Идём со мной

      Рука Леи, судорожно сжимающая чашку давно остывшего крепкого чая, задрожала. — Всё в порядке? — Хан мягко забрал у жены чашку, чтобы она не уронила её на пол террасы, где супруги просидели почти в полном молчании уже около двух часов. После возвращения из убежища Бена Люк сразу сообщил Хану о своём безрезультатном разговоре и вернулся в библиотеку. Соло же на следующий день решил навестить Лею и передать ей слова брата. Сам Люк на это бы не решился.       Миссис Соло вовсе не возненавидела Люка после случившегося. В ужасном проклятии, падшеи на голову Бена, была вина каждого из членов их семьи поголовно. От Бена с его жёстким нравом до Леи с её манерой баловать ребенка вместо того, чтобы уделять ему должное внимание. Настоящей причиной, по которой брат с сестрой не желали видеть друг друга, был обыкновенный страх разговора об их общей беде, которого всем, включая Хану, хотелось избежать. Не отправься Финн с Рей в лес, кто знает, решился ли бы фермер возобновить общение с женой. И тем не менее Люк пошёл на разговор с племянником, тогда как оба родителя снова отошли в сторону. Хан по обыкновению убеждал себя в том, что он поступил правильно, думая, что даже Люк своим появлением не причинил бы Бену больше боли, чем визит отца. Возможно, Соло ошибался и в очередной раз малодушно поддался своим страхам и не смог посмотреть в глаза последствиям своих действий?       Чуи продолжал резвиться в саду Леи, роясь в цветниках и гоняясь за бабочками. Глядя на пса, Хан в которой раз позавидовал его беспечному сущесивованию, в ходе которого его лучшему другу не было нужды вникать в заботы и тревоги хозяев. Лея вытерла подступающие слёзы. — Впрочем, Хан мы это заслужили. Не нам судить, справедливо ли было такое жестокое наказание для нашего мальчика. Но мы заслужили знать, что наш сын скитается по лесам в облике кровожадного монстра без возможнгсти вернуть человеческие душу и облик, — миссис Соло произнесла эти слова чуть ли не с ожесточением. — Как бы ни было ужасно это признавать, я с тобой согласен, — Хан размял виски, — если бы можно было что-то исправить, я бы несомненно попытался, но боюсь, что мое появление не привело бы ни к чему хорошему. А теперь уже поздно. — Никогда не поздно исправить то, что мы натворили. Пока он жив. Пока в его душе есть свет, а я это знаю, — горячо откликнулась Лея и взяла Хана за руку. — Но если даже Люк до него не достучался! — вновь малодушно возразил Хан. — Люк несомненно многое может сделать, но отец ты. Мы спасем сына, слышишь? Мы с тобой. Хан прикусил губу. Жалость к себе боролась в фермере с нарастающей решимостью. Он не знал, сколько времени осталось до того момента, когда с розы упадёт последний лепесток, и всё будет потеряно. Но знал, что обязан попытаться всё исправить как можно скорее. Хан поднялся на ноги. — Ехать до замка около пары часов. Вернусь к ночи. — Пожалуйста не оставляй меня одну, — тихо попросила Лея, и её глаза снова повлажнели. — Обещаю вернуться. Я люблю тебя. — Я знаю.

