Vincere aut mori (Победить или умереть)

      После разговора с крестником, Сириус еще долго сидел в своем кабинете и пытался понять, что теперь делать. Ответ пришел сам собой, когда он решил сделать то, что ни делал еще не разу за все то время, что является Главой рода. Пришедшие родители казались весьма удивленными, подозрительно глядя на своего старшего сына. — Что-то произошло, сын? — поинтересовался Орион. — Тебе нужна наша помощь? — Мне нужны ответы, отец, а не помощь, — с непривычной прохладой проговорил Бродяга. — Я хочу знать, что вам известно о Регулусе и почему это так необходимо было скрывать от меня? — Сириус… — Не нужно, матушка, ваш разговор пару лет назад слышали дети, а сегодня часть этого разговора стала известна и мне.       Родители молчали, переглядываясь между собой. Бывший гриффиндорец откинулся на спинку своего кресло, также молча наблюдая за ними и давая шанс рассказать то, что знают они. В конце концов Регулус его младший брат, поэтому Сириус имеет права знать, что с ним случилось. Лорд Блэк нахмурился, когда мать поднялась и покинула его кабинет, ничего не объясняя. — Мы говорили ему, что его задумка не лучшая идея, но он столь же упрям, как и ты, — наконец заговорил Орион, не глядя на старшего сына. — Но я хочу, чтобы и ты понял нас, когда все узнаешь. Мы с твоей матерью думали, что он мертв и мы больше никогда не увидим его. — Значит жив? — хмыкнул Сириус, вопросительно изогнув бровь.       Отец в ответ лишь кивнул и попросил подождать Вальбургу. Женщина вернулась через несколько минут, передавая старшему сыну несколько письме. Бродяга покрутил их в руках, без труда узнав подчерк младшего брата. — Прочитай, так возможно будет понятнее, — тихо сказала мадам Блэк, вновь переглянувшись с мужем.       Спорить анимаг не стал, вглядываясь в ровные строчки, написанные рукой брата. Ни в одном из письме он не говорил, что с ним произошло. Лишь писал, что он жив и с ним все хорошо, но в Англию вернуться он не может. Просил не говорить Сириусу о нем, объясняя это тем, что старшему брату пока хватает проблем и он сам все потом расскажет. В последнем письме, которое дала ему мать, говорилось, что у младшего брата родился сын, которого он решил назвать Арктурус. — Первое письмо пришло через три года после окончание войны, — заметив, что сын закончил читать, заговорил Орион. — Мы пытались уговорить его приехать, поговорить с тобой, но он отказывался. Силой привезти сюда мы его тоже не можем. — Ну и где этот идиот сейчас? — поинтересовался Бродяга, подняв глаза на родителей. — В Америке, — отозвалась Вальбурга, на что Сириус только понимающе усмехнулся.       Он то думал, почему родители последние несколько лет зачастили ездить туда, хотя раньше не особо лестно отзывались об этой стране. — Сириус, мы… — Я не злюсь и не обижаюсь на вас, — покачал головой мужчина. — Все это останется между мной и братом. Напишите ему пожалуйста, я желаю видеть его дома вместе с моей невесткой и племянником.       Больше о Регулусе не заговаривали. Мужчина знал, что родители исполнили его просьбу, поэтому он просто ждал реакции младшего брата. Он не думал, что брата удержит что-то в Америке. С женой, которую подобрали ему родители, он успел развестись, воспитывая сына самостоятельно. Этот факт конечно удивил Бродягу, особенно то, что девушка еще никому не рассказала о том, чьей женой была. Свое внимание Сириус предпочел переключить на дочь и ее день рождения.       Девушка искренне радовалась всем своим подаркам, но больше всего она радовалась красивой белой лошади, подаренной родителями. Ада сразу же дала ей прозвище Леди.       По мере приближение вечера бала в честь дня рождения наследницы рода Блэк, гости уже начинали съезжать в Блэк-мэнор, великолепный старинный замок, который служил главной резиденций лорда и леди Блэк уже не один век. Балы, организованные кем-то из членов рода Блэк всегда были самыми ожидаемыми в магическом обществе, особенно когда речь шла о главной ветви рода.       Гости, одетые в свои лучшие наряды, постепенно заполняли дорожку, ведущую к главному входу в мэнор, где их встречали лорд и леди с наследником. Адара наблюдала за всем этим из окна своей спальне, периодически нервно разглаживая подол своего платья. Пышное черное платье, усыпанное серебряными блесками, которые переливались и сверкали при каждом движение девушки. Легка, но длинная почти прозрачная накидка была покрыта многочисленными звездами и закреплялась с помощью застежки с гербом Блэков. Светлые волосы были завиты в красивые объемные локоны, а голову украшала тиара из комплекта наследницы. Сережки и ожерелье были из этого же набора, а вот браслет, сверкающий на запястье, был частью подарка от Сигнуса.       Блэк неосознанно вздрогнула, когда в дверь ее спальни постучали. Блондинка обернулась, столкнувшись взглядом с взглядом Теодора. — Готова? — поинтересовался юноша, оглядев девушку. — Восхитительно выглядишь. — Спасибо, — улыбнулась слизеринка, последний раз взглянув в зеркало. — Можем идти.       Она взяла слизеринца под руку, заметив, как его довольный взгляд скользнул по ее пальцу, на котором блестело помолвочное кольцо рода Нотт. Решение об их помолвке было принято всего несколько дней назад, хотя лорд и леди Блэк до последнего не хотели этого делать и в итоге предоставили выбор дочери.       Адара может и была еще слишком юна, но прекрасно понимала, что вошла в возраст, когда многие начнут обращать на нее внимание с целью в будущем вступить с ней в брак. Девушки не особо нравилось все это. Она видела, какое внимание было уделено Нимфадоре, хотя она принадлежала к роду Блэк только из-за матери.       Тонкс стало легче только, когда на собрание Палаты лордов в сентябре Сириус объявил о помолвки своей племянницы с наследником рода Принц, Джейсоном. Хотя даже сейчас находились те, кто не упускал возможности побороться за внимание Доры, так как не многие воспринимали эту помолвку всерьез. Нынешний лорд Принц еще не так давно принадлежал к младшей ветви своего рода и смог принять титул лорда после того, как единственный наследник главной ветви Северус Снейп отказался от всех прав после смерти своего деда, хотя с кузеном и его семьей все же поддерживал связь.       Юная Блэк сделала свой выбор раньше кузины. Тео ей действительно нравился, к тому же всегда был рядом и готов помочь. И конечно плюс добавлял и тот факт, что отец девушки относился к Нотту весьма дружелюбно.       Лорд Блэк поспешил сделать объявление сразу после того, как дочь заняла свое место на небольшом помосте рядом с матерью. Новость не вызвала большого удивления, все же о союзе между двумя чистокровными родами говорили достаточно давно.       Сириус с Марлин большую часть бала наблюдали за дочерью и ее женихом. Обоим было весьма не просто осознать, что их дочь скоро станет совсем взрослой, но и запретить ей взрослеть они не могли. Бродяга нахмурился, почувствовав на себе пристальный взгляд и обернулся, в поисках его владельца. Тот нашелся рядом с Вальбургой и Орион. Внешность была другой, но глаза выдавали личность молодого человека. — Все хорошо? — заметив отстраненность мужа, спросила Лина, не сильно сжав его локоть. — Мой брат тут, — тихо пояснил Бродяга, качнув головой в сторону родителей. — Пойдем к ним? — уточнила леди Блэк. — Оставив семейные разборки на потом, — покачал головой анимаг, переключив внимание на приближающихся к ним Поттеров.       