***
Не зависимо от обстоятельств, Нил знает, что может положиться на Стюарта, чтоб тот сделал обстановку неловкой. Весь вечер Эндрю был на высоте. И женщины, и мужчины, казалось, были просто сражены его умными комментариями и односложными фразами. Он прекрасно вжился в роль, хотя это было его первое общение с миром первого класса. Он никогда не падал духом. Нил ловит себя на том, что слишком часто смотрит на Эндрю, и что-то теплое разливается в его груди, когда Эндрю ловит его взгляд. — Ну, мистер Миньярд, — говорит Стюарт. — Расскажи нам об условиях проживания в каюте. Я слышал, что на этом корабле они хороши. Нил прикусывает губу, чтоб не сорваться. Разочарование кипит в его желудке. Все высказывания Эндрю этим вечером были ровными и разумными, и Стюарт, вероятно, недоволен, что человек третьего класса занимает более центральную позицию, чем он. Он пытается разозлить его. Он пытается все испортить. — Лучшее, что я когда-либо видел. Практически нет крыс, — непринужденно отвечает Эндрю. Люди вокруг вежливо смеются, восхищаясь его остроумным юмором. Эндрю смотрит на Нила, лесные глаза бегают между глазами Нила и его ухмылкой. — Как вы могли понять, мистер Миньярд присоединился к нам из третьего класса, — уточняет Стюарт. Несколько человек выглядят пораженными. Остальные кивают, словно они ожидали этого с самого начала. — Несколько ночей назад он оказал небольшую помощь Натаниэлю. Нил вспоминает мучения той ночи, острые стеклянные осколки в хрупкой ткани его сердца. Он отчетливо помнит то, как Эндрю спокойно оттащил его от края, твердое, сильное присутствие, которое, казалось, способно удержать Нила и все его проблемы. — Оказалось, что мистер Миньярд довольно хороший художник, — говорит Нил. — Он был довольно добр и позволил мне посмотреть пару его работ. Стюарт и Лола обмениваются взглядами. Они снисходительные, в сочетании со вздохами, словно Нил - ребенок, который не понимает, о чем говорит. Он чуть крепче хватается за столовые приборы, чтобы не бросить нож прямо в Стюарта. Нил моргает, опешив от таких жестоких мыслей. Это страшно близко к его отцу. — У нас с Натаниэлем разное понятие «хорошего искусства», — говорит Лола, сопровождая свои слова ужасным смехом. — Очевидно, не для того, чтоб опустить Ваш труд, мистер Миньярд. Я уверена, Ваши работы замечательны. — Так где конкретно Вы живете, мистер Миньярд? — вмешивается в разговор Стюарт. Эндрю улавливает вызов и выпрямляется. — Что ж, прямо сейчас я проживаю на RMS Титанике. С этого момента я нахожусь в хорошем расположении духа у Бога. — И откуда у вас есть средства для путешествия? — Я работаю с места на место. Но я выиграл билеты на Титаник в покер. — Билеты? —спрашивает кто-то другой, делая ударение на «Ы» — На корабле я нахожусь со своим братом и кузеном. Они мои попутчики на данный момент. — Как трогательно, — говорит Лола, кривя губы в усмешке. — Значит вы находите такое бескорневое существование привлекательным, не так ли? — надменно спрашивает Стюарт. — Да, сэр, так точно. — Твой брат и кузен - они тоже находятся в третьем классе? — Да, сэр. — Звучит довольно тесно. — Что ж, как вы заметили, я люблю маленькое пространство, — Эндрю осматривает стол людей, которые, вероятно, ни дня в своей жизни не спали на кровати, не имеющие чрезмерных размеров. — Это все , что мне нужно. Я считаю, что иметь слишком много бессмысленно. Я люблю жить каждый день и не знать, что будет потом. Не знать, кого я встречу. Глаза Эндрю пробегаются по Нилу. — Я хочу увидеть мир. Я намерен сделать свою жизнь значимой. В глазах Эндрю появляется живая искра. Для человека, который утверждает, что его ничего не волнует, Нил распознает глубоко запрятанную страсть. — Браво, — говорит