***
— Парень, ещё один раз посмеешь выпустить овец из вида, и Бог свидетель, моя жалость к тебе иссякнет! — Прорычал Хан, подгоняя блеющее животное к загону. Соло не хотел ругаться на Финна. Он понимал, что парню нелегко. После пропажи Рей прошла уже неделя, и Финн места себе не находил от волнения. Хан долго не мог решить, что ему делать дальше. Он не верил в то, что Бен мог убить девочку, но не менее жуткой участью для неё представлялось сидеть взаперти в замке с… — Хан поморщился. Прошло больше десяти лет, а он так и не смог назвать сына монстром. В душе старого фермера при упоминании имени сына возникал образ мрачного, замкнутого в себе и рассеянного мальчишки, который превратился в озлобленного молодого человека. Вина за это лежала на них с Леей, и ни на ком другом. Но Хана больше мучил тот факт, что он не мог заставить себя говорить о сыне. Словно стыдился его. В Коррелии Бена, согласно воле Асоки никто не помнил. Это было благословением и проклятием одновременно. С одной стороны, не придётся отвечать на расспросы любопытных соседей, который этим только густо сыпали бы соль на едва успевшую затянуться рану, а с другой — Бен для всего мира, кроме родителей буквально перестал существовать. Своеобразное печальное отражение произошедшей с его сыном перемены — душа его мальчика была спрятана в теле чудовища. За долгие годы Соло пришёл к выводу, что наказание леди Тано предназначалось не столько Бену, сколько им с Леей, в частности — ему самому. Все трое расплачивались за свой эгоизм и алчность. Да-да, от кого же ещё появилась у Бена эта черта? Раньше Хан воспринимал своё увлечение контрабандой и сабакком, как практически безобидное развлечение. Посредством азартных игр и подпольной деятельности Соло неосознанно сбегал от ответственности, которую возложило на него отцовство. Бен не родился послушным ангелом. С ним необходимо было проводить много времени, учить уму разуму и не оставлять в одиночестве, учитывая, что в школе и колледже он популярностью не пользовался. Из-за безответственности мужа Лея всегда была на взводе. Они не стеснялись выплескивать друг на друга накопившиеся за время разлуки эмоции при ребёнке, а это только усугубило отчуждённость Бена от семьи. Единственным, кто его, казалось бы, понимал, был Люк. Он выступал в роли того самого родственника, который редко появляется, но за то время, что проводит с семьёй успевает всех помирить. Возможно, именно поэтому было ошибкой просит Люка помочь в воспитании племянника. Лучше бы он так и оставался связующим звеном, а не превращался в третьего нравоучителя. Но в начале сближения брата Леи с Беном всё было прекрасно. Дядя увёз его в фамиьный дом деда, и Бену там понравилось. Он всё меньше проводил времени с родителями и больше с дядей. В конце концов, Люк доверился ему и оставил дом на попечение Бена на время своего отъезда. А через полгода разыгралась та самая трагедия. Бен превратил дом Люка в городской клуб — звал на бесконечные приёмы знатных особ, в большинстве своём женского пола, не разрешал крестьянам приближаться к дому, огородив его железной изгородью, так что им приходилось пробираться в город по чаще леса, рискуя быть съеденными волками, и занижал жалованье всему персоналу. Хану было точно не известно, чем закончился разговор Люка с племянником, но в ту ночь они с Леей потеряли сына. Как им казалось, навсегда. а вместе с ним их брак тоже распался. Лея не хотела ничего афишировать, и Хан её поддержал, поэтому молча съехал на запущенную ферму его наставника Беккета и в одиночку привёл её в порядок. Ни Хан, ни Лея к лесу больше не приближались. Оторвавшись от мрачных мыслей, Хан вернулся от загона в дом. Наливая в кружку чай из закоптившегося чайника, Хан увидел в окно Финна. Тот бесцельно бродил возле конюшни, пиная валяющиеся на дороге камни и солому. Хан