Те обычно не появлялись на частных мероприятиях чистокровных семей, поэтому их присутствие вызывало определенное удивление у многих гостей, но им тут же кто-то напоминал о том, что Джеймс Поттер является крестным Адары и вероятно эта и есть причина их присутствия на балу. — Наши поздравления, — кивнул Сохатый, все же взглянул на стоявшего в нескольких шагах от них Гарри в компании светловолосой девушки. — Хотя признаюсь, помолвка удивила. Раньше ты не был сторонником таких вещей. — Помолвка не магическая и ее всегда можно будет расторгнуть, если этого захочет Ада, — пожал плечами Сириус. — Вынужден признать, что будучи отцом я понял смысл таких вещей. — Она еще слишком маленькая для этого, — заметила Лили. — Давай мы сами в этом разберемся, Лили, — хмыкнула Марлин. — В чистокровных семьях помолвки заключают чуть ли не с рождения, если ты не знал. Союз моей дочери и наследника Нотт так же планировался с детства.       Бывшая Эванс возмущенно фыркнула, сжав плечи молчавшего Клайда. Гарри, услышав голоса родителей, повернул голову в их сторону, пытаясь понять, стоит ли вообще подходить ближе. — Пойдем прогуляемся, Дафни, — наконец вздохнул Поттер, направившись в сторону выхода из зала. — Уверен, что потом не пожалеешь? — тихо спросила девушка, взяв однокурсника под руку. — Я пока не готов с ними общаться, — покачал головой слизеринец. — Я почти всю свою жизнь считал своей семьей Блэков. Они дали мне больше, чем кто-либо. — Ты только не дай своей обиде победить.       Гарри кивнул, но за весь оставшийся вечер так и не решился приблизиться к Поттерам. Их разговор мог закончится спором или даже скандалом, особенно на фоне его неожиданного участия в Турнире Трех Волшебников, а портить праздник Адары желание не было.       Старшие Блэки так же оставили семейный разбор полетов до конца вечера, дождавшись когда гости уйдут, а дети отправятся спать. Стоило Регулусу снять маскирующие чары, Вальбурга и Орион увели его сына наверх, оставляя своих собственных сыновей наедине. Сигнус тоже ушел, предпочитая не встревать в новые семейные разборки, уведя за собой и дочерей. Марлин сослалась на усталость в связи с ее положение, таким образом оставляя братьев наедине друг с другом.       Регулус не знал, что сказать, наблюдая за спокойными движениями старшего брата. Тот в полном молчание налил себе виски, а затем опустился на кресло у камина, за это время лишь единожды посмотрев на него. — Сириус, я… — Знаешь, когда Беллатриса заявила, что ты погиб, я не поверил, — тихо произнес Бродяга, наблюдая за горящими языками пламени. — Потом меня нашел дед и сказал, что ты пропал, вероятно мертв. Я впервые видел, как плачет мать, когда пустой гроб опускали в могилу, где теперь выгравировано твое имя. Столько времени потратил на твои поиски, а ты даже не пожелал дать мне знать о том, что жив. — Это долго рассказывать, — пробормотал бывший слизеринец, теперь не решаясь посмотреть на брата. — Да уж будь добр, потрудись, — язвительно протянул Сириус, переведя взгляд на так неожиданно воскресшего из мертвых. — Я увлекался Темным лордом, сильно. Мечтал попасть в его ряды, но мечта превратилась в жестокую реальность, когда потребовалось убить в первый раз. Я не смог, Сириус, не смог, но он все равно наградил меня меткой. Беллатриса начала меня брать с собой на рейды в качестве обучения, но то, что там происходило..... Через год он попросил у меня домовика и Кикимер пропал. Я не сразу смог призвать его назад, но то, что потом он мне рассказал… Словно какая-то пелена окончательно упала с глаз. Я понял, каким идиотом был, что ты был прав во многом и что надо было уходить с тобой, когда ты предложил.       Регулус замолчал, нервно крутя в руках свою волшебную палочку. Почему-то именно сегодня впервые за много лет он чувствовал себя маленьким ребенком, но никак не мог понять почему. Он выдохнул, когда старший брат забрал у него из рук несчастную палочку и протянул стакан с виски, который он тут же осушил. Лорд Блэк хмыкнул, наполняя уже два бокала, один вновь протягивая брату. — Что рассказал тебе Кикимер? — Ты знаешь, что такое крестраж? — вздохнув, поинтересовался Рег, продолжив только положительного кивка от брата. — Темный лорд сделал один такой и спрятал его с помощью домовика. Ну я и не придумал ничего лучше, как забрать и уничтожить его.       Регулус сглотнул, не в состояние продолжить рассказ. Те события все еще отзывались кошмарами в его памяти. Сириус заметил состояние брата, поэтому с его разрешения, просто заглянул в его память. Так было проще для каждого из них.       Бывший гриффиндорец увидел все, что произошло в тот день в малейших деталях. Когда он вынырнул из памяти младшего брата, то еще долго неверяще разглядывал его. Разные эмоции смешались в едино. Ему очень хотелось отчитать младшего брата за некоторые из его действий, вот только смысла в этом уже не было. — Гидеон перед этим на семейном ужине сказал, что вероятно я не достоин такого старшего брата, как ты. Я был с ним согласен и хотел сделать хоть что-то правильно. — Глупости не говорили, — отозвался Сириус. — Но я горжусь тобой. Стоило конечно в начале все проверить и продумать, но ты молодец. Вот только одного понять не могу, прятаться от меня зачем нужно было? — Я Пожиратель смерти, — пожал плечами Регулус, закатав рукав и показывая метку. — Я слышал о Беллатрисе, тебе и с ней проблем хватало. Ты восстанавливал род фактически их пепла, в котором мы сами себя зажгли. Я не хотел мешать, не хотел все портить снова. К тому же не все Пожиратели мертвы или в Азкабане, они могли попытаться убить меня, а рисковать твоей семьей и ставить их под удар желание не было. — Ты совсем идиот, — после недолгого молчания констатировал Блэк, с прищуром оглядывая брата. — Когда я покидал дом, то сказал, что помогу тебе и приму тебя всегда, на какой бы стороне этой треклятой войны ты бы не был. Ты должен был придти хотя бы после рассказа Кикимера, а не делать все самостоятельно. После войны ты просто обязан был вернуться. Беллатриса чокнутая сука, до которой мне никогда не было дела, а ты мой младший брат, а не проблема.       Сириус выдохнул, откинувшись на спинку кресла и сжимая в руке граненый бокал, при этом стараясь собрать эмоции в едино и не сорваться на младшем брате сейчас. Регулус сжался, напоминая ему моменты, когда тот еще маленьким ребенком прибегал к нему в комнату во время грозы, трясясь от страха. — Иди к сыну, Рег, — устало откликнулся Блэк. — Но даже не надейся, что я позволю тебе уехать снова. — Ты не можешь… — Могу, я Глава рода, а ты все еще его часть и мое слово закон для тебя. Ты и твой ребенок останетесь в Англии. — Разумно ли это? Я слышал, что произошло на Чемпионате и про побег из Азкабана тоже. — Петтигрю далеко не убежит, но это не твоя забота, — покачал головой Бродяга. — То что произошло на Чемпионате нападением фактически и не было. Я в любом случае никуда тебя не отпущу. Я хочу узнать своего племянника, да и с тобой мы потеряли достаточно времени. Кстати, где девушка, что подарила тебе сына? — Аманду подобрали родители, дочь Роланда Багори знакомого отца, — хмыкнул младший из братьев. — Сначала все нормально было, а потом ей многого начало не хватать. На сына внимание не обращала. В итоге как оказалось у нее появился любовник. Впрочем отношения у нас с ней не особо складывались, так что разводом я не огорчен. И все же Сириус, возможно было бы лучше, если бы мы с сыном уехали и. — Я все сказал по этому поводу, Реджи.       