***
— Уверена, что слежки нет? — спрашивает Катерина, посматривая в окно. На улице типичный ритм жизни — люди ходят по делам и развлекаются. Из-за этого слежку сложнее найти. Все это походило на безумие. Выбраться из плена и было безумием. — Да, — хрипит Вера и садится более удобнее. Ранения мешают нормально двигаться и даже говорить. — Прости за раны, — опускает взгляд Катерина. — Мне жаль. — Все окей, сейчас проблемы посерьезней. Знаешь, куда делать Оксана? — Ее, скорее всего, уже забрали в штаб, — отвечает Катерина и садится рядом. Квартира очень маленькая, всего три комнаты, и даже без мебели. Но Вера тут как-то жила, потому что есть несколько одеял, подушек и пара снеков с пивом. — Что будешь делать дальше? — спрашивает старшая, посматривая на Катерину. — Не знаю, в Нью-Йорк? Там после Читаури много разрушений и среди них можно затеряться, — пожимает плечами молодая девушка. — Хорошая идея, молодец. Местечко для меня найдется? — ухмыляется Вера, но ухмылка сразу уходит из-за боли в щеке. — Для тебя в моем сердце всегда есть место.***
Настоящее время. Нью-Йорк. Штаб ЩИТа. Три часа ночи. Наверняка все те, кто могут поддержать Катерину и помочь ей, уже спят. Поэтому она сидит недалеко от допросной в коридоре на диванчике и ждет непонятно чего. — Катерина! — слышит она и поднимает голову, устало смотря на окликнувшего. Наташа подошла к ней и села рядом. — Я слышала про Веру, мне жаль, — грустно улыбается она. — Её колбу передали ученым. — Лучше уничтожить колбу. Черный Георгин хочет выпустить яд. Надо уничтожить организацию. Катерина достает из внутреннего кармана жилетки флешку и передет в руки Наташе со словами: «Передай Фьюри, или разберитесь всем составом героев». — Мы займемся этим, — Наташа хлопает Катерину по плечу. — А ты выглядишь уставшей. Джемма сказала, что ты переборщила с силой и валишься с ног. Едь в Башню к Хелен. Наверное, в этой ситуации отдых и осмотр правда не помешают.***
Первое, что поняла Катерина, — Хелен нет. Она улетела в Сеул на несколько месяцев пять часов назад и может даже задержаться. Её просто отправили домой под ложным предлогом, хотя девушке все же хотелось отдохнуть или просто провести время не в ЩИТе. Часы пробили восемь утра, когда она прибыла в Башню и поднялась на этажи Мстителей. Жизнь кипела, все просыпались и завтракали, в СИ готовились к началу дня. На кухне девушку встретил Стивен Роджерс, который собирался уходить. — Привет, — здоровается он, но Катерина молча проходит мимо. — Выглядишь не очень. — Прекрасный комплимент, Роджерс, — отвечает Катерина и проходит к кофемашине. Возле барной стойки, словно из ниоткуда, появляется Ванда. — Ты надолго тут? — спрашивает она с явной тоской в голосе. Тони, видимо, сказал кому-то из Мстителей, что в три часа ночи она пошла в ЩИТ, а потом узнали и остальные… — Не знаю, — говорит она. Катерина берет чашку с милым котиком на ней, ставит в кофемашину и нажимает на пару кнопок. — Все равно я через пару часов снова буду в ЩИТе. — Что-то случилось? — голос Ванды обеспокоенный. — Да, но я как-то не хочу об этом говорить. Мне бы не помешала чашка кофе и идея, чем себя занять. — Думаю, у меня есть пара вариантов, — отвечает Ванда, слегка улыбаясь. Без макияжа, с заплетенными в косу волосами и в пижаме она выглядит довольно мило и по-домашнему. — Хорошо, — отвечает Катерина и берет чашку с готовым кофе в руки. — Пошли. — А завтрак? — спрашивает рыжая. — Я не голодна, — врет ей Катерина. Ванда понимающе кивает. — Ребят, — к ним обращается Стив. Девушки оборачиваются. — Сегодня Сэм и Баки приедут. — Понятия не имею, кто это, и, тем более, я скоро покину Башню, — пожимает плечами Катерина и направляется с Вандой к лифту.***
