Не всякое золото ярко блестит

Торин ворочался в постели - сон не шел. Предубеждения и наглухо засевшая в голове картина мира никак не давала свыкнуться с мыслью, что, возможно, многократно описанное в столь мельчайших подробностях прошлое куда как отличается от того к чему он столь долго приучался в Синих Горах. Элтариэль... эта странная девица оказавшаяся майа и сумевшая в считанные минуты вскружить голову его новому и, а теперь и лучшему другу. Гном скрипнул зубами - слишком явственно встала пред глазами собственная никчемная участь на сием поприще. Отступник. Мало кому был известен этот эпизод его жизни, момент, что навсегда сделал уважаемого жителя Подгорного царства изгнанником в собственной стране, и хотя ложные обвинения и были сняты, но вот суженную свою он уже никогда более не увидит. Тем сильнее была тревога за неопытного, доброго хоббита на сердце к которому взвалилась одна из наихудших нош - неразделенная юношеская влюбленность. Ему было страшно за судьбу их похода, страшнее даже, чем в тот миг, когда Горбун изготовился к последнему удару - тело вылечить куда проще, чем душу. Благо эта бестия не смогла очаровать их с Рогволдом. Однако к её названной дочери он испытывал ещё меньше пиетета - девчонка, точно коршун начала виться вокруг Фолко, заставляя того то и дело сконфуженно краснеть всю их дорогу к Бобмадилу. И это было оружие, против которого не было защиты: слишком рано юный невысоклик лишился своей возможной второй половины - не зря незадолго до ухода из Бэкланда, спрашивал его друг о цене, что он готов был заплатить, словно, это они а не славные Фродо с Сэмом несли кольцо Всевластья. Торин не верил, что девушки не знаются с ангмарцами, не после сказанного ими. И страшно он боялся, что теперь будут "мать и дочь" подтачивать и переманивать Фолко на свою сторону с им одним известным интересом. О происхождении девчонки можно было только догадываться, учитывая, что подобных союзов известно было не более двух. Во входную дверь раздался стук и спустя мгновение внутрь довольно - таки бесцеремонно заявился Том. Возмущаться смысла не было - он был в своём праве, но предложение прогуляться так близко к полуночи было крайне необычно, и тангар, хоть и принял его, но всё же вооружился для приличия. - Я вас оставлю, друзья, - Том низко поклонился, когда перед опешившим Торином возник исток речушки, что согласно Красной Книги брала своё начало в глубине леса, и весело напевая отправился восвояси. - Я рада, что чувство благодарности к хозяину позволило тебе все проследовать сюда, а ему - исполнить мою скромную просьбу, - Элтариэль сидела у берега, выводя рукой замысловатые узоры на коре древнего каштана. Заметив, что невольный спутник то и дело норовит обнажить топор, она мягко продолжила: - Бомбадил никогда не склонится ко злу, не заведет гостя в ловушку. - А тот ли это Бомбадил? - зло сощурившись, подгорный житель аккуратно приблизился к повернувшейся спиной к нему майа. - Ты переоцениваешь мои силы, сын Дарта, - дева потянула за пряжку и её оружие легко скатилось на росистую от ночной прохлады траву, - Столь сложный морок и иллюзии отнюдь не мой удел. - Что тебе нужно от нас!? - прямо, как и всегда вопросил он, - Что за игру ты ведешь, для чего тебе сдался потомок одного их Четверых? - Вот о чём ты подумал, - едва заметная улыбка скользнула по повёрнутому к мерно журчащему ручью лицу, - Если бы я хотела причинить вред Фолко, отомстить за поражение в предыдущей войне, то стала бы отговаривать вас от столь опрометчивого путешествия на могильники? Вы сами шли навстречу своему року. - Та стрела... - Аргэль порой бывает слишком самонадеянной.. Хотя в этот раз ретивость моей дочери была как нельзя кстати своевременна, и сдаётся мне - частью предначертанного. - Этот разговор бессмыслен, - чертыхнувшийся гном уже хотел было уйти, устав выслушивать неопределенные пояснения, но зеленоглазая продолжила: - Твоя несчастная любовь и мертворожденное дитя также является частью замысла - сумей вы с Ортой пересилить волю её родителей и старейшин и тебя, благородный тангар, ждала бы счастливая, но лишенная подобного жизнь, - она обвела сияющей в звездном свете рукой вокруг себя, - И скажи, не этого ли ты жаждал для Фолко, когда вырвал