-x-X-x-
Она знала, что его можно ожидать… но всё равно тяжело смотреть, как он рубит призраки её чемпионов. Колдуна Рогира, Лионеля Львиное Сердце и всех остальных. Когда-то они были её лучшими спутниками. Они, все они… она всегда носила их с собой. И всё же, Фиа Спутница Мёртвых жила, а они — нет. Было ли это справедливо? Она не знала. Справедливость, праведность, правосудие… казалось, что в мире не хватает всего этого. А теперь… Погасший с необычайно впечатляющим количеством энергии пришёл за ней. Когда он подошёл к трупу её лорда, Фиа сделала храброе лицо и даже слабо улыбнулась перед лицом того, что вполне могло стать её смертью. — А… вот и ты. Я знала, что ты придёшь. Наклонив голову набок, она смотрит на Погасшего, внимательно разглядывая его. Он хорошо обнимался, но сейчас это ничего не значило. Неужели они должны стать врагами? — Что ты задумал? Отвергнуть нас и наши пути? Как и остальные догматические грубияны Золотого Ордена? К её удивлению, Погасший качает головой и убирает оружие в ножны. Её губы раздвигаются, когда он делает шаг вперёд и опускается на колени. Раскинув руки, он обнимает её, кладя голову ей на грудь. У Фиа перехватывает дыхание, когда она чувствует, как его сила зовёт её. Он такой сильный. Этого всегда было достаточно, чтобы у неё перехватывало дыхание. Этот Погасший, несмотря на то, что он так полон Жизни, поражает её даже сейчас. — Ты… странный, не так ли? Он гладит её. Она старается не замечать, насколько это приятно, хотя по её лицу разливается ровный жар. — Я-Я — хранительница Тех, Кто Живёт в Смерти. Она взволнованно вздыхает. — Они называют меня грязной и гнилой ведьмой. И всё же… ты всё ещё хочешь, чтобы я тебя обнимала? Он кивает, что, конечно, означает ещё большее трение о её грудь. Делает ли он это специально? Учитывая то, что она знает о других женщинах в Холде Круглого Стола и их отношениях с этим Погасшим… да, скорее всего, да. Развратник, конечно, но при этом храбрый и удивительно благородный человек. Губы Фиа кривятся в ласковой улыбке, и она кладёт руку ему на затылок. И конечно, она немного подпитывается его энергией, пока они обнимаются… но разве это так уж ужасно? У него её так много, и он свободно предлагает её ей. … Возможно ли, что она поспешила, посчитав его врагом или, по крайней мере, не союзником? Возможно ли, что она ошиблась в нём? По правде говоря, она пришла сюда, потому что была уверена, что всё кончено. После того, как её обнаружил тот охотник в Холде Круглого стола, Фиа поняла, что её время ограничено. Она думала, что потерпела неудачу и что её миссия выполнена. И действительно, она пришла сюда, чтобы подождать, пока охотники догонят её, предвкушая последнюю битву, в которой она использует силу этого места, чтобы отдать столько же, сколько получила. В конце концов, это был её долг — защищать своего лорда всем, что в ней осталось. … А потом появился он и разорвал её Чемпионов в считанные мгновения. Так много для хорошей демонстрации и последней стойки. И всё же… всё же. Задыхаясь, Фиа наклонилась ближе и прошептала на ухо Погасшему. — Ты… ты когда-нибудь видел Хэллоубренд? Когда умер первый из полубогов, его плоть была отмечена полустертой раной сороконожки. Халлоубренд Годвина уже давно найден в Хранилище Круглого Стола… но где-то там есть и другой халлоубренд. Наклонившись назад, Фиа постаралась заглянуть в глаза Погасшего, наблюдая, как он откидывает голову назад и молча, безоговорочно смотрит на неё. — Я должна найти его, пока не пришло время, когда я смогу принять нашего Лорда. Если бы он мог найти его для неё. Если бы его преданность простиралась так далеко, то… Фиа