Иллюзорность

      От идеальной организации до упрямых и сильных участников турнира — всё впечатляло юного Рагнвиндра и было для него в новинку. Он сидел в самом первом ряду трибун и пристально наблюдал за действом на песчаной арене. Альфы-бойцы почти не соприкасались физически и больше сражались ментально — хотя и обычные драки имели место быть. Эти поединки не были понятны Рагнвиндру, а точнее, не было понятно, как можно сопротивляться таким ударам, от которых пыль с земли поднимается ввысь, кружась вихрем.       Очередной вояка повалился с ног, с жалобным воем прикрывая рукой нос, сочащийся алой жидкостью. В Рагнвиндре не было азарта, не было жадности до чужой крови — наоборот, всплеск эмоций рядом сидящих омега не разделял должным образом.       Очередной победитель промежуточного этапа возвёл руки к зрителям и вальяжно поклонился, принимая громкие овации и торжествующие вскрики толпы.       Что омега хорошо осознал, так это то, что турниры по большей части созданы даже не для разъяренных альф, а для богатеев, которые делали щедрые ставки. Те особенно хорошо себя чувствовали, располагаясь на ложах близ императора Ли Юэ. Дилюк изредка бросал взгляд на него, но сразу же отводил — неприлично пялиться на самого значимого человека в стране. Чжун Ли, казалось, вообще ничего вокруг себя не замечал, а на турнир поглядывал тоскливо, иногда о чём-то переговаривался со знатью, но тоже без особого энтузиазма.       Дилюк стиснул пальцы в кулаки, слыша имена последних участников. Первым вышел низкорослый, тощеватый, темноволосый и в целом похожий на совсем ещё юнца парень. Но на такие турниры не записывают без документов — а значит, ему уже явно за двадцать. А его ментальная сила, судя по слухам, поражала, поэтому омега набрал в лёгкие побольше воздуха, расценивая этого парня как и своего врага тоже.       И Рагнвиндр подавил в себе бешеное желание импульсивно встать, когда под громкие овации вышел на арену Аякс. Юношу сковал парализующих страх за то, что вскоре произойдёт. Бой обещает быть ещё более кровавым и истязающим, чем он видел до этого. Может, Дилюк и не общался с Чайльдом так много, но его сущность знала — чувствовала — этот человек выжмет из поединка максимум.       Сам же рыжеволосый в лучах славы, солнца и всего того, что непременно ослепляло, прошёл на противоположную сторону арены, широко и якобы дружелюбно улыбаясь сопернику. Его уши грела взревевшая толпа, а взгляд сосредоточенно блуждал по трибунам, лишь на мгновенье равнодушно остановившись на замершем омеге.       А что началось потом, после одобрения императора и последующего свистка от судьи, Дилюку захотелось просто вычеркнуть из памяти. Он бы хотел отвернуться, когда альфы грациозно и вместе с тем угрожающе двинулись по направлению друг к другу, скалясь, а после ментально раскрылись. Омега дрожал, зуб не попадал на зуб — Аякс нанёс удар по сопернику первым, всплеск энергетики поднял вокруг них большой столб пыли, на пару секунд практически скрывая молодых мужчин, а затем показывая ужасающие для Рагнвиндра картины: низкорослый был вертким, быстрым и расчётливым, физически нанося Аяксу череду болезненных ударов по лицу, телу — рыжеволосый рычал, пытался уклониться, но не хватало скорости. И, как Дилюк начинал понимать, Чайльд ментально почему-то не мог собраться до конца, словно сдерживал какую-то часть себя. Будто альфа не ожидал, что соперник сможет доставить ему хлопоты, и сейчас злился на себя самого же за просчет.       После особенно тяжкого удара публика ахнула: Тарталья упал наземь, а из его рта хлынула кровь.       — Аякс! — неожиданно вскочил и громко вскричал Дилюк. Его разрывало: сущность металась внутри, но приказывала не лезть, отпустить ситуацию, подавить слёзы и сесть обратно. Что такое сущность? По сути, просто отголосок души и голые инстинкты. Но в этот раз Рагнвиндр отчасти к ней прислушался — однако так и остался стоять.       