Убиваю чудовищ

Сбор всех столпов закончился только через час после назначенного на встречу времени. Ждали: Химеджиму, который наотрез отказался покинуть храм, пока не пройдёт служба; Тенгена, что потерял свои серёжки и около двадцати минут бегал по поместью, не удосужась проверить карманы; и Муичиро, который потерялся, а потом и вовсе забыл, зачем пришёл. Глядя на эту пёструю гомонящую компанию, от которой уже разболелась голова, Геральт немного пожалел о своём решении идти. Но назвался груздем — полезай в кузов. Гию Томиока вместе с Шинобу, а также Мицури с Обонаем совершили выстрел в спину, убежав немного вперёд. Так что ведьмак был вынужден слушать расспросы столпов о недавней битве. —Какая у него была скорость? — спросил Химеджима, тряся бусы в руках. К удивлению Геральта, он прекрасно ориентировался в пространстве, хоть и был абсолютно слеп. —Быстрый, я и не заметил, как мы на километр убежали с места боя. — ответил беловолосый. —Геральт, ты его тогда назвал… Как там… А, вот: Хакуджи! Это его настоящее имя? Откуда ты его знаешь? — Ренгоку заинтересованно посмотрел на Волка. —Да вы серьёзно? — вздохнул мужчина, — Я всего лишь анализировал информацию. В ваше время есть такие удивительные штуки, как газеты. Прочитал заметку о некогда произошедшем странном и ужасающем инциденте, поехал в деревню, где всё произошло. Там мне рассказали целую легенду: откровенный бред я откинул и осталось что есть. Эта трагедия очень здорово тиражируется, и многие приезжие приходят посмотреть на место, где Хакуджи убил шестьдесят человек. Его имя передаётся из уст в уста. Всё легче лёгкого. С демонами высших лун всегда связаны самые громкие события. Конечно, отчасти, это игра в угадайку, но в этот раз я не промахнулся. Столпы удивлённо взирали на ведьмака, который словно открыл им тайну вселенского масштаба. Геральт таки решил перевести тему, так как его довольно сильно достали вопросы. —Тенген, я слышал, у тебя три жены? Ты их не позвал? — ведьмак повернулся к столпу. —А, Сума, Макио и Хинацуру сейчас в квартале красных фонарей. Я им поручил выследить демона, что по слухам скрывается там. Мои жены — лучшие ниндзя-шпионы. — довольно сказал Узуй. —Квартал красных фонарей… Так, так, так, — забормотал ведьмак. Его взор затуманился, он усиленно что-то вспоминал, — Брат и сестра. Убийство девушки, затем сожжение вместе с братом. Бесследно исчезли. Сто пятьдесят лет назад… Убийства не прекращаются с той поры… Ясно. — нахмурился мужчина. —Что ясно-то? — вопросительно посмотрел столп звука. —Передай своим жёнам, чтобы они были аккуратнее. Возможно, они имеют дело с какой-нибудь шестой высшей луной. С того момента не так много времени прошло. Надо бы их проведать… —Хм… Ладно, я напишу им письмо, как только мы придём. Кстати, как скоро? — Узуй окликнул впереди идущих. —Ещё полчаса минимум. И не надо вздыхать! Мы отдыхаем, вот и наслаждайтесь прогулкой! — раздался голос Мицури. Все мужчины одновременно вздохнули. —Может сбежим? Я смотрю, мы тут лишние. — предложил Санеми, глядя на воркующие парочки. —Оставь их. Дай насладиться днём отдыха в компании любимых людей. — ответил Кеджуро. Помолчали. Каждый думал о чём-то своём. Солнце стояло в зените, освещая поля вдаль на многие километры. Деревни, стоящие разрозненно по бокам, река, неспешно текущая по долине, изредка попадающиеся рабочие и крестьяне на повозках и пешком по дороге — всё создавало умиротворяющую картину. Кто-то задумчиво, а кто-то с грустью смотрел на идущих впереди девушек и парней. Шинадзугава