***
- Что-то важное, Арсений Сергеевич? – зайдя следом за Поповым и прикрыв дверь, отстранённо выдал я. Мужчина резко развернулся, пригвождая меня к той самой двери. Он смотрел на меня с дичайшей злостью и засевшей глубоко внутри обидой, не давая двинуться с места. Он выставил руки по бокам от меня, преграждая путь, отчего я застыл как столб. К этому жизнь меня не готовила, конечно. Я всё же посмотрел в его голубые глаза, стараясь не показывать своего страха в этой ситуации. Я увидел, как его взгляд смягчился, хотя тот продолжал хмуриться и играть скулами. Он снова был так близко, словно в тот вечер у него дома. Я вновь дышал его же воздухом, но теперь он не был пропитан алкоголем и тем разгорячённым дыханием, а мятной пастой и лёгким холодком. Я понимал, он бесится, но контролировать себя пытается, а зачем? Пусть кричит, пусть недовольство показывает, так я хотя бы буду видеть его настоящего, но нет… Стоит, взглядом испепеляет, а внутри словно давно уже стал матом выругиваться, но только не в лицо… - Мне работать нужно, банкет вечером, - тихо произнёс я, стараясь сдвинуть всё с мёртвой точки. - Что происходит, Антон? – так же тихо вопрошал и он. Его такой слегка хриплый шёпот мурашками пробежался по моему телу, заставляя внутри что-то вновь ёкать. Но я не хотел, я всячески старался увести глаза подальше от него, но это было сложно воплотить в реальность, ведь этот мужчина стоит в паре сантиметров от меня. - А что происходит? – усмехнулся я, - мой Шеф манипулировал мной. Я не захотел плясать под его дудку, а теперь тот прижал меня к двери в его же кабинете, явно недовольный таким раскладом, - я вновь посмотрел в его глаза, но уже надавливая. - С чего ты взял, что я манипулировал тобой? Кто тебе это в голову вдолбил? – почти рычал мужчина, стараясь не повышать голос. Нам чужие уши были ни к чему. - Неважно, откуда я это взял, - я попытался вырваться из-под его напора, но тот резко оттолкнул меня обратно. - Я не говорю, что никогда не манипулировал людьми, - он тяжело выдохнул, продолжая искать хотя бы толику понимания в моих глазах, - но только не тобой. Он говорил это так чисто, что мне хотелось верить ему. Но голос Матвиенко в моей голове противился этому. Его глаза как-то по-особенному смотрели на меня, словно на нечто драгоценное. Только вот это «драгоценное» сейчас стоит такое потерянное, что аж тошно становится. - К чему это всё? – единственное, что смог выдать я. - Потому что я хочу, чтобы ты продолжал на меня смотреть, как смотрел раньше, - как-то грустно произнёс мужчина, - до того, как вбил в свою голову этот бред. Я устало запрокинул голову, прижимаясь макушкой к прохладной двери. Лёгкий холодок слегка оживлял меня, вновь заставляя ясно мыслить. Я прикрыл глаза, просто желая, чтобы всё закончилось и стало настолько понятным для меня, чтобы и голову ломать больше не приходилось. Я продолжал ощущать на себе такое близкое дыхание Попова, понимая, что тот явно ждёт от меня хоть каких-то слов, а мне лишь сильнее выть хотелось. Зачем всё так сложно? Я уже не был уверен, хотел ли я вновь услышать про эту сторону Арсения, потому что я заново начинал поддаваться его влиянию. Его чертовски мелодичному голосу, даже когда тот злится, его чертовски голубым глазам, в которых захлебнуться хочется. И не от приятных чувств, а от безысходности. - Нахуй всё так сложно-то, - с тяжестью провыл я, всё так же не размыкая глаз. Казалось, что, не видя перед собой его, в голову быстрее придёт правильное решение… Но я всё равно продолжаю его чувствовать рядом, словно тот забыл понятие о личном пространстве. Я дёрнулся, ощущая, как нечто тёплое так невесомо, будто пушинка, коснулось моей шеи. Мои глаза резко открылись, и я понял, что мне не показалось. Арсений прильнул губами к моей оголённой коже, невесомо поцеловав её, отчего у меня даже кадык дёрнулся. Его губы были такими же мягкими, как и в тот вечер, а его робкий поцелуй – таким спонтанным, даже невинным, но до мурашек приятным. Он медленно отстранился, заглядывая прямо в мои глаза, желая узнать, что же я думаю по этому поводу. А я нихуя не думаю, серьёзно. В моей голове сейчас не было ни единой мысли, а лишь шум от прилившей к ней крови. Мои щёки вновь залились краской, из-за чего на лице Арсения появилась сдержанная улыбка. - Тоже манипуляция? – прошептал мужчина, с наслаждением рассматривая моё покрасневшее лицо. Вот жук, блять! - Мне как на кухню в таком виде возвращаться? – серьёзно спросил я, на что мужчина наклонил голову в бок, - меня с любым помидором перепутать можно, - не долго думав, он тихо засмеялся, озаряя меня своей белоснежной улыбкой. Уголки моих губ тоже потянулись вверх, хотя внутри что-то нервно царапало душу. Как вот ему это удаётся? Как я так легко с головой погружаюсь в него?***
