Иллюзорность

      Ветер выл на улице, отчасти откуда-то проникал в пещеру, но почти не касался двух людей, сидящих у костра. И всё же, просидев вот так час-другой, Дилюк понимал, что Альбериху холодно. Омега старался не пялиться в открытую на альфу, который сейчас прикрыл глаза и, казалось, даже дремал. Однако и отворачиваться от него было бы неправильно.       — Ты можешь… присесть рядом, — нарушил тишину беспокойный голос Дилюка. Юноша зазывно приоткрыл накидку со стороны принца, как бы приглашая. Пожалуй, это наибольшее, что он мог сейчас сделать.       Кэйа открыл медленно глаз и внимательно посмотрел на него. Стало ясно, что всё это время он не спал и даже не был к этому близок. Скорее наоборот, молодой мужчина был чем-то насторожен и теперь, взглянув на Дилюка, будто бы понял причину собственного смятения.       — Я польщен, но не думаю, что это хорошая идея, — как можно дружелюбнее произнёс темноволосый, не отрываясь от чужих глаз. После этой фразы, впрочем, обиженно сузившихся. И вот тут альфа плохо понимал, что именно движет омегой в такой момент.       Рагнвиндр нахмурился, захлопнул края распахнутой накидки обратно, сразу же устремив взор на огонь и потрескивающие угольки.       — Это из-за моего запаха? — вдруг снова заговорил Дилюк и поднял взгляд, выискивая на смуглом лице подтверждение своей догадки. Какая ещё может быть причина? Вот только реакция Альбериха была уж больно странной: его скулы слегка зарумянились, а серо-голубой глаз шире обычного раскрылся, выражая легкий шок. Альфа явно не ожидал этого вопроса, и отчего-то тот его ощутимо смутил. Но Кэйа быстро взял себя в руки, неверяще ухмыльнувшись чему-то своему.       — Не могу этого отрицать, — он без всякой утайки сказал, непреднамеренно причиняя омеге колкое чувство боли. Дилюк был ошеломлён прямолинейностью. Его это задело — не могло не задеть. Лучше бы принц и дальше фальшиво улыбался и обманывал. Наверное. Ещё одна мысль посетила его расстроенный мозг.       — Тебе неприятно сидеть со мной, — будто смирившись с фактом, просипел Дилюк и опустил голову. Гнев, затаившийся на альфу, уже снова начинал бурлить внутри. Но сущность отнюдь не торопилась выйти из строя, так как помнила недавнюю стычку. Помнил и сам омега, само собой, свой характер на время знатно усмирив. Он не в том положении, чтобы устраивать разборки.       — Почему ты так решил? — лукаво спросил Кэйа, элегантно приподняв бровь, а потом закусил губу, в принципе, понимая, откуда могли пойти такие мысли, — Без преувеличения, ты не подарок, однако я воспринимаю это уже, как должное.       После этой фразы альфа словно дожидался момента, когда Дилюк вновь посмотрит на него, взыскательно и требовательно смотрел на омегу сам, но юноша сталкиваться глазами не горел желанием, поэтому ни в какую не поддавался.       — Я всё про тот же запах, — ещё более хмуро сказал Дилюк, умостив ботинки на край бревна и упершись подбородком себе в колени. Искоса он всё же проскользил взглядом по лицу собеседника.       — А? — Кэйа изогнул губы в подобии ухмылки и снова бросил на парня непонимающий взгляд, — Мне скорее неловко. Только и всего.       Омега рассудил по-своему.       — Так тебе неловко? Только и всего, — Дилюк монотонно и жестко переспросил, почти сразу же затем рыкнув: — Ты сам недавно говорил, что я чуть ли не воняю. Почему же теперь тебе неловко? Может, более правильное слово — это «совестно»? — Рагнвиндр резко вскинулся, двинулся к Альбериху и испепеляюще посмотрел тому в глаз, стараясь передать, что с ним играть не стоит. Он не позволит к себе так относиться. Будь то принц, будь то прислуга. Да, отец бы в этот момент снова зарядил ему пощечину, напоминая, что своё место знать надо. Видимо, Дилюк своего всё ещё не знал.       — Как забавно складывается диалог, — Кэйа слегка отпрянул от него, не ожидая такой прыти. Но, похоже, такое поведение его только раззадоривало. Он ласково улыбнулся омеге, — В тот день мне было действительно не до комплиментов. И, кажется, про вонь я ничего не говорил. А тебя это настолько сильно задело? — слова, как песня, мелодично ложились в уши, не готовые слушать. А распахнутый глаз принца был до мучительного проницателен, подмечая, что юноша ожидал от него услышать что-то другое.       — Если у меня не отвратительный запах, почему тогда тебе лучше замёрзнуть, но не дышать им? — наверное, ему всё же было важно услышать опровержение. Иначе к чему весь этот разговор? Дилюк сам не знал, почему его так задевало, что альфе настолько противно находиться рядом с ним. Он сел обратно на бревно, укоряя себя за вспыльчивость.       Кэйа нахмурился.       — Что ты хочешь от меня услышать? Послушай, — альфа, поставив локти на колени и сцепив пальцы в замок, заговорил примирительным тоном, — Я не считаю, что от тебя «воняет». Ты приятно пахнешь, — заметив, как красноволосый оживился и выжидающе на него устремил взгляд, Альберих продолжил, для себя кое-что подметив, — Но я бы и не смог сказать иначе, ты же омега. К тому же немеченый, — он пожал плечами, — Да и у тебя скоро течка. Я не повязан ещё со своим партнером, поэтому моя сущность предсказуемо реагирует и на других тоже.       — Что?.. — Дилюк от всей этой тирады готов был смутиться, но от последних слов сердце ушло куда-то в пятки, а сам он побледнел. Не пристало вообще с альфой поднимать такие темы. Это как-то неправильно.       — Всё это казалось таким очевидным, поэтому мне особенно странно было услышать твоё приглашение посидеть под одной накидкой у костра, — Кэйа, напротив, почувствовал чужое смятение и развязал себе язык, — Но, судя по твоей реакции, ты почему-то об этом не в курсе. Вот я и говорю — забавно выходит, не так ли? — не то издеваясь, не то правда сочувственно вздохнул принц.       — Всё, довольно, — Рагнвиндр рукой провел по лбу, смахивая прилипшие пряди. Страх снова появился, словно из ниоткуда. А что, если..? Омега понемногу начинал понимать, как неблагоприятно складывается пазл. Он заперт наедине с альфой. С Кэйей, мать его, Альберихом. Принцем бесовской страны. С последним человеком, которого бы хотел видеть на момент падающей лавины. А что теперь? Да, вражды между ними не было, но если течка наступит раньше… Сколько раз природа и похотливая сущность особей ломала таким образом судьбы и себе, и другим?       — Ничего не произойдёт, мы же не навечно здесь застряли, — успокоил его Кэйа, будто прознав обо всем, что сейчас творилось в красноволосой голове, — Однако мне лучше держать дистанцию. Теперь ты понимаешь?       Омега облегченно выдохнул, почему-то сходу поверив. Он ощущал жар в теле, но пока тот был недостаточно сильным. Рассудок и правда иногда был мутным, но опять-таки не настолько, чтобы действовать неосознанно. Теперь Дилюк понимал, что приближающуюся течку чувствовали последние дни и Кэйа, и Аякс. Но почему-то не он сам. Это как удар ниже пояса. С другой стороны, свой запах омега не ощущал, только изменения в теле. Но и те на фоне стресса протекали как-то до сей поры незаметно.       — Я понимаю, — побежденно вымолвил Дилюк, избегая встречаться глазами с Кэйей. Теперь неловко стало уже ему. — А чем я пахну? Какой у меня запах? — всё-таки интерес перевесил. И полезно было бы знать. Бесспорно, он мог бы дождаться встречи с Джинн и спросить непосредственно у неё. Но ему не хотелось сидеть в молчании сейчас. Он не хотел показывать свою слабость перед заведомо сильной особью. А таким способом, возможно, удастся сгладить вновь появившиеся углы и косяки между ними.       — Запах? Вредной и несносной омеги, — насмешливо улыбнулся Кэйа, а потом всерьез задумался, при этом озвучивая мысли: — У тебя запах лесных, диких ягод. Но не сладких, скорее, с кислинкой. Хотя сейчас ты пахнешь немного иначе.       — Интересно, Аякс так же ощущает меня? Если бы только знать, что он в порядке, — удрученно вырвалось как-то само собой, — Я был бы счастлив.       Послышался громкий и тяжёлый вздох со стороны принца.       — Считаешь, я помешан на ком-то, кого почти не знаю, и моё поведение навязчиво? — сам себя обвиняя, спросил омега. Не то чтобы его правда интересовал ответ Альбериха, совсем нет.       — Даже если и так, то я не думаю, что это плохо, — Кэйа пожал плечами, всем своим видом показывая, что его это не касается, — В твоей ситуации, по крайней мере.       — В плане? — взглядом он уже просверлил дыру в альфе, дожидаясь объяснения.       — Если бы меня выдавали замуж по расчёту, то, наверное, я бы предпочёл симпатизировать партнёру, — как бы с пониманием дела пояснил темноволосый, склоняясь к костру поближе, — В ином случае моя жизнь мне казалась бы все более и более скучна, безысходна. Так жить нельзя.       — Аякс мне понравился бы в любом случае. Невзирая на грядущий брак, — категорично отсёк Дилюк, плотнее кутаясь в меховую накидку. Холодело.       — Возможно, — согласился без боя Кэйа, сейчас явно на него не будучи настроенным, — Я не могу быть уверен в суждениях, так как в моей стране браков по расчёту мало.       Вскоре послышались голоса и приближающиеся шаги, свидетельствующие, что их наконец-то обнаружили.

***

      Возвращение домой прошло уже как в тумане. Сердце интенсивнее перекачивало кровь, а рецепторы хватались за каждый аромат. Будучи ещё в более-менее трезвом уме, Дилюк ощутил, что целостность и сохранность Альбериха всеми ценится больше, чем его собственная. И правда, если бы Кэйа обмолвился, что серьезно пострадал из-за Рагнвиндра, то этот инцидент даже мог бы перерасти в самую настоящую войну. Расценить можно по-разному произошедшее.       Аякса же Рагнвиндр нигде не видел, и поэтому всё остальное резко перестало иметь значение. Служанки его заверили, что альфа просто отлучился в город и уже едет обратно. А потом всё как по накатанной — стоило только обмолвиться отцу о своем самочувствии, как его незамедлительно отвели в комнату, не собираясь выпускать ближайшие пару дней точно. Омега и не сопротивлялся, но всё же ему было от подобного факта неприятно.       Проспав от силы пару часов, он сонно разлепил глаза. Разве не ранним утром должна состояться помолвка? В таком состоянии его никто не отпустит повидаться с Аяксом и получить предложение лично. Значит, такой судьбоносный разговор состоится между альфой и Крепусом. Это по понятным причинам ущемляло Дилюка — ему хотелось видеть всё собственными глазами и ощущать поддержку будущего мужа. Как говорили служанки, Аякс справился о его самочувствии и больше не спрашивал. Неужели есть дела важнее? Рагнвиндр надеялся, что есть.       И всё же любопытство снедало его, заволокло всю сущность, поэтому, пристав на цыпочки, Дилюк подкрался к двери: служанки о чём-то перешептывались, изредка подавляли зевки и смеялись. Омега прислушался, принюхался, закрыл глаза и сосредоточился. В преддверии течки все запахи обострились, он отчетливо чувствовал, что в доме находятся альфы. Двое. Конечно, Рагнвиндр об этом и так знал, но никогда не ощущал их так, как сейчас. Теперь он различал их — по запаху, даже по местоположению. Альберих находился где-то внизу, на первом этаже. Причём Дилюк готов был поклясться, что тот в своём привычном состоянии: ментально сдержан и феромоны вокруг себя не распыляет. Просто зачем? Но, тем не менее, омега отлично чувствовал знакомые нотки цветочного аромата вперемешку с мятными, свежими. А Аякс, судя по всему, был где-то у кабинета отца, и это логично. Подслушивать — дурно, но конкретно в этот момент Дилюк решил позволить себе некоторую шалость.       