Когда листья станут золотыми

А листья порхают, Укрытые тенью, А воды сверкают, И слышится пенье: Тра-та, тра-та-та-та, В долину, ребя-та! — Алиса, а это суп по-космически? — Кир без особого энтузиазма взял ложку. — По-космически, по-космически. Давай, приступай. — Это как — по-космически? — сидевший напротив Алисы Коля слегка приподнял брови. — Просто как пюре. При пониженной гравитации особо не расплескивается. А что, невкусно? — Нет, очень хорошо. Концентрат? — Обижаешь. Ты же видел, из чего я готовила. — Извини. Мы в свое время представляли таблетки, концентраты, общественные столовые. Думали, что уж на приготовление пищи люди время тратить не будут. — Почему? Это же здорово — готовить, особенно когда есть время и настроение. Ты пойми, люди не так уж глобально изменились. Мы роботами не стали. — Роботы космический мусор хорошо собирают, — Кир снова ухватился за интересующую его тему. — Алис, а дядя Гена, наверное, без тебя нам рассказывал про артефакт. Его чуть не приняли за какой-нибудь тюбик с едой, которые старинные космонавты с собой брали. Коля заметно развеселился от слов «старинные космонавты». — С набитым ртом не разговаривают, — заметила Алиса. — Ничего, пусть рассказывает. Люди и вправду не изменились. Кир быстро сделал несколько глотков, чтобы его уже не могли обвинить в непоедании супа, и затараторил: — Ну вот, дядя Гена увидел, что перед иллюминатором проплывает такой металлический цилиндр. Он и заинтересовался, а цилиндр-то уже в поле попал, вот-вот на утилизацию подтянет! Но он успел. Это оказался совсем не тюбик, а контейнер с древней-древней записью. Больше двух миллионов лет анализ показал. А что самое интересное, язык расшифровать невозможно, единственное, что сказали определенно — это писали люди. — Два миллиона лет назад никто и писать-то не умел, — машинально ответила Алиса. Ей Полосков и правда ничего подобного не рассказывал. Впрочем, невозможно объять необъятное. Разгадку найдет кто-то другой, если уже не нашел. Может, изотопный анализ дал сбой. Может, язык не человеческий. — А это была запись голоса, — объяснил Кир. — Тем более… Герасимов отложил ложку. — Может, это кто-то из ваших? Забросил на два миллиона лет назад и забыл. — На непонятном языке? Да и зачем? — А у меня коллекция бабочек есть, — тихонько сказала Сюзанна. Все взгляды обратились к ней. Девочка даже слегка втянула голову в плечи и опустила глаза. — Коллекция? Бабочек? — сначала глаза Коли удивленно расширились, затем на губы набежала эта его новая неприятная усмешка. — Иголочки? Да, мир совсем не изменился! — Зачем бабочкам иголочки? — удивилась уже Сюзанна. — Она покажет, — быстро вмешалась Алиса, начавшая догадываться, зачем бабочкам иголочки. Вспомнилось, как тогда, у Юльки, она нашла в столе альбом с засушенными вырванными с корнями травянистыми растениями. На ее вопрос, зачем было губить столько явно не годящихся на букеты трав, Юлька сказала, что это гербарий, и сослалась на школьное задание. Еще была какая-то детская книжка про мальчика, как же она называлась… Вроде, «Будь человеком», но имя героя сейчас вылетело у Алисы из головы. Именно из-за бабочек она ее и не перечитывала. — Можно на крыше, — сказал Кир. — Пойдемте сейчас? — Тарелку в мойку отнеси. И сначала будем пить чай. — А с чем? — живо заинтересовался мальчик. — Я булки не люблю, ты же знаешь. — Вашего мнения забыли спросить, Кирилл Игоревич! Яблочная шарлотка вас устраивает? — Вполне! — Кир поднялся. — Ладно, тарелки давайте! Я мойку включу. — Лифта нет? — Коля с Алисой поднимались по лестнице. Дети отстали — забежали к Сюзанне, как объяснила та, «за шкатулкой». — Есть, за колонной. Но тут же всего пятый этаж. — Я просто спросил. Это уже чердак? — В городских домах не делают чердаков. Это уже