— Когда ты говорила про варианты, я думала не об этом, — фыркает Катерина, присаживаясь на маты. Ванда тихонько хихикает. — Ты не собираешься спать, значит, у нас с тобой будет тренировка и медитация, — говорит Максимофф, сонно улыбаясь. Девушки переоделись в удобную для них одежду еще десять минут назад, а сейчас настраиваются на тренировку. — Не люблю медитации, — отвечает ей Катерина. Ванда удивленно поднимает брови. — Это единственный способ обуздать твою силу. И, тем более, за помощью к Локи ты не пойдешь. — Потому что у него уже есть ученица? Щеки Ванды быстро покрываются румянцем. — Ладно, это ваши дела и лезть я в них не буду. — Ты мне как старшая сестра, так что… — Ванда запнулась, выругалась под нос, а потом быстро протароторила: — МысЛокипоцеловалисьиядосихпордумаюобэтом. Что за хрень? — Оу, — протянула Катерина, изогнув бровь от удивления. Не этого она ожидала. — «Оу»?! — не поняла Ванда. — Как я и сказала, лезть в ваши дела я не хочу, но Локи со мной советовался насчет подарков для тебя… Что ж, я рада за вас, — тихо говорит Катерина. Медитация проходит спокойно. Обычно они просто сидели в тишине и практиковались с помощью сверхсил друг друга, но сегодня был другой случай. Ванда с разрешения подруги залезает в воспоминания Катерины и просматривает самые приятные, потому что плохие события повлияют на сверхсилы и настроение, которое и так под ноль. — Я вижу, что у тебя была семья, — говорит ей Ванда спустя какое-то время. — Мама, папа и младший брат. Ты обожала бабушку и своего пса. Катерина всхлипывает. Помнить об этом это одно, а вот слышать… — Я не помню их. Мне было девять, а прошло уже двадцать три года. — Все в порядке. Не плачь, — Катерина чувствует, как магия проникла в её голову и успокоила. — Может, сегодня без спарринга? Прости, но я еще слишком сонная, а у тебя много дел. Уже прошел час. — Угу. Хорошо.***
В ЩИТе все очень странно. Катерину закидывают в неизвестный ей отдел и заставляют искать одаренных или же натренированных людей для нового поколения агентов. К Вере её допустят позже. Сказали, что она еще не пришла в себя. Врут. Знают же, что Катерина способна своей силой сделать, но врут и видят, как она раздраженно уходит. Скорее всего, Вера давно пришла в себя и ее допрашивают стандартными способами. POV Катерина Голова гудит дико. Я не могу сосредоточиться на отчетах и бланках, мысли совсем не об этом. Ох, скорей бы завершить этот проект и свалить из ЩИТа… Правда, Фьюри может натравить на меня копов из-за потерь такого сильно объекта, но, думаю, я справлюсь. Слышу несколько стуков по столу рядом с собой. Поднимаю голову. Джемма стоит с очаровательной улыбкой и двумя карамельными латте в руках. Прекрасная женщина. — Привет, — киваю ей я и беру стакан из ее рук. — Как дела? — У моей команды пока нет миссий и исследований тоже, мы отдыхаем, — грустно протягивает Симмонс. — А ты как? Как наставница? Джемма словно солнце в этой организации, которое светит в каждый уголок и согревает каждого, кто этого хочет. Жаль только, что это солнышко могут использовать в своих целях. И они это сделали. — Двадцать девять часов без сна, куча отчетов и столько же проблем, — пожимаю плечами я, делая глоток кофе. Я ставлю стакан на свой стол и смотрю на Джемму. — Я могу тебе как-то помочь? — спрашивает ученая. — Прости, Джемма, но нет, — вздыхаю я. — Правду Фитц говорил, ты очень плохо врешь. Если директору что-то нужно, он может просто спросить. Симмонс теряется. — Не директору, а