уже давно не привык открыто проявлять сочувствие, но сейчас был вынужден это сделать. Старый фермер наполнил чаем ещё одну кружку и, распахнув дверь, позвал Финна перекусить с ним свежих булочек от пекаря. Парень немного оживился, но не повеселел. Он уселся за стол и взял с тарелки пирожное, словно не замечая, что Чубакка усиленно облизывает его штанину. Соло запихнул пирожное с творожным кремом в рот и прожевал его, исподлобья глядя на парня. Финн сделал пару глотков чая и надкусил пирожное. Хан терпеливо подождал, пока пастух перекусит, после чего кашлянул и начал: — Финн, я давно хочу с тобой поговорить. Я понимаю, что ты чувствуешь. Гораздо лучше, чем ты думаешь. Но мне не по душе, что с тобой происходит. Чуи обслюнявил тебе всю одежду, а ты даже бровью не повёл! Финн вздрогнул и отогнал от себя пса, слегка почесав его между ушами. Получив желаемую ласку, Чубакка умчался в соседнюю комнату. — Я пытался, — Финн глотнул ещё чая, — но чем чаще я пытаюсь забыть Рей, тем сильнее испытываю чувство вины за то, что я её там бросил. Я должен вернуться и вытащить её, потому что верю, что она жива. И пока не получу подтверждение обратного, не отступлю. Я не прошу вас мне помогать, мистер Соло. Вы и так сделали всё, что могли. Хан задумчиво почесал подбородок. Ситуация оставляла желать лучшего. Было очевидно, что рано или поздно Финн всё равно побежит выручать Рей из беды. И либо сгинет в лесу, либо спровоцирует Бена на жестокость. Молить прощения у Асоки смысла не было. Она чётко дала понять, что только взаимная любовь сможет спасти Бена от заклятия. В душе фермера затеплилась надежда, что Рей может стать тем самым светом, который вернёт сыну шанс на спасение. Учитывая, что времени оставалось крайне мало, порывы Финна были как нельзя некстати. Следовало во что бы то ни стало не позволить ему умчаться в лес. — Давай-ка ты на время ко мне переберешься? — предложил Соло. — А то вечно на работу опаздываешь и засыпаешь на ходу. На ферме сможешь высыпаться. Финн залпом допил чай и с сомнением взглянул на Соло, но тот почувствовал, что парень уже наполовину согласен. — И я буду меньше на тебя ворчать. По выходным ходи куда хочешь. Кроме леса, Финн. Пастух поджал губы, но затем кивнул. — Так и быть. Благодарю, мистер Соло. В одиночестве я бы сгрыз сам себя окончательно. Но всё же, неужели вы думаете, что Рей… — Я думаю, что тебе в любом случае не следует туда соваться! — отрезал Хан, — а теперь подъем и в конюшню кормить лошадей! Потом к курам. Я дал тебе хорошенько оправиться. Но теперь тебе необходимо отвлечься, а работа годится для этого лучше, чем алкоголь. Поверь мне. Финн, который уже предпринял два продолжительных захода в бар, не мог с этим не согласиться. — На некоторое время мне нужно будет отлучаться с фермы по… личным делам, — Хан встал, — и если я узнаю, что ты хотя бы посмотрел в сторону леса, то имей в виду, что моя доброта не безгранична. Сегодня можешь уже не мучить овец и идти отдыхать. Второй этаж, вторая комната слева. С той, что справа, не перепутай. Последствия будут теми же, как и при попытке смыться в лес. Спокойной ночи. Финн проследовал в указанную комнату. Но, как водится. Запретный плод сладок. Поэтому первым делом Финн взглянул на вторую дверь справа. Она ничем не отличалась от остальных, поэтому, если бы Хан не упомянул о ней, парень не обратил бы на неё никакого внимания. Но стремясь предостеречь гостя, Соло только возбудил его любопытство. Впрочем, решил Финн, скорее всего в этой комнате находятся определённые ценные вещи, которые Хан бережёт. Скажем, фотографии, деньги или что-либо в этом роде. Успокоенный этой мыслью, Финн удалился в предложенную фермером спальню. Очевидно, в ней давно никто не жил, но порядок поддерживался. Окно выходило на городок. Хан несомненно, предусмотрел, что если бы его пастух видел каждый день за окном лес, то точно бы не выдержал. И был прав. Финн вытащил из шкафа постельное белье, заправил кровать, разделся и лёг, но засыпать не торопился. Напротив кровати висела полка с книгам. Её он и поспешил обследовать, стараясь не думать о Рей, которая заметила бы в комнате пыльные тома. После нескольких минут чтения Финн задремал и уснул прямо с книгой в руках.***
