Глаза чудища, пылая, будто праздничный фейерверк, прорезали темноту лестничной клетки. Пристальный взгляд гостя был адресован человеку, что от культурного шока вцепился мертвой хваткой в дверную ручку. От натуги побелевшие костяшки пальцев хрустнули, словно овсяное печенье, и, казалось бы, еще чуть-чуть, и они надломятся под тяжестью нажима.
Невзирая на отсутствие сквозняка, по телу полицейского прошёлся смерч из охлаждающих мурашек. С каждой секундой Саша всё больше раздумывал, в какую сторону бежать, но, так ничего и не придумав, нерешительно топтался на месте, будто уличный танцор в ожидании искушенного зрителя. И среди немногочисленного контингента лестничной клетки нашелся тот самый искушенный зритель. Вот только представление тому показалось глупым и безыдейным. Явно не такой встречи ожидал таинственный гость.
Тяжело вздохнув и щелкнув скрюченными пальцами, существо сократило дистанцию до не задавшегося танцора, открывая тому обзор на своё истерзанное тело.
Пробиваясь через тонкую, как листок бумаги, шкуру, в грудной полости незнакомца горел кроваво красный свет. Самый настоящий пламенный мотор за место сердца гудел из последних сил, работая на износ. Пасть же, некогда висящая на шее половой тряпкой, быстро подтянулась на место, разразившись звуком захлопывающегося капкана. Звериные клыки вперемешку с человеческими зубами засияли красной окантовкой, выделяя на тёмном фоне черную как смоль морду оппонента.
Но, тем не менее, монстр продолжал терпеливо стоять на месте, лишь изредка покачиваясь на болезненно тонких лапах.
Со стороны разворачивающийся спектакль походил на постановку из детской сказки про Красную Шапочку: осталось только одно: дождаться, когда «Красная Шапочка» спросит, для чего же изувеченному волку столь острые клыки.
В тот момент Саша серьёзно задался вопросом, что касался его психического состояния, совсем не обращая внимание на трепещущее в груди сердце.
Последние несколько месяцев парня мучили странные мысли и ночные видения, которые с месяцами накапливались как снежный ком, образовывая в душе парня загоны и безосновательную агрессию ко всему, у чего есть лапы и хвост. Тогда Саше казалось, что пару раз крикнуть в пустоту грубым словом, да взмахнуть рукой в яростном порыве — и всё чудесным образом наладится, как в тех же фильмах, которые они с Дэш смотрели по вечерам. Так бы произошло и сейчас, если бы не правдоподобные миражи, что вырисовывает воспаленный мозг на протяжении рабочего утра. Алкоголь, который мог являться не последней причиной ужасной игры разума, уже давно выветрился, оставляя после себя неприятную боль в районе танцующих от поднятого давления висков.
В конце концов, из-за переизбытка информации и возникших в следствии оной вопросов, Саша вспыхнул как спичка, перегорая в ту же секунду. Лимит удивления и страхов банально иссяк, из-за чего ранее задранные к потолку плечи под грузом невыносимой усталости опустились вниз. Трясущиеся же от напряжения руки, секундой ранее застывшие в одном положении, обмякли, как замоченный в молоке хлебный мякиш, безвольно повисая вдоль туловища. Взгляд, что сиял жизнью, заметно посмурнел, а густые брови от нахлынувшего напряжения сошлись у переносицы. Секундой ранее испуганный и удивленный Саша преобразился в ворчливого старика, что повидал жизнь со всех сторон. Но, тем не менее, вопросы по прежнему роились у того в голове, что подтверждалось заинтересованным взглядом.
Саша пошёл на поводу у чувства любопытства, присущего ребенку, познающего мир через прикосновения и постукивания.
«Дышать так полной грудью», — подумал потерянный бедолага.
Ненадолго зависнув в раздумьях, отлынивающий от обязанностей полицейский потянулся к вздымающейся из-под рваной одежки груди гостя. Подойдя к финишной черте, рука остановилась, уперевшись в прочную преграду. Самая настоящая плоть обожгла ладони исследователя.
