Медовый пряник

      Атанасия — единственная принцесса империи Обелия — наворачивала круги по своей комнате. Резкая остановка, разворот — и вновь проход до большого окна.       Альфиусы… В «Прекрасной принцессе» они были той ещё занозой в заднице со своей прекрасной Дженнет. А тут… Герцог вился шмелём, пытаясь пропихнуть хоть кого-то во Дворец в качестве компаньона, но и тут его обставили, оставив с носом. Никто не прошёл: ни Дженнет, ни Иезекииль, ни… Леонора Альфиус — странная девочка, сумевшая понять отсылку к старой популярной книге! В оригинале её не было и что от неё ожидать оставалось не ясным. Умная, в меру активная девочка. Красивая, как её отец и брат. Возможно, она станет соратницей Дженнет и главной, кто будет издеваться. Многочисленные дворцовые интриги становились опаснее.       — Стоило тогда прислушиваться к разговору… — Ати с силой ударила подушку, жалея об упущенном шансе. Зачем ей этот черноволосый идиот, когда поблизости растёт прекрасная возможность хоть немного изменить судьбу?!       — Принцесса, вам пришло письмо, — Лили прервала метания девочки, заходя с небольшим серебряным подносом.       — От кого?       — От Альфиус. Во время переезда мы нашли куклу и отправили к ним в поместье. Видимо, юная леди хотела бы выразить вам признательность.       Атанасия внутренне схватилась за волосы. Вот же, прекрасная возможность! Была! Она уже и думать забыла про эту куклу, а оказывается её не только нашли, но уже и вернули. В нетерпении принцесса запрыгала вокруг горничной, что неспешно направлялась к письменному столу. На добром лице в обрамлении каштановых волос сияла любящая улыбка, а в зелёных глазах отражались снисходительные мысли, что юная принцесса всё ещё ребёнок, хоть та и старалась казаться взрослой. Едва поднос коснулся столешницы, как сразу оказался пустым. Атанасия беспощадно сломала печать, вчитываясь в строки и задыхаясь от восторга. Идеальный почерк! Как и полагается члену семьи главного героя! От листков бумаги исходил лёгкий аромат лаванды или сирени, Атанасия не принюхивалась, скользя взглядом по письму. Стандартные слова приветствия, благодарности и…       «Ваше Высочество, надеюсь, что Вы пребываете в добром здравии. Совсем как в нашу первую встречу. И пусть я предстала не в самом лучшем виде, однако с трепетом продолжаю хранить каждый миг, каждое слово того дня. Я слышала от Его Светлости, что Вы серьёзно заболели. Но теперь с Вами всё хорошо, и Вам подарили Изумрудный дворец. Его Императорское Величество очень великодушен и щедр в своей любви к Вам…»       Атанасия пропустила пару абзацев, связанных с восхвалением Клода и его любви к ней. Всё равно оставался шанс, что этот подарок заберут, когда Дженнет предстанет в день дебюта. Важная часть нашлась ближе к концу.       «Ваше Высочество, когда я болела, то чувствовала себя одиноко и скучала целыми днями. Мне не разрешали ничего, даже после выздоровления. Его Светлость окружил меня заботой, но невозможность общения сводила с ума. Поэтому Ваше Высочество, если Вам будет скучно, то я к Вашим услугам. Я почту за честь посетить Ваш дворец и составить Вам компанию на прогулке в саду в обсуждении работ Монте».       — Она уже прочитала работы Монте?!       Атанасия вновь пробежалась по последним строчкам и загорелась страстью к учёбе. Монте — один из тяжелейших к пониманию авторов, но обязательный к ознакомлению. Вся современная обелийская экономика держалась на его постулатах. Налоги, ценообразование, обменный курс валют — всё придумал он. Но понять его и усвоить было сложно. Он часто уходил в какие-то философские дебри, беря неуместные и лишние сравнения. Поэтому курс экономики выдавался без его работ, лишь в кратком содержании. Но всё равно считалось хорошим тоном хотя бы раз прочитать его книги. И тут выбора не оставалось.       — Лили, я могу пригласить леди Альфиус к себе?       Йорк задумалась, а Атанасия тем временем не сводила с неё умоляющего, почти щенячьего взгляда.       — Ну по-жа-луйс-та…       — Надо испросить разрешения у Его Величества.       Атанасия сразу поникла. Клод наврядли согласится впустить во Дворец ещё одного ребёнка. Особенно от Альфиусов. Он чётко дал это понять. Пусть даже и взял старикашку на роль компаньона для игр. Но он сделал это так неохотно, словно сдаваясь под весом обстоятельств.       — Хорошо, когда я пойду к папе, я спрошу.       — Принцесса, Его Императорское Величество исполнит любой ваш каприз.       Атанасия ничего не ответила, сомневаясь в исполнении этой крошечной просьбы. И не ошиблась. Клод посмотрел на неё настолько холодным взглядом, что пришлось срочно выдумывать что-то такое, чтобы порадовать того.       — Ты можешь отправить меня туда вновь?       Атанасия наблюдала за Лукасом, что уплетал за обе щеки печенье, принесённое Лили. На секунду тот перестал хрустеть, бросив недовольный взгляд — мол «за кого ты меня принимаешь» — и продолжил обчищать тарелку.       — Куда «туда»? В дом Белоснежки?       — Ну да, ну да.       — Ты разговариваешь с величайшим магом Империи! — Мальчик поправил свои длинные волосы, позируя.       Атанасия прищурилась. Как же эта черноволосая выскочка ей надоела! Но ничего не поделать… Только он мог бы выполнить то, что ей нужно.       — Тогда сделай это. А ещё измени цвет глаз. Справишься?       — Да без проблем, — Лукас расслабленно щёлкнул пальцами, и Атанасия закашлялась от неожиданности. Узкая коробка или ящик… Там, где она оказалась, было пыльно, пахло костром и невероятно трудно развернуться. Первый чих вырвался, поднимая ещё одну завесу, из-за которой девочка интенсивно то кашляла, то чихала. «Лукас, мерзавец! Ты куда меня забросил?!»       — При… Я вам помогу.       Спустя мгновение Атанасия оказалась на свободе, продолжая кашлять и щурясь от яркого света. Иезекииль, а спасителем оказался именно он, ловкими и выверенными движениями отряхивал ту от угольной пыли камина. Именно в него её и телепортировал маг. Словно бы издеваясь, подонок…       — Как вы, принц? Красные глаза?..       Иезекииль во все смотрел на Атанасию, что проклинала Лукаса ещё сильнее. Почему-то этот негодяй дал ей красный цвет. Ну, хотя бы замаскировал, как она и просила.       — Хм?.. — девочка наклонила голову, сцепив пальцы за спиной.       — Простите.       Повисла тишина, которую никто из них не решался нарушить первым. Однако Иезекииль собрался с силами и поинтересовался причинами визита.       — О, я в прошлый раз так резко исчезла. Хотелось бы извиниться.       — Ну что вы… Я рад, что вы добрались домой без происшествий. Я беспокоился.       Атанасия мысленно всплакнула. Ну хоть кто-то понимает… Он беспокоился. Это казалось очень милым.       — Спасибо. И ещё раз простите за беспокойство. А чем вы здесь занимались?       Атанасия завертела головой, осматриваясь. Письменные столы, огромные книжные шкафы… Это походило на библиотеку, если бы не маленький размер комнаты, то вполне можно было так подумать.       — Читал книгу.       — И как, интересно? Как она называется?       — «Радиус искажения пространства и времени, исследования частных дифференциальных уравнений, критика и переосмысление логических ошибок Гейла Шейлера, что изобрел специальную теорию относительности».       Атанасия замерла, пытаясь переварить информацию. Это точно было название книги? Что-то не очень походило на легкое чтиво, подходящее его возрасту. Неужели?..       — Что насчёт социологии? Что вы сейчас изучаете?       — Философскую символику Коэла.       Атанасия на секунду замерла, не веря ушам. Коэл преподавался после изучения основ социологии! Не-не-не, он не может быть лучше её в учебе. Она же «гений».       — Скажите что-то на арлантском. Например, о своей жизни.       — Эм, кхм… — Иезекииль призадумался, переходя на язык соседней страны. — С чего бы вам об этом просить? Как пожелаете…       — Расскажи про философский реализм на Арланте.       