***
— Шаст? Я в одиночестве сидел в своей комнате, когда услышал знакомый голос. Через несколько секунд, друг появился в дверях, с толикой переживаний разглядывал меня. Казалось, я должен был исчезнуть в этой темноте, что обволокла эти стены сейчас, однако от пристального взгляда Поза это сделать было сложно. Парень устало вздохнул, входя внутрь и пытаясь нащупать рукой на стене выключатель: видимо, ему такая обстановка не совсем нравилась, но я его остановил: — Не нужно, — как-то довольно обессиленно произнёс я, — пожалуйста, — и рука друга опустилась. Наше молчание прерывали тихие шаги Димы, что медленно направлялся ко мне. На кровати было ещё место для одного, которое тот решил занять, да и я не был против. Да, сейчас было бы неловко жаловаться Позу на то, что у меня какие-то проблемы с Поповым, ведь я прекрасно видел и знал, как друг на это отреагировал ранее. Но был ли у меня выбор? Он сам пришёл, значит готов к разговору. — Рассказывай, — коротко и ясно произнёс Дима, а я лишь как глупый уставился на него, еле-еле разглядывая в сумерках его лицо. — Я проебался, а, может, и он проебался. Может, мы оба проебались, я ещё не понял до конца, — слегка вскинув руками выпалил я. Произнеся свои несвязанные мысли, я снова начал всё обдумывать: стоит ли из этого разводить такую драму? — Конкретнее? — сейчас хотелось ударить его, с такими красноречивыми подбивками, честное слово! Но и злиться на друга я не мог — он сам пришёл на разговор, но, видимо, всё ещё с ноющим осознанием, что я пошёл в другую степь отношений. Я прикрыл руками лицо, уперевшись локтями в свои колени. Тяжело начинать такие разговоры, знаете? — Стас и Арсений друзья. При чём, давние, — Поз нахмурился, а я продолжил: — Видимо, когда мы с тобой только сюда пришли, Попов дал ему обещание, что я здесь работать не буду. Уберёт меня, типа. Прикольно, да? — я убрал руки и с глупой улыбкой на лице повернулся к Димке. Тот не был как-то впечатлён, не был зол, словно ему было безразлично, а, может, он просто скрывал то, что чувствует сейчас. Но эта его безынициативность меня подбивала на дикую обиду и злость: — Скажи что-нибудь! — немного повысил голос я. — По ним и не скажешь, что они были друзьями. По крайней мере, сейчас не скажешь этого, — спокойно начал Дима, потирая затылок, — ну обещал и обещал, но не убрал же? Значит есть причины, почему он так не сделал. Поз-то прав. Я это прекрасно понимал, но всё равно продолжал злиться. Наверное, сказывался страх того, что я не знаю Арсения вообще, ведь каждый раз выскакивает новая и новая история, которая меня задевает. Я не хочу вести себя как обиженка на любое слово в свой адрес, однако, я не могу доверять человеку, который что-то скрывает. — Знаешь, Шаст, — голос Димы прервал мои размышления, и я вновь повернулся к нему, — мне всё ещё сложно понять, может, ещё и принять то, что ты в Попова втрескался, но я же не могу тебя за это осуждать или перестать с тобой общаться? Я с тобой дружил не из-за знания того, с кем ты спал или что-то вроде того, я с тобой дружил и продолжаю дружить потому, что мне на это должно быть всё равно. Мы с тобой лучшие друзья, мы знаем друг друга словно два брата. И, как бы глупо это сейчас не звучало, я хочу, чтобы мой лучший друг был счастлив, — тон Поза был такой мягкий, что ли, от чего хотелось зарыдать, но я сдерживался. Слишком он всё трогательно сказал, и я просто не знал, что в такой момент нужно было бы добавить, поэтому просто молча продолжал слушать: — Тебе бы с самим Поповым всё разрешить, обсудить, точки над «и» расставить и будь что будет. Если он тебя, Господи прости, счастливым