Ояката-сама был человеком лет двадцати пяти. Невысокий, с лицом, покрытым какой-то язвой: заражение охватило большую его часть, в том числе глаза, отчего он передвигался с помощью девочек (дочери?). Одет он был в белую одежду, почти как Жрецы Вечного Огня, разве что без красных элементов. Своим видом Ояката-сама напоминал какого-нибудь евангельского пророка, страдающего за грехи. Его глаза, которые уже ничего не видели, были серебристого цвета, как отражение месяца в воде. Когда-то они были наполнены жизнью, но сейчас сияли как бездонные котловины. На лице Ояката-сама была лёгкая улыбка, почти счастливая, в отличие от той же Шинобу. Лидер организации закашлялся в платок, который обагрила кровь. Катриона. Чахотка. Туберкулёз. Геральт прекрасно знал все эти симптомы, ту эпидемию он не забудет никогда. Но для ведьмака людские болезни не были страшны, так что он пережил это время. Но в этот раз, судя по всему, «Катриона» была приправлена родовым проклятием. От неё ведь не теряют зрение. Была бы тут Шани, она бы подсказала, что делать. Но к сожалению, ведьмак был убийцей чудовищ, а не врачом.
Все столпы встали на колени, замолчав. Кроме Санеми, тот чисто физически не мог это провернуть, под сапогом не очень-то удобно. Геральт сделал вывод, что Глава пользуется большим авторитетом. Интересно, почему? Он даже на охотника самого низшего ранга не похож, что уж говорить о столпах.
— Геральт, рад тебя видеть. Не потрудишься объяснить, почему ты удерживаешь моё дитя? — задал вопрос Ояката-сама.
«Дети. Хм, он очень любит их, не чувствую, чтобы он лгал», — подумал ведьмак. Голова заболела, но он решил не обращать внимания.
— Я тоже рад встрече. Давно хотел задать парочку вопросов. Что до этого недоразумения… — Белый волк сильнее прижал Санеми, пытающегося вырваться, — ваши «дети» едва только что не убили беззащитных мальчика и девочку-демона, хотя приказ был ясен и понятен. Забавно, нас, если бы ослушались наставника, могли убить. Какая поразительная дисциплина!
Ояката-сама перевёл свой безжизненный взгляд на Столпов, которые сжались до того, словно хотели провалиться под землю.
— Это правда, дети мои? — спросил он, чеканя каждое слово.
— Все, кроме Шинобу Кочо, Гию Томиоки, и той девушки с розовыми волосами. Прости, не знаю имя, — добавил беловолосый. — Они пытались уговорить дождаться вас, но тщетно. Если бы я не вмешался…
— Спасибо, Геральт, — поблагодарил глава, — бездействие всегда хуже действия, даже столь… Радикального. Отпустите моего ученика, пожалуйста.
— С условием. Поводом нашего недопонимания стала сестра-демон этого мальчика. Действительно, на слова и я бы сам с трудом поверил, но можно это продемонстрировать, — беловолосый отпустил Санеми, тот встал, шипя от боли. — Пусть докажет, что демонам нельзя верить, и они все едят людей.
Шинадзугава взял короб, кинул его в тень поместья, после чего вспорол себе руку. Ведьмак всё это время стоял рядом, смотря, как бы тот чего не выкинул. Крышка медленно приподнялась, и миниатюрная девочка поднялась, смотря на руку…
***
Pov Незуко
Я и не помнила, когда появился этот человек. По-моему, он пришёл вместе с Танджиро, тогда, ночью. Когда всё это случилось… Он хотел убить меня, я набросилась на них, совершенно не контролируя тело, разум. Жажда крови делала это. И вдруг я почувствовала… Этот седой мужчина мог снести меня с первого удара, даже не раздумывая. Но потом… Что-то в нём щелкнуло. Он защитил меня от того охотника, дрался с ним, совершенно не боясь.