Мог ли я после этого спокойно работать? Нихуя. Мне нужно было как-никогда быть серьёзным, дабы нигде не налажать, да вот я не мог собраться. Только становишься что-то делать, делаешь это очень сосредоточенно, но потом мысли о работе плавно переплывают в мысли об Арсении. Самое сложное во всём этом было то, что я не понимал, как реагировать на происходящее. Казалось, сколько бы мне не поведали плохих вещей по поводу Арсения, ему достаточно этого вовлечённого взгляда на меня, да всё закрепить этим робким поцелуем, - и я вновь бегу к нему, словно пёс, верно махая хвостом. Никогда ещё в моей жизни, я так не был зависим от мужчины. Даже отец на меня влияния такого оказать не мог, а тут… Я готов на многое, что и пугало до усрачки! Внутренний голос всячески старался меня образумить, даже вариант с увольнением предлагал, да вот я умудрялся сам с собой начинать спорить, в итоге - не приходя ни к какому решению. Вся кухня кипела, погружённая в работу. Димка еле успевал пот со лба вытирать, Оксана мастерски успевала свою работу делать и, в добавок, помогать ему, Пашка же был единственным человеком, находящимся в полном расслабоне. Я даже начинал ему завидовать, у него-то всё зашибись было: жену любит до потери памяти, как и она его, готовит искусно, да и проблемам не позволяет голову вскружить. Хотелось на день стать им, чтобы просто отдохнуть ото всех. Матвиенко тоже справлялся на отлично, успевая контролировать всех нас. Хотя, тут и по-другому быть не могло. Кого-угодно на такую должность не поставят, Арсений – не поставит, думаю. Но было ещё кое-что, что начинало меня слегка тревожить, - и это была Ира. Она словно активизировалась в наступление на крепость по имени «Шастунция». Нет, серьёзно. Слишком часто она стала мелькать на моих глазах, будто нарочно улыбаясь лишний раз, усмехаясь и подмигивая. Я заподозрил нечто неладное, лишний раз обдумывая, точно ли я в тот вечер сказал, что в отношениях. Да, же?***
- Тебе не кажется, что Ира ведёт себя странно? – задумчиво спросил я, пока Дима, с явным наслаждением, закуривал сигарету. Сергей Борисович разрешил нам всем слегка отдохнуть, заметив коллективное старание. Тут не поспоришь, каждый выглядел словно пчёлка на пасеке, что норовит принести в улей как можно больше пыльцы. Окс и Пашка решили перекусить, из-за чего и вся остальная кухня заразилась этой мыслью. Поэтому, эти двое теперь стояли около плиты, варганя нам всем немного покушать. Я особо не хотел есть, но вот живот Поза всячески намекал, что готов был съесть кусок жирнейшего стейка. Но и время зря терять мы не стали, поэтому сейчас стояли такие уставшие на крыльце, отравляя свой организм новой порцией никотина. - Так, неудивительно, - парень пожал плечами, а я слегка нахмурился, - только слепой не увидит, что ты ей понравился. Тем более, мы ей сказали, что ты свободен, так почему… - Чего, блять? – я поперхнулся дымом, поворачиваясь к изумлённому другу. Тот стоял с таким выражением лица, словно не понял моей странной реакции, ведь до этого момента всё казалось очевидным. - Чего? – хмыкнул парень, пока я растерянно чесал себя по макушке, - ты чего так взъелся? - Когда Вы успели сказать это вообще? – всё так же нервничал я, понимая, что крупно влип. Поз недолго думая, ответил: - Когда ты в баре обратно к Попову и Матвиенко побежал, она спросила, я и ответил, - говоря всё это, я даже не улавливал в его голосе нотки напряжения и осознания всего случившегося. Тупо с удавом говорю, ей богу! – Я ему тут личную жизнь почти что устроил, а он агрессирует на меня. В чём проблема-то? В моей голове запустился дичайший мыслительный процесс, задачей которого было найти решение теперь уже и этой проблемы, словно до этого мне решать было и нечего. Я обречённо посмотрел на непонимающего Диму, стиснув губы в плотную линию. Хотелось ебануть ему промеж очков, да вот я сдерживался. - Приплыли, блять, - всё, что я тогда был способен выдать, - я же теперь от неё не отвяжусь, - на эту фразу Поз смутился, явно не ожидая такого поворота. Мои глаза сейчас, наверное, выглядели безбашенно, но по-другому я не мог передать всего безумия ситуации.***