сделает, то… ну… флаг вам в руки, совет да любовь, — и тут я услышал эту нотку неловкости в его голосе, однако я был очень благодарен ему за то, что переступил себя в этом плане и встал на мою сторону. Не знаю, что бы я делал, не будь у меня Димы в жизни. — Бля, Поз, — мой голос слегка дрожал, то ли от нервов, то ли от предчувствия того, что вот-вот нахлынут эмоции. — Слушай, ну совсем в девочку не превращайся, — скептически произнёс Поз, от чего я начал тихо смеяться, — последние яйца не потеряй. — Твои одолжу, чуть что, — в моё плечо прилетел кулак друга, из-за чего я стал смеяться громче. Дима, к слову, тоже не сдержался — захохотал.***
Новый рабочий день, новая смена, а я был полон решимости разобраться во всём дерьме. Ну, может не прям во всём, но во многом. На что сил хватит и терпения. В раздевалке почти не осталось людей, кроме меня и Стаса, что старался побыстрее переодеться, ибо, видимо, моё присутствие ему не особо доставляло удовольствия. На кухне уже слышались разговоры, звон посуды, гул вытяжки, поэтому я был уверен, что сейчас был прекрасный момент, чтобы расставить все точки над «и» со Стасом. Переодеться до конца мне не удалось, ибо, если бы я ещё потратил несколько секунд на застёгивание кителя, то Стас бы ушёл, поэтому я перегородил ему дорогу. Картина была комичная, но, кажется, не для Шеминова: я стоял перед ним, расставив руки в стороны, пока китель еле-еле прикрывал мой живот. Да, стоило бы, конечно, застегнуться, но уже произошло то, что произошло. Стас скептически повёл бровью, сложив руки на груди, из-за чего я выпрямился и стал пытаться застегнуть пуговицы. — Тебе делать нечего, Шастун? — грубо начал тот, пытаясь меня обойти, да вот я вновь перегородил ему путь, выставив руку. — Стас, давай поговорим, — неловко улыбнулся я, но Шеминов опять попытался пройти мимо меня, оставив без ответа, из-за чего я уже стал подкипать от его бараньей натуры. — Нам не о чем разговаривать, дай пройти, — он попытался опустить мою руку, чтобы проскочить мимо, но я теперь перекрыл ему путь своим телом, благодаря чему, тот сделал шаг назад, испепеляя меня взглядом. — Я так не думаю, — я опять принялся быстро застёгивать китель, что явно начинало бесить не только меня, но и повара напротив. — Да оставь ты эти пуговицы в покое, блять, — рявкнул Стас, и я опустил руки по швам, переводя глаза на него. — Слушай, я понимаю, что я тебя раздражаю, — спокойно начал я, — мне хотелось бы узнать, конечно, за какие-такие заслуги, но, если не хочешь об этом говорить, то ладно. Я хочу перемирия, мне не нужна вечная война с тобой. Мы оба взрослые люди, — я улыбнулся, дав понять, что я не шучу. Стас же кинул оценивающий взгляд, полный недоверия, — просто давай поговорим по душам? Хочешь за баночкой пива? Чего по крепче? Не знаю твоих предпочтений, сорян, — я неловко пожал плечами. Шеминов продолжал молча стоять и наблюдать за моими попытками ему угодить, из-за чего в моей голове уже возникала мысль: «Шастун, а не слишком ли ты унижаешься?». Я выглядел словно дурачок, пытающийся заполучить уважение от человека, который самый последний бы меня зауважал, но и жить постоянно с этими ссорами — я не хотел. Просто стоял сейчас и молился, чтобы тот согласился. — С чего вдруг? — он хитро улыбнулся, словно подозревая меня в чём-то. Может он подумал, что со мной поговорил Попов после вчерашней выходки, типо припугнул и я побежал к Стасу, дабы помириться? Бля, если он реально так думает? Я занервничал. — Тут должно быть что-то, что ты хотел бы услышать? — неловкий смешок, — меня просто достала наша вражда. Ты же адекватный парень, почему я должен с тобой постоянно собачиться? Мои слова заставили лицо Шеминова слегка поменяться, словно он был разочарован моим ответом, и одновременно польщён. — Пиво — было бы неплохо, — он лисьи прищурился, а я обрадовался, как мальчишка лет двенадцати, когда ему подарили новую машинку.***
