, — улыбнулась Эйла, разозлив Вермину.  — Жалкая вошь! — даэдрическим голосом закричал дракон; он встал на задние лапы и всем своим весом попытался обрушиться на Эйлу, но та юркнула к его ноге и рубанула топором по ней. Вермина рефлекторно подняла ее, потеряла равновесие и рухнула на бок.  — А ты — совершенно неловкая, большая и бестолковая вошь. Бой с реальным драконом был бы куда тяжелее, — заметила Эйла, разозлив принцессу даэдра еще сильнее. Поднявшись, она попыталась укусить ее; Охотница приняла этот удар на щит, после чего треснула ей топором по зубам с другой стороны.       Бой продолжался долго. Вермина совершенно не умела управляться с «собственным» драконьим телом, и ее неуклюжесть даже смешила Эйлу; устав, принцесса даэдра попыталась улететь, но Охотница, пользуясь связью со своей женой, Крикнула, использовав Драконобой. Не в силах ни убежать, ни продолжать драться, Вермина разорвала этот кошмар, и Эйла провалилась куда-то в другое место.