Убиваю чудовищ

      Ояката-сама вышел из поместья с трудом. Его дочери и жена поддерживали того под бока и направляя в нужную сторону. Три четверти лица были покрыты заразой, кожа потемнела, а на некоторых местах появились отвратительного вида нарывы. Глаза поблекли ещё сильнее, а кашель повторялся через каждые секунд тридцать. Кровь, что выплевывал мужчина, медленно впитывалась в дерево. Все пришедшие столпы склонились, и лишь Геральт стоял, как ни в чем не бывало. Медальоны у Цири и Геральта задрожали чуть сильнее, а Йеннифер нахмурилась, рассматривая Оякату. Задав безмолвный вопрос: «Чародей?» ведьмаку, она получила утвердительный кивок. Женщина чувствовала его силу: она, конечно, не дотягивала до её, но была примерно на уровне Кейры. И это с учётом болезни. Цири тоже вопросительно приподняла бровь, но поняла все сама. —Паршиво выглядите. — делая упор на уважительную форму, сказал беловолосый. Безжизненные глаза Оякаты повернулись к нему, и тот чуть улыбнулся. «Как же я ненавижу эту улыбку!» — злобно подумал Волк. —О, привет, Геральт. Я смотрю, ты немного успокоился после вчерашнего. —Ага, «смотрю», очень смешно — пробурчал под нос Мясник из Блавикена. —Ну, ладно, об этом мы поговорим позже. Я чувствую ещё двух… или трёх людей рядом с тобой. Амане, не опишешь их? Жена главы наклонила голову и пристально вгляделась в черты новоприбывших, затем промолвила: —Молодая девушка, лет двадцати. Пепельные волосы, тонкие черты лица, у левого глаза шрам. Худая, ростом как Томиока-сан, может, чуть ниже. Одета в светлую блузку, коричневые замшевые сапоги на каблуке и тёмные перчатки. На поясе кинжал и серебряный пояс с бирюзовыми камнями. Через правое плечо накинут ремень. На спине меч, как у Геральта и Тенгена-сана. А, и глаза, большие, тёмно-зелёные, светящиеся глаза. —Вторая тоже женщина. Ростом как и первая, лет тридцати пяти, одета в чёрное и белое. Весьма хороша собой, на шее висит обсидиановая звезда. Волосы длинные, закручены в локоны и ниспадают на плечи. Тоже ходит в сапогах на каблуке, однако черных. Фиалковые глаза глядят уверенно. —И последний, пожилой мужчина лет пятидесяти. Ростом немного ниже беловолосого, лицом не сильно привлекателен… —Ну, спасибо. — недовольно пробормотал вампир. —… Носит бакенбарды, проглядываются залысины, небрежно зачесанные в разные стороны. Однако черты лица весьма тонкие, бледноват, с чёрными глазами. Одет в старый бежево-серый камзол, поверх которого надет чёрный, довольно потрёпанный стёганый жилет. На руках черные перчатки со странными символами. В отличие от компаньонов, одет в полуботинки с отворотом. На груди висит торба, перекинутая через правое плечо. —Благодарю, Амане. — Ояката кивнул жене, и та поклонилась. Столпы тоже рассматрили новоприбывших: во вчерашней суматохе сложно было приглядеться. У большинства мнение сложилось благоприятное, и лишь опоздавший Муичиро равнодушно глядел на серый небосвод. —Геральт, не представишь ли… —Цирилла Фиона Элен Рианнон. — прервала его девушка, — можно просто Цири. Рада познакомиться, ребята. Геральт чуть улыбнулся: «Она всегда была простой и открытой, хорошо, что так и осталось». Он чуть толкнул её в бок, шепнув: —Поаккуратнее, они не любят фамильярности. По крайней мере, в присутствии их лидера. —А я то думаю, что ты к нему на «вы» — усмехнулась она. Голова Оякаты повернулась к Йеннифер. Женщина подумала, чуть поклонилась и промолвила: —Йеннифер из Венгерберга. Можно просто Йеннифер. А вас? Геральт и Цири синхронно закатили глаза. Темноволосая, в отличие от них, умела вести разговор с вышестоящими. Однако насколько она становилась невыносимо занудной! —Ояката-сама. — ответил мужчина. —Очень приятно, Ояката-сама- снова поклонилась она. Столпы одобрительно улыбнулись и Тенген шепнул что-то Гемею и Томиоке. Цири же с Геральтом хлопнули себе ладонью по лицу. Вампир дождался своей очереди, прокашлялся и уже было хотел представиться, но тут пепельноволосая вклинилась в разговор, весело сообщая: —Эмиель Регис Рогеллек Терзиефф-Годфрой — она специально