«Чтобы убить её, тебе придётся пройти через мой труп», — фраза эхом отдалась в голове, повторяясь много раз. Хрипловатый голос все говорил и говорил её. Снова и снова. Этот старик был готов нас защитить, даже ценой своей собственной жизни. Я смутно помню это… Иногда появляется в голове, словно воспоминания из детства, промелькнувшие, которые невозможно ухватить. Но теперь… Я вижу всё ясно. Людей надо защищать, иногда — даже чудовищ. Потому что непонятно, кто и когда прячется за этими масками. Люди за чудовищами, или чудовища за людьми. Он не был похож на человека, но сделал человеческий поступок. Этот мужчина мне показал, что надо помогать другим и никогда… Никогда не сдаваться. Он не бросил нас тогда. Я просто… Не могу его подвести.
End of POV.
Незуко раздумывала около минуты. Капля за каплей грохались на пол, раздавался глухой стук о дерево. Санеми смотрел на это зрелище кровожадными глазами, предвкушая скорейший срыв. Все молчали, Ояката-сама вновь закашлялся, нарушая мёртвую тишину. Громадные розовые глаза взирали на руку. Слюны текли, как будто демон впервые видела кровь. Но потом она резко отвернулась. Санеми встал в шоке, Геральт вздохнул: этот цирк ему порядком надоел. Не напала за два года, так и не напала бы и сейчас. Удивительно, Незуко, будучи чудовищем, поступила человечней, чем люди. Столпы, верховные Охотники... Тьфу.
— Что произошло? — Ояката-сама повернулся к одной из девочек, сопровождавших его.
— Демон отвернулась, не стала кусать господина Санеми.
— Вот как, интересно. Чтобы тут произошло, если бы Геральт не вмешался? Я был о вас лучшего мнения, дети мои, — промолвил Ояката-сама, пристально глядя своими незрячими глазами. Столпы смутились, таращась себе под ноги. — видно, я переоценил вас.
— Это неважно сейчас, у меня больше претензий к вам, нежели к ним, — вмешался Геральт. Камень, неожиданно прилетевший со стороны, он поймал не глядя, хмыкнул, — неплохой валун.
— Не смей перебивать Оякату-сама, — подросток, до этого не подававший голос, лет четырнадцать с длинными тёмными волосами с осветленными кончиками, недовольно глядел на ведьмака.
— Я смотрю, вы не поняли. Я не шавка, не буду скулить у ваших ног, кланяться каждому посредственному мечнику, даже не встречавшемуся с высшими лунами. У меня нет никакого уважения к вам, вашим действиям и выдуманному авторитету. Вы — единственные убийцы чудовищ, поэтому понятно, кем вы себя возомнили. Но я одиночка, и так просто вы меня не загоните. Можете дальше играть в героев перед мальчиком и девочкой слабее вас, пока Мудзан уже просчитывает следующие ходы. Пятая низшая луна явно не будет оставлена незамеченной. Хотите заслужить уважение — думайте головой, а не одним местом. Держи, — Геральт подбросил камень, слабо придавая тому импульс аардом, но и этого хватило, чтобы опрокинуть подростка, попав тому прямо в лоб. — Ояката-сама, отпустите Танджиро с Незуко, пожалуйста, они толком не отдыхали за последние сутки.
— В поместье бабочки. Надеюсь, ты не против, Кочо, — лидер тихо обратился к какуши, остававшимся в позе поклона. В ту же секунду один из них схватил короб, другой — за руку Танджиро, и они умчались. Шатен в последнюю секунду успел повернуться, махнуть и улыбнуться Геральту, мол: «Всё в порядке, удачи тут». Как только те скрылись за поворотом, Ояката-сама снова повернулся к ведьмаку.
— Что ты хотел мне высказать?
— По пунктам? — спросил ведьмак, раздражаясь.
— Можно и так, — пожал тот плечами.
Геральт присел, выпил из фляжки, достал меч, какие-то инструменты, натачивая свой меч. Все взирали на это с большим удивлением: обычно только кузнецы умели так делать.
— Почему в организации одни молодые члены? — начал беловолосый.
— Старые столпы подали в отставку, кто-то из них обучает новобранцев, — ответил Ояката-сама.
— Они должны быть здесь. Процент смертности высок, подготовка ужасная, в первые миссии умирает большинство мечников. Столпы — сильные, а что ещё важнее, мудрые и умные вояки, имеющие опыт. Эти, — ведьмак кивнул в сторону остальных, — не потянут такую ношу. Ты можешь быть сколько угодно талантливым, но Низшая луна — и тебе конец. Опыт важнее способностей. Новички должны работать первое время в парах. Пункт второй: вы издеваетесь?
