«Лучше бы...?»

      Пустое.       И Джекилла в нём нет. И саквояжа его нет. И нет его идиотской запачканной рубашки.       Эдварду в какой-то момент кажется, что и кресла-то нет. Но нет, вот оно, он всё ещё продолжает сидеть на подлокотнике. Ненадолго, кажется ему. Оно или растворится, или он сам соскользнёт с него. Итог один – он окажется на полу.       Он даже чуть отодвигает руку, словно надеясь, что Джекилл спрятался в сантиметрах сиденья, обивки. Но его нет. Есть только тишина, повисшая куполом. Но как же?       Хайд пытается придумать разумные причины, но на это его не хватает. Он пытается уцепиться за что-то, как учил его Генри. Вот – повязка на руке, глаза всё ещё жжёт от пролитых слёз. Сон же определяется мелочами?       Он ведь всё ещё чувствует тепло касаний старшего.       Голос подводит его так сильно, как никогда в жизни, и он понимает, что не может произнести ни слова. Ни слова, пока приоткрытые губы не выдают единственное логичное: - Генри?       Логичное? Конечно. Паникующее? Абсолютно.       Ему откровенно плевать, что голос дрогает так сильно, словно он вновь на грани слёз. Он на грани истерики. У него не удаётся повысить голос, от чего губы вновь разделяются для краткого дрожащего шёпота, имени старшего.       Эдвард не знает сколько сил собирает, прежде чем его голос оформляется в настоящий голос, вновь повторяя только одно.       - Генри?       - Ха?       Вопросительный окрик раздаётся в тот же миг, а через несколько секунд с кухни выглядывает Джекилл.       - Я решил пока тут прибраться. Просто не представляю, что подумает Пул, если увидит окровавленный нож. Да и от бедной рубашки придётся избавиться. Мало того, что она кровью испачкана, так ещё там и разорвана. Так что я просто выкинул её, да, и… - бормочет Генри, объясняя своё исчезновение, а затем замирает, увидев выражение лица мужчины. - Всё в порядке?       - Мгм. – утвердительно коротко кивает Хайд, чувствуя, как застывший в горле комок воздуха душит. Он делает это ещё раз, кивает рванным движением.       Выглядит, будем честны, довольно жутко. Недооформившаяся улыбка в сочетании с распахнутыми от ужаса глазами выглядит жутко. Напряженность сковывает шею, плечи, спину, его руки дрожат от силы, с которой он сжимает пальцы.       На лице Генри мелькает печаль, всего на несколько секунд она застилает его глаза, когда он подходит к замершему мужчине.       - Эд. – он не спрашивает, ничего не спрашивает. Останавливается напротив, также неотрывно смотря на Эдварда, как это делает тот. Мягким движением касается волос, вторую руку опуская на плечо. – Эдвард.       Хайд не моргает. Не моргает до тех пор, пока глаза не начинает невыносимо жечь. И только тогда он сжимает пальцами чужой локоть, и моргает. Коротко. Быстро. Смаргивает накопившуюся влагу. Генри никуда не пропадает.       - Всё в порядке. – Джекилл наклоняется ближе, касаясь губами лба, виска, скулы. Наклоняется и конечно же морщится, едва заметно, но Эдвард в ту же секунду поднимается на ноги. Оказывается прямо напротив его лица.       Так близко, что чувствует слегка сбившееся от удивления дыхание.       Тело всё ещё немеет, ему сложно разнять сжавшиеся пальцы, но он всё же произносит.       - Ты исчез. Я подумал, что это сон. – чуть слышно шелестит Хайд. Генри громче и не надо, он находится достаточно близко, чтобы заметить, что тот вновь пытается не моргать. – Всё ещё сон.       - Но я здесь.       И Эдвард кивает.       - Я настоящий и не из сна.       Он кивает.       - И я никуда не исчезну.       