Министру Реддлу, пламенный привет!

      Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. Так говорилось в мудрой пословице. Но в министерстве магии Британии все было несколько иначе. Там даже сказка сказывалась долго, потому что на каждый рассказ было по несколько десятков версий, подлинность которых подтвердить было сложно. Оно и понятно, каждый пытался выбить себе место под солнцем, так что в ход шло всё.       К сожалению, если в этой системе и дано было случиться исключению, то явно не в этот раз. Прошла уже неделя, а процесс борьбы с последствиями разлома не двигался от слова совсем. Преступники похоже оказались не лыком шиты, так как осознав свое положение, они быстро скоординировались и залегли на дно. Улик никаких не было: Поттер старший и Блэк только разводили руками. А от единственной пойманной ведьмы было скорее больше вреда, чем пользы. Она постоянно путала следствие и доводила охранников до шокового состояния, за что была прозвана «Психотрикс Маньякстрэнжд». В общем и целом всё дело никак не могло сдвинуться с мертвой точки, и все люди, причастные к данному проекту, ходили как в воду опущенные. Все, но разумеется все кроме Гарри Поттера.       Вот уж кто отжигал за весь свой отдел и не только. Отдел тайн из места с повышенной зоной риска превратился в настоящее минное поле, а все сотрудники министерства обходили его теперь десятой, если не двадцатой дорогой. Крики, взрывы, нашествия мутировавших тварей — что только не пережил за эту неделю министр. Уже на третий день он пил полный курс успокоительных, так любезно предоставленных Малфоем младшим. И слава Мерлину. Ведь столкнись он со своим клоном-гомункулом (очередным творением Поттера) без их действия — попрощался бы со своей великолепной шевелюрой. Хотя к пятому дню этого балагана Реддл решил, что от ранней седины его уже все равно ничего не спасет. Все вокруг удивлялись уже даже не сколько терпению министра, сколько его непредусмотрительности: любой другой на его месте уже был бы где угодно, но только подальше от Поттера. И, чего греха таить, Том сделал бы это если бы смог. Сначала его держало чувство долга: негоже родную Британию покидать, пока по ней шныряют психопаты-убийцы. Но когда он все же нашел выход из этой ситуации, его мечта так и не воплотилась в жизнь: Поттер буквально мог достать его из-под земли. Министр понятия не имел, как мальчишка это делает, но прекрасно осознавал, что делает он это играючи, абсолютно не напрягаясь. На просьбы Реддла оставить его в покое Поттер не реагировал, а с угроз только забавлялся. Свое поведение Гарри объяснял следующим образом: «Змеюш, ты очень важен мне для понимания общей картины. Можешь считать, что я нарек тебя своей музой. И нет, на эту роль никто больше не подойдёт. Даже, не в обиду ему сказано, Люциус».       Так что Том уже просто потерял надежду на спокойствие и запасался терпением, чтобы не расправится с Поттером по-магловски (раз уж магически не получается).       Сегодняшний день обещал быть насыщенным и вполне себе успешным. Ведь столкнувшись с утра с Поттером, Том выяснил, что мальчишка весь день напролёт будет в лаборатории, а значит Том сможет уже наконец слегка отдохнуть от его выходок. И пусть это будет затишье перед бурей, но министр уже и на это был согласен.       На этот день, помимо стандартных для Тома обязанностей, был запланирован ещё визит к пленнице. Реддл наконец выкроил минутку, чтобы самостоятельно попробовать выудить нужную информацию и в силах своих нисколько не сомневался.       И только Том собрался выходить, как к нему в кабинет вбежал Люциус Малфой, его правая рука. Это был один из немногих людей, которые несмотря на неосведомленность, чувствовали приближение бури. Блондин за эту неделю изменился: под глазами залегли тени, тело истощилось и похудело. Хоть Малфой и пытался поддерживать образ спокойного и собранного человека, но глубоко в его глазах залегла тревога, так что было заметно, что мужчина был как на иголках. Малфой, развернувшись на каблуках и тряхнув своей длинной шевелюрой, сделал более безразличное лицо и доложил: «Министр, в аврорате кто-то проклял группу новичков: они, похоже, теряют магию. Колдуют бедняги теперь с трудом, на уровне первокурсников Хогвартса. Мы их в мунго уже показали, но