— Что? — переспросил глава.
— Повторю ещё раз, вы издеваетесь? Я видел много самоубийц, но чтоб настолько… Вот это что?! — Геральт указал на форму Мицури, с, как сказать, выпирающими элементами, та залилась краской, — показ моды или одежда убийцы чудовищ? Где самые примитивные доспехи? Любая атака: ткань, какой бы крепкой ни была, разлетается, оголяя ваше тело. Лёгкие доспехи: я заметил, в большинстве случаев вы полагаетесь на маневренность. Но защита должна быть, и это не обсуждается.
— Геральт, проблема в том, что у наших кузнецов нет чертежей…
— Не волнует. Они обеспечивают вас мечами? Обеспечивают. Вы их взамен защищаете? Защищаете. У них что, нету даже чертежей веков 15? В конце концов, я могу помочь: есть зарисовки. Пусть работают, тогда состав мечников не будет уменьшатся так часто.
— Ладно, я запомню это, — кивнул Ояката-сама.
— Последнее: уровень столпов откровенно слаб — нужны дополнительные тренировки, и не дыханий, а обычного боя. Арбалеты, бомбы, всяческие другие штуки. Мечник, не использующий другие средства, всегда отважен и честен, но не всегда жив. Предположим, сломается ваша катана, и что дальше? Они у вас хрупкие, я пополам погну, что уж говорить о демонах…
— Почему ты нас вообще поучаешь? Пришёл, не понять откуда, устроил драку, нагрубил Главе, а теперь ещё советы раздаёт, — Геральт повернул голову к мужчине с серёжками. Тот гордо смотрел на него, в просторечии — задрав нос. Ведьмак разозлился: он не хотел никому ничего доказывать.
— Я — машина для убийств. Если все ваши возраста сложить, я буду старше. Я дрался не только с демонами, но с тварями поопасней. Хочешь проверить? — спросил ведьмак, наклонив голову.
— Пф, если ты застал Санеми врасплох, это ничего не значит, — хмыкнул беловолосый. — Я блестяще разрушу твоё раздутое эго.
— Узуй, не советую, — Санеми попытался их остановить, но тщетно.
— Во-первых, прекрати болтать, — Геральт достал стальной меч, прокручивая его в руке, — во-вторых, до первой крови.
Не успел никто ничего сделать, как бой начался. Тенген Узуй, именно так звали этого мужчину, жёстко прессовал Геральта, заставляя отражать атаки двух сцепленных мечей. Слева, справа, сверху, снизу, слева, справа, выпад — словно какой-то безумный танец. Прыжок, Арондит блокирует клинки. Противник всё теснит, клинки больше похожи на колеса повозки, что едет от неудачного торговца по склону, лишая прибыли. Удары были быстрые, но не сильные. Геральт безукоризненно держал оборону, что-то просчитывая. Узуй сбавил темп, выдыхаясь, ведьмак сделал выпад вперёд, разрубая цепочку, связывающую мечи. Стойка и вихрь. Тенген продержался две минуты: паршивость ситуации состояла в том, что и убежать нельзя, в спину пырнет. И прыгнуть тоже, оставит порез на руке. Удары вновь и вновь обрушались, а ведьмак даже не устал. Блок начал подрагивать, а натиск всё тот же. Этот стиль буквально прижимал к земле. Блок упал, разрез. На всё про всё Геральт потратил три минуты.
— Замечательно. Ещё кто-то желает попробовать? — ведьмак повернулся к присутствующим, — или займёмся более важными делами?
Тенген Узуй уселся, промыв рану спиртом, который дал Геральт и надевая обмотку, которую повязала Кочо на плечо. Шинадзугава хрипло заржал над ним, издеваясь и говоря про «разрушенное эго». Все столпы сидели, ведьмак стоял, прислонившись к стене.
— Геральт, после твоей выходки ты должен будешь заменить Санеми. Ему нужно две недели на восстановление, — констатировал глава.
— Ничего мне не нужно… — попробовал возразить Шинадзугава.