Он кивает снова, последнее покачивание головы почти невидимо. Но Генри растягивает губы в мягкую улыбку.       Эдвард впивается в них долей секунды позже. Чувствует сквозь поцелуй, как пальцы старшего вслепую находят его, сжатые до побелевших костяшек в кулак. Щекочат лёгким движением запястье, фаланги пальцев, побуждают расслабить руку. Хайд наконец может зацепить мужчину за затылок, вжимаясь в поцелуй ближе, глубже. Он может дышать. И когда приоткрывает глаза, Джекилл не исчезает. *************       На следующий день Люси появляется на пороге ровно вместе с боем часов. Хайд не может не выпрямиться, услышав стук в дверь.       Конечно, он пытался делать вид, что его происходящее не беспокоит. Только скрыть это от Джекилла? Как? Да и был ли смысл?       Начнём с того, что Эдвард никогда не питал особой любви к детям. Шумные, маленькие копии людей (будем честны, к ним (а именно людям) он вовсе не испытывал никакой симпатии). Но, когда из-за ноги неуверенно выглянула растрёпанная рыжая девочка и коротко взмахнула рукой... Хайд сделал короткий шаг назад, почти отшатываясь.       Она совсем не была похожа на ребёнка из его сна. Она была яркой, живой и солнечной. Совершенно отличалась.       И улыбалась слишком ярко.       В следующую секунду его руки что-то коснулось, Эдвард опустил голову. Девочка стояла рядом с ним, с улыбкой дёргая его за палец. Она радостно сощурилась, поворачивая голову к матери. Хайд только сейчас заметил повисшую тишину и поднял взгляд.       Люси смотрела на него почти со страхом. Одна её рука была на полпути к тому, чтобы оттянуть дочку от Хайда. Она метнула взгляд на Джекилла, стоящего рядом.       Эдвард перевёл глаза туда же.       На лице Генри почти невозможно было что-то прочесть. Пока его губы не дрогнули в улыбке. Он хмыкнул чуть слышно, прежде чем опуститься на корточки.       - Как вас зовут, прекрасная леди?       - Тия. - она покачнулась на пятках, прежде чем спохватиться и нахмуриться. - Только я не "прекрасная леди"!       - Кто же ты?       Тия, по заверениям матери являющаяся Антией, оказалась "защитником" (слово "рыцарь" она произнести не смогла, как и взрослые понять, что именно она пыталась объяснить). Её рыжие кудри было невозможно распутать, как и привести в какой-то порядок. А палец Эдварда она не отпускала ещё какое-то время. Тот особо и не протестовал.       В один момент они пропали оба.       И если бы Джекилл сказал, что его это не побеспокоило, он бы очевидно солгал. Помня состояние Хайда раньше... Конечно, он бы не причинил ребёнку вреда, но... Но тот направлял нож в собственное тело.       Оставив Люси за разговором с Пулом, Генри находит их на улице.       Эдвард сидит на корточках около Тии, аккуратно поддерживая её под локоть. Только подойдя ближе, Джекилл слышит тихий голос.       - Давай ещё раз. Целься чуть выше, ещё чуть. Хорошо.       Джекилл молча смотрит, как она одним коротким движением запускает лежащий в ладони нож в дерево. Весело смеется, а Хайд одним движением ерошит волосы, словно можно было навести ещё больший беспорядок на её голове.       - Неплохо.       - Только не говори, что ты учишь ребёнка метать ножи. - Генри наклоняется к сидящему мужчине, не сводя взгляда с побежавшей за кинутым ножом девочкой.       Хайд дёргается чуть заметно, прежде чем пожать плечами.       - Она же "лыцаль".       Джекилл фыркает, Эдвард всё-таки догадался.       - Ей это пригодится.       - Люси прикончит нас.       - То, о чём она не узнает, ей не повредит.       - Если ребёнок, вернувшись домой, начнёт метать ножи, как ты думаешь, что подумает Люси?       - У неё неплохо получается.       - Эдвард. - его голос звучит с лёгким укором. А Хайд только фыркает.       - Не нуди.       - Хайд. Это оп-       Джекилл удивлённо охает, покачиваясь на месте, и только уцепившись за плечо Хайда удерживается на ногах.       - Что з... - он резко оборачивается, замечая улыбающуюся Люси. Она фыркает, наклоняется, зачёрпывая ладонями снег, прежде чем одним движением скатать шарик, вновь запуская в Джекилла.       Он молча смотрит на то, как шарик врезается в пальто, рассыпаясь. На третий раз он не ждёт, отшатывается в сторону, и шарик влетает в затылок Хайда.       После этого начинается хаос. Под шумок, Генри всё же забирает у Тии нож, заменяя снежком. А затем получает снежком куда-то в спину. Они закидывают друг друга снегом, даже не разбиваясь на команды.       Смеются по-идиотски глупо (как потом заявит Эдвард), толкаясь, пытаясь попасть в слишком резво двигающуюся рыжую макушку.       В какой-то момент они спотыкаются (или спотыкается только Джекилл, но, ожидаемо тянет за собой и младшего), и падают в снег. Генри морщится от всё ещё нудящей боли, когда Эдвард обрушивается сверху. Тот зачерпывает снег, и Джекилл вскидывает ладони, пытаясь остановить его. Жмурится, ожидая летящий в лицо белый ком.       Но вместо этого по боку мягко скользит ладонь, пробираясь под распахнутое пальто.       - Болит?       Генри открывает глаза, не ожидая пристыженно тихого голоса. Он смотрит молча в поблёскивающие тревогой глаза, а затем коротко дёргает головой в отрицании.       В ту же секунду в лицо прилетает снег, и Джекилл раздражённо фыркает, кривясь.       - Эдвард!       Он пытается смахнуть рукой снег, но запястье перехватывают пальцы, удерживая.       - Не лги мне, Генри. - медленно произносит Хайд.       Генри чувствует, как таящий снег стекает по шее за шиворот.       - Он же тает, Хайд. - шипит мужчина, дёргая рукой. Только пальцы держат крепко. - Дай я хотя бы с... лица... убе-ру.       Джекилл распахивает глаза, игнорируя, что тающий на ресницах снег попадает прямо в них.       - Что ты...       Хайд в нескольких сантиметрах от его лица. Моргает коротко, поясняя:       - Убираю снег.       А затем вновь наклоняется ближе, проводя языком по скуле старшего.        - Прекрати, тут же... - Генри дёргает головой, пытаясь оглянуться, но только загребает больше снега себе за шиворот. Пальцы удерживают его за подбородок. - Ты не можешь...       Хайд лишь поднимает вопросительно бровь, мучительно медленно проводя языком по носу.        - Эд. - шипит мужчина, пытаясь вытащить руку, но в следующее мгновение её отводят в сторону, вдавливая в снег.       Генри не знает от чего сильнее немеет тело. От холода? Снега, холодными линиями струящегося под одежду? Навалившегося ли Хайда? Только Эдвард ведь горяченный, его пальцы холодные, конечно же, но сам он горячий.       Джекилл неудобно елозит, дёргает рукой, неуверенно, зная, что не сможет её выдрать.       - У тебя уши красные.       - Потому что я замёрз. - бормочет он, видит, как губы младшего растягивает ухмылка.       Горячий воздух обдаёт ухо, и Генри не может не задержать дыхание, зная, что услышит: - Согреть?        - Прекрати. - почти рычит мужчина, а на лице Хайда только расцветает эта дурная умильность.        - Ты очарователен. - шелестит Эдвард, нависая над ним.       А в следующую секунду резко врезается поцелуем в губы, зубами в зубы.        - Тия! – сзади раздаётся короткий, почти паникующий окрик.       