моргнула, когда Погасший, в свою очередь, откинулся назад и полез в свою сумку. Она смотрит, как он достаёт что-то завёрнутое в ткань, и медленно разворачивает ткань, чтобы показать, что это такое. Она смотрит на Проклятие Смерти, о котором говорила, с, вероятно, довольно глупым выражением лица, её глаза широки, как блюдца, а губы раздвинуты в приличном выражении удивления, как у рыбы. — Это… другой Хэллоубренд. Как ты… Как долго она охотилась? Нет, скорее… это дело рук колдуна Рогира, не так ли? Перед смертью он кое-что обнаружил. Он попросил помощи у Погасшего. А она даже не… она решила, что стоящий перед ней человек — козёл отпущения Рогира, не больше и не меньше. Она полагала, что знает о степени его помощи, но даже в вечной дреме Рогира и её бегстве из Холда Круглого стола он продолжал… Когда Погасший протянул ей Знак Смерти, Фиа издала сдавленный смешок. — О… я очень благодарна тебе, Погасший. С этим Годвин может занять своё законное место Первого из Мёртвых. С этим он может претендовать на вторую, прославленную жизнь. Ты мой… НАШ истинный чемпион. Она колеблется, зная, что должно произойти дальше. Стоит ли удивляться, что она сделала такое предложение? — … Хотя я не могу быть тебе полезной, могу ли я обнять тебя, хотя бы на мгновение? Он торжественно кивает и позволяет ей прижаться к нему ещё сильнее. И когда Фиа откидывает его голову назад, упираясь ладонями в его щёки, и целует его… Погасший целует её в ответ. Она едва смела надеяться, но не смогла удержаться, чтобы не воспользоваться случаем. И с этого первого поцелуя… они быстро перерастают в нечто большее. Карниз, на котором она сидела, становится их кроватью, а с неё снимают платье, а затем и нижнее бельё, и бледное тело становится обнажённым. Она раздвигает ноги, краснея, когда член Погасшего освобождается из своих пут и упирается в её тело. Как Спутнице Мёртвых, ей это не в новинку. Многие сравнивали её работу с работой шлюхи или проститутки. Фиа не обращала на них внимания. Она была больше, чем недалекое мнение тех, кто преследует Тех, Кто Живёт в Смерти. Погасший насаживает её на свой ствол, наполняя её своей мачтой. В этот момент Фиа вскрикивает, ощущая его так, как никогда прежде. Действительно, его размер заслуживает похвалы… больше, чем у любого мужчины, с которым она лежала до него. Но… есть и кое-что ещё. Когда Погасший начинает двигаться, его рука опускается на её руку… точнее, на руку, держащую одну половину Знака Смерти. Другая её рука, даже не осознавая этого, вытащила ЕЁ половину Знака Смерти. Первое клеймо, вырезанное на плоти Годвина, которое она взяла в Круглом Столе перед бегством. Его вторая рука опускается и на него, и когда он заполняет её до краев, когда проникает в её сердцевину, Фиа задыхается, слишком поздно осознав его намерения. — Н-Нет! Ты… ты не должен! Не тебе умирать здесь, Храбрый Погасший! У тебя есть более важная цель! Он, конечно, не слушает её. Она хотела бы сказать, что изо всех сил старалась вырваться из его объятий… но ощущение того, что он наконец-то оказался внутри неё, было слишком хорошо. И всё же он рисковал всё испортить. Неужели он не понимает, что делает?! У Фиа, Спутницы Мёртвых, оставалась только одна цель. После всего, что она сделала, после всего, чему она потворствовала, чтобы дойти до этого момента, она была готова. Годвин, Принц Смерти, стоял позади неё. Громадное существо, и всё же… одного его присутствия было достаточно, чтобы сделать то, что ей нужно. Бездушный, он, тем не менее, был её Повелителем, и она служила ему и всем Живущим в Смерти изо всех сил. Отослав Погасшего, она собиралась собрать вместе два