крыша. — Кстати, она же, наверное, раскалилась от солнца. Мне-то плевать, но ребятишкам долго там находиться не стоит. — Увидишь. Они вышли на верхнюю площадку дома. Коля сперва зажмурился от яркого света, затем у него вырвалось восхищенное восклицание. Только увитый плющом высокий парапет по периметру дома напоминал, что они все же на высоте шестого этажа. Покрытие площадки слегка пружинило под ногами, вокруг были разбиты клумбы, в двух противоположных концах крыши виднелись беседки. Алиса наблюдала за молодым человеком с улыбкой — такого он явно не ожидал. — Это же просто верхний двор. — Можно сказать и так. Кстати, наш дом почему-то крышу не очень жалует, здесь редко отдыхают. А Киру нравится, на высотках не делают таких крыш. — Почему? — Просто людям некомфортно. Высота чувствуется. А у меня он частенько сюда бегает. — Славный у тебя братец. Общительный очень, просто находка для шпиона. — Мне говорят, я была такая же в этом возрасте. Да многие ребята такие, это нормально. Вот подружка у него излишне стеснительная. Позади них послышался топот. — Вот и мы! — закричал Кир, выбежав на крышу. За ним вылетела Сюзанна, щеки ее разгорелись от быстрого бега и стали почти одного цвета с темно-рыжими волосами. В руке девочка держала не то шкатулку, не то коробку, широкую и плоскую, как сложенная шахматная доска. — Вот здесь, у парапета, лучше всего. Сюзанна водрузила коробку на парапет. Она открылась, распавшись на два отделения. В ней ничего не было, только внутренняя поверхность была штрихами расчерчена на квадраты. — Теперь тихо, — девочка предостерегающе подняла ладошку. «Шахматная доска» чуть вздрогнула, послышалось слабое гудение. Коля, опершийся было о парапет, резко отодвинулся. Однако гул быстро смолк, лишь какое-то изменение осталось в воздухе — словно еле уловимая вибрация или звук на нижней границе восприятия, почти неслышный. Но и это ощущение исчезло через несколько секунд. Герасимов неожиданно закашлялся. — Тихо! Спугнете… Солнце отразилось в блестящих слюдяных крылышках. Пестрая бабочка запорхала над парапетом. В своем воздушном танце она постоянно возвращалась к шкатулке Сюзанны, на секунду зависая сантиметрах в двадцати над одним из квадратов. — Еще одна, — шепотом проговорил Кир, отступая на несколько шагов назад. Голубые крылышки трепетали рядом с оранжевыми. Следующего экземпляра пришлось ждать несколько минут, зато потом прилетели сразу две бабочки «павлиний глаз». Еще через четверть часа над шкатулкой кружился небольшой живой цветник. — Их тут сколько? — Тридцать две… тридцать три, один павлиний глаз лишний. Выключать? Долго они так летать не будут. — Конечно, выключай. Девочка прикоснулась к дну шкатулки. Бабочки еще несколько секунд кружились над ней, затем, весело перепархивая, начали разлетаться в разные стороны. Сюзанна закрыла шкатулку: — Я ее отнесу и вернусь. Хорошо? Ребята отбежали к противоположному парапету. Алиса, улыбаясь, посмотрела им вслед. — У них там тайник, ну, это просто так называется. Я про него знаю, они знают, что я знаю. Но им все равно интересно. — Я понимаю, — кивнул Герасимов. — Как она так бабочек надрессировала? — Инфразвуком. Ты не думай, это все выглядит, как игра, а девочка молодец, серьезную работу проделала. — В восемь лет? — Техническую часть ей помогли сделать, конечно. Может быть, дед, он у нее механик. — Да, это выглядит, как сказка. По сравнению с привычными музеями, где животные мертвые… Может, тут где-нибудь и волк рядом с ягненком лежит? Алиса задумчиво глядела вдаль. — Запросто будут лежать. Но у нас тут не райские края. — Да, тем более наш человек всюду приносит свой собственный ад. Алиса не успела ответить — вприпрыжку подбежал Кир. — Алис, может, поедем сегодня к Ванде? Сюз отпросится у родителей, ее возьмем. Она