- Шастун, - меня окликнул Сергей Борисович, подходя ко мне с каким-то картонным ящиком, вскоре звонко плюхнув его на стол передо мной. - Это чё? – по-детски поинтересовался я, стараясь хоть глазком заглянуть внутрь, да вот Хвостатый резко стукнул меня по пальцам, - ай! - Отнеси в бар, пусть Лазарев примет, - приказав, мужчина уже вот-вот собирался уходить, да вот я его смог так же резко остановить. Как? Благодаря глупым вопросикам, конечно. - Это кто? Сейчас я наблюдал, как человек передо мной недоумевающе сумел развернуться в мою сторону, явно уже начав размышлять, а тому ли он доверил своё поручение. Нет, перед Матвиенко-то я в грязь лицом падать не хотел, поэтому решил как-то начать выкручиваться из этой ситуации: - Шутка! – я неловко улыбнулся, пока тот недоверчиво таращился в мою сторону, даже ничего не пытаясь сказать, - Вы просто такой серьёзный, словно вот-вот лопните от напряжения… Ну… Вы поняли, да? Я пошёл, - я так же быстро заткнулся, как и смог выдать такую дебильную фразу, взял в подмышку ящик и стал пытаться поскорее исчезнуть с глаз Хвостатого… Можно и из ресторана в целом. Когда я вышел в зал, где проходил банкет, я даже немного испугался: тут было слишком много людей, каждый из которых уже был явно навеселе. Ходили туда-сюда, веселясь, попивая из бокалов игристое, кто-то ел наши блюда, не пытаясь даже внимания обратить на людей рядом. В принципе, чему я удивляюсь? По ним всем видно было, что с ложкой золотой в жопе, пока я, родившийся с явно оловянной, тащил непонятный ящик к бару. Естественно, я старался вычислить хозяина нашего ресторана, да проблема была – все одинаковые, Наташ! Там нарядный, тут такой же. Там понтов уйма, да и тут не меньше. Я решил плюнуть на это дело, обосновывая это тем, что, если надо будет узнать, Вселенная сама поможет. За барной стойкой стоял уже знакомый мне парень, аккуратно наливая слой за слоем ликёр в рюмку. Рядом были ещё какие-то ребята, но я, почему-то, сразу понял, что мне к нему нужно. Официанты сновали сюда-обратно, явно задолбавшиеся столько бегать с подносами закусок и выпивки. Мне было их, честно, жаль. Железные люди! Ира, кстати, затеряться средь гостей не успела, а может и не старалась вовсе. Я не особо хотел на неё натыкаться, но словно она сама желала этой встречи со мной. Пока я нёс посылочку бармену, я успел случайно встретиться с ней взглядом. Для меня не было уже чем-то неловким то, что она улыбнулась мне. Я, будто бы, давно это успел предугадать. - Привет, тут Матвиенко просил занести тебе кое-что, - я поставил коробку на стойку. Серёжа подошёл ближе, заглядывая внутрь, а после со свистом достал из неё бутылку какого-то шампанского. Я особо в этом всём не разбирался: водяра – есть водяра, а вот он похоже – да. Когда люди присвистывают, делая что-либо или видя перед собой, это явно что-то значит, да? - Неплохо наш владелец отдыхать собрался, - парень шутливо покосился сначала на кого-то в толпе, а после на меня. А у меня в голове лишь одно было: - Ты Лазарев вообще? – я произнёс это как-то надменно, хотя так не должно было быть вообще. Серёжа, не поняв юмора, нахмурился, пытаясь понять, дебил ли я, но я быстро постарался переговорить свою мысль: - Ты не так понял. Матвиенко сказал отнести это Лазареву, а я даже не знаю твоей фамилии. Вдруг, я ошибся, все дела..., - я так быстро тараторил, ещё и активно жестикулируя, отчего парень жестом заткнул меня и начал мило посмеиваться. - Ты угадал, не переживай, - вот после его доброго тона, я в миг почувствовал облегчение и спокойно выдохнул, - хочешь чего-нибудь налью? За отличную интуицию, - он подмигнул мне, особо не дожидаясь моего ответа. Я немного опешил, ведь как я могу выпить, находясь на работе? Но вот, похоже, Серёжу это не волновало. - Я же на работе… - совестно промямлил