no cap

      Она не могла уснуть, пока внутренности приятно щекотало волнение пошедшего вечера. Девушка обнаружила кровь на запястьях, когда умывалась, и чувства с новой сильной ударили под дых. Ролина спокойно рассматривала старые белесые шрамы на своих руках, такие же кривые, как та дорожка, по которой она шла семь лет назад.       Всю ночь ее одолевали эти три состояния: детское волнение, экзистенциальный ужас и безразличное спокойствие. Она не замечала как впадает из одного состояние в другое, но вместе с аппетитом теперь пропал и сон. -       Он себя возненавидел. Возненавидел с новой силой. Зачем он снова прикоснулся к ней таким образом? Почему не мог контролировать себя, превращаясь в тупорылого осла рядом с ней?! Маршалл чувствовал себя ужасно, каждый раз, когда моргал и на той стороне век был ее ужас. Он помнил ее прекрасное лицо, то, что было ещё в прошлом: горячее, соблазнительное, пленительное в своей откровенности. Но он в который раз заставил ее ужаснуться. Он продолжал пугать её так, как не пугал, когда был способен на убийство.       В его голову не приходила мысль о том, что раньше ей нечего было терять, а сейчас она была в отношениях, с устроенной жизнью. Он просто ненавидел себя и не мог понять, почему уже второй раз все вышло из-под контроля. Глупая попытка начать все сначала.       Его рот снова наполнился алкоголем, а руки вызвали такси до клуба. Чертова сука его спровоцировала. -       -Хей, дружище, ты так рано? — Пруф увидел Эма в вип-секции, окруженного десятью или пятнадцатью танцовщицами. Кто считал?       -Есть че? — кивнул Маршалл, не чувствуя ничего кроме головокружительного удовольствия.       -Все пошло не так, да? — улыбнулся мужчина, доставая из кармана экстази, — Лови, у тебя последние сутки перед туром, — его слова звучали как подачка для ручной собачки, но никто предпочитал этого не замечать.       -Вернись в дом к утру, она придет подписать гребаные бумаги, — фыркнул Маршалл, после того как запил таблетку.       -А. — юрист хотел спросить что-то еще, но рот друга был уже занят чьим-то языком, — в пекло, — махнул он. -       Утро после пасмурного дня было удивительно ярким. Солнце обворожительно светилось самой яркой звездой, даря прохожим веснушки и шоколадный загар. Ролина не знала, удалось ли ей поспать, потому что всю ночь находилась в полузабытии из-за своих мыслей, но отражение в зеркале свидетельствовало о том, что ей стоило вернуться к режиму. Синяки и припухлости равномерно распределились по лицу. Живот скрутило в волнении.       -Возьми себя в руки, — приказала она сама себе, как экран телефона подсветился.       Смс от Низера. Он пожелал доброго утра, напоминая о том, что соскучился и ждет ее приезда. Ей было противно от себя за то, что она не почувствовала должного волнения и тепла. В ее голове блуждал образ блондина, и его осторожное прикосновение… Ее рука скользнула по шее. Как ему удавалось, черт возьми?!       Девушка привела себя в порядок, использовав больше косметики, чем обычно. Отражение казалось неправильно вульгарным для утра буднего дня, но она списала это на усталость. Черное платье легко село на осунувшуюся фигуру, пустой желудок проваливался, создавая на животе ямку.       Пальцы хаотично набрали смс о том, что она его тоже любит и скоро приедет. -       Возле его дворца было привычно тихо. Ей уже начинал примелькиваться этот пейзаж: густой лес обрамлял периметр вокруг, аккуратно подстриженная травка привлекала своей беззаботностью. Ее живот снова скрутило, а мышцы напряглись, когда подкрашенные глаза остановились на входной двери. Не рано?       Девушка взглянула на часы, но решила отставить правила этикета. Пока ноги вышагивали твердой походкой, руки так и норовили стереть с губ непривычное количество помады. Зачем она вообще нанесла ее сегодняшним утром?!       -Эм. — девушка зашла внутрь, отбрасывая всякие сомнения на потом, этот дом вообще бывает закрыт? — Здесь есть кто-нибудь?       -Да-да, одну секунду, — незнакомый мужской голос послышался со второго этажа. Тон казался слишком бодрым для такого времени. Ролина насторожилась, осматриваясь в помещении. Откуда мужчина мог спуститься? — О, наша девочка!       -Пруф? — лицо Ролины удивленно вытянулось.       -Сколько лет сколько зим, — улыбнулся мужчина, разводя руки в стороны. Приветственный жест поселил в ней странную тревогу.       -Что ты здесь делаешь? — девушка ожидала увидеть совсем не его и даже не пыталась скрыть это. Мужчина прищурился, что-то будто подмечая для себя.       -У меня к тебе аналогичный вопрос! Но как же это будет невежливо с моей стороны, не пригласить гостью на завтрак, — он слегка наклонился, указывая рукой направление к бару. Ролина сглотнула.       -В последний раз, когда мы виделись… — девушка неуверенно шла вперед, — ты был… казался менее… приветливым.       -Я готовился к смерти, — отмахнулся Пруф, — теперь я наверстаю упущенное, — его улыбка осветила комнату, — что подойдет для утра? Бурбон или бейлис к кофе? — он без колебаний открыл шкаф, заставленный выпивкой.       -Вообще-то я здесь по делу, — ее руки сами собой скрестились на груди. Ей совсем не хотелось кокетничать или объяснять ему, что она не пьет.       -Да-да, кончено, но прежде мне стоит убедиться в твоей вменяемости и способности принимать решения, — он будто заранее придумал ответ, все еще выбирая выпивку из огромного предложения в доме супер-звезды.       -Могу занести справку от нотариуса в двух экземплярах, — усмехнулась девушка, спиной облокачиваясь о барную стойку.       Пруф повернулся, замечая как ее тон изменился. Она стояла в точности так, как это любил делать он. Его темные глаза сощурились, встречаясь с ее черными.       -Девочка, — наконец его голос приобрел более серьезный оттенок, — я прекрасно понимаю, что этот договор о неразглашении — пустая трата времени. Ты бы уже давно сдала нас с потрохами, если бы действительно хотела, поэтому бумаги — чистая формальность, — юрист не убирал руки с дверц шкафа, — одна белая задница просто должна иметь хоть какую-то безопасность.       -Когда эта безопасность ему понадобилась? — фыркнула девушка, переводя взгляд на задний двор, — И почему я должна на это соглашаться?       -Ты почти не изменилась, — улыбнулся Пруф.       -Ты меня не знаешь, — грубо ответила она. Пустой разговор отнимал ее время.       -В его представлении, ты не изменилась, — мужчина опустил на стол два стакана, доставая из шкафа все-таки бурбон.       -Значит, он должен был заметить, что я, как минимум, больше не пью, — мужская рука зависла в воздухе, — а, как максимум, опаздываю на работу. Где бумаги, мальчик? — она не выдержала, передразнив его обращение к ней.       -Легче, легче, — улыбнулся Пруф, — это не для тебя, — его рука продолжила наполнять сосуды, — я всю ночь слушал, как ты обратно стала девственницей, избавь меня от этого, ради всего святого, — он отмахнулся, поднимая стаканы со стола. Ролина открывала и закрывала рот в немой сцене, — для тебя вон та утренняя чашка чая, — он кивнул в сторону дверного проема, который вел, по видимому, на основную кухню.       В дверях стояла женщина, одетая в странную форму. Темно-синяя юбка в пол, голубого цвета хлопковая рубашка и странный фартук сверху. В сухих, натруженный руках, она держала белое блюдце, на котором стояла чашка свежего чая. Девушка все еще не отошла от осознания того, что Маршалл действительно запомнил... проболтал об этом ночь? В животе возникло терзающее волнение, а в груди поселилась надежда.       -Здравствуйте, — проскрипела Ролина, опешившая от присутствия в доме кого-то еще. Домработница кивнула.       Пруф уже убегал наверх по лестнице, которую становилось видно только отсюда. Ролина приняла чашку, растерявшись окончательно. Она понятия не имела, что должна была теперь сделать.       -Спасибо, — кивнула девушка. Женщина ответила ей кивком. Дама словно наслаждалась ее замешательством, не покидая Ролину еще несколько секунд.       Наконец, когда Пруф сбежал со второго этажа назад, гувернантка словно растворилась в стене. Ролину пробрал холод.       -Пойдем в кабинет, — кивнул юрист. Девушка рассеянно шла за спиной мужчины, остерегаясь дверей, мимо которых они проходили. Теперь, когда она знала, что этот дом кишел людьми, ей казалось, что дверь может распахнуться в любой момент и зашибить ее, аккуратно несущую с собой нетронутую чашку чая.       Пруф завел их на второй этаж, который представлял собой обилие коридоров и дверей. Они зашли внутрь просторной комнаты, в центре которой располагался огромный дубовый стол. По периметру всех стены были установлены стеллажи, под потолок заставленные книгами. Большое окно на противоположной стороне освещало кабинет утренним солнцем.       -Так ты переехала? — буднично спросил Пруф, садясь в кожаное кресло и не отрывая взгляда от бумаг.       -Я попала в реабилитацию, там мне помогли поступить в другой регион, — она осматривала кабинет на наличие тайных глазков или камер, но глаза разбегались от обилия разнообразных корешков. На нижних полках она заметила авторов, которых уже прочла, на уровне глаз находилась профессиональная литература — тома по праву, справочники и кодексы, на верхних полках стояли неизвестные ей авторы.       -Какая у тебя степень? — за работой Пруф приобрел крайнюю серьезность, — Техническая или гуманитарная?       -Техническая, — кивнула девушка, — в сфере бизнеса, — она решила уточнить.       -М, — он то ли отреагировал на нужный листок, то ли на ее слова, — а что у тебя…       В коридоре раздался громкий звук удара, а затем непонятная возня. Ролина подскочила на месте.       -Черт, — Пруф прикрыл глаза, громко выдыхая.       -Ээй! Есть тут кто-нибудь? Фея крестная, выходи! — голос был неприятно знаком. Нетрезво знаком. Он тоже был здесь?       Легкие сжались. Еще вчера она подумала… желудок перевернулся. Вчера они вместе провели отличный вечер… все внутренности обдало кипятком. Девушка сжала челюсти, с призрением поджимая губы. О чем она там могла подумать? Какой еще отличный вечер? Ей стало противно от себя, от своей реакции на его крик. Она точно не должна была ничего почувствовать.       -Эй! — голос раздался ближе, почти в дверях, — нам с Джессикой нужно еще выпить! — Маршалл кричал почти ей в ухо, пьяно ввалившись в кабинет.       -Да как ты, мать твою, выбрался?! — Пруф злобно оскалился, поднимаясь из-за стола, — Я же, блядь, тебя запер!       -Я Моника! — высокий женский голос был приглушен стеной.       -Что здесь происходит? — Ролина была готова плеснуть чаем, но напиток уже остыл, а руки застыли в оцепенении. Ее голос показался ей слишком низким, по сравнению с писком неизвестной. И она заметила это. Подметила для себя.       -Заткнись, Моника, дорогуша, — зарычал юрист, подхватывая пьяное тело друга.       -Дет-ка, — икнул Эм, — тут взрослые развлечения, — он зацепился рукой за стену, чтобы поднять голову.       -Кто-то сказал развлечения?! — писклявый голосок раздался еще раз, но громче. Наконец, молоденькая девушка напрыгнула на свое главное развлечение в эту ночь. Блондинка. Грудастая блондинка. Ролина продолжала сравнивать себя и его выбор. Униженно продолжала это делать, поджав губы, чтобы не сказать лишнего.              Но у нее больше не было слов. Слезы непрошено скопились возле ресниц. На что она надеялась? Дура. Несвойственное ей количество туши остро ощущалось на мокрых глазах. Зачем красилась? Дура.       -Заткнись, — Пруф толкнул Маршалла в коридор, закрывая спиной похабное зрелище, — иди, проспись на диване, — крикнул мужчина, продолжая толкать Маршалла дальше по коридору.       -Джессика, — хрипло произнес он, цепляясь за свою подружку, — пойдем, найдем нам выпить, — Эм дернулся, чтобы освободиться от хватки друга.       -Я Моника!       -Заткнись, Моника, — два мужских голоса раздались одновременно.       Ролина нервно дрожала, смахивая слезы. Слезы обиды на себя, на то, что она позволила себе что-то почувствовать, позволила себе не спать всю ночь, потерявших в воспоминаниях и фантазиях, в ложных надеждах. Девушка впервые за долгое время не понимала, что чувствует, потому что обманывала себя.       -Недоразумение, — Пруф вернулся, быстро подхватывая нужный лист бумаги со стола, — твоя подпись в двух местах, — будто извиняясь за произошедшее, он старался сделать все как можно быстрее, — и вот здесь, — он указал куда-то пальцем. Ролина не видела четких линий, стараясь на моргать и держать слезы в глазах, чтобы капли не испортили документ. Ее рука двигалась наугад. Она не хотела, чтобы он видел, что это могло ее задеть, что это задело ее.       Дальше все было как в тумане. Мужчина вел ее обратно другим путем, влажные дорожки уже катились по щекам, плечи дрожали, а звонкий смех из гостиной бил колоколом в ушах. -       Ролина успокоилась в машине. Этот ад наконец-то закончился. Больше ее ничего не держит в этом городе кошмаров. Ни ниточки надежды, ни шанса на то, чтобы вспомнить это место хоть одним добрым словом.       Ровная сухая дорога заманчиво просила прибавить скорости, а нервная система подсказывала вдавить педаль газа в пол. Она ехала по шоссе как в тумане, не замечая, как преодолевает внушительное расстояние километр за километром, пока телефон не крякнул.       «Заявление одобрено. Поздравляем!» — бровь поднялась в непонимании.       Ее машина сильно затормозила, пока она пыталась разобраться с оповещением. Сигналы автомобилей, мчащихся по хайвею превратились в стук ее сердца в ушах, когда она прочла: «Заявление о заключении брака»       Низер? Что он задумал?       Мысли даже не клеились в кучу, расползаясь змеями по сознанию: он хочет свадьбы? Почему не спросил? Хочу ли я? Тот ли он человек?       "…выбирала между кем-то еще менее амбициозным…"       "…всем нужны мужчины с яйцами…"       Слова ревности, стыдливой ревности от человека, что так легко забывался с новой для себя девушкой. Это не должно было ее трогать, но она все равно чувствовала отвращение, отвращение к себе за то, что он посмел посеять в ней зерно сомнения. Ее терзало сомнение, пока в лобовое стекло не замаячил пограничный пост. Это слегка отрезвило.       -Добрый день, — сотрудник поприветствовал ее в открытое окно, — документики, — он говорил с явным снисхождением.       Она молча достала документы из машины и протянула руку, даже не глядя на мерзкого копа. Он что-то долго клацал в планшете, пока ее мысли снова вращались вокруг странной смс. Может, им не стоит сближаться настолько? Пожить еще пару лет для себя? Связано ли это с наследством? У него на нее планы?       -Ох, миссис Мэтерс, у вас нет права покидать этот округ.       Она рефлекторно встряхнула головой: ей не послышалось? Ролина, наконец, взглянула на полицейского, но на удивление, не обнаружила на его лице клоунского носа. Он серьезно?       -О чем речь? — ей все еще удавалось сохранять самообладание, выходя из машины.       -Новый демографический закон, миссис, — он странно пожал плечами, проникаясь к ней большим уважением. Неужели замужество влияет на поведение этих орангутанов? В пекло. Он сказал Мэтерс?       -О чем Вы говорите? — она щурилась, еле сдерживая поток нецензурной лексики, — Какой закон?! -       -Ты повел себя как придурок, — Пруф констатировал факты.       -Я знаю, — самодовольно отметил Эм, запивая эту информацию бурбоном из бутылки, оставшийся на барном столе.       -И ты опять отпустил ее, — мужчина даже не издевался над ним, строго проговаривая его действия.       -Ага, — безразличие. Ему было все равно, она жива, здорова и, может быть, даже счастлива с тем ублюдком. Пускай катится в закат, самодовольная стерва.       -И из-за нее ты был трезв двое суток? — он усмехнулся про себя, не давая Эму перевести этот разговор в шутку, но это было весело: понимать, что девчонка все еще творит с ним чудеса.       -Всего-то, — Маршалл отмахнулся, падая в диван. Подушки, которые вчера были разбросаны по полу, сегодня уже лежали на своих местах.       -И она пришла сегодня, — Пруф видел, как парень на секунду замер, но не ответил ему, — пришла в этот дом ради договора, — он продолжал, сверля затылок, пытаясь донести свою мысль, — и подписала все, что было нужно.       Маршалл все еще не двигался. Пруф улыбнулся. Наконец-то засранец задумался. Мужчина обошел диван, заглядывая в его лицо: он спал.       -Идиот, — выдохнул друг, обзывая то ли его, то ли себя. -       Офицер третий час повторял одно и то же.       -Еще раз говорю, мы не можем дать Вам проехать, мэм, — они сошлись на такой обращении, потому после обращения «миссис» девушка начинала вопить еще больше.       -А я еще раз говорю, что вы не имеет право ограничивать перемещение совершеннолетнего человека, не нарушившего ни один закон! — ее терпение подходило к концу, но она не собиралась сдаваться так просто.       -Однако Вы собираетесь его нарушить, мы не можем этого допустить, — коп устало потер лоб, имея дело с непрошибаемой леди.       -Местные законы не могут быть выше федеральных! — ей уже становилось плохо от безысходности ее положения. Ее удерживают в заложниках! Это преступление!       -Мэм, — он устало выдохнул, не в силах больше вдалбливать информацию в ее голову, — возвращайтесь в город и разберитесь с бумагами. -       -Пруф, мать твою! - она была в гневе, в серьезном гневе. В ярости. Дверь со звонким стуком столкнулась со стеной из-за той силы, с которой она ее открыла, - Где Пруф?! Или это твоих рук дело?! - еще пару часов назад она задумывалась об этикете, глядя на часы, смешно, как сейчас она вырывала хозяина дома из сладкой дремы.       -Кхм, эм, а? - Маршалл поморщился от головной боли: визгливый крик больно ударял по нервным окончаниям, растекаясь по голове худшим антипохмельным.       -Какого хуя, Мэтерс? - девушка шипела, кричала и едва ли не метала молнии в раздражении. Ей действительно перешли дорогу.       -Что? Что ты здесь делаешь? - комната казалась ему слишком светлой, поэтому глаза почти не размыкались. От пьяного сознания не осталось ничего приятного: головная боль, слабость, сухость во рту и чуть ли не рвотный рефлекс от ее лица.       Ролина проследила взглядом за всеми его движениями, злость от утреннего концерта упала керосином в огонь ее негодования. Она не бросалась на него с кулаками только из-за того, что берегла силы для юриста. Но не доставить и этому напыщенному идиоту побольше неудобств было бы грехом. Пошел он к черту!       -Прууф! - она крикнула это с такой силой, что была уверена, что даже стены прикрыли бы свои уши, если бы могли.       -Эй! Эй! - его попытка успокоить ее лишь вызвала ухмылку на ее лице. Помучайся, ублюдок, - Что тебе нужно?! - его глаза, наконец, открылись.       -Развод! - она истерично вскрикнула, не ожидая такой реакции самой от себя, но писк сменился нервным смехом, перерастая в глубокую истерику.       Ее рука схватилась за спинку дивана, поддерживая тело, согнувшиеся пополам. Холодный смех сменился кашлем, горло драло, а плечи продолжили непроизвольно дергаться.       -Почему ты не смеешься, Мэтерс? - эта фамилия стояла в ее голове сотнями упоминаниями "миссис Мэтерс".       Его губы презрительно скривились, и он попытался встать. Брови все еще хмурились, ни разу не расслабившись с момента ее появления. Бешеная сука просто сошла с ума. О чем шла речь?       Маршалл попытался вспомнить, где мог лежать его телефон, но от мыслей только сильнее болела голова. К черту. Он поплелся на кухню, адская жажда была важнее внешнего раздражителя.       -Развод? - задавался вопросом его мозг между глотками из большой бутылки. Он всмотрелся в девушку, что уже поднималась по лестнице. Это точно не Ким. Какого? - Сколько еще зеленых я должен отдать за секс с бывшими? - риторический вопрос утонул в глотке воды.       В кабинете оказалось пусто, ни души. На столе пылился ворох бумаг. Она незадумываясь подошла к чужим документам, бегая глазами по буквам.       -Брачный договор? - ее пальцы вцепились в лист, - В случае расторжения брака одной из сторон... следующая сторона получает... все имущество... - ее бросило в дрожь. Под документом стояла ее подпись. Две подписи. Его и ее. Что здесь происходит?! -       За столиком для четверых сидело трое. Чернокожий мужчина держал в руках разодранные листы, блондин, откинувшись на стуле, опустил голову на руку, упершись в подлокотник. Девушка сидела напротив, постукивая ногтями по скатерти, заглушавший нервный звук. Все трое молчали.       Маршалл выглядел скучающим. Ему было до одного места все эти разговоры. Пруф сам разрулит все вопросы по бумагам.       Ролина была одной наэлектризованной пружиной. Ее оплошность. Обман юриста. Его безразличие. Сорок четыре пропущенных от Низера. Она разрывалась.       -Это копии, - Пруф небрежно кинул клочки на пол ресторана.       -На это слетятся журналисты, - Маршалл неохотно кивнул в сторону бумажек, - лучше уничтожить до того, как это произошло.       -Да, - согласился мужчина, - больше не выноси бумаг из дома, - замечание непонимающему ребенку. Серьезно?       -Че блядь? - она не выбирала выражений, - Вы оба хоть понимаете, - она махнула рукой на Пруфа, - ты хоть понял, что произошло?! - ее взгляд вперился в Маршалла, пытаясь причинить боль одним выражением. Голос был грубым и пренебрежительным. В ее глазах томящийся Эм превратился в безвольного алкоголика. Ни на что не способный наркоман. Худая тень ее прошлой жизни.       -Разрушение чьей-то маленькой жизни? - он иронично поднял брови, не оставляя без реакции всю ее ненависть.       -Моя жизнь равнозначна твоей, - ее враждебный оскал заострял все черты лица.       Он прогнул бровь сильнее, играючи поморщив лоб, будто спрашивая: "сама-то в это веришь?". Пруф поджимал губы в тонкую линию, сдерживая эмоции и обращаясь к официанту.       -Ублюдок, - прошипела она одними губами, не решаясь сквернословить при других.              -Согласен, - он хитро улыбнулся, кивая ей в ответ.       -Успокойтесь, - юрист, наконец, отвлекся от разговора, переводя взгляд на двух змей, шипящих друг на друга. Он не думал, что все будет так сложно. После полночного нытья Маршалла, он был уверен, что голубки снова спелись. Но они словно существовали в разных мирах, совершенно не подходя друг другу.       Предыдущий вечер растворился в первом его глотке, в первой ее слезе. Между ними не могло ничего быть, ни объятий, ни драки подушками, не разговора по душам. Это все было не про этих двоих, что сидели сейчас за столом.       Маршалл не хотел делать выводов, но неосознанно подмечал, как сильно она изменилась. Не осталось ничего от той свободной, бунтующей, мечтающей девочки, перед ним сидела... стерва. Иголка непринятия вонзилась прямо под сердце, но ни один мускул на его лице не дрогнул.       -За что? - девушка шумно выдохнула, опускаясь лбом на стол. Им еще предстоял долгий разговор, но она уже вымоталась в сопротивлении их общему настроению. Никакого сочувствия.       -Мисс? - официант подошел с горячим так невовремя.       -Миссис, - самодовольно поправил Маршалл.       Она послала ему взгляд исподлобья, поднимая голову, но ароматы высокой кухни быстро отвлекли ее на тарелки. Ролина насупилась, не понимая, как можно было есть, когда им нужно было решать, как теперь избавиться друг от друга, с сохранением нажитого!       -Возвращаю тебе тот ужин, - Пруф искренне улыбнулся.       -У меня был другой вопрос, - буркнула девушка, с недовольством отмечая, что голодна и не сможет показывать характер, истекая слюной.       -Снимите комнату, - едко добавил Эм, не скрывая своего присутствия за столом.       -Без сопливых гололед, - фыркнула Ролина детскую дразнилку.       -Это будет весело, - заключил Пруф, накидываясь на блюдо перед собой. -       -Мы не можем развестись по обоюдному согласию? - сытый желудок позволял ей мыслить трезво и менее вспыльчиво.       -Нет, по крайней мере ближайший месяц, - Пруф пожал плечами так, будто не осведомлен о том, что сам совершил.       -И все это время я должна буду находиться здесь? - ее дернуло от мурашек, пробежавших по рукам. Чертов город высосет из нее все оставшиеся силы.       -У меня тур, - лениво вставил Маршалл, будто вовсе незаинтересованный своей судьбой. Конечно! Какой по счету этот брак? Третий?       -По закону вы должны находиться в непосредственной близости весь месяц, - мужчина крутил в руках стакан. Если бы ему не пришлось отыгрывать роль, то он скорее всего хвастался бы тем, как замечательно все продумал.       -Близость - это один город? - она боялась услышать отрицательный ответ. В какую заварушку она попала?       -Нет, - бам. Удар под дых, - там куча формальностей, - пальцами он показал, что у нее нет повода вникать.       -Поподробнее, - железный тон заставил Маршалла взглянуть на нее. Он бы не хотел, чтобы она держала его яйца в этот момент, больно поморщившись представляя. Девушка стала чересчур контролирующей, буквально отличницей этой жизни. Отвратительное, печальное зрелище.       -Двенадцать часов в сутки вы должны находиться на расстоянии десяти метров друг от друга, два часа позволено быть на расстоянии ста метров и еще два быть в разных концах города.       -А остальное? - мужской голос заставил ее вздрогнуть, позабыв что рядом еще кто-то сидит, слившись с креслом.       -Подразумевают восьмичасовой рабочий день, - друг снова пожал плечами.       -И что? За нами будет ходить пристав? - ее уже смешил этот нелепый закон.       -Нет, - снова этот отрицательный ответ, - на вас наденут браслеты в ЗАГСе.       -Что?! - они воскликнули в один голос.       -Какого хрена?!              -Это законно?!       -Да что за хуйня?!       -Они имеют право?!       -Я им собака какая-то?!       -Вот, да, - Ролина согласилась, вытягивая руку в сторону Маршалла. Теперь их эмоции были негодованием. Общим. Она смогла бы даже обрадоваться, если бы не удручающая новость.       Пруф кивнул, отвечая на все вопросы разом.       -Еще раз, - девушка в гневе стукнула руками по столу, - ты дал мне подписать бумаги, которые обязывают меня носиться с... - она ткнула пальцем в сторону, - целый месяц?! Я потеряю работу! Низер меня не поймет!       -Пруф, ты рехнулся? У нас тур, какие браслеты? - Маршалл даже не слушал ее, снова пренебрегая ее существованием.       -Мы берем ее с собой, - мужчина улыбался. Он мечтал это сказать с того момента, как Эм начал терять контроль под алкоголем и общаться с призраком. Его слегка обдало холодом от воспоминаний этого сумасшествия. Поэтому Пруф не мог просто отпустить ее снова, в этот раз они берут ее с собой.       -А меня кто-то спросил? - вопрос остался висеть воздухе, потому что Ролина подскочила из-за стола, подхватывая с собой телефон. Ей срочно нужна была помощь. -       -В связи с высоким процентом разводов и низкой рождаемостью... - она объясняла то, во что до сих пор не верила сама.       -Остановись, - тяжелый выдох не сулил ничего хорошего. Низер не понимал ни слова, или не хотел ее понимать. Лепет про бывшего-бандита-рэпера и юриста-рэпера-подонка звучал полным бредом. На секунду он подумал, что потеря матери дала серьезную нагрузку на ее психику, и ему не следовало отпускать ее одну, но девушка звучала бодро, отвечая на все вопросы вполне логично. Но в бред с подставной свадьбой ему все равно не верилось. Может, она просто хочет порвать с ним? - Что ты хочешь от меня? - вопрос без капли раздражения, с искренним непониманием.       -Пойми меня, - ее речь заметно сбавила темп. Понять? Как он мог понять ее? Ту, что скрывает прошлое, скрывает настоящее. Совершенно чужой человек по-родному просил понять. Самовольно шагнуть в оковы согласия, поверить, принять.       -Мне нужно время, - парень не бросал трубку, он не эгоист. Но собственные чувства окунулись в противоречивый раствор из недоверия, обмана и сомнения.       -Дай мне знать, - она смотрела на красную кнопку сброса вызова, ожидая еще хоть каких-то слов. Но динамик не издал больше ни звука. Прохожие удивленно оглядывались на крыльцо дорого ресторана, на котором стояла простецки одетая девушка.       -Нужно поговорить, - грубый, раздраженный голос вывел ее из ожидающего оцепенения. Она почувствовала хватку на локте, прежде чем поняла, что переставляет ногами в неизвестном направлении.       Внутренний двор заведения оказался оборудован под летнюю веранду, которая, к счастью или к сожалению, сейчас пустовала. Маршалл выпустил ее руку, враждебно-специально или неосознанно-отчаянно цепляясь ногтями за кожу ее предплечья. Нахмурив брови, Ролина рефлекторно провела рукой по розовым отметинам.       -Говори, - если бы она могла концертировать яд в клыках, то это слово было бы заменено укусом.       -Не дерзи, - как-то скучающе и без интереса он отгородился холодной маской, - тебе следует уяснить свое положение до того, как Пруф вернет все на свои места.       Она задохнулась в возмущении, но его интонация не терпела возражений, поэтому, поборов секундное наваждение, Ролина распрямилась, сводя лопатки.       -Говори, - уже со стойким равнодушием. Ей не все равно на эти слова, но урезонить настроение - казалось ей лучшей тактикой против его безразличия. Клин клином.       