Регулус видел, что смысла дальше спорить не было. Родители были рады его полноценному возращению в их жизнь, а кузины быстро устроили ему повторный разбор полетов уже на следующее утро. А вот пообщаться с племянником и племянницей у Рега уже не было, тем необходимо было возвращаться в Хогвартс.       Лорд Блэк не долго думал, как вернуть брата к жизни. История устроила всех, хотя возвращение Регулуса Блэка при этом еще с и ребенком вызвал бурное обсуждение, почти вытеснив все основные новости в магическом мире. Прожив столько лет под другой личностью, Регулус вновь привыкал быть собой, часто появляясь в компании брата и его беременной супруги.       В Хогвартсе в это время было не особо приятно находиться. Гриффиндор и Пуффендуй, словно сговорившись друг с другом, всячески смеялись и шутили над Гарри, но напрямую никто с ним не разговаривал, даже профессора Макгонагалл и Стебель словно сторонились его, стараясь не обращать к студенту без лишней необходимости. В Слизерине практически все были на его стороне, что не могло не радовать. Каждые выходные Поттер покидал школу, тренируясь вместе с Сириусом, а иногда к ним присоединялся и его младший брат.       Когда через несколько дней после их возвращения на студентах появились значки в поддержку Седрика и оскорбляя Гарри, его друзья взорвались. Несколько студентов оказались в больничном крыле с несильными проклятиями, но все значки были уничтожены сразу. Гарри огорчало, что чаще всего шутки и идея со значками исходила со стороны Клайда. Отдушиной слизеринца стали частые прогулки в компании Дафны. Он понимал, что девушка нравится ему, но и портить дружбу слизеринец пока не хотел.       Приближалось первое испытание Турнира, но его суть до сих пор оставалась не ясна и вместо возможных подсказок, всех Чемпионов собрали на встречу для фотографии. В небольшой аудитории, куда его и привели, большинство столов были сдвинуты в конец, образуя в центре пустое про­странство. Три составлены вместе перед доской и накрыты длинной бархатной скатертью. За ними пять кресел. В одном сидел Людо Бэгмен, беседуя с той, кто заставил Гарри недовольно поморщиться. Конечно же Рита Скиттер не могла пропустить такое мероприятие, и конечно же не стоило ждать хорошей статьи.       Виктор Крам, по обыкновению, задумчиво стоит в сто­роне от всех. Седрик и Флер беседуют. Вид у нее довольный, не то что в день приезда. Она то и дело откидывает голову, и длинные белокурые волосы на свету красиво переливаются. Пузатый коротышка с большой черной каме­рой, слегка дымившейся, краем глаза любуется ею.       Увидев Гарри, Бэгмен вскочил и радостно запрыгал к нему. —А вот и четвертый чемпион! Входи, Гарри, входи! Не волнуйся, это просто церемония проверки вол­шебных палочек. Сейчас подойдут члены судейской бригады.       Поттер тяжело вздохнул, но ничего не сказал, отойдя к остальным Чемпионам. Крам кивнул ему в знак приветствия, Седрик демонстративно проигнорировал, но Флер тут же втянула его в разговор. — Нельзя ли до начала церемонии взять у Гарри коротенькое интервью? — обратилась Рита к Бэгмену не от­рывая от Гарри глаз. — Самый юный чемпион, несомненно, прибавит статье живости. —Разумеется! Гарри, ты не возражаешь? — Возражаю, — фыркнул Поттер, но его как-будто никто не услышал.        Красные когти железной хват­кой вцепились Гарри в руку повыше локтя. Журналист­ка потащила его из комнаты и толкнула соседнюю дверь. —Там очень шумно, — сказала она. — Побеседуем луч­ше здесь в тихой, уютной обстановке.       Гарри растерянно взглянул на нее: они оказались в каморке для ведер и швабр. — Входи, тут отлично. Вот так. — Рита осторожно опу­стилась на перевернутое ведро, усадила Гарри на картон­ную коробку и закрыла плотно дверь. Каморка погрузи­лась в темноту. — Что ж, приступим. Раскрыв крокодиловую сумочку, она извлекла горсть свечей, волшебной палочкой повесила в воздухе и зажгла. — Гарри, ты не против Прытко Пишущего Пера? Так я смогу более естественно говорить с тобой. Так-так, — наклонилась женщина к слизеринцу. — Что же побудило тебя стать участником Турнира? — Почему ты решил бросить в Кубок свое имя? —Я его не бросал. Я не знаю, как мое имя попало в Кубок огня. Я не подходил к нему. —Тебе ничего не будет, Гарри, не бойся. Мы все знаем, что ты нарушил запрет. Но, пожалуйста, не волнуйся. Наши читатели любят бунтарей. — Я не нарушал запрет, — сквозь зубы процедил Поттер, кажется начиная понимать, почему эта ведьма так раздражает Марлин. — Я не бросал свое имя и даже не собирался участвовать в этом Турнире. —Что ты чувствуешь перед состязаниями? Взволнован? Нервничаешь? — Нет, я… — В прошлом несколько чемпионов погибло, — жес­тко произнесла Рита. — Ты об этом подумал? — Поэтому и не собирался участвовать, — закатил глаза подросток. — Мой крестный не допустит, чтобы я погиб, этого достаточно. — А что же думают твои родители? — поинтересовалась Рита, явно зацепившись за упоминание лорда Блэка. — Твой брат знаменит и известен, ты захотел себе такую же славу? — Я думаю, мы закончили, — фыркнул Гарри. — Вы не имеете права разговаривать со мной без разрешения лорда и леди Блэк. Давайте я вызову их сюда, а потом мы поговорим.       Рита Скитер возмущенно вздохнула, поймав перо рукой, и в эту же минуту покинула небольшую кладовку. Поттер усмехнулся, подумав, что стоило сразу упомянуть Марлин. Гарри поспешил вернуться в класс. Чемпионы сидели на стульях у двери, и он занял место рядом с Флер, она хотя бы не была против его присутствия. За накрытым бархатной скатертью столом уже восседали четверо судей: профессор Каркаров, мадам Максим, мистер Крауч и Людо Бэгмен. Но не мало удивило Гарри присутствие здесь Андромеды, которая стояла чуть в отдаление. Она улыбнулась слизеринцу, после чего скользнула раздраженным взглядом по журналистки. Рита расположилась в углу вынула из сум­ки начатую статью, разгладила ее на колене и, пососав кончик Прытко Пишущего Пера, водрузила его стоймя на пергамент. — Позвольте представить вам мистера Олливандера, — обратился к чемпионам Дамблдор, заняв место за столом судей. — Он проверит ваши палочки, чтобы убе­диться в их готовности к турнирным сражениям.       Гарри повернулся к окну. Там стоял пожилой волшебник с большими светло-серыми глазами. Поттер только слышал о нем, но свою палочку он приобрел у мастера, чья семья второе поколение работала на Блэков, изготавливая им волшебные палочки. — Мадемуазель Делакур, начнем с вас, если не возражаете, — мистер Олливандер вышел на середину класса.       