я, естественно желая выпить. Ещё и на халяву! Я наблюдал за тем, как бармен принялся открывать то самое шампанское, которое я принёс. Конечно, он же не был глупым, поэтому делал это всё максимально тихо, в добавок под стойкой. Из-за музыки в зале, даже я особо не уловил хлопка от пробки, так что, думаю, остальные тем более. Он пододвинул ко мне стакан наполовину наполненный игристым, в котором маленькие пузырьки медленно поднимались вверх. Мой рот уже в тотчас наполнился слюной, представляя его вкус. Я осмотрелся вокруг, не замечая на себе чужих взглядов, а после выпил всё до дна. Серёжа немного удивился моей способности так быстро опустошать стакан, что выражалось в его улыбке. - Ну как? – поинтересовался он, пока смаковал вкус с кислинкой во рту. - Ну знаешь, - задумчиво начал я, - как Советское, - я засмеялся, замечая, как лицо парня напротив сменяется с приятно-удивлённого на слегка шокированное. Он пытался понять, пошутил ли я сейчас, либо был серьёзен. - Ох, эти повара. Никакой интеллигентности, - он актёрски закатил глаза, что меня ещё больше рассмешило, - с тебя тридцать тысяч, - как-то чересчур серьёзно произнёс он, а воздухом подавился. - Сколько?! – я был шокирован настолько сильно, из-за чего как дебил стал рассматривать пустой стакан, на следы доказательств такой космической цены. Серёжа захохотал, видя меня таким испуганным, так что добавил: - А ты думал? Дом Периньон, десятого года. Бутылочка не из дешёвых, - он самодовольно ухмыльнулся. - За эту бутылочку Антоша желает заплатить? Женский голос со спины раздался так неожиданно, из-за чего я дёрнулся, чуть не выронив из рук стакан. Серёжа, сам того не поняв, как упустил Иру из виду, принялся делать рабочий вид, чего не скажешь обо мне: продолжал стоять на месте, смотря в одну точку, лишь бы не заметили… Да, вот поздно уже было, заметили! - Привет, - испуганно произнёс я, разворачиваясь к девушке. Выглядела она, к слову, чудесно. Ей очень шло это строгое, но праздничное, чёрное платье, которое под разным углом света начинало поблёскивать. - Что Попов скажет, если узнает об этой маленькой шалости? – вот знаете, когда человек вроде бы и угрожает тебе, но в итоге это всё оказывается скрытым флиртом? Вот сейчас была такая же ситуация. Карие глаза девушки ярко поблёскивали, а голос, хоть и старался быть строгим, обладал этой женской нежностью. - Не хотелось бы этого… - я немного вжался в барную стойку, пытаясь выкрутиться из этой ситуации. Девушка же была настойчивее, поэтому медленно, но уверенно приближалась ко мне ближе, словно наплевав на то, что это могут увидеть все. - Ну, знаешь, - она загадочно улыбнулась, легко поправляя мою чёлку пальцем, от чего я немного засмущался, - мне тогда тоже хотелось услышать правду, да вот ты соврал. Тут-то я понял, к чему она ведёт. Я обреченно вздохнул, уклоняясь от её странных попыток дотронуться до моих волос, и ответил: - Потому что всё быстро завертелось, а я испугался этого, - она как-то наивно усмехнулась на мои слова, и я нахмурился. - Ты такой милый, когда нервничаешь, ты бы видел себя со стороны, - в этот момент мне казалось, что она скоро дыру во мне прожжёт, если продолжит так увлечённо пялиться. Я не знал куда себя деть, потому что под таким женским вниманием мне, почему-то, было неловко находиться. - Мне, наверное, надо на кухню обратно, а то Матвиенко будет беситься, - я постарался аккуратно обойти стороной Иру, но она остановила меня рукой, подтягивая меня ближе, словно молнию на куртке. - Подумать не могла, что ты любишь долгие ухаживания… Да ещё и от девушек, - она хихикнула, наблюдая за моим вновь покрасневшим лицом, а после встала на носочки и подтянулась к моей щеке, обдавая её горячим дыханием: - Давай попробуем, - её шёпот прошёлся по моей коже, а после она легонько коснулась губами моей щеки. Я снова завис, не понимая, а что, собственно, делать? Как реагировать? Девушка отстранилась, ехидно улыбаясь, а я просто быстро постарался исчезнуть за дверьми на кухню. Я ещё никогда не чувствовал себя так неловко, как сейчас. Эти двое, Ира и Арсений, задолбали ставить меня в такое положение, выход из которого я разглядеть пока был не в силах.***