***

      Замок выглядел впечатляюще. Персонал превзошёл сам себя, отдраив все горизонтальные поверхности, отмыв окна, выстирав потртьеры и выхлопав алые ковровые дорожки. Все рыцарские доспехи также были собраны и начищены до блеска. Благодаря отмытым оконным стёклам, в замке стало значительно светлее. Он больше не походил на обиталище древнего вампира. А в дневное время почти незаметны стали даже зловещие горгульи на фасадах и карнизах, убрать которые к сожалению не представлялось возможным. Сад, который слуги начали приводить в приличный вид с самого прибытия Рей, был окончательно убран. Несмотря на осеннее время года, газон, деревья и кустарники выглядели очень даже свежо. Садовник даже смог починить и отчистить три фонтана, из которых вновь били струи родниковой воды.       Рей, впрочем, не догадывалась о причинах внезапной чистоплотности обитателей замка вплоть до того момента, когда Кайло, сильно заикаясь и глядя куда-то мимо неё, пригласил девушку на танцевальный вечер. Мисс Палпатин как громом поразило. Она смогла только кивнуть головой, смутившись чуть ли не сильнее хозяина замка, который пробормотав что-то вроде «буду рад тебя видеть», поспешил убраться с её глаз. Рену в этой щекотливой ситуации не добавляло оптимизма то, что всё произошло на глазах Хакса, Дэмерона, Фазмы и ещё как минимум дюжины слуг, которые решили во что бы то ни стало присутствовать при приглашении. Судя по насмешкам и закатившимся глазам Хакса, их ожиданий он не оправдал. Но Бен и без этих насмешек был готов провалиться сквозь землю, поэтому не расшвырял прислугу в разные стороны только благодаря тому, что был благодарен им за просто блестящую уборку замка. Он словно вернулся на десять лет назад. Хорошо бы это возвращение включало преображение его внешности, но чуда не произошло.       Рену, впрочем, предстояло более тяжкое испытание, чем уборка. Танцевальный вечер предполагал достойный внешний вид. А Бен с самого рокового дня не утруждал себя заботами о вызывающей отвращение новой внешности. наскоро принимал ванную и даже не прикасался к расчёске. Его одежда тоже напоминала лохмотья и не годилась для танцев.       К счастью персонал позаботился и об этом. Фазма распорядилась о пошиве парадного фрака, соответствующего солидным размерам хозяина замка, который Бен обнаружил на своей постели. Он рыкнул и занялся своим внешним видом. На часах была только половина пятого, но Рен понимал, что работы ему предстоит немало, а слугам было приказано привести Рей в холл к восьми, так что Бен решил перестраховаться и заняться внешним видом заранее. И оказался прав. Ведь если отмыть шерсть не составило особенного труда, то с расчёской перед потемневшим зеркалом Бен провёл около часа. Бросив взгляд на маску, Рен решил оставить её в спальне. Девушка уже привыкла к его морде, поэтому вряд ли маска придаст ему уверенность. Фрак оказался как раз впору. Бен даже поморщился меньше обычного, когда оглядел своё отражение перед тем, как покинуть западное крыло. Больше боли ему доставил взгляд на розу. Пара лепестков ещё держалась на мерцающем бутоне под колпаком. Остальные, высохшие и почерневшие, лежали на столике. Если Рей не ответит ему согласием, им со слугами конец. Бен захлопнул дверь и начал медленно спускаться вниз. Музыканты уже наигрывали приятную мелодию, очевидно для того, чтобы размять заржавевшие конечности. Они не были нужны Рену в течении нескольких лет, поэтому, в отличие от более деятельных коллег, пришли в весьма неприглядное состояние. Но перед этим вечером были подвергнуты очистке и смазке вместе с доспехами.       