не видела еще живой кораблик. — Нет, Кирюш. Они нас звали вместе с Павлом, с ним и поедем, когда он объявится. Коля, глядя в сторону, сказал: — Алиса, собираешься к знакомым, не надо ни из вежливости меня с собой таскать, ни бояться одного оставить. — Я не собираюсь. Там семья, женщина второго ребенка ждет. Вдруг она уже в роддом поехала. Лучше куда-нибудь еще, хотя бы на море. — А я плавать не умею, — быстро сказал Герасимов. Кир посмотрел на молодого человека так, будто он признался, что не умеет читать. — Серь-езно? Научиться-то быстро… — Ты же был спортсмен, — приподняла брови Алиса. — Во-первых, был, во-вторых, это не значит, что пловец, — Коля отвернулся. — Ладно, — согласилась Алиса. — Тогда давайте в лес. В тот, в котором были грибы. Идет? — По грибы обычно утром ходят, — возразил Кир. — Мы просто погуляем там. Согласны? Все трое хором ответили: — Согласны! Ребята сбежали по лестнице первыми. Алиса, слегка приотстав, поглядела на браслет. Номер Пашки по-прежнему оставался недоступным. До Пашки она дозвонилась только поздним вечером. Уже давно пора была ложиться спать, но Кир в довершение дневных впечатлений решил продемонстрировать одну из новых стереоигр. На Колю, не видевшего ничего круче тетриса, это произвело более чем сильное впечатление. Алиса даже не стала взывать к совести обоих игроков и прошла на кухню. Вынула чашки из сушки, включила чайник, убрала лампу дневного света с подоконника. Совершенно ни на что не надеясь, набрала Пашкин номер. И Пашка неожиданно отозвался. — Ты пропал совсем. — Дела… У тебя все хорошо? — Паш. Я Николая забрала из больницы. Пока к себе домой. Пашка помолчал, слегка пожал плечами. — Ну, я советовать не могу. Дело твое. — Но ты не одобряешь. — Не в том дело. Просто я не уверен, что будет отдача. — Отдача… Паш, ты о чем? — Алис, не делай вид, что не понимаешь. Ты знаешь, что потом не сможешь уже проследить за его судьбой. Не пасти же человека до конца жизни. Если бы он хоть благодарен был. — Пашка, Пашка… Ты что же, перед спасением утопающего будешь с него расписку брать, что он тебе по гроб жизни обязан? — Не в этом дело. Мне тебя жаль. Твоего времени, твоих усилий. Ведь этому твоему Коле, по-моему, все равно, что с ним будет. Человек дает понять, что никаких стараний прикладывать не собирается, а ты его пытаешься заставить жить правильно. — А ты бы на его месте так бы сразу и пустил практически посторонних людей в свою душу? — Да при чем тут душа? Предлагают реальную помощь, спрашивают о планах. Коля твой грубит или отмахивается. Стоит ли тебе с ним носиться? — Паш, я опять спрашиваю: человек тонет, ты сначала выяснишь, какую он вел жизнь и уточнишь его планы на будущее? Он же и потонуть может за это время. — Этот уже на берегу, а вот у себя его селить явно не стоило. Что тебе от этого лишь ненужные хлопоты, я говорить не буду… — Однако уже сказал, — быстро подхватила Алиса, — и про ненужные ты погорячился. — … и Коле твоему это не на пользу, к хорошему быстро привыкают, а ему предстоит опять вернуться к одиночеству и полностью самостоятельной жизни. — Паш, ну, а как еще? Не пригласить домой — это даже негостеприимно, что ли… По меркам любого времени. Пусть хоть какое-то время человек почувствует, что он не один. — Алиса, мы сделали, что могли. Что особого ты можешь придумать? — Нет, тут ты не угадал. Причем само получилось. Я Кирилла решила взять домой, отец сейчас постоянно занят, а парень в зоопарке что хочет, творит. И знаешь, они замечательно нашли общий язык. Я думала Колю привлечь к работе в Космозо, общение с животными ведь лечит душу. — Ага, особенно хищники-людоеды лечат душу, радикально, вместе с телом, — Пашка слегка улыбнулся, и Алиса поняла, что лед сломан. — Но с Кирюшкой все вышло еще лучше, он просто