глубоко вздохнул, закрыл глаза, улыбнувшись. —Скажи, Санеми… Ты же сказал это не потому что тебе не плевать, в какой компании находиться, а потому что… — попытался сказать столп Огня. —Заткнись, Ренгоку. — грубо оборвал его столп ветра. По глазам Химеджиму неожиданно потекли слезы, что, конечно, было не в новинку, но всё равно странно для ведьмака. Кеджуро печально усмехнулся и посмотрел на свой протез. За месяц он уже привык, но настоящую руку это некогда не заменит. Не заметил, как стал инвалидом. Муичиро недовольно посмотрел на Гемея и толкнул того в бок. —Ты чего это? — спросил парень. —Да так. Не обращай внимания, Токито-сан. — прогудела «скала». Все как-то осунулись и погрустнели. Даже Тенген замолчал, перестав рассказывать, как он недавно «блестяще» уработал трёх амбалов в баре, даже не вставая со скамейки. Атмосфера подавленности нравилась Геральту даже меньше, чем атмосфера постоянной болтливости. Он не выдержал: —Да о чем вы, в конце концов? —Да куда тебе понять… Ты же большую часть нормальных человеских чувств не испытываешь. — раздражённо отмахнулся Санеми. Неожиданно ему прилетел быстрый удар в спину кулаком. Шинадзугава развернулся и наткнулся на равнодушный взгляд Муичиро. —Какого чёрта, Токито? — вскрикнул столп Ветра, борясь с желанием поднять парня за шкирку. —Ммм… Шинадзугава-сан, я бы не советовал разбрасываться громкими заявлениями. Это может быть чревато. — спокойно сказал он. —Нет… Возможно, он и прав… Да уж, куда там этому быдлу понять страдания юных романтиков… Я. Точно. Никогда. Никого. Не терял. — равнодушно отчеканил Геральт так, что муражки пробежали у всех по спине. Санеми стало немного стыдно, но извиниться — это всегда было выше его сил. —Да-да. Я знаю, это не то, о чем я подумал, не так понял… Бла-бла-бла. Парень, поверь, мне то по-большей части всё равно, но есть люди… Менее спокойные, нежели я. Подумай на досуге. Обстановка накалилась донельзя, и поэтому Ренгоку решил всеми силами спасти ситуацию. —Мицури-чан, а что за фестиваль-то? — окликнул он девушку. —А, Ренгоку-сан, нам очень повезло! Наш выходной попал как раз на день Жизни! Мероприятие посвящено всём радостям этой самой жизни: самая разная вкусная еда, куча всяких штучек, начиная от красивых браслетов, заканчивая гардами для катан. Атракционы-испытания, рынок с разнообразными животными и вечерние танцы. А ближе к ночи запускают в воздух фонарики, чтобы вспомнить всех тех, кто ушёл. —Звучит… Весьма громко! — заявил Тенген, — эй, хорош киснуть, мужики, пойдемте побыстрее! Жду не дождусь купить какие-нибудь новые сережки! Компания ускорила шаг и вскоре оказалась в поразительно красивой деревне, что была огромна по сравнению с остальными. Повсюду слышался хохот, играла музыка вдали, судя по всему, старался оркестр. Людей было не счесть и, конечно же, когда в принципе-то бывает по-другому, толпа их и разделила. Шинобу с Гию — в одну сторону, Обанай с Мицури — в другую, а Геральт не успел ни за кого схватиться, поэтому, когда его выплюнуло из водоворота, он оказался у животного рынка. Отчаявшись найти хоть кого-то из компании, ведьмак решил идти дальше. Лошади, змеи, павлины, попугаи, кошки, одна даже зовущаяся «Леопардом», которую мужчина однажды видел в саду у Анны-Генриетты; черепахи, рыбки и много, много чего. Наконец, Геральт оказался возле секции с собаками. Какой-то старый мужчина кричал, зазывая покупателей. Седая борода, очки, едва держащиеся на переносице, невысокий рост, но очень резкие, порывистые и суматошные