результата никакого. Что будем делать?». — Люциус, мой скользкий друг, а у нас разве нет специалиста, отвечающего за магические аномалии? Почему вы не пошли к мисс Грейнджер? — Сэр, туда мы тоже ходили, но мисс Грейнджер нет на месте. Её, мистера Уизли и мистера Малфоя вызвал Поттер младший. Они наглухо закрылись в лаборатории и что-то делают. Никого из них, кроме Уизли, сегодня вне отдела тайн не видели. — О, Салазар… Они опять собрались чтобы творить катастрофы… Неужели мне нужно запретить законом сборы этого волшебного квартета, чтобы спасти волшебную Британию от скоропостижной гибели? Поттер и сам по себе оружие массового уничтожения, а с ними под ручку он всё что хочешь может сотворить. Люциус, шли этим ребятам сову о том, что я после визита к Психотрикс иду к ним. И не дай Мордред им к этому времени что-то учинить. — Хорошо, министр, я сию минуту отправлю им это послание. А что с аврорами делать? — Отправь их к Блэку. Пусть выясняют, где и когда эту дрянь подцепили. И пусть не разбредаются раньше времени: они прокляты и должны быть под наблюдением. — Будет сделано, сэр, — сказал Люциус и удалился из кабинета. Реддл лишь устало вздохнул: ни дня без приключений. Привычным движением руки он выхватил палочку и взмахнул ей, чтобы рассортировать все документы. Ожидаемого результата министр не получил. Бумажки только слегка шелохнулись, но в указанное место не последовали. Том опять вздохнул и помассировал виски. Похоже, что на почве стресса к нему подкатывало магическое истощение, что было явно не очень хорошим знаком. Он попробовал ещё раз, но только теперь он вложил в заклинание больше силы и концентрации. Это сработало и бумаги начали послушно сортироваться. Довольный результатом министр покинул свой кабинет и направился в сторону каминного зала, чтобы перенестись в аврорат.       Аврорат встретил Реддла приятным полумраком. Здешние предпочитали держать комнату в лёгкой темноте, на фоне которой очень ярко выделялись камины, плюющиеся ярким зеленым пламенем. Местные находили это место атмосферным и Том не мог с ними не согласиться: выглядело это и вправду волшебно.       Выйдя из камина министр отряхнул мантию от невидимой пыли и на всякий случай осмотрелся. Как оказалось не зря.       Активно перебирая ногами к залу неслась группа из трёх человек в изодранных мантиях, заляпанных чем-то наподобие ярко розовой краски. Следом за ними, размахивая палочкой и ничуть не отставая, несся сам Сириус Блэк собственной персоной. — Остолбеней! Петрификус Тоталус! Остановитесь, олухи! Стоять кому говорят. Остолбеней! — Кричал мистер Блэк, проклиная преследуемых. Те, впрочем, тоже в долгу не оставались и с завидной частотой посылали в аврора всякие сглазы, в большинстве своем темные. Блэка это впрочем нисколько не смущало: он ловко уклонялся от всех атак и стремительно нагонял нарушителей, как охотничий пёс, почуявший дичь.       Преследуемые волшебники должно быть уже отчаялись улизнуть от аврора, потому их головы посетил новый «гениальный» план. Они решили воспользоваться сердобольностью Блэка, напав на первого встречного. Согласно их идее: они слегка калечили жертву, Блэк отвлекался на помощь пострадавшему, в то время как они успешно сбегали. Но их планам было не суждено осуществиться так как тем самым первым встречном оказался Том Марволо Реддл, министр магии собственной персоной.       Реддл мгновенно среагировал, выставив перед собой щит и тем самым аннулировав все старания беглецов. Мило улыбнувшись он решил, что сейчас не такое и плохое время для утренней зарядки, так что можно и помочь Блэку в его нелегком деле. Министр перестал лишь защищаться и перешёл в нападение. Если уклонялся он плавно и грациозно, то его атаки наоборот были резкими и непредсказуемыми, как броски разъяренной кобры. Преступники, не ожидавшие активного сопротивления, слегка опешили, но быстро придя в себя стали спиной друг к другу и начали отбиваться теперь уже от двух противников. Они оказались не так бездарны, как казалось в самом начале. Их движения были хорошо скоординированы и даже весьма неплохо продуманы. Реддл почувствовал, что к этому бою придется отнестись чуть серьезнее, чем к утренней забаве. По его венам побежал адреналин, а глаза игриво запылали. Он как будто вернулся в школьные