— Заткнись уже и делай, что велят. Хорошо, Ояката-сама, но я так просто не работаю, — ведьмак повернул голову. Чего-то такого он и ожидал, понятно, что его выходка не останется незамеченной.
— Как и раньше, питание, место для ночлега, ингредиенты и немного денег, — предложил лидер.
— Назначите ещё тренировки Танджиро, Иноске и Зеницу. Попадёмся против высшей луны — мне их помощь пригодится. В конце концов, и я не всегда могу быть рядом, — Геральт зевнул, потянувшись.
— Шинобу-чан, ты возьмёшь это на себя? — вопрос, от которого невозможно отказаться. Голос очаровывал, успокаивал, даря душевное умиротворение.
— Для меня это большая честь, Ояката-сама! — улыбнулась девушка.
«Да, вопрос как у Эмгыра. Найдёшь Цири? Да или да, конечно? Отличие в том, что сейчас они действуют по своей воле. Странно… Кажется, я всё понял.» — на ведьмака снизошло озарение.
***
В следующие полчаса ведьмаку стало очень скучно, он задремал и был разбужен Томиокой, трясущим его за плечо. Когда все ушли, Геральт выходил последним. Ояката-сама уже поднялся, как его окликнули. Медальон подрагивал, волк сердито скалился, словно живой, обнажив зубы.
— Не держите меня за дурака, магию я распознать умею легко. На первый раз прощаю. Но если ещё раз полезете мне в голову, отрублю вашу. До встречи, Ояката-сама. Готовьте на убой и дальше своих подчинённых, готовых за вас лезть хоть в огонь, хоть в воду. Но со мной в эти игры не играйте. Мне хватило.
Мужчина шокированно обернулся, и, наверное, если бы он видел, его глаза бегали от ужаса. «Кто этот мутант?» — он задавался единственным вопросом. Ведьмак вышел из здания, ухмыляясь.
«Сейчас в поместье бабочки, там высплюсь, а потом…» — подумал Белый Волк.
— Геральт-кун, можно вас на минутку? — та девушка с розово-зелеными волосами бежала к нему, улыбаясь и завороженно смотря на него, как на какую-то диковинку. Обычно так выглядят дети, которые хотят подружиться со всеми сразу.
«Что. Черт побери. Всем. От меня. Надо?», — ведьмак закатил глаза. Но одно немного радовало. Здешние охотники — не бездушные монстры, которым плевать на своих собратьев.
***
Честно сказать, Геральт не был знатоком в общении. Дружелюбие было в принципе антонимом к слову ведьмак, но он старался поддерживать хорошие отношения с людьми, которые ему небезразличны. Порой его называли хорошим другом, и это удивляло. По его мнению, он дружить абсолютно не умел. Поэтому, когда толком незнакомая девушка подошла к нему, он впал в прострацию. Не от того, что она девушка, а как она с ним общалась. Настолько лучезарного человека ещё поискать. Наверное, лишь Танджиро с Цири обладали таким же талантом. Мицури Канроджи была невысокого роста, с зелено-розовыми волосами, миловидным личиком и «объемистыми формами». Одета она была в лёгкую одежду, не стесняющую её движения от слова совсем. Хвойные глаза светились, смотря на Геральта. Она по-доброму улыбалась, не как Шинобу, искренне. Девушка схватила его за руку, крепко держа её.
— Геральт-кун, меня зовут Мицури Канроджи, мне девятнадцать лет. Давайте дружить! — весело проговорила она скороговоркой настолько быстро, что Геральт едва уловил суть.
— Ну… Эмм… Давай, что ли, — ведьмак впервые за долгое время немного растерялся.