Иезекииль, не задумываясь, начал отвечать, после чего его вновь перебила Атанасия. Ей всё никак не верилось, что ему всего десять! Как можно быть настолько умным? Оставалось одно, нелюбимое, но действенное средство. Псиканский язык и Библия. Чем и воспользовалась девочка. И получила незамедлительный ответ с номером строфы и страницы.       С поникшей головой она признала своё поражение в глупой, ею же устроенной проверке знаний. Семья Альфиус задала детям высокую планку обучения. Если в десять Иезекииль знал всё то, что полагается в пятнадцать, да и ещё имел идеальное произношение, то неудивительно, что его младшая сестра в семь читала труды Монте. Наверное и Дженнет давали прекрасное образование, чтобы она смогла впечатлить Клода в будущем.       — Вы невероятны.       Голос Иезекииля искренне звенел восторгом, а глаза сияли от восхищения. Атанасия неловко улыбнулась и почесала затылок. Это он здесь невероятен, а она… Недоучка.       — Братик?       В комнату постучали. Тихий голос глухо звучал из-за толстой массивной двери. Атанасия было вздрогнула, но тут же успокоилась. Её здесь никто не знал, её никто не сможет узна-а… А. Кроме Леоноры. Она-то её видела и при первой встрече безошибочно узнала. Пока Иезекииль направлялся к двери, девочка проворно спряталась за шторкой, подглядывая.       — Да? Ты что-то хотела?       — Эм, пойдём почитаем вместе в учебном классе?       К счастью для Атанасии в коридоре стояла одна Дженнет. Но та всё равно решила остаться в укрытии, смущаясь. Как мог бы Иезекииль объяснить младшей сестрёнке появление Ангела в комнате?       — Мы уже прочитали и разобрали вместе эту книгу.       — Эм, а может ты поиграешь со мной вместе с Алисой?       — Ты её отдала в стирку, а с другими игрушками ты не особо любишь играть.       — Тогда пойдём в Зимний сад, там…       — Братишка! Отца в доме нет, пошли поиграем! Розы цветут. Розы!       Атанасия с трудом сдержала смех. В самый трудный момент для Дженнет в коридоре прозвучал топот и невероятно громкий зов Леоноры. Девочки всего лишь хотели любой ценой побыть с братом подольше перед его отъездом в Арланту. Поймав взгляд золотых глаз мальчика, Атанасия одними губами попросила уйти, пообещав никуда не уходить. Иезекииль кивнул, выходя к сёстрам.       Едва дверь закрылась, Атанасия выпустила из рук край шторы, которым прикрывалась и вздохнула, прежде чем закричать от испуга.       — Лукас?!       — Химера и?.. Не пойму, что со второй не так, — невозмутимо поглаживая подбородок, отметил маг. Которого всего секунду назад не было.       — Что ты здесь забыл?!       — Хотел посмотреть, с кем ты так хочешь подружиться. Пойдём за ними.       — Не-не-не. Мы не пойдем. Нас заметят.       — Ой, да не переживай, — Лукас с ухмылкой щёлкнул пальцами. — Нас и не увидят.       Атанасия в очередной раз подумала, какой же этот тип приставуч и тщеславен, но с удовольствием осмотрелась в Зимнем саду. Небольшие птички в клетках порхали и щебетали. В воздухе витали ароматы сотен цветов. Этакий миниатюрный контактный зоопарк.       — У тебя есть сестра?       — Чего? Ты о чём? — Атанасия отвлеклась от рассматривания цветов и замерла буквально глазами встретившись с Дженнет. Топазовые. Но к счастью, та её не заметила. Или же… Принцесса бросила взгляд на мага, что с озадаченным видом осматривал веселящихся детей. Да, это тоже была его работа. Невидимость.       — Что-то с ней не так… Мне нужно подобраться поближе.       — Нет, не вздумай! — Атанасия вцепилась в руку Лукаса, не позволяя и шагу сделать.       — А ты почему не удивлена? Ты знала?       — Что? Давай уйдём, я домой хочу.       — Ха! — Маг вновь щёлкнул пальцами, вызвав у девочки нервный тик. Почему это тип такой вре… Полезный?       — Правда? Кииль, ты можешь…       — Нет, конечно он не может.       Хоть и без магии Леонора была громкой, но Атанасия с благодарностью посмотрела на Лукаса. Всё же Дженнет оказалась на порядок тише. Милашка…       — Но если я попрошу дядюшку и тётушку, то ты сможешь остаться.       — Дженнет, я должен. — Иезекииль устало вздохнул, садясь на лавочку. Видимо он сказал что-то двусмысленное, не так воспринятое.       — Вот именно. — Леонора порхала вокруг кустов роз, то присаживаясь, то вскакивая, рассматривая бутоны и распустившиеся цветы, отвлекшись всего лишь для этой фразы.       — Какой глупый ребёнок, — Лукас указал пальцем на Дженнет, что с грустью притронулась к розе. — Не может вести себя спокойно.       Атанасия ничего не сказала, соглашаясь в мыслях. Иезекииль обязан поехать. Это было предрешено. Ну, и глупо такого умного мальчика прятать в доме. Это преступление против него же! Дженнет придётся смириться. Ну, и у неё ведь остаётся в подружках Леонора.       — Что с ними обеими не так? — Лукас задумчиво переводил взгляд с одной девочки на другую, игнорируя существование их брата.       — Ты будешь нам с Лени писать?       — Будет, куда денется. Иначе потом его будет ждать ужасная кара. Верно, братик?       — Да, каждую неделю буду отправлять вам подробные письма. Как ты и просишь, — со смешком ответил Иезекииль.       — Вот видишь. Не стоит волноваться.       — Но это всё равно будет не то… — Дженнет опустила взгляд на плитку дорожки. — Может он хотя бы будет приезжать раз в месяц?       Атанасия скривилась, будто съела дольку лимона. Что за слащавые глупые мечты? Где Арланта, а где столица Обелии?       — Ты ему ещё запрети общаться, — с веселостью в голосе предложила Леонора, доставая что-то из кармана.       — Лени, убери ножницы! — Иезекииль вскочил с места и подбежал к сестре, хватая ту за запястье и отбирая острый предмет. — Вот кто тебя надоумил…       — Но ведь горничные спокойно носят их с собой…       — Лени, матушка будет ругаться. Не трогай цветы.       — Но я хочу букетик в комнату!       — Лени, нельзя.       — Но я хочу!..       Брат и сестра Альфиус переругивались, а Дженнет прикрыла ладонью рот. Видимо, данное поведение было привычно для этих двоих. У Атанасии невольно возникла улыбка. Такие милые дети…       — Как скучно. Я думал, мы увидим нечто интересное, а тут… — Лукас закатил глаза.       — Скука смертная, — Атанасия подхватила его стенания, стирая улыбку. — Я же говорила, чтобы мы шли домой.       — Действительно.       Спустя мгновение Атанасия ахнула, потирая пятую точку в своей комнате. И почему её постоянно бросают как игрушку? Бросив недовольный взгляд на донельзя довольного Лукаса, девочка брякнулась на диванчик и скрестила руки на груди. Всё, больше она не будет с ним общаться.       — И всё же, что не так с ними? Одна — так точно химера, есть примесь императорской маны, а вот вторая… Неполноценная душа? Две души в одном теле? Не понимаю…       — Прекрати звать милашку химерой.       — И ты не выглядела удивлённой. Знаешь, в тебе тоже есть что-то… Лукас непочтительно приблизил своё лицо к её. Атанасия мысленно вспотела. Если он смог разглядеть Дженнет, её рождение с помощью тёмной магии, то и увидеть её перерождение не составит труда. Верно? Или же?..       — Мне семь, черноволосый идиот. — Голос не дрогнул.       — Правда? Телу и правда семь, а вот внутри, — по губам скользнула высокомерная улыбка, словно сейчас Лукас скажет что-то такое, за что его будут обязаны носить на руках. Эта черта всегда раздражала Атанасию и та закатила глаза. — Внутри ты старше!       — Мне семь, придурок!       — Да неужели?       — И что, это по-твоему, могло бы значить или изменить?       — Ничего. Только то, что ты скороспелка и умна. Как и сын этого Снежка.       Атанасия внимательно наблюдала за тем, как он садится напротив. Продолжать эту тему не было нужды, но ведь этот маг так просто не отстанет.       К счастью для Атанасии в комнату вошла Лили и спасла её от дальнейших разговоров.       — Принцесса, пришло время обеда с Его Величеством.       Атанасия радостно спрыгнула с диванчика и побежала к горничной. Уж лучше пообщаться с Клодом, чем с этим идиотом. Ну и заодно она его кое о чём попросит.