- Антон, подай мой нож, - попросил Арсений, стоя недалеко от меня. Попов готовил, казалось, миллионное за день блюдо от Шефа, уже явно немного поникнув от этой рутины, но, как глава этой кухни, старался быть в тонусе. Я протянул ему нож с французской гравировкой на самой ручке, а тот взял его и завис. До меня не допёрло, что произошло такого, заставив его принять участие в манекен-челлендж, от чего я вопросительно посмотрел. Голубые глаза с прищуром смотрели на меня, а я всё понять не мог почему. - Вы чего? – решил уточнить я. - У тебя на щеке помада? – уточнил и он. Я быстро посмотрелся в дно ближайшей посудины, благо они все блестели словно лысина сорокалетнего мужчины, и действительно: на моей щеке красовался нефиговый такой след от губ Иры, а я и не подумал, что они могут отпечататься. Я виновато посмотрел на Шефа, что хмурился, наблюдая за мной, а после ответил: - Помада… - Понятно, - хмыкнул тот, явно поникнув. Мне стало не по себе от его реакции, а моя бурная совесть решила развести внутри меня всплеск грусти: мол, тебе не стыдно? Стыдно, блять! - Да, я не знаю, зачем она… - начал я объясняться, но мужчина не стал меня слушать, а продолжил дальше работать, словно меня и нет рядом. Я встал в позу «Ну ахуеть!», не понимая, как он так просто может делать какие-то выводы, не удосужившись понять всю ситуацию. Надувшись, я яро принялся пытаться стереть чёртов след помады с щеки, но тот всё равно внимания на меня не обращал.***
К ночи выпитый мною стаканчик шампанского развёз. Это было неудивительно, ведь я в тот момент был голодный словно собака. Мы все были дико уставшие, хотя старались разбавить всю работу хоть чуточкой юмора и веселья, да вот люди – ненасытные существа, всё им мало, нужно больше! Попов решил быть более человечным, став отпускать нас по одному. Он подумал, что в таком-то позднем часу, столько людей на кухне уже не было обязательным, поэтому многие из наших уже посваливали. Дима хотел, чтобы мы ушли вместе с небольшой разницей во времени, однако шампусик во мне твердил нечто иное – из-за него я хотел побыть подольше с Арсением, хотя тот и засел в своём кабинете уже как два часа назад. Позу я сразу сказал, чтобы он меня не ждал, наговорив ему всякой небылицы, по типу: «Слушай, мне надо решить все эти недомолвки с Ирой». Естественно, никакой Иры в моём плане не было в априори, а вот участие Арсения – да. На кухне, не считая Шефа, остался Матвиенко, что продолжал следить за Пашкой и Стасом. Я же умудрился отвязаться от его настойчивого внимания, незаметно проскакивая в кабинет к Попову. Я зашёл, даже не постучав в дверь, что было не зря. Я увидел новую картину для себя: Арсений, что устало развалился на своём небольшом диванчике, явно уже видящий третий сон. Я тихо подошёл ближе, дабы лучше рассмотреть его расслабленное лицо, сел на корточки, улавливая щекой его тёплое сопение. Он выглядел таким домашним, что ли. Да, в белом кителе, но с таким невинным выражением лица. Его тёмные волосы были слегка взъерошены, но это ему придавало ещё большей красоты в этот момент. Чёлка мужчины небрежно залезла на глаза, а я чувствовал, словно она ему мешает, поэтому не смог остановить себя – и, еле касаясь, поправил пряди, получая вновь прекрасный вид на его ресницы. Они слегка подрагивали во сне, а мне это безумно нравилось. Он такой настоящий. Во мне разгоралось непреодолимое желание поцеловать его, неважно куда, главное поцеловать. Хотелось сразу везде и множество раз, но остатки здравого рассудка умудрялись меня останавливать. Я медленно наклонился, вновь входя в его горячее дыхание, и аккуратно прижался губами чуть выше уголка его губ. Пока я ощущал его так близко через этот робкий поцелуй, мне не хотелось отстраняться, не хотелось, чтобы это мгновение прекращалось. Хотелось запомнить, каков он, когда устало сопит. Он такой… нежный? Я не знаю… Для меня он сейчас был именно таким. Я отстранился от него, вновь пробегая глазами по уже таким знакомым чертам лица, а после так же тихо ушёл. Моё сердце в этот момент колебалось ещё сильнее, словно каждый раз, когда что-то происходит между мной и ним, заставляет эту мышцу работать усерднее. Оно ощущалось так, будто не желало оставлять его. Я, к слову, тоже. Словно, Арсений не только начинает на меня всё сильнее влиять, а ещё и влюблять.