— Замечательно! Тогда пойдёмте, я постригу сперва вас, а потом и юного Камадо. Такой мальчик, просто замечательный! Был готов героически броситься на нас, защищая свою сестру! Я бы так не смогла, — взяв Белого Волка за руку, девушка бежала впереди, попутно рассказывая всякую чушь. Поток мыслей был неисчерпаем, поэтому ведьмак сдался, не предпринимая больше попыток сказать что-либо. Он и не понял, как они очутились в поместье бабочки; Мицури махнула рукой стоявшим на входе и о чем-то спорящим (о чем, Геральта совершенно не интересовало) Шинобу и Гию, проворковав о том: «Какие они милые вместе!» и вошла в поместье. Девушка кликнула одинаковых девочек, встречавших их, и велела приготовить воду. Те радостно кивнули и убежали. Похоже, эту Мицури очень любили. Поместье было небольшим, как у Тамаё, в таких же цветах. Беловолосый подумал, что все эти дома строили одни и те же люди. Наконец, они очутились в какой-то комнате: зеркало, стул и всякие парикмахерские принадлежности. Однако сперва Геральту были выданы рубашка и штаны, (размер идеально подошёл, что странно) и был выдан приказ отправляться мыться. Ведьмак вздохнул, уже немного пожалев, что согласился на эту авантюру, но ничего не попишешь. Вскоре он был в ванне, по меркам его времени, это была настоящая роскошь: только богатые дворяне да императоры могли иметь такую. Раздевшись, он погрузился в горячую воду. В комнате была приятная полутьма, заходящее солнце едва пробивалось сквозь тяжелые шторы, в воздухе витал запах каких-то целебных трав. Мышцы расслабились впервые за долгое время, и Геральт почти уснул, но в дверь постучались.
— Геральт-кун, вы еще долго? — тонкий голос Мицури разрезал тишину и спокойствие.
— Иду, уже иду, — ведьмак вылез из воды, надел выданные вещи, зевая. Вытершись полотенцем, он вышел из комнаты и уселся на стул, смотрясь в зеркало. Мокрые волосы были до плеч, немного спутанные, борода, порядком отросшая, напоминала ему его друга Золтана Хивая. «Что-то я постарел» — грустно усмехнулся ведьмак.
— Я хотела вас спросить, Геральт-кун. Как мне к вам обращаться? У вас есть фамилия? — девушка расчехлила ножницы.
— Зачем тебе? — спросил тот.
— Ну, я же должна к чему-то «сан» прибавлять.
— Если тебе несложно, называй меня Геральт-кун. Это вполне меня устраивает, — ведьмак пожал плечами.
— Хорошо, Геральт-кун, как скажете…
— И давай на «ты». Мне так проще. — когда его называли на «Вы», беловолосого это всегда коробило.
— Как пожелаешь, Геральт-кун. Итак, как будем стричься? — Мицури улыбнулась, повертев в руках ножницы. Её косы вильнули из стороны в сторону, красиво развеваясь.
— Просто укороти волосы до середины шеи, а с бородой я и сам справлюсь, — Геральт кивнул своим мыслям.
Пять минут прошло в молчании, ведьмак успел задремать, но Мицури задала вопрос, вырвав его из царства Морфея.
— Откуда ты прибыл, Геральт-кун? На собрании ты говорил, что сражался не только с демонами, — девушка аккуратно стригла волосы, параллельно успевая болтать.
— Эти земли очень далеко отсюда, вряд ли вы их знаете. Край дикий, но родной, — ответил Белый Волк. — да, встречал я разных чудовищ. Не буду всех перечислять, слишком много. Можешь не верить, твоё дело.
— Что ты! После Санеми я охотно верю в это. Ты правда считаешь, что мы слабые? — поинтересовалась она.
— Я видел дыхания в действии и знаю, на что они способны. Но без опыта ведения боя вам конец при встрече с высшей луной. Я сражался с третьей, почти победил, но я мутант, проживший сотню лет, а вы обычные дети по сравнению со мной. Некоторые его приёмы невозможно отразить, будучи человеком. Этим же ублюдкам сотни лет, они убили не одного столпа. Я думаю, на них нужно ходить парами. Так есть хоть какой-то шанс, — ведьмак задумчиво глядел в зеркало.
— А, так ты мутант? Я-то думала, что у тебя с глазами какие-то проблемы! Как тебе это удалось? — Мицури поджала губы, думая, как лучше заплести хвост.
— Путём мук и страданий. Поверь, ты ни за что не захочешь повторить мой путь. Нам приходилось не жить, а выживать. Порой, днём без продыху — некоторым нашим чудовищам все равно, светло или темно. Ночью — тоже заказ на каких-нибудь потусторонних существ. Иногда поспать не дают, а иногда неделями ищешь заказ, чтобы себя прокормить. У нас не было лидера, который обеспечивал всем. По крайней мере, не стало. В применение шло то, что купил, что украл, что нашёл и собрал.