Кухня, как и всегда, кипела и бурлила работой, своей жизнью, своими сплетнями и разговорами. Сегодня был относительно спокойный день, то ли от редкой для Питера такой через чур жаркой погоды, то ли от рабочего дня. А может сразу две причины, по которой мы большинство времени бакланили, обсуждая что-то. Матвиенко даже не возмущался этому, порой сам встревал в разговоры, но, в большинстве случаев, сидел в кабинете Попова. Кстати, о нём. Оказывается, он не уезжал домой со вчерашнего вечера. Так и остался ночевать в кабинете. Узнали мы это от Сергея Борисовича, когда Пашка пошутил: «Мы сегодня за Шефа будем?», на что Матвиенко ответил: «Я бы так не шутил, он у себя в кабинете». Да, для меня было странное чувство, когда на часах уже был полдень, а Шефа так и не было. Не было его ежедневного «Доброе утро, кухня», не было его просто присутствия в этих стенах. Попов не пытался никак со мной связаться, что… обижало меня? Словно, это не он меня обманывал, а я его. Хотелось залететь к нему в кабинет, дать пиздюлей за его поведение, но я решил этого не делать. Не потому, что я зассал, а потому что… ну, может и зассал. — Антоша, — сзади меня раздался девчачий голос, который перепутать с чужим — было бы кощунством. Я повернулся, и передо мной стояла слегка поникшая Оксана. — Ты чего, Окс? — испугался я, но, видимо, напрасно. Мне знатно прилетело в живот: такой маленький, но такой твёрдый кулачок, из-за чего я сгорбился и простонал болезненное: «Ау!». — Я вспомнила, что должна была тебя ударить, — серьёзно ответил та, на что я непонимающе повёл бровью, и она добавила: — Я не поняла, почему ты с нами перестал зависать? Дима в прошлый раз сказал, что у тебя появились «дела», — она показала руками кавычки, как бы акцентируя последнее. Её серьёзный взгляд прошёлся по мне чем-то тяжёлым, ибо по-другому я не мог описать то, почему мне стало резко страшно от этой девушки. — Окс, — к нам подошёл Дима, кладя руку той на плечо. В моих глазах Поз ощущался словно эдакий герой, что появляется в нужный момент и спасает мою задницу. Оксана, надувшись, посмотрела на него: — Я пошутил, — я с благодарностью посмотрел на Диму, пока тот с хитрой улыбкой не наклонился на ухо Оксаны и что-то не прошептал ей. Та сначала смутилась, а после покраснела, словно помидорка черри. Я ощущал себя волнистым попугайчиком: просто стоял и нелепо улыбался им двоим, пока Окс неловко тупила взгляд в мою сторону, а Димка из последних сил сдерживал дикий смех. — Ладно, я… Эм… Ну, пойду, — быстро слилась девушка, убегая в сторону плиты. Я мило улыбался ей в след, а после подошёл ближе к Позу, понимая, что что-то тут не чисто. — Ты что ей наплёл? — сквозь улыбку проскрипел я, продолжая наблюдать за Оксанкой, что нервно пыталась делать вид, что работает. — Ну… что ты из туалета вылезти не мог, — сдерживаясь, ответил друг. — Ну ты сука, — прошипел я и мы оба отвернулись от Окс, начав ржать. — Это будет тебе уроком, что обманывать друзей — хуёвая идея, — немного успокоившись, произнёс Поз. — Обманывать тебя — вот это хуёвая идея, — добавил я, на что парень по-доброму ухмыльнулся. — Что там с Поповым слышно? — от вопроса друга я даже слегка растерялся. Я ещё не привык, что тот сам может начать такую трепетную тему, поэтому не сразу сообразил, что нужно отвечать, а не тупо стоять