один мужчина. Эллисон Рейнольдс поднимает свой бокал, улыбаясь. — За то, чтоб сделать жизнь значимой, — говорит Нил, тоже поднимая свой стакан. Он отпивает шампанского и смотрит на Эндрю поверх своего стакана. Нил чувствует, как что-то мешается в его животе. Он чувствует, как его губ невольно касается улыбка. Настоящая улыбка. Не одна из его фальшивых, тех, которые являются любезными. Та которая обнажает зубы и от которой появляются ямочки, и он, кажется, не сможет подавить ее. Он считает, что такое головокружение, должно быть, у него из-за алкоголя.***
«Цени каждый день. Встретимся у часов.» Почерк у Эндрю неаккуратный, но в нем чувствуется каллиграфия, которой мог добиться только художник. Нил проводит пальцами по вмятине от ручки на бумаге. Бумага из его блокнота для рисования. Он ставит бумажку в карман и встает из-за стола. Эндрю ушел буквально пару минут назад, но атмосфера за столом уже стала напряженной. Мужчины покинули комнату, чтоб покурить и выпить бренди, поэтому Нил встает, чтобы последовать за ними. Но вместо этого он проходит мимо них и выходит за дверь. Верный своему слову, Эндрю ждёт у часов. Когда он видит Нила, то поворачивается и поднимает брови. — Веселишься? Нил пытается не улыбаться. — «Веселье» не подходящее слово. Не думаю. — Ну, — Эндрю смыкает пальцы на запястье Нила. Он безусловно чувствует пульс Нила, как он учащается. — Хочешь, чтоб я показал, как выглядит настоящая вечеринка?***
Барабаны звенят, мужчины кричат, женщины смеются. Живая музыка трубит вокруг них, и Эндрю берет Нила за запястье, чтоб провести его через толпу, туда, где он видит Аарона и Ники, разговаривающих с большегрудой женщиной с ребёнком на бедре. Эндрю привык к возмутительной природе вечеринок третьего класса, но Нил оглядывается вокруг, совершенно пораженный отсутствием формальности. Он выглядит слегка дезориентированным, когда несколько человек сталкиваются с ним, но вскоре учится уклоняться. — У Стюарта был бы инфаркт. Эндрю отвечает: — Разве это так обидно? Нил громко и бесстыдно смеётся. Теплая гордость протекает через него, тепло, которое он давно не чувствовал. Ники и Аарон не замечают их. Эндрю снимает свой пиджак и проводит руками по волосам, взъерошивая их так, чтобы его можно было узнать. Ники все еще делает двойной дубль, когда видит Эндрю, его рот открывается в идеальном «о». Аарон просто смотрит на него, словно никогда раньше не видел. — Вау, Эндрю, ты…, — но он замолкает, когда замечает Нила, который оглядывается по сторонам, слегка смущенный, но с взволнованной улыбкой на лице. — О. Вау. Это… это Натаниэль Хэтфорд. — Его зовут Нил, — говорит Эндрю. Ники смотрит на его мрачное выражение и судорожно кивает, не задавая вопросов. — Привет, Нил, — говорит Ники, пожимая ему руку. — Приятно познакомиться! Я Ники - кузен Эндрю. Я уверен, он все тебе обо мне рассказал! Хотя Ники был упомянут в разговоре только раз или два, Нил просто кивает. — О, да. Конечно. Ники выглядит так, словно в нескольких секундах, чтоб от восторга потерять сознание. — Это Аарон, — добавляет он. — Брат Эндрю. Брат-близнец. — Я про тебя тоже наслышан, — Нил кивает Аарона. — Приятно познакомиться. Аарон игнорирует его. — Очаровательный, правда? — виновато говорит Ники. В углу кто-то сталкивается. Никто не обращает внимания на это, кроме Нила, который выглядит шокированным, полузабавным и ужасно неуверенным в том, как реагировать. — Он в порядке? — спрашивает он, глядя на упавшего мужчину с беспокойством в глазах. Почти сразу, как мужчина встал на ноги, он потянулся за новой порцией напитка, половина которого попала ему в рот, а половина растеклась по его одежде. Не то чтобы это имело особое значение. Его одежда