Флер Делакур легкой походкой подошла к нему и про­тянула палочку. —Хм-м, — протянул Олливандер, повертел ее в длин­ных пальцах как дирижерскую палочку. Из палочки по­сыпался сноп розовых и золотых искр. Мастер поднес ее к глазам и внимательно рассмотрел. — Ясно, — сказал он спокойно. — Двадцать сантиметров, не гнется, розовое дерево. Боже милостивый! Содержит… —Волос с головы вейлы, моей гран-маман. — Да… да, — сказал Олливандер. — Я никогда не использовал для палочек ее волос. Слишком уж они получаются темпераментные. Но каждому свое, и если она вам подходит…       Мистер Олливандер пробежал пальцами по палочке, проверяя, нет ли царапин или каких неровностей. — Орхидеус! — воскликнул он, из палочки выскочил букет орхидей, и он протянул их Флер. — Мистер Диггори, ваша очередь. А-а, узнаю свое изделие, — заметно оживился мис­тер Олливандер, беря палочку Седрика. — Прекрасно ее помню. Содержит один волос из хвоста уникального экземпляра жеребца-единорога — около двух метров в хол­ке. Чуть не проткнул меня рогом, когда я дернул его за хвост. Тридцать пять сантиметров, ясень, хорошая упру­гость. Регулярно ее чистите? — Вчера вечером полировал, — улыбнулся Седрик.       Мистер Олливандер выпустил из палочки Седрика се­ребристую спираль дыма на весь класс, остался ею вполне доволен и пригласил на середину комнаты Крама.       Виктор Крам встал, повел плечами, ссутулился и враз­валку подошел к мастеру. Протянул палочку и, сунув руки в карманы, нахмурился. — Хм-м. Ежели не ошибаюсь, творение Григоровича? Прекрасный мастер, хотя стиль не совсем тот, какой… Ну, это ладно… Он поднес палочку к глазам и тщательно рассматривал ее, вертя так и этак. — Да… саксаул и сухожилие дракона? — метнул он взгляд на Крама. Крам кивнул. — Толстовата, довольно жесткая, двадцать семь сантиметров… Авис!       Палочка из саксаула выстрелила как ружье, из дула выпорхнула стайка щебечущих птичек и вылетела в окно навстречу солнцу. — Отлично, — сказал Олливандер, возвращая Краму его палочку. — Кто у нас еще остался?.. Поттер!       Гарри поднялся с места, прошел мимо Крама и про­тянул свою палочку. Миссис Тонкс оттолкнулась от стены, чуть приблизившись к ним. Что ж, значит здесь она скорее всего по просьбе кузена, чтобы проверить, что все пройдет без происшествий. — Хм, — протянул Олливандер, разглядывая его палочку. — Не узнаю свое творение и мастера не могу понять. Вынужден признать, что палочка не пригодна… — Палочка была изготовлена мастером, работающим с членами рода Блэк, — холодно отозвалась Андромеда. — Этот же мастер изготовил палочки и для меня с сестрой и кузенами. Если вы не знаете мастера, не значит, что палочка не пригодна, мистер Олливандер. — Леди Андромеда права, такая практика весьма частая в чистокровных семья, — заметил Крауч. — Вы знаете из чего сделала палочка? — 11 дюймов, изготовлена из акация, сердцевина перо феникса, — ответил Гарри под одобрительный кивок Андромеды.       Олливандер что-то пробормотал себе под нос, но палочку одобрил. Поттер заметил, как нахмурился Дамблдор, услышав про его палочку. И слизеринец вздохнул с облегчением, когда их всех отпустили после совместной колдографии. — Все нормально? — поинтересовалась миссис Тонкс, решив проводить его до гостиной. — Скиттер решила взять у меня интервью, вероятно завтра какая-нибудь статья будет в Пророке, — буркнул Гарри. — С этим мы разберемся, можешь не переживать. Тем не менее я спрашивала все ли нормально у тебя, Гарри? — Было бы, если бы не пришлось участвовать в этом Турнире. Я не понимаю, почему я, тетя. Почему допустим не Клайд? Его бы уж точно не стали… Не важно — Важно, если тебя это задевает, — покачала головой женщина, потрепав подростка по голове. — У нас есть догадки на счет этого Турнира, ответить на твой вопрос я к сожалению не могу.       Гарри грустно вздохнул, и Меда, заметив его настроение, отвлекла его другой темой разговора. Молодой человек искренне был благодарен за это. Все же последнее время его мысли так или иначе крутились только вокруг Турнира и первого испытания.       Вероятно поэтому оставшиеся недели до Турнира проходили для Гарри, словно в тумане. Он решил воспользоваться данной ему привилегией и не посещать некоторые занятия, особенно если они были совмещены с Гриффиндором. Поттер был рад и тому, что в вышедшей в Пророке статье крайне мало говорилось про него.       Но вот по настоящему его удивило, когда по среди ночи перед днем перового испытания его разбудил Теодоро и шепотом попросил одеться и пойти за ним. На вопросы он и не отвечал, как и после ожидавшая их у выхода из гостиной Адара. Она была закутана в теплую мантию, а на голову был накинут капюшон. Они в полном молчание выбрались из замка, после чего последовали в сторону Запретного леса. — Вы объясните мне, что происходит? — зевая, раздраженно поинтересовался Гарри. — Флер мне кое-что рассказала сегодня вечером, — отозвалась девушка, с помощью Тео перешагивая корни деревьев. — Я подумала, что тебе тоже стоит знать. Это касается первого испытания. — Поверь, Гарри, тебе лучше увидеть это, а не услышать, — хмыкнул Нотт.       Поттер нахмурился, не понимая причину такого беспокойства. Подойдя к опушки, Адара оглянулась на Гарри, а затем показала вдаль. Слизеринец не поверил своим глазам. По загону, огражденному крепкими брусьями, ходи­ли на задних лапах четыре огромных злобного вида дракона, издавая громоподобный рык, из клыкастых пастей вырывались в темное небо на высоте двадцати метров яр­кие языки пламени. Серебристо-голубой с длинными острыми рогами скалился на волшебников и щелкал зуба­ми. Зеленый, покрытый гладкой чешуей извивался и топал могучими задними лапами. У красного шею украшала бахрома из тонких золотых пик, он выдыхал огонь в виде огромных грибов. Был еще гигантский чер­ный, больше других похожий на ящера, он находился совсем рядом.       Не менее тридцати волшебников, семь или восемь на каждого дракона, старались утихомирить их, крепко дер­жа в руках цепи, прикрепленные к толстым кожаным ремням, опоясывающим шеи и лапы драконов. — Эта шутка? — тихо спросил Поттер, недоверчиво взглянув на своих спутников. — Если бы, — фыркнула Адара. — Я тоже в начале не поверила Флер, но она притащила меня сюда. Здесь Чарли пока еще Уизли, он подтвердил, что это первое испытание. — Вот только в чем оно заключается никто не знает, — заметил Нотт. — Хотя привезти сюда драконов уже настоящее безумие. — И что мне теперь делать? — мрачно поинтересовался Гарри. — Я не думаю, что смогу завтра справится с драконом. — Придумаем, если что спросим у родителей.       Гарри оптимизма девушки не разделял, но и другого выхода сейчас уже не видел. К драконам он готов не был, да и само испытание уже не выглядело таким уж безопасным, как заявлялось изначально.       В день испытание его из-за всех сил старались подбодрить друзья, вспоминая заклинания, которые могут ему хоть как-то помочь. Поттер даже не обратил внимание сколько людей приехало посмотреть на первое испытание, хотя присутствию Блэков искренне был рад. И судя по мрачным выражением лиц у Сириуса и Марлин, те уже успели узнать о том, какие существа являются частью испытания.       