— Ебала жаба гадюку… — голос Саши дрогнул, как обдуваемые ветром языки пламени. В который раз за день парень испытал чувство нарастающей паники, что с каждым разом всё ближе подбиралось к глотке. — …Бегемота, крокодила, антилопу…
Как следует прощупав осязаемый барьер, являющийся каркасом, обтянутым звериной шкурой с редкой шерстью, у исследователя начало пританцовывать верхнее веко. Нервный тик с каждой секундой укреплял свои права на реализацию, а последующая брань, перегруппировавшись, обосновалась в районе глотки, из-за чего полицейский почувствовал сильный дискомфорт в районе трепещущей груди. Дышать стало на порядок сложнее, а бесстрастное выражение лица начало потихоньку сдавать позиции. Саша потихоньку начал «оттаивать» а висящая вдоль туловища рука очень медленно потянулась в сторону полицейской дубинки.
Заметив человеческий казус и проигнорировав враждебные намерения, изуродованное нечто невзначай проронило:
— Ты так сильно изменился, — глаза-фонарики Франкенштейна мигнули зелёным огоньком, фокусируясь на человеческом лице. — Хотя не мне это говорить. — нехотя подытожил таинственный гость. Воздух же резануло старческим кряхтением, чем-то напоминающим тяжёлый вздох. Отчасти грустным, но не лишённый раздражения.
Оказавшись вплотную к чудовищу, Саша заметил, что голос того доносился не из полуоткрытой пасти, а через маленькие динамики, расположенные на шее с двух сторон. Голос этот был неприятным и резал уши, словно наждачная бумага: и все из-за белого шума, что непроизвольно вырывался вместе с заглушёнными буквами.
— Знаешь что? Я очень надеюсь, что ты первая в мире осязаемая галлюцинация, — взгляд, полный надежды, впился в стеклянные глазищи. — В противном случае, я…
На непроницаемом лице полицейского медленно показалась нервная улыбка, а за ней прогремел раскатистый смешок.
— …Я свалю с этой планеты первым же рейсом, — дрожащие не от холода пальцы очень медленно прошлись по виднеющимся из по под разверзшейся кожи твердым ребрам. — Все, я заказываю билеты! — уверенно заявил парнишка.
— А мне не возьмёшь?
Незнакомец явно смаковал разворачивающуюся сцену. От удовольствия покромсанный язык прошёлся по верхним губам, выписывая витиеватые пируэты, а глаза, ранее светящиеся, как светодиодные лампочки, запылали ярче корабельных прожекторов.
— Шутки шутками, Резчик, но ты никуда не сбежишь. Маленькое уточнение: больше никуда не сбежишь, — в ответ на человеческие прикосновения монстр протянул к тому свою бугристую от переломов лапу, кладя её на плечо. — Знаешь, я вот задаюсь вопросом, как ты, жук колорадский, умудрился выжить и никак не приду к логичному заключению. Поможешь развеять возникшие сомнения?
Морда, скрипнув шейным отделом, опустилась на человеческий уровень: Еще чуть-чуть и она бы, отделившись от шеи, упала на пол, если бы не длинная рука, которая молниеносно ухватилась за борта морды, удерживая ту на ровном месте.
Через немалые глазные прорези, в которых горели зеленые звезды, на фоне внутреннего убранства, Саша разглядел человеческий череп, поверх которого разноцветными гирляндами нависали провода.
— Сразу после того, как ты представишься и объяснишься! — сквозь стиснутые зубы процедил парнишка. — А то как-то некрасиво получается. Ты меня знаешь, а вот я едва ли припоминаю твою изувеченную морду. А если мы и вправду знакомы, то какого черта ты именно сейчас выполз на свет, мистер хуй пойми откуда взявшийся незнакомец!
— Всему своё время, — высокопарно изрёк оппонент, игнорируя слова разгорячённого собеседника, будто и слышать того не желал. — Твоё же время подошло к концу, и я совру, если скажу, что мне жаль. Я мечтал покромсать тебя на куски еще тогда, когда были живы наши товарищи по оружию. Те самые, которые отдали душу и тело во благо прогресса.
Пальцы гостя отпустили морду, показывая единственному зрителю указательный палец. Монстр начал перечисление, медленно разгибая конечности.