***

      Солнце заливало музыкальную комнату, делая её ещё больше. Лёгкий ветерок колыхал прозрачные занавески, залетая через приоткрытое окно. Музыка дополняла эту картину некой грустью.       Леонора выдохнула и закрыла глаза, прислушиваясь к последним нотам, повисшим в вечернем воздухе. Дрожа, те рассеивались, постепенно угасая эхом. Мелодия должна была принести облегчение, но почему-то любимое занятие не приносило успокоения. Лишь поднимала новую волну беспокойства.       Мама и вчера, и позавчера, как и пару днями ранее, перестала выходить из комнаты. Она заболела и к ней было нельзя попасть к неудовольствию девочки. А ведь ей так хотелось навестить больную. Когда болела Леонора, то мама всегда была рядом. Почему же сейчас нельзя наоборот?       Закрыв крышку, Леонора поспешила к себе. Скоро время ужина, а она даже не взглянула на корреспонденцию, что принесли утром.       «Истинная леди не позволяет письмам оставаться без ответа дольше суток. В любом случае необходим ответ», — девочка процитировала мысленно книгу этикета, открывая дверь и без спешки заходя в комнату.       — Леди, — Беатрис незамедлительно поднялась с дивана и поклонилась, готовая услужить.       — Я хотела бы проверить письма и дать им по возможности быстрый ответ, — Леонора бросилась на кровать и со счастливой улыбкой сняла туфельки, забираясь с ногами. Разумеется никакого письма, на который та могла бы дать быстрый ответ, не существовало. Ей ещё не исполнилось четырнадцати. Приглашения, письма из других домов всегда проходили сперва сортировку у маминой горничной. Так что на подносике должно было находиться максимум два письма. А не три.       Леонора моргнула, думая, что это всего лишь большое зеленоватое пятно под синеватыми конвертами подруг. Но видение не прошло, поэтому девочка вытянула «пятно» наружу, едва сдерживая крик. Это было письмо из Изумрудного! Рассматривая его, она поняла, что ошиблась. Бумага оказалась плотнее обычного, а значит…       — Моё первое личное приглашение… Приглашение от принцессы!       Позабыв о манерах, Леонора спрыгнула с постели и быстро обулась. Беатрис протянула руку вслед, когда дверь открылась и так же стремительно закрылась. Счастливый визг невольно вырвался из девочки пару раз, пока та мчалась к кабинету отца. Изумлённые горничные провожали её непонимающими взглядами, а какой-то слуга едва не уронил вазу с цветами, пока уворачивался от юной леди.       Наконец, Леонора достигла нужной двери и замерла, приглаживая платье и волосы. В руках она всё также сжимала зелёный конверт. В нерешительности она занесла кулачок и уже было хотела постучаться, как дверь открылась.       — Леонора, что ты тут делаешь? — отец хмуро посмотрел на неё.       — Мне приглашение пришло. Из Дворца… — Дрожащими руками девочка протянула ему конверт, рассматривая носки отцовских туфель. И вздрогнула, когда большая ладонь легла ей на голову.       — Вот как. Давай вскроем? — Тон на порядок смягчился, и тень взрослого отошла, позволяя войти в кабинет. Леонора подняла глаза и увидела брата, что поставил чашку на столик. Бабушка Аламея сидела спиной ко входу и была погружена в изучение бумаг.       — Я сейчас подойду, присядь.       Роджер вернул дочери конверт и вышел. Иезекииль махнул рукой, приглашая сесть к нему. Леонора, прижав к себе ношу, вприпрыжку добралась до диванчика.       — Приглашение из Дворца? — Иезекииль указал пальцем на письмо.       — Да! Я очень волнуюсь. Принцесса такая… Такая!.. И она вновь ответила на моё письмо. Она восхитительна!       — Да, скорее всего ты права, — Иезекииль засмеялся в кулачок. — Принцесса не может оказаться жестокой.       — Хм, вы о чём, дети? — Аламея сняла очки и потёрла переносицу.       — Мне пришло приглашение из Изумрудного дворца! — Леонора продемонстрировала оное, вытянув на руках в сторону бабушки, что улыбнулась.       — О, неожиданно.       — Мы с принцессой виделись один раз. Но она такая… Такая волшебная! И милая. Она восхитительна…       — Не сомневаюсь в твоих словах. Странно, что письмо попало к тебе, минуя герцога. Ты ещё крошка. Наверное на сортировке перепутали. Хорошо, что не потеряли ещё.       — Ой… Я и не подумала об этом. Была так рада, что сразу побежала сюда.       — И правильно сделала. Это очень важное событие. Мы должны всей семьёй увидеть как ты вскрываешь своё первое приглашение. — Иезекииль погладил сестру по голове, едва касаясь заколки с большим цветком.       — А мама будет? — Леонора с надеждой посмотрела на бабушку, что отрицательно мотнула головой. — Но мы можем её навестить.       — Прости, но нет. Вы можете заболеть этой взрослой болезнью. А она трудно излечима. Поэтому потерпи немного, Леонора. Хорошо?       Девочка только кивнула, погрузившись в мысли. Интересно, что ей написала принцесса? Для чего приглашает? Будут ли они проводить чаепития? Или совместные прогулки? А может учёба? В одной исторической книге она читала про подобное. «Вроде их называли компаньонами».       — Леонора, дай конверт. Я его для тебя вскрою. — Роджер вытянул её из мыслей, неожиданно появившись рядом. Девочка отдала, в нетерпении заёрзав. Не сводя глаз с конверта, она как в замедленной съёмке наблюдала, как остриё отцовского канцелярского ножа разрезает с тихим чирканьем плотную бумагу. Вскорости письма было возвращено назад, и Леонора, сделав успокоительный выдох, достала аккуратную карточку. Зелёное приглашение, украшенное витиеватым узором и заверенная печатью императорской канцелярии, имело лёгкий аромат полевых цветов. Бегло пробежав глазами по написанному, Леонора забыла как дышать и быстро-быстро заморгала.       — Что такое, Лени? Ты резко побледнела.       — Леонора?       — Принцесса желает видеть меня на чаепитии через пару дней… — Сипло вдохнула девочка, протягивая отцу карточку. Роджер жадно схватился за неё и после прочтения улыбнулся. Сев рядом с Леонорой, он погладил её по голове.       — Это замечательно. Вы обязательно подружитесь. Принцесса Атанасия не по годам умна, совсем как ты. Вам точно будет, что обсудить. Всё же вы из одного сословия.       — Действительно… Да и девочкам всегда веселее играть с представителем своего пола, чем с мальчишками, — подметила Аламея. Леонора счастливо улыбалась, прижимаясь к отцу. И даже не догадывалась насколько милой пришлось стать Ати, чтобы пригласить хотя бы её во Дворец…