и смотреть. — Ничего, — я грустно пожал плечами, — он не уезжал с вечера отсюда, но и не писал, не звонил. Не знаю, ещё не виделись с ним, короче, — Поз нахмурился, словно обдумывая варианты действий. В этот момент мне даже стало не по себе, будто бы это я должен стоять и думать дальнейшие варианты событий, а не он. В прочем, так и должно быть, но в итоге это делает Димка. — Зато, я сегодня иду со Стасом в бар, чтобы наладить отношения. Может, что-нибудь и выясню, — как нечто радостное произнёс я, но друг лишь странно покосился на меня. — Со Стасом? Нахуя? Не легче уже с Поповым наладить всё? От него и узнаешь, что нужно. Шеминов — мутный тип, ещё подставит, Тох, — шёпотом произнёс друг, немного косясь на предмет обсуждения, что медленно и расслабленно нарезал что-то в салат, совсем не обращая внимания на остальных на этой кухне. — Вдруг Арсений снова попытается соскочить, соврёт? Так у меня будет хотя бы две точки зрения, там уже и буду делать вывод, — моя версия показалась Диме не такой уж и глупой, хотя тот всё равно опасался. Я, если честно, и сам опасался, ведь понимал, что рискую. — Но, всё же, — опять начал Поз, — тебе с Поповым сначала отношения наладить, чтобы потом хуже не было, — я усмехнулся словам друга, на что тот нахмурился. — Если бы ему было не всё равно, он уже попытался со мной связаться. Почему я должен делать этот первый шаг? Возможно, я не был прав, когда говорил то, что думал на тот момент. Возможно, Дима думал так же, но останавливать меня не собирался. Если и совершать ошибки, если что-то делать так, как не нужно, — то самолично, чтобы потом не было претензий к окружающим. Это же был твой выбор, не они тебе его навязали.***
Со Стасом мы договорились встретиться в небольшом баре, находившимся совершенно в другом месте от нашего ресторана. Я не хотел всяких непредвиденных ситуаций в виде Попова, Матвиенко или ещё кого-нибудь. Хотелось просто сосредоточиться на одном человеке, довести всё до конца и забыть. Я пришёл чуть раньше назначенного времени в бар, заняв двухместных столик вдалеке. Людей не сказать, что особо много было, но и не мало. Воздух был уже разряжён, в нём витал запах алкоголя и дым сигарет. Здесь выступала какая-то малоизвестная в этих кругах группа «Дурной Вкус», их название я смог прочесть на барабанной бочке. К слову, их музыка мне понравилась, ведь она задавала какой-то ритм в этом месте. Остальным, конечно, пьяным людям не особо было до музыки, ведь все заливали свои животы до отвала, совершенно не обращая внимание на атмосферу. Казалось, я единственный, что сидел и как ребёнок пялился на музыкантов. Вскоре, я заметил знакомую фигуру вдалеке — это был Стас. Он шёл и смотрел по сторонам, явно ища меня. Я не задумываясь поднял руку, чтобы тот заметил, и это сработало — тот перестроил свой маршрут словно по навигатору. Пока он шёл ко мне, я, почему-то, стал переживать, что эта встреча — ошибка, но фраза Шеминова вернула меня в реальность: — Музыка явно не подходит под место, — воротил носом Стас, присаживаясь напротив и взяв в руки меню. — Согласен, — я также взял меню, рассматривая алкоголь в нём, — но песни хорошие, — я незаметно перевёл взгляд на него, но тот не обратил на меня никакого внимания, словно он меня не слышал. Официант не заставил нас долго ждать. Девушка мило улыбалась нам, ожидая наш заказ, но в глазах её можно было прочесть, как же она устала здесь работать. Я с сочувствием взглянул на неё, а после попросил бокал светлого пива, Стас же взял себе тёмное. — О чём ты хотел поговорить? — начал Шеминов, то и дело бросая взгляды по сторонам. Его поведение