Убиваю чудовищ

Голова не отрубилась. Сколько Шинобу не била, результата так и не удалось добиться. Пока охотники пребывали в недоумении, Геральт принюхался: от демона не разило мертвечиной. Ведьмак глянул наверх и едва успел крикнуть, как шипы уже вышли из-под земли. Никто сильно не пострадал, столпы обладали все-таки быстрой реакцией. На потолке, как ни в чем ни бывало, вверх ногами восседал Доума, откровенно веселясь. —Так правду молвят, беловолосый, что ты самый сильный из них. Догадался таки проверить достоверность моей смерти! Танджиро исчез, мужчина успел это заметить краем глаза. «Не всех противников нужно побеждать мечом» — всплыла мысль в голове у Геральта, и он принял решение. —Действительно, довольно эффектно. Если честно, я впервые за сто лет вижу подобное. Как тебе это удалось? — спросил Волк. —О, мне помогла моя прекрасная Накиме-сан. Благодаря её таланту к изменению пространства и созданию иллюзии, мы с ней создали идеального клона! Едва успели, кстати! — ответил Доума. Шинобу злилась, но Гию хлопнул её по плечу, приводя в чувство. Беловолосый определённо лучше знал, что надо делать. —Я так понимаю, ты дал часть своей крови, и на основе этого она создала… —Да! Какой догадливый! Берите пример с мутанта! — Доума улыбнулся столпам, которые взирали на него с плохо скрываемой ненавистью. — а, ведьмак, вроде так тебя кличут… Мои соболезнования по поводу девчонки. Только подумать, ты попал сюда благодаря ей, провёл несколько лет, небось, ожидая её, и теперь она умерла! Интересно, что она кричала перед смертью: «Помогите!», «А-А-А!», или «Спаси меня, Геральт!»? Охотники украдкой глянули на ведьмака, но к их удивлению, на его лице не дрогнул ни один мускул. Он лишь усмехнулся. —Пытаешься меня задеть этим? Как по-детски. Ты, может, забыл, — глаза Геральта изменились и пожелтели пуще прежнего, — но я — выродок, убийца чудовищ. Это единственное, что я умею делать: убивать чудовищ. Мне плевать на девчонку, на этих мечников, что стоят рядом со мной. Мне плевать на судьбу этого мира, люди всё равно не будут благодарны. Но мне не плевать на обещанную награду. Геральт посмотрел на заинтересованного Доуму, а затем вновь усмехнулся. —Тяжело быть человеком, которого с детства сделали пророком, мессией, что должен помогать другим. Никто не любит, все чего-то ждут. Только и могут, что обожать — противно, до скрежета зубов, а? — Геральт давил на больное, это было заметно по переменившемуся выражению лица демона, — маленький мальчик, заигравшейся в войну или культ… Я знавал одного такого. Кончил плохо, скажу сразу. Скажи, Доума, если это твоë настоящее имя… Ты же совсем не испытываешь никаких чувств? —Как и ты, выродок. — парировал демон. —О, как мы заговорили. Наверное, жутко обидно, да? Понимаю… Ну, ничего не поделаешь, такова наша с тобой натура. Тебе, как и мне, хватает мозгов заполнить зияющую брешь ложью. Как смехотворно, словно смотрю в собственное отражение. Ничто не отягощает, ничто не приносит боли. Ты лишь полая оболочка. — Геральт услышал, как демон стиснул зубы, — зачем ты вообще родился на свет? Доума кинулся вперёд, и это было роковой ошибкой для него. Геральт обнажил клинок и кинул его Шинобу, не глядя в её сторону. Он видел действия в замедленном времени, и когда демон оказался на расстоянии вытянутой руки, промолвил: —Не благодари, Танджиро. Юноша ударил клинком чудовищу по шее, прорезав её почти полностью. Кочо, подоспевшая вовремя, подняла, казавшийся ей тяжёлым, меч. Несмотря на свой небольшой размер и маленький вес, она была сильна: столпом не становился абы кто. Арондит блеснул в её руках, и она нанесла удар с такой силой, которую никогда не использовала прежде. Шея затрещала, и голова отправилась в полёт. Геральт прицелился из арбалета и стрелой, на конце которой красовалась бомба с серебряными опилками, уничтожил некогда прекрасное лицо демона. Остаток головы упал и начал тлеть. Наступила тишина. Где-то вдали гремели взрывы, и были слышны крики, но