сделала немного твёрдый, глухой и глубокий голос. Мужчина посмотрел на неё, недоумевая. Затем вздохнул: —Или просто Регис. Рад познакомиться. —Хмм… Очень интересно… — протянул Ояката-сама, разглядывая своими слепыми глазами Йеннифер. Женщина чуть улыбнулась, и мужчина отвернулся. Геральт знал, что чародеи чувствуют друг друга и понимал: Ояката больше не полезет в голову. Йен просто уничтожит его на магическом поле битвы. —Не поведаете, откуда вы прибыли? — спросил глава. В компании переглянулись. Холодный ветер заставлял съеживаться и потирать руки, а падающих снежинок становилось всё больше. Ведьмак взглянул на держащихся за руки Шинобу и Гию, на осушающего бутылку Муичиро, на весёлого Тенгена и вечно задумчивого Гемея, на уставшего Ренгоку. Он вздохнул. Они должны знать правду: сражаясь плечом к плечу, невольно сплочаешься. «Да, я почти никому не доверяю. Я вырос в мире, где меня ненавидели. Но мои собратья по оружию всегда понимали меня и принимали таким, какой я есть. Не знаю, но мне кажется, в этих ребятах я вижу Экселя, Ламберта и остальных.» «Я так старался отдалиться от них, что и на заметил, как привязался.» — именно такая мысль настигла ведьмака, озаряя. Такая очевидная, простая, но в то же время глубокая мысль. Никто из столпов не желал ему зла. Они тянулись за ним, как за лучом света. «…Так и не понял. Для нас ты, Геральт, символ надежды.» — в памяти прозвучали слова Танджиро. Теперь Волк осознал: он больше не одинок в этом мире. Теперь у него есть тоже, своего рода, ведьмачий цех. —Я прибыл отсюда ни из какой другой страны. Я прибыл сюда из другого мира… Не успел он закончить, как его острый слух уловил предсмертные крики нескольких какуши. Ведьмак знал, кто это. Только человек, потерявший всё, начнёт убивать направо и налево. И правда, через секунд десять появился Санеми. Его некогда белоснежное хаори было заляпано кровью, а в руке он держал отрубленную голову. Столпы в шоке уставились на эту картину, а потом, очухавшись, обнажили клинки. Правда, большинство из них колебалось. Руки Тенгена, и Шинобу подрагивали: они оба считали Шинадзугаву если не другом, то хорошим приятелем. Геральт с отвращением промолвил: —Ты мне не понравился ещё в первую встречу. Надо было убить тебя тогда. Санеми кровожадно усмехнулся и отбросил голову какуши в сторону. Она покатилась по склону, прыгая по камешкам. —Я ненавижу тебя, выродок. Ты пришёл в нашу организацию, перевернул её вверх дном, не проявлял никакого уважения к сэмпаям. Убил моего брата, хоть я и молил его не трогать… Хашира уставились на Геральта. Тот промолчал — сейчас нет смысла отвечать. Он совершит задуманное в любом случае. Через полсекунды мечник сорвался с места, намериваясь пронзить сердце Волка. Лезвие остановилось в полуметре от него. Столп Ветра посмотрел на пепельноволосую девушку. Она прижимала лезвие своим мечом. Остальные охотники тоже удивились. Шинадзугава озвучил их мысли: —Ты кто, блять, такая? Цири подняла свой взор. Её глаза заполыхали зелёным изничтожающим пламенем. Аура подавляла Санеми: Ласточка не была большой, да и выглядела хрупко. Но что-то здесь было не так. —НЕ. ТРОЖЬ. ЕГО. Удар в грудную клетку откинул истребителя. Он встал, прокашлялся и прокрутил лезвие в руке. От него веяло жаждой убийства. Ему было плевать, кто перед ним. Поэтому он отбросил тревожное чувство опасности. —Ты, видимо, не знаешь, кто я такой. Новенькая. Я — хашира Ветра, второй по силе среди остальных. Уйди с дороги. Иначе убью. Вместо ответа Цирилла сделала шаг назад и приняла боевую стойку. Геральт помнил меч в её руках: именно его он подарил девушке 4 года назад там, в Велене. Клинок сиял, было видно, что она заботилась о нем. —Попробуй. — бросила пепельноволосая. —Седьмой стиль: Неожиданный порыв ветра! — выкрикнул парень, обрушивая одну из сильнейших своих атак. Порыв ветра был способен разрезать противника, но и ведьмачка была не промах. Она с лёгкостью парировала технику и нахмурилась сильнее. «Первый стиль: удар песчаного вихря» должен был разрубить Цири на кусочки, но