***
Незадавшийся повар и герой
Это был обычный выходной день. Казалось бы, таких деньков несчитанное количество, но Саша среди прочих надолго запомнит именно этот. Как побелевший от времени шрам, воспоминание о прошедшем потускнеет, теряя насыщенность палитры и утрачивая незначительные фрагменты. Но хвостатая персона, которая тогда возвышалась над ним, амбассадором самого понятия обиды, отпечатается в памяти навсегда. Вечернее солнце медленно опускалось за многоэтажные дома, даруя жителям Зверополиса долгожданный покой для глаз. Окна, что выходили на закат, были трижды прокляты жильцами, которым сказочно не повезло, так-как покрасневшие блики внесли свою нежелательную лепту в цветовую насыщенность комнат. Саша тогда устроил себе небольшой привал на диване, держа свою плюшевую копию в обнимку. Непрошенный солнечный блик неприятно ударил по глазам гостя, из-за чего тот скукожился как старая калоша, мысленно коря хозяйку квартиры за отсутствие непроницаемых занавесок. Та в свою очередь бесследно пропала на кухне. Саша по первой старался разузнать, что такого можно делать в храме еды, что стены сооружения ходили ходуном, словно от сотни миномётных хлопков, но распознав среди многочисленных ударов очень громкую ругань и шипение масла, тут же успокоился. Любые слова были излишни в тот момент. Дэш и готовка еды являли собой то, что никогда не должно было пересекаться вместе. Словно два ковбоя, судьба которых рано или поздно убить друг друга. В случае хвостатого повара жребий смерти мог вытянуть смельчак, что отведает её стряпню. От такой несправедливости на душе «смельчака» скребли черные кошки. С одной стороны, отказываться от явных стараний девушки, которая симпатизирует, очень некрасиво и чревато тумаками, а с другой — может пострадать здоровье. Что так, что эдак, Саша получит по голове или по желудку за принятое решение. В комнате повис очень тихий комментарий: — Пожалуйста, пусть это будет не суп, — сомкнув руки в молитвенном жесте, «гурман» с нажимом продолжил: — Только не суп! Саша еще тогда заметил, что Дэш начала совершать всё больше пищевых терактов, что немного умиляло и одновременно приводило последнего в ужас. Хвостатая террористка как будто старалась побороть само мироздание, идя наперекор несправедливой судьбе, что лишила её чувства вкуса. Только жертвовала она не своей жизнью, а жизнью человека и временем, проведённым у плиты. В одночасье ругань стихла и наступила мертвая тишина. По Сашиной спине прошёлся скоп мурашек. Никогда он ещё так сильно не боялся предстать перед хвостатой судьёй, что вынесет ему приговор в виде нескольких порций неперевариваемого «блюда». Тем временем в проходе показалась очень потрепанная хозяйка комнаты, которая держала в лапах глубокую тарелку. Нижнее веко человека начало слегка пританцовывать от появившейся догадки. Изляпанные несколькими слоями соли уши девушки были отпущены, как будто эта самая соль тянула их вниз. Глаза хозяюшки перегорели, как лампочки, больше не блистая уверенностью или былым раздражением. От мала до велика крошки, как звезды на поясе Ориона, украшали щеки и лоб незадавшегося повара. Когда-то чёрный, как сама ночь, нос перекрасился в белый путём маянезной краски. Фартук, который был надет поверх футболки, стал походить на изрешеченный бронежилет. Где-то проглядывались красные мазки: видимо, в ход пошли помидоры. Очень глубоко вздохнув, она, как ни в чём не бывало, прошлась до застывшего от шока барина, ставя перед ним то, чего он не хотел видеть больше всего на свете. А именно суп. Глубоко внутри необычный житель Зверополиса корил себя за то, что девушка мучается, стараясь угодить его вкусовым предпочтениям. Но, переводя дрожащий взгляд на жидкую субстанция, что, шипя и булькая, «подмигнула» ему пузырьками, все появившиеся секундой назад сожаления пропали без следа, оставляя лишь легкий привкус смирения. Заметив противоречия во взгляде своего подопытного, повар злостно выдохнул, выплёвывая: — Жри, — вытерев испачканные в чём-то черном пальцы о повидавшего всякое фартук, девушка приземлилась рядом, перехватывая плюшевую копию, кладя ту на коленки. — Не обляпайся. Находясь под сильным давлением, гость судорожно схватился за ложку, словно она могла хоть как-то помочь в сложившейся ситуации. Ощущая себя самой настоящей