начал общаться на равных, без тени сомнений, что это может быть неинтересно. У меня, я чувствую, уже так не получится. Я понимаю, Коля тебе не понравился… — Это ты громко сказала. Мне не понравилось его поведение, вот и все. — Ну так теперь он ведет себя по-другому. И раз он хорошо находит с детьми общий язык, значит, он лучше, чем ты о нем думаешь. — Это ж каким хамлом надо быть, чтобы от семилетнего ребенка отмахиваться и игнорировать, как он игнорировал тебя… — Паш, а что, таких людей не было? Детоубийц не было? Жестоких воспитателей, даже просто равнодушных? И ты Колю с ними не равняй. Он свою жизнь покалечил, но никому другому плохо не сделал. Я уверена, за эти несколько недель человек придет в себя, поймет, что он не один. И вернется домой с другим настроением. — Ну, пусть все сложится именно так. Кир не заснет во флипе? — Почему он должен там заснуть? — На пути домой, поздно ведь. — Паш, он тоже поживет у меня несколько дней. Может, и больше. Ей показалось, или Пашка вздохнул с облегчением? — Что ж, надеюсь, скучать тебе не придется. — А сам не скучаешь? — Не-а. Мне некогда. — Когда появишься? — Не знаю точно, надеюсь, к концу недели. Просто я далеко сейчас. Даже не на Земле. — Я вижу, — на индикаторе расстояния под экраном мерцали звезды. — Но ты уж все-таки найди возможность. — Постараюсь. До скорого. Отключив экран, Алиса поспешила в комнату. — Эй, полуночники, скоро светать начнет… — и резко осеклась, остановившись на пороге. Игроки спали. Призрачные фигурки кораблей отбрасывали слабые отблески — то зеленоватые, то голубые — на лицо Кира. Задремавший мальчик полностью сполз на пол, неудобно привалившись к дивану. Герасимов вытянулся поперек дивана, уронив голову на скрещенные руки. Алиса хотела было потрясти его за плечо, но передумала. Пусть отсыпается человек. Она убрала игру, наклонившись, с трудом подняла брата на руки. Голова мальчика запрокинулась, Алиса кое-как подставила под затылок Кира свой локоть. Мальчик сонно заворочался, но глаз не открыл. Алиса перенесла братишку в свою комнату, уложила на кровать — Кир сразу свернулся во сне в клубочек — и накинула сверху покрывало. Затем Алиса вытащила на кухню кресло-трансформер и задвинула его за обеденный стол. Кресло, в принципе, было маловато и предназначалось для Кира, но она не ожидала, что он уснет так быстро и не догадалась вытащить кресло сразу. Не таскать же теперь спящего ребятенка туда-сюда. Одну ночь она и сама поспит на трансформере. Алиса переоделась в самый легкий спортивный комбинезон, малость попинала кресло, чтобы придать ему как можно более вытянутую форму, выключила свет и легла. Сон не шел. Полная луна светила прямо в глаза. Алиса дернулась было включить затенение, но просто перевернулась на другой бок. Ей мешает не свет, а собственные мысли. … Луна заливала джунгли белым светом, тени от деревьев казались совершенно черными. Мир словно превратился в контрастную шахматную доску. Пашка с трудом продирался через заросли, он шел к морю, где лунные блики плясали на волнах тысячами маленьких полумесяцев. Алиса хотела крикнуть ему, что на берегу может поджидать Эри-Куба, но голос отказывался повиноваться. Павел наотмашь рубил кусты невесть откуда взявшимся старинным мечом. А Эри-Куба и вправду танцевала на отмели. Ее огромный силуэт то пригибался к воде, то вытягивался, становясь выше самых высоких деревьев. Вот темная фигура выпрямилась в полный рост — но на воду упала тень уже не обезьяны. Сказочный великан протянул руку и сжал луну, дробя ее на осколки. Обломки падали вниз с хрустальным звоном и вдруг ярко вспыхнули, превращая ночь в день. Алиса резко села. На кухне горел свет. Коля Герасимов стоял по другую сторону стола и глядел на нее почти с ужасом. — Алиса? Ты что тут делаешь? — Живу