***
Артур застал Виктора в его комнате. Тот разбирал вещи – на кровати громоздилась стопка рубашек и белья – и отложил их в сторону, чтобы открыть дверь. – Я сразу понял, что это ты, – он легко сжал предплечье Артура, как делал всегда. – Только ты так стучишь: тук-тук, два раза и потом опять два раза. Условный сигнал? – Что-то вроде того, – Артуру стало неожиданно приятно, что Виктор заметил такую мелочь. – Армейская привычка, никак не избавлюсь. Чем ты занят? – Так, решил навести порядок в шкафу, – Виктор вернулся к прерванному занятию. – Садись, я сейчас закончу. Расскажи свои новости. Артур расположился на стуле, удобно вытянув ноги. Не хотел себе признаваться, но поездки в Уотфорд и обратно очень утомляли. И это была не столько физическая усталость, сколько непроходящий моральный гнет при виде людей, не сумевших пока выбраться из-под свалившихся на них проблем. Отогнав невеселые мысли, он заговорил о более приятном: – Ты удивишься, но я встретил здесь однополчанина, и он пригласил меня выпить. Мы не виделись после госпиталя, я даже не знал, жив ли он. Я подумал… Ты же не откажешься составить нам компанию? Виктор заметно напрягся, как всегда, когда разговор заходил об их военном прошлом. – А он… Что с ним? Твой друг не будет возражать, если ты приведешь постороннего человека? – Оуэн отличный парень, – заверил Артур. – У него поврежден позвоночник, и он не может ходить, но язык работает исправно. Виктор засмеялся, хотя ничего смешного в этом не было. Возможно, умение видеть забавное в самой тяжелой жизненной ситуации и помогло ему преодолеть собственное отчаяние. – Тогда пошли, навестим твоего приятеля. Только я уберу это барахло. Виктор в несколько приемов переложил свои вещи в шкаф, с несвойственной ему раньше уверенностью передвигаясь от кровати и обратно. Одну рубашку он повесил на плечики и аккуратно расправил складки. – Это белая рубашка? – он повернулся в сторону Артура. – Ты научился узнавать цвета на ощупь? – По пуговицам, – смущенно признался Виктор. – Отличный ход. Тогда да, это именно она. – Хорошо. Виктор потянулся и сдернул с вешалки пальто. – Ладно, идем. Где моя трость? Артур обвел глазами комнату. Палочка стояла в дальнем углу; по всей вероятности, в этом небольшом пространстве Виктор прекрасно обходился без нее. Значит, и в лондонской квартире он легко освоится, если согласится туда переехать. Им пришлось выйти на улицу, потому что Оуэна поселили в дальней части особняка, имеющей отдельный вход специально для не ходячих пациентов. Январь, наконец, вспомнил, что он считается зимним месяцем даже в Англии. Легкий мороз сменил недавнюю слякоть и принес с собой спокойную безветренную погоду. На выходе Артур все же придержал Виктора за руку. – Осторожно, ступеньки здесь ненадежные, – предупредил он, и это была чистая правда. В особняке постоянно что-то ремонтировали, достраивали, что доставляло пациентам определенные неудобства. Но никто не жаловался. В конце концов, желающих попасть сюда было больше, чем свободных мест. – Ты всегда подаешь мне левую руку. Это что-то значит? – заметил Виктор, охотно принимая помощь. – Левая рука некошерная? – фыркнул Артур. – Или у тебя особое предубеждение именно против этой части тела? А то, что я могу быть левшой, ты не подумал, умник? Виктор уже привык, что Артур часто подшучивает над его «наивными» вопросами, и пробормотал себе под нос несколько нечленораздельных слов. В открытую Виктор никогда не ругался, даже когда шуточки были излишне прямолинейными. Впрочем, тема иссякла сама собой, потому что они подошли к двери комнаты Оуэна. – Ты даже ничего мне о нем не рассказал, – заволновался Виктор. – Ничего, он сам прекрасно справится, – ответил Артур, и чуть громче воскликнул: – Это мы, дружище, открывай! Пока Артур и Оуэн обменивались приветствиями, Виктор, который плохо ориентировался на новом месте, остался стоять у порога, прислушиваясь к разговору. У Оуэна был быстрый, торопливый говор. Часть слов он проглатывал, потому что умудрялся одновременно и говорить, и смеяться. Но именно эта манера речи больше всего вызывала доверие – она отличала искреннего, открытого человека. – Иди сюда, я вас познакомлю. – Виктор подождал, пока Артур подведет его ближе, чтобы