жертвой, которую поставили к краю обрыва, он жадно впился в переносицу, стараясь сконцентрироваться на блюде. «Блюдо» тем временем продолжало как будто бы смотреть в ответ, ожидая, когда глупец осмелится зачерпнуть густой жижи. В разыгравшемся воображении парня каждый бугорок на поверхность супа казался наростом на изуродованном лице. Глаза, которые являлись помидорами, в полутьме засияли, как бенгальские огни, а проплывающая макаронина вытянулась в мерзкую полуулыбку. Время неумолимо шло, и с уходящими минутами тонкая струна женского терпения трещала навзрыд. Девушка хотела услышать лестный комментарий, но затаивший от страха дыхание собеседник понизил её порог желаний до самого нуля. Потратив столько времени на кухне, уязвлённая девушка предполагала, что даже у неё есть шанс сделать что-то хотя бы удобоваримое. Это понимал и Саша. Только результат, что плавал в тарелке, его откровенно пугал. Подскакивая на ноги, словно ошпаренный, он сделал несколько шагов в сторону выхода. Гость и раньше встречался с творениями Дэш тет-а-тет, но в этот раз подруга умудрилась переплюнуть саму себя. — Дэш, пожалуйста, давай я не буду это пробовать! — взыгравшийся страх застил парню обзор, из-за чего он не разглядел настоящее разочарование и отрешение в мимике оппонентки. — Извини, но это уже перебор! Оно смотрит на меня в ответ! Натянуто улыбнувшись, девушка, не произнеся ни слова, встала с насиженного места, забирая блюдо, над которым корпела не один час. — Ясно, понятно, — не смотря в глаза критикана, девушка пошла на кухню. — Как хочешь. Мне больше достанется. Настоящая обида проскользнула в тембре голоса Дэш. Как ребенок, который хотел как лучше, а получилось как всегда, она корила себя, но не могла сдержать внутри обиду на того, кто не оценил по достоинству ее лишения. Снова пропав на кухне, она оставила Сашу наедине со своими гнетущими мыслями. Трезвость пришла к нему, как только с радаров пропал ужасающий в своем исполнении суп. Страх за свой желудок сбавил обороты, позволяя мыслям о своем предательстве вломиться в думы. — Вот же! — стиснув зубы, Саша сделал шаг по направлению кухни. — Ладно, черт! Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Нагнав Дэш на пол пути, смельчак бесцеремонно выхватил у той тарелку из лап. Окаменев от неожиданности девушка даже не успела моргнуть, как приготовленное «чудо» было высосано через край за считанные секунды, словно являло из себя питьевую воду. Поспешное решение, которое было принято на эмоциях, еще долго будет напоминать о себе на большой дистанции сильным несварением. Но в тот день, стоя рядом с пораженной до глубины души девушкой, Саша чувствовал себя самым настоящим рыцарем в латных доспехах, что поборол огнедышащего дракона. Состроив самое безмятежное лицо, которое было у него в загашнике, словно враг оказался не так хорош, как о нем кличут, воин, трясясь всем телом от накатившей слабости, оперся о выступ двери, из последних сил стараясь не упасть лицом в пол, тем самым опозорившись перед «принцессой». Тарелка с отравой упала на пол, больше не представляя угрозы для окружающих. Саша не хотел признавать, но «дракон» оказался намного сильнее, чем он мог себе представить, из-за чего секундой ранее уверенный взгляд начал «плавать» по центральному проходу, как профессиональный пловец, а лицо знатно побледнело. Лисица лишь озадаченно развела ушами, помогая доблестному герою избавиться от тинистообразной жидкости, что свисала занавеской с подбородка. На испачканной морде повара появилась легкая улыбка, которая послужила самой настоящей наградой, так-как являла собой сверх редкое зрелище. Сократив дистанцию, она почти что прильнула к парню, из-за чего бедолага немного отрезвел, начиная трястись легкой дрожью. Девушка это отлично понимала, но идя на поводу у своих желаний, сделала еще один шаг, буквально вжимая парня в дверь. Физический контакт был сродни сильнейшей пощечины, что проглядывалось в покрасневшем от негодования и страха оппоненте. Оказывается, «дракон» не был настоящим злом. — Ну как тебе? — девушка отлично осознавала, что вопрос был неуместен, но надежда, как детское желание, вырвалось у нее с уст глупым вопросом: — Не пересолила? — Нет, что ты! — поборов свой небольшой недуг, Саша отпрянул от опоры, делая несколько шагов в