охотники не обращали на них внимания. Сложно было поверить, что две высшие луны, которые представляли наибольшую опасность для корпуса, были мертвы. Теперь оставался Кибуцуджи Мудзан, его сдерживали Регис и Гемей. Геральт бесшумно подошёл к Шинобу и забрал меч из её рук. Девушка стояла, оглушенная горем и мыслью о том, что она отомстила. Но цена… Была слишком высока. Две сестры были мертвы, убиты одним и тем же демоном. —Кочо, пойдём. — сказал Томиока, дотронувшись до её плеча. Не обращая на него внимания, столп обернулась к Танджиро, стоявшему неподалёку. Он не выпускал меч из рук и посмотрел на Шинобу, почувствовав её взгляд. —Ты же обещал, Танджиро… Ответом было лишь молчание. Кочо со странной надеждой глянула на Геральта. —Лучше бы я умерла… — сказала она после долгой паузы, — это ты, ты меня убедил не жертвовать собой. Если бы он поглотил весь тот яд, что годы я копила в себе, Канао бы не погибла! —Ты что несёшь, Шинобу? — вмешался Тенген, с недоумением глядя на соратницу, — Только благодаря ведьмаку мы все ещё живы! —Не все… — со злобой прошипела Кочо. Геральта это достало. Он молниеносно сблизился с Шинобу и влепил ей звонкую пощёчину. От неожиданности та осела на землю. Воцарилась гробовая тишина. —А теперь послушай меня… Я вам не ясновидящий, и знать будущее не могу. Иначе бы не допустил смерти Цири. — холодно промолвил ведьмак — Я мог давно свалить из этого мира, но решил остаться, чтобы помочь вам. И так ты мне говоришь «спасибо»? Пожалуйста. Он помолчал. —Это война, Кочо. Ты давно должна была это понять. Геральт услышал, как начало трещать основание крепости. Он развернулся к охотникам и скомандовал: —Уходим отсюда. Скоро от этого места останутся лишь руины. Петляя в бесконечных коридорах, охотники едва успели выбежать из крепости, прежде чем их похоронило бы под обломками. Они тяжело дышали, раны, на которые раньше действовало обезболивающее, вновь начинали ныть. Но расслабляться было некогда, ибо они выбежали, считай, прямо на Мудзана. Тысячелетнюю тварь здорово потрепали Регис и Гемей, но им нужен был отдых. Мицури и Обонай, мельтешащие неподалёку, с трудом могли дать его сотоварищам. —Проверьте снаряжение. Перевяжите раны, примите эликсиры, если у кого они остались. Не забывайте вашу основную задачу — проложить путь мне и Танджиро. Не лезьте вперёд, он вас уничтожит, вы и глазом моргнуть не успеете. Особенно касается тебя, Шинобу. — девушка потупила взгляд, — Это наш первый и последний шанс, назад дороги нет. Знаю… Геральт замолчал, посмотрел на лица товарищей: были и опечаленные, и воодушевленные, и донельзя сосредоточенные. Он сдержал неуместную улыбку и подумал про себя: «Этого единства мне не хватало между ведьмаками». —Знаю, что тяжело, что сил больше нет. Но отдохнем потом, после смерти. Нет покоя нечестивым, как говорится. — ведьмак протянул ладонь вперёд. Столпы положили на неё свои. —Вперёд! Блестяще надерем этому ублюдку задницы! — крикнул Тенген. Раздалось громкое «ура!», и охотники вступили в бой. Подбегая к месту сражения, Танджиро заметил, как Мудзан схватил Региса, и попытался оторвать ему крылья. Дабы сделать хоть что-то, он крикнул: —Кибуцуджи Мудзан!!! Имя прародителя разнеслось над полем, знаменуя прибытие охотников. Вампиру хватило секунды замешательства демона, чтобы полоснуть тому когтями по глазам, и вырваться. Мудзан раздражённо хмыкнул, уставился на Камадо. «Странно. Я совсем не чувствую ту волну отвращения, смешанную со страхом, которую я почувствовал в первую нашу встречу. Что с ним произошло за этот год? Неужели смерть нескольких его друзей так сильно на него повлияла? Хотя, в этом случае он скорее должен быть переполнен яростью. Но я не чувствую. Ничего не чувствую» — подумал Кибуцуджи. —Снова ты… Как же ты меня раздражаешь! — разозлился Мудзан. —Не могу сказать того же, Кибуцуджи. Демон изумлённо уставился на него. —Я просто считаю, что тебя не должно быть на этой земле. Мудзан любил долго издеваться над своими жертвами. Он