Адара с Кастором пожелали ему удачи и отправились на трибуны вместе с остальными Блэками. Поттера удивило и то, что отец подошел к нему, пожелав удачи, и даже поделился несколькими советами. Слизеринцу правда они казались несколько бессмысленными, но все же это было весьма неожиданно. — Мне кажется, мы вспомнили уже все возможные заклинания, но что выбрать я не знаю, — поделился Гарри, когда Сириус и Марлин пошли провожать его к палатке, где Чемпионы ожидали испытания. — Я бы посоветовал тебе прислушаться к Джеймсу и выбрать связку заклинаний, это будет гораздо полезнее, крестник, — заметил Блэк, мрачновато поглядывая на поле. — Но в начале используй Protego Diabolica, этот барьер хотя бы может защитить от огня, — с тревогой проговорила Лина. — И не упорствуй, если понимаешь, что испытание пройти не можешь, лучше отступи, не рискуй своей жизнью по напрасну.       Гарри выдохнул, крепко обняв женщину, которая давно заменила ему мать. Леди Блэк ласково погладила его по волосам, оставив поцелуй на макушки. — В твоем случае, Гарри, все зависит от сути испытания, — отозвался Бродяга. — Мне жаль, что я не могу дать тебе конкретный ответ, но все же связку заклинаний посоветую. Она достаточно хорошо помогала мне во время войны, когда мы сталкивались с оборотнями.       Гарольд внимательно выслушал крестного и, входя в палатку, про себя повторял связку заклинаний, которая сейчас не смотря на все тренировки была его единственным вариантом.       В одном из углов палатки на низком деревянном стуле сидела Флер Дела­кур. Бледная, на лбу капельки пота. Куда делся обычный самоуверенный вид! Виктор Крам еще сильнее хмурится — похоже, нервничает. Седрик ходит из угла в угол, не обращая ни на кого внимания. — Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что де­лать! — бодро заявил Бэгмен. — Когда зрители соберут­ся, я открою вот эту сумку. — Он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом.       Гарри огляделся. Седрик непонимающе хмурился. Флер и Крам не шевельнулись и не высказали удивление. Что ж, Флер и так уже знала о драконах, а вот Краму похоже кто-то сообщил. Очень скоро послышался топот множества ног. Зри­тели шли, шутя, смеясь, возбужденно переговариваясь. Тем временем Бэгмен развязывал шелковый мешочек. — Леди, прошу вас, — объявил он, предлагая мешочек Флер.       Она опустила внутрь руку и вынула крошечную точную модель валлийского зеленого с биркой номер два на шее. Флер снова не выказала ни малейшего удивления, скорее осознанную обреченность.       Вторым выбирал Крам. Ему выпал китайский огнен­ный шар с номером три. Крам не моргнул и глазом, про­сто смотрел под ноги. Седрик вытащил сине-серого шведского тупорылого под номером один. Гарри выбирал последним. Он сунул руку в мешочек — венгерская хвосторога, но­мер четыре. Гарри взглянул на дракониху — та растопырила крылья и оскалила крошечные клыки. —Ну вот! — сказал Бэгмен. — С этими драконами вам предстоит встретиться. На шее у дракона номер очере­ди. Все ясно? Тогда вынужден вас оставить, я сегодня еще и комментатор. Мистер Диггори, по свистку первый вой­дете в загон, ясно?       Седрик кивнул, судя по виду находясь в некой прострации. Ему то как раз про драконов видимо никто не сообщил. Поттер хмыкнул, отвернувшись от пуффендуйца, в конце концов его подготовка не была заботой слизеринца.       Раздался свисток, и первый из Чемпионов покинул палатку, оставляя трех других в ожидание своей очереди. Это еще хуже, чем Гарри представлял, — сиди вот так и слушай. Каждую попытку Седрика подойти к шведско­му тупорылому зрители встречали воем, криками и улюлюканьем. Крам по-прежнему сидел, глядя в пол. Флер, как ранее Седрик, расхаживала по палатке. А от комментариев Бэгмена недолго и с ума сойти. — Ну! Еще чуть-чуть… мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал!       Спустя пятнадцать минут оглушительный рев возвестил, что Седрик перехитрил дракона и схватил золотое яйцо. — Превосходно! — кричал Бэгмен. — Молодец! А сей­час оценки судей!       Но результат не назвал. Наверное, судьи показали оценки только трибунам. Вновь раздался свисток. — Осталось трое! — провозгласил Бэгмен. — Мисс Делакур, прошу!       Флер дрожала с головы до ног, но покинула палатку она с вы­соко поднятой головой, сжимая в руке палочку. Гарри и Крам остались вдвоем, сидели в разных углах, избегая взгляда друг друга. Все началось сначала. — Не уверен, что это мудрая тактика! — доносился ве­селый комментарий Бэгмена. — Близко!!! Совсем близ­ко!!! Ну, как так можно?! Внимательней надо! Черт!!! Ду­мал, сейчас схватит!       Три минуты, и опять взрыв аплодисментов. Значит, Флер тоже справилась. Показывают оценки, тишина… Очередная овация… И третий свисток. — Мистер Крам, ваш выход! — объявил Бэгмен.       Крам, ссутулясь, вышел, и Гарри остался один. Никогда он не был в таком напряжении: сердце коло­тится, пальцы дрожат от страха, и как будто никакой па­латки нет — видит и зрителей, и единоборство с драко­ном. — Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Кри­ки его заглушил жуткий рык китайского огненного шара, трибуны стихли. — Ну и нервы! Не человек, а машина! Да!!! Он схватил яйцо!!!       Аплодисменты сотрясли морозный воздух, как будто разбилось огромное зеркало. Крам завершил раунд, на­стала очередь Гарри. Гарри поднялся на ватных ногах, смутно осознавая происходящее. Он ждал. Вот и свисток. Гарри вышел из палатки, чувствуя, как страх накалился в нем добела. Он брел мимо деревьев, брел, брел и, наконец, загон.       Все предстало перед ним как в цветном сне. В после­дние дни с помощью волшебства воздвигли трибуны. С них на Гарри смотрели сотни лиц. В другом конце за­гона, как огромная курица на яйцах, восседала хвосторога. Крылья полураскрыты, свирепые желтые глазки уставились на злоумышленника. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бьет по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы. Зрите­ли шумят невообразимо.       Поттер заметил дежуривших у входа целителей. Интересно успеют ли они помочь ему, если что-то пойдет не так? Чуть дальше входа стояла палатка целителей, откуда одновременно вышли Эдвард Тонкс с супругой, обеспокоенно наблюдая за последним Чемпионом. Гарри вздохнул, готовясь войти в загон, но замер, услышав собственное имя.       Драко стоял у входа на трибуны, держа в руках метлу Гарри и показывая на его палочку. Слизеринец нахмурился, взглянув на дракона, но тут же сообразил что к чему. — Акцио Молния, — воскликнул Поттер, в знак благодарности улыбнувшись лучшему другу.       Малфой согнулся в шуточном поклоне и поспешил вернуться на трибуны к семьей. Гарри же забрался на метлу, влетая внутрь загона и краем уха слушая комментарии Людо Бэгмана.       Гарри взглядом быстро нашел нужное ему лицо и пробовал просто подлететь и забрать его, но конечно же это не сработало. Он не видел, как синхронно побледнели Блэки и его друзья, когда дракон выпустил пламя, и слизеринцу пришлось уворачиваться от него.       Марлин все сильнее сжимала руку мужа. Они оба неотрывно следили за Гарри. Сириус в одной руке сжимал свою волшебную палочку, готовясь придти на помощь крестнику в любую минуту. Он даже не заметил, как к ним приблизился Джеймс, тоже не отрывая взгляд от старшего сына. — Как быстро мы по твоему сможем вмешаться, если что-то пойдет не так? — поинтересовался у некогда лучшего друга Поттер, тем самым привлекая к себе внимание. — В ту же секунду, — отозвался Блэк, все же не удержавшись от мимолетного взгляда в сторону Сохатого. — Я просто убью дракона, главное спасти жизнь Гарри.       