и так была грязная. — Думаю, он в порядке, — отрицает Эндрю. В горле Нила забурлил изумленный смех. — Хэй, Нил, ты танцуешь? — спрашивает Ники. — Э… нет… не такого типа танцев. — Тут нет типа танцев, — сияя, говорит Ники. — Ты просто немного прыгаешь и радуешься. Нил глотает и смотрит на Эндрю. — Э. Нет, спасибо. Я останусь тут. — Ты поменяешь свое мнение, как только увидишь как нам весело, — с этими словами Ники сверкнул улыбкой и потащил девушку в толпу. Она легко смеется, ее волосы развеваются, когда Ники кружит ее. — Это жена Ники? Эндрю почти выглядит позабавленным. — Нет. — Он знает ее? — Возможно, — безразлично говорит Эндрю. — Ники любит людей. Нил хмыкает и устраивается на своем месте, наблюдая за толпой, все еще слегка шокированный буйным характером вечеринки. Вечер проходит слишком быстро. В какой-то момент Нил теряет свой пиджак, а его волосы лохматятся, волосок за волоском. Он пьет, пока на его лице не возникает улыбка. Он хлопает в такт быстрым ритмам, бесстрастно наблюдая за танцующим Ники, его глаза блестят. Пока Нил не смотрит в ответ, Эндрю тщательно наблюдает за ним. Его взгляд пробегает по слабым брызгам веснушек на щеках Нила, слишком бледным, чтобы заметить на расстоянии. Он смотрит на трепет его ресниц. Он смотрит на то, как он улыбается, когда думает, что никто не смотрит. Эндрю зажигает сигарету и думает: «блять» Нил позволяет Ники тащить себя вверх, когда его уже достаточно шатает. Нил собирается что-то возразить, что не знает движений, но нет никаких движений, чтобы знать их. Какая-то случайная черноволосая девушка цепляется за него, и ее рука ложится ему на плечо. От Эндрю не скрывается то, как Нил вздрагивает. Но когда его ноги оказываются на одной линии с ее, он смеется. Нил выглядит свободным. Он похож на человека, которым должен быть, а не на заносчивого аристократа со слишком хорошими манерами. Эндрю не может оторвать глаз от Нила. В его счастье есть что-то магнетическое. Время, кажется, пролетает незаметно. Прежде чем он осознает, проходит уже два часа. Эндрю почти выкурил целую пачку сигарет, пока был занят рассматриванием Нила. Курение помогает ему успокоить эмоции. В большинстве дней ему трудно чувствовать, но это бессмысленное занятие. Чувства ни к чему не приводят. Ники чувствует достаточно сразу за них троих. Эндрю - жестокий и непреклонный, тот, кто поручился защищать своего брата и кузена. Он защищает их - он не сочувствует им. Когда Эндрю сказал Нилу, что его ничего не волнует, то он не лгал. Но вот он здесь, с трудом сдерживает свои эмоции. Они словно прорываются сквозь щит и поселяются в его груди, их невозможно вырвать, не повредив себя. Нил, кажется, является исключением во всем. Эндрю доверяет ему. Он нравится Эндрю достаточно, чтоб иметь с ним дело. Похоже, чувства взаимны. Нил, спотыкаясь, приходит обратно, задыхающийся и дикий, со вздохом падая на место рядом с Эндрю. Он все еще улыбается, все еще пьяный и потный. Но это подходит ему. Эндрю даже кажется, что он никогда видел Нила настолько привлекательным. При виде раскрасневшихся щек и ярких глаз Нила, его поражает горячий, мощный всплеск желания в животе. «Это не важно» - напоминает он себе. Нил не интересуется. Даже если бы он интересовался, у них есть еще только два дня на корабле, а потом он с ним никогда больше не увидится. Нил забирает с его пальцев сигарету. Эндрю слишком занят, рассматривая, как он выдыхает, ухмыляясь, чтоб заметить двух первоклассных мужчин, которые задерживаются в дверном проеме, не сводя глаз с Нила, общавшегося с неприглядными персонажами, пьющего из грязных стаканов и танцующего под дикую музыку. Через минуту они уходят, но увиденного не исправить. Натаниэль Хэтфорд позорит свою фамилию.***