говорил с ними, делился мыслями, и всегда был в позиции победителя, поэтому никогда не боялся, что жертва вдруг взбрыкнет. Но гордость и надменность чуть его не погубили: помимо ауры Танджиро, он не мог ощущать ауру ещё одного человека. Геральт провёл атаку со спины, одним взмахом уничтожив три сердца. Ведьмак прекрасно их видел благодаря прозрачному миру, но рефлексы прародителя были не хуже, чем у мужчины. Мудзан тотчас же откинул беловолосого ударом своего щупальца, выросшего из спины. До восхода солнца была ещё далеко, но демону требовалась свежая кровь. Яд, поразивший половину его клеток, заклинания и открывшиеся старые шрамы сделали своё дело — Мудзан начал замедляться, стареть, а кроме того, слабеть. Однако сейчас его не сдерживал магический барьер, и он вновь разделился на мелкие кусочки. Их поток направился в сторону ближайшего города. Перед этим он успел издать пронзительный крик, который привлёк всех демонов в округе. Регис сразу же отправился в погоню. Он плохо контролировал свою жажду сейчас, но в его разуме теплилась мысль о том, как высосать кровь у Мудзана. Все остальные пока приходили в себя. —Вот же мразь! — выругался Обонай, подскакивая к Геральту, помогая тому подняться на ноги. — Мы, может, и обезопасили ближайшие десять километров, но город не так далеко от последней деревни находится! —Зараза… — прокряхтел ведьмак, принимая руку помощи, — седлайте лошадей. Мы выдвигаемся. Он почувствовал, как дрожит земля под его ногами. Сюда направлялась вся демоническая армия! —Быстро, у нас пару минут!!! Охотники сели на лошадей по двое, так как на всех скакунов не хватило. Земля была буквально усеяна трупами истребителей: побоище было страшное. Хрустели кости под копытами и слышались предсмертные крики, но остановиться и помочь столпы не могли. Их уже настигали демоны. —Вот же блядство! — выругался Обанай, — мы так не оторвёмся! Геральт, что делать?! Мы не можем привести эту ораву в город! —У меня нет идей! — крикнул ведьмак. —Зато у меня есть! — неожиданно воскликнула Мицури, — впереди ущелье, через него перекинут навесной мост! Проедем и обрубим верёвки! —Упадут не все! Что дальше? — подал голос Тенген, который старался удержаться за Ренгоку, находясь на крупе лошади. Наездник из пламенного столпа был паршивый. —Дальше доверьтесь нам с Игуро-саном! Скачите и не оглядывайтесь, ребята! —Ты что задумала?! — воскликнул её бывший учитель. Ответа не последовало. Истребители стремительно приближались к мосту, и когда последняя лошадь пересекла его, Канроджи и Игуро синхронно обрубили веревки. Добрая сотня демонов улетела в реку, однако оставшиеся оказались смекалистыми: они побежали к другой переправе. —Вот же… Зараза! — выругалась столп Любви, — придется их отвести от города самостоятельно! —Ну, надеюсь, оставшаяся часть войска готова принять гостей. — усмехнулся Обанай. — Держись крепче. Охотники направились в сторону поместья Шинобу. Они скакали так быстро, что загнали лошадь, и она сбросила их. Пришлось добираться два километра пешком. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, кровь стучала в голове, но юноша и девушка, на удивление, получали удовольствие от этой гонки со смертью. Приток адреналина, а как следствие, части эндорфинов, усилил их. Они чувствовали: победа близка, и она будет за корпусом. Ворон, круживший над парочкой, приземлился на плечо Мицури. —Юширо! Скажи охотникам, чтобы они были готовы! Мы приближаемся, и не одни! —Осталось только триста человек! Остальные — либо ранены, либо убиты! — прокаркала птица. —Ну вот, это наши спартанцы! — захохотал Игуро, но Канроджи шутку не поняла. Еë молодой человек всё сильнее напоминал Санеми. В принципе, это не было удивительно — он был единственным, кто поддерживал приятельские отношения с Шинадзугавой. Столпы добежали до поместья Шинобу. Оно было переполнено ранеными: они лежали в коридорах, на улице, в палатках. Кузнецы пытались помочь всем, чем могли, но от них было мало толку. Девушка и юноша ворвались в главную комнату, где была Аой. Та суетилась возле раненого Мураты, накладывая тому повязку на ногу. —Аой-сан! — попыталась окликнуть её Мицури, но была неожиданно послана в далёкое эротическое. Чувствуя, что лучше медсестру сейчас лучше не отвлекать, Обанай подошёл к одному из футонов, на котором лежала Йеннифер…