Слизеринец в это время кружил совсем рядом с драконом, стараясь приблизиться к морде животного, но при этом не стать чьим-то обедом. — Венгеро, Конфундус, — друг за другом произнес заклинания Поттер, отправляя их в сторону дракона, в надежде, что они сработают.       Заклинания попали точно в цель, и Хвосторога заметалась по загону, чем и воспользовался слизеринец, схватив лицо и поднявшись высоко в воздух. Он услышал аплодисменты и крики, а к дракону в загоне уже спешили драконологи. Гарри улыбнулся и спикировал вниз, сразу же попадая в объятия обеспокоенной Андромеды. — Даже не царапинки, молодец, — отозвался Тонкс, взъерошим четверокурснику волосы.       Со стороны трибун к ним уже спешили Блэки, а чуть позади них шел Джеймс Поттер. Гарри не обратил на него внимание, позволив Марлин сжать его в объятиях, а после терпеливо выждал ее поверхностный осмотр на присутствие у него ран и ожогов на лице или руках. Сириус тоже, не обращая ни на кого внимание, притянул крестника в объятия и кажется наконец облегченно вздохнул, убеждаясь, что он в полном порядке. — Это было очень круто! — воскликнул Кастор, с неким восхищением во взгляде глядя на Поттера, пока Адара повисла на его шеи, на ухо поздравляя слизеринца с быстрым прохождением испытания. — Спасибо, Драко, — выпутавшись из объятий наследницы Блэк, поблагодарил подошедшего друга Гарри. — Метла была кстати, я даже не подумал о ней. — Блейз вспомнил о способности драконов летать, — хмыкнул Малфой, кивнув в сторону усмехнувшегося итальянца. — Мы подумали, что иметь такое же преимущество лишним не будет. — Поэтому наш доблестный блондинистый герой сбегал до Хогвартса и нашел твою метлу, — тоже усмехнулся Нотт, взглянув на довольного собой Драко.       Компания громко рассмеялась, и Дафна воспользовалась заминкой, подойдя к Поттеру и быстро поцеловав его в щеку, после чего заключила в свои объятия. — Это было очень смело, но в будущем не стоит дразнить драконов. Пламя чуть не задело тебя, — пробормотала Гринграсс, отстраняясь от однокурсника. — Все хорошо, Дафна, я в порядке. — Сейчас будут объявлять результаты, тебе нужно вернуться, — проговорила Марлин, кивнув в сторону судей.       Гарри кивнул ей, направившись назад. Друзья шли рядом, обсуждая прошедшее испытания и делая ставки, кто из Чемпионов какое место займет.       Поттер взглянул на судей, наблюдая, как они поочередно взмахивают палочками, выставляя ему баллы. Восемь от мадам Максим, девять от Крауча и Дамблдора, десять от Бэгмана и четверка от Каркарова. — Не справедливо, — хмыкнул Забини. — Он явно засуживает. Вообще глупо было брать в судьи директоров школ-участников. — Давай мы тебя в судьи посадим, — усмехнулся Нотт. — Отличная идея, — серьезно кивнул Блейз, взглянув на посмеивающихся друзей. — Сделаю Гарри победителем, а заодно и испытания заранее знать буду. — Было бы неплохо, — буркнул Поттер, мысленно обдумывая чего ему стоит ждать в следующий раз.       После объявление результатов, Чемпионов попросили вернуться в палатку. Друзья заявили, что будут ждать его не далеко. Около палатки его нагнал отец. Он был один, серьезно оглядывая старшего из близнецов. — Ты молодец, Гарри, — заговорил Джеймс, положив свою руку на плече сыну. — Ты младше всех Чемпионов, но справился просто превосходнл. — Благодарю, мистер Поттер, — кивнул слизеринец, заметив, как нахмурился отец от такого обращения. — Вы извините, но мне нужно идти.       Сохатый растеряно кивнул, и юноша поспешил скрыться в палатки, не понимая, от чего отец так неожиданно стал проявлять к нему внимание. Конечно он все еще помнил подслушанный разговор в кабинете крестного, но слышал лишь конец, поэтому и всей сути не знал.       В палатке Чемпионов было только трое. Гарри, Флер и Виктор. Седрик пострадал сильнее и был вынужден отправиться вместе с целителями в больницу Святого Мунго, чтобы тщательно обработать все раны и избавиться от возможных последствий. —Вы все молодцы! — ворвался в палатку Людо Бэг­мен, на седьмом небе от счастья, как будто лично отнял у драконихи яйцо. — Я хочу вкратце изложить дальней­шие планы. До второго тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет о чем подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите, они открывается… вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму за­данию. Он поможет вам подготовиться. Все ясно? Уверены? Тогда отдыхайте!       Крам в палатке не задержался, тут же покинув ее. Флер тяжело вздохнула, растерянно глядя на свое золотое яйцо. — Флер, спасибо за помощь, — на французском проговорил Гарри, решив все же поблагодарить вейлу. — Не за что, я знала, что Ада непременно сообщит тебе, — с улыбкой кивнула блондинка. — Жаль только, что мне стало известно об этом так поздно, иначе у нас было бы больше времени. Судя по подготовки, Виктор Крам узнал об этом раньше нас с тобой. — Мы справились, а это главное, — покачал головой Поттер. — Еще раз спасибо тебе.       Флер вновь улыбнулась ему и покинула палатку. Гарри вышел следом, но к своей неудачи тут же столкнулся лицом к лицу с противно улыбающийся ему Ритой Скиттер. —Поздравляю, Гарри! — сияя, сказала она, не дав студенту обойти ее. — Гарри, всего одно слово! Что ты чувствовал, оказавшись лицом к лицу с драконом? А результат ты считаешь справедливым? — Кажется тебе предельно ясно объяснили ни соваться к моему подопечному, — раздался холодный голос Марлин, а сама она брезгливо осмотрела журналистку. — Или ты хочешь, чтобы твоя тайна стала достоянием общественности? Я это быстро устрою. — Я всего лишь поинтересовалась его первыми эмоциями, — фыркнула Рита, тем не менее пряча свое перо подальше от глаз леди Блэк. — В конце концов он самый молодой участник Турнира.       Гарри закатил глаза, слегка повернув голову, заметив появление Сириуса, который стоял чуть в стороне, пока не вмешиваясь в происходящее. Лина прищурилась, жестом попросив слизеринца вернуться в палатку. Спорить юноша не стал, пусть ему и было любопытно. — Я давно сказала тебе, чтобы ты не приближалась к моей семье, — терпеливо проговорила бывшая Маккиннон. — Или тебе напомнить, что произошло после того, как ты попыталась напоить моего мужа тем зельем, собираясь затащить в свою постель? — Не стоит угрожать мне вновь, — смело заметила Скиттер. — С того раза у меня куча доказательств того, насколько не верен тебе Сириус. Они быстро окажутся на первой полосе. — Интересно было бы взглянуть на них? — наконец с усмешкой отозвался лорд Блэк. — Покажешь? — Э… Я. Мне нужно идти — Жаль, мне хотелось взглянуть на ее доказательства, — вздохнул Сириус, весело взглянув на усмехнувшуюся жену. — Интересно, когда она успела получить эти доказательства, с учетом того, что вы, милорд, каждую ночь находитесь в моей постели. А если серьезно, то надеюсь, что она когда-нибудь отстанет от нашей семьи. — Не думаю, что это возможно, жизнь моя.       Марлин обреченно вздохнула, позвав Гарри к ним. Лорд и леди Блэк вновь забрали детей из Хогвартса, все же решив отметить успех Гарри на первом испытание в семейном кругу. Сын Регулуса, Арктурус, к радости взрослых довольно быстро нашел общий язык с Кастором. Все же разница в возрасте у двоих мальчиков была достаточно небольшой.       