Коулсону. Он обеспокоен тем, что ты связана с Мстителями, а они не знают, что он жив. Я одариваю Джемму доброй улыбкой, и она, кажется, перестает волноваться. — Я не собиралась говорить. Я же бывшая шпионка. Знаю, что нужно говорить, а что хранить в тайне. Не беспокойся. Кстати, спасибо за латте. Я не думаю, что надолго в ЩИТе, так что следующие встречи могут быть последними. Симмонс заметно тускнеет, а потом смотрит на смарт-часы в своих руках. — Жаль… Ой, мне пора! Фитц хочет что-то показать! — Удачи. Еще десять часов без сна, и я точно отключусь. В моем кабинете, или же правильнее сказать помещении, было еще несколько рабочих мест с тихими молчаливыми сотрудниками. Меня через пару дней должны перевести в другой отдел. Снова. Меня кидают из одной стороны ЩИТа в другую, но это неважно, ведь пока Черный Георгин существует — я могу и потерпеть. И как хорошо, что в помещении есть диван… Я только присела на него и уже через минуту отрубилась.***
Мама пропала, когда ей было девять. Отец тоже. Катерина не помнит эмоций, но помнит пару картинок, которые служат ей воспоминаниями. Первое было воспоминанием из раннего детства. Катерина помнит, как в пять лет пришла домой с ссадинами на коленях, как мама удивленно охнула, увидев её грязной и с ранками на коленях. Она помнит противный запах спирта, и то, как больно было обрабатывать раны, но зато потом она вместе с мамой пила чай с конфетами и слушала её истрии из детства. Она помнит, как они в тот день долго смеялись и шутили, а потом заснули под американские ситкомы. Тогда было хорошо, спокойно и тихо. Второе, самое яркое — воспоминание из дома. Она не помнит комнат и где жила, но точно помнит другой язык. Какой точно, она понять не может, потому что воспоминания слишком повреждены, но она рада, что помнит хоть это. Как мама звонко смеется и отец подхватывает её смех, обнимая. Как младший брат и черная собака с красным пластиковым ошейником играют рядом, и как бабушка, надев клетчатый фартук и вооружившись книгой рецептов, печет ароматную выпечку в соседней комнате. Она помнит, что там была вишня и творог, но не твердый, а почти как крем-сыр. Готовая выпечка не хрустела, была до невозможности нежной и с привкусом ванили. Она помнит все нотки вкусов и ароматов, а еще почему то… помнит ингредиенты. Помнит рецепт. Катерина просыпается. Ей часто начали сниться именно воспоминания, которых было немного, поэтому она могла заострять внимание на тех вещах, на которые в прошлом даже не смотрела. Когда она встала, в помещении было пусто, а на часах — почти глубокая ночь. Она проспала пятнадцать часов и выспалась на неделю вперед. Что ж, раз прошло так много времени, значит, можно пройтись к директору, но сначала обязательно нужно записать рецепт бабушки. И почему-то буквы на бумажке выкладываются не в английские, а в заковианские слова.***
— Твоя сила поможет нам её допросить. Она молчит, — сказал ей Ник Фьюри пять минут назад, а потом вежливо попросил направиться прямо в камеру к Вере. Как мило. Её заставляют пользоваться силой, и Катерина понимает это. Понимает, что ей нужно потерпеть еще пару месяцев, и потом она пропадет из ЩИТа. Когда двери из вибраниума открываются и двое агентов остаются позади, Катерина впадает в секундный ступор. Она видит Веру, прикованную наручниками. И она выглядит так, будто бы дала себя поймать. Вера выглядит невозмутимо. Так, словно в клетке они, а не она. Катерина ее не узнает. — Скучала? — обычным тоном спрашивает заложница, будто все в порядке. — Честно? Нет, — отвечает ей Катерина, мысленно обещая себе, что на Вере она силу