годы, прямиком в класс к профессору ЗОТИ на занятия по дуэлям. Хоть он тогда и знал, что никто здесь и в подмётки ему не годится, но сражения с некоторыми противниками все равно иногда его приятно удивляли и захватывали. Тогда он обожал смотреть на лица противников, глаза которых горели надеждой и силой, упрямством и упорством. Реддл обожал ставить таких людей на место, смотреть как их глаза уже затухают, но не теряют надежды. А потом все они ломались: сдавались и забывались в безысходности, покорности, слабости и смирении. Том не любил тех, кто терял свой внутренний стержень, начиная бездумно пресмыкаться, хотя ему и было приятно чужое почтение. Он любил тешить себя воспоминаниями о том, какими яркими были его противники до того как он покорил их, втоптав в грязь. Сейчас Реддл вновь ощутил это давно забытое чувство, и его душа ликовала. Он начал нападать с ещё большим энтузиазмом. Уже спустя считанные мгновения один из противников был повержен. Его товарищи, взбесившись, стали бросать заклятия без разбору, во все что движется и не очень. Реддл же продолжил отмахиваться от их атак как от надоедливых мошек. Но в какой-то момент он заметил, что колдовать ему становилось все сложнее и сложнее.       Секунда. У него учащается дыхание. Другая. Он слышит как бешено бьётся его собственное сердце. Третья. Перед глазами начинает темнеть. Приходится прикладывать усилия чтобы не подавать виду. Заклинания даются всё тяжелее и тяжелее. В последний раз Том так себя чувствовал когда только получил свою первую палочку и колдовал ей всевозможные заклинания практически до потери сознания. Эту битву надо было срочно завершать. Мужчина сконцентрировался и взмахом палочки выпустил магическую волну такой силы, что у бедолаг пробило все щиты и буквально вколотило в пол. — Вот это да! Неудивительно, что вас считают одним из сильнейших магов нашего времени, министр Реддл. Это было очень зрелищно, — прокомментировал Блэк, который, как позже выяснилось отлучился ещё в середине боя, решив не путаться под ногами у Реддла и просто наслаждаться бесплатным шоу. — Ну, благодарю вас за помощь, сэр. А то уж больно шустрые оказались голубчики, столько шуму навели. Я к ним уже столько заклятий применил, что боялся как бы мне закон Морганы откат не устроил. Инкарцеро! А им похоже хоть бы хны… Вон даже темными кидались, и ничего, как огурчики. Ну, относительно конечно… Мобиликорпус! — сообщил аврор, связывая и левитируя тела нарушителей. — А это случаем не те люди, про которых нам ваш крестничек рассказал? Где же вы их отыскали? — спросил Реддл, слегка массируя виски. — Да, похоже что именно про них Гарри и говорил. И ниоткуда мы их не брали. Они вон сами пришли. Хотели психованную вызволить, но не все так просто. Сохатый… То есть Джеймс установил там сигналку, так что их быстро обнаружили и началась игра в догонялки, в которой вам и посчастливилось поучаствовать, — объяснил Сириус. — Вот и чудесно. Левитируем их к нашей пленнице, но, очевидно, в соседнюю камеру. Палочки — забрать, их самих обязательно надо обыскать, а впрочем это все вы и так знаете… За работу, мистер Блэк, за работу, — скомандовал Реддл. — А вы здесь для того чтобы психованную опросить? — спросил Сириус, направившись вместе с министром в сторону необходимого им отдела аврората. — Совершенно верно. Решил попробовать себя в этой, казалось бы непосильной для всего аврората задаче, — ответил Том, с укором посмотрев на Блэка. Где это видано, чтобы преступника опрашивали и проклинали всем авроратом, да ещё и абсолютно безрезультатно. «Кругом одни идиоты… Это же всего лишь облезлая девка, а они развели здесь непонятно что. Не даром говорят, что если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам», — раздражённо думал Том. Сириус Блэк, будто прочитав мысли начальника и почувствовав его раздражение, слегка поежился и виновато улыбнулся. Он уже перебирал в голове места с заначкой сильных успокоительных, ведь в том, что даже у министра мало что получится он не сомневался: они с Джеймсом, будучи далеко не дилетантами, чего только не пробовали, а результата с гулькин нос, они даже скрипя сердце привлекли Нюниуса как неплохого мастера легилименции, но, увы и ах, все также тщетно. Так что провал министру был практически гарантирован, а значит гарантировано было и скудное настроение, с которым Реддлу ещё идти на встречу с его драгоценным крестником и его друзьями, о чем ему любезно поведал Люциус, опасающийся за жизнь и здоровье своего сынишки, который входит в группу друзей Гарри Поттера, поэтому попросивший Сириуса поддерживать милорда в благостном расположении духа. За благополучие и счастье Гарри Сириус готов был плашмя лечь, а значит в министра Реддла вольют таки флакончик-другой успокоительного бальзама, хочет его злейшество того или нет.       