Вернулся Гарри в Хогвартс на следующие утро вместе с Адарой, Кастором и Драко. Все четверо были весьма довольны проведенным с семьей временем. А утром в субботу Поттеру принесли письмо, написанное отцом с просьбой встретиться в Лондоне в одном из ресторанов, принадлежащих Марлин. Гарри прекрасно заметил и недовольный взгляд брата-близнеца, когда тот увидел, как в сторону стола слизерина улетела сова его отца.       Отказываться от встречи Гарольд не стал. Слишком уж неожиданным было внимание отца к его персоне. За последние пару месяцев они пересекались чаще, чем за все время его жизнь у Блэков.       К письму прилагался и порт-ключ, который перенес его в назначенное время в назначенное место. В этом ресторане он не раз бывал вместе с семьей его крестного, в конце концов это был подарок Сириуса супруге на одну из годовщин их свадьбы. Гарри встретили и молча проводили на второй этаж, который использовался только для семьи Блэк, чтобы не мешать другим посетителям. Возможно поэтому слизеринец ничуть и не удивился, увидев за столиком не только своего отца, но и самого крестного. Они вроде бы даже мирно беседовали друг с другом. — Здравствуйте, — кивнул Поттер-младший, привлекая к себе внимание взрослых магов. — Здравствуй, сын, присаживайся, — мельком взглянув на Сириуса, проговорил Джеймс.       Гарри нахмурился, но занял место поближе к крестному, все же так ему было несколько комфортнее. Лорд Блэк тут же попросил принести крестнику несколько его любимых блюд, но больше не заговаривал. — Я решил, что в присутствие твоего крестного тебе пока будет спокойнее, — проговорил Сохатый, пытаясь понять, как правильно начать разговор с сыном. — Скорее привычнее, — с прекрасно слышимой прохладой в голосе проговорил юноша. — Могу я узнать причину моего нахождения тут? Вы все же решили лишить меня наследства? Клайд давно говорит об этом, когда мы сталкиваемся в Хогвартсе.       Почувствовав на себе многоговорящий взгляд крестного, слизеринец немного стушевался, опустив глаза в свою тарелку. Джим нахмурился, глядя на старшего сына. — Наоборот, Гарри, — отозвался Глава Аврората. — Не знаю откуда Клайд взял это, я поговорю с ним, но я здесь для другого.       Джеймс вздохнув, мысленно решив не откладывать надолго причину сегодняшней встречи. Мужчина молча положил на колени своему сыну небольшой сверток, наблюдая за его реакцией. — Эта вещь семейная реликвия, передается от отца к старшему сыну, но вероятно твое крестный уже рассказывал тебе о ней, — проговорил Сохатый.       Гарри перевел непонимающий взгляд с отца на крестного, но последний только качнул головой, как бы говоря, что ему следует открыть этот сверток. Сверкающая полупрозрачная ткань оказалась в руках юноши, стоило ему развернуть сверток. Конечно он без труда узнал, что это, с подозрением посмотрев на отца. — Я не хочу оправдываться перед тобой, сын, но за твою жизнь я совершил достаточно ошибок и промахов, о которых последнее время мне так любезно рассказывает твой крестный, — вздохнул Джеймс, искоса посмотрев на спокойного товарища. — Многое из них я почему-то не помню и это я еще буду выяснять, но я виноват перед тобой. Мантия должна была достаться тебе еще четыре года назад, но случилось так как случилось. Я прошу у тебя прощения за испорченное нами детство и могу лишь надеяться, что у тебя хватит сил простить меня. — Я должен уехать от крестного? — с некоторым сомнением уточнил слизеринец. — Не обязательно, — покачал головой мистер Поттер, сжав кружку в руках чуть сильнее. — Твой крестный и его жена несут ответственность за твою жизнь до твоего совершеннолетия. Когда-то я подписал такое соглашение и уже отменить его нельзя. Ты можешь продолжать жить у Блэков, возможно иногда заглядывая в гости ко мне. — Это твой выбор, Гарри, — отозвался Сириус. — Мы с Марли тебя очень любим и никуда не гоним. Поступай так, как хочешь ты. — И как отреагирует миссис Поттер если я приду в гости?       Гарри задал этот вопрос очень осторожно, разглядывая мантию. Он не видел, как отец переглянулся с крестным, и как последний только пожал плечами на молчаливый вопрос. — Мы с твоей матерью к моему сожалению приняли решение развестись, — проговорил Джеймс. — Я принял титул лорда Поттера, и у нас с ней появились большие разногласия на этот счет. Я возвращаюсь в Поттер-мэнор, поэтому можешь не переживать ни о чем.       Глава Аврората еще не долго побыл в компании старшего сына и некогда лучшего друга, после чего ему пришлось их покинуть, возвращаясь на работу. Когда он уходил, Гарри все еще сжимал в руках мантию, не зная, что сказать и нужно ли что-то говорить. — Доедай и я перенесу тебя в Хогвартс, — сказал Сириус, когда они остались вдвоем. — Что происходит, крестный? Я ничего не понимаю. — Если бы я что-то понимал, — хмыкнул Бродяга. — Ты достаточно вырос, чтобы услышать мою версию произошедшего. Когда вы с Клайдом родились Джеймс и Лили оба были искренне счастливы, что у них появилось двое здоровых сыновей. Тогда они любили вас одинаково. Все изменилось после того, как к вам в гости решил заглянуть Волан-де-морт. Изменилось все конечно не сразу, но постепенно. В начале они переживали за вас обоих, но потом я все чаще стал слышать имя только твоего брата. К сожалению тогда никто не придал этому значения, мы слишком были заняты и отвлечены. Моя тетя Лукреция вместе со своим мужем скончались от драконьей оспы, ей же заболела Адара. Я не хотел угрожать вашему с Клайдом здоровью, поэтому не появлялась несколько месяцев, общался только по зеркалу. Когда угроза миновала, я зашел к вам в гости. Клайд все время был рядом с твоими родителями, а ты сам по себе. Мы с Линой старались что-то сделать, но ничего не получалось, и нам оставалось только самим заниматься с тобой. — Что-то произошло и родители разлюбили меня? — нахмурился Гарри. — Тут нет твоей вины, — покачал головой Сириус, обеспокоенно глядя на крестника. — Но что-то действительно произошло за эти несколько месяцев. Тем не менее ни твой отец, ни вероятно твоя мать ни помнят большей части пяти лет, что ты прожил с ними после трагедии в Хэллоуин.       