— Вова Моторист мечтал закончить войну, чтобы отправиться в кругосветное путешествие. Степа Грунт горел навязчивой идеей открыть свой тренировочный зал, куда бы ходили дети, дабы развить в себе любовь к дисциплине. Катя Стрекоза, — третий палец взмыл вверх, вставая колом, когда как в электронном голосе незнакомца послышались гитарные аккорды, — Она желала избавиться от войны, так-как ей хотелось запечатлеть на холсте бумаги цветущие поля и горы, а не выгоревшую от постоянных бомбардировок матушку природу. У них всех была цель, за которой скрывались обида и ненависть, направленные на врага по тем или иным причинам. Как-никак у каждого из нас умер дорогой сердцу человек. Но
ты! Ты просто маньяк, повернутый на насилии. В тебе никогда не было ничего от того, что мы с ребятами разделяли. Ты кукла, ведомая оправданием своей подневольности. И ты нас предал, оправдываясь моралью.
Пока на лестничной клетке разворачивался диалог на повышенных тонах, Анна, насвистывая себе под нос веселый мотивчик, как ни в чём не бывало заряжала двустволку, которую успела урвать по большой скидке на чёрном рынке до того, как его посетили двое пьянчуг. Горячий чай и сахарные плюшки были благополучно задвинуты на край стола, в то время как на их место встали огнестрельные пилюли.
Оружие, приняв в себя гостинец из свинцовой начинки, звонко щёлкнуло затвором. В глади полированного ствола отразилась хоть и ленивая, но коварная ухмылка разгорячённой женщины, когда как выцветший с годами взгляд голубых глаз был направлен в сторону полуприкрытой двери, откуда тем временем доносились громкие споры. По мнению хозяйки компактной квартиры, собеседники не погоду обсуждали, а выясняли отношения. По крайней мере, так думала Анна, засовывая в карман запасные патроны, а то мало ли, первый залп не возымеет должного эффекта.
План по урегулированию возникшего конфликта был на финальной стадии планирования.
В голове женщины не было идеи стрелять по гостю, но поставить того в неловкое положение, произведя выстрел в потолок, она вполне могла. Практика молодости лисицы говорила громче здравого смысла.
Имея на лапах весомый в споре аргумент, а в карманах — дополнительные гарантии на успех, лисица медленно подобралась к двери, крадясь, будто первоклассный разведчик в тылу врага.
Недолго потоптавшись за дверью и взвесив все за и против, Анна аккуратно высунула морду из-за двери с целью разведать обстановку. Мало ли оружие в этой ситуации было лишним. Но всего секунда, и морда разведчицы вернулась в изначальное положение, пиля удивленным взглядом покоцанный временем потолок. То, что она успела разглядеть, повергло ту в шок. Изувеченная туша гостя, походящая на плохо слепленную из разных частей скульптуру, нависала над человеком, будто надгробие. По позе и горящим, словно светофор глазам, можно было судить и о намерениях визитёра. Оружие всё же пригодится. Именно такой вывод сделала вооружённая леди.
Настроив локаторы на правильную частоту, женщина внимательно вслушивалась в суть диалога, до последнего отсрочивая момент нажатия на спусковой крючок.
— И кого ты привел в мой дом, малой?.. — старчески проворчала женщина, покрепче перехватывая оружие. — Ну что же… Вспомним старые добрые деньки.
Пальцы сильнее впились в деревянное цевье ружья, а намерение открыть огонь достигло финальной точки. Лишь одно удерживало хозяйку от решительных действий.
«Вот бы пацана не зацепить» — проскользнула мимолетная мысль в голове Анны.
Тем временем Саша взял разговорные бразды на себя.
— Хватит сношать мне мозг лишней информацией, гнида!
Громко выкрикнув грубость, парнишка ухватился за дубинку, сжимая ту, будто динамометр. Страх охладил его пылкие намерения, но со стороны казалось, что тот был готов наброситься на оппонента в любую секунду. Даже немалая разница в размерах не пугала того так сильно, как слова, что неприятно отдавались в сердце.
— Я не помню вышеперечисленных. И мне насрать на их стремления, горе и обиды. Я спрашивал конкретно про тебя! — от напряжения скулы говорящего начали отбивать чечетку. — Кто ты вообще такой, и что тебе от меня нужно?