движения, включая размахивания руками, отчего казалось, что ещё немного, и старичок взлетит. —Подходите, покупайте! Осталось всего пять щенков! Красавцы и красавицы всё до единого. Женщина, Да-да, вы, купите собачку! Вы выглядите какой-то невеселой, может, верный друг скрасит ваши серые будни! Эх вы! Не понимаете, что теряете! Мужчина! Да, седой, это я тебе! — ведьмак обернулся, поняв, что сбежать не получится, — иди, купи себе собачку! Больно лицо у тебя хмурое! Ой, мамочки… Торговец осёл на землю, когда Геральт пристально взглянул на него. Старик достал чистый платок, и протёр им выступивший пот. —Тьфу ты! Напугал! —Чем это? — Волк сделал вид, что не понимает, о чем говорит мужчина. —Да не корчь рожу, глаза у тебя, словно у кошки! Я как-то видел такие, в жизни не забуду! Ну да не суть, лучше товар посмотри. Как на подбор, а? Стоит отдать должное, несмотря на нелепый внешний вид, который включал в себя мятую белую (раньше) рубашки и бежевый пиджак, что был весь в пыли, как и брюки, собаки были в идеальном состоянии. Ведьмак из интереса наклонился к той, что привлекла его внимания. Белый животик, лапки, верхняя часть была серенькой — Ушки, спинка и хвостик, а также полмордашки. Но главным было не это. Глаза. Такие, который он видел раньше. Никак не может вспомнить, где. Точно, Цири! Собачка жалобно смотрела и гавкала, виляя хвостиком. Но на некоторых это не действует. —Сколько? — поднялся ведьмак, даже не смотря на торговца. —Сто. — ответил тот. Геральт тут же развернулся, порываясь уйти. Но был схвачен за край плаща, под которым прятались мечи. Старичок настойчиво тянул его на себя, зажмурившись. «Зараза! Помню, Шинобу говорила что-то о домашнем животном. Всё хочет завести, да никак не вырвется из поместья. Но если она купит кошку или кота, мне придётся переехать в лучшем случае к другому столпу, а в худшем — на улицу. Нанесем превентивный удар. " — раздумывая, Геральт подался вперёд, избавляясь от балласта в виде старичка. Тот повалился, но встал с непресущей для его возраста скоростью. Торговцы всегда удивляли Белого Волка. —Да пошутил я, сынок! Восемдесят пять! — заявил старичок. —Ничего себе! — присвистнул мужчина, — я на такие деньги куплю псарню с волком включительно! Сорок. —С ума сошёл?! — завопил торговец, — Что я вообще на эти деньги могу купить?! Семьдесят пять! —Раскатал губу, дедуль. Пятьдесят. —А жить-то мне на что?! Не дури, меньше семидесяти не дам! —Сейчас развернусь и пойдёшь искать другого идиота, что даст тебе сто. Пятьдесят пять. — разошёлся ведьмак. —Ну ты пойми меня, сынок! Мне кормить надо семью! Денег толком нет! Внуки уже забыли, что такое гостинцы, хотя бы что-то кроме риса поели! Смилостивись! — старичок сделал умоляющую физиономию. Геральту ничего не стоило раскусить этот блеф и злорадно ухмыльнуться. Торговец понял, что не на того напал. —Шестьдесят пять!!! Моё последнее слово! Ни меньше! От сердца отрываю! — решительно насупил он брови. —Пятьдесят восемь красная цена в базарный день! Это была словно ковбойская дуэль. Могла показаться, что ведьмак и торговец даже не двигаются. Старичок внимательно изучал кошачий взгляд Геральта, словно выискивая там что-то. —Ладно! Раскусил! — наконец расхохотался торговец, — Бери даром, сынок. —Не, дедуль, так дела не делаются. Торговаться нужно умеючи, таких как ты — нечасто встречаю. Сорок за собаку и ещё десять, купи себе выпить. И так знаешь, что завышено. — ведьмак достал купюру и монету из сумки, положил бумажку на прилавок, а монетку кинув в руку торговцу. Тот