поздороваться с Оуэном. Этот парень уже начинал ему нравиться. – Это Виктор Ричардсон, – Артур немного замялся. – После ранения он… – Я ослеп, – опередил его Виктор, и уверенное рукопожатие Оуэна стало еще крепче. Они поняли друг друга с полуслова. – Сочувствую, друг, – просто сказал тот. – Но я рад знакомству. – Я тоже. За разговорами несколько часов пролетели незаметно. В отличие от Артура Оуэн охотно рассказывал о времени, проведенном на фронте, припоминал разные забавные истории, разбавляя эти красочные байки жестокой правдой. Казалось, жизнелюбие было его второй натурой, и оно изменяло ему, только когда он вспоминал о своей беспомощности. В двадцать пять лет остаться навсегда прикованным к инвалидному креслу – небольшая радость, и Виктор прекрасно понимал желание Оуэна ухватиться за соломинку, хотя врачи ничего ему не обещали, кроме улучшения общего состояния. – Раз уж Артур вытащил меня с того света, надо как-то вертеться. Я устал сидеть и ничего не делать. Чувствуешь себя куском дерьма, выброшенным на берег, – с какой-то необычной злостью проговорил Оуэн. – Ты прав, – согласился Виктор. – Иногда хочется послать все к черту. – Хватит, парни! – не повышая голоса, оборвал их Артур. В его интонациях звучали хорошо заметные командные нотки, так что Виктору немедленно захотелось вытянуться в струнку и ответить «Есть, сэр!». – Все у вас будет нормально. – Тебе хорошо… – начал Оуэн и оборвал сам себя. Виктор так и не понял, что он хотел сказать. – Ладно, давайте выпьем. У Оуэна с собой оказалась фляжка с чем-то, подозрительно напоминающим домашнюю бражку. Виктор попытался отказаться, но Оуэн настоял на своем. – Да ладно, чисто символически. Артур, плесни ему на дно. Выпьем, чтобы будущая жизнь была к нам снисходительнее, чем до сих пор. Это были хорошие слова. Правильные. Кто бы отказался за это выпить? Не Виктор, уж точно. А после второй порции алкоголя жизнь вообще перестала казаться такой уж беспросветно мрачной, как до знакомства с Оуэном. Однако, скоро им пришлось прервать эти приятельские посиделки, чтобы Артур не опоздал на последний автобус, отправлявшийся в Лондон. Он еще хотел проводить Виктора до его комнаты, но времени было в обрез, и им пришлось попрощаться у крыльца. Артур только сейчас вспомнил, зачем, собственно, приехал в Уотфорд, выудил из внутреннего кармана небольшую карточку и вложил ее в руку Виктора. – Да, пока я не забыл. Мое предложение еще в силе. Насчет переезда в Лондон. Вот здесь, – он немного сжал пальцы Виктора, – адрес и телефон курсов, на которые ты хотел попасть. Попроси кого-нибудь связаться с ними, только быстро, чтобы не пропустить начало. – Есть, кэп, – шутливо ответил Виктор и перешел на более серьезный тон. – Спасибо за помощь. Дай мне несколько дней, я определюсь окончательно. – Я скоро опять приеду. Уже совсем стемнело и следовало поторопиться, но Артур все ждал чего-то, не уходил. Хотел убедиться, что он все сделал правильно, так, как привык делать на фронте. Сейчас ему не надо было нести ответственность за тех людей, с которыми его сводила жизнь, а навязываться он не привык. Чувствовать, как твоя доброта ложится на человека тяжелым бременем, очень неприятно. Но Виктор был одним из немногих, кто охотно принимал эту немного деспотичную заботу, и это обстоятельство радовало Артура больше всего. – Если ты думаешь, что я буду возражать, то ты ошибаешься. – Виктор поправил шарф и притопнул ногами, потому что к вечеру заметно похолодало. – Иди уже, опоздаешь на рейс. Артур хмыкнул «иду» и быстро сбежал с крыльца. Этот долгий день заканчивался даже лучше, чем начинался.Глава 6. Отголоски войны. Часть 1
8 апреля 2022 г. в 18:35
Артур навестил Виктора через неделю. Он не хотел показаться слишком навязчивым в стремлении опекать его, поэтому приехал без приглашения в надежде, что его появление будет для Виктора приятным сюрпризом. Тем более, Артур привез хорошие новости.
Одна из действующих в Лондоне благотворительных организаций озаботилась проблемами солдат, потерявших зрение на войне, и организовала для них курсы по изучению Брайля. Они должны были начаться в следующем месяце, и, если Виктор поторопится с поисками жилья, он сможет приступить к занятиям вместе со всеми.