Поттер молчал, обдумывая услышанное. Он прекрасно понимал, что вероятно крестный рассказал ему далеко не все, но и этого было достаточно, чтобы понять, что кто-то помог Лили и Джеймсу практически забыть о существование второго сына. Крестный согласно кивнул, заметив во взгляде крестника, что тот сделал правильные выводы. — И это не значит, что ты должен все простить и забыть, — продолжил Блэк. — У тебя тоже есть чувства, есть право выбора. Я просто хочу, чтобы ты понимал. Твой отец искренне раскаивается в том, что сделал, даже если не помнит что-то из своих действий. — Почему он вспомнил обо мне? — Гарри задал вопрос, который волновал его последние несколько дней. — Почему забрал мантию у Клайда и отдал мне? — Мантия изначально должна была принадлежать тебе по традиции рода Поттер, — пожал плечами Сириус. — Твой отец решил поступить правильно. Лучше поздно, чем никогда. Но почему он решил измениться, я не знаю. Возможно защитные чары и процедура принятия титула лорда Поттер сыграли свою роль, избавляя твоего отца от всех возможных воздействий. — А если я., — Поттер нахмурился, закусив губу и обдумывая то, что собирался сказать. Крестный терпеливо ждал, не торопя крестника. — Что если я воспринимаю вас с Марлин, как моих родителей? — Это твое право, — понимающе кивнул лорд Блэк, улыбнувшись юноше. — Я прекрасно понимаю твои мысли и чувства. Я был на твоем месте и тоже долгое время воспринимал своими родителями других людей. — Бабушку с дедушкой, — протянул Гарри, воспоминая небольшую историю об этом. — Так думают многие и мои родители в том числе. Но как бы я не был благодарен и как бы я не любил Флимонта и Юфимилию, родителями я считал не их. Мой дядя Альфард по большей части заменил мне отца, а тетя Лукреция мать. Они оба воспитывали меня. Так или иначе, но с тобой у нас есть отличия. Ты был тихим и принимал все как есть, пусть и говорил о своем недовольстве только мне. Я же привлекал к себе внимание своими поступками, так что для родителей я был весьма трудным ребенком. Но мы с могли помириться и постараться забыть все, что наговорили друг другу во время наших бесконечных ссор.       Поттер медленно кивнул, принимая слова крестного к своему сведенью. Чуть позже ему все же придется решить, как быть со всем этим, но это могло подождать еще немного. — Крестный, а что будет с Клайдом, если Лили и Джеймс разводятся? — поинтересовался юноша. — Твоя мать все еще остается магглорожденной ведьмой, так что по законам Англии Клайд останется с отцом, — обыденно сказал Сириус. — К тому же он младший наследник древнего рода, тут другого варианта и быть не может.       Гарри вздохнул, догадываясь, насколько брат будет недоволен этим фактом, и что вероятно свое недовольство гриффиндорец будет демонстрировать в их редком общение.       По возращению в Хогвартс он поделился с друзьями подробностями встречи, в том числе и подозрениями, касающиеся поведения его родителей после злополучного Хэллоуина. — Мне всегда было больше интересно, почему победителем нарекли твоего брата, — заметил Блейз. — Это тоже странно, ведь в ту ночь никого кроме вас и вашей няни там не было. Няня мертва, а вы ничего не поняли. — Согласен, тоже хороший вопрос, — задумчиво кивнул Нотт. — Возможно если разобраться в этом, то станет понятно и поведение твоих родителей. — Разберемся после Турнира, — буркнул Гарри, разглядывая золотое яйцо. — Пока надо еще решить, что делать с этим. Открывать его бесполезно, только шум. — Может есть какое-то заклинание к нему, — предложила Астория, которая последнее время все реже начала появляться в их компании, обзаведясь собственными друзьями. — Кстати, как вариант, — кивнула Адара. — Либо какое-нибудь зелье. Возьми его домой на каникулы, поэкспериментируем. Мама в ее положение конечно навряд ли поможет, но у нас есть бабушка Вэл и мои прекрасные тети.       Поттер согласно кивнул, убрав золотое яйцо в свои вещи и оставляя эту загадку на рождественские каникулы. Он ожидал нападок от брата, но к его удивлению тот все время ходил чересчур задумчивым, даже не обращая внимание на перепалку своих друзей.       Через несколько недель весь Хогвартс начиная с четвертого курса собрали для важного объявления. Макгонагалл важно расхаживала в центре Большого зала, пока не собрались все студенты. — Объявление касается всех! — строго объявила Минерва. — Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, на­чиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов.       Словно по команде девушки тут же зашептались между собой, то и дело поглядывая на какого-нибудь парня. — Форма одежды — парадная, — продолжила Макгонагалл. — Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождественских каникул в Большом зале. Окончание бала в пол­ночь. И еще несколько слов… — Профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. — На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами. Это, однако, не значит, что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит.       Она окинула всех собравшихся строгим взглядом, после чего покинула Большой взгляд. Студенты тоже постепенно расходились по своим делам, теперь обсуждая предстоящий бал. Дафна убежала от своей компании, явно собираясь поделится новостью с Адарой. — Есть идеи по поводу партнерши? — поинтересовался Блейз, скользя взглядом по идущим впереди них девушкам. — Я приглашу Дафну, — пожал плечами Гарри, после чего его друзья понимающе переглянулись между собой, однако никак это не комментируя. — Моя партнерша по танцам определена на всю мою дальнейшую жизнь, — довольно усмехнулся Нотт. — К тому же моя невеста никогда бы не простила мне факт приглашение какого-нибудь другого. — Если подумаешь об это, то твой маленький сводный брат станет наследников, — хмыкнул Драко. — Об ответе на твой вопрос, Блейз, я пока еще подумаю.       Последние дни семестра выдались крайне шумными. Девушки писали домой, заказывали наряды. Магазин одежды в Хогсмиде редко видел такой ажиотаж. Руководство Хогвартса, словно обуреваемая желанием пора­зить гостей из Шармбатона и Дурмстранга, проявила не­бывалую изобретательность. Замок никогда еще не вы­глядел так нарядно. Нетающие сосульки свисали с перил мраморной лестницы, традиционные двенадцать елок Большого зала увешаны светящимися желудями, живыми ухающими совами из чистого золота и другими волшебными игрушками. Рыцарские доспехи пели рождественские­ гимны.       В гостиной Слизерина в это же время частой гостью стала Флер, найдя себе собеседницу в лице Адары и Дафны. Девушки часто сидели своей небольшой компанией в отдаление от всех, говоря исключительно на французском. В один из дней мужская часть неизменной компанией слизерина нашла девушек в комнате Адары, громко смеющихся с какого-то рассказа Делакур. — Нам можно присоединиться? — поинтересовался Тео, садясь на кровать своей невесты и притягивая девушку в свои объятия. — Флер рассказывала, как этот дурак Уизли решил пригласить ее на бал, — сквозь смех пояснила Блэк, своим ответом вызвав лишь новую волну женского смеха. — Уизли решил пригласить на бал наследницу французского рода? — скептически уточнил Драко. — Он совсем головой тронулся? — Она у него только для того, что бы есть, — усмехнулся Забини. — Надеюсь этот досадный случай не испортил вашего настроения, мадмуазель Делакур? — Вовсе нет, — на английском ответила девушка, решив немного попрактиковать язык в обществе англичан. — Это было весьма забавно. — Его в любом случае ждало бы большое разочарование, — усмехнулась Гринграсс. — Именно, — кивнула Флер. — Ты уже разгадал загадку яйца, Гарри? — Пока нет, предпочел оставить это на каникулы и разобраться со всем дома.       Золотое яйцо, которое он отобрал у драконихи так и лежало в его вещах, ни разу не тронутое. По правде говоря он практически забыл о нем. Голову занимали другие мысли. Отец приглашал провести в Поттер-мэноре пару выходных или хотя бы придти на ужин, и Гарри нужно было решить, что с этим делать. Вторая часть турнира сейчас мало волновало его, потому что кажется его спокойная жизнь слишком неожиданно собиралась измениться. Как относится к этим изменением юноша все еще не решил, но сделать это нужно было в ближайшее время.