придирчиво её осмотрел, а потом убрал в карман. —Ну и ну, внучок! Я думал, такие уже как ты, давно изчезли. А вот в моё время… Хотя ладно, ты тут не для того, чтобы мой старческий маразм выслушивать! Было приятно поторговаться. Собака твоя, — он протянул руку, на что ведьмак крепко пожал её, — Заходи, если что! Я тут всегда неподалёку! —Не буду обещать, но может как-нибудь. — ухмыльнулся беловолосый. — До встречи! Тороговец, улыбаясь и хохоча, махал ему, пока окончательно не скрылся с вида ведьмака. Собачка уселась на голове, поглаживая лоб мужчины. Теперь стоило найти остальных…

*** Остальные столпы уже собрались в забегаловке неподалёку. Хотя, «забегаловкой» это место было сложно назвать. Скорее «кафе», но таких слов они не знали. Всё было весьма цивильно: чистота и порядок, вкупе с приятным освещением и бежево-бело-коричневым оформлением, а также с запахами, доносящимся с кухни, от которых текли слюнки. Посетителей было предостаточно, поэтому, когда Геральт, чертыхаясь и разрезая толпу, наконец добрался до столика, Столпы удивились, как он не застрял ещё в начале. Битва за тот огромный стол, что они отвоевали, была грандиозной. В общем, Санеми едва не подрался с официантом, за что сейчас сидел пристыженный, а Гемей этот сам стол едва не сломал, уровнив. Хорошо, что он был сделан из крепкого дерева. Химеджима жутко извинялся, молясь и сотрясая своими огромными конечностями, отчего миниатюрная Шинобу прижалась к Гию, а Шинадзугава дулся, бормоча, что: «Тот первым начал». —Даже знать не желаю, что тут произошло. — ведьмак сел рядом с Тенгеном на край скамейки. —Ээээ… Лучше скажи, Геральт-кун, что у тебя на голове. — Мицури потянулась за щенком, что растерянно крутил головой по сторонам. —Ну… Я это… В общем, Шинобу, ты там говорила, что тебе не хватало домашнего питомца… А я всё хотел отблагодарить за моё лечение… В общем, он твой. — ведьмак протянул собачку Шинобу, и та тотчас же лизнула её лицо. Девушка шокированно перевела взгляд с щенка на Геральта, затем обратно, потом снова на мужчину. Она молча смотрела на него, а затем тихо засмеялась. А потом вдруг у неё потекли слезы. —Кочо, ты чего… — Томиока, как и остальные, прибывал в некотором замешательстве. Темноволосая смахнула слезы и по-теплому улыбнулась. —Спасибо, Геральт. Ты не забыл… Это так мило с твоей стороны… —Да, учись, Томиока! Может, когда-нибудь и у тебя девушка появится… — язвительную реплику Санеми проигнорировали, но это не спасло его от синхронных затрещин Ренгоку и Муичиро, что сидели по бокам. Пока столп возмущался, Гию странно посмотрел на мужчину. —Что? — почувствовал взгляд ведьмак. —Пойдём выйдем, Геральт. — нарочито спокойным тоном сказал столп воды. —Ооо… — протянул Шинадзугава, на что получил два тычка в бок. Тенген, что помогал очаровательной официантке, болтая и смеясь, приблизился к столу, ставя подносы с едой. —Так-так-так… Что за шум, а драки нет? О, Геральт, ты вернулся. Что случилось? — поинтересовался столп Звука. —Ничего, Узуй. Мы просто выйдем с Геральтом на пять минут. — сверлил взглядом Томиока ведьмака, что начинал догадываться. —Боюсь, обратно мы не зайдем, но давай. Провожаемые взволнованными взглядами Кочо, Ренгоку и Мицури, пустыми Муичиро и Химеджимы, заговорщескими Тенгена, Санеми и Обаная, охотники вышли. Напряжение так и витало в воздухе.       