— Дима Неудачник, — тоскливо проронил монстр, прорезая взглядом оппонента насквозь. — Знаешь, Резчик, я ведь ожидал увидеть перед собой того самого циничного и бесстрашного ублюдка, коим ты когда-то был, дабы совесть моя была чиста. Но знаешь что? Твоё жалкое выражение лица, искажённое страхом, выводит меня куда сильнее. Хотя, казалось бы…
Скрипнув стальными суставами, Дима резко ослабил хватку, убирая лапу с плеч. Секунда и та же конечность взмыла в потолок, готовая обрушиться наковальней на голову зазевавшегося парня. Встроенный в конечность имплант сработал как часы, трансформируя лапу в острие зазубренного меча. Потемневшая от копоти сталь нагрелась докрасна, беря главенствующую роль в освещении лестничной клетки. Вместе с оружием запылали и глазные линзы, окрашиваясь в ярко красный цвет.
— За наших братьев и сестёр! Сукин ты сын!
Внезапно Саше стало дурно. Предчувствие скоропостижной кончины ударило по голове киянкой осознания беспомощности перед разворачивающимся действом. Яркие светлячки устроили дружный хоровод, кружась вокруг пылающего оружия. Саше и оставалось, что стоять на месте и как заворожённому игрой русалок рыбаку лицезреть опьяняющее огниво.
Тёмная морда оппонента, находящаяся практически впритык, размазалась в темноте, как написанная на холсте картина. Вместе с тем окружающая действительность потеряла насыщенность и рассыпалась на тысячи осколков.
На языке парня появился стальной привкус крови. Запах трупных выделений, горящих построек и бензина перемешались в одно целое, ударяя по носу не хуже профессионального боксёра. От такого голова парня начала ходить ходуном, когда как в ушах заиграл симфонический оркестр из автоматных хлопков и криков разной тональности. Пьянящее чувство лёгкости, граничащей с усталостью, завладело телом. Перед взором парнишки пронеслись сотни и сотни выцветших картинок, что с каждой секундой приобретали в цвете, становясь пугающе реалистичными и навевающими чувство дежавю. Жизнь, которую он не знал или позабыл, пронеслась перед ним, словно назло, упуская самые интересные моменты.
Виды на вывернутые наизнанку постройки многоэтажек и разверзшуюся от ракетных ударов землю перемежались с теплыми и мирными деньками на берегу, возле выстроенных в ряд ветвистых деревьев. От такого неприятного коктейля из чувств, ощущений и видений Саша сильно зажмурил глаза, стараясь стряхнуть внезапное наваждение. И у него получилось.
— Назад, малой!
Вынырнув из подсознательного бреда, Саша почувствовал, как его бесцеремонно схватили за край воротника, что небрежно торчал из-под полицейского жилета, и с богатырской силой потянули назад. Земля резко ушла из-под ног парня, а его спина со скоростью падающей гири познакомилась с полом. Болезненное рандеву с поверхностью еще аукнется ему в старости, но до этого осталось только дожить.
— Улыбочку, сука! — рявкнула разгневанная валькирия, нажимая на спусковой крючок.
По ушам парня ударило, как по барабанам, оглушительным хлопком, но отнюдь не в ладоши. Звуковая волна разнеслась по всей лестничной клетке, как песенная трель соседской дрели в выходной день.
Открыв слипшиеся зенки, Саша успел запечатлеть, как морда чудища под действием влетевшего в него свинца, взорвалась фейерверком из плоти и стали, оголяя потемневшую от жидкости черепушку. Глазные лампочки, громко хлопнув, рассыпались по полу, словно стеклянное конфетти. Искры кроваво-красного цвета с вкраплением золота в одночасье раскрылись, будто лепестки роз, медленно кружа вдоль статичного тела ныне покойника. Внутренняя жидкость черепной коробки, более не сдерживаемая барьером, стекла на шею, прокладывая себе путь на нижние лапы.
Громко щёлкнув уцелевшими мандибулами, существо встало на месте, как вкопанный в землю столб, лишь опуская покромсанную морду в пол. Дальше не последовало каких либо телодвижений. Враг был повержен, а добро с кулаками восторжествовало.