скромного, мечтающего о приключениях хоббита из его уютного дома, одновременно лишив его возлюбленной и дав неимоверно большее, увидя в этом смышленом половинчике родственную душу? При первых словах Торин подавился, потом грузно охнув, едва подавил желание метнуть в разбередившую старые раны топором, а на последних словах сам не заметил, как глубоко задумался. - Умеешь ты вить свою паутину... - наконец выдавил он, смахнув испарину со лба, - Хорошо, я уяснил, что любой из нас троих для тебя открытая книга и никаких секретов скрыть не удастся, но ответь тогда - то, что было сказано ранее, истина? - Да. Короткий ответ прозвучал словно удар грома - сейчас видавший виды тангар мог клясться Махаром - она говорила правду, но легче от этого не становилось. - Что касается Аргэль и её отношений с Фолко... - Элтариэль махнула волосами, - Мне тоже пришлось пережить потерю возлюбленного, пусть и было это столь давно... Задолго до рождения дочери. Не думаю, что она обманет его ожидания, ибо юна и ненамного лучше знает Средиземье и человеческую природу. - Проще говоря, ты палец о палец не ударишь, чтобы предотвратить возможные последствия? - теперь казалось, что счастье собственного ребенка заботит эту майа куда меньше, нежели так и не полученный ответ на заданный в начале вопрос. - Не думаю, что первая влюбленность является чем - то предосудительным, - ответила она, - Фолко необходимо заполнить пустоту после потери Милисенты, а Аргэль... научится ладить с собственными чувствами и своим происхождением. Это будет хорошим уроком им обоим. А каким он будет - горьким или пьяняще сладким - покажет время. Торин фыркнул, старательно изображая хладнокровие. - Что касается причины нашей встречи и похода - нити гобелена уже сложны в узор. В наших силах лишь следовать предопределению, изредка меняя отдельные детали и вводя собственные напевы. Осознав, что большего ему не добиться, Торин двинулся в обратный путь, что отыскался мгновенно. Элтариэль же так и осталась сидеть на поляне у истока, чуть поглаживая, незамеченный её спутником золотой ободок. "Если бы всё было так просто...". 1975 Г.Т.Э. Эвендим Эарнур в последний раз оглядел изготовившуюся к сражению армию - сейчас или никогда! Стройные ряды гондорцев и линдонцев стройными шеренгами двигались к переправе, где уже расположились части ангмарских псов - Король - Чародей решил возглавить последнюю атаку лично - его присутствие отчетливо витало в воздухе. По бокам у копейщиков расположились эльфийские лучники уже готовые начать выкашивать отрекшихся от учения Валар - им навстречу были выдвинуты те самые непонятные союзники - по семьсот человек с обоих флангов. Всадники до времени должны были не вступать в бой, а ждать до того, как противник бросит в бой последние резервы - волков и троллей. Где - то там на противоположном холме находилась ставка Врага, и женщина, что по словам Глорфинделя была опаснее Чародея. - Гондор! Линдон! Имладрис! - слившийся воедино клич летел словно бушующий океан вместе с тысячами двинувшихся в последнюю битву этой проклятой войны. Сам принц оказался во втором эшелоне наступления и словно мальчишка, с замиранием сердца следил, как серебристый клин латников пробил шеренги врагов и опрокинул их авангард. В бока прорвавшимся солдатам начали бить арбалетные болты, а затем отступники сами вступили в ближний бой, обрушив на прорвавшихся к ним в тыл всю свою ярость. Контрудар черных нуменорев расстроил и поколебал ряды людей и эльфов Заката, но не остановил. Сквозь образовавшиеся прорехи просачивались самые ловкие и могучие вражеские витязи - именно схватку с такими принц и обожал всем своим естеством. "Воитель - но не король" - говорили о нем наставники. Выкованный морийскими гномами клинок начал свой разбег - уже пятеро гвардейцев лже - короля были сражены кронпринцем Гондора. Строй их прогнулся вовнутрь, и внезапно страх сковал ряды потомков Элроса. С дальнего берега, словно летя над водой, во фланг наступающей армии ударили умертвия, ужасным дыханием своим поражая сердца самых отважных. И только натиск Глорфинделя, что сиял, словно маленькое солнце, заставил их отступить, а Врага наконец откатиться от переправы. Первая битва оказалась выиграна, пусть и страшной ценой.