Он лёг обратно в кровать, потянулся к золоченому колокольчику и пару раз прозвенел им. Тотчас к нему постучалась одна из служанок и осведомилась о его состоянии. Как правило, Дилюка во время течки запирали в комнате и приносили лишь пелёнки, болезненно царапающие нежную кожу, и еду. Иногда могли сопроводить до ванной и уборной, но не более. Однако течка, хоть и была близка, всё же ещё не наступила.       Юноша попросил нагреть ему воды. Он знал, что прислуга сегодня занята, значит… Как только бета ушла, омега снова на цыпочках поднялся и с удовлетворением отметил, что за дверьми никого нет. Тихо выскользнув из комнаты, Дилюк плутовато озирался по сторонам и двигался по направлению к кабинету Крепуса. Скорее всего, Аякс почувствует, что он где-то поблизости, но вряд ли сможет определить, насколько. Будучи уже у нужной двери и услышав приглушенные голоса оттуда, омега осторожно прислонился к замочной скважине, стараясь рассмотреть всё, что происходит внутри. Ну и, не без этого, подслушать. Разговор, похоже, длился какое-то время, и он пришёл уже под конец.       — Вряд ли я смогу так часто навещать сына, как захочу, — рассуждал серьёзно и как-то невесело Крепус, сидя в кресле и наблюдая, как альфа что-то подписывает на столе. Должно быть, юридические бумаги.       Дилюк в некотором волнении закусил губу, ловя каждое слово.       — Не думаю, что и ему будет до поездок, — тоже деловито отзывался рыжеволосый, — Тем более, если появятся дети.       Юноша за дверью прикрыл рот ладошкой, не понимая, как на это реагировать. У него в голове был только один вопрос, который ему бы хотелось прямо сейчас задать Аяксу. Благо этот вопрос озвучил за него строгий отцовский голос:       — Вы планируете сразу после свадьбы обзавестись наследниками? — красноволосый мужчина хмурился, но в целом никак не возникал. Это была обычная практика, ведь ребёнок, рождённый в браке — нормально. Некоторые умудряются уже в шестнадцать обзавестись потомством, но от этого всё же старались уходить. И, как считал сам Крепус, он от этого ушёл, уберег Дилюка на целых два года. Однако… всё же было как-то тревожно за сына. Не потому, что с Аяксом было что-то не так, а потому, что его мальчик будто бы ещё не готов к семейной жизни и всем супружеским обязанностям. И что-то подсказывало магнату, что это может за два года не шибко измениться.       — Да, планирую, — без утайки дал ответ Аякс и положил ручку, давая этим понять, что с документами покончено.       Крепус взял бумаги в руки и заскользил взглядом по строчкам, тщательно всё проверяя. Так-то в особняк уже прибыл юрист, но мужчина ответственно считал, что тоже должен быть в курсе всего.       — Что ж, — после недолгого молчания Крепус снова заговорил и сложил аккуратно документы на край стола, после подняв взгляд на парня и скупо улыбнувшись, — Добро пожаловать в нашу семью.       Отец поднялся с места, а за ним и Аякс. Они, доброжелательно посмотрев друг другу в глаза, пожали руки.       — Рад иметь с Вами дело, — с уважением в голосе проговорил альфа.       — Вы не задержитесь? — вежливо поинтересовался мужчина. Пусть он и не считал правильным, чтобы его сын делил постель с женихом сегодня, однако вопрос задал. Больше для проверки благоразумия.       Дилюк между тем жадно слушал, в уме прикидывая, что будет, если рыжеволосый задержится. Голову посетили настолько яркие и сочные сцены, что юноша поёжился, ощущая нарастающий жар в теле.       — Всему своё время, — развёл руками Аякс, как бы намекая, что будет ещё тот час и та минута, когда он сможет провести течку с омегой. Просто не сейчас.       И Крепуса этот ответ более чем устроил. А Рагнвиндр младший слегка расстроился, потому как в своих влажных фантазиях он уже раз десять лишился девственности.