Посреди разворачивающегося представления стояла довольная собой лисица, глаза которой «улыбались» смотря в сторону лежащего на полу парня. Уверенная в своей правоте, она победоносно задрала черный, как пуговка нос в потолок, слегка улыбаясь краешком сухих губ, показывая на публику кончики белоснежных клыков. В тот самый момент сходство с Дэш перешло границу дозволенного, и Саша поймал себя на том, что ему нравится эта женщина.
— Ну и чего разлегся? — грубо спросила вооружённая бестия, опуская дымящийся ствол в пол. — Хватит притворяться спящим. Вставай давай! Мне не терпится узнать, что это за помесь бульдога с носорогом я только что застрелила.
Поймав на себе потерянный взгляд, Анна от нахлынувшей нервозности вцепилась острыми как ножи коготками в переносицу. Со стороны казалось, что девушка, будто чайник, очень медленно вскипала. Еще немного и прогремит новый залп. И лучше бы к тому моменту человеку быть чуточку сговорчивей с разгневанной женщиной.
— Честно сказать, — очень аккуратно, будто ступая по минному полю, начал диалог парнишка. — У меня вопросов не меньше вашего, — размазав по лбу выступившую испарину, измученный полицейский задрал голову в потолок, выдыхая скопившееся напряжение. Ему будет что рассказать своим друзьям и напарникам. — Но знаете что?..
— Ну и? — без особого энтузиазма спросила женщина, производя беглый осмотр покоцанной двери, которая обойдется той в кругленькую сумму.
— Это было потрясно! — неожиданно бодро изрек полицейский, чем не слабо поразил огневку. — Вы прям как персонаж какого-то клишированного боевичка. Честно признаться, на секунду мне показалось, что я в вас влюбился, — по доброму улыбнувшись, Саша поспешно выставил перед собой руки в защитном жесте обрывая пылкую речь женщины на стадии озадаченного пыхтения. — Но не поймите меня неправильно. Я просто хотел отвесить вам комплимент за спасение моей шкуры. Да и разбавить обстановку не помешало бы… Во-от, как-то так, — заметив испепеляющий взгляд и едва проглядываемое смущения, которые делили одно место на морде, Саша опечаленно вздохнул, подводя личные итоги. — И все же вы копия одной моей знакомой. И это так пугает.
— Меня пугает жидкость, которая попала на мой любимый коврик, — нижняя лапа девушки прошлась по кровавому разводу, размазывая его по всей площади, словно топленое масло по хлебу. — Ну ты посмотри на это!
— Слушайте, как же удобно, что у вас оказалось огнестрельное оружие в квартире, да?
Сашин взгляд скользнул по двустволке, поднимаясь на уровень лисьих глаз. Женщина же, поняв, куда подул ветер перемен, быстро отвела морду в сторону прихожей. Вывод напрашивался сам собой, но Саша попытал удачу, задав наводящий вопрос:
— Оно ведь не на учете, так?
— Ага, — выдала как на духу Анна. — Когда нагрянут твои дружки из полиции, ты уж вступись за меня. Мне, знаешь ли, проблемы с законом не нужны. Ты мне, как ни как серьёзно задолжал, — взгляд женщины прошёлся по статичному телу ныне покойника. — Эх… А я всего лишь попросила помощи с пакетами.
Саша заметил, как сильно трясутся худенькие лапы женщины. Анна, как и Саша, испытала сильнейший шок от увиденного, но из-за внутреннего стержня на ее морде не дрогнул и мускул. Лишь легкая тряска конечностей и бегающий, словно куда-то опаздывающий взгляд говорил о чувствах, которые так хотела скрыть лисица. Саша же, в который раз поймав себя на том, что любуется копией своей подруги, решил извергнуться речами поддержки.