На следующий день завтрак проходит в недружелюбной обстановке. Нил слегка отпивает кофе, рискуя взглянуть на Лолу через стол. У неё всегда неприятное выражение лица, но сегодня утром она выглядит раздраженной совсем по-другому. — Я надеялась, что ты придёшь ко мне вчера вечером, — в конце концов говорит Лола. Нил вновь отпивает кофе, оттягивая секунды. Глаза Лолы впиваются в него с другого конца стола. — Я устал. Она усмехается, тихонько, с опаской. — Да, твои упражнения под палубой, должно быть, были изнурительными. Ответ Нила теряется в удивлении. Значит Лола и Стюарта, должно быть, отправили своих слуг последовать за Нилом, когда он ушел. Он уже задолжал ей, попав в ловушку ядовитой жизни, когда его доставляют к отцу, и все же его деятельность на корабле - это и ее забота тоже. — Трогательно, — ядовито говорит Нил. — Что ты настолько заинтересована в моем местоположении, что приставляешь своих слуг следить за мной. — Я просто думала, куда ты пойдешь. Мы с твоим дядей очень волновались, Натаниэль. Ты смешиваешься с такими людьми, как мистер Миньярд, который, откровенно говоря, просто не тот человек, с которым тебе стоит проводить время. — Я не вижу, почему это так важно, — шипит он. Он хочет кричать, орать, убежать, но он сдерживается. Это хлипкая крышка на контейнере, который обязательно однажды взорвется. — Скоро мы прибудем в Нью-Йорк. Когда мы приедем, у тебя будет всё время мира, чтобы мучать меня. Время, проведенное с человеком третьего класса, мне не повредит. — Конкретно этот человек третьего класса — плохая новость, Натаниэль. — Что? — Эндрю Миньярд, ранее - Эндрю Доу. Ты знал, — говорит она, удовлетворенный блеск появляется в ее глазах, когда она понимает, что ей удалось завладеть вниманием Нила. — Что он убил своего приемного брата? А его мать умирает при подозрительных обстоятельствах год или около спустя. Потом, когда он находится в больнице на лечении психоза, пропадает уважаемый доктор по имени Пруст. И угадай кого он лечил в последний раз? Миньярда. — Это все случайность. Эндрю бы никогда… — Откуда ты знаешь это, Натаниэль? Он пришел на ужин с нами. Он пытался спасти твою жизнь, когда ты смотрел на пропеллеры, — говорит она, поднимая бровь, как будто совсем не верит этому оправдаю. — Но это все. Ты не знаешь его. Онемев от шока, Нил просто отвечает: — Я знаю, что он уважает людей. Я знаю, что он защищает свою семью. — Он монстр, — рычит Лола. — Ты должен держаться подальше. — Ты не контролируешь меня. — Ты прав. Я не контролирую. Но Стюарт - да. И когда мы попадем в Нью-Йорк - твой отец тоже, — Лола протягивает руку через стол и проводит своими длинными, острыми ногтям по его запястью. — Ты будешь полностью моим, чтобы я могла играть с тобой. Нил вздрагивает. Его кровь застывает и ужас подбирается к сердцу. Таймер тикает, пока он не покинет этот корабль, и он… …никогда больше не увидит Эндрю. Несмотря на то, что Лола извергнула ему, это осознание приносит боль больше всего. — С чего ты взяла, что все это правда? — Об этом не беспокойся, я знаю это, — говорит она. Ее голос терзает его кожу, и его одолевает мысль о том, как он ненавидит ее и как сильно ненавидит Стюарта Хэтфорда. — Это надежная информация, Натаниэль. Если хочешь, я покажу тебе медицинские записи. Нил подумал о спокойном мужчине, которого знает. Он думает о мужчине, который предложил называть его «Нил», чтобы помочь избежать самого себя. — Хватит говорить, — холодно говорит он. — Или я заставлю тебя. Она не кажется запуганной или даже возмущенной. Наоборот, дикая улыбка появляется на ее лице, которые делает ее глаза похожими на бездонную яму. — Такого плана дух Натан хочет видеть в тебе. Вид злости. — Я не зол. С меня хватит. Он встает, чтоб уйти. Она окликает его. — Не забывай, кому ты принадлежишь, Натаниэль Веснински. Это заставляет его кулаки сжаться, а желание сломать что-то просочиться сквозь его вены. Хотя, это то, чего она хочет. Лола и Натан хотят, чтоб ему было больно, чтоб он вырывался. В данный момент он пылает жаром, и мысль о визите к Эндрю подобна прыжку в лёд.***