Они подошли к месту содержания пленной и Сириус, открыв дверь Алохоморой отлевитировал тела нарушителей внутрь. Белла, до этого лежавшая на спине и прожигающая взглядом потолок, резко оживилась и начала рассматривать внезапных гостей. Заприметив своих поверженных товарищей, она состроила презрительную гримасу. — Вы даже не можете обвести вокруг пальца моего глупенького кузена и грязнокровного бюрократического червя. Жалкое разочарование. Видел бы вас наш лидер, вы бы пожалели, а уж если бы вас видел милорд… — Мадам Лестрейндж, мы, конечно, рады вашему воссоединение с товарищами, но будьте добры уделить нам немного времени, — перебил ее Реддл. — Ну здравствуй. Ты, должно быть, министр Реддл, про которого мне тут пол дня на ухо жужжали. Приятно видеть знакомые лица. Особенно такие красивые. Ну просто куколка, поделом что поганый выродок-грязнокровка. Уж не за эту ли милую мордашку тебе должность дали? — хищно улыбнулась Белла, явно провоцируя Реддла. В его глазах тем временем начали поблескивать недобрые огоньки, хотя лицо до сих пор сохраняло непоколебимое спокойствие. Он мило улыбнулся и сделал лёгкий пас палочкой. — А это уже вам решать, мадам. Я боюсь, что наше с вами общение не задалось, поэтому позвольте мне начать все сначала, на этот раз так, как вы того заслуживаете — сказал он, а затем, осклабившись, практически пропел: — Круцио! Из его палочки вылетел алый луч и мигом угодил в удивленную Лестрейндж. Комнату тотчас заполнили женские крики. Белла кричала уже несколько минут, она сползла со своей кушетки на пол, скрючившись на полу и вырывая себе волосы. Глаза её горели какой-то маниакальной одержимостью. Понаблюдав ещё немного за этим сумасшествием, Том наконец опустил палочку, останавливая действие непростительного и давая женщине немного перевести дух. Беллатриса выпрямилась и села на полу, оперевшись на стену и жадно глотая воздух, а спустя пару мгновений она визгливо расхохоталась. Ее смех был настолько мерзким и скрипучим, что уши невольно складывались в трубочку. — А грязнокровка то хорош. Умеет рассме… Закончить предложение ей не дал Реддл, приложив головой об стену при помощи Редукто. Он уже чувствовал лёгкую отдачу от «закона Морганы», но вида не подавал и собирался вводить волшебницу в заблуждение так долго, как только сможет. — Вам бы лучше заговорить, миледи. В противном случае… Нам всем будет очень досадно видеть, как страдает один из нас — волшебников. Все мы здесь в одной лодке. И чем раньше вы это поймёте, тем лучше будет для всех, а в первую очередь разумеется для вас, — обратился к ней Том. Белла лишь безумно улыбнулась и сказала: — Да ты, щенок… Том не заставил себя ждать, заткнув волшебницу мгновенно. — Круцио! Я не потерплю неуважения, мадам. У меня есть авторитет, и я требую, чтобы с ним считались. Круцио! Заметив, что Белла теряет сознание он остановил действие заклятия и окатил женщину водой при помощи Агуаменти. — Ну чего же вы заскучали, мадам? Наша беседа только началась. Ну и раз уж вы молчите, может мне самому узнать все, что надо? — мило прошептал Том, а затем направив палочку на женщину, прошипел: — Легилименс! Лестрейндж взвыла даже громче чем ранее, под Круциатусом: видимо Реддл не особо деликатно копался в ее голове. Совсем скоро это прекратилось. Лестрейндж выглядела выжатой, как после встречи с дементором, а Том стоял казалось бы как ни в чем ни бывало и задумчиво вертел палочку в руках. — Мы с вами найдем общий язык, мадам? Или мне стоит спросить господ Долохова, Эйвери и Розье? Уж они то быстро выложат нам всю вашу дражайшую правду. Так что решайте: или вы сами добровольно отвечаете нам на вопросы, или мы составим собирательный образ всей картины из голов ваших товарищей и вас самой непосредственно. Но, уж