— Но вы же герои! Люди вас любили? — наивно поинтересовалась девушка.
— Да, не представляешь как, — съязвил ведьмак, — если любовью можно считать угрозы и гонения, вместо убийства, то да, любили.
— Но… Почему? — удивилась Мицури.
— Сложно это всё. Нас было, за что ненавидеть. Кучу причин. Слушай, спасибо тебе, но я правда устал. Ты уже закончила? — Геральт решил не развивать тему. В конце концов, он с ней-то знаком не так долго. Ладно Танджиро, он ему обещал два года. Ведьмак никогда не открывался незнакомым людям.
— Да! Вот, тебе нравится?! — девушка радостно захлопала в ладоши, переводя тему и смотря на результат своей работы. Честно сказать, Геральта всё устраивало — сам бы он так не смог.
— Спасибо. Как мне тебя отблагодарить? — он смотрел на девушку в отражении.
— Не стоит, Геральт-кун. Мне говорили, чтобы подружиться с людьми, достаточно им помочь и поговорить с ними! Это основные два правила! Так что, мы — друзья? — Мицури легко подпрыгнула в предвкушении ответа.
— Конечно, а то как же, — ведьмаку ничего не оставалось, как согласиться. Но он-то особенно и не был против. Девушка ему нравилась, добродушные люди всегда симпатизировали. Была бы тут Цири… Наверное, они бы стали лучшими подругами, которых у Ласточки, к сожалению, не было.
— Ура! Я познакомлю тебя потом с остальными. Вот увидишь, они хорошие ребята! — от радости девушка повернулась вокруг своей оси.
— Жду не дождусь, — устало пробормотал Белый Волк.
— А, стой, Геральт-кун, последний штрих. Вот… — она велела наклониться, вплетая какой-то розовый цветок ведьмаку в волосы. — Теперь мы точно друзья!
— А… Ага. — Геральт шокированно поправил его, дабы тот не падал.
— Ты будешь бриться? — поинтересовалась Мицури.
— Чуть покороче, не хочу смотреть на голое лицо, — он принял бреющие принадлежности от девушки.
–Почему? Я уверена, тебе идёт! — уверенно сказала Канроджи.
***
«Знаешь, Геральт? Меня занимает один вопрос», — Йеннифер поправляла прическу, пока они шли на похороны Брана. Солнце уже село, и последние отблески света отражались в водах Скеллегийского моря. Его спутница была чертовски привлекательна: невысокого, но и не низкого роста, длинные чёрные волосы, развевающиеся на ветру, практически идеальная талия и фиалковые глаза с розовыми сахарными губами, которые так и манили к себе и к которым так хотелось прикоснуться. Геральт иногда не понимал, за что ему досталось такое счастье. Но красивая внешность не до конца сочеталась с характером. Немного язвительный, колючий, непонятный. Порой от его подруги нельзя было понять, чего ожидать. Поэтому Геральт решил действовать аккуратно.
«Хм?» — наклонил голову ведьмак, разглядывая её черты лица, пытаясь угадать, что в них прячется: очередная шутка или глупый вопрос, который выведет его из себя. Но этого не последовало.
«C чего ты вдруг отрастил бороду?» — неожиданно поинтересовалась женщина.
«Даже не знаю» — немного удивился вопросу ведьмак. Он правда этого даже не заметил.
«Хм…» — задумчиво протянула Йеннифер, — «Тебе идёт».
***
Геральт легко улыбнулся, вспомнив это. Мицури это заметила и тоже улыбнулась, глядя ему в глаза, которые ведьмак не поднимал. Ведьмак ей нравился: такой большой и мощный, добрый и отважный. При этом к ней он относился как к ровне, не зазнаваясь, хотя и был сильнее её и остальных. Это её всегда привлекало в людях. Честность, доброта и открытость. «Думаю, первым делом его первым делом нужно было познакомить с Химеджимой-саном» — подумала Канроджи, что-то прикидывая.
— Нет, я думаю, мне так будет лучше, — решительно сказал он.
