Встретимся во тьме наших дней

      Норман еле улавливает слова Рэя. Обещал? Что обещал? Уильямс даже четко не мог сказать, что это за человек напротив него. Он сводит брови "домиком" и смотрит на Бродерика взглядом полным непонимания. Детектив не понимал, что происходит. Может его спутали с кем-то? А может кому-нибудь из них отшибло память? Непонятно. Мужчина переводит взгляд чуть ниже. Сжатые кулаки Рэя тряслись, да и в общем Бродерика будто сковало. Словно ребенка, которому обещали купить какую-нибудь игрушку, но, по итогу, родители его обманули.       — Давай, скажи мне, что ещё не помнишь. Или же будешь притворяться? А может алкоголь мозги тебе вымыл настолько, что уже ничего не помнишь? Ни слов своих, ни прошлого. Или ты просто не хочешь меня вспоминать? А как же все твои искренние слова... Все это пустой звук для тебя сейчас? Для тебя и твоего пропитого разума... — Рэй смеется. Горько смеется. Из глаз его полились слезы. Он не отводил взгляд от Нормана. Эти слова буквально вырывались из Бродерика. Будто он хотел это сказать всю свою жизнь. Или же последние прошедшие года. — А, Норман? Скажи же мне.       Атмосфера накалялась. Уильямс, как ошпаренный, смотрел на Рэя, не понимая всей ситуации. Прошлое? Алкоголь? А ведь и вправду Норман многого не помнит... Лишь эти резко появляющиеся воспоминания давали знать о себе во снах. Детектива бросило в жар, взгляд забегал. В животе что-то стало скручиваться. Ему было... страшно? Страх смешивался со стыдом, будто бы он очень сильно провинился. Либо же что-то натворил ужасное, на уровне убийства, и сейчас его раскрыли. Но пазл начал складываться в единую картинку… чем-то очень пугающую, но в то же время до боли близкую сердцу. Точнее, все воспоминания... Норман стал осознавать все происходящее.       «Рэй, Рэй, Рэй», — лишь одно имя крутилось у детектива в голове.       У Уильямса в горле встал ком, что он не мог проглотить. Он мешал дышать. Говорить. Даже плакать было проблематично. Норман понял всë. Почти все до мелочей. Он осознал, почему эти внезапные встречи, так и вызывали у Уильямса триггер. Что за странный незнакомец появлялся в его снах и воспоминаниях. Рэй... Рэй Бродерик. Его одноклассник. И любовник. Бывший. Его прошлое… Которое разрушено, размыто и спрятано.       — Рэй... — голос Нормана дрожит. Он говорит полушепотом, будто бы боясь, что его услышит кто-то лишний.       Ноги ватные, будто он в очередном запое, тело дрожит, рана все еще невыносимо ноет, хоть сейчас мужчина не обращает на это внимания. Норман осторожно приподнимается, тихо шипит от боли. Он, пошатываясь, подходит к Рэю, и укладывает руки ему на щеки, ощущая их жар и слезы. Как бы картина в голове Нормана не складывалась, понять всей ситуации он не в состоянии. Даже было странно осознавать, что спустя столько лет он видит и слышит человека, что когда-либо дорог был ему.       — Милый мой Рэй, — удар по сердцу. Уильямс не говорил это очень много лет. А Бродерик не слышал этого с тех самых школьных времен. С тех времен, когда они были рядом. Оба глубоко дышат, дрожат. Правда один переполнен злостью, а второй же чувством вины и непонимания.       — Что "Рэй"? Понял все? Или что? Что с тобой не так? Я не понимаю, — Рэй, услышав старое своё "прозвище", начинает дрожать ещё сильнее. Вроде... Это было приятно для ушей. Но вроде они были уже не теми подростками. У них разные пути в жизни. И они являются врагами друг друга. Они, в общем, не должны были пересекаться. Но Бродерик подстроил все. Точнее, почти.       