халлоубренда, Проклятия Смерти, соединенные в союз после всего этого времени. Под присмотром своего Владыки она влила бы в новую руну всю ту силу и жизнь, что собрала за время своего пребывания в качестве Спутницы Мёртвых. Она бы всколыхнулась в ней… и, если быть немного поэтичным, она и её лорд вместе могли бы породить новую жизнь, Великую руну Тех, Кто Живёт в Смерти. Что-то, что должно быть добавлено к разрушенному Кольцу Элдена. Что-то, что изменит парадигму на все времена. Что-то, что наконец-то нарушит догматический и сокрушительный контроль, осуществляемый Золотым Орденом и его грубыми исполнителями. Это было бы славно. Это было бы возвышенно. Это также привело бы к её смерти. Фиа не была дурой. Тот охотник, появившийся в Холде Круглого стола, нарушил её планы самым серьёзным образом. Убийство его принесло удовлетворение, но в итоге ей всё равно пришлось бежать. Охотясь, она больше не могла собирать силы Погасших, которые называли Круглый Стол своим домом. Какими бы… грубыми или жестокими ни были некоторые из них (ведь не все они были только ради объятий, как ЭТОТ Погасший), их невольный вклад в её дело был важен. Придя сюда, в это место… она знала, что собрала недостаточно. Но это не имело значения, поскольку у неё не было второго клейма. А потом появился этот Погасший и принёс с собой спасение её лорда. Но… не её собственное. Ведь ей всё ещё нужна была сила, необходимая для завершения руны, а то, что она не успела собрать, пришлось брать у самой себя. Этого было бы достаточно, но она почти наверняка погибла бы в процессе. И это было бы прекрасно. Однако теперь Фиа опасается, что этот Погасший обрёк себя на гибель вместе с ней. Пока он снова и снова вонзает копье в её сердцевину, заставляя её истошно вопить перед трупом Принца Смерти, его хватка на её руках и Проклятиях, зажатых между их ладонями, крепнет. Она чувствует это. Он отдаёт себя. Её глаза на мгновение закрываются, когда она вскрикивает и выгибает спину… затем они широко открываются, удивлённо глядя на него. Она думала, что понимает, сколько в нём энергии, когда они просто обнимались. Только сейчас… только сейчас она поняла, что у неё были глаза, но она не могла распознать гору перед собой. В их объятиях она уловила лишь едва заметный намёк на уклон, если растянуть метафору. Только сейчас, когда он погрузился в неё и растягивает её, получая огромное удовольствие от того, как её бледное лоно подпрыгивает и вздрагивает при каждом толчке, Фиа поняла, что мужчина перед ней — не мужчина… а нечто совсем другое. И он уже решил, чем всё это закончится. Когда его сущность разливается внутри неё, Фиа тоже переходит грань. Она просто ничего не может с этим поделать. Она уже довольно долго дёргается, и в отличие от многих мужчин до него, с которыми ей приходилось кончать самой, он… он просто слишком велик. Он подавляет, но даже в порыве экстаза, даже охваченный наслаждением, как она, Спутница Мёртвых чувствует это, отдавая свою силу и жизнь Проклятиям Смерти. Поспешно она делает то же самое, высвобождая всю свою накопленную энергию в них. Медленно, против воли их руки оказываются втянутыми между телами. Ощущение истощения достаточно, чтобы Фиа почувствовала тошноту, и для всего этого ей даже не пришлось использовать свою собственную жизненную силу. Нет, скорее, Погасший отдаёт себя и жертвует столько, сколько ей нужно, чтобы завершить работу её Повелителя. Конечный результат? Его кожа бледная и липкая, лицо исхудавшее и измождённое. Впервые с тех пор, как она его встретила, он выглядит израненным, измученным и уставшим. Как бы ни был Погасший полон энергии, даже у него есть