Это время, которое Эндрю научился ценить, - промежутки между стрессами жизни, спокойные моменты, когда он может смотреть на небо и вдохнуть воздух. Нил рядом с ним. Он держит сигарету, не затягиваясь. Он смотрит на неё, словно она лично оскорбила его. — Если ты не собираешься курить, то нет смысла держать ее. Нил смотрит, словно он был удивлён, даже хотя он, должно быть, осведомлен, что Эндрю заметил его странное поведение. В конце концов, это была его сигарета. — О, да, — но Нил не отдает ее. — Почему ты делаешь это? — Запах напоминает мне о матери. — Почему? Где она? Нил глотает. Его глаза кричат о внутреннем конфликте, но его голос спокойный, когда он говорит: — Мертва. Эндрю хмыкает. Нил не предлагает никакого объяснения, и Эндрю не спрашивает об этом. Что-то беспокоит Нила. Что-то, должно быть, попало ему под кожу, и Эндрю хочет знать, что именно, чтоб он мог достать это. У него нет привычки хотеть вещи, но он хочет увидеть, как Нил улыбается, как вчера вечером. «Может» - безрадостный голос у него в голове говорит: «он сожалеет о времени, проведенном с тобой» Это жалит гораздо сильнее, чем должно. Он смотрит на складку на лбу Нила, на нахмуренные брови, шторм в его глазах, и сомневается, стоит ли спрашивать. Прежде чем Эндрю успевает, Нил неуверенно вздыхает и признается: — Лола сказала мне кое-что. Кое-что о тебе. О твоем прошлом. Эндрю реагирует на слова, прежде чем полностью их осознает. Он напрягается и его кровь стынет. Его прошлое - минное поле. Есть большой круг вопросов, к которым Лола могла приложить свои грязные пальцы, и ни один из них не рекламирует его как идеальную компанию. Осторожно Эндрю спрашивает: — Тебе придется уточнить. Нил смотрит куда угодно, кроме него. Он смотрит на конец сигареты, пока она сгорает. Он несколько секунд открывает и закрывает рот. — Она сказала, что ты убил своего приемного брата. Воспоминания о Дрейке просачиваются в его голову. Он думает о том, как его вдавливали в подушку, о боли, которая ощущалась так, будто его раскалывали на мелкие кусочки, об отчаянной хватки за изголовье кровати. Он вспоминает выражение ужаса Аарона, кровь и широкие, мертвые глаза. Это случилось с ним, и теперь нельзя никуда от этого деться. Он удивлён, как сильно его волнует реакция Нила. Он построил здесь что-то неуверенное, что-то подлинное - и теперь расколотое прошлое собирается прийти и начисто разрушить это. — Это вопрос или утверждение? — Вопрос. — Тогда ответ - нет, — как только Нил собирается вздохнуть с облегчением, Эндрю добавляет: — Это сделал Аарон. — Что? Нет смысла прятаться от правды. Если Лола завладела этой информацией, тогда Эндрю знает, что она сделает что-угодно, лишь бы расколоть доверие Нила к нему. Ложь лишь оттолкнет Нила еще дальше. — Аарон убил моего приемного брата. — Что насчет твоей биологической мамы? И… и доктора? Эндрю смотрит на Нила с поднятой бровью. Он пытается спрятать удивление за апатичной маской, но его сердце щемит от осознания того, что это, вероятно, конец. Эндрю проведет свои последние дни на Титанике с Аароном и Ники, в то время как Нил вновь станет чужим. Мерцание надежды гаснет, и он усмехается: — Ты уверен, что твое хрупкое сердце выдержит ответ? — Я не хрупкий. Я вырос в криминальной семье. Я вырос со своим отцом, и он…, — внезапно Нил