использовать не будет. — Почему же? Я ведь так тебе дорога… — с легкой иронией произносит старшая, проронив смешок. — Что они с тобой сделали? Вера хмыкает и пожимает плечами. — Промыли мозги, а что, не видно? Внедрили чип, который почему-то еще не взорван. Хотя… Наверное, кое-кто ждет твоей реакции на мои слова. — Кто? — Катерина правда не знает. — Не скажу… — Хитрая улыбка от Веры. Глаза Катерины становятся белыми. Обещание сдержать не получается. Она с явным раздражением повторяет свой вопрос, но Вера на него не отвечает. — Воу-воу. Вижу, кто-то открыл в себе силу, о которой даже не подозревал. Дай угадаю… Мстители помогли? Это было предсказуемо. Только вот Оксану они не сдержат. Она станет править этим миром. Слова о Оксане её удивляют. Она стала главной? Когда и почему? Катерина помнит её завистливой стервой, которая не могла и дня прожить без конфликта, а тут… особый случай. — Видала я одного с комплексом бога, к твоему сожалению, он проиграл, — припоминает Катерина о Локи. — Мне плевать, — отзывается Вера. — Как скажешь. Спустя пару секунд молчания Вера смотрит прямо в глаза Катерине. И что-то в этих глазах не наблюдалось раскаяния или честности. — Твою мать и отца убил Черный Георгин, если ты думала, что мы тебя подобрали. А братик пытался защитить, мне ни капли не жаль, что он умер. Ни один мускул на лице Катерины не дрогает. — Кажется, ты умираешь. Изнутри. Тебя засыпали работой, Мстители перестают общаться с тобой, я права? Так еще и родная Заковия, как оказалось, уничтожена… Тебя мучают воспоминания и кошмары, а еще… Как больно. Она будто соль на раны сыпет, но Катерина знает, что Вера блефует и манипулирует. А Катерина научилась скрывать эмоции. И научилась она на Мстителях. — Хватит. И ровно через пять секунд под кожей Веры начинает течь черная жидкость, ранее именуемая ядом и исходящая от взорвавшегося чипа. Катерина хотела подбежать и обнять её на прощание. Но прежней Веры нет и никогда не будет. Уже не будет. Катерина видела, как суетились агенты и тащили Веру в медблок, а она просто… поехала в Башню. Ей нужно место, где она не сойдет с ума.***
Когда Катерина переступает порог своей комнаты, то первым делом идет в ванную. Уже утро следующего дня, и она провела в ЩИТе больше суток, а помыться бы не помешало. Но душ помог только избавиться от мешающей грязи, а не от терзающих голову мыслей и усталости, как моральной, так и физической. Как бы тяжело ни было, но одной, кажется, не справиться. — Пятница, а где Тони? — спрашивает Катерина, сдерживая слезы. Она только переоделась и просто сидит на кровати, в который раз прокручивая события этого дня. — Босс находится на своем личном этаже. «Личный этаж? Точно, как я могла забыть, что он существует». Катерина вздыхает. — Тогда оповести его, что я скоро приду, — просит девушка и встает с кровати. Пятница молчит. Катерина выходит из своей комнаты и направляется к лифту. Когда она находится в двадцати этажах от нужного места, лифт останавливается и в него заходят двое мужчин, которых Катерина не знает. Поэтому она лишь легко улыбается, но улыбка быстро сползает, когда они становятся совсем рядом. Места, что ли, в лифте нет? — Здрасте, — неловко здоровается первый. — А вы кто? Второй молчит. — Я Катерина, организатор миссий Мстителей, — отвечает невозмутимо девушка и засовывает руки в карманы спортивных штанов. Со стороны она выглядит не как организатор Мстителей, а как обычная девушка с тренировки. М-да. Лифт едет дальше. — Оу. Не думал, что такая должность есть… Ну, знаете, раньше мы сами справлялись, — продолжает мужчина немного неуверенно