***

      Вернувшись к себе в комнату, омега обнаружил, что его отсутствия никто не заметил. Служанки, видимо, слишком увлеклись обсуждением сплетен. Через пару часов к нему зашла Аделинда и, узрев его незавидное состояние, заперла уже омегу на ключ, сказав, что пошлёт служанок за пелёнками и лекарством. Едва представив кисловато-молочный привкус непонятного снадобья, Дилюк подавил в себе рвотный позыв.       В отсутствие служанки он снова прокрутил всё услышанное в голове. Свадьбе быть. Всё сложилось так, как все и хотели — однако на душе не было спокойно. Рагнвиндр был быстр в переходах от сомнений до полной и отчаянной веры. И наоборот. Он ожидал от брака чего-то непостижимого, высокого. В его понимании у них с Аяксом вышло бы построить такие отношения, какие бы отличались от обыкновенных фиктивных. Но… так много оказалось «но». Подводные камни царапали уже сейчас. Но ведь не существует проблем, которые не смогли бы преодолеть два любящих друг друга человека? А Аякс обязательно его ещё полюбит. Дилюк как отчаянно готов был уверовать в это, так и с той же обреченностью развеивал свои надежды. Пока что это приводило только к ожиданиям дальнейших встреч.       Совсем неожиданно послышались голоса в коридоре, прервавшие ход мыслей. Один из них Дилюк узнал сразу. Более того, почувствовал по запаху: мятно-морозному, со свежими цветочными нотками.       — Надеюсь, это не то, о чём я думаю. Куда Вы это несёте? — недовольный тон Альбериха порождал странное ощущение. Но не страха. Его запах стал ещё отчетливее, манил открыть двери, завести незатейливый разговор. Какой позор! Дилюк сжал с силой своё запястье, стараясь изгнать все лишние мысли.       — Мастер Крепус приказал позаботиться о господине Дилюке в это нелегкое для омеги время, — робко пролепетала служанка, вероятно, объясняя свою ношу.       — По-вашему, это забота? — слегка раздраженно спросил принц, — А если господин Аякс узнает, что Вы подкладываете под его жениха какие-то никчемные пелёнки? О, я отвечу для Вас: он будет в бешенстве! — высокий голос Альбериха звучал как-то совсем угрожающе. Тем не менее, создавалось впечатление, что Кэйа всерьёз беспокоится о том, что вот, рыжеволосый узнает, и тогда всем не поздоровиться. Дилюк в уме представил, как прямо сейчас альфа сокрушительно качает головой.       — Я… Архонты, пожалуйста, не говорите ничего ему, — опечаленным тоном ответила служанка, тоже почти наверняка попятившись, — Я всё исправлю, этого больше не повторится.       — Будьте добры, — абсолютно дружелюбно изрёк альфа, словно с минуту назад они обсуждали нечто весьма милое и маловажное. Вскоре после этого он удалился вглубь коридора, перед этим буквально на пару секунд остановившись близ двери, ведущей в покои омеги.       Дилюк же упал снова на подушки. Сегодня он только и делает, что подслушивает. Но как сладко было услышать фразу «Аякс был бы в бешенстве». После неё сомнений резко стало меньше. Не стал же бы его друг врать?