Свежий воздух показался спасением. Несмотря на открытые окна кафе, из-за количества народа было довольно душно. Томиока вздохнул, потер переносицу и обернулся к удивленному Геральту. —Сейчас меня будут бить? — пробормотал ведьмак себе под нос. —Я… Мне нужна твоя помощь. — через силу проговорил Гию, тормозя, словно сомневался в разумности данной идеи. Мужчину удивлённо поднял бровь, — ты вряд ли знаешь… Но сегодня у Шинобу день рождения. —Она никогда об этом не говорила. — сказал Геральт, задумываясь. О возможных причинах он мог только догадываться. —Мне тоже. — поразил его Томиока, — я прочёл это в её медицинской карточке. Она забыла убрать её и я из любопытства… —Ясно, не продолжай. -оборвал волк. —Твой подарок поставил меня в неловкое положение. Я теперь не могу не подарить что-нибудь — совесть замучает. Но проблема в том… Я вообще не знаю, что ей подарить. — признался Гию. Геральт смотрел на Томиоку, что окончательно смутился и глядел себе под ноги. Уголки губ начали медленно ползти вверх. —Хмм… А остальным-то не рассказал, засмеют, небось. Что это наш Томиока вдруг стал о таких пустяках, как чей-то день рождения беспокоиться? — не смог отказать себе в доле язвительности мужчина, — Она тебе нравится? Томиока-сан, что вы молчите… Ваши уши выдают вас! Неужели господин Ледышка начал таять? —Знаешь что? Забудь. — было развернулся столп, но был тут же схвачен. —Не дуйся ты, помогу чем смогу. Перекусим и найдём предлог, чтобы смотаться. Идёт? — Гию кивнул, — Отлично. Идём, а то они думают, что ты меня убил. —И да, Геральт, если ты будешь к ней лезть… — попытался сказать Гию, но тут же пожалел. Таким фирменным взглядом ведьмак одаривал либо тупых заказчиков, либо горделивых дворян, либо недалёких крестьян. —У нас разница с ней в почти в сто лет, придурок. Думаешь, у меня совсем никого дома нет? — презрительно спросил он. —Прости. —Я притворюсь, что ничего не слышал.

***

      Геральт словно бы попал в какой-то мир, где нормальной еды не существовало в принципе. Всяческие вкусняшки на палочках, а точнее рисовые сладкие шарики, называемые данго, рыба, приготовленная какими-то скорее паранормальными методами, чертов рис, что был уже трижды проклят ведьмаком, так как наелся его до отвала за всё время проживания в этом мире, суп сируко, что был похож скорее на кашу, нежели на суп и жареные каштаны, что бессовестно хрумкал Химеджима, довольно улыбаясь. Последнее добило ведьмака окончательно. —Как это можно есть? Что это? Зачем это? Почему? — не на один из этих вопросов он не получил ответа, а лишь удивлённые взгляды и предложения попробовать. Попытка не пытка. Но этот принцип тут не работал. Слава богу, после каши Муичиро, ситуацию сгладило мятно-шоколадное мороженое Обаная. В принципе, это единственное, что понравилось Волку. Собачка ютилась у ног Шинобу, доедая Дайкон Томиоки и угря Шинобу, пока Геральт искал предлог сбежать. —Черт… Что-то мне нехорошо. Отойду я ненадолго… — Геральт прекрасно понимал, что Шинобу знает о том, что ведьмаку даже яды толком не страшны, но он, игнорируя крики, побежал на улицу. Гию сослался на «дружескую» помощь и убежал вслед за мужчиной. Напоследок они договорились все вместе встретиться у дуба, что рос неподалёку отсюда, мимо которого они проходили.—Да что на них нашло? — расстроилась Канроджи. —Не обижайся, Мицури. Я уверена, они все потом объяснят. -поддержала её подруга, гладя щенка. Вечерело. Солнце ещё не зашло за горизонт, но уже садилось, пусть и медленно. Гию догнал ведьмака и отдышался. —Я придумал. Вам нужны… Украшения! Шинобу их совсем не носит, но они ей нравятся. Да, не забудь потом Канао «спасибо» сказать. —А мне-то зачем? — спросил Томиока. —Ну ты же хочешь с ней встречаться. Можешь не отвечать — знаю, что хочешь. Парные браслеты. Такие даже в нашем ми… Ээээ… Стране носили. — едва не проговорился ведьмак, но парень не обратил ни малейшего внимания.       