свои смертельные пределы, похоже. И всё же… они не достигли их, даже здесь. То, что могло бы убить её, лишь истощило его силы. И… дело сделано. Когда он отпускает её руки, Фиа смотрит вниз и медленно раскрывает их, чтобы показать то, что они создали вместе в этот момент сильной близости. Перед ней лежит Руна Исцеления Принца Смерти, созданная из двух полуколец, соединённых вместе. Совершенно новая Великая Руна, которая наконец-то даст Тем, Кто Живёт в Смерти, шанс на борьбу. Более того… Золотой Орден был создан благодаря ограничению Предназначенной Смерти. Если бы эта руна была добавлена в Кольцо Элдена после его реформации, то новый Порядок стал бы таким, где Смерть была бы восстановлена. Где у людей будет выбор, а не продолжение вечной жизни в вечных страданиях. Оно прекрасно, и Фиа издала сдавленный всхлип, глядя на неё с любовью. Она и её Погасший создали его вместе. Это было его дитя, как и её. И… ей хотелось думать, что сейчас она чувствует на себе взгляд Принца Смерти, полный одобрения и удовлетворения. Несмотря на это, Фиа дала себе мгновение полюбоваться тем, что они создали вместе, а затем осторожно вложила Руну Исцеления в руки своего возлюбленного. — Возьми её. Наш ребенок должен пойти с тобой. Он торжественно кивает в знак понимания, забирая у неё руну Исцеления. Кажется, он понимает, но на всякий случай… — Клейми нашу руну и забирай себе трон. Останови преследование Тех, Кто Живёт в Смерти, став нашим Повелителем Элдена. Каким бы измотанным и истощённым он ни выглядел, даже сейчас в нём есть спокойная уверенность и спокойствие, которые лишают Фиа дара речи, когда он кивает во второй раз, выглядя торжественно, но в то же время решительно. Его решимость непоколебима, как и его здоровье, в этом можно быть уверенным. Медленно встав, он поворачивается и начинает уходить, сосредоточившись на том, чтобы поставить одну ногу перед другой. Она смотрит ему вслед, позволяя себе по-настоящему отреагировать, только когда он скрывается из виду. Выпустив свой собственный вздох, не такой спокойный, как у её любовника, Фиа на мгновение оглядывается по сторонам, прежде чем выпустить небольшой смешок. Она всё ещё голая, всё ещё лежит на своём платье. Это… это действительно только что произошло? И… она и Погасший вместе создали Руну Исправления, это правда… но он также поместил своё семя внутрь неё. Рука опустилась на живот, и его липкая сущность потекла по бёдрам. Она не думала, что доживет до завтра. А теперь? Теперь… ей придётся покинуть это место. Её долг перед лордом выполнен, она должна найти свой собственный путь. Куда она пойдёт? Несомненно, ей всё ещё запрещено появляться в Холде Круглого стола… но она не хочет покидать Междуземье и своего возлюбленного. В самом деле, она должна оставаться рядом… Возможно, в будущем ей представится возможность снова соединиться с ним… … Только потянувшись за своей одеждой, чтобы надеть её обратно, Спутница Мёртвых понимает… что её любовник унёс её нижнее бельё. В итоге она вынуждена надеть платье и больше ничего, и её киска и грудь открыты застоявшемуся воздуху камеры, проникающему под одежду. По лицу Фиа разливается румянец, когда она начинает выбираться из Глубины и возвращаться в мир наверх. …Этот проклятый развратник Погасший…-x-X-x-
A/N: В общем, я думаю, Мелине не о чем беспокоиться, верно? Погасший просто использовал старые способы доступа к Глубинам под руководством Лейнделла. Конечно, он не посмел бы пойти куда-то ещё или взаимодействовать с чем-то ещё там, внизу… верно? … В любом случае, следующие две главы — снова POV Мелины, как уже говорилось ранее. Но я уверен, что это будет здорово.