***

      Почти весь день Дилюк проспал, пропустив в обед отъезд альф из винокурни. Он хотел посмотреть на возлюбленного хотя бы издалека, но их карета, как назло, не попала в поле видимости его окон. А вечером, уже ближе к ночи… да, начался самый настоящий ад. Принесённое служанкой белье стремительно под ним намокало, между ног становилось неприятно влажно, а задний проход зудел и требовал внимания. И как минимум внимания альфы. В комнате было до испарины на коже жарко, а в голове к полуночи оставалось мало приличного. Сущность, почувствовав и узрев однажды подходящих ей альф, теперь отказывалась понимать, что эти подлецы оставили её, омегу, в таком невыгодном положении. Нет, сущность рвала и метала, отзывалась тяжестью внизу живота сильнее обычного, обильнее выделяла смазку, призывая найти себе партнера как можно скорее, желательно с ним потом сладостно сцепившись.       К тому же и сам Дилюк охотно вспоминал оголенные участки тела Аякса, на них ещё пуще возбуждаясь. Он уже начинал подозревать, что все его естество отказывается понимать, что этого альфу он бы при всем желании сейчас переместить сюда не смог. Но сущность, вероятно, считала, что если будет терзать своего носителя сильнее, то у нее точно что-то, да получится.       Все запахи обострились — аромата от альф не было, он совсем не чувствовал их. И это в данной ситуации просто отлично. Однако радости никакой Дилюк не испытывал, лишь сквозь плотно сжатые зубы заскулил, покачиваясь на месте от переполняющего желания прикоснуться к себе. Колом стоящий орган доставлял дискомфорт ничуть не меньше, чем всё остальное.       — Аякс, — протянул вожделенно и жалобно омега имя жениха, ерзая на месте и стараясь задеть все чувствительные точки. Может, всё-таки прикоснуться к себе? Позволить единолично испытать блаженство, хотя бы на тщетные минуты успокоив в себе животную страсть, заполоняющую юный организм.       Вдруг его носик уловил нечто, что до этого упорно от себя отвергал, но это что-то его весь день так и преследовало. Измученный и вместе с тем до жути похотливый взгляд Рагнвиндра направился прямо к стулу, на котором лежала небрежно им скинутая меховая накидка. Несомненно, она ещё хранила запах Альбериха.       — Сволочь! — выругался слёзно Дилюк, не понимая, к кому или чему именно обращено это гнусное слово. Он томно простонал на всю комнату, а потом встал с кровати на ватные ноги. Такие только раздвигать. Рагнвиндр сделал шаг, но потом резко два назад. Надо немедленно позвать слуг, чтобы забрали это меховое недоразумение! Омега же внутри бунтовал, говоря своему хозяину, что это вовсе не недоразумение, а спасение и такая необходимая сейчас находка.       Целых полчаса внутренней борьбы прошли напрасно: сгорая от стыда и глуша в себе совесть, Дилюк за несколько быстрых и широких шагов достиг накидки. Он нетерпеливо и с остервенением дернул её на себя, чтобы затем впиться пальцами в мех, жадно вдохнуть аромат чужих, альфьих феромонов. Нос судорожно вдыхал запах лилий, фиалок, мяты, травы, дождя — всей этой несчастной термоядерной смеси, которая лёгким шлейфом тянулась от вещи. А ещё пахло слегка кровью и потом — и он бы не учуял, будь не в течке. Омега блудливо облизнулся, заворачиваясь в накидку.       Сущность внутри не просила, а приказывала уступить, поскольку течка — её время, время инстинктов. А ему и без всяких приказов вскружило голову. В воспаленном мозгу мелькали уже не только обрывки воспоминаний об Аяксе — теперь там был ещё и Кэйа. О, нет! Теперь там был только он, его крепкое, сильное, смуглое тело, то облаченное в королевское одеяние, то и вовсе обнаженное. А ещё его тонкие, поганые губы, что-то ехидное шепчущие. И взгляд, которым он непременно в фантазиях омеги смотрел на всё то, что Дилюк вытворял, забвенно кружась по комнате. И Рагнвиндр совсем не постеснялся представить, как тёмная дорожка из волос тянется от пупка Альбериха и ниже, ниже — настолько ниже, что юноша сам с восторгом обхватил собственную плоть, совершенно перестав отдавать себе отчет в действиях. Мозг с готовностью подбрасывал ему картинки, где собственное нагое тело терзают чужие руки, трогают заалевшие соски, как разводят ягодицы горячими ладонями, пахом трутся о ложбинку, а потом просто трахают — иного слова всем этим иллюстрациям просто не было.       В этом наваждении он пробыл ровно сутки.

