Ты думаешь, что папа здесь, но ты здесь не решаешь
Ты думаешь, что я тону
Сине-оранжевый мяч поднялся ввысь над сетью, попадая в руки к принимающему. Оглушительный хлопок призвал команду к действию. Длинные пальцы уверенно коснулись мяча, направляя его в нужную сторону. Скольжение кроссовок о пол. Доигровщик взлетает над полом, словно птица, парящая в облаках. Выбрав место для удара, он резко взмахивает рукой. Но вместо упругого мяча рассекает воздух. Вернувшись на землю, парень вопросительно глянул на площадку. Мяч лежал за пределами поля, чуть шатаясь от сквозняка. Судя по всему он пролетел выше его кисти. — Простите — произнес Тоору, закинув руку на затылок и неловко улыбаясь. — Ты просто так отдал им очко, перестань молоть языком и соберись, — как можно спокойней произнес Иваизуми, борясь с желание хлопнуть по голове капитану. Капитан сверлил взглядом подающего. Абстрактный черный мир вновь окутал площадку, обостряя каждую мышцу. Рокот болельщиков, визжание фанаток, кричалки соперников исчезли, оставляя беззвучную дыру. Только он и парень в шестой зоне. Теперь каждое движение рук, мелкое подрагивание пальцев — все это было открыто для него. Тело, словно по команде, замерло, отправляя все напряжение в колени. Взмах руки возносит мяч, откидывая его поодаль от себя и столь же уверенно следуя за ним. Пальцы коснулись мяча, подачей отправляя его за сеть. Здесь неслышно хлопка, но прекрасно видно по какой траектории пройдет бросок. Теперь в пустующей черноте только Тоору и желто-синий шар. Время тоже течет гораздо медленней. Каждую сторону мяча можно было рассмотреть, пока тот проворачивался по своей оси. Завораживающее зрелище, точнее выразиться не получиться, как ни пытайся. Интересно, долго ли этот сине-желтый шар может так лететь? Из параллельного мира Ойкаву вытянул оклик со стороны товарищей. Мир снова обрел форму и цвет. С трибун вновь слышались голоса, которые сливались в унисон. Мяч уже почти падал на макушку, когда Тоору обратил на него внимание. Высокий пас полетел к ладони нападающего. Оглушающий стук означал, что лидерство теперь у них. Кто-то дружески хлопнул Ойкаву по спине, благодаря за хороший пас. — Слишком высокий, — произнес внутренний голос. — Ты тоже молодец, отлично ударил — ответил Тоору, положив ему руки на плечи. Смена позиций. Подбирая мяч, капитан устремился к лицевой линии. Переступив через нее, Ойкаву снова обступила тишина. Довольно удобно абстрагироваться от игровой суеты и уйти в спокойную среду мыслей. Прокрутив снаряд для игры в руках, он медленно отсчитал четыре секунды прежде, чем вскидывать руку. Выдохнув весь воздух из легких, Тоору хлестко ударил по мячу, отправляя его с неимоверной силой. — До конца партии два очка, мы точно сможем выиграть! — мысленно встрепенулся Ойкава, когда счет перевернулся в их пользу. — С такими слабыми подачами? Да ни в жизнь! — тут же добавил он про себя. Приняв свое же замечание как оскорбление, капитан бросил вызов сам себе. Последующие две подачи были ужасающе болезненные для приема. Но ему все равно. Они вышли в полуфинал. Они сильнее, чем игроки за сетью. — Мы такие же, — покачал головой Тоору. Отмахнувшись от навязчивый мыслей, Ойкава с радостью пожал руку судье. Обменявшись пожеланиями с капитаном противоположной команды, он вышел вслед за командой. Но вместо того, чтобы пойти со всеми в раздевалку, Тоору направился в холл. Осторожно приоткрыв окно, он почувствовал легкий ночной ветерок на лице. Присаживаясь на скамейку Ойкава приметил одинокую девушку. Видимо она и на игре была. Фанатка или просто хочет познакомиться? — Эй, девушка, присаживайся, не стоять же в темноте. — проговорил капитал, похлопав рукой по пустому месту. Незнакомка вышла из мрака. Красивые желтоватые волосы обволакивали тонкую шею, спускаясь к лопаткам. Белоснежная кожа, казалось, просвечивала под луной, показывая все линии вен. Все это предавало ей определенного шарма, особенно ее бездонные голубые глаза. Беззвучными шагами она приблизилась к капитану, осторожно присев рядом. — Ты никогда не задумывалась, что в мире все должно быть именно так? — прервал молчание Тоору, — Все должно быть тихим и непринужденным. Идти в своем ритме, в безмолвии и без суеты. Девушка удивленно развернулась к нему. Она ни разу не видела, чтобы Ойкава был таким спокойным и даже, с какой-то стороны, философским человеком. — Прости-прости, я не должен был нагружать тебя своими мыслями. Я ведь имени твоего не спросил. — Я Т/и — ответила девушка, приветливо улыбнувшись, — Это даже хорошо, когда можно выгрузить свои мысли кому-то. — Приятно. Мое ты наверняка знаешь. — Ойкава продолжал смотреть в открытое небо, — И да, я ничего тебе не выгружал. Ты просто услышала мой монолог про себя, который вышел наружу. Т\и немного напряглась. Слишком уж поэтично он говорит для человека, неумеющего держать внутреннего зверя под контролем. Но спорить — себе дороже. Подсев чуть ближе, она решила посмотреть, что же так привлекло внимание капитана. А это оказалось обычно звездное небо. Маленькие белые звезды, больше похожие на точки, иногда проскальзывали меж густой пустоши туч. Они же медленно плыли по небу, иногда открывая просветы. В них мелькала желтая луна, красиво освещая округу своим светом, заливая точками света и лицо капитана. — Можешь задать свой вопрос. Не просто так же ты шла за мной. -безэмоционально произнес Тоору. — Я хочу знать, куда ты уходишь во время матчей? Когда ты стоишь на площадке, взгляд у тебя слишком отреченный, словно ты не здесь, а где-то в другом мире. И еще ты постоянно мотаешь головой после пасов, словно отрицаешь что-то. Зачем ты постоянно уходишь в себя? Так можно и забыться вовсе. — ответила Т/и, собирая руки в замок. — Ты думаешь, что я тону? — Ойкава развернулся, всматриваясь девушке в лицо. В его карих глазах отливалась луна, открывая весь его недоступный внутренний мир. Такой темный и неизведанный, что даже цвет глаз его стал слабее на фоне волос. Девушка молчала. На такой вопрос она явно не рассчитывала. «И что ему ответить? Положительно отвечать не вариант, слишком неправильно с моей стороны. Промолчать может?» — мысленно проклинала себя Т/и, за столь глупое положение. — Можешь ничего не говорить. Я сам это прекрасно знаю и мне это нравится. — проговорил Ойкава, оставляя девушку в одиночестве.