Рэй делает шаг назад, будто бы прикосновения Нормана, да и он сам противны Рэю до мозгокостей.       — Ты обещал меня не оставлять. Но бросил меня на четырнадцать лет.       Уильямс стоит, даже не опуская рук. Взгляд по-прежнему бегал, но изображение размывалось. Он четко не видел Рэя перед собой, что уж говорить о том, что было за мужчиной.       — Я был виноват в этом? Не думаю. Ты сам принял такое решение - убить своих родителей. Я пытался тебя спасти. Ты думаешь мне хорошо было? Думаешь я забыл тебя сразу же? Нет. Поверь, нет. Я как ебанный нытик бегал Эмме и плакался ей в плечо. Пытался хоть как-то помочь. Да что уж там говорить, я пошел в юридический ради этого, чтоб тебя попытаться найти и вытащить, если вдруг что. А ты меня сейчас обвиняешь? Да я тебя покрывал всегда, даже после того, как тебя увезли. Да я в тот день ещё несколько часов не отходил от твоего дома, скуля и ожидая тебя, как пес дворовый. Я всегда ждал тебя и искал. Я тебя ещё и бросил? Я тебя любил всегда. Да я родных никогда так не любил, как тебя. Даже алкоголь уже не помогал так справиться с этими чувствами. Лишь через несколько лет получилось забыться, — Норман не вытерпел. Он опустил руки. Тон его был серьезен, даже выше, чем обычно. Именно в этот момент они решили друг другу высказать все, что накопилось за эти года. Правда, Норману было тяжело стоять, дышать и говорить, но он терпел. Он всегда терпел. Его этому учили с детства. — Давай же, теперь признайся, что убийца ты, Рэй. Я жду. А то не представляешь, как ты мне нервы с этим вымотал, — сквозь марлю просочилась кровь.       Напряжение росло. Взаимная злость и обида заполняли пространство быстрее, чем кто-либо мог подумать. Сейчас они были обычными детьми, что-то не поделившими между собой. Это было явно заметно. А может они таковыми и остались, просто немного выросли внешне…       — Да иди ты к черту... — Рэй нервно глотает слюну. Но секунду спустя, тон его уже сменяется на более издевательский. — Да, я убил всех этих людей? И что с того? Что ты сделаешь? Повяжешь? Да я уверен, что ты не осмелишься даже наручники на меня надеть.       Норман молчит. Он напряжен. И услышав эти слова, глаза его округляются. Даже догадки его сложились... Черт возьми. Уильямс хотел услышать все, но не это. Да, надо признать, он хотел услышать чистосердечное от убийцы, но не сейчас, и не от этого человека. Но реальность стоит принять. И уже Норман идет к телефону, чтоб вызвать коллег. Уильямс по-прежнему молчал, пытаясь переварить всю информацию. Оба уже до безумия устали.       — Давай же, вызывай своих дружков. Я жду.       Ответа от Уильямса не последовало. Он подходит к небольшому столику, облокотившись на него рукой, и берёт трубку телефона. Оттуда доносилась лишь убивающая тишина. Но дальнейших действий не последовало. Норман держал трубку у уха, даже не осмеливаясь начать нажимать кнопки. Он боялся. И не хотел этого делать. И трубка валится из его рук, с глухим стуком ударяясь о стол.       — Да. Ты прав. Я не смогу сделать этого. И что с того? Я не смогу тебя сдать, — Норман с горестью усмехается, будто бы над собой же. — А значит, ты останешься у меня. Ведь ещё немного, и тебя раскроют.       Рэй, тяжело дыша, смотрит на действия Нормана, вслушивается в его слова. Забавно, конечно. Убийца пришёл с повинными, а тут его так спокойно помиловали. Ах, какая комедия.       — И что же ты так ко мне милостив? Неужели алкоголем вымыл всю свою жёсткость и серьёзность?       — Я просто до сих пор люблю тебя, Рэй.