— Да не волнуйтесь вы так! Я за вас горой встану. Вы ведь и вправду спасли мне жиз…
Услышав едва различимый на фоне учащенного сердцебиения металлический лязг, Саша оборвал себя на полуслове, стреляя взглядом по направлению некогда статичной туши. С необыкновенной скоростью, человеческие глаза округлились до размеров среднего блюдца. Он заметил, что ранее раскрытые пальцы чудища сжались в кулак. Разбитая же морда монстра очень медленно поднялась, теряя последние остатки мягкой плоти. Лишь задняя часть морды, что уцелела, удерживала череп на месте. Тем временем бездонные впадины в черепушке были направлены в сторону отвлекшейся лисицы. Оно, будто затаившийся в зарослях хищник, готовилось кинуться на жертву, и время до прыжка отсчитывалось в секундах.
— Анна, в сторону! — не своим голосом взревел полицейский.
Не став дожидаться какой либо реакции со стороны женщины, Саша резво подскочил на ноги и с силой толкнул ту в противоположную от себя сторону. Не ожидавшая такой подлянки со стороны парнишки, женщина потеряла равновесие, влетая всем корпусом в край стеклянной тумбы. Вместе со звоном дорогого стекла, на которое хозяюшка откладывала не один месяц, по полу, бренча, покатилось ружье. Да так, что удачным стечением обстоятельств оказалось у ног хоть и не героя, но спасителя.
Поступок, который совершил Саша и которым он бы не стал хвастаться перед друзьями, имел под собой конкретную цель. Так как всего доля секунды и в месте, где совсем недавно стояла хозяйка квартиры, пролетела тяжелая лапа. Не достигнув цели, длинная конечность, подгоняемая инерцией, вонзилась острыми, как бритва пальцами в пол, пробивая среднего размера щель. Прозрачный парок вырвался из локтевых изгибов модернизированной конечности.
Задрав оставшуюся часть морды в потолок, Дима озлобленно выплюнул:
— Не такие уж они теперь и монстры для тебя, да? — донесся едва слышимый голос с уцелевшей колонки. — Лицемер!
***
Тем временем, проживающая на этаж ниже кроличья семья, как ни в чём не бывало, проводила досуг вдали от всемирной суеты, скрывшись за стенами родных пенатов. Кто за утренней газетой в кресле качалке и кружкой горячего чая, а кто у телевизора, смотря романтический сериал с влажным платком у мокрых глазок. Лишь немалая трещина, что недавно возникла в потолке, нарушила устоявшуюся идиллию.
Оторвав пасмурный взгляд от пестрящих сенсациями заголовков, глава семейства, словно секундой ранее ничего не произошло с их потолком, обратился к жене.
— Господи, и так каждый день. Крики, выстрелы, — высокопарно выдал ушастый квартирант, манерно отпивая чай с ромашкой. — Лида, дорогая моя, может, в этот раз все же вызовем полицию?
— Давай, — последовал меланхоличный ответ увлеченной сериалом барышни. — Только кустики свои спрячь, а затем вызывай кого угодно.
Глава семейства очень нехотя повернул морду в сторону огромного шкафа с ультрафиолетовой подсветкой по краям и принял сложное, но взвешенное решение.
— А впрочем, — нервно пролепетал мужчина, сильно дернув за газетные листы, — Не такая уж эта щель и большая. Да и шум… Там наверняка идет очередной ремонт, тебе ли не знать? — все пытался оправдаться мужчина, но по истечению минуты полностью перегорел. — Короче, в задницу этих копов.
— Как скажешь, дорогой. — в той же манере ответила женщина, меняя влажный платочек.
Не они одни в тот день проигнорировали незапланированный «ремонт». У каждого жителя ветхого строения были скелеты в шкафу. У кого скелеты, а у кого «кустики».
***
Вырвав лапу из паркетной ловушки, Дима повернул покромсанную морду в предполагаемую сторону человека, который тем временем взял его на мушку. На лице Саши красовалась улыбка победителя, когда как в глазах разгорелся пожар, подпитываемый хворостом из страхов и сомнений. Внезапно для самого себя, парень подметил, что Дима походил на тот самый образ, который время от времени приходил к нему, когда он смотрел на разумного зверя. Образ собранного по частям волка уже не казался настолько чуждым. Даже напротив, Саша будто смотрел на гражданина Зверополиса. Все эти мысли продолжали крутиться над головой полицейского, как рой пчёл, жужжа и сбивая с толку. Но из-за страха быть убитым, он лишь крепче сжал рукоять, готовясь пойти в атаку.