Следущие полчаса прошли в поисках. Никто не мог подумать, что Гию Томиока — был одним из самых привередливых людей в мире. Ему не нравились то размер, то цвет, то рисунок, то качество металла. Когда их послали к чёрту в последнем ларьке, что уже сворачивался, Геральт отчаялся, в отличие от столпа, что был все также решительно настроен. —Ты просто невыносимый. — проворчал мужчина. —Не мели чепухи. Я просто в меру требовательный. — ответил Томиока. —Это не синоним слова «привередливый».- парировал ведьмак, но его комментарий был пропущен мимо ушей. Тут Гию встал как вкопанный. Волк повернул туда взор, куда пристально взирал столп. Два серебрянных парных браслета, с орнаментом волны и бабочки. Находились в лавке атракционов-испытаний. Геральт вздохнул. —Братишка… Дай-ка сюда эти чертовы ножи…       Несмотря на явное жульничество мужчины, стоящего за прилавком, слишком лёгкие ножи, которые даже толком не вбивались в деревянный щит, на тупые наконечники — цель была поражена. На ведьмаков этот обман не был рассчитан, и 6 из 6 ножей прилетели в яблочко. Жулик было поупрямился, но аксий быстро исправил это недоразумение. —Спасибо, Геральт. Чтобы я без тебя делал… — браслеты парень спрятал в красивый чёрный мешочек, что был украшен фиолетовой бабочкой. —Пойдём уже, Ромео. Нас, небось, заждались.       И правда, столпы были не очень довольны резким исчезновением этих двоих. В частности, девушки были довольны меньше всех. —Томиока-сан, Геральт-кун, так пропадать… Не находите ли это немного… Бестактным? — Шинобу задала вопрос двум невозмутимым бревнам, что гордо глядели сквозь неё. — Мицури, между прочим, очень старалась организовать нашу прогулку. —Прости, Мицури. — искренне извинился Геральт, — мне и правда было не очень хорошо. Спасибо Томиоке, он помог мне. —Что, всё и правда настолько серьёзно? — мигом перестала обижаться Канроджи. —Да. Ты и сама всё скоро поймёшь. — ведьмак всё ещё держал невозмутимое лицо. —Тогда прости. Я думала, вы просто сбежали. — стыдливо опустила глаза девушка. —Эй, мы отвлеклись из-за вас! Ну-ка, Ну-ка, Муичиро, не съезжай с вопроса. Тебе нравятся женщины постарше? — Санеми наседал на парня, злорадно ухмылясь. —Нет… — рассеянно и невпопад отвечал Токито. —Врёт! Как пить дать — врёт! — ответственно заявил Узуй. —Да пофиг! Он будет морозиться дальше, это же Муичиро! Узуй, твоя очередь. —Геральт, правда или действие? — спросил Тенген, что-то задумав. —Правда. — спокойно ответил ведьмак. «Лишь бы не про мир, лишь бы не про мир, лишь бы не про мир!" — внутренне молился он. —Со сколькими женщинами у тебя было? — наконец выдал столп, на что мужчина облегченно вздохнул. —Больше десяти. Ответ устроит? — без стеснения ответил Геральт. —Ух ты, чертяка! Уважение! — сказал Санеми и с Тенгеном удовлетворённо покачали головами. —Мицури, твоя очередь. — сказал Токито. —Шинобу, правда или действие? — Канроджи очень хитро улыбалась. А значит, выбора толком не было. —Действие.- сдалась темноволосая. —Поцелуй Томиоку-сана.       Не сказать, чтобы наступила тишина. Из деревни доносилась музыка, шум дуба хоть и тих, но он был. Ренгоку, Тенген и Санеми предательски заулыбались, даже ведьмак не сдержался. У Кочо немного вздулась жилка на лбу, и она нарочито спокойно посмотрела и улыбнулась Канроджи. —Я тебе это припомню, подруга.       