Его фразу не расслышал никто даже из тех, кто сидел так близко — шум и гам разносился по всей трибуне. Может, омеге только показалось, но будто в рыжеволосом что-то изменилось. Не после его судорожного вскрика, а ещё до. Аякс как-то слишком резко встал и, утробно зарычав, набросился на соперника — тот бы непременно увильнул, подобно скользкой змее, но отчего-то встал, застыл, словно камень, а в его глазах, в выражении на лице отразились шок, ужас, смешанные со злобой. Ментальный удар настиг парнишку гораздо раньше физического. Его отбросило на радость публике, он забился в конвульсиях, а кровь начала литься из носа и ушей — одно из самых тяжелых последствий в ментальной схватке.       — Довольно, — властный и донельзя строгий мужской голос, подобно самому сильному грому, донесся с ложи императора, перекрыв гогот. Все разом затихли. Высокий темноволосый альфа неспешно встал, приказывающим взглядом окидывая Аякса. Фраза, обращённая к Тарталье, не произвела на него должного эффекта. Но Чжун Ли навряд ли был этим удивлён.       Чайльд презрительно фыркнул, отошёл на пару шагов от соперника, мотнул головой в сторону, потом снова и снова — будто сопротивлялся чему-то — а затем его совершенное веснушчатое лицо приобрело острые черты, присущее хищнику, который вот-вот разделается с жертвой. Конечно, Дилюку опять хотелось списать это на собственное помутнение рассудка, но он так отчетливо видел некогда цвета индиго глаза, окрасившиеся сейчас в кроваво-красный. Ноги подкосились, омега обессиленно упал на сиденье обратно, с ужасом осознавая, что это совсем не его Аякс. Перед публикой стоял самый настоящий Дьявол, подтверждающий все слухи. Убийца, готовый нарушить самое главное правило турнира — не убивать.       Чайльд, точнее, вырвавшаяся его сущность, косо ухмыльнулась краешком губ, а после…       Дилюк инстинктивно закрыл лицо руками и сильно зажмурился, так как поднявшаяся пыль с земли заполонила весь обзор. Ментально его будто бы что-то коснулось, а потом сразу же исчезло. Всё ещё щурясь, Рагнвиндр посмотрел сквозь пальцы — на арене стояли две фигуры. И вот уже через долю секунды одно тело упало плашмя.       Сердце пропустило удар.       Омега, вскочив, бесчинно расталкивал всех вокруг и прорывался к лежащему, поверженному Аяксу. Его лица не было видно — рыжие локоны спали на его глаза. Дилюка совсем не волновало, что подле стоял величественный силуэт императора. Как он там оказался? Когда? В момент всплеска, всеобщего наваждения? Но это секунды!       Красноволосый плохо понимал, что вообще происходит. Это был самый настоящий шок. Он смотрел, как охранники императора приближаются к поверженным телам и уносят их с арены. Судя по громкому голосу судьи, смертельных ранений ни у кого не было. И всё же Рагнвиндр, бегло осматривая края арены у трибун, как-то рассеяно, но понимал, что ментальный удар был настолько силен, что мог убить не только соперника Аякса, но и вполне достичь зрителей с первых рядов. Почему же никого не задело?       Облизывая сухие и покусанные губы, Дилюк разрывался от вопросов.       Почти пробравшегося Рагнвиндра взяла под локти охрана, насильно останавливая и грубо выпроваживая обратно.       Омега ругался, кричал, пытался вырваться из стальной хватки, но безрезультатно. Вскоре подбежавший слуга Чайльда попытался остановить эту череду мучений, заверяя мужчин в форме, что приглядит за взбунтовавшимся.       — Пустите меня, пропустите же! — требовал Дилюк, сокрушенно осознавая, что его будущего мужа уже нет в поле зрения. Зато недалеко шёл император в окружении свиты. Подросток умолк, с какой-то непередаваемой надеждой и отчаянием посмотрев в его прямую спину. Он уже почти утратил всякую веру, но… Чжун Ли, словно почувствовав взгляд, медленно остановился и повернул голову в его сторону. Непробиваемый, собранный, твёрдый взор этого альфы приковал красноволосого к земле, заставил испытать страх и больше не сопротивляться обхватывающим рукам охраны.       