Хан решил не будить Финна с петухами. Парню был после пережитого был необходим отдых, поэтому Соло оставил ему записку с указаниями относительно кур, овец и конюшни, и покинул ферму. Не стоило постоянно держать парня в поле зрения. Если Финн будет чувствовать, что Хан ему не доверяет, это только усугубит его терзания. В сопровождении Чубакки Хан за четверть часа добрался до маленькой библиотеки, и постучав в окно, попал в гости к своему деверю. Люк принял его тепло, но сдержанно. Было видно, что Скайуокеру хочется заговорить с ним о Рей, но решиться он не может. — Мы с Финном ездили в лес, — буркнул Хан, опустившись на стул в комнате Люка, — я сделал это, чтобы уберечь парня. Не хватало, чтобы и он не попал в передрягу. Дело не только в Бене. В лесу полно волков. — И как? — Люк налил чай в две чашки со сколотыми краями и протянул одну Хану. — Никак. Убедил его вернуться домой, попутно нахватавшись ночных кошмаров, — буркнул Хан, — я оставил его на ферме под присмотром. Оправится. — Мы так и не оправились, — заметил Люк. Хан фыркнул. — Если бы девочка просто пропала — одно дело. Но Финн видел… Бена. Видел, что тот оставил её в замке. И уверен в том, что это ему не приснилось! Дело времени, когда он захочет рассказать об этом окружающим. Его либо изолируют, либо захотят узнать, что за замок. А учитывая пропажу Рей, вероятен второй вариант! Таких любопытных всегда было хоть отбавляй. А если он расскажет о том, что обитатель замка — наш сын и твой племянник, то нам конец! — Но ведь чары отпугивают от замка посторонних, — Люк сделал глоток.- — Посторонних, — кивнул Хан, — но не тех, кто знает, где он находится. А Финн при желании и с чужой помощью дорогу найдёт. Мне удалось увести его, но я понимаю, что он не успокоится. И я на его месте не смог бы поступить иначе! — Я могу поехать туда, давно собираюсь, — Люк отхлебнул ещё чаю, — но не могу найти в себе сил. — Не говори ерунды, — оборвал его фермер, — нам запрещено. — А что если покаяться в содеянном должен не только Бен? — спросил Люк, — мы довели его до этого. Позволяли всё и дали вырасти тем, кем он стал. — И мы получили своё наказание! Мы обречены беспомощно наблюдать за тем, как его не станет! — Даже если так, то девочка здесь не причём! — Люк допил чай и встал, — я должен был помешать ему стать чудовищем. Возможно, Асока вела именно к этому. В любом случае, времени почти не осталось, поэтому я не могу больше просто сидеть, сложа руки. Скажи Лее, что мне жаль. но никто из нас не безнадёжен. Люк протянул Хану портрет семьи Соло. Молодые Хан и Лея и маленький Бен. Внутри у Хана что-то ёкнуло. — Я пойду с… — начал Хан. — Нет! — перебил Люк. — Это моя ошибка, и я должен её исправить. присмотри за Финном. Я поеду после наступления темноты. Волки не страшны, если ехать по тропе, а на дорогу в замок они и вовсе лезть боятся. Удачи, Хан. — И тебе, Люк, — Хан положил руку на плечо друга. Домой он возвращался мрачнее тучи. Чуи, словно почувствовав скверное настроение хозяина, не бежал, а тихо плелся рядом с ним, периодически жалобно поскуливая. Хан подхватил пса на руки и потрепал его за ухом. Пёс сразу повеселел, лизнул хозяина в руку и побежал вперёд. Хан не ожидал, что Люк примет такое решение. Вина, разумеется, лежала не на нём одном. Но он был прав в том, что времени оставалось совсем немного. И если визит Люка будет иметь результаты, то возможно у Бена увеличатся шансы на спасение.