Настаивать на том, чтобы Виктор переехал к нему, Артур не собирался. Они взрослые люди, покалеченные войной, но не совсем беспомощные, и он сможет оказывать посильную помощь, даже если Виктор поселится отдельно. Лондон не такой уж большой город, если подумать.
Задумавшись о своем, Артур не обратил внимания на необычную суету в холле пансионата, пока его не окликнули:
– Капитан Пендрагон! Сэр!
Артур обернулся и увидел знакомую лохматую шевелюру и широкую задорную улыбку. Оуэн Маккен всегда был неугомонным балагуром и искателем приключений на свою… голову. Даже на фронте он ни минуты не мог посидеть на месте и чаще любого другого солдата получал дисциплинарные взыскания, что в военное время было чревато трибуналом. Если бы какой-нибудь мятущийся дух невероятным образом поселился в человеческом теле, он был бы похож на Оуэна.
Оуэн Маккен любил красивых девушек, выпивку и танцы, и он был лучшим разведчиком в подразделении Артура, за исключением самого Артура. Он считал себя везунчиком, которому на роду написано избежать смертельной опасности, и так было все три года войны, пока их с Артуром не накрыло взрывом во время случайной артиллерийской атаки. Они находились за линией фронта, на вражеской территории, и уже возвращались к себе, когда внезапно началась перестрелка. Немцы и союзные войска палили друг в друга наугад, в этом Артур не сомневался. Если бы их заметили, то снайперы стреляли бы прицельно, и, возможно, для одного из них такой исход был бы предпочтительнее.
Они с Оуэном услышали над головой противный свистящий звук и грохот разорвавшегося где-то рядом снаряда, а потом взрывной волной их разбросало в разные стороны. У Артура заложило уши, до звона в голове, и он не сразу почувствовал резкую боль в правой части тела и холод от пропитавшей куртку крови.
Только эта боль помогла ему не потерять сознание, пока он вытаскивал Оуэна из-под засыпавшей его земли и посылал сигнальную ракету с риском, что ее не увидят или увидят не те, кому она предназначалась. Он отключился только тогда, когда заметил подползающих санитаров, а очнулся уже в госпитале. Там же он в последний раз видел Маккена, когда того везли на операцию.
После выписки из госпиталя Артур потерял Оуэна из виду. Самого Артура вскоре демобилизовали и отправили домой долечиваться, но он время от времени вспоминал бывших сослуживцев, по крайней мере тех, с которыми наиболее близко сошелся за время службы. Особенно Оуэна.
Следовало, наверное, написать в военное министерство, которое вело учет погибших и раненых, и узнать о судьбе капрала Маккена, но у Артура рука не поднялась сделать это. Он не готов был принять весть о смерти Оуэна – шутника, забияки, любителя выпить и поцапаться с солдатами из других подразделений.
Увидев его в пансионате, сидящим в инвалидном кресле, но живого, Артур испытал шок и неверие. Радость, приправленную большой долей горечи. И только заметив, что Оуэн нетерпеливо ерзает и машет рукой, он заставил себя сделать шаг навстречу.
– Оуэн! Оуэн Маккен! – негромко произнес он, сжав плечо бывшего однополчанина. – Ты жив, дуралей. Жив!
Тот отреагировал моментально, словно они все еще находились на фронте; подобрался, вытянулся, готовый безукоризненно выполнить любой приказ Артура, своего командира и друга, и только потом расплылся в радостной улыбке, двумя руками сжимая его руку.
– Капитан! Черт, какая встреча, я сейчас заплачу, – он ткнул Артура в бок. – Или заору, что вернее. Что ты здесь делаешь, кэп? Я не поверил своим глазам, когда тебя увидел.
Тот же вопрос Артур собирался задать Оуэну, хотя ответ был очевиден.
– Я приехал навестить товарища, – вместо этого сказал он.
– Кто-то из наших?
– Нет, ты его не знаешь, – Артур откатил кресло Оуэна чуть в сторону, чтобы им не мешали.
– Жаль. Я надеялся, мы сможем выпить за встречу, когда меня устроят, – Оуэн кивнул на стойку регистрации. – Кэтрин согласилась привезти меня сюда.
Стоящая там красивая черноволосая девушка посмотрела в их сторону и сдержанно улыбнулась, словно почувствовала, что говорят о ней.
– Одно другому не мешает, – Артур похлопал Оуэна по плечу. – Как же я рад тебя видеть, дружище! Давай, оформляйся, мы придем позже. Я познакомлю тебя со своим другом.
– Отлично. Буду ждать.