Императору требовалось совсем немного посмотреть вот так, чтобы затем дать жестом понять своим людям, что нет нужды держать больше омегу. Тот, в свою очередь, ощутил, что Чжун Ли вот-вот уйдёт, поэтому спешно поклонился и так же быстро заговорил:       — Я Дилюк Рагнвиндр, я — жених Аякса, — обозначил себя юноша, подняв голову и теперь стараясь уверенно смотреть в спокойные и бескомпромиссные желто-карие глаза правителя. Было страшно, но терпимо. Куда больше его пугал собственный отец, когда сильно гневался.       Император едва приподнял бровь, не изменившись совершенно в лице.       Слуга Чайльда же побелел и чуть ли не посинел до состояния недельного трупа, сильно при этом вспотев. Потому что это ошибка — что-то требовать от такого высокопоставленного человека. Омега не имел никакого права даже смотреть в его сторону дольше положенного, не то что говорить.       — Пожалуйста, пустите меня к нему, — умоляющим голосом попросил Дилюк, не отрывая взгляда. Кажется, в глазах правителя промелькнуло понимание. Рагнвиндр более тихо добавил, почувствовав расположение к себе: — Я должен быть рядом с ним.       — Вас проводят до гостиницы, — сухим, строгим голосом изрёк Чжун Ли, — Все вопросы решаются утром, — чуть подумав, император мягче дополнил фразу: — Доброго вечера, господин Рагнвиндр. Точка в разговоре была поставлена, Дилюк ещё раз поклонился, до побеления костяшек сжимая пальцы в кулаках. Ждать до утра он совсем не хотел, но что ещё теперь остаётся? Омега путался в своих эмоциях, сильно переживал и шёл подле слуги до гостиницы не под самые приятные мысли.

***

      Как только Дилюк вернулся в покои, то просто не находил себе места и не мог смиренно сесть куда-либо: он ходил из угла в угол, меряя шагами пространство. Ещё утром всё было хорошо — они вместе лежали на этих смятых простынях в обнимку, а теперь… Рагнвиндр закатил глаза, чтобы не поддаться одолевающим чувствам. Аякс не просто оплошал, он бросил вызов самому императору перед многочисленными свидетелями. Ослушался приказа. Что теперь будет?..       — Что теперь будет? — встревоженно задал вслух он вопрос.       — Не страшитесь, господин, — бета услужливо принёс кувшин со свежей водой и теперь намеревался, видимо, с её помощью успокоить омегу. Но воды тут явно будет мало, — Да, ситуация неприятная, но уверяю Вас, волноваться так не о чем.       — Как можно так говорить? — не без осуждения кинул на него хмурый взгляд Рагнвиндр, обреченно при этом стиснув пальцами алые локоны. Что теперь будет? Что делать? Просто ждать?       — Простите, — виновато поклонился мужчина, — Оставить Вас? На ужин подадут креветки.       Так было неспокойно, хотелось поговорить с кем-то, высказаться. Какие, к чёрту, креветки? Омега рухнул на край кровати, устало провёл рукой по лицу.       — Что такое «Алькор»? — неожиданно даже для самого себя сорвалось с языка, — У меня там назначена встреча.       Никакой встречи, естественно, назначено не было. Но он как-то побоялся озвучить то, что ему хочется. Лучше сказать так, будто есть острая необходимость.       — Господин Аякс не говорил мне о ней, — нахмурился слуга, явно не доверяя полученной только что информации, — Вряд ли Вы знакомы с капитаном этого корабля, Бэй Доу. Чужакам там не рады.       Красноголовый нахмурился.       — Отведите меня туда, — поднялся Рагнвиндр, толком так и не отдохнув. Ему нет здесь покоя — не будет и до утра. Искал ли он утешения или ответов на вопросы? Наверное, всё вместе. И сущность подсказывала, кто может с этим помочь.       — Но…       — Или я найду дорогу сам. Может, мне этот вариант понравится даже больше, — грубо бросил омега, напоследок тоскливо посмотрев на оставленные вещи Аякса, разбросанные в спешке по кровати.