простите, приятного будет мало. Вы поймите, у меня нет время возиться со всякой грязью, не знающей даже о существовании элементарных манер, — нарушил тишину министр. На это предложение Белла лишь слегка оскалилась. — Ты, — начала было она, но, заметив угрожающе дрогнувшую палочку юноши, быстро исправилась: — Вы так долго не протянете. И не подумайте ничего, я заметила фишечку вашего мира с темной магией. Ваш лимит непростительных играет против вас. — О, милая моя Белла. Это никакое не ограничение. Знали бы вы, сколько вреда можно применить обычным режущим, но абсолютно светлым заклинанием. Людей ограничивает лишь их скудное мышление, что весьма и весьма прискорбно. И уж поверьте, я не поленюсь придумать для вас и ваших дружков наиболее захватывающие приключение. Уж на свою изобретательность я никогда не жаловался, — ответил ей Том, приторно улыбнувшись и показательно приподняв палочку в изящном жесте. — Диффиндо! — продемонстрировал Реддл с весьма скучающим видом. Беллатриса зашипела, теперь ее щеку пересекал глубокий порез, из которого сочилась багряная кровь. Приложив руку к ране, и тем самым только размазывая кровь по лицу, Белла продолжила говорить как ни в чем не бывало: — Слабеете, господин министр. Магия покидает вас, и я это чувствую. Наш милорд говорил об этом. Вы, жалкие черви недостойные магии, предали заповеди наших предков и теперь поплатитесь за это. — Ты лжешь, — ответил ей Реддл, слегка нахмурившись. Белла, вытерев кровь рукавом мантии, возразила: — Вам виднее. Но ваши заклинания слабеют. Начинает кружиться голова. Требуется намного больше сил и концентрации. А вы ведь сделали всего ничего. Я уже видела подобное сегодня у этих авроров-молокососов. Ещё пару часов — и вы станете на один уровень с ребенком. И близок тот волшебный день, когда вы и вовсе пополните ряды сквибов. Где вам, грязнокровкам, самое место. — Какая интересная однако гипотеза, мадам. Давайте же узнаем, что произойдет раньше: вы окончательно свихнетесь или магия решит покинуть меня, единственного наследника самого Салазара Слизерина… Круцио! — практически прорычал Реддл. Слова его буквально сочились ядом, а глаза приобрели неестественно алый оттенок. Слова мадам Лестрейндж уж больно пришлись ему не по душе, и сам министр уже был далеко за гранью контроля, перейдя в фазу маниакального бешенства, в которой видеть его довелось волшебной Британии всего пару раз. Прерывая одно заклинание, Реддл тут же кидал другое. Он не ограничивался одним лишь непростительным, действительно давая волю фантазии и выпуская весьма разнообразную палитру опасных, в том числе и очень темных, заклинаний. Каждый раз, когда Белла была близка к потере сознания он оперативно приводил ее в чувство, а затем возвращался к прежнему занятию.       Авроры, поздно осознав, что ситуация вышла из-под контроля, отчаянно метались по комнате, не понимая что делать: спасать им пленника или уже самого министра, который с каждой минутой становился всё белее и белее. Сириус Блэк понёсся за своим успокаивающим бальзамом (ведь кинь он сейчас в Тома Реддла чем-то вроде Пертрификуса — позже пожалеет весь отдел), приказав остальным пока посадить новоприбывших в соседнюю камеру и, если Реддл совсем поплохеет во время его отсутствия, кинуть в министра оглушающее. Выполнив первую часть наказа авроры направили палочки на первого человека Британии и замерли в пугающем ожидании.       Когда двери наконец скрипнули, оповещая о том, что в комнату кто-то вошёл, авроры выдохнули. Но, обернувшись, вопреки своим ожиданиям увидели не Блэка, а Поттера, причем не старшего, а младшего.       Он окинул комнату оценивающим взглядом, приветственно кивнул стражам закона и направился прямиком к министру, вокруг которого уже буквально летали молнии.       