диагональные удары были заблокированы. «Третий стиль: Шатающиеся по ветру деревья» — Шинадзугава взмахнул катаной и сделал вертикальный удар вниз. Четыре лезвия ветра понеслись в сторону девушки. Она отвела удар в сторону, стиснув зубы. Её противник был силён. Однако, она пока тоже не выкладывалась на полную. Шинобу взволнованно спросила: —Ояката-сама, при всём уважении, не лучше ли остановить эту дуэль? Санеми-сан просто прикончит ее! —Пусть продолжают, Кочо. Это отличная возможность для незнакомки продемонстрировать способности, чтобы влиться в наши ряды. Возможно, она сразу сможет попасть в ранг «киното». — ответил кашляющий мужчина. Геральт усмехнулся. Ренгоку изумлённо спросил: —Ты чего смеешься? Вместо ответа беловолосый взглянул на Гемея. Только этот воин был близок по силам к ведьмаку и обладал выдающимися способностями. —Ты же чувствуешь? Великан кивнул, а затем прогремел: —Да. Цири находится в центре урагана, созданного Шинадзугавой. Вихревые потоки окружают её, но та и не думает паниковать. Она блокирует и отражает всё новые и новые атаки столпа Ветра. Девушка пока не переходит в наступление. Санеми приземляется на землю. Он походит скорее на демона: его глаза налились кровью, а руки подрагивают. В конец обезумел. —А ты неплохо сражаешься. Но я только разогреваюсь, мне нет смысла биться с тобой всерьёз. Ты умрешь в первую же секунду. «Брешешь. Ты вымотан, ведь ты использовал восемь своих техник. Помимо того, ты не спал трое суток и не ел. Никакой человек не сможет сражаться в таком состоянии.» — отмечает про себя Цирилла. —Нам совсем незачем драться. Просто уйди с дороги. — продолжает Шинадзугава. Ласточка молчит, не двигаясь с места. За её спиной стоит тот, за кого она готова отдать жизнь и пожертвовать всем, лишь бы он жил. —Боишься? — провоцирует хашира. Но вместо дрожащих рук и подкашивающихся от страха ног он видит ухмылку. —Тебя? Ты сейчас серьезно? Цири крепче сжимает меч. Её глаза полыхают презрением. —Я боялась лишь одного человека. Его имя — Лео Бонарт. Нападай, мусор. Санеми в ярости отталкивается от земли. Он собирается использовать девятую кату. Эта его самая сильная атака, способная уничтожить даже высшую луну. Парень разворачивается вниз головой и совершает около сотни взмахов мечом — лезвия ветра направляются вниз. Он сам летит на то место, где стоит девушка, чтобы пронзить её выпадом. От этой атаки невозможно уклониться. Если ты не дитя старшей крови. Раздаётся страшный грохот, отчего выворачивает поблизости стоящие деревья. На земле остаётся кратер глубиной в метр, а камни разлетаются по всему саду. Столпы обеспокоенно выискивают взглядом девушку, и лишь компания Геральта абсолютно спокойна. Вдруг, Химеджима изменился в лице. Затем все прочувствовали эту жуткую ауру. Ласточка стояла позади Санеми. Её волосы развевались от холодного осеннего ветра, что скорее походил на зимний, а зелёные глаза светились так ярко, что были похожи на демонические. Она прикоснулась к ране на щеке. Все-таки чуть-чуть задело. Иронично, что в том же месте, где и первый шрам. —Я здесь. Санеми развернулся, намериваясь рассечь Цири седьмой катой. Она бы не успела заблокировать удар на таком расстоянии. Шинобу ахнула от ужаса, а парни побледнели. Все, кроме Химеджимы. От лишь тихо промолвил: —Девочка выиграла. Я понял, как она уклонилась от той атаки. Фалька просто исчезла. Глаза Шинадзугавы в ужасе расширились. Не успел он двинуться, как получил рваную рану на ноге. Столп Ветра упал на колени, а затем лишился правой руки. Цири рубила до плеча, а затем появилась со спины и замахнулась. Она холодно сказала: —Если бы ты бился так с самого начала, может, и победил. Скорее всего, если бы мы встретились в тренировочном поединке, я бы проиграла, ведь не видела смысла сражаться с тобой. Однако ты захотел навредить моей семье. А этого я тебе не прощу. Её лицо ожесточилось. Тень накрыла девушку, и она совсем не походила на ту весёлую и жизнерадостную дурочку, как пять минут назад. Она опустила меч, напоследок промолвив: —Сдохни, ублюдок.