***

      «Алькор» был пришвартован к подножью скалы, до которой они добрались уже поздним вечером. Слышалось пение бардов, игра на музыкальных инструментах и суета, присущая свадьбам.       На удивление было пока довольно светло, но это никак не влияло на факт, что пускать их не хотели. Какой-то изрядно пьяный моряк принял их за очередную проверку и ни в какую не слушал все доводы слуги Аякса. Дилюк же, поняв всю скверность ситуации, задрал голову и старался найти взглядом Альбериха. Рагнвиндр чувствовал нутром, что Кэйа будет рад их встрече, поэтому он вовсе не навяжется сейчас. А с другой стороны, если он как-то повлиял на разрыв отношений между принцем и его омегой, то всё может обернуться совсем иначе. И все же Дилюк надеялся, что ему обрадуются.       Искать долго не пришлось.       Кэйа стоял к нему боком, о чем-то увлечённо беседуя со светловолосым парнем. Хлопнув ему по плечу, альфа тепло улыбнулся и по-дружески обнялся с ним, что-то на ухо нашептывая. Незнакомый парень в ответ заливисто засмеялся, отреагировав, очевидно, на шутку.       Дилюк испытал смешанные, странные чувства от лицезрения того, кто стал едва ли не другом по переписке. Спор между моряком и слугой был теперь лишь фоном, казалось, омега вообще перестал слышать. Альфа совсем не поменялся с их последней встречи, однако Рагнвиндр смотрел на него совершенно по-другому. Он и сам не смог бы сейчас сказать, в чём проявлялись эти изменения, но омега просто не мог отвести глаз.       Он шёл сюда за одним, а получил что-то абсолютно другое. Рагнвиндр не мог даже осознать природу эмоции, которая душила его изнутри, вызывала смятение. И только сущность снова удовлетворенно заурчала, все естество испытывало такой трепет от встречи, что Рагнвиндр даже задышал чаще, глубже. Щемящее в груди чувство было слишком ему непонятно и оттого пугало.       Дилюк резко захотел уйти.       На мгновенье Альберих повернул голову в его сторону: мельком, просто огибая поверхностным взором местность с палубы. Затем вновь повернулся к собеседнику. А через секунду встрепенулся, резво и с неверием вновь обернувшись на знакомую фигуру.       Взгляды неминуемо встретились. Серо-голубой глаз принца приоткрылся шире от неожиданности, а тонкие губы изогнулись в приветливой улыбке. И вот Кэйа уже пробирался к нему, легонько расталкивая людей.       Дилюк так и не спускал с него глаз, лишь боялся, что в них отразится слишком многое. Так или иначе, омега уже сейчас придумывал себе оправдания. Будто он виноват. Будто было то, за что он должен себя чувствовать виноватым.       Кэйа уже совсем близко. Он всегда был таким высоким, всегда так изящно двигался? Видеться с ним лицом к лицу было отчего-то волнительно. Да, их письменный разговор не носил личного характера, но сам факт того, что он сложился… отчего-то только сейчас заставил юное сердце испытывать новый поток противоречивых эмоций.       — Какими судьбами, господин Рагнвиндр? — спросил ласково высоковатый голос, от которого пробежал табун мурашек по телу.       Да и на «ты» они перешли когда-то так неосознанно, после оставив официальность в переписке. А теперь — «господин Рагнвиндр». Точно ему рады? Или это пыль в глаза? Дилюк проморгался, но взгляд не опустил. Кристально-чистого серо-голубого цвета глаз смотрел несколько снисходительно: принц понимал, что омега, по всей видимости, слегка растерян.       