А Хайд с шипением отрывается от его губ, освобождая руку, чтобы потереть затылок.       Он оборачивается, не моргая, смотря за спину, и Джекилл тянет шею, чтобы тоже взглянуть. Тия с шкодливой улыбкой и Люси виновато смотрят в ответ.        - Простите, мы не...       Хайд фыркает и, всё ещё продолжая потирать затылок, зачёрпывает ладонью снег, кидая вперёд. Он, очевидно, не долетает, большая часть вообще осыпается на лицо старшему.       - Мне правда ж…       - Н-ничего страшного. – отзывается Джекилл. – Думаю, чай заварился. Идёмте в дом.       На лице Люси облегчение. Она явно выдыхает со спокойствием, а затем, отряхивая волосы Антии, направляется вместе с ней в дом.       - Идём. Вставай уж-же.       Хайд озабоченно смотрит на него, прежде чем как-то виновато пробормотать: - Ты действительно замёрз.       - Конеч-чно я замёрз. – фыркает Генри, у него зуб на зуб не попадает, когда он лёгким движением толкает младшего в плечо, пытаясь спихнуть с себя. – Это ты тут разлёгся на перине п-почти что. У меня вся спина мокрая.       - Не жалуйся. – почти урчит Хайд, прежде чем податься вперёд, вжимаясь в подрагивающие губы своими.       Целует глубже, наконец стирая мягкими касаниями пальцев остатки снега с лица старшего. Чуть отстраняется, чтобы выдохнуть тёплого воздуха на губы Генри, едва заметно скользит языком. И Джекилл почти тонет. Тонет в ощущениях, окутывающем снегу, холодной ладони Хайда. Никогда не признает, что чувствует истинное разочарование, когда Эдвард одним движением поднимается с него. Протягивает ему ладонь, и Генри медленно приподнимается на локтях.       - Решил остаться в снегу, Джекилл?       Он перехватывает ладонь, чуть не падает, поднимаясь на задубевших ногах. Хайд ловит за локоть второй руки, подтягивая наверх, и старший морщится, чувствуя, как жжением отдаёт в ссадину на животе.       - Глупец. – недовольно фыркает Эдвард, смахивая (пытаясь смахнуть) снег с волос старшего.       - А глуп-пец ещё и я? –бормочет Джекилл в тон. Хайд только подталкивает его в сторону дома. *************       Люси уезжает через несколько часов. Она рада, что у них всё хорошо. Они рады что она смогла найти лучшую жизнь.       Хайд чувствует необъяснимую тяжесть, хотя девушка и обещает навести их в следующий раз.       - Она ведь больше не вернётся? - тихо спрашивает он у Джекилла, когда за Хариссами закрывается дверь.        - В этот город? Не думаю.       Эдвард кивает. Ожидаемо.       - Люси попрощалась с этим местом. И нам стоит отпустить её, Эдвард. У неё своя новая жизнь. - добавляет Генри. Хайд ловит на себе серьёзный взгляд.       - Нет, я. Я не... я в смысле… просто.       - Просто. - соглашаясь, кивает Джекилл, уходя вглубь комнаты. - А ты прикипел к Тие. "Неплохо". Это первая похвала из твоих уст, которую я когда-либо слышал.       - Заткнись, а. – он медлит несколько секунд, прежде чем перекатиться с пятки на носок, и с лёгкой ноги пойти следом, быстро догоняя Генри. – А что, хотел бы слышать её от меня чаще? Кто бы мог догадаться, что Генри Джекилл… - он с бульварной похабщиной растягивает его имя, практически нависая над ухом.       - Отвали.       Джекилл подаётся в сторону, только младший практически виснет на нём, касаясь губами уха. В комнате всё замирает на несколько секунд, и тишину тревожит только едва слышный шёпот Эдварда (оглушительно громкий для Генри). Повисшее спокойствие полностью разрушает Генри, который выкрикивает короткое «Хайд!» и отталкивает того ладонью. Обеими, когда тот, срываясь на хохот, вновь пытается приблизиться.       Пул только по-отечески качает головой.