Гарри обошел Реддла и, ухватив его за голову, направил её прямо на себя, заставляя министра отвлечься от своего нового хобби. — Змеюшка, ты перебарщиваешь. Видел бы ты сейчас свои показатели. Ещё немного и вообще за грань отойдешь. Остановись, а то наколдуешься тут, а нам с Герми вылавливай тебя из арки смерти, — заговорил Поттер медленно и ласково, как с маленьким ребенком. — По…тр. Сгинь с глз моих. Эта мрзь пожалеет, — прошипел Реддл, как самая настоящая гадюка. — Ну, ладно. Мерлин видит, я хотел по хорошему… — сказал Гарри. А затем, резко замахнувшись кулаком и слегка подпрыгнув, ударил Реддла прямо по макушке. Не ожидавший такой магловской подставы Том среагировать не успел и, болезненно зарычав, потерял сознание, обессиленно упав прямо в заботливо раскрытые руки Поттера. — Ну ты и тяжёлый, змейка, — недовольно пробурчал Поттер, посильнее обхватывая бессознательное тело Реддла и осторожно укладывая голову министра на свое плечо. — Ребятушки, помогите мне перенести нашу принцессу на диван в комнату отдыха, — обратился к изумлённым аврорам Гарри Поттер. Но, заметив как они направили на министра палочки, поспешно добавил: — Только без магии. Его тело и так сегодня порядком натерпелось.       Авроры растерянно кивнули, убрали палочки в кобуры и подбежали к Поттеру. Изловчившись они подняли тело мужчины: авроры держали ноги и торс министра, Поттер же поддерживал грудную клетку и голову. Медленно перемещаясь, с большим трудом они все-таки донесли бессознательное тело до комнаты отдыха без всяких происшествий; угораздило же Тома Марволо Реддла вырасти такой длинной шпалой.       Пострадавшего уложили на диван, а его голова разместилась на коленях присевшего рядом Поттера, который тут же начал оценивать масштабы катастрофы: дыхание, пульс, реакцию зрачков на свет. Убедившись, что все в норме он слегка успокоился и скомандовал: — Пожалуйста, принесите мне льда и хозяйственного мыла. Надо приложить к месту ушиба, а то нам потом за шишку спасибо не скажут. А, и принесите его палочку, пока наша дорогая Белла не очнулась и не присвоила её себе.       Авроры сию минуту разбежались выполнять указания. Всего за пару мгновений на руках у сына главы аврората было все необходимое. Гарри же времени зазря не терял и тут же занялся раной министра. Именно в этот момент в комнату залетел Сириус Блэк наперевес с успокаивающим бальзамом.       Сцена, которую он лицезрел вызывала много вопросов: его крестник сидел на диване в аврорате и массировал голову министру магии, который либо спал, либо и вовсе был без сознания. Заметив появление крестного Гарри приветливо улыбнулся и помахав свободной рукой, прошептал: — Привет, Бродяга. О, это тот самый ультра мощный успокаивающий бальзам от Снейпа? Давай сюда, лишним не будет.       Сириус, обречённо вздохнув, передал Гарри склянку с зельем, а затем присев напротив него и заглянув прямиком в глаза, спросил: — Гарри, Морганы ради, что происходит? Что вы с друзьями натворили? Небольшие шалости — это конечно ничего плохого, но это вот всё — явный перебор. Видит Мордред, министр Реддл будет в бешенстве! — Так он и был! Всё ядро себе истощил, а мне сиди восстанавливай, — прокомментировал Гарри, массируя голову Тома уже двумя руками. Только сейчас, внимательно присмотревшись, Сириус заметил, что пальцы Поттера младшего, так активно пропускающие через себя густую шевелюру Реддла, едва заметно светились. Гарри восполняет его магический резерв — понял крестный. Остановившись ненадолго, Поттер приподнял голову Тома и влил в него весь флакончик бальзама, после чего вернулся к своему прежнему занятию. Сириус устало потёр переносицу и, сев на диван рядом с крестником, вновь заговорил: — И всё же, щеночек, что здесь произошло? Почему восстановлением Тома Реддла занимаешься ты, а не допустим твой друг Драко Малфой. Я нисколько не сомневаюсь в тебе, но не лучше ли было отдать министра на руки целителям? — Не лучше. Они опять всё не так поймут и напортачат. Единственный целитель, которому бы я это все доверил — Драко. Но он сейчас занят немного другим. Более того, случившееся с министром — моя зона ответственности, — услужливо объяснил Гарри. — Твоя зона ответственности? Это ещё за какие заслуги, где ты успел провиниться? — Да нигде особо. Но я треснул ему по голове. Без всякой магии. По-магловски. — Прям по-магловски? — Ага, в лучшем стиле Дадли. Прямо с размаху. — Ого… А твои достижения одно невероятнее другого, мой дорогой крестник. Боюсь волшебникам будет сложно выбрать конкретные пункты из твоего послужного списка для карточек шоколадных лягушек. Ну а если серьезно, за что ты его так?       