— Хорошо, Геральт-кун. Я тебя понимаю, если бы я тоже слушала все советы насчёт моей внешности…
— Если бы я тоже это делал, меня тут вообще не должно было быть. Ещё раз спасибо и до встречи, — ведьмак наклонил голову, прощаясь. Вдруг девушка подошла и обняла его.
— Геральт-кун, почему вы так удивлены? Я так делаю со всеми друзьями. — Мицури подняла свой взор, пересекаясь с удивлённым взглядом ведьмака.
— А, да? Научишь меня, как правильно дружить? — улыбнулся ведьмак, легко прижав её к себе.
— Обязательно, Геральт-кун!
Теперь у него точно появилась новая подруга.
***
Выйдя из комнаты, Геральт шёл по длинному коридору. Солнце уже село, лампы на стенах приятно светили, убаюкивая. Но, похоже, покой ведьмаку только и может, что сниться. Он влетел в Столпа, который на плече носил змею. Если говорить откровенно, то он беловолосому вообще не понравился. Маска на пол-лица, глаза разного цвета, но это ещё ладно. Характер, судя по всему, вообще оставлял желать лучшего.
— Эй, смотри, куда прёшь. — разозлился парень, — Ослеп что-ли?
— Извини, устал я, вот и не заметил, — Геральт всеми оставшимися немногочисленными силами старался не вступать в конфликт.
— Тут дело не в усталости, а в полном неуважении. Ты — самозванец, знай своё место, — разозлился оппонент, — Грубишь главе, ставишь условия, делаешь, что хочешь. Неадекватный ты какой-то. И почему Ояката-сама не приказал тебя убить?
— Мне за адекватность будет пояснять тот, у кого змея на плече сидит? — вопросительно поднял бровь ведьмак. Пресмыкающееся сердито зашипело, блеснув красными янтарными глазами. — Серьёзно? Тебе не хватило примеров двух твоих собратьев? Безнадёжно. Я иду спать, отойди, пожалуйста, я не в настроении.
— Ладно, ступай своей дорогой, — сказал столп Змеи и в последний момент схватил ведьмака за плечо прежде, чем тот ушёл, — Мне плевать на твою жизнь, делай что хочешь. Но если ты хоть пальцем тронешь Мицури… Я выпотрошу тебя.
У Геральта появилось резкое желание сломать эту руку, держащую его, но он сдержался, лишь кивнув. Столп отпустил его и отправился в сторону комнаты Канроджи. Ведьмак вздохнул настолько устало, насколько это вообще в принципе было возможно, и пошёл в спальню.
Похоже, одно из «правил дружбы» работает не всегда.
***
Что дёрнуло ведьмака подняться ночью, он не имел понятия. Просто в какой-то момент организм решил, что с него хватит спокойного сна и пробудил мужчину. Последний потёр разболевшуюся голову, встал, в надежде попить воды и снова заснуть, но ничего не нашел. Точнее нашел — пустой графин. Видно, его не ждали в гости на ночь, и девочки в суматохе с Танджиро и компанией забыли его наполнить. Он видел колодец во дворе, и это было единственным выходом. Геральт одел штаны, поправил медальон и отправился из поместья. На улиц было прохладно, время было примерно три часа ночи, уже появилась роса. Птицы ещё спали, и мертвая тишина нарушалась лишь скрипом забора, шуршанием в траве каких-то насекомых и водой, бултыхающейся в колодце. Ветер дул порывами, качая деревья глицинии. Они шелестели, иногда клонясь ветками к земле. Всё это напоминало деревню Белый Сад в Неверленде, когда туда после заказа на полуденницу или другое чудовище прибывал ведьмак. Люди еще спали, корчма закрыта, слышен храп крестьянина из избы, которому утром вставать и идти в поле. Даже петухи спят, тихо квокая во сне. Лишь шумят яблони и другие деревья, чьи белые цветы и их лепестки летают в воздухе. Такое же умиротворение. Но что-то я отвлёкся, а тем временем Геральт уже набрал воду. Он поднял ведро, поставил на землю кувшин, налил до краёв. Взял его, после чего выпрямился, посмотрел сторону, где на первый взгляд никого не было, и произнёс:
— Тоже не спится, а, Кочо?