остановился, признание, которой, кажется, в панике почти сорвалось с его губ. Любопытство вспыхивает в животе Эндрю. Он пытается проигнорировать это, но отец Нила был упомянут до этого несколько раз, всегда сопровождаемый болезненным выражением. — Твой отец - тот, которого ты навещаешь? — Навещаю, — повторяет Нил с грустным смешком. — Мечтаю, чтоб это было так. Наступила неловкая тишина. Эндрю пытается отбросить все, что когтями впивается в него. Нил наконец затягивается умирающей сигаретой. Конец вспыхивает, и дым облачком вырывается изо рта. Нил раздвигает всевозможные границы, которые в обычной жизни он не осмелился бы переступить. Его волосы не причесаны, и, похоже, сегодня он одет небрежно, отсутствие галстука придает ему странный нормальный вид. На секунду Эндрю представляет, как этот диковолосый незнакомец в Италии вместе с ним. Он представляет, как зарисовывает его на фоне Рима. — Расскажи мне о твоем отце, — говорит Эндрю. — А я расскажу о докторе и биологической маме. Нил наконец смотрит на него. Он выглядит сомнительным. — Типо, обмен секретами или что? — спрашивает он. Его голос едкий, а глаза наполнены надеждой. — Если хочешь. Нил колеблется секунду, но кивает. — Да. Хорошо. — Ты первый. Нил снова затягивается сигаретой, чтобы успокоиться. Эндрю терпеливо ждёт, пока Нил не будет готов говорить. — Мой отец, — тихо говорит он. — Натан Веснински. Он… не очень хороший человек. Он…, — Натаниэль делает паузу, его глаза переключаются на Эндрю, в котором он, кажется, находит утешение. Он продолжает, отрывисто дыша. — Я получил шрамы. Много. Из-за него. Ну, когда я был маленьким, и он почти убил меня, моя мама взяла меня и убежала. Он погнался за нами. Но мы были под защитой Хэтфордов, ну или я так думал, — глаза Нила темнеют. — Когда моя мама умерла, Стюарт продал меня обратно отцу. С каждым словом, пазл в голове Эндрю складывался. Внутренне смятение Нила. Он настаивает на том, что в его жизни не все гладко. Его желание прыгнуть в Атлантический океан. — Он годы хотел получить меня назад. Лола - одна из его людей. Он дал ее мне в качестве… символа преданности. — Что он сделает тебе? — тихо спрашивает Эндрю. Они практически шепчутся. Нил, кажется, осознает, что кто-то проходит мимо них в нескольких метрах, хотя их никак нельзя услышать, когда они говорят на такой громкости. — Он сказал Стюарту, что все, что он хочет от меня, так это то, чтобы я возглавил семейный бизнес. Но он накажет меня за то, что моя мать сделала. Если он был таким жестоким с восьмилетним ребенком, — говорит Нил, и страх начинает просачиваться в его голосе. — То что он сделает со взрослым? Нил абсолютно точно ненавидит этот корабль. Эндрю зажигает другую сигарету. Он отдал прошлую Нилу. Он делает долгую, стойкую затяжку и выплевывает: — Моя биологическая мама. Нил смотрит на него со странным взглядом. Эндрю не может понять его. Он также не может вынести это. — У неё были близнецы. Она отдала одного в приют. Это был я, — Эндрю выдыхает агрессивную струю дыма, вспоминая, как его передавали из дома в дом, что становилось всё более невыносимо, как он становился старше. — Она оставила Аарона. — Как вы тогда встретились? — Поворот судьбы. Зови это удачей, неудачей, как угодно. Впервые мы встретились в четырнадцать, — объясняет Эндрю, стараясь игнорировать то, как Нил смотрит на него. — Тильда была ужасной матерью. У нее были проблемы, и она срывала их на сыне. Когда я начал жить с ними, я предупредил ее… Ему нужно было остановиться на секунду. Внутри него что-то сворачивается и он давит на сигарету. В конце концов, он выравнивает свои эмоции, пока не остается только слабое мерцании, то, на что он всегда может не обращать внимание. — Я предупредил