Тотчас моряк и слуга перестали спорить. Первый отошёл чуть поодаль, дабы не подслушивать чужие разговоры, но взгляда с них не спускал. Бета же подошёл к ним поближе.       — Сэр Альберих, — низко поклонился он и коротко пересказал последние события.       Омега молча следил за каждой эмоцией на смуглом лице. И какая деревенщина сказала, что загорелая кожа — это некрасиво? А когда-то он так думал. Дилюк чуть нахмурился, когда речь зашла о императоре. Еще больше он скрючился, когда Кэйа рассмеялся. Почему он смеётся? Альберих, заметив замешательство, уже без смеха пояснил:       — Вряд ли Вы в курсе, уважаемый, но хотя бы раз в год наш Аякс попадает в неприятные ситуации, — альфа пожал плечами, а слуга улыбнулся краешком губ, — Обычно их инициатором является он же сам. А меры наказания… Без этого никак нельзя, — принц слабо и будто бы печально ухмыльнулся.       — Он пал в немилость самому императору, — стойко произнёс Дилюк, со всей строгостью к себе контролируя эмоции. Кэйа удивленно приподнял бровь. Взгляды снова пересеклись.       — Это ведь уже не в первый раз, господин Рагнвиндр, — Альберих с любопытством рассматривал омегу перед собой. И не пытался этого никак скрыть.       Дилюк хотел было вздохнуть с облегчением, но…       — Но в первый раз Аякс зашёл так далеко, я ведь прав? — гордо задрав подбородок, вопросил Дилюк. Да, он ниже альфы, но это не мешало ему чувствовать себя наравне в разговоре.       — Чем-то мне это напоминает былые времена, Дилюк, — после упоминания своего имени, омега слегка вздрогнул, что не осталось незамеченным.       Кэйа, обойдя омегу и встав за его спиной, с некоторой долей покровительства положил обе руки ему на плечи, несильно сжав. Рагнвиндр на этот раз не дернулся, но кинул через плечо вопросительный взгляд.       — Думаю, ты всё же не бывал на свадьбах, я прав? — без издевательской нотки заметил принц, причём Дилюк ощутил, как альфа интенсивнее втягивал носом воздух вперемешку с омежьим запахом. — Вырядился, как на похороны.       Слуга открыл рот, чтобы возразить принцу, но Дилюк жестом руки пресёк эту самовольность и тихо хмыкнул. Вот так просто и без зазрения совести этот человек сменил тему разговора! Но теперь его поведение не вызывало в омеге негодования. За полгода переписки в нём появилось понимание к этой черте характера. Оставалось либо принять её, либо не общаться с Альберихом вовсе. И он легко согласился на первое.       Рагнвиндр как-то отчётливо вдруг понял, что прикосновения Кэйи не вызывают в нём отторжения. Наоборот, под воздействием рук, облачённых в открытые перчатки, он ощутил себя наконец-то в безопасности.       — Пойдём на палубу? — зазывно прозвучал мелодичный голос над самым ухом, — Гарантирую, будет, что потом вспомнить. Вечер в разгаре, — Альберих дружелюбно улыбнулся и убрал руки с плеч, оставляя после себя неприятное и зябкое чувство одиночества, — Ну, что скажет строптивая омежка?       — Дальше я сам, — повернулся Дилюк к чуть задумчивому бете. На лице последнего отразилось негодование вперемешку с чем-то ещё.       — Под мою ответственность, — Кэйа подмигнул слуге и, не дожидаясь ответа беты, повёл омегу на борт.       Озадаченный мужчина собирался пойти позади, но моряк, поняв, кого пускать не надо, сразу же появился подле беты и пригрозил взглядом. Чужаков здесь не любят.