Гарри, будто находясь в трансе и перебирая в руках кудри Реддла, плавно начал свой рассказ. Он в красках поведал крестному обо всем: и о своем «подвиге», и о том, что ему предшествовало, и о том, что за ним последовало. Он рассказал все вплоть до нынешнего момента и замолчал, давая мужчине время на переваривание информации. Сириус довольно быстро справился с новыми фактами, а затем снова вернулся к расспросам: — Хорошо, допустим теперь мне понятно, почему ты возишься с министром Реддлом как курица наседка. Но вот зачем, скажи мне, ты до этого следил за ним и за показателями его здоровья? Здесь Гарри Джеймс Поттер немного замялся, но, под пристальным взглядом заместителя главного аврора, сдался и выдал: — Это опять зона моей ответственности. Дело в том, что имел место быть небольшой эксперимент… Сириус лишь пораженно присвистнул: использовать Реддла как лабораторную мышку, а у его крестника кишка не тонка; настоящий гриффиндорец. — А вот сейчас можно поподробней? — уточнил он. — Ну, вообще то… — начал оправдываться Поттер, но его перебили. — Да, можно ли поподробней. Мне нужны очень серьёзные объяснения происходящему. И если они меня не устроят, — зашипел новый собеседник. Это оказался Том Марволо Реддл. Он уже очнулся и собирался встать, как его лицо вдруг накрыла ладонь Поттера, по-хозяйский возвращая в лежачее положение. — Не так резко, змеюшка. А то опять сознание потерять можешь, — прокомментировал Гарри. Эти пояснения никак не успокоили Реддла, скорее наоборот — они его ещё больше раздраконили: в считанные секунды он вскочил и перевернулся, одной рукой ухватил наглые руки мальчишки и завел их ему над головой, а второй ухватился за Поттеровский загривок, рывком притягивая к себе, чтобы зрительного контакта Гарри Поттер избежать не смог. — Объясняй. Что. Произошло. Живо. И не смей лгать, — прошептал, практически выдохнул, он ему в лицо. — Может, сначала отпустите? — с надеждой спросил Гарри, но, увидев как скептически приподнялась аристократическая бровь Реддла, понял, что такого счастья ему не светит, и начал свой рассказ. — Дело в том, что мы уже несколько недель бьёмся над способами защиты от наших новых «друзей». Мы что только не пробовали: и закон Морганы пытались перехитрить, и щиты создавали, и призывали двойников, чтобы переложить на них часть отката, и адских гончих пытались дрессировать, и дистанционную магию разрабатывали, и много ещё чего интересного — но результат везде был один. Вернее его не было. Либо способы оказывались невозможными на практике, либо очень сложными в подготовке, либо вообще не рабочими. В общем намучались мы ужас как. И вот буквально недавно мне пришла в голову гениальнейшая мысль: а что если заставить их магию играть против них же самих? Мы не будем нейтрализовать их заклятия или отражать их, нет. Мы будем их поглощать. Ну а затем, когда накопится достаточно, они начнут вылетать обратно в первоначальных отправителей, тобиш в наших врагов… Мы тем временем, находясь под стопроцентной защитой сможем использовать обходные пути к закону Морганы, ну те, которые ещё требуют много времени и концентрации. В общем, я поделился идеей с ребятами. Они её признали и мы начали исследования и разработки. Уже спустя пару дней мы сделали артефакт, способный накапливать и поглощать часть энергии заклинаний. Мы бы протестировали на себе, но вот есть несколько нюансов. Во первых нас не так уж и много, чтобы составить полную статистику. А во вторых, если маг знает о том, как работает артефакт, то он сам неосознанно начинает ему потворствовать, что мешает чистоте испытания, ведь наши противники о таких нюансах осведомлены не будут. Так что нам и пришлось «пойти в народ» так сказать. Рон разузнал, какая группа новичков-авроров будут тренироваться в штабе под присмотром, но не пойдут при этом на задания за пределы штаба. Нам повезло, такие нашлись. Это были люди для создания общей статистики. Но, любому устройству нужно устроить стрессоустойчивую проверку. А вы, министр Реддл, как один из сильнейших магов поколения, просто идеально подходили. Тем более, что устройство то и будет ориентировано в первом числе на вас. Так что мы нацепили на всех участников эксперимента датчики-трекеры состояния, создали прототипы элемента устройства в виде ваших волшебных палочек и подменили их на настоящие. Колдуя целый день, по факту, безпалочково, вы намерено пропускали магию через наши лже-палочки, помогая