ее, чтоб она перестала ранить его. Она не послушала. Произошел несчастный случай, в котором участвовала она, — говорит Эндрю. — Что убило ее. А Аарон до сих пор винит меня. Нил несколько раз кивает. Он усваивает информацию, его разум, очевидно, пытается осознать, что он только что услышал. Он не отступает и не убегает, как многие люди бы сделали. — Моя мама наносила мне вред, — говорит Нил. — Чтобы защитить меня. Чтоб я не говорил людям об отце. Эндрю почувствовал радость, что мать Нила умерла. — А доктор… он ранил меня, — он думает о Прусте, его плавающем зрении, о боли, с которой он познакомился после Дрейка. Он также думает о том, как Пруст отчаянно хватался когтями за его руки, когда Эндрю смотрел, как он истекает кровью на полу. — Я положил этому конец. — О, — мягко говорит Нил. — Лола заставила это звучать… — Словно я холоднокровный убийца, — Эндрю хмыкает. — Я привык к этому. У Эндрю с тоской осознает, что Нил теперь будет сочувствовать ему. Он не жертва. Он не нуждается и не хочет жалости Нила. — Я покончил с этим. Мне все это безразлично. — Звучит ужасно. — То же самое с твоим отцом, — Эндрю делает затяжку, фокусируясь на сильном вкусе, а не на горящую злость в пальцах. — Никому не говори об этом, — говорит Нил. — Я… это не то, что я хочу, чтоб публика знала. Я не убийца. — «Семейный бизнес» - то, о чем я думаю? Их глаза встречаются. Боязливое выражение Нила говорят за себя. Эндрю чувствует детское, импульсивное желание пригласить Нила с собой, когда они сойдут с корабля. Сейчас у него появилось только больше причин - если он этого не сделает, Нил встретится с руками его отца-убийцы. Но это пугающая мысль - позволить подобным чувствам диктовать ему образ жизни. Эндрю всегда был очень отстраненным в своих действиях, делая то, что является самым простым вариантов. Избавиться от Тильды, убить Пруста, защитить Ники и Аарона - все это было необходимо. Нил, кажется, вызывает у него всевозможные странные реакции, вещи, которые бы он никогда не сделал, будь на его месте кто-то другой. Он вовсе не хотел, чтоб Нил ему так понравился. Возможно, он был немного интригующим, привлекательным, и было забавно заставить его заикаться, но еще забавнее было раскрыть маску, за которой он скрывался. Теперь Эндрю обнажил свои тёмные воспоминания перед Нилом, и тот сделал это же в ответ. Внезапно всего стало много. Много Нила. Много солнца. Ужасного, тошнотворного понимания того, что это что-то значит для него - тоже много. Он оставляет Нила с полу выкуренной сигаретой, со словами на языке, которые никогда не будут озвучены.***
— Еще одно ледовое предупреждение, капитан. Капитан кивает и почти не отрывается от разговора со Стюартом. Стюарт спрашивает о корабле, о том, почему у них два штурвала, а капитан радостно отвечает. — Ледовое предупреждение? — с интересом спрашивает Лола. — Нет причин для беспокойства, мисс! Это вполне нормально для такого времени года, — капитан сложил бумагу с предупреждением в руке и засунул ее в карман. — На самом деле, мы ускоряется. Мы прибудем в Нью-Йорк раньше, чем ожидалось. Тяжесть тревоги становится невыносимой. На секунду Нил думает, что ему станет плохо. Нью-Йорк не так далеко теперь. Его отец не так далеко теперь. Каждую секунду они становятся все ближе к нему, а сейчас они ускоряются. Экскурсия по кораблю скучна и утомительная. Лола говорит «ооо» и иногда «ааа», если что-то привлекает ее внимание. Стюарт с интересом любуется всем этим, расспрашивая рабочих и дизайнеров и получает восторженные ответы. Втайне, Нил думает, что третьеклассная территория интересна ему куда больше. Он хочет увидеть выражение лица Стюарта, когда тот обратит внимание на недостойные танцы и диких персонажей