слегка нервировало, но не мне судить — ему же я неприятен. — Почему я тебе так не понравился? Чем я тебя раздражаю? — решил начать я издалека. Стас вернул всё внимание ко мне, пристально рассматривая моё лицо, словно ища причину его агрессии ко мне. — Ты ведёшь себя глупо, — он пожал плечами, но я почему-то не верил ему. Да, сказал он это уверенно, словно это было правдой, однако я понимал — дело в другом. — Звучит как оправдание, чем истинная причина. От моих слов Стас словно задумался. Я наблюдал, как он тупил взглядом куда-то в стол, то ли обдумывая, что ответить, то ли просто избегая моих глаз. Я не хотел его торопить, вынуждать дать срочный ответ, просто желал дать ему свободы и время, чтобы его ответ был честным. Шеминов сдвинул брови, начав хаотично водить указательным пальцем по деревянной поверхности стола. — Антон, — необычно для него самого, спокойно начал парень. Я напрягся, когда встретился с его карими глазами, — давай ближе к делу. Я знаю, что ты позвал меня по другому поводу. Я сглотнул, ведь тот читал меня, словно я был открытой книгой. Да, вот только сам Стас не выглядел обеспокоенным или нервным, чего не скажешь обо мне. Собравшись с мыслями, я начал: — Ты и Попов — друзья? — я неловко улыбнулся. Вопрос звучал действительно по-детски, так что я уже начал сгорать со стыда, Стас же вновь начал смотреть на меня с лисьим прищуром — добился своего. — Раньше я мог бы его так назвать, — парень откинулся на спинку стула, не сбавляя напряжения в его взгляде на меня, — почему интересуешься? Да, тупик. Как сказать ему, что я слышал их разговор, ведь не должен был? «Извини, я сидел под столом Шефа, когда ты проговорился об этом»? Не думаю, что это хорошая мысль. Но голову ломать долго мне не пришлось, Стас добавил: — Шастун, Шастун… — хитро улыбаясь, растягивая слова, произнёс тот. Вдруг возле нас появилась всё та же милая девушка-официант, держа в двух руках по бокалу пива. Она аккуратно поставила их на стол и, убедившись, что больше нам ничего не нужно, ушла к другим гостям. Я неуверенно схватился за ручку бокала, поднося его ко рту и вкушая этот прохладный вкус напитка: просто надеялся, что прохлада заставит мозг быстрее соображать. Шеминов внимательно наблюдал за моими нервными глотками, но сам пить не стал. Когда я вернул стакан на стол, рукавом вытирая остатки пива с уголков рта, Стас медленно, стараясь не задеть посуду, потянулся ко мне через весь стол, пальцем показывая наклониться навстречу. Я, слегка потупив, наклонил к нему голову, ухом улавливая его тёплое дыхание: — Что же ты тогда забыл под столом Попова? Меня током пробило. Я сидел и не мог пошевелиться, наблюдая как Стас также медленно, но уже наслаждаясь моей реакцией, отстранялся, возвращаясь в привычное положение у спинки. Он поднёс свой бокал тёмного к губам, продолжая легко ухмыляться, пока я ошарашенно смотрел на него. В моей голове уже пронеслись различные варианты развития событий, что же будет дальше, когда Стас расскажет всем об этом: что будет со мной? Что будет с Арсением? Я сглотнул ком в горле, что так мешал произнести хоть слово, а после встряхнул головой: немного помогло отрезвиться, хотя я всё ещё словно в тумане находился, а в голове лишь вопрос — как? — К-как?.. — вырвалось из моего рта. Стас, чмокнув губами, поставил бокал обратно. По нему было видно, что его эта ситуация забавляет, ведь я сейчас был как рыба на суши. А он ведь предупреждал, что мне моё поведение с рук не сойдёт, но шантаж — это подло, даже для него. — Я думал, что со столом промахнусь, — усмехнулся он мне в лицо, а я ещё больше запутался, — а оно оказывается