Хакс и Дэмерон встретили хозяина замка на площадке третьего этажа. Оба тоже немного обновили свой внешний вид. Дэмерон начистил потускневший циферблат, а Хакс обновил позолоченную краску на своих подсвечниках. Оба не проронили ни слова, но на этот раз Рен углядел толику одобрения в их миниатюрных глазах. Ну, значит не зря мучился с ныне разорванной на части расчёской. — Фазма приведёт мисс Палпатин в холл. Я бы рекомендовал вам поторопиться, — Хакс потопал вперёд, но вынужден был вернуться, поскольку По, побежавший за товарищем, рухнул на пол и приглушённо попросил управляющего о помощи.       Бен же только кивнул и продолжил спускаться вниз. Всё его существо кричало, что это глупая затея. Ему стоит вернуться в спальню, сорвать фрак и смириться со своей судьбой. Лишь мысли о том, что Рей согласилась провести с ним вечер, не позволяла ему поддаться трусости. На верхних ступенях холла ему потребовалось всё оставшееся мужество, чтобы не спрятаться в ближайшем чулане. А когда юная гостья спустилась ему навстречу, Рен не осуществил свой план только благодаря шоку, который заставил его прирасти к полу.       Очевидно Фазма позаботилась не только о фраке для хозяина замка, но и о платье для его гостьи. На Рей было светлое жёлтой платье, покрытое блёстками, благодаря которым наряд мерцал в приглушённом свете канделябров. Часть волос девушки были уложены в аккуратный пучок, а остальные гладкой волной ниспадали на спину. Лёгкий макияж подчёркивал тёмные глаза и светлые губы. Кажется, Рей и самой нравился её новый образ. Бен ещё ни разу не увидел у неё такой смущённой, но при этом довольной улыбки. Ощущая себя полным дураком, Бен протянул девушке лапу, чтобы пригласить её на танец. Рей неловко сжала его мохнатую конечность, вернее кончики её пальцев едва ухватились за его, в связи с чем дополнительной задачей для Бена стало не причинить девушке боль.       Когда Фазма дала оркестру знак начинать, Бен осознал, что он даже не подумал о том, чтобы вспомнить танцевальные движения и хотя бы четверть часа уделить репетиции. Но оказалось, что он переживал зря, поскольку как только музыканты заиграли, он начал двигаться так, словно с его последнего бала прошло не несколько лет, а максимум пара дней. Рей тоже не отставала. Бен полагал, что она могла научиться танцам в деревне, поскольку на лице девушки почти не было волнения. Напротив, двигалась гостья уверенно, а через пару минут даже начала улыбаться. Не без яркого румянца на щеках, но зато искренне. У Бена было несколько мгновений, чтобы решить, какое впечатление произведёт на Рей его улыбка. Но вспомнив, как девушка потешалась над его рыком в столовой, рискнул показать начищенные клыки. И не прогадал. Мисс Палпатин улыбнулась шире.       Пока они кружились по залу, Хакс и Дэмерон тоже без дела не сидели. Фазма руководила оркестром, предоставив этим двоим оценивать пару без неё. — Удивлён, что он не потерял навыка, — заметил Хакс, но без обычной язвительности. Танец Рена и улыбающейся Рей явно его растрогал. — А откуда ты знаешь, почему на самом деле он не давал нам заходить в западное крыло без стука? Может, кружился по спальне без остановки, — фыркнул Дэмерон, — знаешь, после подобных сцен, я начинаю снова верить в то, что наша песенка не спета. — Да, согласен, — кивнул Хакс, — лишь бы после танцев он не ударил в грязь лицом. Не думаю, что мисс Рей сама ему признается. — Значит, ты думаешь, что её чувства взаимны? — поинтересовался По. — Ну, насколько я могу быть в этом уверен, — кивнул Хакс. В этот момент Рен и его партнёрша завершили вальс грациозным поворотом, после которого хозяин замка поцеловал её руку, после чего оркестр заиграл новую мелодию.       За танцами последовал грандиозный пир в украшенной столовой, на котором Бен демонстрировал уже по настоящему образцовые манеры.