третьего класса, а не слишком полированное дерево. Нил и Лола идут рука об руку за Стюартом и мужчиной, чье имя Нил забыл. Он говорит о спасательных шлюпках, о том, что в них поместится только половина людей на корабле. — Это не опасно? — вежливо спрашивает Нил. Стюарт смеется. — Ну же, Натаниэль. Корабль непотопляем. Это пустая трата хорошего пространства на палубе, — соглашается Лола. — Если бы корабль затонул, — говорит человек в спасательной шлюпке, говоря «затонул», как будто это практически невозможно. — То вы бы были в безопасности, мистер Хэтфорд. Первый класс был бы благополучно эвакуирован. Нил думает об Эндрю в третьем классе. Всегда на последнем месте, хотя он стоит для Нила больше, чем все первоклассные вместе взятые. Это признание вызывает у него боль в нутре, которую он не знает, как интерпретировать. Забота об Эндрю подкралась к нему незаметно. Он никогда не собирался позволять себе попасть в ловушку дружбы, но теперь они, несомненно, друзья. Эндрю поделился своей половиной секретов, а Нил признался о своем отце, о том, что разрывало его на части с тех пор, как он ступил на борт Титаника. Когда Лола спрашивает все ли у него в порядке, он только кивает.***
Нил находит Эндрю этим же вечером в передней части корабля, ветер развивает его волосы назад, а глаза смотрят на воду. — Эндрю, — нежно говорит он. Закат отражается об бледную кожу Эндрю оранжевым светом, его глаза почти золотые. — Тебе не стоит быть здесь, — напоминает Эндрю. — Я опасный, помнишь? — Ты не опасный. — Я скину тебя с края. Нил говорит: — Нет, ты не сделаешь этого. — А ты знаешь это, да? — Ты бы сделал это уже, — отвечает Нил, повторяя их первый разговор, когда Нил свесился с задней части корабля, а Эндрю протянул руку, чтобы подтянуть его обратно. Эндрю, кажется, вспомнил. Его глаза темнеют, но он не отводит взгляд от бурлящей воды. Кажется, он почти застыл на месте, только его хватка за перила настолько крепкая, что костяшки пальцев побелели. Нил задается вопросом, если он так боится падения, почему заставляет себя смотреть вниз через край. Это кажется абсурдным, чтоб Эндрю боялся чего-либо. Он не должен бояться падения. Он не должен бояться чего-то настолько обыденного, как высота. Нил становится рядом с Эндрю, его волосы развевает ветер. Он чувствует себя, словно летит высоко над водой, как птица, не связанный никакими обязательствами, что ничто не тяготит его. Он становится на первые перила, но на этот раз не чтобы прыгнуть. Колеблясь, он разводит руками, чувствуя, как ветер скользит по коже. Его волосы будут растрепанны, когда он пойдет внутрь, но ему все равно: Нил не волнуется ни о чем, пока он здесь. Руки Эндрю слегка давят на его спину. Он чувствует, как они поддерживают его, не давая упасть. От осознания того, что Эндрю беспокоится о том, что он может упасть, по телу пробегается спираль тепла. Эндрю Миньярд, который утверждает, что его ничего не волнует. — Нил? — говорит он, почти заглушенный звуком ветра. — Да или нет? Нил не знает, что Эндрю хочет сделать, но его ответ - горячее «да» - прозвучал прежде чем он вообще успевает подумать об этом. Это чувство доверия странно, но волнующее. Он не может представить себе, что отдаст свою безопасность в руки кого-то другого. Рука Эндрю обхватывает его талию, прочно и надежно. Отстраненно Нил думает о Лоле, о его отце, о будущем, но все эти мысли заглушаются руками Эндрю, которые поддерживают его, отталкивая эти мысли. Он чувствует, как быстро бьется сердце Эндрю об его спину, его отрывистое дыхание, как крепко сжимаются его пальцы на талии Нила. Жизнь исчезает. Нил вдыхает воздух, закрыв глаза и не обращая внимания ни на что, кроме скользящего ветра и рук Эндрю.