вот как было! — хохот Стаса отрезвил меня. Он, не стесняясь, начал громко гоготать, благо, что вокруг и так было шумно и никто не обращал на нас должного внимания, но ощущал я себя ужасно. — Я не понимаю, блять! — я психанул, откидываясь на спинку стула и вскидывая руками. Когда Шеминов немного успокоился, то продолжил: — Попов странно себя вёл, словно нервничал. Я заподозрил, что мы были не одни, с учётом того, что я не видел тебя в раздевалке, когда там были все. Когда я из кабинета вышел, то спрятался за углом, чтобы проследить: был там кто-то ещё или нет, и мне повезло! Ты выскочил оттуда буквально через минуту после меня. Какой ещё можно сделать из этого вывод? Попов опять за старое взялся, а тут ему подвернулся такой кадр — Антон Шастун, — он смотрел на меня без отвращения, но с явной неприязнью ко всей ситуации в общем. Словно, бесил не я его, а Арсений, от чего отгребал и я! — В плане за старое? — насупился я. — Антон, — устало вздохнул тот, выпрямляясь и кладя руки на стол, — мне всё равно, чем вы с ним занимаетесь там наедине, но, если ты думаешь, что, прячась за Поповым, ты останешься безнаказанным, будешь наглеть и тому подобное — я в стороне не останусь. Он для меня не авторитет, — его серьёзный взгляд словно сверлил во мне дыру размером с кратер, а образовавшуюся воронку дырявя ещё больше. Я действительно испугался в тот момент, ведь чувствовал себя таким беспомощным. Но отступать уже было как минимум поздно. — Я не хочу вражды с тобой, — попытался я восстановить градус нашей беседы, — почему ты больше не считаешь его другом? — попытка — не пытка. Внутри не утихала надежда, что я смогу добиться признания или хотя бы толику правды, однако: — Не хочешь вражды — сделай всё возможное для этого, — Стас устало положил подбородок на руку, уже явно незаинтересованный мной. Но у меня в голове не укладывалось то, что он так нагло игнорирует мои попытки узнать о нём и Арсении чуть больше, от чего я начинал беситься. — Ты нарочно игнорируешь мои вопросы о тебе и Попове? — нагло повёл я бровью, и заметил, как его уголок губ слегка дёрнулся в ухмылке. — Нужно ли тебе это знать? Не думаю, — Стас мягко улыбнулся, и я даже удивился этому, — может в другой раз — узнаешь, а может — нет, — парень наигранно пожал плечами. — Ладно, — я всё же решился уступить, — почему хоть избавиться от меня хотел? — Шеминов от моего вопроса громко усмехнулся, а я понять пытался — как его так легко можно заставить посмеяться одними лишь вопросами? Может, я его настолько забавляю? Лестно. — Я уже говорил раньше: ты ведешь себя глупо. Это было поспешное решение из-за первого впечатления: Матвиенко был тоже согласен, только Попов противился, — было ли мне приятно слышать подобное? Нет: — Но потом всё улеглось: Хвостатый тоже стал к тебе нейтрален, все на кухне подружились с тобой, Попов поменялся, а мне ничего не оставалось — только смириться с этим. Я забил. Забил до новой нашей стычки, которую я озвучил тогда Арсению, — парень допил одним залпом пиво, отставляя в сторону пустой бокал, по стенкам которого лишь густая пена стекала. Я неуверенно пододвинул свой бокал ближе, то ли решаясь начать пить из него, то ли просто не желая показаться мальчишкой в глазах Стаса: смотри, я тоже могу так! — Но нельзя же избавляться от человека, когда он просто тебе не нравится, — я серьёзно посмотрел на брюнета. Его лицо отражало полнейшее спокойствие, словно я сейчас смотрел прямиком на тихую гавань. — Ничего не могу с собой поделать, — он улыбнулся, — думаю, мне пора, — так же улыбаясь, он принялся вставать из-за стола, стараясь сразу ухватить с