я тут, если ты еще не заметил, — она улыбнулась как можно приветливей. — Чего тебе не спится? — А, дрянь какая-то приснилась. Просыпаюсь, в горле пересохло, сюда пришел и впотьмах уронил стакан. Еще свет сам включился, — он провел рукой по лицу, словно отгоняя ночной кошмар. — А я не смог найти выключатель. — На тебя среагировал, вот и включился. — Алиса наклонилась поднять закатившуюся под стол чашку. — А почему ты на мешке сидишь? — Это не мешок, это кресло. Можно сидеть, можно спать. — Так я тебя, выходит, дивана лишил? — Нет. Кресло я для Кира готовила. Просто вы с ним уснули за игрой. Коля слегка улыбнулся. — Как это я так, даже не представляю. Кир ход обдумывал, я вроде на секунду глаза закрыл… — Так бывает, если очень устанешь, — Алиса сполоснула чашку, набрала в нее воды из-под крана и поставила на стол. — Держи, ты же пить хотел. — Спасибо. Вот и сюда я так же попал… Все проспал. Вроде только что Серега Спиридонов в баню всех позвал, выпили, как обычно, потом ничего не помню. — Серега Спиридонов, — довольно мстительным голосом сказала Алиса, — ничего не сделал, чтобы вытащить тебя, когда начался пожар. Больше того, он подпер дверь колом, чтобы ты сам не вышел, если вдруг очнешься. — Да? На какого беса? — К жене своей тебя приревновал, кажется. — К Машке? — Герасимов изумленно посмотрел на Алису. — Ерунда какая-то, с чего бы это? Я же ничего… Один раз вступился, когда он ее поучить решил, ну, он и мне врезал. — Коля прижал ладонь к щеке. — А что с ними стало, не знаешь? — Спиридонов утонул на зимней рыбалке года через два. — А Машка? — О, так у ее мужа были основания? — Да брось ты! Кстати, откуда ты знаешь про Серегу? — Из книги учета и регистрации преступлений, как и про тебя. Кстати, скажи спасибо тому участковому, который все-таки завел уголовное дело. Сочти он этот случай обычным пожаром, ты бы относился к ведению МЧС, и все бумаги бы уничтожили лет через десять. А прокуратура свои архивы хранила вечно… Кстати, почему ты держишься за щеку? Болит что-то? — Нет, но такое непонятное чувство — десна выпирает. У меня же два зуба было выбито, вот в том месте она и распухла. Алиса улыбнулась. — Все нормально. Это растут новые. — Да не может быть! Хотя что это я. Может. — Зубы мы выращиваем, внутренние органы восстанавливаем. Кстати, эти технологии появились уже довольно давно. — А мозги вы не выращиваете, часом? — Мозгами собственными обходимся… Пока хватает. Из коридора послышались шаги босых ножек. На кухню, щурясь от света, вышел Кир. — А чего это вы не спите? — Тебя караулим. Зубы чистил? — Не-а. Забыл. — Не забыл, а заснул. В ванную шагом марш! — Алиса кивнула Коле. — И ты давай следом, а то смысла не будет новые зубы выращивать. Тот слегка растерялся: — А щетка… Хотя да. Такая мелочь. Из кухни Алиса слышала, как Кир объяснял новому знакомцу: — Ну, вот отсюда шарик берешь — ты что, никогда раньше не видел? — Такого — нет. Я вообще много чего не видел. — Ну вот, тогда смотри, шарик раскусываешь — и все. Полминуты пройдет — можно полоскать. Через несколько секунд Кир вернулся к сестре, старательно улыбаясь. — Все! — радостно сообщил он. — Ой, Алиска! Мешок! Чур, я на нем сплю! — мальчик с разбегу прыгнул на трансформер. — А простынку? — Под спинку — простынку, под ушки — подушки… Ладно, я за пледом схожу. Коля вышел из ванной практически сразу. — Там, в палате, тоже была такая паста, — сказал он. — А я и не знал, что это, а спросить не догадался. — А сейчас умыться не догадался, — она протянула руку, чтобы показать. — У тебя паста на щеке. Коля уклонился и просто вытер щеку ладонью. — А теперь что? — спросил Кир, который уже успел завернуться в плед, как в кокон. — Спать! — возмутилась Алиса. — Все, по комнатам расходимся. А то скоро светать начнет.