Около двух недель жизни с Рей замотивировали его снова вести себя, как человек. Сливочный суп, бифштексы, стейк и пудинг оказались восхитительными. Дэмерон успешно развеселил трапезничающих жонглированием грязной посуды, которую успешно уронил на пол, а затем, не удержав равновесие на краю стола, рухнул на неё сверху. Этот конфуз заставил Бена поторопиться с решающим разговором и пригласить Рей прогуляться по саду. Ночь выдалась ясной. Обстановка в ухоженном саду под звуки цикад и шуршание листвы очень располагала к признанию. — Тебе не холодно? — спросил Бен, не зная, с чего начать. — Нет, всё прекрасно! — улыбнулась девушка, — спасибо за вечер! Было здорово. — Рад слышать, — Бен отвёл взгляд от лица Рей. С чего всё-таки начать? Не выпалить же в лоб признание, которое ожидаемо повергнет Рей в шок? Мастером ораторского искусства Бен никогда не был, но сейчас его слова были, в буквальном смысле, вопросом жизни и смерти. — Скажи, тебе здесь понравилось? Не лучшее начало, но и не «я люблю тебя» в лоб. Тем не менее Рей растерялась, и чуть плотнее завернувшись в накидку, ответила: — Да, здесь многое изменилось с моего… приезда. Пришла очередь Рена смутиться. — Я поступил ужасно… поначалу. Наверное хотел сорвать на ком-то злость. На персонале делать это было бессмысленно, поэтому… словом, мне очень жаль. Наверное если бы твой друг вернулся со злой толпой, вооружённой вилами и факелами, я получил бы по заслугам. — Финна не послушают, — заметила Рей, — решат, что он выпил слишком много спиртного или не смог смириться с потерей и начал выдумывать всякий бред. Народ в Кореллии не верит в сказки. Они книг то не читают. — В отличие от тебя, — улыбнулся Бен. — Да, в том числе поэтому я белая ворона, — Рей пожала плечами, — но я этому даже рада. Будь я такой же, как все, никогда бы не попала в подобное место. а если попала бы, то убежала прочь. — Ты очень храбрая, — Бен неловко взял Рей за руку, — стоило больших трудов существовать под одной крышей с таким монстром, как я. — Ты не монстр, — Рей тоже сжала его лапу, — теперь я это знаю. — Наверное ты единственная, кто так думает, — Бен покачал головой. — Возможно, — Рей кивнула, — но у остальных просто не было шанса или желания узнать тебя получше. Как и меня в Кореллии. — У тебя был друг, — возразил Бен, — который готов был пожертвовать ради тебя жизнью. Мне так не повезло. Рей печально улыбнулась. — Зато у тебя есть слуги, которым ты небезразличен. — Это не совсем так, просто мы в одной лодке, — поправил Бен, — помогая мне, они верят в то, что всё вернётся на круги своя. — Я так не думаю. Если бы ты взглянул на них не как на прислугу, вы бы могли стать друзьями. Ведь они даже до проклятия терпели твой нрав. Рей была права. Бен действительно об этом не задумывался. Он ведь не раздавал столь щедрое жалованье, чтобы Хакс, Дэмерон, Фазма и остальные работали у него только из-за денег. Допустим, мотивом Хакса стала одна из горничных. Но они могли вместе уволиться, и дело с концом. А Дэмерону и вовсе ничего не стоило найти работу в любом питейном заведении в округе. Так что ему стоило обратить внимание на свое окружение, а не ожесточать себя после ссор с семьёй. — Да, ты права. Я сам виноват в своих злоключениях. Не родители и не Люк, а только я. Они осознали свои прегрешения ещё в тот день, а я злился на весь мир и терял человеческую сущность в течение пятнадцати лет. Я ещё раз прошу у тебя прощения. Мне очень жаль. Если ты захочешь уйти, я провожу тебя. Волки меня боятся.       Рей взглянула в сторону ворот, и сердце Бена стремительно ухнуло в пятки. На самом деле на иной исход он даже не рассчитывал, но всё-таки после этого разговора в его душе затеплился огонёк надежды, теперь безвозвратно потухший. — Я бы хотела уйти, но… что с тобой?!       В глазах у Бена стремительно потемнело, конечности онемели. Он попытался сделать шаг, но потерял равновесие и рухнул на землю. В ушах звенело, поэтому крики Рей он слышал как в тумане. Перед его затемнённым взором предстал последний лепесток розы, медленно падающий на поверхность стола.