***

      — Что за?.. — обессиленно выдохнул Дилюк, комкая под собой мех, который напрочь пропах уже им, а не Кэйей. Как Рагнвиндр снова оказался на кровати? Он не помнил. Омега понимал, что течка ещё не вполне закончилась, но самая жуткая часть миновала. Юноша приподнялся на локтях и ощутил, что вляпался в нечто вязкое и липкое. Сонно взглянув на свою руку, он резко сел на кровать, при этом сильно дернувшись и едва не повалившись с грохотом на пол. Он плохо помнил, что произошло, когда схватил эту ненавистную меховую накидку, но последствия бурного времяпровождения отчетливо пролегали по всей территории постели. Омега пристыженно прикрылся краешком одеяла, будто это могло его спасти от осознания.       — Нет, нет, нет, — в безумии от увиденного шептал Дилюк, понимая, что сущность, может быть, и не отказывается от ласк Аякса, но в самую тяжелую минуту взыскала поддержки со стороны другого альфы. Неправильно, непозволительно, мерзко, ниже его достоинства. От личности того, на кого променяла сущность его драгоценного Аякса, Рагнвиндр старался отгораживаться, не думать. Это его попросту разобьет.       Дилюк сложил накидку обратно на стул, а так же начал сам снимать белье. Внизу все ещё тлело желание, но омега запихнул его куда подальше. Он был слишком встревожен.       Вечером служанки забрали все грязные вещи из его комнаты и поменяли на новые. После уборки исчезла и злосчастная накидка. И вот спустя пару дней после всего этого баловства, Дилюк озаботился судьбой меховой заразы. О её обладателе он себе думать запрещал, но мысли иной раз помимо воли возникали. Нет, Рагнвиндр не ощутил себя вдруг влюбленным или покоренным. Он ощущал за собой груз вины — и перед Аяксом, и перед Кэйей, и перед собой. Пока что омега не мог смириться с произошедшим, хоть и успокаивал себя тем, что вещь, оставленная абсолютно любым альфой в такой период, влечет за собой одинаковый исход.       — Аделинда, где накидка, лежавшая у меня на стуле? Она принадлежит господину Альбериху, необходимо её вернуть. И перед этим, естественно, постирать, — завёл интересующую его тему Дилюк, пронизывающим взглядом смерив женщину. Ему бы не хотелось, чтобы даже прислуга прознала про его скотское отношение к чужим вещам.       — Крепус уже дал распоряжение, — Аделинда выдержала взгляд и посмотрела с недоумением на сына мастера, — Накидка была отправлена своему владельцу ещё вчера вечером. Разве это так важно?       — Как бы она успела так быстро высохнуть? — омега выразил этими словами недоверие. Хотя, казалось бы, в чём тут сомневаться?       — Распоряжения её стирать не поступало, — женщина выпрямилась в струнку, этим намекая, что она не сделала ничего, за что её могли бы поругать.       — Как?.. — кажется, Дилюк резко поседел, а мир уже никогда не сможет стать прежним.       Все часы после этого юноша ходил по своей комнате, а потом снова и снова опускался на стул, беря перо дрожащими пальцами и прикасался ими к бумаге. Снова и снова бумага летела в мусорку, к концу дня этих свертков бумаги скопилось несчетное множество. А всё потому, что требовалось извиниться, как-то прокомментировать перед принцем такой оскорбительный для него инцидент. Следовало ещё учесть, что у Кэйи есть омега, а значит, ни этот омега, ни тем более альфа не будут рады подобной посылке. Лучше бы она вообще не дошла…       Тем не менее, тщательно подумав над содержимым, Дилюк в своём письме решил сдержано попросить прощения за то, что вещь отправили не в надлежащем виде.       Письмо не требовало ответа, и Дилюк и представить не мог, что через неделю его всё-таки получит.