Собравшись с мыслями, парнишка что есть силы стиснул зубы. Отдача у оружия должна была быть сильной.
Сделав несколько шагов в сторону, Саша подметил, что оппонент даже не двинул мордой в его сторону, что давало тому большой простор для манёвров.
— Помнишь, как ты рьяно меня утешал, когда минометным обстрелом мне посекло большую часть лица? — едва слышно спросил монстр, делая один шаг вперед. Но так не услышав ответа, начал озадаченно оглядываться по сторонам. — Ну конечно, — немного веселых нот вписалось в голос Димы. — Ты пользуешься тем, что я ничего не вижу.
— Да умри уже!
Крикнул уверенный в своей победе полицейский, вдавливая спусковой крючок в «пол». Ружьё же, тихо прошептав песенку об отсутствующих патронах, умолкло, после чего атмосфера между враждующими сторонами заметно накалилась. Особенно сильно негодовала Анна, которая все это время лежала на россыпи стекла, словно огнедышащий дракон на золоте.
— Анна… — шокировано пропыхтел Саша, мгновением назад выглядевший как король положения.
— Да-да? — прозвучал очень удрученный голосок с пола. — Что такое, мой хороший?..
— Вы сразу два всадили?! — полицейский сделал несколько шагов назад. Позади него не простиралась Москва, поэтому отступление казалось вполне оправданным. — Как так?!
— Даже не знаю что и сказать, — очень спокойно изрекла женщина, продолжая лежать безвольной куклой в кучке стекла. Толчок оказался столь сильным, что лисица не могла пошевелить и кончиком хвоста. — Это печально…
Стоявшее до этого момента, как вросшее в землю дерево, чудище резко активизировалось, быстро поворачивая морду в сторону некогда вооруженного оппонента. Один прыжок и неказистая фигура оказалась впритык к человеку. Хватая того за шею, монстр рывком приподнял его тушку над полом. Громко бренча, подшипники в районе кистей начали работу, стягивая длинные пальцы на шее человека, словно удавку. Тем временем вторая рука разразилась скопом искр, безвольно повисая вдоль туловища. Режим оружия был поврежден, и это понял человек, что извивался в захвате, как уж на сковородке.
— Что с тобой сделали?! — возопил разгневанный монстр. — Мои пальцы не могут раздавить твое горло?! Какой вздор!
Теряя силы и кислород, Саша из последних сил потянулся к торчащим над черепом проводам. Дернув за один из них, как за струну гитары, он получил то, чего хотел. Буксующие пальцы чудища, скрипнув, резко отпустили шею, извернувшись под неправильным углом.
Стараясь не обращать внимание на кислородное голодание и жгучую боль в районе шеи, Саша что есть силы оттолкнулся ногами от широкой грудины Димы, пролетая спиной в комнату Анны. Но побег ничем не увенчался, так-как монстр быстро пришел в себя и следующим же шагом вновь очутился возле человека. Последовал размашистый удар, а за ним еще один. Парень, ловко извиваясь, успешно увернулся от двух ударов, ударился об балконную дверь. Больше некуда было остступать.
Зазевавшись, парень пропустил сильнейший удар в грудь. Словно таран, человеческое тело пробило стеклянное заграждение, влетая в жесткую раму, разделяющую его и свободное падение.
— Больше некуда бежать, — констатировал факт изувеченный волк, переступая порог балкона. — Только вниз.
— Черт возьми! — схватившись за голову, Саша что есть силы втянул в себя побольше воздуха. — Дима, стой! — Франкенштейн резко остановился, будто слушаясь приказа начальника. — Дашь мне последнее…
Саша прервал свой монолог, озадаченно смотря за спину оппонента. Там, несясь на всех парах, преодолевал дистанцию незнакомый ему леопард. Перед тем, как достичь цели, Дэн оттолкнулся двумя лапами от пола и как кролик влетел в спину монстра.
— Кавабанга, блять!
Громко прокричал весельчак, являя из себя на тот момент шар для боулинга. И выбив страйк, своей цели он добился.
Летя вниз с четвертого этажа на пару с монстром и неизвестным леопардом, Саша думал только о Дэш и о том, как сильно он её подвел.