собой свой чёрный рюкзак и кепку. Я просто наблюдал за его действиями, не понимая: удовлетворен я этой беседой или же нет, а после я остановил его фразой, которую умудрился вспомнить так поздно: — Ты же не расскажешь?.. — Шеминов замер рядом со столом, с прищуром рассматривая моё взволнованное лицо. Я понимал, что любое стечение обстоятельств и вся правда вылезет наружу, а поспособствовать этому сможет Стас. Я боялся этого, но хотя бы спросить должен был. — Не мне такими способами чужие жизни рушить, — спокойным тоном произнёс брюнет, надевая на голову кепку и направляясь в сторону выхода. Я еще с минуту глядел тому в след, вскоре теряя его спину среди чужих. Этот разговор оставил после себя двоякий осадок. Я услышал такую крошечную часть, хотя желал гораздо большего. От осознания моей ущербности, мой кулак больно врезался в поверхность стола, от чего его пробила резкая колющая боль. Ко мне подошла официантка, заметив моё плохое настроение, и, недолго думав, я сказал ей: — Пять шотов, пожалуйста.***
Поздний час в тот момент меня особо не пугал. Да, утром снова на работу, опять приложить кучу сил, чтобы просто открыть глаза и подняться. Я бы мог об этом позаботиться, если бы не был пьян, потерян и самим собой в целом. Почему-то хотелось верить Стасу, что тот не будет распускать такие слухи, ведь это очень серьёзное обвинение, но внутри всё равно что-то тщетно, но подавало надежды на переживания. Я брёл по ночной улице Питера, вдыхая полной грудью такой свежий и прохладный воздух, что так приятно пах слегка влажным асфальтом. Казалось бы, днём была такая парилка, что ты лишь мечтал об кусочке тени, а сейчас? Всё так быстро изменилось, как и у меня с Арсением. Меня задевало, что он никак не старался со мной поговорить: даже банальную смс-ку с «Извини» кинуть не мог? Алкоголь в крови стал амбассадором моей дичайшей злобы и обиды на Попова, от чего кулаки чесаться стали, словно я избивал ими куст крапивы. Фонари, что старались осветить всё вокруг, начали плыть в моих глазах ещё тогда, когда я только переступил порог бара. Я сунул руку в карман, желая достать пачку сигарет и, сделав это, я почувствовал вибрацию телефона. Я замер. Эта вибрация будто на секунду меня отрезвила, а сердце что-то заставило работать быстрее. Неужели я настолько переживаю за него? Неужели так хочется, чтобы это был он? Но на другой стороне ответил Дима: — Шаст, ты где шатаешься? Ты ещё со Стасом? — голос друга был немного обеспокоенный: словно он переживал за меня, но и не только он. На секунду мне показалось, что я слышал тихое перешёптывание в динамике, но отбросил эту мысль, кратко отвечая: — Всё нормально, Поз. Стас давно ушёл, я просто решил прогуляться. Мысли там в порядок привести, и всё такое, — старался как можно чётче произнести я. Вновь раздался странный шёпот, и я уже понял — не показалось: — Что за шёпот? — недоумевал я, стараясь удержать плечом телефон, пока подкуривал сигарету. Друг замялся, и я снова переспросил, после чего всё же добился какого-никакого ответа: — Тут кое-кто переживает, часа три ждёт, — вдруг раздался быстрый шорох, словно кто-то перехватил телефон, после которого раздался голос Арсения, а я и не знал, как реагировать: — Антон, ты где? — голос мужчины был обеспокоен, но в нём проскакивало ещё кое-что: тот словно пытался прощения попросить, такой жалобный он был. Я глубоко затянулся, если честно, наслаждаясь этим моментом — он всё-таки переживал. — Гуляю, Арс, гуляю… — слова вылетели изо рта вместе с дымом: также расслабленно, медленно, словно желая побесить моего собеседника. — Скажи адрес, я приеду за тобой.