***

      — Вы не получили моё последнее письмо? — требовательно спросил Дилюк. Ему пока было сложно при личном общении с принцем. К тому же наедине ощущалась некоторая неловкость, отчасти из-за тех странных ощущений, возникших при первом взгляде на альфу.       — Получил, — утвердительно и кратко ответил Кэйа, подводя омегу к большому общему столу. Он галантно отодвинул перед ним стул, приглашая сесть. И лишь опустившись на него, Дилюк сообразил, что всё это время или смотрел только на Альбериха, или думал только о нём. А на корабле, между прочим, свадьба.       — Танцы, танцы! — загорланила высокая женщина, чей глаз перекрывала повязка. «У Кэйи похожая» — подумал невольно Дилюк, наблюдая, как принц садится по его левую руку.       Альберих собирался что-то сказать, но его прервал мужской пьяный голос подошедшего моряка.       — Разрешите пригласить, — незнакомец протянул Дилюку руку.       Омега на пару секунд замялся, но, наткнувшись на нахмурившегося Кэйю, уверенно заговорил:       — Извините, меня уже пригласили, — с виноватой улыбкой заговорил Дилюк, перемещая снова взгляд на принца, как бы намекая, кем занят.       — Архонты, прошу прощения, — больше извиняясь перед Альберихом, затараторил мужик и убрел к другой стороне стола.       — Ловко ты, однако, — Кэйа отпил из своей кружки совсем чуть-чуть, словно только смочил губы, — Но, может, сначала просто поговорим? Я, знаешь ли, так быстро не соблазняюсь на вальс, — он лукаво улыбнулся и сощурился, поставив кружку обратно на стол с еле слышным звуком.       Дилюк фыркнул, слыша тихий смех принца.       — Разговорами сыт не будешь, — к ним неожиданно подсел среднего роста паренёк. Судя по запаху, омега. Он протянул тарелку с закусками. Белые волосы, собранные в низкий хвост, разбавляли алые прядки на одной стороне головы, даруя некий шарм.       Для Дилюка всё являлось вокруг странным, а он и правда вырядился слишком официально, выделялся среди остальных. Раньше юноша счёл бы за честь быть такой важной птицей, но сейчас ему хотелось не привлекать лишнего внимания.       — У Казу очень внимательные ушки, — игриво упрекнул Кэйа. Этот самый «Казу» смотрел на них чересчур по-приятельски, будто и с Рагнвиндром был давно знаком. Почему-то Дилюк сразу ощущал к нему доверие.       — Очень приятно, Дилюк Рагнвиндр, — протянул ладошку юноша, представляясь.       — Каэдэхара Казуха, — приветливо и совсем легонько пожал её беловолосый, — Хотя… фамилия уже поменялась на фамилию мужа.       — Архонты, — удивленно пискнул омега, так как одет был этот Казуха повседневно. Ему бы и в голову не пришло! И он без подарка! — Мои поздравления, — растерянно произнёс подросток, закусив нижнюю губу от досады.       Когда Казуха отвлёкся на кого-то из гостей, Дилюк наклонил голову к Альбериху. Существовало множество тем, но Рагнвиндр посчитал неуместным говорить о чём-то серьёзном на празднике. К тому же он решил, что постарается вообще не касаться темы каких-либо отношений, чтобы случайно не задеть и не сделать больно.       — Мне очень странно здесь находиться, — признался тихо он и взял закуску в руки, — Для приличия я, конечно, поем, но… всё выглядит таким калорийным, — покосился на краба, который блестел от маслица и специй. Да и все блюда преимущественно были из морских гадов, а омега любил больше обыкновенное мясо.       — Расслабься, тебе не помешало бы набрать пару очаровательных килограммчиков, — выгнул выразительно бровь Кэйа и снова отпил из своей кружки.       Дилюк сильно смутился, не ожидая эпитетов в свой адрес, и опустил в рот нечто в панировке, сразу же начав усиленно жевать, чтобы себя чем-то занять и отвлечь от вновь возникших странных ощущений. Не прошло и пары секунд, как он подался вперёд, закашлявшись.       — Остро, — начал задыхаться омега, сильно вцепившись пальчиками в край стола.       — Секунду, — пока взволнованный Кэйа взглядом выискивал на столе что-нибудь безалкогольное, Дилюк схватил первое, что попалось под руку — кружку альфы. Кажется, Альберих собирался его остановить, но Рагнвиндр выпил её всю за несколько глотков. А после сильно поморщился и задышал ещё чаще.       