Дальше никто и не понял, что произошло. Девушка уверенна подошла к Гию, наклонилась, чмокнула в щеку и ретировалась. Тихо, спокойно, без суеты. Столп воды удивлённо взирал на свою щеку, словно не веря в реальность произошедшего. —Обанай-кун, твой черёд. — розоволосая тыкнула парня, что гладил свою змейку. Разноцветные глаза затуманились, а потом засветились в предвкушении. —Ренгоку-сан, расскажи, в кого ты был влюблён? — змея шикнула в такт хозяину. —Ни в кого. — удивлённо ответил столп Огня. —Да ну? Совсем-совсем? — прищурился Игуро. —Совсем-совсем. — пожал плечами Кеджуро. —Скучный ты. Гер… —Гию, правда или действие? — все замерли в предвкушении. На лице ведьмака пылала решимость сделать что-то. Он держал парня за плечо. —Действие. — глаза Томиоки бегали, как ненормальные. Так он никогда не волновался. —Делай, что должно, и пусть будет, что будет. — убрал руку тот.       Гию, пересилив желание выругаться и убить Геральта, повернулся к Кочо, что удивлённо смотрела на него. —Пару минут молчания. Пожалуйста. Дождавшись, пока перестанут шептаться, Томиока начал. —Я всю жизнь считал себя бесполезным. Плохой брат, друг, истребитель, человек. День за днём одно и то же — рутина, каждодневная головная боль. Смерть и страдания. Только привяжешься к кому-то и его нет. Я никогда не был сильным столпом. Не мог защитить слабых. Помочь нуждающимся. Утешить плачущих. Я встречал много разных людей: хороших и не очень, добрых и злых, щедрых и жадных, альтруистов и эгоистов. Порой я не понимал, зачем борюсь. Наш мир так жесток. Какой смысл, если всё происходит по кругу? День и ночь, солнце и тьма, жара и холод. Все когда-то смешалось в один большой длинный, нескончаемый день. И казалось, что он никогда не закончится. Но порой и он был радостным. Появлялся свет в окошке. Девушка с тёмными волосами, в светлом хаори, совсем небольшая, очень весёлая и улыбающаяся. Но последние два пункта были неверны. Она никогда не была настоящей. Как и я. До того дня. Один мужчина спас меня и принёс туда, к ней. Я никогда не забуду, как заботливо она гладила шершавую кожу моей ладони, расчесывала мягкие волосы, обрабатывала раны и… Улыбалась. Нет, не притворялась. А именно улыбалась. Я никогда этого не забуду. Мне казалось, что я не способен на человеческие чувства — это долгая война выжала меня до конца. Но в то утро, когда она дремала рядом со мной, я понял. Я влюбился.       Гию на удивление неспешно достал красивый мешочек, и всё взоры сразу упали на него. Особенно взгляд той, что ему небезразлична. Мягкая ткань шуршала, раздался тихий звон — два браслета упали на руку столпа воды. Он поднял взор и улыбнулся. Впервые за такое долгое время. Он поднял взор — морская волна встретилась с садами глицинии. Стояла мёртвая тишина, и лишь ветер трепал волосы возлюбленных. Казалось, время остановилось. Даже Санеми забыл, как дышать. —Этим человеком была ты. Я люблю тебя, Шинобу Кочо. Я приму тебя такой, какая ты есть, как и ты меня. Разбитой и опустошенной, но искренней, доброй и радостной. Мне всегда казалось, что мы похожи. Скажи, Шинобу Кочо… Ты станешь моей девушкой?       Атмосфера не была напряжённой, вовсе нет. Она была на удивление спокойной и тихой, поразительно прекрасной. Всё так, как и должно было быть. Как он и думал. Идеально. —Да, Томиока-сан. — браслет защелкнулся на запястье. Последние лучи солнца придавали этой картине неповторимость. Кочо улыбнулась, как и Гию. Их губы сблизились. Первый поцелуй всегда очень нежен и трепетен. Он самый настоящий.