***

Охотники преследовали Кибуцуджи Мудзана по трупам, которые он оставлял. Нескольким случайным прохожим этой ночью не посчастливилось, и они стали пищей для прародителя демонов. Кровь, оставшаяся после них, впиталась в снег, и он теперь выглядел уродливо: с грязью, с ярко-красными пятнами. Впереди послышался рёв и грохот: подоспевшие охотники увидели Региса и Мудзана. Демон оторвал вампиру крылья и хотел было полакомиться им, но тут вмешался Геральт. Он выпустил арбалетный болт в монстра, и тот обратил внимание на них. Кибуцуджи откинул обессилевшего Региса в сторону, отчего тот врезался в стену и пробил её. Послышались крики людей. «Спасибо тебе» — мысленно обратился ведьмак к вампиру, — «Дальше мы сами». Беловолосый слез с лошади и отпустил ее. Также сделали все его соратники. Демон не атаковал, выжидая удобного момента. Мудзан, хоть и был чересчур гордым, понимал, что сейчас любое его неправильное действие означает его смерть. Он попробовал вывести Геральта на эмоции: —Я считал тебя разумным, ведьмак. При первой нашей встрече я почувствовал ту ауру, что исходила от тебя. Признаю, ты — сильнейший из ныне живущих мечников. Однако стоила ли жалкая попытка убить меня и моих лун жизней твоих товарищей? Особенно той девчонки? Я чувствую твою боль, как ты боишься. Уйди, беловолосый, вернись оттуда, откуда пришёл. Геральт молчал. Мудзан продолжал: —Хотя, теперь вряд ли у тебя это получится сделать. Её разрубили напополам, твои дружки видели это, но ничего не сделали. Молчание. Слышались лишь завывания ветра вдали. —Как глупо, что ты решил вмешаться. Глупо, но благородно! Куда привело тебя это благородство, мутант? Ведьмак усмехнулся, а Мудзан нахмурился. —Что ты, что Доума — идиоты. Вы думаете, что своими словами сможете меня задеть, вывести на эмоции, чтобы я ошибся и дал вам шанс уйти. Но нет, со мной это не сработает. — ответил Геральт, — ты проиграл. Тебе некуда бежать. Ты как трусливая тварь, отчаянно пытаешься цепляться за свою жизнь, но всё равно понимаешь — всё кончено. Кибуцуджи стиснул зубы, а Мясник из Блавикена обнажил свой клинок. Следом за ним это сделали и все остальные. —И напоследок… Ты лжёшь. Я уже ничего не чувствую. Ведьмак отразил первый удар щупалец, быстро сблизившись с Мудзаном. Тот швырнул в него несколько каменных глыб, но мужчина от всех смог уклониться. Остальные истребители взяли демона в кольцо: они жалили атаками, не давая монстру сосредоточиться. Он пытался прихлопнуть наиболее слабых, но на его пути вырастали то Танджиро, то Геральт. Они наносили резкие выпады, но не стремились отрубить шею: понимали — это бессмысленно. Химеджима не давал возможности сбежать: он размахивал своим огромным цепом таким образом, чтобы Мудзан и дернуться не мог. Занимался рассвет. Медленно, но верно солнце выползало из-за горизонта. Оно было скрыто тучами, поэтому свет пробивался едва-едва. Но даже он давал надежду, которая так нужна была усталым истребителям. Действия эликсиров заканчивались: у Муичиро вновь закровоточила рука, полилась кровь из разреза — повязка на груди вмиг стала алого цвета. У Томиоки онемела правая рука, Кочо тяжело дышала, как и Ренгоку с Тенгеном. У ведьмака ныли едва сросшиеся рёбра, и лишь Танджиро с Гемеем не сбавили темп. Мудзан предпринял отчаянную попытку к бегству: он превратился во что-то огромное, сильно напоминающее ребёнка. Он ударил ногой о землю: все охотники упали от взрывной волны. Демон попытался спастись, убежать в чистое поле, проломив своим телом здание. Ему почти это удалось, если бы не Химеджима, быстро пришедший в себя и накинувший цепь на шею монстра. Прародитель понимал: он не успеет