Кэйа едва сдержал смешок, прикрыв губы тыльной стороной ладони.       — Тебе настолько нравятся мои вещи? — хитренько и с какой-то подоплекой прозвучал вопрос.       — Что это? Пиво? — Рагнвиндр пропустил фразу мимо ушей, и это его спасло, — Как люди могут добровольно подобное пить? — юноша нащупал салфетку и обтер легонечко рот.       — Добровольно? Вообще-то, это ещё и денег стоит, господин Рагнвиндр, — хмыкнул Альберих и стал тщательнее осматривать еду, — Что же тут менее острое? — вслух задал риторический вопрос, отбирая со стола на отдельную тарелочку кушанья.       — Это мне? Не нужно было, — удивился омега, но с радостью протянул руку к новым закускам. В последние дни он особенно мало ел, так как поводов для волнения хватало. Краб пришёлся по вкусу Дилюку больше всего остального, поэтому вскоре Альберих сходил за добавкой.       — Надо будет наведаться снова в Монд и накормить тебя тамошней едой, — прокомментировал Кэйа, с интересом наблюдая, как омега в очередной раз с огоньками в глазах прикоснулся к еде, — Сдается мне, далеко не всё ты там пробовал.       — Мне нельзя, мне нужно следить за фигурой, — прожевав кусочек, Рагнвиндр не без аппетита облизнулся. В нём вдруг появилось столько энергии, а свет от свеч казался ярче, музыка — громче. К тому же забота от альфы сущностью воспринималась весьма одобрительно, было неимоверно приятно, что Альберих к нему внимателен. Что ещё больше вгоняло в краску — только с ним так вёл себя альфа. Да, иногда он отпускал разного рода шуточки и комплименты в адрес других знакомых, но флирт был настолько поверхностен и в духе Кэйи, что все реагировали на это, как на что-то должное и привычное, особо не обольщаясь. А с ним принц вёл себя деликатнее, осторожнее, намного нежнее, хотя и не без краснословия в его адрес. Омега чувствовал, его будто берегут, словно он и правда Альбериху никто иной, как очень близкий человек. Может быть, они всё-таки друзья? Дилюк ощутил вновь нарастающую тревогу от этих мыслей и предпочёл переключить своё внимание на что-то другое.       Поговорить им особо не давали, но омега довольствовался и просто тем, что сидит вблизи человека, с которым комфортно и не скучно. Ему нравилось слушать байки скопившихся вокруг них моряков и шутки Кэйи им в ответ.       В какой-то момент взгляды снова встретились: восторженный Дилюка и озорной Альбериха. Они неловко улыбнулись друг другу, затем отчего-то оба смутились. Увидев небольшой румянец на смуглых скулах, Рагнвиндр потупил взор, чему-то вдруг испугавшись. Опаску вселяла собственная реакция — и что-то ещё, что он пока не мог осознать. Он поднял воровато голову и увидел: серо-голубой глаз тоже мечется, будто в лёгком испуге. Почему-то омега был уверен, что природа этого чувства у них одинакова. Это пугало ещё больше, поэтому Дилюк спешно отстранился, сказав, что сходит до уборной.

***

      На середину корабля вышла темнокожая девушка с пышной шевелюрой, и затем раздался рёв гитары, а сама она исполнила на удивление милую песню. На этих контрастах Дилюк потянулся снова к кружке пива, сделав пару нескромных глотков. Таким уж противным пойло теперь не казалось.       — Скоро приду, — предупредил его Кэйа, слегка нахмурившись, но почти сразу складка между его бровей исчезла, — Казу, пригляди за нашим гостем.       — Я не ребёнок, — возмутился Дилюк, но почти сразу же забыл, так как ему снова кто-то добавил пенного. Конечно, он мог бы отказаться и не пить вовсе — например, попросить сока. Но лёгкость и расслабленность, что даровал ему этот напиток, слишком были соблазнительны и так сейчас нужны.       Становилось весело, голову кружило, и кто-то ему всё подливал и подливал. Казуха сидел рядом, но не больно-то препятствовал, то и дело смотря влюбленно на своего мужа — того блондина, с котором Кэйа разговаривал вечером на палубе. Тот, в свою очередь, часто подходил к ним и заключал супруга в объятия, мокро целуя в носик. В какой-то степени это очень трогало, поэтому Рагнвиндр, чокнувшись кружками с моряками, снова выпил. Он не ощущал себя здесь чужим — всем было всё равно на его происхождение, на его манеры. Более того, большинство людей уже знатно наклюкались.       