и с запинками. — Меня нанял Фьюри, а не сами Мстители. Сначала они все были не в восторге. А вы кто такие? — Сэм Уилсон, — отвечает он и протягивает руку для рукопожатия, но Катерина ограничивается слабой улыбкой. — Баки Барнс, — впервые подает голос другой мужчина. Катерина незаметно вздрагивает, потому что такой хриплый голос и необычная рука… удивят многих. Лифт останавливается на семьдесят пятом этаже. Катерина выходит из лифта, оставив двух мужчин одних. — Как думаешь, она свободна? — со всей серьезностью спрашивает Сэм у Баки, когда лифт двигается дальше, на крышу. Они с Баки хотят побывать там, ведь никогда не были. — Заткнись, Сэм, — выдыхает Баки, а потом через пару секунд продолжает: — Даже если свободна, не думаю, что обратит на тебя внимание. Она даже руку тебе не пожала. Баки усмехается, а Сэм возмущенно фыркает. — Тебе, между прочим, тоже, — отвечает Уилсон с насмешкой. — А мне она неинтересна, — возражает Баки. — Неужели ты не заметил, что она агент? — Что? В смысле? — удивляется Сэм. — Её походка, манера речи и скрытые эмоции. Я знаю, кто так себя ведет, и уж точно не обычные девушки. Она шпионка. Или была ею. — Спорим, что это просто обычная агент? — предлагает Уилсон. — На сотку? — уточняет Баки. — На сотку, — подтверждает Сэм.***
— Босс, Катерина направляется к вам. Тони отвлекается от просмотра новых сплетен о себе и хмурится. — Что-то случилось? — Тони напрягается. Катерина редко посещает его личный этаж. — Я не знаю, босс. И равно через пару секунд он слышит, как открываются автоматические двери. За ними стоит Катерина. — Что-то произошло? — спрашивает Тони уже у Катерины, но не получил ответ на свой вопрос. Вместо этого он слышит всхлип и напрягается еще сильнее. — Я могу с тобой просто посидеть? — молящим голосом просит девушка. — Пожалуйста. Тони кивает, и Катерина садится на кровать с ним рядом. Она начинает плакать ровно через минуту. — Она умерла, — сквозь всхлипы и слезы говорит Катерина, — Вера умерла и столько мне наговорила… Тони обнимает её и поглаживает её спину, будто бы успокаивая. Катерина начинает расслабляться в его объятиях, но не до конца. — Я узнала, что я родом из Заковии, представляешь? Но я совсем не помню дом. Я покинула его за двадцать лет до крушения. — Подожди, получается, что тебе не тридцать два? — Мое свидетельство о рождение утеряно, как и настоящая фамилия. Но, как я знаю, мне не больше тридцати четырех лет. Я считаю, что мне тридцать два года, может, уже и тридцать три. — Но, все равно, ты не выглядишь на тридцать три. — Брюс говорил мне, что это действие кристаллов терегена, — отвечает она, а потом фыркает, посмотрев на Тони. — Между прочим, говорить о возрасте девушки неприлично. — А я тебя отвлекаю от слез, — говорит Тони, поцеловал Катерину в лоб. — Что будешь делать сегодня? — Хотела приготовить кое-что, и ты мне в этом поможешь, — слегка улыбается она. Кажется, состояние приходит в норму. — Ох, я вобще-то не умею, — отворачивается Тони, ухмыляясь. Катерина в удивлении поднимает брови. А у нее была другая информация… — Готовить? Правда? А Питер сказал, что… — А ты Питера не слушай! Это было один раз… — перебивает её Тони. Катерина хмыкает. — Да ладно тебе, я ведь буду готовить, а ты просто смотреть.***
Так и случилось. Почти. — Тони, замешивай тесто медленно, а то ты его будто взбиваешь, — командует девушка с другой стороны кухни. — И добавляй понемногу обработанную вишню. Тони вздыхает. Он стоит с венчиком в руках, одетый в фартук «лучший папа в мире» и замешивает тесто для чего-то непонятного, но, по словам Катерины, очень вкусного.