спастись. «Я заберу ваши никчемные жизни, и мы сдохнем все вместе!!!» — яростно подумал Кибуцуджи, вылезая из своего нового тела. Он находился на высоте двадцати метров и обнажил свои щупальца. Одним точным взмахом он почти убил столпа Камня: тот остался без ноги, едва успев увернуться. Гемей повалился на спину, не в силах подняться. —Давайте!!! — раздался истошный вопль Геральта. Томиока, Муичиро, Шинобу, Тенген — все рванули вперёд, используя свои сильнейшие техники. —Танец многоножки: извивающаяся многоножка. —Девятый стиль: чистилище. —Пятый стиль: симфония пронзительных струн. —Десятый стиль: дракон перемен. —Пятый стиль: море облачного тумана. Все атаки столпов врезались в ноги Мудзана. Его новое тело подкосилось, и огромный младенец, потеряв равновесие, грохнулся на землю. Однако и Кибуцуджи не спал: он тотчас же ударил своей самой сильной атакой. Щупальца с невероятной скоростью были готовы разорвать охотников, но произошло… Чудо. То ли Мудзан слишком вымотался, то ли его инстинкты притупились из-за яда, но он не почувствовал приближения ещё одной опасности. Она двигалась так быстро, что Танджиро лишь успел разглядеть зелёные вспышки, следующие за силуэтом. В последний момент демон ощутил чьё-то присутствие и наклонил шею вправо. Это спасло его: голова осталась висеть буквально на сантиметре шеи. Щупальца вслед были уничтожены. —Простите, чуточку задержалась… — Цири вытерла кровь с прикушенной губы пальцем, улыбнувшись. Её глаза полыхали зелёным огнём, а волосы развевались на зимнем ветру. Удивляться было некогда. —Тринадцатый стиль. —Дыхание смерти, последний стиль: меньшее зло. Охотники видели действие в замедленной съёмке: Геральт и Танджиро двигались синхронно. Ведьмак, стиснув зубы, уничтожил восстановившиеся щупальца, все, кроме одного. Оно успело вонзиться в плечо Танджиро, но тот не почувствовал боли. Беловолосый снёс голову Кибуцуджи Мудзану, отправив её в далёкий полёт, а Танджиро с диким криком разрубил тринадцать сердец. Его лицо полностью заполнила метка, а глаза Волка сияли жёлтым цветом. Таким противным, выжигающим жёлтым цветом. Именно по этой причине ему боялись смотреть в глаза все остальные. Взошло солнце… Геральт очнулся от громких криков. Едва открыв глаза, он увидел картину, которую боялся лицезреть больше всего: Танджиро превратился. Рядом с ним лежало тело его сестры: она захлебывалась кровью, держась за шею. Падал снег. Было холодно. Совсем, как в их первую встречу. Гию и Ренгоку держали юношу по рукам и ногам, но это мало помогало: он истошно кричал, пытаясь освободиться. Зрачки приобрели совсем другой вид: это был не человек. Он откинул в сторону столпов, пробив их телами стены ближайшего дома. Тенген, подоспев сзади, ударил своими клинками по шее монстра — они разлетелись на мелкие кусочки. От участи быть убитым его спасла Цири, вытянув того с помощью своей силы. Вставая, Геральт не ощущал боли. Ни душевной, ни физической. Руки его не слушались: он не мог поднять Арондит, лишь волочил его за собой по земле. Первый удар он отразил аардом. От второго он увернулся, получив лишь рану в боку. У Танджиро начался приступ: он схватился за голову от дикой боли, которая пронзала ее. Это был шанс. «Ветер успокоился и сейчас развевал волосы Геральта, тихо сидящего рядом… –Геральт, пообещай мне, — парень резко развернулся к ведьмаку, — если я когда-нибудь стану этим, — он указал на тело демона, — не жалей меня. Отруби мне голову. Прошу. Неважно, что я буду говорить, неважно, насколько тебе будет меня жалко, сделай это. Я не хочу превращаться. Обещай! Пожалуйста, обещай мне!!!» Геральт положил вторую руку на рукоять меча. Он блестел в лучах восходящего солнца. «—Я обещаю. Я обещаю тебе, Танджиро.» Он обещал. Ведьмак занёс меч над головой, выполняя самый сложный разрез в его жизни. Вдалеке послышался крик Мицури, которая только прибыла на место битвы: —Что ты делаешь?!!! «То же, что и делал всю жизнь» — отстранённо подумал Геральт. «Убиваю чудовищ…»