Дилюк… пил и пил. Под гнётом сомнений и необъяснимо возникшей симпатии к принцу самое глупое, что он мог сейчас сделать — это напиться. Что он, собственно, в итоге и сделал. Знал все правила, предосторожности — всё прекрасно знал — и свернул по этой извилистой дорожке. А ещё он ни разу не вспомнил Аякса — первозданную причину его нахождения здесь. Мандраж по поводу турнира как-то на раз исчез, даже не напоминая о былых переживаниях. Омега ещё непременно будет корить себя за это — но не сейчас.       — Всё, ему хватит, — рука Альбериха в какой-то момент будто появилась из воздуха, что сильно насмешило омегу.       — Я в состоянии… — заплетающимся языком начал Рагнвиндр, шмыгая при этом носом. Тело было ватным, а сознание спутанным.       — Алкогольного опьянения? — подсказал ласково Кэйа, садясь рядом.       — …В состоянии сам решать, когда хватит… — «ик» раздался совсем тихо, но всё же раздался, — а когда нет! — Дилюк собой безумно гордился. Ему удалось выговорить фразу, в его видении, даже полностью без косяков. Наверное, Крепус бы тоже оценил.       — Я так хочу, чтобы мной гордились, — со вздохом плаксиво сказал Рагнвиндр, слегка клюя носом.       — И ты его не остановишь? — сочувственно покачал головой Казуха, — Как же ему будет плохо.       — Иногда надо самому познать степень этих страданий, чтобы в дальнейшем понимать, на что идёшь и что будет, если выпить лишнего, — с умным видом сказал Кэйа, подняв указательный палец. Конечно, то был фарс.       — Возьму на заметку, — улыбнулся Казуха и затем поднялся с места.       Только сейчас Дилюк разглядел, что у омеги выпирал слегка животик. Догадка окатила его, словно холодной водой. Да и пил за всё время беловолосый лишь сок, что полностью оправдывало его положение.       — Ты… — до неприличия таращился своими ало-карими аристократ, кажется, на пару мгновений трезвея. Неужели этот милый омежка выходит замуж по залету? В голове не укладывалось — впрочем, сейчас там вообще творился лютый хаос.       — Мы планировали, и вот, — пресек его мысли Казуха, чинно положив ручку на живот.       Дилюк перевёл озадаченный взгляд на Кэйю, но тот лишь пожал плечами и усмехнулся. Всё казалось теперь ещё более странным. Неужто есть люди, готовые после двадцати посвятить себя семье? У них нет долга перед семьёй, родом, кланом, нет причины так поступать. У всех свои взгляды на жизнь, но юноша всё равно не понимал. Рагнвиндр потихоньку начал загоняться, упершись локтями в стол.       — Отвести тебя в каюту? — Альберих подошёл к нему чуть ли не вплотную, чтобы подхватить. Похоже, из вопроса последовало уже утверждение, — Держись за шею, чтобы не упасть. Или мне нести тебя, как принцессу? — мелодичный голос снова захватил разум, Дилюк уткнулся носом в подставленную шею, наконец, достигая аромата чужих феромонов. Только сейчас он понял, что именно этого и хотела сущность весь вечер.       — Знаешь, ты очень приятно пахнешь, — прошептал Рагнвиндр, растворяясь в цветочном запахе лилий.       — Правда? — Кэйа будто не вникал в суть слов пьяного омеги, только старался донести без повреждений до свободной каюты, — Даже приятнее, чем Аякс? — тоже вопрос не из интереса, а просто для поддержания беседы. Но Дилюк, конечно, так не посчитал.       — Аякс?.. — сущность как-то смутно подсказывала сейчас не сосредотачиваться на каком-то там рыжеволосом альфе, будто его и не существовало вовсе, — При чём здесь он, я о тебе говорю, — уверенно, насколько это вообще было возможно, проговорил Дилюк. А после ощутил, что его уместили на что-то мягкое.       Рагнвиндр почти ничего не различал перед глазами: все было слишком размыто. Он все больше полагался на инстинкты. Рядом пахло альфой, причём свободным и сильным. Руки с чужой шеи омега так и не расцепил, потому что… а зачем? Вдруг Кэйа уйдёт, оставит его одного? И исчезнет запах, исчезнет это странное чувство, которое его преследовало весь вечер и половину ночи. Нет, этого никак нельзя допустить.       Ментально Рагнвиндр дотронулся до Кэйи, открылся, в надежде на… Он сам не понимал, на что.