Вольная птица

Время до дома Ильинских пролетело намного быстрее, чем того хотелось, хоть и всё так же неуютно. Осознание того, что рядом лучший друг Ильи Обломова, то есть по факту его самого, ведь именно это тело ему посчастливилось занять, никак не спасало, не делало ситуацию лучше. Даже совсем наоборот, Штольц ожидал, что Генри сможет поддержать разговор, обсудить с ним что-то в пути. Джекилл же пытался морально подготовиться, выработать хотя какой-то план действий. Ладно разум. Разум, который, очевидно, сыграл с ним злую шутку. Который, абсолютно точно, продолжит издеваться, задев и сердце с совсем незрелыми чувствами. Ещё и это тело... Хоть Джекилл и находился в чужом вместилище, составлял с ним одно целое, управлять телом всё ещё было нелегко. Пропали какие-то старые привычные движения, точнее их пришлось поубавить, да и привычный пружинистый шаг сменился медленным и ленивым. Не добившись оживлённого диалога, Штольц деликатно притих, видимо списав несвойственное другу поведение на лёгкий мандраж перед очередным "выходом в свет". А этот мандраж определённо был, и проявлялся уже от самого Обломова, смешиваясь с тревогой Генри, и добавляя клубку путаницы в его голове новых витков. Оказавшись в доме, Андрей тут же исчез, вполне несправедливо оставляя Обломова одного среди гостей; Генри чуть позднее найдёт его сидящим около Ольги Ильинской. Джекилл почти чувствует предательство, он не может припомнить, было ли также в оригинальной истории, однако сейчас, оставаться одному не хотелось вовсе. Среди неизвестных людей, в неизвестном месте, в чужом мире... Джекилл нервно перебирает в пальцах уже снятые перчатки, криво улыбаясь иногда обращавшимся к нему людям. Занимает место за столом, пытаясь особо не вникать в звучащие разговоры. Чтобы отвлечься, мужчина ведёт взглядом по комнате, цепляясь им за смеющихся Штольца и Ильинскую. Пока они были в пути, Андрей успел многое рассказать об Ольге. О её простоте, искренности, свободе, сквозящей в каждом её движении. Генри же только окидывает её взглядом, незаинтересованно утыкаясь в чашку принесенного чая. Он помнит, чем всё закончилось. И сейчас всё это кажется каким-то фарсом, чрезмерной наигранностью, глупостью. Хотя ему ли о ней говорить? Жениться на нелюбимом человеке, только из-за того, что не хватило смелости быть с любимым. Не иметь возможность быть с тем, с кем хочешь, потому что боишься? ... ... Знакомо. Знакомо настолько хорошо, что Джекилл внезапно понимает кристально чисто, что это всё проделки Госпожи Судьбы. Судьбы, которая тыкает его носом в то, что это всё безысходная ситуация. Что иного выхода, кроме как бросить глупую затею, нет. Прожить остаток жизни так, как это сделал Обломов (и дело вовсе не в его лени). В принятии "судьбы"; того, что счастливого конца не будет ни у кого. Как бы Генри не хотел этого признавать, всё же он имел с Ильей больше схожих черт, чем кажется. Бесспорно, история Обломова звучала проще, и в уме Доктора была пропитана глупостью, наивностью, но здесь, сейчас, Джекилл правда мог всё исправить. Вывести историю на "счастливую концовку". Сейчас он же пытался не привлекать к себе лишнего внимания. Просто отвечал на редкие чужие вопросы, один раз позволил себе вступить с кем-то в дискуссию, за что поплатился мгновенно. Ведь кто-то восхищённо воскликнул:"Илья Ильич, у вас такие углублённые знания в медицине! Вы по профессии доктор?", а Штольц послал через стол настолько удивленный взгляд, что разговор Джекилла тут же превратился в короткие обрывистые ответы. Которых впрочем стало достаточно для того, чтобы свести все разговоры на ноль. Мужчина повёл взглядом по людям, сидящим за столом, пересекаясь с любопытными искрящимися глазами Ольги, и чуть прищурился, наклоняя голову. Она мгновенно отзеркалила его движение, а её губы тронула лёгкая улыбка. Сердце Ильи пропустило удар. Он мог довести всё до правильного конца. Только... как он вообще сюда попал? Генри отвёл взгляд, помешивая ложечкой чай. Как ему вернуться назад? Назад? А может и нет никакого "назад". А его личность "Генри Джекилла" просто была придумана им же самим, точнее его воспаленным от скуки мозгом. И все его воспоминания ложь. Пальцы едва заметно дрогнули, и он чуть не выронил ложечку, отчего фарфор блюдца издал короткий звон. Желание оказаться на свежем воздухе всё больше заполняло его мысли, но выбраться отсюда казалось невозможным. Поэтому он только слегка оттянул галстук, и шумно втянув воздух, потирая переносицу излюбленным движением. Генри не заметил, что всё это время Ольга, стоявшая в стороне, не сводила с него глаз. Не заметил и того, что по ранее напряжённому и задумчивому лицу девушки проскользнула тень сомнения, сменилась неуверенно дрогнувшей кривой ухмылкой и через несколько секунд скрылась за веселыми искорками в глазах. ------------- Свежий воздух медленно наполнял лёгкие, когда Обломов наконец смог выбраться из толпы абсолютно точно благородных людей. Он снова втянул кислород, окидывая взглядом темнеющее небо. Назревал дождь. Обернувшись, он какое-то время смотрел на закрывшиеся за ним стеклянные двери, на людей, переговаривающихся за ними, а когда увидел, что кто-то махнул ему, предлагая присоединиться к разговору, сделал шаг в сад, наконец окидывая взглядом появившиеся перед ним клумбы и деревья. В голову вновь полезли мысли о том, в какой же чертовщине он оказался, и Джекилл поморщился, зачёсывая прилизанные волосы назад, невольно испортив прическу. Он остановился у кромки воды, окидывая взглядом декоративное озеро, возникшее на пути, наклонился, чтобы понюхать росший куст роз, в следующую секунду вздрагивая от резкого, приглушённого вскрика неподалёку. Мужчина выпрямился, оглядываясь, и в какую-то секунду ему подумалось, что звук померещился, однако в ту же минуту он повторился. Генри ускорил шаг, направляясь в предположительную сторону, когда звук повторился. Он почти выбежал на прилегающую к аллее декоративных кустов дорожку, а затем замер, утыкаясь взглядом в открывшуюся картину. - Чёрт бы его побрал. - невнятно бормотала Ольга Ильинская, одёргивая руками платье, явно поменявшее по какой-то причине своё первоначальное положение. - Блять. - девушка нервно вздохнула, дёрганным движением проводя ладонью по волосам. Блять. Только и смог подумать Джекилл, уставившись на лежащего человека у её ног. У его головы по песку расплывалось большое бордовое пятно, а сам он не шевелился. Правильнее было бы назвать это "телом". Генри перевёл взгляд на девушку, которая вздохнула тяжело, почти обречённо, а затем вновь опустил глаза на труп. Какого чёрта. Этого точно не было в романе.