сторону кухни. — Этот даже не стал шипеть у меня во рту. Так что не так уж все плохо. Спасибо тебе за твои старания, Дэш… Сделав несколько шагов, Саша вступил на территорию кухни. Под ногами хрустнула скорлупа от яйца. По полу проходил целый водопад из разного рода очисток. Где-то валялись жопки от огурцов, а где-то шкурки от бананов. Большая часть потолка, что находилась над эпицентром вулкана (плиты) была изляпана в густой жиже, что секундой назад была отправлена в желудок гостя. Стекая маленьким каскадом на пол, импровизированный ручеек поверг героя в шок. Изрешеченное в желтке окно, видимо девушка на эмоциях использовала оное как мишень, переливалось солнечным светом, даруя месту самой настоящей битвы немного утонченности. Шокировано проводив взглядом перекати-поле в виде мусора, запущенного под действием полуоткрытой форточки, Саша перевел взгляд на виновницу самого настоящего апокалипсиса. Та, в свою очередь очень убедительно отыгрывала роль обыденности, проходя внутрь и садясь на трясущийся стул. — Саша, поможешь мне тут убраться? — глаза цвета неба блеснули мольбой. — Ну пожалуйста.***
— Собственно, как-то так, — рассказав свою историю, Саша облизнул пальчики. Женщина не могла поверить своим подранным ушам. История была рассказана в мельчайших деталях, что несомненно, повеселило ее, но кое что ей не давало покоя. — Да уж. Позор той матери, что воспитала такую непутевую хозяйку. Диалог двух существ прервал стук в дверь. Саша и Анна напряглись. Один потому что вспомнил, что дежурит, вторая просто напросто не ждала гостей.***
Гиперактивный леопард, с морды которого когда-то не сходила широкая улыбка, в одночасье поник, словно малыш, что потерял интерес к вожделенной игрушке. Прямая осанка страдальца плавно перетекла в состояние нестояния, из-за чего мужчина стал походить на студень, по которому шлёпнули для острастки. Подранные уши слегка покачивались в такт движения морды, что поворачивалась на каждый шум, проигрывающийся вне машины. Даже пролетающий мимо листок или отклик солнечного лучика от стеклянной витрины был удостоен пристальным взглядом. Что уж говорить о снующих по своим делам горожанам, которые не догадывались, что занимают не последнее место в мыслях увядающего от скуки леопарда. Пребывая наедине со своими мыслями, потускневший от отягощающего его спокойствия, криминальный винтик успел в своей голове сто и один раз схватить человека и доставить на ковер босса. Но уходящие секунды, а за ними и минуты, просачивались сквозь пальцы, как песок, забирая с собой частички желанных наваждений. Пасмурный взгляд Дэна тяжёлой наковальней лёг на свою полную противоположность в морде медведя, что смаковал тишину, как полученную по акции газировку. Здоровяк настолько был рад небольшому островку спокойствия, что на неровно сшитой морде появилась едва заметная полуулыбка. Но, почуяв на себе пристальный взгляд, Воли спустился с небес своих несбыточных мечт на землю, где его ожидала работёнка, которую он обязан был делить с Дэном. От раздражения глаза мишки воспылали, словно сгоревшая в атмосфере звезда, но по истечению секунды так же быстро затухая. Воли легко мог похвастаться своей большой выдержкой и сдержанностью, что нельзя было сказать о его напарнике. Изувеченный громила отлично понимал, в какую сторону подул порывистый ветер, и от того его настроение, как и спидометр скорости, опустилось до нуля. Пару раз демонстративно вдарив кулачиной по ничем не повинному рулю, Дэн, к большому сожалению напарника, изрёкся страдальческой тирадой: — Мы стоим тут целую бесконечность! — от натуги клыки говоруна ударились друг о друга, отбивая самую настоящую мелодию раздражения. — На одном месте! Мы просто стоим и не двигаемся! Предупреждаю, я сейчас выть от скуки начну! — Дэн всё не унимался. — И поверь, мой дорогой напарник, тебе ой как не понравится моё сольное выступление не по заявкам. — И вправду, — раздосадовано вздохнув, Воли запрокинулся назад, вдавливая сидение назад. — Эта была самая замечательная бесконечность в моей жизни. Покойся же с миром. Прозвучал сильный хлопок двери. Не выдержав томительного ожидания, Дэн, загоревшись как комета, помчался к подъезду, где скрылась их цель. Смотря вслед нетерпеливого товарища Воли страдальчески потер переносицу. — Эх. Не было печали…