эксперименту идти своим чередом. Мы и представить не могли, что вас угораздит пойти на такой огромный расход магии. Тем более вы должны были ощущать, что что-то идёт не так, и пора бы остановиться… После этого рассказа все сидели тихо, находясь в глубоких раздумьях. Первым заговорил Реддл: — Свет моих очей, назови мне хоть одну причину, по которой я не должен сейчас размазать тебя по стенке тонким слоем. Гарри нервно сглотнул и попытался отвести взгляд от темных омутов Реддла, в которых сейчас какие только черти не плясали, но Том не дал ему это сделать, жёстко дёрнув за волосы и тем самым притягивая Гарри ещё ближе. Теперь они практически касались носами и дышали друг другу в лицо. Для себя Гарри Поттер подытожил, что в этом крайне смущающем положении мозг не думает от слова совсем, поэтому всё, что смог придумать Поттер было: — Потому, что я вам ещё нужен. А… А ещё… К счастью для Гарри, его замешательство и дискомфорт заметил Сириус, который тотчас поспешил вмешаться. — Министр Реддл, может отпустите уже Гарри? А то со стороны это выглядит так, будто завтра в особняк Поттеров прилетит предложение руки и сердца адресованное Гарри и подписанное вашим именем. — Мне безразлично, как это выглядит. Если смущение мотивирует этого ребенка говорить правдивые факты, не увиливая, а также стимулирует его кротость и послушание, то я готов хоть верхом на него залезть, хоть самого его на себя усадить. Нам нужны ответы. Мне, в частности, нужны ответы. У нас нет времени на его выкрутасы и красивые слова, — огрызнулся Реддлу, хотя Гарри он все же отпустил. Поттер же не теряя не минуты отскочил от мужчины как ошпаренный, весь красный как рак. И непонятно, что его больше смутило их положение пару минут назад или пламенная речь Тома перед его крестным.       Впрочем дистанция сыграла своё: уже спустя пару минут Гарри смог абстрагироваться от произошедшего и полностью успокоился. — Я прошу прощения, что так получилось, сэр. Это правда был единственный выход. Но, не волнуйтесь, всё было не зря. Давайте пройдем в отдел тайн и я продемонстрирую вам наши небольшие достижения, которые должны сыграть большую роль в нашей грядущей битве, — отчеканил Гарри, рассчитывая, что научный интерес Тома Марволо Реддла пересилит все прочие его чувства, особенно гнев. Невыразимец не прогадал: спустя считанные мгновения едва заметное раздражение на лице министра сменилось любопытством и он, вздохнув изрёк: — Ладно, моя застенчивая головная боль, считай, что тебе повезло. Показывай, что вы там напридумывали. — Отлично, следуйте за мной. Сейчас каминная сеть в отдел тайн пока ещё открыта. Сири, ты тоже можешь сходить, если хочешь. Там правда есть некоторые интересности, — сказал Гарри, беря горсть летучего пороха и направляясь в сторону каминного зала. Сириуса два раза звать не надо было: ходить на работу к Гарри он очень любил, ведь там было так интересно и поделом что секретно и не всегда законно. Таким образом из аврората в отдел тайн отправились три человека, оставив за собой кучу неразрешенных дел и группу ошарашенных авроров. — А что делать нам? — спросил у товарищей один из бедолаг. — Разгребать весь бардак до прихода Поттера старшего, заполнять протоколы и отчёты, опрашивать новых пленных, возможно вызвать целителей из Мунго для Психотрикс… — И всё это сверхурочно и без доплат? — Ну разумеется, а ты как хотел? Возможно нам что-нибудь и выпишет министр за быструю ликвидацию последствий его визита, да банально за молчание… Ну или не выпишет. — Да не выпишет, никому ещё не выписывал. Не до этого ему. А нам вон ещё новичков проинформировать надо, что это не болезнь, а очередной эксперимент нашей местной знаменитости. — Эх, и все опять на нас. Ненавижу свою работу. Да и вообще, кто-нибудь понял, что это за чертовщина была? Все Авроры лишь отрицательно покачал головой, а затем один из них сказал: — Боюсь, что это всё не для простых смертных. Идёмте уже за работу: раньше начнем — раньше закончим. А подробности этой мелодрамы как-нибудь в пророке вычитаем. Уж Скитер то переведет всю эту вакханалию на язык простых людей. Остальные лишь согласно закивали, соглашаясь с высказыванием говорящего. На этом они и порешили, расходясь каждый по своим делам. А отделе тайн тем временем назревала очередная буря.