Его бровь иронично дернулась, а зрачки оценивающе оббежали расправленные плечи. Ухмылка поселилась в его глазах, но губы отказались выпускать ее наружу.       -Правила не поменялись, - он облизнул губы, все-таки скрывая рвущуюся усмешку, - ты не смеешь дерзить мне, посылать меня, - его рука скользнула по шее, она ощутимо вздрогнула, отстраняясь, - замахиваться на меня и... - большой палец задрал подбородок, - оставаться безнаказанной, - это была не угроза, он озвучил свои намерения.       Ее голова будто оказалась под водой, потому что другие звуки были будто заглушены. Полная концентрация на объекте опасном для жизни. Страх. Ненависть. Беспомощность. Забытые, но такие сильные чувства вновь ударили по ней плетью ненасытного погонщика собак, заставляя быстрее бежать от тех мыслей, что нельзя было выпускать наружу. Вспоминать прошлое стало для нее плохой привычкой. Память - отравляющим элементом.       -Правила не изменились, - она приподнялась на носочки, стараясь вздернуть голову выше без его помощи, - у тебя все еще есть выбор, у меня - нет, - ее глаза судорожно забегали по его лицу: ухмылка стерлась, оставляя после себя тонкую линию поджатых губ, глаза стыдливо спрятались от дуэли. Что это? Новая эмоция? Печаль? Жалость? Нет. Признание собственной ошибки, - и этот контракт, который мы заключили...       -Чтобы заключить со мной контракт, - пальцы на ее горле сжались, а взгляд вновь вернулся к ее глазам, - нужна кровь, - его бровь игриво изогнулась, чтобы не дать понять истинный смысл этой фразы.       -У тебя уже была моя кровь, - от давления на шею голос стал тише, - если ты помнишь, - последние слово было будто укором для самой себя. Она, черт возьми, помнила ту ночь, когда он вернулся особенно помятым, искалеченным. *       -Ох, так ты без трусиков? - нелепое замечание резануло слух, но она продолжила, уместившись сверху на неудобном кресле.       -Тебе нравится? - ее губы оторвались от его шеи, касаясь мочки уха.       Влажная ладонь неумело легла на левую ягодицу. Она почувствовала никудышную ласку, прогнувшись в пояснице. Юбка уже болталась на животе, а блузка все еще была застегнута. Одежда ощущалась острой и правильной преградой. Ее рука скользнула по его торсу, губы молодого парня дернулись, будто прикосновение было ему неприятно, а дыхание остановилось.       -О да, - его голос был почти бесцветным и дрожащим. Ее инициативе мог позавидовать любой бизнесс-тренер.       -Скажи это громче, - вкрадчивый шепот будоражил его сознание, но парень только сильнее зажимался, боясь проявить себя.       -О, - ему хватило смелости лишь на одну букву, - да, - уже чуть тише.       Одобрительный стон раздался у самого уха. Она расстегнула ширинку.       -Громче, - она касалась его уха губами, обжигая горячим дыханием. Ее рука сдавила твердую плоть.       -М-м, да, - наконец, парень издал громкий звук.       -Открой глаза, - она села сверху, касаясь промежностью его боксеров, - смотри на меня, - пуговицы сдавались под ее пальцами, оголяя приподнятую бельем грудь, - хочешь попробовать? - она видела, как его глаза бегают по открывшейся картине. Руки потянулись к груди, но она лишь издала цокающий звук осуждения, - языком, - девушка наклонилась ближе.       Парень прикусил губу, но больше не скрывал свои эмоции и не сдерживался, лишь размышлял. Она подхватила его руки, укладывая себе на поясницу. Все-таки мокрые ладошки неприятно липли к коже, а юбка спасала положение.       Он прислонился губами к кромке лифа, на что она еще раз простонала, отзываясь на каждое правильное его движение. Ее рука отодвинула чашку в сторону, давая доступ неопытному рту, пока другая нырнула между их телами вниз.       -Как же мне хочется, чтобы ты вставил в меня, - его бедра неосознанно качнулись, а язык скользнул по соску, - растянул под себя, - она знала что нужно почти каждому мужчине: уверенность, собственничество и грязные разговорчики. Она пыталась завести их двоих, раскрепостить молодого парня и самой не потерять смысл всего затеянного.       Опыт и понимание своих желаний могли бы сделать из нее прекрасную любовницу для того, кто смог бы это оценить. *       -И у меня твоя, - она прекрасно помнила, как он отдавался ей без остатка. Толкался бедрами в ее, не смотря на жгучую рану, доводил до пика удовольствия словами, движениями, эмоциями, чтобы на утро проснуться в луже собственной крови. Превосходных обмен. Если бы он мог перемотать время назад, он оставил бы все как есть.       -Тот договор давно испорчен, - ему хотелось сплюнуть прямо перед ней, показывая все презрение к тому воспоминанию, но сил не нашлось. Маршалл лишь обманывал себя, подпитывая ненависть к ней за то, что она была права, а он не был в праве согласиться. Согласиться - значит проиграть, признать, что ему не все равно, будто он все это время искал ее, будто между ними есть какая-то связь, будто она знает его и имеет над ним контроль. Нет. Это не так. Игра изменилась, но правила остались теми же - держись подальше или будь готова к последствиям, - нарушен, - поправил он, надавливая ногтем на нежную кожу челюсти, - одной из сторон.       -А ты так и не смог смириться? Так ведь? - пуф. Пушечный выстрел. Она действительно собирается это сказать? Собирается защищаться, нападая? - Не стал связывать с предательницей? Сбежал, сжигая за собой мосты, оставляя меня на пепелище?       -Заткнись, - он встряхнул ее, приводя в чувства.       -А потом искал, верно? Долго и упорно, - она схватила его запястье, впиваясь ногтями с внутренней стороны. Ее собственные были в кровавых корках из-за него, из-за того, что он заставил ее сомневаться в собственном выборе, посмел подарить надежду, поэтому он заслуживал почувствовать ту же боль.       -Ты за это заплатишь, - животный оскал не оставил ни капли человеческого на лице. Она залезла ему под ребра, достала потроха, и надругалась над содержимым, - впереди еще месяц, детка. Лучше тебе прикусить язык прямо сейчас.       -Лучше тебе нанять адвоката прямо сейчас, - ее шипение было практически змеиным.       -Думаешь, - он ухмыльнулся, - дело дойдет до убийства? - его хватка ослабла, чувствуя триумф. В суде у нее нет шансов против него. Она вообще могла мало чего противопоставить ему, но сердечный ритм все не унимался, даже под напускной веселостью.       -А что? Вдовец-рэпер теперь собирает больше продаж? - она даже не заметила, как в голове закрепилась мысль о том, что она - жена.       Он провел языком по верхнему ряду зубов, осматривая ее с ног до головы. Как же давно у него не было ничего подобного: мыслей о том, как можно расправиться с человеком. Нет. С сучкой.       -Сегодня в полночь, - верхняя губа дернулась в презрительном жесте, а рука выпустила глотку.       -Рандеву? - она иронично подняла бровь, нагло улыбаясь, - Или дуэль?       -Вылет - ему предстояло подумать над тем, какие действия над ней могут быть затем оправданы законом.       -Я никуда не полечу! У меня работа, что это вообще за странное условие?! - ее не хватило на язвительный комментарий, как только разум вернулся к собственной жизни.       -Правда? - нижняя губа выкатилась вперед, брови свелись домиком, - Как жаль.       -Ты снова это делаешь, - ненависть, - забираешь у меня все, отравляешь ядом, а затем оставляешь, лишив жизни, - беспомощность, - а знаешь что бывает после этого?! Годы, чертовы годы восстановления! Снова собирать себя по крупицам, создавать жизнь с нуля, учиться выстраивать отношения, - ее щеки пылали, - пытаться не видеть твои черты в каждом собеседнике, - она прикусила язык, проговорившись. Страх.       -Каждое слово будет использовано против Вас, мисс..ис Мэтерс, - то, как он произнес собственную фамилию, отозвалось порочной ноткой... услады? Но больше ее волновала мысль о том, что в действительности значили его слова.       -Только посмей, - указательный палец застыл возле его лица.       Его язык непроизвольно увлажнил губы, а мысль о том, чтобы укусить заносчивый пальчик на мгновение посетила голову. Он дернул головой, отгоняя наваждение. Ей стоило сломать этот палец, перекусить хрящик, переживать и сплюнуть кровавое месиво к ногам.       Им двоим не хватало контроля. Гнев и ярость вырывались наружу, печаль и боль оседали внутри, а недосказанность электризовала воздух между ними. Никакого разговора по душам не было, лишь констатация прожитых фактов. Старая обида легко воспламенилась торфом на пересохшем болоте.       -Иначе что? - мелькнувшая вспышка подарила неожиданное воспоминание, - Изобьешь меня? Как делают это у вас... на череме? - голос был до смешного завышен, но только единственный зритель не смеялся.       -Иначе я сделаю все, чтобы ты развелся со мной, - угроза была странной, но вся их жизнь была такой, - и когда я получу все до цента, - его скулы напряглись, - сожгу дотла, слышишь? Все твои деньги.       -Раньше ты от них не отказывалась, - он лишь хмыкнул. Точки давления появлялись неожиданными островками под его ногами, чтобы он мог сделать следующий ход.       -Раньше мне, - она запнулась, чувствуя приближение слез. Он не должен этого видеть. Ролина резко развернулась, уходя быстрыми шагами прочь. Подальше от него, подальше от своих чувств, закрываясь в одинокой беспомощности. Снова она одна. Будто никого не появлялось в ее жизни. Низеру нужно время, отец, конечно, ее не поймет, коллеги? Что она могла им сказать? К кому ей было бежать?       Девушка проглотила рвущийся ком истерики, быстрее переставляя ногами - лишь бы добежать до скрытого угла. Мама. Как давно она бегала к ней за помощью? Можно ли обратиться теперь? Что ей было делать? Плечи сильно тряслись, а кисти рук саднило от собственных ногтей. Одно возвращение повернуло вспять семь прожитых лет.